Блошиная сказочная драма.



Фото из Интернет.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Кто виноват?

Праздник Великий – Первый день лета – желая отметить
В царстве блошином - в столицу стремиться блошиный народ…
Блохи и гниды, вши, незнакомые мелкие твари все Божьи,
Глазом невидимы, - все благородно и чинно на праздник спешат.
Там купола золотые сияют и блещут на Солнце,
Звон колокольный послышался и перезвоны плывут…
Дружно поют здесь с веселием певчие птицы,
Ярко пестреют в садах, благоуханные чудо цветы…

Вышел блошиный король, лично встречает народ свой,
Кажется: Солнце ярее светило, земля изукрасилась ярче.
В блеске нарядов вассалы его пребывают в каретах –
Нет им числа, сметы и счёта им, кажется, нет…
Всё пребывают вассалы – со всех областей и окраин,
Тут торгаши и менялы, банкиры, сановники знатны - все здесь, -
В позолочённых каретах со свитой лакеев и кучеров бесподобных;
Заполонили площадь всю перед дворцом - яблоку негде упасть…

Славный король скрыть не может волненья, в великом раздумье:
Мыслит он, как разместить здесь сейчас всех вассалов своих?
Кажется, и без того он – всё на широкую ногу поставил,
Всё же размах оказался не так уж, признаться, велик…
- Что-то не видно блохи знаменитой, зазнайством отменным,
Всех одарённей особ, только уж слишком строптива она;
Уж не случилось с ней что-то? Может быть, очень больна?
Или в зазнайстве чрезмерном блоха, стала чураться двора?

Или же совесть, настолько темна у неё, - есть причина бояться
Света дневного и света придворного круга зазнайке блохе?
Только ведь, это весьма и весьма, скажем так, - неразумно,
Разве сегодня кто сможет похвастаться совестью светлой у нас?
Я не припомню в родне королевской – ни ближней, ни дальней,
Даже, хоть голову всю я сломаю движеньем мозгами:
Не отыскать ни единой персоны такой средь друзей и родни всей,
Кто б справедливо похвастаться смог - совестью чистой и светлой…

Вот, для примера, Гнидинский, на праздник великий явился:
Все во дворце меж собой его гаденькой гнидой зовут;
Сколько уж раз он супругу мою обесчестил цинично?
Сколько таскался с девицами он по столичным моим кабакам?
Или же, взять для примера, того проходимца в богатой карете;
Прибыл на праздник в камзоле, пуговки все в бриллиантах, -
И следопыт, и судья, и тюремный начальник он единоличный,
Жалоб уже на него накопилось сколько, - еле дворец мой вмещает.

Только лишь делу дам ход на него, так он улизнёт, поскорее,
В замок свой. Крепость такая, что мне, королю недоступна;
Знают об этом все до единой блохи, в блошином моём королевстве,
Время проходит, он смеет являться ко мне во дворец беспардонный.
Поздно иль рано, будет ему наказание суровым, но справедливым.
Но и не только ему, но всем, подобным ему, кара придёт неизбежно;
Всех казнокрадов, воров и убийц - в раз подведём мы к ответу,
Время придёт, счёт со всеми сведём, пусть оно будет, что будет…

Вот Гнидомёд, озорник он и плут, в карете на пир пребывает,
Странный какой-то он: шуток моих, тонких намёков не понимает.
Знаю, аквариум с рыбкой златою, возит повсюду с собой он,
Думает он, что его не достану я королевской рукою…
Только ему разве, лишь одному, рыбке служить бесконечно?
Все уж скупил, по веленью её, земли - от края до края.
Сколько ж могу я с бесчинством таким, сердце скрепя, мириться?
Я терпелив, но наступит пора, заставлю его объясниться…

Все в королевстве ужасно боятся разбоя блошиного Гнома,
Время настанет, сыграю ему гром, что небесного громче!
Долго вынашивать мне не придётся, важную эту идею,
Время настанет, счёты сведу с ним, лишь гости уедут.
Слышу я злобные рыки корпускул, всем и всегда недовольных,
Верно, совсем не хватает терпенья мелкому горе-народу.
Слышу их выкрики: «Мы натерпелись! Зло очевидно! Довольно!..»
Даже мурашки по телу бегут мелкою сыпью невольно!..

«Вражий язык – клеветник» - верная есть у людей поговорка,
Чернь презираю я всею душой за клевету на придворных.
Жёстко, безжалостно буду давить, пытками буду их мучить.
Явно предвзято и грубо они события все извращают.
Разве же черни проклятой король клятву такую давал им,
Будто я стану вассалов карать, пусть они и виноваты?
Что вытворяли вассалы мои, - было всё в прошлое время,
Мы жизнь намерены вскоре исправлять, всю - от конца до начала…

Где, покажите мне, - было, имеется ль ныне, где царство такое,
Чтобы там счастливы были все блохи, жили б они все в покое?
Нет на земле, да и впредь быть не может в мире порядка такого,
Где б господа не тиранили вовсе бедную гниду простую.
Так почему же, скажите на милость, должно быть нам всех их лучше?
Чем заслужили таких привилегий, и за какие заслуги?
Ну, хорошо, пусть и надо бы чернь эту - нам пожалеть, что ж, допустим;
Но не за счёт всех вассалов моих, которых иметь - честь имею!

Даже достаточно вспомнить тот случай: брат мой весьма отличился,
Ради меня, своего короля, и моего королевства:
Как-то в соседнее царство явился; богатству там цену не знают, -
Алмазами и бриллиантами всюду дети, как галькой играют.
К дворцу брат пришёл, тут упал на пороге, будто сознанья лишился.
Его приютили, кормили, лечили; с сиделкой всю ночь обнимался;
А утром пораньше поднялся с постели, дворец тот тихонько покинув,
И ценностей вынес, скажу вам, немало: алмазов, брильянтов, сапфиров…

Всем этим богатством со мной поделился, пожертвовав мне половину,
Лишь только ко мне он с добычей богатой в палаты на утро явился.
Представьте: на дело, какое, вассал мой, презрев стыд и страхи, решился,
Себе и всему королевству, желая он всем сердцем - во всём процветанья!
Кого же я более прежде обязан полнее и с честью уважить:
Вассала, что предан всецело мне с честью, иль черни всей неблагодарной?!
Вассал делит полностью счастье со мною, забыв про себя и опасность,
При этом труды и опасность бедняге, ему одному лишь достались…

И стоит учесть также то, что вассал мой отчаянный и столь отважный,
Частенько свершает поступок подобный без страха он, без колебаний;
А кроме него, есть немало вассалов, весьма одержимые хваткой,
Кто нашу казну пополняют с лихвою, не знаем ни в чём недостатка.
Вот, хоть, для примера, сказать не помеха, о гниде-шуте, королевском:
Ко мне во дворец не дурнушек приводит ночами тайком без затеи, -
Они для любви хороши, даже очень; поют и танцуют отменно!
Меня, короля, так скажу вам, что лучше, желать даже грех, - прославляют!..

(На сцене появляется гнида-шут; поёт и танцует дурашливо.)

Блоха нашла колпак. Скорее,
Примерить норовит в кустах;
Не шуточно спешит примерить,
На риск свой и на свой же страх.

Блоха всем сердцем, пламенея,
Колпак напялив, - в крик вопит:
- Ах, боже, боже, где я, где я?! -
Под колпаком её звучит...

Все слышат крик её блаженный,
Но крик всерьёз никто неймёт:
Всё потому, что, пламенея,
Надела задом наперёд...

Колпак был шапкой-невидимкой,
И слышен, лишь блаженный крик,
Что до печёнок всем проник,
И настроению вредит…

От злости пламенея, может
Блоха скакнуть взад и вперёд…
Бог шельму метит: люди всё же -
Придавят к ногтю - без забот…

(Вбегает блоха, дурачится с гнидой шутом, поёт.)

Наряд облюбовала,
И вышла я плясать.
Прошу вас озорную -
Любить меня, желать!

Ах, вот и я, вот я, блоха!
Без платья – вот потеха!
Ой, ой, умру от смеха я!
Умру я, кроме смеха!

Пусть будет меж нами:
Что я так одинока,
В вине хочу я с вами,
Все утопить пороки.

Ах, вот и я, вот я, блоха!
С бокалом - вот потеха!
Ой, ой, умру от смеха я!
Умру я, кроме смеха!

Конец первой части. Продолжение следует.