Простая жизнь.

Новенькая.
Коллектив у нас небольшой, но дружный. Все мы примерно одного возраста, имеем детей- школьников и потому, проблемы друг друга нам вполне понятны, и радуемся мы друг за друга, словно за самих себя.
- Всё девчонки, покидаю я вас, - сказала в одно утро Танька, швырнув толи от горя, толи от радости свою сумочку на рабочий стол. Сумка громко брякнула, расстегнулась, и из неё посыпались разные дамские мелочи.
- Подписали, - чуть не подавившись бутербродом, сказала Галина.
- Угу, через три дня всё – прощай Россия.
Танькин муж давно уже ждал предложения от одной Лондонской фирмы, так давно, что отъезд их казался просто несбыточной мечтой. И вот теперь Танька едет. Мы искренне порадовались за них. В обеденный перерыв организовали небольшой прощальный сабантуйчик,
- Ну, Танька, ты у нас самая везучая, - с доброй завистью произнесла Оксанка.
- Представьте, девчонки, наша Танька ходит по их Лондону, а рыженькие англичане так и падают штабелями, так и падают, - Машка недавно разошлась с мужем и все её мысли были только о мужиках, хотя, если говорить по правде, муж никогда не был помехой подобным мыслям в её хорошенькой головке.
- Не знаю, девчонки, - грустно сказала Танька, - Я и рада, и огорчена ужасно. Что я там без вас буду делать? Хоть оставайся.
- С ума сошла, ты что, - замахали мы руками на Таньку, но тут же замолчали. Радуясь за подругу, мы совершенно позабыли, что её не будет теперь вместе с нами, как-то сложно было себе представить наш кабинетик без этой улыбающейся особы. Веселья сразу поубавилось, мы стали вспоминать прожитые в одном коллективе годы.
- Ведь это теперь к нам возьмут новенькую, - озвучила я мысль, которая давно уже крутилась в головах у других.
- Какая ещё будет, - и мы все вместе вздохнули.
Танька благополучно ухала, а мы жили в ожидании новенькой.
Она появилась на пороге нашего кабинета в каком-то нелепом сарафане, волосы непонятного цвета, собраны в тугой хвост, в общем, обычная серая мышка.
- Да, - подумали мы, - это тебе не Танька.
Новенькая тихо поздоровалась и представилась:
- Ирина.
Ну, что ж Ирина, так Ирина. Я показала ей Танькин стол, познакомила с документами и принялась за свою работу. Весь день новенькая копалась и копалась с бумагами, не произнеся ни слова, но мы отметили для себя, что работу она знает хорошо, хоть это радовало. Целую неделю мы присматривались друг к другу, а потом, постепенно, Ирина влилась в нашу компанию, хотя всё равно оставалась немногословна.
- Ничего, - говорила Оксанка, - посмотрим на неё через годик.
- Нужно тебя выдать замуж, - задумчиво произнесла Машка, разглядывая Ирину, сидящую напротив.
- Ну, кто о чём, а наша Маша о мужиках, - отозвалась я.
- Зря, ты так Ленка. Конечно, у тебя замечательный муж, откуда тебе знать как тяжело нам, одиноким женщинам, - Машка сделала вид, что обиделась.
- Машка права, - поставила свой вердикт Галина, - пора тебе, Ирка, замуж. А для начала надо тебя приодеть.
В день зарплаты мы договорились пробежаться вечерком по магазинам. Причём, в этом была определённая хитрость, кто-то же должен был подсказать Ирке, что ей идёт, а что нет.
Незаметно пролетело полгода, Танька постоянно посылала нам фотки, писала, что очень скучает. Мы тоже скучали без неё, но и к Ирине уже привыкли. Она стала вполне прилично одеваться, уже не отмалчивалась во время наших посиделок, но по-прежнему оставалась одинока, что не давало покоя, любвеобильной Машке.
Весна в этом году выдалась не возможно жаркая и сухая. Второй месяц не было на небе не одной тучки. Окна в нашем кабинете все время были нараспашку, но это ни чуть не спасало. Мы, обливаясь потом, проклинали погоду, а заодно и своего начальника, не отремонтировавшего вовремя кондиционер, и безумно завидовали Таньке, утопающей в Лондонских дождях.
С самого утра Ирина была в приподнятом настроении, новая стрижка отлично подчёркивала красивый овал лица, а шифоновое платье – тонкую осиную талию.
- Ирка, мы идем с тобою сегодня в бар, - сказала Машка, - такая красотка обязательно подцепит себе принца.
Машка есть Машка, ничего-то её не меняет. Но Ирина лишь загадочно улыбалась в ответ. Мы смотрели на неё и радовались, она была просто хороша, вот тебе и серая мышка.
В обед на небе появились первые тучки, люди с надеждой поглядывали вверх.
- Ну, хоть бы покапал, - сказала Оксанка, - сил никаких нет.
- Дождь нужен, - Галина разглядывала быстро темнеющее небо.
- А я без зонта, - как-то обречённо произнесла Ирина.
Все разом повернулись к ней и, к своему удивлению, обнаружили, что она плачет.
- Ты чего это, подруга?
- Что случилось Ирочка?
Наша Ирина совершенно по-детски растирала по щекам слёзы.
- Ой, девочки, он же не придёт тогда, не придёт.
- Кто не придёт? Куда не придёт? – ничего не понимали мы.
- Девочки, у меня сегодня первое свидание в парке, - давилась слезами Ирина.
Вся её история была так наивно трогательна и настолько несвойственна современному времени, что поначалу мы растерялись. Оказалось, что наша Ирка давно и безответно была влюблена в одного женатого парня. Ещё со школьных лет она ловила каждый его взгляд в свою сторону, каждое слово, жила и мечтала только о нём, от того в свои двадцать пять ещё никогда даже не целовалась. А теперь он развёлся и как-то заметил её, и сегодня они должны встретиться в парке, а тут этот дождь.
- Ну, ты, Ирка, супер,- вот это выдержка и верность, просто Чеховская героиня, - восхищалась и удивлялась Галина.
- Я бы так не смогла, - Машка явно была в шоке.
- Да, о такой любви книги писать надо, - Оксанка обняла Ирину, - бедная моя девочка.
За окном шумел дождь, но теперь и нас он не особо радовал, надо же было ему пойти так не кстати.
Неожиданно зазвонил Иркин мобильник, она ответила «да», потом ещё раз «да», улыбка пробежала по её лицу.
- Он? – шёпотом спросила я, но и по её глазам было уже всё понятно.
- Паша заедет за мной на работу, - смущённо заулыбалась она.
В конце лета мы всем отделом гуляли на весёлой свадьбе. А ещё через положенное время - снова ждали новенькую. Какая ещё будет?

Эпидемия.

Пару дней наша сослуживица Машка ходила на работу сама не своя.
- Ма-аш, что случилось? – спрашивали мы, но, обычно неумолкаемая, Машка смотрела на нас пустым взглядом, витая где-то далеко в своих мыслях.
- Ну, это серьёзно, - задумчиво сказала Оксанка.
В последний раз Машка была в подобном состоянии, когда узнала об изменах своего бывшего. Мы пили кофе, разговаривая отчего-то в полголоса, словно рядом с нами был тяжело больной человек.
- Маш, ну иди, съешь чего нибудь, - позвала подругу Галина, - глянь какие круги под глазами. Может у тебя болит что?
- Эпидемия, - произнесла Машка, погружаясь обратно в свои неведомые мысли.
- Ну я же говорила, что она заболела, - облегчённо и одновременно обеспокоенно сказала Оксанка.
По городу действительно ходила эпидемия гриппа, и чуть ли не каждый второй чихал и кашлял, а уж каждый пятый точно лежал в кровати с высокой температурой. Зима в этом году выдалась противная и слякотная.
- Может тебе к врачу сходить? – предложила я.
Оксанка подошла к Машке и попробовала рукой лоб.
- Да нет, девчонки, температуры у неё нет, - она заглянула Машке в глаза, - и глаза не красные. На простуду не похоже. Может ты съела чего-нибудь не то?
И словно в подтверждение сказанного Машка быстро прикрыла рот руками и выскочила из кабинета.
- Это точно у неё грипп начинается, - пробурчала Галина, доедая свой четвёртый или пятый бутерброд с колбасой. – Я читала, что новый вирус пошел. Так там писали…
Но Галина не договорила, в кабинет вернулась Машка с таким зелёным лицом, что нам стало страшно.
- Машка, давай я тебя домой отвезу, - предложила Галина.
Она одна из нас водила машину и её красненький «фордик» стоял на парковке у проходной.
- Точно Маш, посидишь дома, подлечишься, - поддержала я Галину.
- Насижусь ещё, - буркнула Машка, - и вообще, моя болезнь не лечиться, слишком поздно.
- Что?
Мы пришли в ужас. В голову сразу же полезли страшные мысли, Господи, бедная наша Машка неизлечимо больна, а мы тут лезем к ней с расспросами.
- Машка, ты погоди, не раскисай, может ещё всё рассосётся, - Оксанка чуть не плакала.
- Держись, Машунь. Я поговорю со свекровью, у неё в областной больнице врачи знакомые есть.
- А что мне в областной то делать? - удивилась Машка.
- Ну как же? – вмешалась Галина. – Там врачи лучшие, аппаратура новая, они обязательно поставят тебя на ноги.
- Да нет, уже поздно, я же говорю, эпидемия, - и Машка вновь погрузилась в свои мысли.
Мы переглянулись, но так и ничего не поняли.
- Наверное, она в шоковом состоянии, - предположила Оксанка, - видимо ей только сказали о диагнозе.
- Девочки, надо что-то делать, - задумчиво произнесла я.
На следующее утро Машка выглядела явно лучше, хотя круги под глазами всё ещё чернели.
- Оксан, какие сейчас цены на «двушки»?- ни с того ни с сего спросила Машка, усаживаясь за свой рабочий стол.
Оксанка жила вместе со своей матерью, зять с тещей не ладили, и она мечтала разменять свои четырёхкомнатные хоромы на два жилья, потому, каждое утро проглядывала все объявления о недвижимости в городе. Мы иногда шутили, что ей можно подрабатывать риэлтором, настолько свободно она ориентировалась в ценах на жилье. Но это Оксанка.
Машке после развода досталась довольно приличная однокомнатная квартира в престижном районе города. Денег на покупку «двушки» у неё как-то явно не предполагалось.
- А тебе зачем? – поинтересовалась Оксанка.
- Хочу свою с доплатой обменять
Мы переглянулись, не зная чего ожидать от Машки в следующую минуту.
- А откуда деньжищи, если не секрет? – спросила я.
- Так мне теперь материнский капитал должны выплатить, вот и возьму.
Мы в изумлении разинули рты.
- Так ты что, того? Беременна?- придя немного в себя, уточнила Оксанка.
- Угу, - отозвалась Машка и застенчиво заулыбалась, - три месяца.
- Юркин? – почти утвердительно спросила Галина.
Последние месяцы за нашей Машкой ухлёстывал вполне перспективный молодой человек. Был он лет на пять помладше её, но смотрелись вместе они великолепно.
- Знаете, девочки, я решила рожать для себя. Юрка молодой, зелёный ещё, зачем ему такая обуза? И Аркашка мой сказал «справимся».
Аркашка это Машкин десятилетний сын, такой отличный маленький мужичок с очень умными взрослыми глазами. Порою, не смотря на его столь юный возраст, они менялись местами. Аркашка во - всю занимался воспитанием матери, будто был ей не сыном, а отцом.
- Да, трудно тебе будет одной, Машка, но знай, мы всегда рядом, - сказала я, и мы принялись обнимать и целовать будущую маму.
- А знаешь, Машка, мы вчера подумали, что ты серьёзно больна, хотели тебя по врачам таскать.
- Ага, я уже и со свекровью созвонилась.
- Девчонки, я вас люблю, - Машка чуть не расплакалась.
- А кстати, причем тут эпидемия? - поинтересовалась Оксанка.
- Ну как же, Только Ирину в декрет отправили.
Все рассмеялись. А зря, эпидемия, она и есть эпидемия. Через месяц в наш маленький кабинетик влетела раскрасневшаяся Галина
- Девчонки, это точно заразно, я в положении.
Летом Машка родила дочь, из роддома их забирал сияющий молодой муж Юрка. А наш начальник, появляясь на пороге кабинета, хватался за голову, глядя, как наши животики уже не помещаются за столами. Что поделаешь? Эпидемия.

Диета,
Из декретного отпуска мы возвращались практически в той же очередности, как и уходили три года назад. В эти такие долгие и такие быстрые три года мы продолжали общаться и довольно часто встречались все вместе где-нибудь в кафешке в центре города, Из нас пятерых только Оксанка осталась дома, так решил её муж, и спорить с ним она не стала, тем более, что к тому времени они крайне удачно разменяли свою большую квартиру на два жилья и теперь проживали в отличном коттедже в ближайшем пригороде. В Оксанке проснулась великая хозяйка, дом блестел, муж и оба сына сияли, а по всему участку разносился необыкновенный аромат цветов, коих она нарезала нам целые охапки в каждый наш приезд в гости.
Но зато, к нам вернулась Танька, всё такая же весёлая и, кажется, ещё больше похорошевшая. Она быстро подружилась с Ириной, и оказалось, что у них много общего. Они вдвоём могли часами рассуждать о какой-либо книге или, увиденном недавно спектакле. В целом, жизнь шла своим чередом, мы снова были все вместе в своём маленьком кабинетике, каждый день наслаждаясь присутствием друг друга в наших судьбах.
Меня, Машку и Галину огорчало лишь одно обстоятельство, после родов мы сильно поправились, и вес наш сам по себе исчезать не собирался.
- Девочки, надо приводить себя в достойную форму, - сказала однажды Галина, выкладывая на стол целую кипу женских журналов, купленных ею по дороге из дома.
- Что это?- заинтересовались мы с Машкой.
- Всё, что можно было найти о диетах.
- А интернет на что? – засмеялась Танька.
Конечно, ей хорошо смеяться, в свои тридцать с хвостиком она имела фигурку семнадцатилетней девочки.
В обеденный перерыв мы, отказавшись от еды и выпив по чашке зелёного чая, стали просматривать журналы, но уже на десятом или одиннадцатом явно поняли, что ничего нового мы из них не почерпнем. Ясно было одно, самое главное в этом деле не жрать и изнурять себя в тренажерном зале до изнеможения. Если со вторым было всё более или менее ясно. Тренажерный зал был всего двумя этажами ниже нас. То вот с первым возникал огромный вопрос, покушать мы любили все, даже Танька с Ириной.
- Всё мои милые, решено, - на правах старшей, тоном, не терпящим возражений сказала Галина. Так начался наш нелёгкий путь к совершенству.
Вечерами в понедельник, среду и пятницу мы, обливались потом в «тренажерке», выползая из зала в большом сомнении, что еще живы. Мы с Машкой обещали Галине поставить памятник при жизни за то, что у неё хватало сил развести нас по домам, несмотря на то, что жили мы все в разных концах города. С едой дело обстояло ещё хуже. Впервые дни, на полном энтузиазме, мы могли вообще ничего не есть, обходясь лишь зелёным чаем и кефиром. Но вскоре организмы стали требовать своё. И однажды мой призвал меня к порядку сильнейшими болями в желудке.
-Разве можно, милочка, себя так изводить? Вы же получили явный гастрит, - отругал меня старенький доктор, чем-то напоминавший Айболита из детской книжки, и назначил мне специальное лечение. Пришлось лечиться, есть и с завистью смотреть на быстро худеющих подруг. Так или иначе, но к весне мы практически вернулись к своим прежним формам, и даже я, что безумно удивляло девчат.
- Ленка, ну это как-то не честно. Мы, значит, не едим, а она худеет.
- Уметь надо, - отшучивалась я.
- Девчонки, в выходной собираемся все у меня, с мужьями,- пригласила нас Оксанка по телефону и добавила, - Я без вас уже умираю.
- Что ж надо «спасать» подругу, - решили мы все вместе.
В назначенный день мы стояли с мужьями и пакетами полными всякой всячины на Оксанкином участке. У них стало ещё лучше, посередине двора красовалась чудесная резная беседка, в углу уже потрескивали брёвнышки в мангале. «Всякая всячина» была поделена нами на две отдельные кучки. Одна для наших мужчин, пиво, охотничьи колбаски и все прочее, что так быстро сметается ими на природе в хорошей компании. Другая, наша, по размерам не уступала первой, но явно проигрывала по калорийности и, даже может быть, по вкусовым качествам.
- Девочки, не сдадимся, - сказала Галина, уловив направление наших взглядов.
Всё-таки, стойкий у неё характер.
- Ну, а шашлычка то можно? – взмолилась Машка.
- Один кусочек.
- А нам по два, - шмыгнула носом Танька.- И вообще, нам с Иркой худеть не надо.
- Не разлагай дисциплину, - пошутила я.
Мы сидели своим кружком и давились надоевшими овощами, запивая их минеральной водой. Если бы кто сказал мне раньше, что я буду ненавидеть столь обожаемые в детстве огурцы, я бы просто не поверила, но сейчас они казались мне противными. Запахи раздражали, и чем больше они разносились по участку, тем больше портилось у нас настроение. Ну, Оксанка, удружила.
Первой, как ни странно, сдалась как раз Галина.
- Да что мы, не один раз живем? – сказала она и потянулась за обожаемой колбаской.
И тут всех прорвало. Мы ели так быстро и с таким наслаждением, что мужья наши переживали, останется ли им что-нибудь.
Мы пили пиво, объедались замечательно замаринованными шашлыками и смеялись, как дети. Всё было прекрасно, шашлыки, природа вокруг нас и мы сами.
- Лучше я буду толстая, чем ещё хоть раз в жизни лишу себя удовольствия вкусно поесть,- сказала Машка и прилегла рядом с мужем на траве.
Но толстеть мы не стали, видимо прошло уже достаточно времени после рождения детей и организмы наши опять втянулись в обычный ритм работающих женщин, с их бесконечным беганием по магазинам, садикам и школам, готовкой, уборкой и прочей, и прочей женской работой. Мы до сих пор в прекрасной форме, все вместе и даже подговариваем Таньку с Ириной завести по второму ребёнку.