8
Жерар, на мой взгляд, располнел за прошедший год. Да и седых волос прибавилось. Но все равно от него за версту несло капитализмом. «Но ничего, в деревне вся спесь с него быстро слетит», - злорадно подумала я и перевела внимательный взгляд на его спутницу.
А там, уверяю Вас, было на что посмотреть. Невысокого роста, хрупкая блондинка выглядела почти ребенком. Только голубые глаза смотрели внимательно и выдавали в этом прелестном существе, одетом в легкомысленный короткий сарафанчик, опытную женщину. Как оказалось, она уже успела окончить с отличием Сорбонну и неплохо знала русский язык. Что меня очень порадовало. Пока мы добирались до деревни, Люсьена болтала со мной, у нее был ангельский голосок в купе с премилым акцентом. Вообщем, она мне понравилась.
Поскольку то немногое, что я могла сообщить прелестной спутнице, относительно пропавшего дедушки я выложила еще в машине, то по прибытии следовало как следует напоить и накормить гостей, дабы не разрушать миф о русском гостеприимстве.
В общем, вопреки ожиданиям французы прекрасно вписались в деревенский пейзаж. А Люсьена, даже походя, заметила грубейшие нарушения, допущенные мной в агротехнике выращивания черной смородины и крыжовника, дав несколько дельных советов. Я внимательно слушала ее поучения и кивала головой, словно китайский болванчик. Конечно же, о том, что никакой агротехникой здесь нет и в помине и что все культуры представлены сами себе и растут в естественных условиях выживания, я промолчала.
А потом были блины с красной икрой и водкой. Жерар поглощал их в огромном количестве, не замечая, как топленое масло капает ему на брюки. Люсьена вообще пришла в восторг. Особенно от моего заявления, что водку нужно закусывать полной столовой ложкой икры. По ее словам, так вкусно она еще не ела. Когда все насытились и вышли покурить, Жерар вдруг заявил:
- Наталия, хочу пари.
- Какое пари? – покачиваясь, осведомилась я.
- Кто попадет с первого выстрела в та штука, - заплетающимся языком сказал мой французский друг, указывая на забор.
- Давай! – пьяно ответила я, пытаясь сфокусировать взгляд на старом чугунке, висевшем на штакетине.
Мы заняли позицию. Люсьена подошла к нам, держа в очаровательном кулачке две веточки:
- Кто вытянет большую, тот стреляет первым.
Длинную, к моей досаде, вытащил Жерар. Я обречено вздохнула и, глядя ободряюще подмигивающую мне девушку, протянула пистолет Жерару.
Расстояние было приличным и мы, сделав по четыре выстрела, не попали в цель. Пока я неверными движениями снаряжала опустевший магазин, явился участковый. Пришлось стрельбу прекратить.
Вообще-то, майор милиции Христенко был неплохим парнем и, выслушав наши уверения, что вверенном ему населенном пункте мы стрелять больше не будем, согласился выпить бутылочку пива.
- Наташка, ну вы блин даете! – ошалело сказал он, войдя в дом и уставившись немигающим взглядом на здоровенную миску с красной икрой.
Тут распахнулась дверь, и в комнату ввалился Борька.
- Ну что не ждали? – с ходу спросил он, - А я вам подружек привез!
Следом влетели Юлька со Светкой и, визжа от восторга, повисли у меня на шее. А следом за ними вошел Женька со своей ненаглядной Ниночкой.
Участковый, видя, что нам не до него, со словами:
- Поаккуратней тут, - поспешно ретировался.
Веселье грянуло с новой силой. Наконец, опустошив, запасы провизии и натанцевавшись, мы завалились спать.
9
С утра, как и было условлено, мы собрались и отправились на мельницу. Опять, как и следовало ожидать, куролесили там целый день и вернулись домой только поздно вечером. Все прошло спокойно, если не считать того, что машины опять не пожелали завестись. Так что возвращались мы, как и в прошлый раз пешком.
Неприятность нас поджидала дома.
- Послушайте, а где Люсьена? - встревожено, спросил Борька, когда все собрались за столом.
Я подскочила, как ужаленная и бросилась во двор. Следом выскочили остальные.
- Люсьена! Люсьена! - кричали мы нестройным хором.
Я зажгла во дворе свет, и мы обошли весь участок. Однако, девушки нигде не было.
Мы, молча, стояли на крыльце и курили.
- Когда выходили из леса, с кем рядом она находилась? - спросила я, но ответа не последовало. Все подавлено молчали.
- Ой, ребята, а вдруг она осталась там? - воскликнула Света и в ужасе зажала ладонью рот.
- Кто вообще ее видел последний? Давайте, вспоминаем по порядку, - сказала я, стараясь сохранять спокойствие. - Борька?
- Честно говоря, я вообще плохо помню все, что было на поляне. Выпили то много. А потом, ближе к вечеру я с Мишкой пытался завести тачку. Правда? - и дождавшись согласного кивка Миши, - продолжил:
- А Люсьену мы не видели, точно не видели часов с трех, наверное.
- Ой! Вспомнила! - вдруг воскликнула Светка и посмотрела на меня. - Наташа, ты же с ней ушла в лес!
- Да, - но это было около трех, наверное, - медленно проговорила я, чувствуя на себе пристальные взгляды друзей. - Мы прошлись немного и вернулись, а потом я пыталась завести «Опель». А ее больше не видела.
Я похолодела. Получается, я видела ее последний и оставила в лесу. Стараясь говорить как можно бодрее, я произнесла:
- Борь, я возьму твою «шестерку». Прокачусь по шоссе до поворота на ту поляну. Посмотрю. А вы идите на дискотеку, может Люсьена уже там.
- Добро, - ответил Борька, - только ты не долго. Прокатись туда и сразу обратно. А то еще и ты потеряешься.
- Я не потеряюсь, - твердо сказала я и, взяв у Борьки ключи от машины, вышла.
Начинал накрапывать дождь. Я плюхнулась в машину и завела двигатель. Тяжелые думы одолевали меня. Что могло случиться с девчонкой? В лесу? Да все что угодно. Места здесь довольно глухие. Так. Начнем по порядку. Были ли здесь случаи пропажи людей? Были и дольно часто. Прошлым летом. Рассказывали, что пропали дачники - мать с дочкой. Их так и не нашли. Потом пропали два местных мужика. Охотники. Тоже не нашли. Ну, эти могли перепить где-нибудь в лесу и перестрелять друг друга. Или кабан? Да их вполне мог разорвать и кабан-подранок. Волки в этих местах появляются, но исключительно зимой, когда жрать нечего.
Размышляя, я выехала на шоссе. Дождь был абсолютно некстати. Темень вокруг, как в преисподней.
Я проехала уже поворот на «майорову мельницу» и хотела, было разворачиваться, так как продолжать поиски в кромешной темноте не имело смысла, как в дальнем свете фар заметила на пустынной обочине одинокую фигуру. Сердце обрадовано екнуло, но я сразу осадила себя. Действительно, что делать француженке так далеко от деревни, да еще под почти проливным дождем?
Подъехав ближе, я почувствовала, как у меня в животе образуется пустота. На дороге стояла моя прекрасная лесная незнакомка. Я остановилась и открыла дверь. Девушка села на пассажирское сидение и закрыла дверь. На этот раз она была без вуали. Движения ее были медлительны и плавны. Даже в машине создавалось впечатление, что она не сидит, а как бы парит в воздухе. Внезапно я опять почувствовала какой-то необъяснимый холод в груди.
- Здравствуйте, - прошептала я.
- Здравствуй, - медленно проговорила она, глядя мне прямо в глаза.
Я недоуменно посмотрела на нее и, у меня опять перехватило дыхание. Проще говоря, меня уже просто бил озноб. Руки на руле подпрыгивали. Тогда я взяла себя в руки и твердо спросила:
- Барышня, мне кажется, вы выбрали не совсем удачное время для прогулки. Куда прикажете вас доставить? Сильно промокли? - спросила я, трогая машину с места, и тут же осеклась. Платье на ней было прежнее и, несмотря на дождь мокрым отнюдь не выглядело.
Я протянула руку, и осторожно дотронулась до ее рукава. Материал был абсолютно сухим.
Посмотрев ей прямо в глаза, я поняла, что есть что-то неестественное в этих двух бездонных озерах. Дыхание перехватило окончательно. Как будто, кто-то держал меня за горло мертвой хваткой. Тут машину сильно тряхнуло, я не в силах оторвать взгляда от незнакомки, резко затормозила. Машина, развернувшись на девяносто градусов, заскользила куда-то вниз. Потом несильно ударилась во что-то и, остановившись, заглохла.
- Тебе грозит опасность, - наконец сказала незнакомка, продолжая смотреть на меня своими бездонными глазами.
- Как вас зовут? - наконец выдавила я из себя.
- Бася, - ответила она и продолжила:
- В лесу много плохих людей. Им нужно то, что лежит в могиле около мельницы моего отца. Один из них уже завладел одной реликвией. Он носит ее на шее. Ты должна обязательно остановить их. В склепе кроме каменьев и золота лежит вторая реликвия. Она должна попасть только в твои руки. Тайна древнего ордена в твоих руках. Поторопись. Ваша девушка, - тут голос ее дрогнул, - с которой ты была в лесу, у них. Будь осторожна.
10
Очнулась я оттого, что в прямо глаза мне било яркое солнце. Я тряхнула головой и огляделась. В машине никого не было. Я открыла дверцу и, выйдя из машины, сразу оказалась по щиколотку в грязи. Так и есть. Наверное, заснула за рулем и слетела с дороги. При этом машина перелетела кювет и, проехав довольно приличное расстояние по раскисшей пашне, зарылась по самое днище.
Наругавшись вволю, я с трудом выдирая ноги из грязи, залезла обратно в машину и открыла «бардачок». Порывшись там немного, я обнаружила фляжку азербайджанского коньяка и довольно крякнув, свинтила крышку.
Сделав пару внушительных глотков, я задумалась. Интересно девки пляшут. Как это могло случиться, что я заснула за рулем? Никогда со мной такого не случалось. Я опять опрокинула себе в рот бутылку и чуть не поперхнулась, вспомнив, что со мной произошло. Или все-таки не было ничего? Чего только не приснится с перепоя. Какие-то реликвии, призраки и тому подобное. – Нет, так больше продолжаться не может, - подумала я, - валерьянку, что ли начать пить?
Я опять вылезла из машины в грязь и огляделась. Так вот две глубокие борозды от колес. Понятно. Вот мои следы около передней двери машины. Тоже понятно. Но больше никаких следов, ни свежих, ни размытых вокруг машины не наблюдалось. В самом деле, не могла же незнакомка, как ее там? А, Бася, кажется. Пройти по раскисшей пашне, не оставив ни единого следа. Конечно, нет. Я мгновенно успокоилась, допила коньяк и тяжело вздохнув, стала выбираться на дорогу.
Шоссе было пустынным, и я побрела в деревню пешком.
- Ребята, наверное, с ума сходят, - говорила я сама с собой. - Интересно, Люсьена нашлась или нет? Наверное, нашлась. И теперь все дружно ищут меня. Ну, ничего, пусть немного поволнуются. От этих мыслей я повеселела.
Вдруг впереди на шоссе я увидела машину. Сомнений не было. Это был Мишкин «Фольксваген-Пассат». Он несся как угорелый. Поравнявшись со мной, автомашина резко затормозила и, оставляя на шоссе черные следы покрышек, развернулась на сто восемьдесят градусов.
- Куда так торопимся? – улыбаясь, спросила я Мишку, выскочившего из машины.
Мишка, молча, подскочил ко мне и, схватив за грудки, начал трясти меня как сумасшедший.
- Люсьену так и не нашли, - наконец, сказал он, и отпустив меня и устало сев на капот.
Тут я вспомнила, что мне говорила таинственная незнакомка и мне окончательно поплохело.
В доме меня нетерпеливо ожидал участковый Христенко с двумя сержантами грозного вида.
- Оружие, - не поздоровавшись, сказал он, протянув руку.
- Интересно девки пляшут, - пробормотала я, может, вы все-таки объясните коллеге, в чем дело?
- Сегодня утром, на Богдановской дороге нашли труп. Огнестрел из «макарова». А ты, насколько я успел выяснить, всю ночь отсутствовала. Где ты была?
- Каталась на машине.
- Одна? В такую погоду? С табельным оружием?
- Да.
- Ну и глупо. Ты, как «опер», могла придумать, что нибудь поинтереснее, - грустно проговорил участковый и исподлобья взглянул на меня.
Это был плохой признак. Дальше вообще все шло, как в ужасном сне. Не успела я вложить в широкую мозолистую ладонь участкового свой табельный пистолет, как у меня за спиной выросли два сержанта, ловко защелкнув на моих запястьях наручники. Дело явно принимало самый нежелательный для меня оборот. Потом, не давая каких либо объяснений, меня вывели на улицу. И без лишних слов затолкали в «уазик».
- Мужики, - сказала я, когда до города оставалось не более пяти километров, - отлить бы.
- Обойдешься, - беззлобно бросил через плечо один из сержантов.
- Да ладно вам, ребята, свои ведь, - продолжала настаивать я.
- Наши, - с нажимом сказал участковый, - икру ложками не жрут. Так что сиди и не рыпайся.
- Да ладно вам, остановимся всего на две минуты. Что вам жалко, что ли? Тем более сами знаете, не трогала я никого. Потом же самим стыдно будет.
- Хрен с тобой, - прошипел участковый, - Вась, тормозни. Но учти, если что – стреляю на поражение. Усекла?
- О чем базар, - охотно отозвалась я.
Машина начала притормаживать и я приготовилась. Молниеносный удар локтем, в висок сидящего справа сержанта и через мгновение мои руки, сцепленные в замок тяжело опустились на затылок участкового. Уазик не успел еще полностью остановиться, как между моих рук скованных наручниками оказалась голова водителя.
- Останавливай машину, - сказала я, - и без фокусов.
- Ну, гадина, - прохрипел водила.
- Давай, давай, - поторопила я его, - ругаться потом будешь. И ключики от наручников достань. Так, молодец, теперь вставь ключик в браслеты и поверни. Молодец. – С этими словами я от души врезала ладонью правой освободившейся руки по шее водителя.
Переведя дух, я с гордостью посмотрела на творение рук моих. Сержант, сидящий справа от меня кулем сполз с сиденья и не подавал признаков жизни. Участковый уткнулся лбом в торпеду автомобиля, а «водила» завалился боком на участкового. Все, пора вылезать. Оттащить туши коллег в кусты оказалось не просто. И заняло минут десять. Пока я укладывала их рядком под кустами, Христенко начал приходить в себя и пришлось от души добавить ему по шее. Как бы там ни было, минут через пятнадцать я уже неслась обратно в деревню на нагло захваченном автомобиле.
Влетев на приличной скорости во двор собственного дома и чудом, избежав столкновения с липой я, не выключая маяков, выскочила и бросилась в дом. За столом сидела одна заплаканная Ниночка.
- Где все наши? – с порога рявкнула я.
- Жерар всех увез с собой на эту чертову мельницу, - глядя на меня широко открытыми от страха глазами, еле слышно сказала Нина и опять заплакала.
- Зачем?
- Забрать твою машину и осмотреть место, где мы оставили Люсьену.
- Ладно, я поехала за ними. Скоро сюда слетится вся местная милиция. Если спросят, а тебя обязательно спросят, всем говори, что меня не видела. Где, все остальные тоже не знаешь. Ясно? – прокричала я ей в лицо и тут же поняла, что оставлять ее тут одну нельзя. Менты, чуть надавят и она все расскажет. А может, и давить не будут. Сама сразу расколется.
- Наташ, отвези меня к Женьке. Я боюсь.
- Сейчас поедем, - отмахнулась я, сваливая в мешок из-под картошки все, что попадалось под руку. И банки с тушенкой, и сигареты, и спички, и соль, и все остальное. Тогда я еще не знала, что это все мне уже не пригодится.
- Поехали, я готова - схватила я ее за руку и поволокла к машине.
11
План мой был прост и не затейлив. Главное встретиться с ребятами и отправить их на машине в Москву, чтобы они, заодно отвезли в гостиницу Жерара и сообщили моему хорошему знакомому подполковнику Сологубу обо всех напастях, обрушившихся на меня. Сологуб Анатолий Иванович, а для меня просто Толик трудился следователем по особо важным делам в Генеральной Прокуратуре Российской Федерации. Мы были добрыми друзьями, и распутали не один десяток сложнейших уголовных дел. Я была уверена, что он придумает, как вытащить меня из этой передряги. Кроме того, как у «важняка» генпрокуратуры, у него имелись все необходимые рычаги для того, чтобы помочь мне. А я, тем временем попробую тоже пробраться в Москву, где с моими связями будет намного легче общаться с правоохранительными органами. И, даже найти, тех, кто похитил Люсьену. Я тешила себя надеждой, что это будет не очень сложно. В таком огромном мегаполисе, как Москва и то ловим убийц, а уж тут-то и подавно справимся. Вычислить и поймать похитителей – это был мой единственный шанс. И следовало торопиться, так как с минуты на минуту вся местная милиция будет стоять на ушах. Одно было ясно, как божий день – придется уйти в партизанское подполье на один, максимум два дня.
Милицейский «уазик» подскакивал на ухабах, как молоденький козлик, маяки разбрасывали вокруг сине-красные всполохи, сирену я отключила. Вылетев на поляну «майоровой мельницы», я загнала «УАЗ» в речку и выпрыгнула на встречу Жерару и остальным. Объяснить им, что нужно сделать, было делом пяти минут. На прощанье, чмокнув Жерара в щеку и заверив всех, что все будет хорошо, я углубилась в лес.
Реальность превзошла все ожидания. На второй час передвижения по калужским непроходимым лесам, я почувствовала некоторый дискомфорт, а другими словами говоря - … Я даже невольно улыбнулась, представив как бы Жерар, с маниакальной настойчивостью, продолжал бы утверждать, периодически чертыхаясь, на каждой коряге и неровности, что лес Фонтенбло встретил бы нас с большей приветливостью. Таким образом, я, поспешая «на виражах» достигла глухого леса, не забывая подбадривать саму себя, что переждать бурную деятельность местной милиции просто необходимо. Хотя бы до завтрашнего дня, а когда все поутихнет, воспользоваться Ванькиным стареньким «москвичом» и попросить его добросить меня до Москвы. С Жераром и остальными ехать было нельзя, так как я была уверена, что их задержат уже через несколько десятков километров.
Остановившись передохнуть, я, сетуя на человеческую несправедливость, и свое отчаянное невезение тяжело присела на поваленное дерево и закурила. Мрачные думы постепенно овладевали мной, но думы думами, а делать что-то было просто жизненно необходимо. Я решительно поднялась и, аккуратно загасив окурок, спрятала его глубоко в мох. Тогда я и представить себе не могла, какие жесткие условия предложит мне судьба в борьбе за выживание.
И все-таки, я верила в свое везение, в общем, пока все шло хорошо. Размышляя, таким образом, я поднялась с бревна после очередного привала и, вдруг почувствовала, как что-то твердое уперлось мне между лопаток. Я замерла, мысли перепутались, мозг сверлила одна и та же мысль: «это конец».
- Медленно сделай два шага вперед и повернись, - услышала я команду, которую беспрекословно и выполнила.
Передо мной стояли три мужика в выцветших камуфляжах и автоматами Калашникова. Правда, направлен на меня был только один ствол. Я внимательно оглядела их с ног до головы. Нет, это не спецназ, - облегченно подумала я и даже невольно расслабилась.
Мужики были, все как на подбор высокие, с жесткими волевыми обветренными лицами, скорее они смахивали бы на охотников, если бы в руках вместо автоматов держали старенькие двустволки.
- Кто такая будешь? – спросил меня тот, что был постарше, и видимо главным.
- Я - прохожая, а вы кто такие? Лесные братья? - ответила я вопросом на вопрос и тут же прикусила язык.
- Прохожие, уважаемая, по улицам в городе гуляют, а не по лесам шастают, - глядя мне прямо в глаза и очень недобро сверкнув глазами, ответил все тот же.
Слово «уважаемая» - мне особенно не понравилось, ибо его часто употребляет тот самый особый контингент, с которым я каждый день сталкиваюсь по работе.
- Ну, раз прохожая – пройдешь с нами, - с какой-то грустью в голосе произнес тот же здоровяк и качнул стволом автомата в сторону леса.
Один пошел вперед за ним я остальные пристроились сзади. «Вот это я влипла, похоже, с этими амбалами точно не договоришься», - грустно думала я. «Интересно, кто это все-таки такие? На охотников не похожи, может дезертиры? В таком случае, дело вообще – дрянь. Эти точно не отпустят. Эти сразу пристрелят, хотя если еще не пристрелили, может сначала хоть трахнут напоследок», - грустно пошутила я про себя.
Вскоре мы вышли на небольшую полянку, которую в полном соответствии с особенностями местного ландшафта тоже огибала неизвестная мне речушка. Кругом были расставлены палатки, не туристические из разноцветного прочного нейлона, а большие из выцветшего толстого брезента. По всей видимости, армейские. Посреди поляны – огромное кострище. Чуть поодаль на самом краю стояло бревенчатое, явно наспех сложенное сооружение наподобие рубленой бани или сарая только без окон. Чуть в стороне стояли два УАЗа защитного цвета с московскими номерами. Автоматически запомнив номера машин, еще раз быстро оглядела местность. Людей вокруг не наблюдалось.
Меня вывели на середину свободного от палаток пространства и знаком приказали остановиться. Двое из моих провожатых встали рядом со мной по бокам, а тот кто, по-видимому, был старшим, зашел в ближайшую палатку, с грохотом откинув тяжелый полог.
Через минуту из палатки вышли двое – мой провожатый и высокий молодой лет тридцати человек с голым торсом, со светлыми волосами и довольно приятной наружности. Он приветливо улыбнулся и широко развел в стороны рук, как будто встретил хорошую знакомую. Но, что-то в его приветливом взгляде, откровенно напрягало. Он подошел ближе и остановился примерно в трех метрах, продолжая улыбаться.
- Смотрите, какая прекрасная незнакомка к нам гости пожаловала! – воскликнул он и, вдруг, без всякого перехода спросил, продолжая довольно улыбаться:
- Ты сама разденешься или тебе помочь?
Сказано это было все с той же добродушно-хищной улыбкой, так что даже сначала не поняла смысла сказанного, все мое внимание было приковано к медальону, висевшему у него на груди. Массивный, явно из золота, в виде половинки мальтийского креста, украшенного красными камнями…
« Интересно девки пляшут. Точно такой же медальон во время войны нашел мой дед в каком-то старинном замке в Германии,» - вспомнила я.
- Ну, так что, – сама? Или…, - вернул меня к неприятной действительности противный голос.
Я подняла голову и внимательно посмотрела на блондина.
Он кивнул моим провожатым, они мгновенно отреагировали и, приблизившись вплотную, схватили меня за руки.
- А почему, я это…, - голос мой предательски задрожал, - должна сделать? – внезапно в животе стало пусто.
- А потому, - терпеливо пояснил высокий и молодой блондин, - что обычай у нас такой, а с чужим уставом, как говорят, - развел он руками.
Мне было совершенно понятно, что никуда мне не деться и, представив, как через секунду меня будут валять по песку, срывая с меня одежду, я словно в тумане произнесла: «Сама».
- Не слышу, что сама? – громко рявкнул блондин и от его доброжелательности не осталось и следа. Махнул рукой бородатому, и тут же я ощутила боль в правом боку от несильного удара прикладом.
- Я разденусь сама, - по слогам отчеканила я, собрав остатки моей воли в кулак.
- Валяй, - опять добродушно сказал блондин, видя, что я абсолютно деморализована.
Я отвернулась от них и начала медленно снимать одежду. Когда на песок упали трусики, мне вдруг стало очень холодно, несмотря на то, что вовсю жарило солнце. Я задрожала как осиновый лист на холодном ноябрьском ветру.
- Молодец, - услышала я голос за спиной, - а теперь повернись.
Прикрыв одной рукой грудь, а другой низ живота, я медленно повернулась. Ноги продолжали предательски дрожать, и я в первый раз в жизни ничего не могла с собой поделать.
- Теперь подойди ко мне и опусти руки, - продолжал издеваться блондин.
Я подошла, но рук не опустила. В тот же момент ощутила такой сильный удар по лицу, что голова моя мотнулась в сторону, а во рту появился солоноватый привкус крови. Повинуясь естественному инстинкту, я опустила руки. Блондин внимательно оглядел меня с ног до головы и видимо остался доволен.
- На колени! – снова рявкнул он, а я, поняв, что сопротивляться бесполезно покорно выполнила приказ.
Блондин взял меня за подбородок, и рывком, заставив меня посмотреть на него, сказал:
- Меня зовут Андрей, а тебя как?
- Наташа, - пытаясь унять дрожь, ответила я.
- Нет, теперь ты не Наташа, теперь ты – моя шлюха и я могу делать с тобой все, что я захочу. Поняла?
Я кивнула головой. Пусть делают, что хотят. Сил бороться уже не осталось. Мне необходим был тайм аут. Чтобы собраться с мыслями. Убивать меня пока не собирались. А это главное.
- Теперь, скажи мне об этом.
- Андрей, я – твоя шлюха, делай со мной что хочешь, - я внезапно заплакала.
- Хорошо, - удовлетворенно сказал Андрей, и, отпустив мой подбородок, стал расстегивать брюки.
Кончив, он грубо оттолкнул меня от себя и лениво спросил:
- Кто еще хочет мою шлюху?..
Когда все, наконец, закончилось, мне выдали вместо всей моей одежды военный пятнистый бушлат, который не доходил мне и до колен, а на мою робкую просьбу оставить хотя бы трусики, блондин хохотнул и сказал, что они мне больше не понадобятся. Затем они открыли дверь сарая и грубо впихнули меня внутрь. Внутри было сыро и темно. Я упала на пол. Дневное солнце лишь местами пробивалось через неплотно подогнанные бревна. На ощупь я поползла на коленях и забилась в угол. Рядом никого не было. Сарай был пуст. Я была унижена и морально раздавлена, мне не дали даже подмыться и теперь ощущая липкую мокроту между ног, я содрогалась от омерзения. Незаметно пришел спасительный сон.
12
Проснулась я оттого, что кто-то тронул меня за плечо. Инстинктивно дернувшись в сторону, я больно ударилась плечом о бревна.
- Не бойся, - услышала я тихий голос, - мы не причиним тебе вреда, мы такие же пленники.
Я пыталась разглядеть говорившего, но в сарае было абсолютно темно, скорее всего, пока я спала, наступила глубокая ночь.
- Кто вы? - спросила я дрожащим от холода голосом.
- Я – Лена, а еще рядом со мной Оксана и ее муж Алексей, а моего мужа они застрелили…
Голос Лены сорвался, и теперь до меня доносились только сдавленные рыдания. Я подползла к говорившей в плотную и обняла ее за плечи. Пока я успокаивала Лену, другая девушка Оксана шепотом рассказала мне, что здесь происходит. Все они ходили по грибы и наткнулись в лесу на бандитов. Оказалось, что бандитов восемь человек, и все они очень хорошо вооружены. На мой вопрос, что они тут делают, девушка ответила, неопределенно: «что-то ищут». Утром после кормежки всех выводят в лес, где поблизости находится склад боеприпасов времен войны, и заставляют до вечера выскабливать тол из минометных мин и срезать с них латунные пояски. Ну, еду, конечно, готовить, посуду мыть, тряпки их вонючие стирать.
- Так это «черные копатели»? – спросила я.
- Мы тоже так сначала подумали, но когда мы занимаемся минами, нас охраняют всего трое, остальные ищут с миноискателями что-то другое. Однажды мы подслушали несколько слов из разговора Андрея с кем-то из остальных. Так вот Андрей сильно злился и говорил что если до осени они не найдут какой-то склеп, то им всем хана.
- Ты уверена, что слышала, как они говорили о склепе? – спросила я с волнением.
- Мы все слышали, - а что? – ответила за нее успокоившаяся Лена.
- Нет ничего, - рассеяно ответила я, мгновенно вспомнив Басю и рассказ тети Тони.
- А вчера девушку, такую светленькую они не приводили? – спросила я, имея ввиду, Люсьену.
- Сюда не приводили, но я слышала разговор, что вчера какая-то девчонка на них на краю леса наткнулась. Бросилась бежать, но они все равно ее догнали.
- А где она? – несмотря на ситуацию, я повеселела.
- Мы ее сами не видели. Наверное, этот урод Андрей ее у себя в палатке держит. Бандиты говорили – красивая, очень.
- Тебе здорово сегодня досталось? – спросила меня Лена.
- Да уж, позабавились уроды.
- А то мы смотрим, Андрей со своими бандитами сегодня никого не забрал на ночь, видно хорошо порезвились с тобой, - прошептала Оксана.
- Они после ужина выстраивают нас возле костра и устраивают забавы. Если кого-то забирают на ночь в палатку, то считай тому повезло, тогда просто трахает кто-то один, а вот кто остается возле костра…, - голос Лены дрогнул, - вчера они три часа впятером насиловали Оксанку, а ее мужа свечку заставили держать, потом Алексея заставили у всех на глазах жену трахать, потом меня… а сегодня тихо, спокойно. Просто нелюди, какие-то…
13
Утром, меня подняли часов в пять, и заставили готовить гречку с тушенкой. А после завтрака велели вымыть посуду в речке. Речка находилась метрах в пятнадцати от лагеря, была неширокой, быстрой и мелкой. За речкой сразу начинался лес. Мысль о том, что необходимо как можно скорее переговорить с Люсьеной, не давала мне покоя. Главное, чтобы она не дала понять бандитам, что мы знакомы. Мысль о побеге я пока отбросила. В тяжелом бушлате много не пробежишь, а скинешь его и останешься в лесу, если даже повезет, абсолютно голой. Кроме того, без Люсьены уходить было нельзя. Я медленно мыла посуду и оглядывалась по сторонам. Мысль о том, какие забавы у костра меня ждут вечером, приводила в ужас и заставляла мозг работать со скоростью вычислительной машины. Вдруг я услышала шорох шагов. Обернулась и увидела спускавшуюся к воде Люсьену в сопровождении охранника. Наши взгляды встретились. Я едва успела приложить палец к губам. Еще бы немного и моя подруга точно выдала бы меня с потрохами. Едва заметным кивком я показала опешившей от неожиданности Люсьене на речку. Она все поняла. Вместе с ней к воде подошел охранник.
«Так, из лагеря нас не видно», - думала я, - рыжий детина с автоматом расположился на песочке метрах в пяти. Без шума мне его не достать. Остается только одно. Я медленно расстегнула пуговицы бушлата, повела плечами, и он упал на песок. Охранник поднялся и подошел ко мне.
- А ты ничего, красивая, - глаза охранника похотливо заблестели, - сказал он вмиг охрипшим голосом.
- Я окунусь, ты не возражаешь? - спросила я игривым голосом.
- Окунись, а я посмотрю, - верзила подошел еще ближе, держа автомат в опущенной руке.
Продолжая призывно улыбаться, я резко выбросила вперед ногу, вложив в удар весь свой вес. Охранник охнул и согнулся пополам. Молниеносно подскочив к нему, добавила ребром ладони по шее, вырвала автомат и, схватив Люсьену за руку, прыгнула в реку. Добежав до спасительного леса, я развернулась на 90 градусов и бросилась в заросли, увлекая за собой француженку. Ветки деревьев и кустов нещадно хлестали голое тело, обдирали ноги. Сколько мы пробежали, не знаю, думаю, километров пять. Остановившись перевести дух, я постаралась восстановить дыхание и прислушалась. Погони слышно не было. Слава богу, у них нет собак, - промелькнула мысль. Теперь следовало сориентироваться и предпринять какие-то шаги по поиску одежды. Перспектива ночевать в лесу абсолютно голой, без огня, да еще в обществе комаров мне не улыбалась. Хотя, уж лучше с комарами, чем в «гостеприимном» лагере, из которого я еле унесла ноги. Отстегнув магазин, проверила патроны. Тридцать штук. Отличненько. Полный. Теперь надо определить кратчайший маршрут движения до ближайшей деревни.
- Солнце справа, значит за спиной у нас река Угра, а впереди километрах в пяти - восьми, не больше или Острожное или Галкино, так что держись подруга, - тяжело вздохнув я поднялась с поваленного дерева и, взяв Люсьену за руку, бодро зашагала вперед.
Пройдя километра полтора в выбранном направлении, я увидела просвет между деревьями. Это оказалась лесная дорога. Судя по колее ужасающего вида, здесь долгое время сновали лесовозы. Оглядевшись, я вышла на обочину дороги и пошла вперед. Люсьена с поникшим видом плелась следом. Вскоре мы оказались на т-образном перекрестке. Проходящая перпендикулярно нашему пути дорога оказалась абсолютно сухой и без колеи. С одной стороны от дороги далеко простиралось поле, с другой чернел лес, из которого мы вышли. Слева, признаков цивилизации и моих преследователей, а я была уверена, что они меня интенсивно ищут, пока не наблюдалось. А вот справа, километрах в двух над дорогой клубилась пыль. Какое-то транспортное средство двигалось явно в мою сторону, причем, с большой скоростью. Ну что ж, с автоматом я его точно остановлю, - подумала я и сняв автомат с предохранителя и поставив его на одиночный огонь, поспешила укрыться в лесу. Выбрав удобную позицию за толстым стволом вековой ели, я улеглась на землю и стала ждать. Шум двигателя сначала едва уловимый становился все громче и, наконец я увидела сам автомобиль. Это был военный Уазик… со знакомыми мне московскими номерами. Я затаила дыхание, а машина остановилась всего в десятке метров от меня. Из машины вышли четыре человека, один, тот, что схлопотал от меня сегодня утром, отправился посмотреть на лесную дорогу, остальные закурили и стали совещаться около автомашины. О чем они говорили, мне слышно не было, однако догадаться было не трудно. Увалень, который стерег меня утром на реке, прошел от меня буквально в метре, так что мне не доставило никакого труда тюкнуть его прикладом автомата прямо по стриженому затылку. Он на мгновение замер и кулем повалился на землю. Оттащив тяжеленого борова в кусты, я вернулась на исходную позицию. Трое около машины продолжали совещаться.
- Ну, сейчас вы у меня попляшете, - злорадно проговорила я сквозь зубы и поудобнее устроившись на мягком мхе, перевела автомат на автоматический огонь. Поймав среднего в прицел, я плавно нажала на спуск и повела стволом справа налево. Двое бандитов рухнули как подкошенные, а третий, схватившись за плечо, отпрыгнул за машину. Не прошло и секунды, как над моей головой прошелестела очередь.
- Надо же - автомат с глушителем, - пронеслось у меня в голове, и я перекатилась к другому дереву и отползла в сторону. Теперь я видела его. Он сидел спиной на дороге, привалившись к колесу машины и зажав рану на плече, судорожно рвал зубами оболочку индивидуального пакета. Я не торопясь прицелилась и выстрелила. Человек дернулся всем телом и повалился на землю. Подскочив к машине я быстро обыскала трупы и собрав все оружие свалила его в багажник. Потом стащила с самого мелкого из них окровавленную тельняшку и брезгливо надела на себя. Она оказалась длинной и доходила мне почти до колен. Пока сгодится. Хватит всем демонстрировать свои прелести.
- Вот теперь займемся живым, - сказала я и, поднявшись, увидела, что мой конвоир уже пришел в себя и сидит на земле, мотая головой.
- Хватить, башкой мотать, поднимайся и марш к машине, - грубо подтолкнула я его стволом автомата, - и не вздумай дернуться, башку отстрелю. Бери своих друзей и тащи в кусты. Понял?
- Понял, я понял, - ответил он хриплым голосом и быстро закивал головой.
- Ну, рассказывай все по порядку, - приказала я когда, трупы бандитов были надежно укрыты в лесу.
- Что рассказывать? – уставился он на меня.
- Я же сказала – все. Кто такой, где живешь, чем занимаешься, и вообще, как до такой жизни докатился.
- Никитин Антон Петрович, шестьдесят девятого года, проживаю в Москве, по улице 1-й Останкинской дом 6 дробь 2 квартира 6...
Через полчаса я знала все. Действительно надо было торопиться. В багажнике машины обнаружилась пара замечательных наручников и я, не мудрствуя лукаво, пристегнула руку бандита Антона к рулевому колесу.
- Поехали, - я села спереди на пассажирское сидение и положила на колени автомат. Что часто я стала в последнее время угонять машины.
- Куда? - заерзал на сидении бандит.
- На Кудыкину гору, к склепу естественно. Как будем подъезжать, остановишься примерно в двух километрах. Ферштейн? Несмотря, на ситуацию, настроение значительно улучшилось.
14
Склеп оказался в самых дебрях леса. Антон показал мне направление движения, и я сама добралась до места. Холм, поросший соснами и можжевельником, ни за что не привлек бы внимание грибника или охотника. Настолько много вокруг было похожих холмов. Однако, мне было проще. Бандиты начали раскопки и уже отрыли вход в склеп. Его преграждала большая и видимо очень тяжелая кованая дверь, покрытая лохмотьями ржавчины. Однако, да теперь несколько веков спустя, можно было разглядеть искусно сделанные древним мастером узоры. Даже с расстояния метров сто от того места, где я предусмотрительно залегла, было видно, что работы кладоискателей на сегодня закончены. Смеркалось. Вблизи от раскопа одиноко маячила темная фигура часового, возле кучи свежевырытого сырого песка угадывалась куча всевозможного строительного инвентаря. Если работы сегодня производились, то это значит, что на мои поиски была брошена только одна группа. И группа эта никогда уже, не вернется с боевого задания. Ни к ужину, ни к утру. Я почесала затылок и хлопнула по щеке – комары давали о себе знать все больше и больше. Ряды неприятеля значительно поредели в результате столкновения с капитаном милиции Ростовой, и что особенно радовало, что через несколько минут их останется всего трое. Я, извиваясь ужом, заскользила между деревьев. Остановилась на мгновение, готовясь к броску, и прыгнула. В воздухе блеснул штык-нож и по самую рукоятку неожиданно легко вошел между лопаток часового. Надо же как нож в масло, - подумала я. И быстро обыскав безжизненное тело, поволокла его в заросли. Замаскировав дело рук своих, прости меня господи, я приступила к осмотру входной двери. После нескольких попыток открыть дверь, дергая за ручку в виде бронзового кольца, стало понятно, что моих силенок явно недостаточно. Пришлось использовать «калаш» убиенного часового в качестве рычага. Со второй попытки ствол согнулся, но дверь приоткрылась сантиметров на двадцать. Забросив искалеченный автомат подальше в кусты, я включила фонарик, позаимствованный мною все в том же Уазике, и протиснулась внутрь.
- Интересно девки пляшут, - только и смогла сказать я.
Горячей волной нахлынули воспоминания. Все здесь чертовски напоминало подземелье в замке Хродвальда. Господи, как давно это было! Все те же потемневшие от времени гранитные сводчатые потолки. Такие же пыльные ступени. Если бы я не знала, что нахожусь в Калужской губернии, то подумала бы, что каким-то невероятным образом опять очутилась на границе. Десять ступеней вели вниз. Погребальная камера оказалась довольно большой, площадью не менее метров тридцати. Все пространство занимали три огромных саркофага белого камня, похожего на мрамор. Изголовье самого правого украшала внушительных размеров фигура ангела со сложенными крыльями. Нечто подобное, только без ангелов я видела в Египте, в долине царей. Дрожа от страха, я ступила на пол. Ноги по щиколотку утопали в пыли. Она поднималась вверх и нестерпимо щекотала ноздри. Едва сдерживаясь, чтобы не чихнуть, я задрала тельняшку и прижала ее к лицу. Дышать стало легче, и чихать расхотелось. Чтобы понять, что написано на крышках гробов, мне пришлось буквально пригоршнями сгребать с них пыль. Кое-как очистив поверхности, я осветила их блеклым светом фонарика. Батареи грозились в ближайшее время разрядиться полностью. Две крышки украшали какие-то гербы, вензеля и разнообразные цветы, искусно вырезанные на каменной поверхности. Но вот третий, крайний слева, заинтересовал меня больше всех. Он был совсем прост. Только рельефное изображение прямого и длинного меча угадывалось на поверхности абсолютно гладкого камня. Я присела на краешек саркофага. Что же это получается? Саркофаг с ангелом, это без сомнения могила Баси, посередине последнее пристанище скорее всего ее матери, тогда в саркофаге с мечом упокоился прах ее отца. Неужели, старый граф был тамплиером? Интересно девки пляшут. Мистика какая-то. Опять тамплиеры? Что-то часто я сталкиваюсь в своей жизни с призраками двенадцатого века. Но саркофаг, каких полно на Мальте и во Франции, а я самая видела их в Валетте, красноречиво подтверждал это. Вне всяких сомнений. А значит, очевидно, что вскрыть в первую очередь необходимо именно эту могилу. Именно там, по словам Баси, находится нечто такое, что ни при каких обстоятельствах не должно попасть в руки бандитам. Если, конечно, Бася не плод моего больного воображения. Хорошо сказать: «вскрыть», но как? Эта здоровенная крышка весит не меньше тонны, а то и больше. Размышляя, я присела на краешек гроба с ангелом.
- Что делать? – вслух спросила я себя, - надо торопиться, но в голову ничего не приходило. Нечего было, и думать открыть или взломать эту каменную махину, не имея под рукой отбойного молотка или килограмма пластида. От бессилия опять захотелось расплакаться. Что-то часто за последние два дня. Требовалось срочно, что-то придумать! Вдруг я почувствовала в абсолютно неподвижном воздухе склепа, легкое дуновение. Вздрогнув от неожиданности, я обернулась. Никого. Вне всяких сомнений, если после всего этого я не попаду в психушку, то это будет просто чудо. Бася медленно подплыла к саркофагу с ангелом и молча, показала на левое крыло ангела. Потом, преодолев расстояние до двери, обернулась и произнесла: «Теперь в твоих руках две реликвии и судьба человечества. Забери у плохого человека, который скоро придет сюда, часть мальтийского креста, вторую часть ищи у себя дома, – соедини две части воедино и они укажут тебе верный путь. Найди третий меч и храни все реликвии, пока за ними не придут. А теперь поторопись», и исчезла, буквально растворившись в воздухе. Вскочив на ноги и подняв целую тучу пыли, я подлетела к скульптуре и стала методично осматривать каменное изваяние. Ничего. На ощупь тоже ни швов, ни кнопочек, ни трещинок. В отчаянии я попробовала повернуть крыло сначала по часовой стрелке. Неожиданно легко оно поддалось, и с легким шорохом крышка нужного мне саркофага отъехала в сторону. Я метнулась к зияющей темноте гроба. Внутри белел череп и другие кости, от одеяний остался только прах. В неверном свете почти сдохшего фонарика, я разглядела темный и длинный предмет, лежащий на дне саркофага с левой стороны останков. Схватив его, я ощутила холод металла. Выволочив тяжеленую железяку на поверхность, я ахнула. Это был самый настоящий тамплиерский меч. Точно такой же железный монстр до сих пор висит у меня в рабочем кабинете.
- Не может быть! – вскрикнула я и принялась ожесточенно тереть рукоять. Сомнения рассеялись окончательно. На рукояти меча темнела надпись: «Rex mundi»…
Подхватив находку, я выскочила наружу и припустила к «уазику». Мой пленник мирно сопел за баранкой. Плюхнувшись на сидение рядом, я открыла бардачок и очень обрадовалась, обнаружив пачку сигарет. Затянувшись, я попыталась сосредоточиться. Что делать теперь? С одной стороны, следовало отправиться в горотдел милиции. Доказательств того, что я в смерти того мужика невиновна, выше крыши. Да и свидетель имеется. С другой стороны, меня очень беспокоила судьба Оксаны с мужем и Лены. Что ждет их? Скорее ничего хорошего. Просто так, без боя их не освободить. А вдруг, я погибну в бою "смертью храбрых"? Может лучше прибегнуть к помощи спецназа? Но я же прекрасно знаю, как работает спецназ. Жизнь заложников в этом случае, не будет стоить и гроша. Впрочем, если я буду брать лагерь штурмом, получится то же самое. Стоп. Баба Тоня говорила о сокровищах в склепе. Бандитов, скорее всего, интересуют именно они. О мече они просто не могут знать. Значит, с рассветом они вернуться к захоронению. Вот тут то и надо устроить засаду. Пропажу своих людей и машины, они наверняка не связывают со мной. Они же не знают, что на тропу войны вышла не хрупкая, полностью деморализованная и напуганная насмерть девушка, а капитан милиции Ростова. А теперь нужно поспать. Только сначала вывести на природу пленника, а то не дай бог справит свою нужду прямо в машине. Выгуляв бандита, я задремала.
15
Проснувшись на рассвете, я проверила арсенал и осталась довольна. Пара автоматов и десять магазинов с патронами, перемотанные попарно изолентой, пистолет Макарова с двумя полными обоймами, две гранаты Ф-1, в простонародии именуемые «лимонками», милицейская рация, настроенная на волну местного райотдела милиции, а также небольшая масленка с оружейным маслом, аэрозоль ВД уместились в большую спортивную сумку, обнаруженную мной в багажнике. Застегнув молнию на сумке и весело подмигнув плененному бандиту, который с недоумением наблюдал за моими приготовлениями, я углубилась в лес. Добравшись до склепа и внимательно осмотревшись, я убедилась в правильности решения устроить засаду все-таки снаружи, а не внутри, как думала сначала. Я решила просто запереть бандитов. Согласитесь – простенько и со вкусом. Хотя вооружения и боеприпасов вполне хватило бы и на более масштабные боевые действия. Тщательно и обильно полив ВэДэшкой проржавевшие петли кованой двери, я выждала минут двадцать и попробовала сдвинуть дверь без помощи рычага. Дверь поддалась, но со значительным усилием. Мне же требовалось добиться свободного и по возможности бесшумного хода двери и массивной задвижки снаружи. Через полчаса дверь и задвижка двигались почти без усилий с моей стороны. Еще раз обильно полив петли оружейным маслом, я закрыла ее и, выбрав позицию за столетним дубом, залегла в ожидании гостей.
Бандиты появились примерно в полдень. Трижды свистнув, Андрей огляделся и, сплюнув под ноги, выругался.
- Опять напился, сволочь. И где его теперь искать? – обратился Андрей к двум остальным, вероятно имея в виду убитого мной часового.
Внимательно оглядевшись, Андрей знаком махнул рукой в сторону склепа и двое бандитов бросились внутрь. Сам же он остался снаружи, присев за кучей песка. Теперь дело было за мной. Я внимательно посмотрела на своего мучителя через прицел автомата. Убивать его просто так отнюдь не входило в мои планы. Однако, на время обезвредить его было необходимо. Прицелившись в правое плечо, я нажала на спуск. Пуля отбросила главаря на метра полтора от двери. Я стремглав, бросилась вперед и, захлопнув дверь склепа, задвинула засов. Не обращая ни малейшего внимания на глухие удары по двери, раздававшиеся изнутри склепа, я подошла к Андрею. Он сидел, привалившись к куче песка, и зажав сильно кровоточившую рану на плече, со страхом смотрел на меня.
- Ну что сучий потрох, поиграем? – спросила я, сорвав с его груди золотой медальон, и направила ствол автомата бандиту между ног.
- Не надо, прошу тебя.
- Ладно, я не изверг, – я кинула ему наручники, - надень на ноги и быстро отвечай, вы завалили мужика на Богдановской дороге?
- Да.
- Где остальные пленники?
- В лагере, заперты в сарае. Охраны там нет.
- Сама знаю, что нет, - я достала милицейскую рацию, изъятую в «уазике»…
Из милиции меня, оказывается, уволили, как водится в органах, задним числом. Это чтобы не портить отчетность. Визит своему начальнику Яблокову я все-таки нанесла. Он, потупив глаза, развел руками и объяснил, что уголовное дело, возбужденное прокуратурой Калужской области пока не прекращено, а, следовательно, о моем восстановлении на службу говорить пока рано. И самое время сдать в отдел кадров служебное удостоверение и забрать из кабинета свои вещи.
Удостоверение я сдавать не стала, а зашла в свой бывший теперь кабинет, забрала фотографию отца, стоявшую на столе и, сняв со стены тяжелый тамплиерский меч, вышла, уже зная твердо, что в ментовку не вернусь никогда.
В общем, все закончилось неплохо. Злодеи задержаны, пленники освобождены, сокровища найдены. А что, до капитана милиции Ростовой, то ее судьба после закрытия уголовного дела вообще перестала кого-либо интересовать.
Примерно через месяц государство выплатило мне огромные деньги, за полагающуюся мне по закону часть, найденных в склепе сокровищ. Так что теперь я могла, не заботясь о хлебе насущном, залечь на дно в милом моему сердцу Острожном. Тем более, что мой организм настойчиво требовал отдыха. Я целыми днями валялась на пляже и до мельчайших подробностей анализировала все, что произошло. Ну, с «майоровой мельницей» все понятно, нет там никаких вампиров. А, учитывая тот факт, что баба Тоня была все-таки прямым потомком семьи Баси, то становиться понятно, для чего ее предки сочинили такие ужасы. Да еще, старательно передавали эту страшную историю про вампиров, из поколения в поколение. Они очень опасались, что кто нибудь наткнется на склеп и завладеет реликвией.
Я опять, в который раз, разложила на столе медальон, собранный из двух частей и меч, найденный в склепе. Потом, достала второй меч, давно найденный мной при совершенно фантастических и вместе с тем трагических обстоятельствах финской границе. Именно его имела в виду Бася, когда сказала, что в моих руках, уже находятся две реликвии.