Большой затворник Коктебеля,
По воле чудотворных сил,
Полёт стиха и акварели
Легко в себе соединил

Гулкость старого подъезда
Меня снова оглушила.
Здесь с великою надеждой
Моё детство в жизнь входило.

Знакомая веранда,
Знакомый палисад.
За низкою оградой
Акации шумят.

Девчонка в потрёпанных джинсах.
Тревога запала в глазах.
Ты очень устала от жизни?
О чём твой задумчивый страх?

Кто-то копит деньги, кто-то – славу.
Кто-то Властью упивается, как водкой.
Кто-то, разорив супердержаву,
Надрывает в злом экстазе глотку.

Да, мы всё ещё любим
Россию туманную,
Беззаветно и нежно,
Глаза к небу подняв.

России больше не увижу.
Хоть колотись о землю лбом.
Москва теперь под стать Парижу.
Но я сегодня о другом

Ну, было государство великое, советское. Были в этом государстве люди предприимчивые. Но предприниматели… Нет, чего не бело, того не было. И вдруг. На тебе! Как грибы породились, после дождичка доброго. Откуда?! Смотришь – все свои ж люди, советские бывшие, не из-за бугра понаехавшие…

Дерево устало. Очень устало. Какой тяжкий, какой трудный был этот год!
С первых дней пробуждения весной, когда дерево обнаружило, что за зиму почти совсем не было снега, дождя, и так быстро, слишком быстро закончилась влага в почве у корней.

Разгар лета. Но ранним утром в будний день на пляже тихо и пустынно. Под грибком, греясь в лучах не совсем ещё проснувшегося солнца, сидит, улыбаясь ему, единственная посетительница – очень загорелая крепкая старушка. Временами губы её шевелятся, словно разговаривает она с морем, с большими бакланами, безбоязненно шагающими по песку едва не у самых её ног. Разговор этот слышен лишь ей самой, ещё, может быть, робкой волне, что подкатилась поближе, прошелестела едва уловимое ответное приветствие и – снова тишина.
– Мамочка! Море! – вдруг разбудил сонный пляж звонкий детский голосок.

Я графоман? Не знаю, вам судить,
Мне самому, ни как не разобраться,
Писать стихи, — не стал бы я стараться,
Когда вокруг нестрашно было б жить,
И умирать, конечно, в этом дело.

Шмель, уселся на цветок,
а потом, взлететь не смог.
Он нектара переел,
потому и не взлетел!

Мы закрылись с мамой в кухне,
Первоклассные стряпухи!
Я смотрю, как мама варит,
Режет, парит, солит, жарит.
Ей, морально помогаю
И конфеты поедаю.
Нет, я вовсе не ленюсь,
Я готовить так учусь.

ДОЖДИК ЗЕМЛЮ ПОЛИВАЕТ,
И ГРИБОЧКИ ПОДРАСТАЮТ.
КТО, ПОТ ДЕРЕВОМ СИДИТ?
ИЗ ПОД ЛИСТИКА ГЛЯДИТ.
ЭТО ПОДОСИНОВИК!
ДА ЧЕГО Ж КРАСИВЫЙ ОН!

Дождик капает с утра
хмуро и устало
Я взяла карандаши
и мир разрисовала
Солнце ярко рыжее
с неба улыбается
И красивые цветы
в травке распускаются
Речка быстрая бежит
вОлнами плескАется
Ну а в речке той, смотри!
Небо отражается!

Раскидали мы игрушки,
распороли две подушки,
тюль с окна сорвали смело,
шкаф разрисовали мелом.
С подоконника цветок,
сам упасть увы не мог.
Ну конечно, это мы,
ему в этом помогли!
Взяли ножницы мы в руки,
чтоб не умереть от скуки,
мы обои отрывали,
человечков вырезали.
По играли мы на славу,
ох и удивится мама!

По опушке шла лисичка,
Заплетая след в косичку,
Рыжим хвостиком виляя,
Ох и хитрая какая!

Ручьи пока что не журчат,
Грачи к нам в гости не летят.
Лишь о любви кричат коты,
ЧТО расфуфырили хвосты.
Нам к этому не привыкать,
Ведь им не нужен месяц март.
От декабря до декабря,
Все МЯЯЯЯ, да МЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!
март 2013

Осень отправила в зиму последние письма.
Стало прохладно в кроссовках мотаться по саду.
Только шуршит под ногами подстилочка лисья,
Будто читают чуть слышно чуднУю шараду.

Почему взахлёб всем Глеб
Хвалит то, что любит – хлеб?

Вот в хлеву живёт корова,
Молоко она даёт.
Ну, а это – школьник Вова,
Жвачку, как бычок жуёт.

Вова – классный мальчуган,
В детский сад принёс наган...
Сам он в Бэтмена наряжен,
А наган водой заряжен.

«А» и две «н», снова «а» – рассчитай,
Слева читается, также и справа, –
«Анна» и «аннА», тут как не читай,
Имя красиво звучит, величаво!

Птичкой порхала затейница Алла,
В новом наряде пред нами предстала.
Алла – певунья, модница – Алла.
Алла – артистка, каких очень мало!

Эпиграммы

Этти - жанр аниме или манги, ключевой особенностью которого является показ эротических сцен.

Дай запомнить твои глаза,
Заглянуть в них последний раз.
И по сердцу ножом тоска,
От прощальных твоих фраз.
Я могла за тобой идти,
Но ты предал мою любовь.
Раз собрался так уходи,
уходи из моих снов.
Пусть я плачу, но все пройдет,
слезы смоют мою печаль.
Жизнь сама по себе пойдет
без тебя, мне совсем не жаль.
Знаешь, я бы могла любить
если б ты не спалил мосты.
Я могла бы тобою жить,
Только жаль, все разрушил ты.
мне сказали, что время - врач
все проходит, уже прошло.
Я желаю тебе удач.
наше счастье увы ушло.
Дай взглянуть мне в твои глаза,
только ты их не отводи.
Я пойму, что тебе не нужна,
раз уходишь, так уходи.

Давай не будем ссориться сегодня.
Не будем бить посуду и кричать.
А разойдемся в комнаты спокойно,
ведь иногда так важно, промолчать.

МОЯ ЛЮБОВЬ К ТЕБЕ, КАК БОЛЕЗНЬ.
ТО РЕМИССИЯ, ТО ОПЯТЬ ОБОСТРЕНИЕ.
КАК ТЫ ПОСМЕЛ МНЕ В ДУШУ ТАК ЗАЛЕЗТЬ?
И НЕ ВИДАТЬ ТЕПЕРЬ ВЫЗДОРОВЛЕНИЯ.
БЕССОННИЦА И СЕРДЦЕ ЖЖЕТ В ГРУДИ
И В КОРВАЛОЛЕ НЕТ УЖЕ СПАСЕНИЯ.
НУ ДАЙТЕ ЖЕ ЛЕКАРСТВО ОТ ЛЮБВИ!
СПАСИТЕ, ОТ ТАКОГО ИСКУШЕНИЯ!

Завидуя всему, всего желая
О разных глупостях мечтая,
Зачем живешь?
Зачем страдаешь?
О, неразумный человек!

А мы сидим в тепле,
А мы живем в дерьме
и очень рады,
когда других пинают
и нас не задевают...

Окровавленные дети
Погибающей страны,
Виноваты те и эти,
И кому они теперь нужны?