Вечером, как только начало смеркаться "Нита" возвращался на облюбованное им место. Позицию он выбрал что надо, лучшего не придумаешь. Он проследил сегодня за офисом, но никаких передвижений, касаемых его объекта, не заметил. После обеда он позвонил с телефона-автомата и был извещен, что завтра Вавилов в срочном порядке покидает город. Значит, убрать его нужно сегодня или крайний срок утром. Есть только два шанса, при выходе Вавилова из машины или при посадке. Все готово, чемоданчик с разобранным оружием, при нем. Отверстие в стекле сделано.
Он поднялся на второй этаж и подошел к коридорному, взял ключ от комнаты, поздоровался с ним кивком головы.
– Товарищ Старостин, там уборку помещений провели только - что, полы еще не успели высохнуть, так что вы не удивляйтесь,– громко крикнул ему вслед дежурный, чтобы его услышали в комнате №27.
"Нита" открыл ключом дверь и вытерев ноги, запер за собою замок. Прошел к левой кровати, положил на пол чемоданчик, запихнул его ногой, поправил одеяло и разделся.
Взглянул на часы, стрелки указывали пять вечера. Еще предположительно ждать два часа. Вавилов приезжал рано. Он подошел и нагнулся над кроватью, нашарил рукой ручку и выдвинул чемоданчик. Открыл крышку и достал рамку с фотографией, поставил ее на тумбочку. Затем опять запихнул чемодан на место.
Сашка лежал, ни жив, ни мертв, едва хватало места, чтобы не выдвинуться за линию кровати. Он сжимал рукоятку пистолета с навернутым на ствол глушителем. Друзья не могли безоружным послать его в логово "киллера".
Прошла, казалось целая вечность, пока стрелок не забрал из под кровати чемодан. Послышались звуки собираемого оружия. Вот он раскрыл фрамугу и подцепив стекло, освободил отверстие. Просунул ствол винтовки и припал к оптическому прицелу. Настроил его на сполохи серебристого дождя.
У Сашки тревожно билось сердце, он тихо, чтобы не шуршать стал выдвигаться из под кровати. Отстранив полу одеяла, он замер. Вдруг раздался скрип на соседней койке, стрелок встал, задернул штору и почему-то направился к выходу. Он открыл дверь и Саша услышал, как заскворчал ключ в замке. Осторожно вылез и поднялся на ноги, расправил затекшие мышцы. Винтовка лежала на кровати, опираясь стволом на подоконник. Саша обратил внимание на фото, стоявшее на тумбочке, он взял его и подвел к глазам. Со снимка на него смотрели парень в военной форме, с погонами младшего лейтенанта и девушка. Что самое интересное, показалось Саше, лица обоих были ему знакомы. Острой догадкой, полоснуло по сознанию, память выбросила ему лица, только не с фотографий, а такие, какими он запомнил их наяву. Он замотал головой, как бы разгоняя туман.
"Не может быть! Я не могу в это поверить!" Он чуть было не присел на кровать от удивления. С фотокарточки на него смотрели: Сережка Заварзин, его друг детства и юности, а рядом с ним была запечатлена никто иная, как Наташа - его первая любовь,.
"Господи, да это же они! Как это фото оказалось у снайпера? Неужели… Раздался звук, открываемого замка, он только успел поставить рамку на место и пулей залететь под кровать.
"Нита" быстро вернулся, заскочив в туалет, на все про все ушло три минуты. Он снова отдернул штору в сторону и занял удобное положение на кровати. Высунул ствол и стал ждать.
Саша услышал звук, отводящего назад затвора. Щелчок! Патрон занял свое место.
Палец "Ниты" послушно лег на спусковой крючок. Никаких мыслей, только высоко сконцентрированное внимание на улицу.
Мерседес плавно заехал во двор гостиницы и остановился в двух метрах от сараек. Двигатель работал, выпуская клубы пара через трубу.
Все вокруг пришли в боевую готовность. Вот сейчас откроется дверь машины и …
"Нита" даже не успел сообразить, что случилось. Там за окном, раздался звук разорвавшейся хлопушки, это в тот момент, когда внимание было на пределе и, открылась задняя дверца машины.
Вдруг его правую руку кто-то перехватил и с силой вывернул назад. Удар по голове отключил сознание.

Постепенно, приходя в себя, "Нита" увидел расплывчатые лица людей, расположившихся напротив его. Он заметил, что его держат в помещении, где нет окон, скорее всего это был подвал, какого-то здания, так, как по стенам протянулись трубы. Внутри было тепло и немного несло сыростью.
– Очнулся,– спросили его,– ну, давай-давай, приходи скорее в себя, у нас к тебе слишком много вопросов.
Руки его были скованы за спиной наручниками.
– Вы кто?– спросил он, разглядывая в полутьме лица четверых похитителей.
– Пока не важно, главное, что мы тебя знаем, Сергей Михайлович Заварзин. Его голос показался "Ните" очень знакомым.
– Я так понимаю, что у меня нет шансов на оправдание.
– Да почему же. Если судить, что ты выполняешь чье-то задание, то ты являешься исполнителем. Просто ты не знаешь, в чьи руки попал и здесь с тобой церемониться не станут. Не захочешь отвечать на вопросы, значит разговор с тобой один - в расход.
– Вы не из милиции?
–Угадал.
– Я вам ничего не скажу, можете не тратить на меня время.
– Слушайте, дайте я сам поговорю с этим мокрушником,– Вавилов терял терпение.
Сашка отвел его в сторону и сказал:
– Артем, дай нам полчаса и он все выложит нам на блюдечке с голубой каемкой. Не в обиду будет сказано, но погуляй немножко.
– Хотелось бы посмотреть, какими методами вы развяжете ему язык.
– У тебя будет такой шанс,– улыбнулся Сашка, провожая Вавилова до двери.
– Итак, Сергей, скинем маски,– сказал он Заварзину, подойдя к нему и вкрутив в патрон лампочку. И все заметили, как лицо стрелка вытянулось от удивления.
– Сашка!? Ты ли это!
– Не ожидал. Я, конечно. Вижу, удивлен, да и я не меньше твоего, особенно когда увидел на тумбочке фотографию, твою и Наташину. Давай условимся так, сначала мы хотим услышать от тебя историю о том, как ты докатился до такой жизни, а потом мы вспомним наше безоблачное детство и юность.
– Я же сказал, ничего говорить не буду.
– Сереж, я не меньше твоего ошарашен нашей встрече, тем более мы оба оказались в такой щекотливой ситуации. Я вынужден тебе объяснить, что жизнь твоя на данный момент не стоит и ломаного гроша. Ты просто не выйдешь отсюда живым. Но я хочу понять, как ты - мой друг, заметь, я не называю тебя бывшим, почему ты оказался в роли убийцы. И еще хочу развеять твои иллюзии о том, что тебе удастся отвертеться. Твои снайперские "задания" известны, это доказано баллистической экспертизой. Семипалатинск 1985 год - убийство майора Советской армии, 1986 год - Новокузнецк, убийство местного авторитета, 1989 год подготовка к устранению уголовных авторитетов Кузбасса, отца и сына "Адвокатов", 1990 год - убийство криминального лидера группировки "Салтана" и наконец, сегодняшнее покушение на лидера ОПГ "Вавилова.
Достаточно, или тебе этого мало!? Ты понимаешь, что тебя разрежут на кусочки, как только узнают, что именно ты виновен в их смерти.
– Саша, ты в милиции служишь или состоишь в группировке? Ты рассказываешь интересные вещи, но я к ним не имею никакого отношения.
– Сергей, не упрямься,– перебил его Ирощенко,– неужели тебе не дорога твоя жизнь.
– А зачем она мне? Вы такую перспективу мне обрисовали, не вижу смысла брать на себя чужие убийства. Так или иначе, вы все равно меня убьете, к чему весь этот пафос и игра на моих чувствах. Взяли с поличным, не отрицаю, но остальные преступления я не совершал.
– Не будь глупым, Серега, пули, извлеченные из тел, прямое доказательство, что ты из своей винтовки убивал лидеров преступных групп.
Заварзин молчал. – Давай так разговаривать, я не принадлежу ни к одной группировке и дел с милицией не имею. Мы сами по себе. К нам обратились за помощью, чтобы найти киллера, то есть тебя. Никто не мог предугадать, что это будешь именно ты, я сам поражен этой новостью.
Поверь, Сереж, если ты еще считаешь меня своим другом, я хочу во всем разобраться и только после этого гарантировать тебе жизнь, в противном случае тебя заберут другие люди. У нас есть тридцать минут, чтобы ты подробно нам все рассказал.
– И тем самым подпишу себе смертный приговор.
– Я никогда тебя не предавал и мое слово всегда было железным. Ты можешь мне верить?
Заварзин немного подумал и кивнул головой:
– Таким я тебя всегда помню.
– И я тебя помню надежным и хорошим другом, вспомни, мы всегда гордились нашей дружбой, ты, я и Валерка.
При упоминании Морозова, Сергей сосредоточился и спросил:
– Ты видел его? Ты знаешь, что он работает в милиции?
– Да, я знаю об этом, но для настоящих друзей нет преград, если ты не забыл, мы поклялись в том, что наша дружба будет на века, а это значит, что помогать мы будем друг другу в любых ситуациях.
– Хорошо Саш, я расскажу тебе все, но давай условимся, что Валерка об этом не должен знать.
– Как скажешь, я тебя понимаю. Начинай с того момента, кода меня посадили за драку и что после этого с тобой произошло, ведь тетя Лиза - твоя мать, сама тебя потеряла, ей сообщили в милиции, что ты пропал безвести. Ты знаешь о том, что она умерла? Заварзин кивнул. Сашка расстегнул ему наручники и дал попить воды.
– Когда тебе дали срок,– начал Заварзин,– мы очень за тебя переживали, особенно Валерка, ведь, по сути, ты принял на себя всю тяжесть происшедшего. Он винил себя и только нашими уговорами, с твоей мамой, нам удалось успокоить его, не дать наделать ему глупостей.
Я поступил в техникум и закончил его с отличием, там же на военной кафедре получил звание младшего лейтенанта. Потом были военные сборы. Я не захотел работать по своей специальности и поступил в военное училище, решил посвятить свою жизнь армии. Валерка уже служил. Это потом я узнал, что он, демобилизовавшись, окончил школу милиции. Я был рад за него, одного только не было рядом с нами - это тебя.
– А как ты мог сфотографироваться с Наташей вместе?
– Да, ты же не знаешь! Я в техникуме учился ее братом и однажды он пригласил меня на вечеринку к себе домой. Вот там я и встретился с Наташей. Мы разговорились, немного по вспоминали о школьных годах и о тебе кстати тоже.
Мы с ней стали видеться чаще. Сдружились, потом я понял, что влюблен в нее. Она была не против нашей дружбы и перед тем, как я окончил учебу в училище, мы поженились. Этот снимок мы сделали как раз перед моим распределением в часть. Меня отправили служить в Семипалатинск, я хотел ее вызвать, но она на тот момент заканчивала институт. Меня вскоре повысили в звании и вот тут случилось событие, которое перевернуло всю мою жизнь. Начались боевые действия в Афганистане.
Приказом меня направили в часть, и скоро я уже воевал в составе 40 Армии, правда, перед этим я прошел обучение в специальном центре "Шерабад" ТуркВо. Вот там я и стал снайпером.
Писать Наташе о себе я не любил, да и цензура строго следила, чтобы лишнего не упоминали в письмах.
Затем ранение в провинции Логар под Кабулом я подорвался на мине, мне ампутировали стопу и комиссовали по состоянию здоровья. Я приехал в Семипалатинск и вызвал Наташу, но она уже работала в торговле и имела должность. Наталья звала меня в N-ск, но я почему-то оттягивал переезд, боясь, что она не примет меня калекой.
Ко мне приехал армейский друг и мы вместе рванули в наш родной город. Наташа встретила меня приветливо, не обращала особого внимания на протез, но через какое - то время я заметил, что, она меня больше не любит, наверное, из жалости держала возле себя. Мой друг еще несколько раз нас навещал и однажды я застал их вместе. Я ушел жить к маме. Мы развелись. Простить не мог Наташку, ревность жгла меня изнутри, не давала покоя ее измена.
Однажды я не выдержал и пришел к ней, чтобы выяснить отношения, но она меня прогнала. Я подкараулил своего бывшего друга и сильно избил его. Меня задержали и хотели привлечь по уголовной статье. Голову у меня совсем сорвало, нервы после Афгана, были не к черту. Оперативник, пытавшийся провести дознание, задал вопрос, показавшийся мне оскорбительным, я ответил ему дерзостью и в горячке, ударом кулака, перебил ему переносицу. Меня избили и увезли в КПЗ.
Кроме меня в камере сидело еще трое, они стали надо мной подшучивать. Когда в разговоре я сказал, что служил в армии, стали проявлять ко мне ненависть и издевались надо мной. В общем и здесь произошел скандал, который закончился тем, что меня избили чуть ли не до полусмерти. Меня перевели в другую камеру, там сидел один закоренелый уголовник, мы разговорились и он дал мне много полезных советов, как вести себя в тюрьме, а главное не распространяться о своей службе, хотя бы, пока я не приду в зону. Я рассказал ему, как воевал в Афгане и про то, как был снайпером. Его выпустили, а меня должны были перевести в тюрьму. Но по истечении трех дней, меня привезли в отдел и не весть, откуда взявшийся адвокат предложил мне, чтобы я извинился перед оперативником.
Меня выпустили. По истечении недели ко мне подошел и пригласил к себе один человек, грузин по национальности и сказал, что выкупил меня у опера и что благодаря ему, я сейчас на свободе.
– Это был Мераб?
– Да, но только он себя не называл, а предложил мне хорошую в денежном плане работу. Я поначалу не хотел соглашаться, но он принес мне новый протез и дал мне много денег и я принял его предложение, иногда оказывать его услуги в плане устранения "нехороших" людей.
Он снабдил меня винтовкой, новенькой, не побывавшей в использовании, я пристрелял ее и был готов выполнять его задания.
Вот тогда я и вспомнил своего бывшего друга, на тот момент он уже был майором, они уехали с Наташей жить в Семипалатинск.
Я сделал это без угрызений совести, считая, что он и она меня предали. Наташу я оставил в покое, но забыть не смог. Сильно любил ее, да и сейчас люблю.
Сергей перевел дух и выпил стакан воды.– Ну, а дальше вам все известно.
– Серега, как ты мог, вот так, за деньги продать свою душу дьяволу, да еще совершать убийства?
– Мог, еще как мог! Когда чувствовал, что меня вокруг предали: государство, которое меня сунуло мордой в пекло, выучило меня убивать людей, а потом вышвырнуло меня из жизни, как паршивого котенка. Вот за что я оставил там свою ногу? За то, чтобы потом меня пинали по госпиталям и примеряли мне протез, на который невозможно было вступить. За их нищенскую пенсию, назначенную по инвалидности. Да никому мы не нужны, как кроме своих родных. А меня даже жена предала. Обозлился я на всех и на жизнь в том числе. А вот когда я рассчитался с майором, я понял, что моя война еще не окончена, тем более Мераб мне поначалу обрисовывал совершенно другую ситуацию, что моя работа - это очищать общество от "плохих" людей.
– Но ведь ты совершенно не знал, этих людей! Ты же не судья им, тем более их преступления не доказаны. Почему ты избрал роль слепого палача?
–А этого Саш тебе не понять. Когда я первый раз убил человека, пусть это был душман, а потом еще и еще, совесть притихла, я просто привык, я стал чем-то вроде бездушной машины, которая не способна понимать живые существа.
– И что, тебе никогда не было стыдно за свои жертвы.
– Было по началу, а потом, говорю же, привык.
– Сергей, а ты не задумывался, что рядом с тобой погибали люди или так же, как и ты оставались калеками, а некоторым в десятки раз было хуже тебя. Они не пошли на поводу у гадов и не убивали людей от злости. Ты просто беспринципный, эгоистичный негодяй,– Ирощенко надоело смотреть, как бывший офицер оправдывает себя,– в жизни все случается, бывает, что зайдешь в тупик и думаешь - все конец! Но сам себя, собственной рукой вытаскиваешь за маковку из этого болота, а потом все налаживается, просто у тебя не хватило духу на это, ты переступил через себя. Твоим преступлениям нет оправдания, ты просто - убийца и я не ошибусь, что за твоей подленькой душонкой есть еще нераскрытые трупы.
– Ладно, об этом мы с тобой еще поговорим, а теперь скажи, как ты осу-ществлял связь с Мерабом?– спросил Саша.
– Каждую пятницу я покупаю газету "Молодость Сибири" и там читаю некролог. В нем Мераб указывает дату, время выноса тела, то есть, место и время нашей встречи.
– Хитро придумал.
– Но сам он никогда на встречу не приходил, посылал одного и того же человека, фамилию и как звать не знаю, но по фотографии определю.
В подвал зашел Вавилов и вопросительно взглянул на компанию, увидев освобожденные руки снайпера.
– Артем, мы уже почти обо всем договорились с этим "товарищем". Тебе нужен человек, который тебя "заказал" - это Гебанидзе Гиви.
– Это еще кто такой?
– Он же Мераб.
– Вот тварь, я почему-то о нем и подумал. Ну, все собака, ему не жить!
– Не пори горячку Артем, не развязывай войну,– осаживал его Ирощенко,– ты же прекрасно знаешь, какое в блатном мире существенное наказание - это полная предъява к кому-либо и решение коллектива, в данном случае тебе поможет воровская сходка, лучше этот вопрос решить с "Крутом". Пусть он соберет людей.
– А доказательства?
– Письменное заявление киллера и его полное признание.
– А что с ним самим делать?– Артем обхватил ладонью свое горло, давая понять, что его стоит придушить.
– Я думаю, что этим вопросом лучше займется Волоха,– Сашка посмотрел в сторону "Волчонка", – ему ли не знать, как в подобном случае обставлять ситуацию,– улыбнулся он.
– Но одного доказательства мало, это ведь не суд, где все решает одна бумажка,– сомневался Вавилов.
– А сейчас эффективно действует видеосъемка, подкрепленная словами,– предложил Сашка.
– А как он после этого будет жить? Его сразу же грохнут люди Мераба или "Аркана",– Артем кивнул в сторону снайпера.
– Мы его забираем с собой и занимаемся дальнейшим доказательством вины Мераба. По рукам!?
Вавилов был полностью согласен с ними и на прощание сказал:
– Классные вы парняги, если бы я не знал того, кто вас рекомендовал мне, я бы подумал, что вы работаете в уголовке,– он улыбнулся,– с этого дня - вот моя рука, вы всегда можете рассчитывать на мою помощь. Благодарю вас братва, я ваш должник.
– Сочтемся еще, Артем, земля круглая. На днях получишь кассету с записью и заявление от этого человека,– Сашка еще немного подумал,– Артем, у тебя нет на примете надежной квартиры, дня на два, нам нужно подержать стрелка, пока все не прояснится. Тот подумал и достав блокнот, написал адрес.
– Сможете заехать ко мне в офис? Найдешь секретаршу и передашь записку, она даст тебе ключи, когда сниметесь, не забудь их вернуть.
Сашка поблагодарил за помощь и они распрощались, уводя из подвала Сергея Заварзина.

Время поджимало, друзьям необходимо было возвращаться в тайгу. Встреча с Морозовым предстояла быть горячей, ведь требовалась его помощь в устройстве дальнейшей судьбы Заварзина.
На следующий день Саша и Сергей Ирощенко, предварительно созвонившись, заявились к Валере Морозову. Тот принял их радушно, он уже был в курсе, что киллера удалось взять, потому, как Маша Северцева уже успела сообщить ему добрую весть. Теперь Артему ничего не угрожало.
– Валера!– начал интригующе Саша,– я знаю, что тебя прямо распирает узнать, кто же все-таки снайпер и где он теперь находится, но ты должен в начале нас выслушать, а потом уже делать выводы. И они в подробном рассказе изложили Морозову события последней недели.
Он сидел и сосредоточенно слушал друзей и каждый раз, когда он силился открыть рот, его деликатно заставляли умолкнуть. Наконец, дослушав, он заговорил:
– И что теперь нам делать, с этим Заварзиным - снайпером? Ох, Сережка- Сережка! Натворил он делов. Хорошо, хоть Тетя Лиза не дожила до этого позора. По закону я должен его арестовать и передать следственным органам.
– А по совести?
– Саша, а у него есть совесть!? Он занялся убийствами людей.
– Приятно слышать от тебя, что авторитеты тоже люди,– съязвил Сашка.
– Ой, не знаю ребята, ребус вы мне задали сложный. Выходит, я должен идти на компромисс со своей совестью. Ведь он же не остановится и будет продолжать.
– Откуда ты знаешь, может ему как раз не хватало, поставить крест на своей бывшей жизни.
– Если бы не ты, Саш, то ему бы другой крест уже поставили.
Ладно, что вы предлагаете?
– Имитировать его убийство.
– Вы в своем уме! Как вы себе это представляете?
– Ну, примерно так,– начал Сашка, как бы цитируя заметку в газете,– "25 декабря на улице такой-то, в подвале дома такого-то обнаружен сожженный до неузнаваемости труп мужчины, при нем найдена винтовка СВД. Предположительно, данный человек занимался заказными убийствами. Экспертиза оружия и дальнейшее расследование покажут, каким образом киллеру удавалось оставаться нераскрытым. Следователи связывают убийство киллера с прошедшими в городе убийствами криминальных авторитетов. Возможно, милиции удастся выйти на след заказчиков громких преступлений".
– Тебя хоть сейчас определяй криминальным журналистом, а мне Саш не до смеха. Что значит, найден труп?
– Об этом не беспокойся, в городе, в моргах достаточно трупов, найден-ных на свалках и замерзших на улицах людей, с неопределенным местом жи-тельства. Тобишь - бомжей без документов. Мы убиваем сразу несколько зайцев одним выстрелом: первое - ты находишь убийцу и оружие, а это тебе огромный плюс в виде двух больших звезд на погоны, второе - заказчик будет передан в руки авторитетов, которые сами, без кровопролития решат вопрос по справедливости и наконец, третье - мы поможем своему другу, начать новую жизнь.
– Как можно считать его своим другом, после всего, что он натворил,– угрюмо произнес Морозов.
– Валера, клятва дается друзьями для того, чтобы ее не нарушать и всегда помнить, что мы с детства настоящие друзья, а не просто сошлись за распитием водки. Когда-нибудь, благо сотворенное тобой - тебе же и вернется.
– Трудно с тобой спорить Саш, когда у тебя железная логика, не будь тебя, я бы никогда не простил Сергею,– он кивнул на Ирощенко,– но Заварзину я прощать не собираюсь.
Уйду я наверно из милиции, ну какой с меня к черту блюститель порядка, если я преступников считаю своими друзьями,– улыбнулся он.
– Там,– Саша показал пальцем вверх,– тебе все зачтется,– улыбнулся он.
– Вот именно, и ответить за продажную совесть тоже придется, если я не ошибаюсь, то она как раз дана нам Богом, а не дьяволом. Ребята, что хотите, думайте обо мне, но я убийцу покрывать не стану. Да не смотрите вы на меня так, как будто я предаю его! Это он нас всех предал, нашу дружбу, наши мечты, свою мать. Я понимаю вас, когда вы были вынуждены, защищая свою жизнь, идти на преступление, но Заварзин… Нет братцы - это не тот случай. А где винтовка?
– Оружие мы тебе отдадим, не переживай.
– А этот где? Валера даже не стал называть его по имени.
– Закрыли в одной квартире.
– Сбежит еще, потом ищи свищи его.
– Девятый этаж, без балкона, куда ему, да еще дверь мощная,– сказал Сашка,– куда его Валер? Нам с Сергеем уезжать нужно. Ну, так что посовету-ешь, как нам поступить с Заварзиным?
– Пусть до утра у вас посидит, я подумаю. Мать честная!– воскликнул Морозов,– чуть не забыл, я же о тебе Саш интересовался. С проверкой в тайгу никто не поедет. Там у вас какой район?
– Топильниковский.
– Вот, туда в отдел передадут сообщение. Так что пусть твой дед и родственники ждут участкового или инспектора, сами следователи не верят заявлению Шаронова, говорят бред несет, он теперь много чего наговорить может, когда доказана его вина в трех убийствах.
– А о Сергее Брагине, что слышно, как следствие продвигается?
– Пока по-прежнему, считается погибшим. Как тетя Катя с Настей? Твои как?
– Мама тоскует, она его очень любила, тяжело ей, хоть Настена рядом, помогает. Аленка работает, дочка в первый класс пошла. Скучаю по ним, не знаю, как дальше быть.
– Уезжать вам нужно, Саш и прекращать свою деятельность. Вот и Сергей через это погиб.
– Мы уже давно об этом подумывали, как только соберемся, так сразу дело наваливается неотложное. Шаронова свалили, а теперь что?
– Вот и я говорю, бери мать, Настю и вперед.
– Сестре нужно институт закончить.
– Всегда так,– тяжело вздохнул Морозов,– вот и получается, крепко вас эта земля держит. Братцы, а ведь я отпуск беру, два года уже не отдыхал, может с вами рвануть в тайгу. Возьмете!
Друзья повеселели:
– Вот это дело! – Ирощенко похлопал его по плечу, – там и зимой благодать, хоть увидишь настоящую тайгу, а не то, что у вас, трущобы городские.
– Ой-ой-ой! Давно ли сам таежником стал,– поддел его Морозов,– ладно, заканчивайте свои дела, а я со своими формальностями и в путь.
– Слушайте, а ведь мама собиралась тоже деда навестить, пока Настя на каникулах.
– Здорово,– подхватил Ирощенко, снова все в сборе,– но тяжело вздохнув, сказал,– Сергея с нами нет.
– Так может и Толик за одно, у него три дня выходных, подгадает, хоть ненадолго,– обрадовался Сашка,– вот родне будет сюрприз.
Друзья разошлись. Саша и Сергей направились на квартиру, где заперли Заварзина. Поднявшись на лифте до девятого этажа, они открыли двери, но к своему удивлению никого в помещении не обнаружили. Осмотрели замки, они оказались целы. Прошли на кухню и увидели приоткрытую фрамугу.
– Вот гад, через окно ушел,– выругался Ирощенко.
– Сереж, ты что! Девятый этаж.
Они оба выглянули за окно, осмотрелись по сторонам и направили взоры вниз.
Там на крыше, пристройке первого этажа увидели распластавшееся тело человека. Они сразу же догадались, что это был Заварзин. Видимо он пытался перелезть из окна на соседний балкон, да сорвался.
– Что делать?– спросил Сергей,– видимо его еще никто не обнаружил.
– Я звоню Морозову, пусть приезжает, все на месте и решим.
Через двадцать минут Валера стоял у окна и смотрел вниз.
– А вдруг это не он,– засомневался Саша.
– Да нет, одежда - то его,– подтвердил Ирощенко,– какое решение принимать будем?
– Винтовка у вас?
– Чемодан в машине.
– Вы брали оружие голыми руками?
– Валер, за кого ты нас принимаешь!
– Чья квартира?
– Артем предоставил.
– Значит так,– быстро сообразил Морозов,– пока его никто не увидел из соседей, снимите с него обувь и оставьте следы на крыше, сделайте все так, будто он на веревке спускался с крыши. Мысль мою улавливаете! Он хотел добить Вавилова и сорвался.
– А что! Это версия! Нужно только об этом "Вавила" предупредить.
– Эх, братцы,– тяжело вздохнул Морозов,– а может быть это и к лучшему, я правда бы не смог жить спокойно, зная, что он гуляет среди людей, как говорят: "Горбатого - могила исправит".
– Это его Бог наказал и от нас беду отвел,– высказался Саша.
Когда тщательно провели все приготовления и известили Вавилова, Морозов вызвал опергруппу, следователя, а за одно и экспертов. Вещмешок, в котором находилась СВД уже лежал рядом с трупом.