Прошло три дня после того, как Мария "тесно" пообщалась с Котовой. Ни через трое суток и в последующие ее дома не оказалось. Северцева заподозрила что - то неладное. По сводкам, поступающим в отделения милиции, Котиха не числилась.
Она заявилась к Маше ночью: неряшливая, пьяная и попросилась остаться ночевать.
Утром Северцева разбудила ее и сходу подсунула стакан с огуречным рассолом, та с наслаждением выпила до дна и попросила еще. Маша вылила остатки с трехлитровой банки и спросила:
– Ты где шаталась? У тебя, что похмельный синдром?
– Олька, давай потом, будешь мне нотации читать, дай лучше чего – нибудь на грудь принять, жабры горят, мочи нет, - жалобно простонала она.
– Ага, щас, размечталась. Ты не сказала, где пропадала.
– А ты мне не мать родная, чтобы я перед тобой ответку держала.
– Да и черт с тобой! Сказала Мария и сделав обиженный вид ушла на кухню. Следом притащилась Котиха.
– Агафониха, ну не будь обиженкой. С пацанами я куролесила. Встретила Золотого, завалились в кабак, ну, и пошло-поехало. Очнулась только вчера, а как тебе приползла, не помню.
– Иди, отсыпайся и завязывай,– строго сказала Мария.
Как ни странно, но Котиха повиновалась и ушла в комнату. Она проспала до вечера, встала, попила воды и снова бухнулась в кровать. Утром она выглядела, как свежий огурчик.
– Олька, ты не пыли на меня и не обижайся. Со мной такое бывает, как сорвусь, так неделю могу квасить.
Она пошарила в карманах и не обнаружив ни копейки, стала одеваться.
– Пойдем со мной, до гастронома сгоняем, – попросила она Машу,– надо хоть курево купить. И они направились на остановку.
Мария волновалась. Ребята передали, что сегодня освобождается Арбузов и в скором времени его нужно ожидать в Томске. В последнем письме к Котовой он твердо ее заверил, что приедет к ней и чтобы она готовилась к встрече. Письмо отправлял через цензуру.
Пока Мария разглядывала среди людей знакомую фигуру Сергея - опера, Котова прошла за сигаретами. И тут Машу осенило: "Откуда у нее деньги, у нее же ни копейки не было". Она быстро заскочила в магазин и увидела следующую картину.
Котиха стояла в окружении молодых парней и девушек, толи Корейской, толи Китайской национальности. Ее крепко держали за руки.
На шум стали собираться люди. Вышла заведующая и Мария подойдя ближе догадалась, что Котова что-то натворила.
Решение пришло мгновенно. Пробираясь сквозь толпу она подняла вверх руку и размахивала красным удостоверением, на самом деле это было зеркальце, встроенное в красные корочки.
– Товарищи, пропустите! Я из милиции,– сказала Северцева, подходя к парням и Котовой.
– Что здесь произошло?
– Она укиряла коселек, – произнесла девушка на ломанном русском языке, – и кинюла тида. И девушка показала в сторону прилавка.
Котиха стояла и таращила глаза на Марию. Она была в шоке. Правда непонятно от чего, от того, что ее задержали за кражу кошелька или от того, что Агафониха представилась милиционершей.
– Так, товарищи, не толпимся. Потерпевшую и свидетелей прошу пройти в комнату заведующей, остальные могут расходиться, приказала Северцева.
Котову завели в кабинет и усадили на стул. Маша сказала двум парням, чтобы следили за задержанной, а сама вышла, якобы встречать милицию. Она выскочила на улицу и махнула рукой Сергею. Он подошел и Маша вкратце разъяснила ему ситуацию. Сергей оперативно сработал, он подозвал какого - то парня и представившись сотрудником милиции попросил его о помощи, а именно доставить в отдел задержанную.
Втроем она вошли в кабинет. Северцева передала Котову в руки оперов. Они вывели задержанную на улицу, а Мария осталась опрашивать потерпевшую и свидетелей до прихода следователя.
Сергей и парень повели под руки Котову, дойдя до угла, опер сказал:
– Спасибо товарищ большое, теперь я сам управлюсь, думал, задержали мужчину, а эту я и сам доставлю.
Котиха недоуменно посмотрела на опера, но ничего не сказала. Когда парень ушел, Сергей завел ее за угол здания и сказал:
– Вали отсюда быстрее, меня девка попросила сыграть роль мента. Короче разбежались в разные стороны, ни я тебя не видел, ни ты меня. И они разошлись кто куда.
Маша, опросив потерпевшую, осмотрела кошелек. Деньги были на месте. Она спросила заведующую, где у них туалет и вышла на пять минут. Пройдя по коридору, Северцева вышла через черный вход на улицу и, ускорив шаг, направилась в сторону остановки.
Раздался позади восторженный смех. К ней уже бежала Котиха раскрыв объятия. Она тормошила Машу и приговаривала:
– Олька, ну ты и центровая. Как ты им лапшу всем навешала. Обалдеть, да у тебя в натуре талантище.
– Дура ты Котиха, чуть не спалилась. Хорошо я вовремя сообразила. Ты что, вообще уже не соображаешь, что делаешь, – напустилась Маша на нее. – У тебя же Вовка скоро откидывается. Ты что творишь - то.
Слова Марии дошли до сознания Котовой. Она, как - то потупилась и виновато произнесла:
– Олька, я тебе должна буду по гроб жизни.
– Да ничего ты мне не должна. Бухать завязывай, вот и все! И они запрыгнули в подошедший трамвай.
Дома Котиху ждало письмо из колонии. Она быстро распечатала конверт и радостно закружилась вокруг Маши.
– Олька, скоро Вовка приедет! Дай я тебя обниму. Падлой буду, если я тебя не отблагодарю за сегодняшний случай.
Она прильнула к ней и похлопала по спине. Отпрянув, сжала кулак, потрясая им в воздухе, с решимостью во взгляде произнесла:
– Ох и замутим мы воду Олька!
Маша поняла, что после того, как она выручила ее, Котиха будет ей доверять еще больше. Распрощавшись с ней, она с облегченной душой направилась на явку, где должна состояться встреча с Земнуховым.

Прошла неделя. Из N-ска поступили тревожные вести. После освобождения из колонии, пропал Арбузов.
Как было предусмотрено, в райотделе милиции по месту жительства Арбуза, создали бумажную волокиту и вовремя не поставили на учет рецидивиста. Взяли под наблюдение Арбузова и стали ждать его дальнейших действий.
Капитан Скурихин взял себе в помощники молодого, расторопного паренька, недавно закончившего школу милиции. Валерий Морозов неустанно следил за Арбузом и передавал его другим операм после каждого дежурства.
Проживал освободившийся из колонии у родной сестры. В контакт с посторонними, не вступал. Пьяным замечен не был. Если бы не его "послужной" список и не подозрение его в убийстве, можно было считать его вполне исправившимся человеком.
И вот, на шестой день после освобождения он сходил на дневной сеанс в кино и, зайдя в туалет после просмотра фильма, пропал. Оперативники обнаружили открытое окно в туалете. Арбузов исчез.
Срочно отправили депешу в Томск, извещая коллег о пропаже рецидивиста.
Теперь вся надежда была на то, что он объявится у Котовой, но всю оперативную группу Уголовного розыска ждало разочарование – ускользнула от слежки Котиха. В последнюю неделю до освобождения ее пассии, было принято решение, взять под наблюдение Котову. Марии строго было приказано – ждать.
Были подняты на ноги все оперативные службы города. Лучшие сыщики и опера под строгим секретом избороздили весь город, пытаясь обнаружить Котову. Тайные агенты, работающие на Угрозыск, клялись и божились, что не видели ее давно.
Был собран чрезвычайный совет в Управлении МВД по городу и области. В первую очередь руководство приняло решение, уводить Северцеву, во избежание непредвиденных действий со стороны преступников. Если Арбузов появится в городе тайно и они посетят Марию, еще не известно что ждать от этой встречи. Смогут преступники довериться ей или же попробуют испытать ее на каком - нибудь деле.
Конечно, жирным плюсом была последняя акция, из которой Маша вышла с честью. Уголовники не забывают тех, кто выручает их из беды. Потому, отбросив скоропалительные выводы, решили оставить Северцеву на квартире и ждать.
Сергея и Володю из оперативного отдела Земнухова, сменили другие опера из управления. Арбузов – зверь хитрый и окажись он под наблюдением мгновенно "просечет" слежку.
На одиннадцатый день ожидания, когда Мария досматривала седьмой сон, в окно ее комнатки постучали. Она соскочила с постели. Луч света от уличного фонаря падал на стол и освещал будильник.
"Три часа ночи, кого там еще черти принесли"- подумала она спросонок и прильнула к оконному стеклу.-"Котиха!" Маша махнула ей рукой, чтобы та прошла в подъезд.
Бешено заколотилось сердце. Необходимо было успокоиться. Она несколько раз глубоко вздохнула и задержала дыхание. Открыла дверь.
На пороге стояла Валя и сразу же задала вопрос:
– Ты одна?
– Нет бля…. С Бэби Лондонским. Ты на часы смотрела?
– Ладно не кипишуй, дело у меня к тебе. Так можно пройти?
–Конечно, проходи. Котиха, ты где пропала? Я к тебе уже раза три приходила, а дверь на серьге .
– Я там больше не живу,– ответила та и, зайдя в комнату, зыркнула по углам, затем только успокоилась и села на стул.
– Устала, как собака. В Ювалу моталась, там дела неотложные были. Что потеряла? Или соскучилась! Заулыбалась Котиха.
– Да все вместе. Только - только скорешились, и на тебе хвостом махнула. Я - то думала ты опять по своему ремеслу пошла, залетела небось за карман.
– Не боись Агафониха, все ништяк! Она посмотрела на подругу, как - то испытывающе и спросила:
– Переночевать пустишь?
– Да ты уже у меня. Чего спрашиваешь?
– А я не одна, – улыбалась Котиха, – догоняешь, о ком говорю.
– Да ладно! Неподдельно удивилась Маша,– что, приехал?
– Мы с ним в Ювале пять дней зависали… Она потянулась и, изобразив счастливое лицо сказала:
– Олька! Я как в раю побывала. Мамой клянусь, так хорошо мне никогда в жизни не было.
Она подошла к окну и кому-то махнула рукой.
Через две минуты входная дверь открылась и в прихожую вошел мужчина чуть выше среднего роста, с короткой стрижкой. На лбу, не смотря его тридцать два года небольшие залысины. Взгляд цепкий, уверенный и в одно и то же время осторожный.
– Ну, здравствуй Ольга. Он протянул руку. Маша пожала его широкую ладонь и почувствовала, как по ее телу пробежала дрожь.
- Зови меня просто Волоха, так удобнее. Арбузом не зови, сразу предупреждаю – не перевариваю.
– А меня зови Агафонихой, я одной только Вальке позволяю себя называть Олькой.
– Ну, вот и познакомились. Он запустил руку во внутренний карман пиджака и извлек оттуда свернутую вчетверо бумажку.
– Держи, это тебе адресовано.
– Мне, – удивилась Маша и развернув лист от школьной тетради прочла, содержимое письма.
Она так взвизгнула от счастья, что присутствовавшие при этом гости подняли брови от удивления.
– От Юрки - братишки,– радовалась Маша, вкладывая в этот восторг все свои положительные эмоции.
– Волоха, ты виделся с ним?
– В последний раз нет, раньше виделись часто, хоть и в разных коридорах сидели. Но в рабочке общались. Мне через хозобслугу передали его маляву. Рад за тебя, братан у тебя молодец. Правда ему еще пятера до звонка осталась.
– Да уж, – вздохнула Мария, печально, он у меня один из родни остался. Володь, а передачку ему можно зарядить? Я отправляла недавно, ему всего одна положена в год.
– Сделаем, Олька, сделаем. Он подмигнул ей и спросил:
– Это ничего, что Олькой назвал?
– Да чего уж там, зови Олькой, – сказала она с радостью в глазах. Гости не сомневались в ее искренности. Одна только Маша внутренне возрадовалась: - "Отыскались!"
И начались дни: наполненные поездками по магазинам, вечерними походами в рестораны и увеселительными прогулками.
Арбузов говорил, что заработал за восемь лет много денег и вот теперь имеет право спустить даже половину их на красивую жизнь.
Мария знала, что он транжирит деньги, взятых из ограбленной сберкассы. По оперативной информации Скурихин сообщает, что подельник Арбузова вышел из тюрьмы двумя годами раньше, но успел по новой сесть за кражу. Деньги видно были хорошо запрятаны и рецидивист "смывшись" из города, скорее всего, взял часть их с собой. При освобождении на лимитной карточке у него было всего двести четырнадцать рублей.
Понятное дело, одежда, отдых стоили хороших денег.
Котиху он приодел сразу, любил, чтобы дама с ним выглядела шикарно. Она в последнее время меньше пила и курила тайком от своего кавалера. Маша помнила, как ей обрисовали Арбузова: пьет мало, не курит, но шиковать любит, особенно с женщинами. Она иногда замечала на себе его оценивающий взгляд, порой даже пристальный, от чего Марии становилось ни по себе.
" Что он хочет этим выразить? Свое превосходство перед женщинами. Он и так купается в Котихиной любви, та готова для него все что угодно выполнить. Или он решил меня подавить своим авторитетом? Не выйдет! Как выражается порой Котова " На мне где залезешь - там и слезешь". Мария отвечала ему прямым, не отводящим взглядом, показывая Арбузову свою непреклонность. " Что так смотришь?– Спрашивала она его про себя,– хотела бы я посмотреть на тебя через решетку. Как ты будешь выглядеть, когда тебе предъявят обвинение в убийстве и ограблении".
Но Арбуз думал совсем о другом, он был наслышан от Котихи о своей подруге: о ее сообразительности, об умении держать себя среди урок - королевой, ни чем, не давая повод думать о себе плохо, а главное - это ее ум.
Для него Ольга подходила своим характером, неизбалованной натурой. То, что она воспитывалась в детском доме со своим братом, он знал по зоне, периодически переписываясь с Юрком.
Арбуз взвешивал, подставлял, сравнивал и на протяжении двух недель, пока присматривался к ней, уже мог охарактеризовать Ольгу. Он включил в работу мозга новый план, в котором места для Котовой не было. Он не любил таких женщин, развязанных, не следящих за своей речью, наделенными вредными привычками и пожалуй слабыми натурами. И терпел он ее по одной причине, ему нужно было первое время перекантоваться с какой - нибудь женщиной. За восемь лет, истосковавшись по ласкам и женскому вниманию, он и переписывался с ней для времяпровождения, да чтобы было к кому сразу стопы направить. "Для постели, да! Но для дела - нет"! Здесь Котиха ему не подходила. А планы у него были грандиозные: найти себе подельника или подельницу, присмотреться к объекту, название которого было - сберкасса. Затем сорвать куш и рвануть на юга. Сначала заехать в N-ск, забрать деньги и имея при себе надежную подругу, прожечь жизнь во всех ее очарованиях. А дальше поглядеть, союз огромный, на его век сберкасс хватит.
На инкассаторов идти, нужен еще один человек и два ствола, у него только один. Он и так рисковал, прихватив с собой ПМ . Уединившись в тамбуре он положил пистолет на гармошку между вагонов. Не доезжая до Томска он выскочил в городе Тайга и успел купить два торта в привокзальном буфете, один другого больше. Торт, что был поменьше, подарил проводнице. Всю дорогу он с ней балагурил на разные темы. "Макаров" положив во второй торт, спрятал в сумке, попросил ее, пока стоит поезд в Томске он найдет встречающего его друга и заберет багаж.



Сойдя с поезда он прошел в здание вокзала, крутанулся по нему и, не заметив ничего подозрительного подошел к составу и принял от проводницы сумку. Затем преспокойненько удалился по железнодорожным путям.
Да риск был, но без "шпалера " в этом городе ему делать нечего.
Котиха, обычно, лежа с ним в пастели рассказывала ему об Агафонихе, он вслушивался в разговор, припоминал каждые детали, но когда дело дошло до инцендента с ворованным кошельком, Арбуз заволновался и подумал: "Может это мусорская подстава? Больно шустро она сработала". Но выслушав до конца рассказ Котихи, качнул головой, как бы восхищаясь смекалкой Агафонихи.
Это уже потом он узнал всю историю от самой Ольги и посмотрел на себя в знаменитое зеркальце. Тогда он со смехом сказал:
– Такой сюжетик я видел в кино "Золотой теленок", когда Остап Бендер размахивал зеркальцем.
Маша улыбалась. Делая вид, что это ей приятно и лестно.
Денег Арбузов действительно не жалел. Он покупал Котихе платья и даже нижнее белье. Вечерами заставляя ее демонстрировать в нем свое тело.
Маша категорически была не согласна с тем, чтобы они съехали на другую квартиру и разрешила обоим пожить у нее. Спала она на диване, а кровать уступила "молодоженам". Иногда по вечерам она покидала "влюбленную" парочку, деликатно улыбаясь, делала вид, что она входит в их положение. Проходила мимо двухэтажного здания, спускалась с крутого склона и уходила влево на дорогу и шла навстречу редким движущим ей навстречу машинам. Там, метров через триста, за ней пристраивался мужчина и вел ее до перекрестка, где они оба растворялись во тьме ночных улиц. Передавая сведения Мария, возвращалась в комнатку. Квартиранты уже спали.
Как - то ночью, Северцева проснулась от звуков, они исходили от Котовой и Арбузова. Свет уличного фонаря немного освещал комнату, и Маша невольно оказалась свидетелем из любовной сцены. Она заметила, что пододеяльник сполз на пол и, ее взору предстала обнаженная мужская фигура. Северцева боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть парочку и, закрыв глаза, лежала и слушала их учащенное дыхание, постанывание девушки. Маша резко повернулась к стене и зажала голову подушкой, чтобы не было слышно и как раз вовремя. Котова, видимо ничего не соображая дала волю своим чувствам, выпустив их наружу с громкими сладострастными стонами, которые перемешались с мужским, глухим рычанием…
Что - то незнакомое доселе, пробежало волной по телу Марии. Первый раз она ощутила себя в таком состоянии, когда Максим поцеловал ее во время сеанса в кино.
Страх перед тем, что ее заметят любовники и уличат в том, что она подсматривает, подавил в ней чувство любопытства. Она долго еще лежала, силясь думать о чем - нибудь постороннем, но только не осознать, что рядом с ней находятся два человека, мужчина и женщина.
На следующий день Арбузов удивил ее подарком. Они с Котовой посетили универмаг и так, как Маша была почти одной комплекции, он купил ей голубое платье. Затем приобрел брошь, усыпанную переливающимися камнями, которую закалывали дамы на вырезе груди.
Вечером Арбузов пригласил девушек в ресторан.
Мария была великолепна: Слегка подкрасила ресницы и подведя губы помадой, в легком, хорошо приталенном платье она походила на сказочную фею. Белые туфельки на высоком каблуке дополняли ее наряд. Арбузов по достоинству оценил ее: вытянув губы трубочкой, причмокнул от восхищения и взглянул на Котиху. Недобрый огонек вспыхнул в ее глазах, это заметила и Мария.