|
София! Милая София...
В нас кровь одна течет - России.
Пусть голос хрипнет от молитв:
Пророк в отечестве - пиит! |
Как часы спешат в весенний день, - как будто по заказу,
и шевелится подснежник приготовившись к показу.
И к прыжку готова Лена, именинник - к дню рождения,
это значит - майский ветер холодит сегодня вены.
|
|
Воздух медом пропах…
Я глаза открываю,
И дрожит на ветру
Свежий маленький лист. |
Спад обыденной напряженности
Вывел к краю, обрыв сулящему:
К состоянию отрешённости,
Непричастности к настоящему. |
|
Я миг, я тайна, я картина,
Я фото, прошлое твоё,
Я твой судья, я гильотина,
Изображение, твоё, «вранье». |
|
Водит перо рука не моя,
Я лишь чернила, слова из огня.
Голосом лжи изъясняется змей,
Лезет как призрак, в каждую щель. |
|
Жёлтое поле.
Время колышет на нём.
Жизни побеги. |
|
Раскрыл объятья Млечный Путь
В сияньи звёздно-голубом,
И бездны заплутавший луч
Упал в открытую ладонь... |
Веленьем во кресту,
Не обнажая очи
В заоблачном свету,
Превозмогая мочи-
|
|
Я пожил. Я устал.
Ну а ты – где была?
Ты, моя пятицветная птица.
Я летал, как умел.
Где умел, там летал.
Не боялся ни капли – разбиться. |
|
Не только птицы улетать умеют в небо,
Подвластно это стало самолётам тоже.
Они не машут крыльями, им это не поможет,
И с рук они просить не будут даже хлеба. |
Ничего не ушло. А я думал - уйдет...
cколько золота мыл, - только в кожу вошло!
Сколько плыл по реке, - а прошел только год:
видно, против течения жизни я греб!
|
|
Я помню тот далекий день,
Когда девчонке белобрысой,
Зачем-то, протянул сирень,
И бусы шишек кипариса. |
|
Кроткий ангел... С глазами демона.
Быстрой ланью в момент прыжка.
Неизвестного роду- племени,
так возвышенна и легка. |
Далеко... Где–то там, где горизонта сомкнут круг,
Где неважно, на север ты идёшь или на юг.
Где, шагая на запад, попадаешь на восток.
Страны света там будто завязались в узелок. |
|
Для того, чтобы стихотворе
Для каждой женщины у нас известна цель:
Разде