Подтверждая известный закон, бутерброд шмякнулся на пол маслом вниз, и в следующую секунду исчез в зубастой пасти лохматого, бессовестного чудовища по кличке Дик. Эта наглая животина, не удовольствовавшись своей порцией собачьего корма, сожрала мой завтрак, и довольно облизываясь, вертелась у меня под ногами, преданно заглядывая в глаза. Кусок хлеба был последний, но бежать в булочную времени не было. На ходу выпив чашку кофе, я понеслась на остановку, провожаемая жалобным поскуливанием пса, который органически не переносил одиночество.
Я ещё не подозревала, что этот день готовит мне много «сюрпризов»…
Вообще-то, я не была хозяйкой Дику в общепринятом значении этого слова, он был мне временно «подброшен» другом-альпинистом Димкой, за что я была ему очень «благодарна». Не то, чтобы я не люблю животных. Просто по типу бодрствования я - «сова», и необходимость ранним утром выгуливать Дика наносит мне тяжёлую психологическую травму и портит настроение на весь день. Но чего только ради друга не сделаешь! Димкин девиз по жизни: «Лучше гор могут быть только горы, на которых ещё не бывал!», а таких даже в нашей стране ещё достаточно, не говоря уже о странах прочих, так что, беспородный, но горячо любимый Димкой пёс частенько становился моей «головной болью».
… С Димкой мы росли в одном дворе и учились в одной школе. Если бы не Димка, быть бы мне не единожды на дню битой и в школе, и во дворе, потому что при всей моей природной субтильности характерец мне достался ещё тот! Димка же был парнем крепким и по жизни безобидным, но меня, занозу, защищал в любой ситуации как родную сестру. Зато я помогала ему «грызть гранит науки» и в школе, и в институте. С годами наша дружба только крепла, и, повзрослев, Димке не раз приходилось отваживать от меня особо рьяных поклонников, а я, в свою очередь, помогала ему решать различные бытовые проблемы, и, поскольку неплохо разбираюсь в людях, не раз избавляла Димку от лишних неприятностей. Особенно от «неприятностей» в образе всяких вульгарных девиц, вешающихся на него гроздьями и мечтающих затащить его в ЗАГС, потому что, обладая весьма брутальной внешностью, Димка оставался наивным, как дитя, в отношениях с дамами. Охранять его от матримониальных посягательств пустоголовых кукол было моей постоянной заботой, причём делала я это очень дипломатично, так, что Димке казалось, будто это он сам разглядел недостатки очередной пассии. Происходило это приблизительно так: обнаружив у очередной Барби хищнические замашки, я не пыталась увещевать Димку, мол, «да она же полная дура!», на ней ведь это не написано! А то, что «мужчины любят глазами» - это общеизвестный факт. Просто, как бы между прочим, я рассказывала Димке что-то, типа, такой истории: «Пробегала сегодня мимо твоего дома, смотрю, какая-то девица кривоногая к твоему подъезду подходит, пригляделась, а это твоя знакомая, Светка!». Идеальных ног в природе, в общем-то, немного, и такое замечание даже относительно вполне нормальных ног, заставляло Димку покритичнее взглянуть на девицу. И, поскольку Димка всегда прислушивался к моему мнению, обычно всё заканчивалось «пустыми хлопотами» с её стороны. В общем, каждый из нас знал, что рядом есть человек, который придёт на помощь в нужный момент.

Вообще, в лингвистическом агентстве, где я работаю переводчицей, у сотрудников свободный график. Но накануне вечером позвонила секретарша начальника и попросила меня от его имени приехать в офис утром к 9 часам. Я не чувствовала за собой никаких «грехов», но на всякий случай ещё раз проверила сроки сдачи переводов. Всё было в порядке, в запасе имелось ещё 3 дня. «Интересно, - думала я, сидя в «маршрутке», - зачем это я понадобилась Юрию Ивановичу?»

Елизавета Степановна, секретарша босса, из всего коллектива меня выделяет особо. Может быть, потому что я по возрасту ближе всех к её детям, да и выгляжу гораздо моложе своих лет. Она называет меня «Женечкой» и любит поболтать со мной о своих семейных делах. Но все остальные, несмотря на мою молодость (я моложе всех в агентстве), величают меня по имени-отчеству, учитывая тот факт, что самые сложные переводы достаются именно мне.
- Заходи, заходи! – обрадованно сказала, увидев меня, Елизавета Степановна, - Юрий Иванович уже спрашивал о тебе.
Услышав в ответ на свой стук в дверь энергичное: «Войдите!», я шагнула в кабинет. Сидевший в кресле напротив Юрия Ивановича незнакомый мужчина обернулся ко мне, и я едва сдержала возглас удивления. Совсем незнакомым его назвать было трудно. Скорее даже наоборот, он был мне неплохо знаком, потому что в течение последних нескольких месяцев мы с ним регулярно встречались в самых разных местах. Чаще всего это случалось в супермаркете, расположенном недалеко от моего дома.
Я не люблю ходить по магазинам, как не люблю вообще любые места с большим скоплением людей. Поэтому для посещения супермаркета выбираю вечерние, почти ночные часы. Вот здесь-то, в практически пустом и гулком торговом зале, толкая перед собой тележку с покупками, я часто замечала этого человека. Он как будто и не смотрел в мою сторону, вроде бы заинтересованно разглядывал на стеллажах продукты. Но каким-то шестым чувством я ощущала, что он видит каждое моё движение, и могла поклясться, что многие предметы в его тележке случайны и вряд ли ему в хозяйстве пригодятся. Не раз, выгуливая ранним утром или вечером Дика, я замечала знакомую фигуру в спортивной одежде, неторопливо пробегающую по одной из дорожек парка.
И вот мы лицом к лицу, что отнюдь не казалось мне случайностью. Внимание со стороны мужчин для меня не новость, но в тот момент я вдруг почувствовала волнение. И тут же разозлилась на себя за это, гордо вздёрнула подбородок и независимо прошествовала к столу начальника. При моём приближении мужчина встал, а Юрий Иванович сказал:
- Вот, Евгения Александровна, это Сергей Николаевич, учёный.
Моя ладошка утонула в широкой теплой ладони незнакомца, а макушка оказалась где-то на уровне его плеча.
- Сергей Николаевич привёз из Испании монографию своего коллеги, и ему нужен опытный переводчик, чтобы как можно быстрее перевести её на русский язык и издать в нашей стране. Лучше вас с этим никто не справится, – продолжил Юрий Иванович.
Испанский язык - моя слабость, и я никогда не упускаю возможность усовершенствовать его на практике. Каждый свой отпуск стараюсь проводить в стране, в которой говорят на этом языке, поэтому не удивительно, что Юрий Иванович решил поручить эту работу мне.
Мужчина выпустил, наконец, мою ладонь из своей, и предложил:
- Давайте позавтракаем где-нибудь вместе и обсудим нюансы.
Его слова напомнили мне, что кроме чашки кофе во рту у меня ещё ничего не было. Но одновременно в сознании мелькнула мысль: «Дик!», а воображение нарисовало образ страдающего в одиночестве пса… «Мы в ответе за тех, кого приручили»… Моё патологическое чувство долга возобладало над примитивным чувством голода. Отказавшись от заманчивого предложения и обменявшись с Сергеем визитками, я взяла монографию и поспешила домой. По дороге забежала в магазин и прикупила продуктов нам с Диком на пару дней, чтобы не отвлекаться лишний раз по пустякам от перевода.
… А в это время около моего подъезда собралась небольшая кучка зевак, и они, задрав головы, смотрели на приоткрытое окно моей квартиры, что-то активно обсуждая. Подойдя поближе, я поняла – что именно, потому что из моей квартиры доносился душераздирающий вой и жалобный лай заскучавшего Дика.
- Заводят в квартирах собак и мучают бедных! – громко возмущалась одна из зрительниц.
Не дожидаясь лифта, я галопом понеслась по лестнице призывать к порядку возмутителя спокойствия. Едва я открыла дверь, как ошалевший от радости пёс со всех своих четырёх лап бросился ко мне, сбил с ног, и, поскуливая от избытка чувств, принялся скакать вокруг меня, сметая всё на своём пути, в том числе и пакет с продуктами. По полу прихожей на радость Дику растеклось жёлто-оранжевое пятно. Десятка яиц как не бывало! Слава Богу, Димка скоро должен был вернуться.
… Когда я работаю, я забываю о времени, поэтому на прогулку в парк вывела Дика только поздно вечером. Обычно пёс спокойно и деловито бегал поблизости, делая свои собачьи дела и не обращая на меня никакого внимания, но в этот раз, едва я отстегнула поводок и сняла с него намордник, он сел около моих ног, навострил уши, и зарычал, оскалив зубы на темноту сбоку аллеи.
- Это я, Евгения Александровна! – раздался знакомый голос и на аллею шагнул Сергей.
Моя запоздалая попытка поймать Дика за ошейник оказалась безрезультатной: пёс одним прыжком оказался возле мужчины и вцепился зубами в его штанину. Раздался треск разрываемой ткани, я бросилась оттаскивать Дика и вскрикнула от боли, подвернув ногу. Услыхав мой вскрик, Дик отпустил штанину Сергея и бросился обратно ко мне. С трудом я пристегнула поводок к ошейнику и надела с помощью Сергея на него намордник. На правую ногу невозможно было наступить, Сергею пришлось взять меня на руки. И такой вот живописной группой мы вошли в кабину лифта в моём подъезде. Но на этом приключения не закончились. Сергей уверенно нажал кнопку с цифрой «7», лифт тронулся, но через пару минут остановился где-то между 5 и 6 этажами, и в довершение ко всему, в кабине погас свет.
- Предлагаю вам поставить меня на пол, похоже, это надолго, а во мне всё-таки 45 кг веса, – сказала я.
Потом, чтобы разрядить обстановку, поинтересовалась:
- А как вы угадали номер моего этажа?
Сергей в это время связывался с диспетчерской лифтовой службы. Коротко переговорив с диспетчером, он помолчал немного, словно собираясь с мыслями, а потом сказал:
- Я знаю не только номер этажа, на котором вы, Женя, живёте, но и номер вашей квартиры, и номер вашего телефона…
Удивлённая этим сообщением и таким личным обращением «Женя», я не нашла ничего лучшего, чем задать глупый вопрос:
- А зачем?
Но Сергей, будто не расслышав этого вопроса, продолжил:
- Знаю, что шторы в вашей комнате зелёного цвета, на стенах обои с зеленоватым рисунком, что вы просиживаете за компьютером или читаете книги допоздна и ложитесь спать под утро, иногда не ложитесь совсем, если вам надо выгуливать Дика…
Чуть помолчав, он продолжил:
- Я знаю, что вы дважды в неделю ходите с подругами в бассейн и тренажёрный зал, любите музыку Баха, выезды на природу с друзьями, песни под гитару у костра, любите танцевать … Кофе предпочитаете бразильский, а мартини любите пить с вишнёвым соком, ваши любимые цветы – пионы, а духи - Kenzo… Ваш день рождения 15 июня и вы всегда его отмечаете на даче. Я только не знаю, что значит для вас хозяин Дика…
В кабине лифта загорелся свет и он замолчал. А я, озадаченная и одновременно потрясённая, во все глаза смотрела на него и, не зная, что сказать, задала ещё один глупый вопрос:
- И что мне с этим теперь делать?
Лифт со скрипом сдвинулся с места, и ответ Сергея прозвучал уже на ходу:
- Ничего, просто знать, что я есть на земле.
… А на лестничной площадке около двери моей квартиры на огромном рюкзаке сидел этот самый «хозяин Дика» - Димка! Первым делом он кинулся обнимать пса, потом только обратил внимание на Сергея и меня на его руках:
- Э, ты чего это?! – озадаченно спросил он, и по-хозяйски выхватил меня из рук Сергея. Пока я ему всё рассказывала, пока мы открывали дверь квартиры, Сергей исчез…
- Через неделю будешь как новенькая! – заключил Димка, осмотрев мою ногу, и туго перебинтовав её бинтами из своей походной аптечки.
Потом мы пили чай на кухне, и Димка с восторгом рассказывал о своих приключениях во время восхождения на вершину с каким-то экзотическим названием, Дик смотрел на хозяина влюблёнными глазами, положив голову ему на колени. А я в это время думала о словах Сергея. Неужели такое бывает?!
В конце своего повествования, далеко за полночь, Димка спросил:
- Слушай, а чего этот фраер к тебе прицепился в парке?
- Мы с ним немного знакомы и он случайно оказался поблизости, хотел подойти…
- Нечего по ночам шляться! – проворчал Димка и добавил:
- Попрыгай уж пока на одной ноге как-нибудь, утром я тебе костыли организую! Звони, если что! – и ушёл, уводя с собой на поводке мою «головную боль».
В доме напротив не светилось ни одного окна. На столе меня ждала монография и включенный компьютер. На экране монитора появилось сообщение о новом письме, открыв его, я увидела свою фотографию и подпись: «Ты всегда со мной. Сергей». За окном светало…

Что день грядущий мне готовит?