Разрешите представиться. Юлий Владимирович Росинский. Журналист. Область профессионального интереса – проблематика современной отечественной литературы. А теперь о главном.

Сегодня я поведу рассказ о московском писателе и поэте Борисе Алексееве. Произведения этого интересного и своеобразного литератора читали далеко не все. Не удивительно. В наш меркантильный век мы знаем, как правило, лишь то, что видим или слышим из оплаченной рекламы. Я же предлагаю широкой читательской публике окунуться в затейливый мир житейских историй и размышлений Бориса Алексеева, найти в них созвучие собственным мыслям и поворотам судьбы и в придачу насладиться добротным правильным русским языком, о котором с особым тщанием (это заметно!) радеет писатель.

 

«Человек соприкасается в жизни с огромным количеством так называемой «житейской ткани». Эта ткань плотными клейкими слоями привязанностей и предпочтений с годами мумифицирует нас, как лента виссонного полотна, пропитанного камедью. С одной стороны, её наслоения являются защитой от непогоды и стрел врага, с другой – сковывают движения, заставляют почувствовать власть времени и личную несвободу. Единственное, над чем не властны житейские сети, – это дух. И если тело порой не в силах разорвать путы времени, то дух наш дышит, где хочет. Он свободен!»*

Так начинается рассказ «Ильинский волнорез», одноименный с главной книгой писателя, в которой собраны четырнадцать повестей и рассказов, наиболее рельефных с точки зрения поиска главным героем смысла собственной жизни.

Смысл жизни. Вот камертон, на который равняются идейные подтексты практически всех творений писателя. Мучительный поиск смысла жизни. Поиск во имя правды и красоты. Поиск собственного предназначения. Не комфортной социализации, но именно предназначения. Поиск ответа на главный вопрос, который рано или поздно задаёт себе каждый из нас: «В чём смысл моего появления на свет? Ведь рождение человека равносильно торжеству одной миллиардной доли над целым!»

Что это? Случайность, горделивое осмысление которой делает нас этакими сверхчеловеками, похожими на высокомерных людэнов из произведений братьев Стругацких? Или наше появление на свет – житейский аванс, полученный от Бога и требующий возврата?
Говорить о поиске смысла жизни естественно тому, кто сам тратил годы на эту работу. Кто увязал «по грудь» в клейком болотце житейских прелестей, но находил в себе силы вырваться на свободу. Кто отказывался от уже достигнутых высот ради следующей главной высоты. Той, которую воспел Владимир Высоцкий – «вершины, которая ещё впереди»

«– Мама, мне предложили подать документы в Союз писателей России, но я с ужасом думаю об этом! Мне страшно набросить на себя мантию профи, перестать сомневаться в себе и начать размеренную жизнь пишущего человека. Я чувствую, что эта красная дорожка в ЦДЛ – соломка, манящая в пропасть. Я должен уехать. Я должен начать строить себя заново…»

Вот такое беспокойное настроение свойственно почти всем главным героям повествований Бориса.

Если же мы проследим биографию самого писателя, то найдём в ней «полный букет» внезапных жизненных поворотов и жертвенных отрешений от достигнутого благополучия во имя вдохновенного, но призрачного будущего. Судите сами.

Молодой, подающий особые надежды физик увлекается рисованием, оставляет великолепный Курчатовский институт атомной энергии и устраивается низкотарифным шлифовщиком литографских камней в известную московскую литографскую студию на Масловке. Это «невероятное житейское падение» он предпринимает с одной целью – быть ближе к художеству и художникам.

«Странное дело. Перечитываю Егоровы похождения и ловлю себя на мысли, что сам когда-то пересекал житейское море, взбирался на гребень волны и, барахтаясь в пенных брызгах, кричал: «Эврика!» А потом падал вниз, и меня накрывала огромная чёрная масса, вдавливая в грудь простое морское правило: «Моряк не тонет, он возвращается!..»»

 

В тот же год Борис поступает в Московский полиграфический институт на факультет книжной графики, но вскоре увлекается скульптурой, бросает учёбу и уходит из института. Чтобы как-то зарабатывать на жизнь, создаёт художественный кооператив. Коммерческие дела кооператива идут отменно хорошо. Детские игровые площадки, художественные интерьеры, парковая скульптура – вот неполный перечень направлений деятельности новоявленного кооператора. Борис вступает в Московский союз художников, участвует в выставках. Через год бросает светское искусство и начинает с нуля обучаться на иконописца. Новое мировоззрение, привитое занятиями духовным художеством, в корне меняют его отношение к действительности. Житейские ценности настолько перестают волновать сердце преуспевающего бизнесмена, что он распродаёт, а фактически раздаёт кооперативное имущество и уходит. Уходит снова в никуда, вернее туда, где во всём пока одни нули.

«– Батюшка, расскажите про чудо Воскресения Христова, мы так мало знаем! – попросила смущённая собственным голосом Марина.
– Чудо Воскресения? – улыбнулся отец Михаил. – Да какое ж это чудо? Разве Богу что не под силу? Вот и воскреснуть Бог почему ж не может – может! Тут чудо в другом. Господь Сил, Вседержитель мира отдал себя на поругание, и кому – шпане, толпе неразумной! Вот где чудо надо искать, вот где – невероятное! Они ему гвозди в запястья, а Он их прощает, мол, «не ведают, что творят»! Каково? Бога убить нельзя. Но знаете ли вы хоть одного царя, который вот так добровольно взошёл на крест ради любви к своим палачам? Вот уж чудо так чудо!..»
Но Господь милостив! Вокруг «юного» иконописца собираются единомышленники. Так возникает старейшая в Москве иконописная артель «Радость». Много хорошего сделала артель. Где только не пришлось приложить свой труд! Четверть века мастера-изографы под руководством Бориса расписывали православные храмы в России, ближнем и дальнем зарубежье. Даже в королевстве Марокко нашёлся храм Московской патриархии для артельного приложения сил!

Двадцать пять лет Борис верой и правдой служил церковному делу. Святейший патриарх Алексий II-ой наградил его двумя орденами РПЦ (орден преподобного Сергия Радонежского и орден преподобного Андрея Рублёва).
А ведь Бог – это Слово! Стал Борис в свободные минуты браться, как говорят, за перо. А оно, глядишь, и получается! Красками-то в канонической живописи не обо всём напишешь, о чём сердце сказать хочет.
Тем временем литературная муза подошла и села в сторонке. Глядела она на опусы Бориса года полтора, всё размышляла «бросит - не бросит». Видит, человек-то не в шутку расписался. Махнула она платочком и объявила: «Беру!»

Хочу украсить текст отрывком из рецензии на творчество Бориса Алексеева филолога Л.А.Калининой. Рецензия написана совсем недавно, и то, что я привожу текст в некотором сокращении, надеюсь, не сочтут за литературный плагиат.

«В издательстве «Союз писателей» вышли три книги Бориса Алексеева  – поэтический сборник «Цвет не тает…», сборник рассказов «Кожаные ризы» и фантастическая повесть «Планета-надежда». Объединяет эти книги глубокий психологизм и философские размышления писателя. Человек, его духовный мир, истоки мировоззрения, причины тех или иных поступков – вот что интересует автора.

Центральная часть сборника «Цвет не тает…» посвящена памяти известных людей двадцатого столетия, во многом определивших культурную жизнь страны. Это и поэты «серебряного века», и поэты-шестидесятники… Например, стихотворение, навеянное одной из последних фотографий М. Цветаевой. Борис Алексеев вглядывается в портрет, пытаясь найти тень будущей трагедии в Елабуге («Фотография М. И. Цветаевой, 1940 год»). Источником поэтических размышлений Бориса становится и само чтение стихов («Смерть Николая Гумилёва», «Читая книжицу Н. Рубцова «Подорожники» и др.) Поездка автора в Крым и посещение Коктебеля воскрешают в стихотворной форме страницы жизни М. Волошина («Волошинские воспоминания», «Гроза в Коктебеле»). 

Развивая в стихах тему поэтического портрета, Борис удивительным образом вживается в стиль тех поэтов, о которых пишет, и поэтому, когда читаешь его стихотворения, посвящённые М. Волошину, О. Мандельштаму, И. Бродскому, А. Галичу, В. Высоцкому, А. Вознесенскому, Е. Евтушенко, то как бы между строк узнаёшь образы, интонацию и стилистику произведений классиков.

Нельзя не отметить язык стихотворений Бориса Алексеева. Прежде всего, он поражает образностью. Поэт использует смелые метафоры («…рванул за подол присмиревшую барыню Смерть»; «Солнце – стальное лезвие»; «Ему не хватило времени Ночь обратить в пугало Дневного дурного бремени...»), сравнения («В хляби житейского моря, Как в мягкой перине горошина, Сокрыт драгоценный ларь»; «Золотистая речь рассыпается жемчугом моря»), яркие эпитеты («Религиозно-светская, Алая, иссиня-белая, Новозаветная, ветхая, Певчая, сочная, смелая!» – о постсоветской России). В комплексе выразительные средства воздействуют на чувства, эмоции читателя, берут его в плен образов и зовут, направляют, ведут, открывая полно, глубоко мысль автора.

Книга «Кожаные ризы» определена автором как «рассказы о человеке». И, действительно, человек, его духовный рост (или обнищание) становится главным для писателя. Нередко писатель вводит в рассказ лишь одного персонажа, и это неслучайно: он оставляет героя наедине со своими мыслями, мечтами, потому что перед самим собой человек предельно честен, не лукавит и не изворачивается. Писатель убеждён: «В жизни каждого человека случаются времена, когда необходимо разобраться в себе. В такие дни опыт одиночества бывает полезней мудрых книг и отеческих наставлений».

Удивителен язык рассказов. Повествуя о современном человеке, писатель широко использует архаичные, просторечные конструкции, словно пытаясь вернуть героя к истокам, напомнить о словесном богатстве русского народа, о базовых понятиях отечественной лексики.

Повесть «Планета-надежда» предлагает читателю увлекательный фантастический сюжет, но, если приглядеться внимательнее, то можно увидеть тревогу автора за будущее Вселенной и человечества. Занимаясь вопросами клонирования, проблемой освоения космоса, уничтожая природу, мы не думаем, что тем самым разрушаем единство мира и переходим тонкую грань в никуда.

Три упомянутых книги Бориса Алексеева, несмотря на разницу жанров, представляют собой части единого целого, в котором убедительно отражено мировоззрение писателя, его правда, забота и сердечные переживания о человеке. Каждое произведение – это либо воспоминание о прошлом («Цвет не тает…»), либо размышление о настоящем («Кожаные ризы»), либо предостережение, касающееся будущего («Планета-надежда»). И все они ждут интеллектуально зрелого читателя.

Л. А. Калинина, канд. филол. наук, доцент

ФГБОУ ВО «Глазовский государственный педагогический

институт имени В. Г. Короленко»

 

Друзья мои, на этом, наверное, следует завершить короткое заочное знакомство с московским, вернее, российским литератором, членом Союза писателей России Борисом Алексеевым. Говорят, «очная ставка» с автором – это чтение его книг.  

Что тут скажешь? – В добрый путь!

 

P.S.

В 1993-м году Борису довелось послужить делу Российской чести и участвовать в московских смертельных событиях 3-4 октября. Скажу, не тая, нас было двое – он и я. Нам обоим выпало судьбой остаться в живых в то роковое утро 4-го. Такое не забывается. И кто бы что ни говорил о памятном времени обороны Белого дома, правдивее свидетельств очевидца вряд ли можно сыскать. Именно эту правду благосклонный читатель найдёт в одном из рассказов книги Бориса Алексеева «Ильинский волнорез»…

«С прискорбием следует заметить: когда в самом центре Москвы под ногами защитников Белого дома от пуль и пороховых разрядов разверзся асфальт, прочие россияне на это просто не обратили внимания. Они не заметили, что одновременно с двориком Белого дома дрогнула вся русская цивилизация. Москвичи в то утро торопились на работу. Они слишком спешили, чтобы разглядеть на своей одежде мельчайшие капельки крови, брызнувшие из образовавшегося разлома.

…Француз, заслышав «Марсельезу», встрепенётся, как девушка на картине Эжена Делакруа «Свобода на баррикадах». Немец тотчас встанет «во фрунт», лишь дрогнет барабан барабанщика. Серб сверкнёт глазами при упоминании имени «Косово». А мы?.. Нас же всех перережут, как кроликов, если мы не научимся останавливаться и сопереживать!» 

 

*Здесь и далее приведены отрывки из книги «Ильинский волнорез»
Книги писателя можно приобрести в Интернет-магазине "Планета книг"