В стране Крылатого ящера.
(Кастюкова Марина, 2012г.)

Кец-аль – страна гор и лесов, страна пирамид-храмов, пирамид-дворцов, страна нерушимых древних традиций и поклонения правителю-богу. Тексты предков, начертанные с благоговением и пышностью на стенах первого из храмов, рассказывают, как когда-то давно прилетел из-за больших и свирепых вод заката прекрасный и сильный крылатый ящер. Он подчинил эти земли, его почитали как бога, ведь он назвал их всех, разные деревеньки, одним народом, своим народом, защитил их от других племен, многому научил, дал закон и правду. Крылатый ящер взял себе в жены дочь своего жреца (ведь ему поклонялись, как богу), после ее смерти он улетел обратно за воды заката, а правителем Кец-аля стал их сын. После него на трон сел его друг, женившийся на дочери правителя. С тех пор династия не прерывалась, хотя рождался обычно всего один ребенок, реже – два. Первенцем всегда был мальчик, второй – девочка. Потомки крылатого ящера унаследовали от божественного предка много способностей, не раз помогавших им сохранить свою жизнь и власть. Правда, какие именно это способности, большая тайна, ведь в скрытых войнах дворцовых интриг никакое преимущество не будет лишним. Да и мало ли, вдруг придумают слишком активные подданные, как обмануть божественное наследие своего правителя. Но при всем вышесказанном правителям поклонялись, обожествляли и молились, ведь от них зависело плодородие земли и стад, лесов и рек.
Нынешний властвующий Теч-ко-Аль в свои двадцать девять был сильным воином и уже пять лет правителем. Кец-аль он держал железной рукой, единственная неприятность – военные набеги тасиров. Правда особых успехов Тими-тасир и его правитель в своих планах захвата соседней страны не имели. Тасиры нападали, пытались захватить территории, но их кроваво и молниеносно отшвыривали назад, пленных не брали. Теч-ко-аль, принимавший участие в самых масштабных баталиях, проводил ритуал над убитыми, вливая их силу в свое государство: землю, дома, дороги.
В храмах усердно славили его и его предков, ведь страна, как ни парадоксально, становилась богаче. При храмах жили и обучались послушники. Со временем они становились посвященными. В их обязанности входило молиться и славить род правителей Аль, беречь и ухаживать за храмами, а также лечить и сочетать браком, хоронить и обучать (но не слишком). Много заговоров пришло из храмов. Они ведь, эти жаждущие власти ходячие молитвенники, не знали, что любой Аль слышит чужие мысли о себе. Расстояние и количество думающих не имеют значения, потому так хорошо быть богом. Мысли большинства теплы и благодарны, должны бы быть.
О чем-то таком Теч и размышлял, отправляясь на охоту. 80% его страны – леса, так что охота стала одним из любимейших развлечений, тем более для потомка крылатого и хищного ящера. Он не взял свиту. Зачем, если от людей опасность он почувствует заранее, а дикий зверь ящеру не соперник. Сколько бы не прошло поколений, потомки Кец-Аля оставались белокожими и золотоглазыми брюнетами. А еще иногда зрачок из круглого становился вертикальным, при переходе на тепловое видение. Все-таки сильная кровь, сильнее человеческой.
Теч-ко хорошо поохотился, поймав капибару, и сейчас неторопливо нарезал мясо полосками. Он любил сырое мясо, лишь слегка посоленное, не потерявшее свой неповторимый сладковатый вкус. Когда необычный шум вдалеке заставил насторожиться, взяв лук и нож, мужчина осторожно пошел на звук. Идти пришлось не долго, а увиденное принесло расслабленную усмешку на лицо. Это было девушка в одежде послушницы, которая с остервенением лупила гигантскую секвою, что-то бормоча. Думала она в этот момент не о своем боге (и это радует!), так что пришлось напрягать слух, чтобы расслышать, как она ругает и обвиняет какого-то Мичи-таци.
– Дерево чем-то обидело тебя?
Он стоял в тени и, несмотря на полдень, рассмотреть его было трудно. Только силуэт. Послушница вздрогнула и резко обернулась.
– Мои действия испортили охоту? Я прошу прощения.
Образованная, хотя она же послушница, ей положено. А еще она была зла и обижена. Интересно. Приятно. Они еще немного попрепирались (общество хоть и мужское, но и ранг служащей богу довольно высок, равен охотникам и воинам) и Теч-ко-Аль пригласил ее разделить с ним мясо капибары, которое, кстати, теперь придется жарить.
Девушка шла за ним следом, поэтому только на поляне, когда охотник, обернулся, смогла рассмотреть, кто же перед ней. И тут же упала на колени, почтительно касаясь лбом земли.
– Великий Бог.
Теч-ко едко усмехнулся. Начало было интереснее, теперь же от нее наверняка и слова не добьешься. Зачем? С виду обычная, но какой запах: мягкий, приятный, и в то же время дразнящий, манящий. Ему еще не попадались люди с таким запахом. Но момент потерян. Не страшно. Он подождет, их дороги еще обязательно пересекутся. Сейчас же правитель-Бог взял свое оружие и ушел, оставив послушницу у костра. Погасить его при уходе должна догадаться.
Несколько следующих месяцев Теч-ко-аль посвятил посещению приграничных поселков и храма в излучине Горной реки. Было не до воспоминаний о маленькой послушнице, так и не назвавшей свое имя.
Божественный Правитель прибыл в Горный храм. Высокие крутые пики обрамляли дорогу, отбрасывая густые сине-серые тени друг на друга. По ним наверх, к солнцу, которое было отцом Крылатого Ящера, плелись и цеплялись сочно-зелеными лентами кусты и невысокие деревья. И прозрачная, кружащая голову просинь над ними. Там, ниже, во влажных и густых лесах царит безумие красок, а здесь лишь эта невообразимая глубина. Во всей красоте одно неудобство – периодические набеги тасиров.
Теч-ко, расслабившись в седле ламы, любовался всем вокруг, не забывая крае сознания прислушиваться к мыслям людей вокруг. Его охрана, как всегда собранна и ждет засаду в любой момент, жрецы, идущие навстречу, радовались, злились на прекращение сытой рутины, предполагали, как можно будет выслужиться. Мысли подданных не особо отличались разнообразием.
После всех положенных церемоний и разбирательств, нагло сожравших четыре дня, он стоял в одиночестве у оконного проема. Вид на боковой двор вряд ли был интересен, но мысли в голове у мужчины это компенсировали. Непонятное чувство ожидания, напряжения во всем теле, как будто в преддверии боя не давало покоя. Что-то должно произойти. В этот момент раздался крик наблюдателя, предупреждающий о нападении. Все заспешили внутрь, прекрасно зная, что в храм чужаки не проникнут. Заскрежетал камень дверей и оконных щитов. Все, теперь в этот наглухо закрытый муравейник никто посторонний, да и свой тоже, не войдет. Сам Теч-ко не спешил перекрывать каменным блоком проем, поэтому прекрасно видел, как по утоптанной бурой земле двора бежит к храму опоздавшая послушница, высоко подхватив подол. След в след за ней тасирские воины.
Девушка споткнулась и упала. Нет, так не пойдет! Он снял с пояса трубку с дротиками и, прицелившись, уложил ближайших трех. Этого времени хватило, чтобы девчонка встала. Только вместо того, чтобы бежать дальше, – молодец, сообразила, что бесполезно! – вынула ритуальный нож и приготовилась отбиваться. Смелая. Да ведь это та самая, которую он угощал мясом капибары! Вот и пересеклись дороги, огромным расточительством теперь будет дать ей погибнуть или попасть в плен. С такой позиции второй этаж – сущая мелочь. Он стремительно выпрыгнул в окно, мягко приземлившись во дворе. Наверху с характерным шумом захлопнулись щиты.
Девушка тем временем умудрилась одного из нападавших ранить, но явно не справлялась. Его меч, сверкнув полированным оскалом, сразил еще нескольких противников, после чего Теч-ко схватил послушницу за руку и потащил за собой. Он хороший воин, но не идиот драться с превосходящими силами тасиров. Все храмы строились под личным руководством правителей Аль, так что все их переходы и ловушки были известны лишь потомкам Крылатого Ящера. И теперь мужчина специально бежал к одному из тайных ходов. Нажав ничем неприметный камешек в окружении точно таких же (если не смотреть тепловым зрением, ведь камень нагревался сильнее остальных), он втянул за собой в открывшийся проход свою добычу. Хотел сразу же и закрыть его за собой, но потом решил, что будет гораздо интереснее поводить тасиров по переходам храма. Девушка молча и послушно спешила за ним, хотя что ей еще оставалось. Он – правитель-бог, его воля, даже самая невероятная и глупая, закон. Ход круто спускался на подземные уровни, освещаемые только «солнечными глазами» (шахты, с помощью отшлифованных до зеркального блеска листов металла проводящие внутрь солнечные лучи). За спиной чуткий слух отчетливо улавливал шаги и звон оружия преследователей. Убрав меч – сейчас он бесполезен – мужчина кончиками пальцев касался стен, активируя по ходу несколько ловушек. Тасиры ведь наверняка решили, что подвернулся счастливый случай разграбить один из кец-альских храмов. Пусть порадуются! Вот так, это его земля, чужаки отсюда должны убраться! Эти люди уже не выйдут отсюда, не расскажут секретов его храма.
Один раз они остановились подождать преследователей и несколько проредили их ряды. Послушница сражалась своей ритуальной игрушкой довольно умело. Когда еще через несколько залов Теч-ко-Аль уткнулся в тупик, не испугалась, а повернулась лицом ко входу, готовясь драться до последнего.
– Умирать не понадобится, девочка. Не сегодня. – Он подошел к фреске на боковой стене, изображающей Крылатого ящера на троне и поклоняющихся ему подданных, и нажал на глаза и руки бога. Частички мозаичной фрески мягко расступились, открывая проход. – Идем.
– Да, Правитель.
За их спинами проход снова закрылся, оставив небольшие зазоры, через которые было так удобно наблюдать за вбежавшими в зал воинами. Они удивленно оглядывали пустое помещение, переговариваясь шепотом на своем языке и явно не понимая, куда делась такая легкая добыча.
Это еще не все, не расслабляйтесь!
Левой рукой он все еще сжимал тонкую девичью ладонь, прекрасно видя ее тепловым зрением. Поддавшись внезапному порыву, нежно погладил ее по щеке. Она дернулась, не понимая, как в темноте (узенькие щелочки не давали достаточно света) он ее видит. Потом вспомнила, что рядом с нею бог, и успокоилась. Вот и хорошо. Теч-ко вслушался в ее мысли. Услышанное ему понравилось. Раньше девушка молилась, имея в душе капельку веры, а в голове кучу наставлений и предписаний. После встречи в лесу вера смешалась с восхищением. Восхищением женщины мужчиной. И молилась она уже не потому, что так положено. Он довольно улыбнулся. Восхищение сменится любовью и преданностью, он об этом позаботится. Отец учил, что выбрать для себя подходящую женщину – это уже наполовину обеспечить благополучие рода и страны в будущем. Еще он учил, что женщина – это единственное уязвимое место правителя, потому что он не может применить свои способности для ее защиты. Дети защитятся, смогут позвать отца, у их матери такой возможности нет.
Теч-ко-Аль все еще ласкал замершую девушку, то поглаживая щеку и шею, то касаясь волос. И сам чуть ли не млел от волны ощущений как своих, так и ее.
Тасиры за стеной метались по залу, ведь каменный блок перекрыл выход (полезный механизм, установленный у большинства комнат). Пора заканчивать. Мужчина снова увлек девушку за собой, выдохнув в маленькое ушко: «Идем», и незаметно для нее активируя еще один хитрый механизм. Ящеры вообще любили всякие механизмы, делиться только не любили. Она уже не видела, как все напавшие упали на пол, пронизанные десятками тонких стрел. Правитель же хищно оскалился, почуяв в воздухе запах крови.
Ведя свою спутницу пустыми переходами, он добрался до божественных комнат, почти никого не встретив. А те, кто ухитрился попасться на пути, только замирали в почтительных поклонах, а в спину почти впивались любопытно-расчетливыми взглядами. Тяжело будет девочке, но он не сомневался в своем выборе. Да, еще не любил. Но это вопрос времени. И узнавания. Это будет действительно захватывающе.
– Я так и не узнал твое имя. Скажи.
– Ишши, мой правитель.
– Красиво.
– Что красивого в колючке?
– Просто ты не видела, как эта колючка цветет. – Он оглядел себя и ее. – Необходимо вымыться, обоим.
Теч-ко вернулся к двери и открыл ее пошире. Тут же на пороге появился прислужник, выслушал повеление и умчался исполнять. Правильно, его воины даром лепешки из маиса не жуют, всех тасиров, не вбежавших в храм, на кусочки нарезали.
Ишши так и стояла посреди комнаты, напряженно ожидая, что ей прикажут. А в дверь тем временем вошли прислужники, распахнули занавесь, открывая большую нишу, в ней была установлена каменная ванна, способная легко вместить пятерых, и принялись наполнять ее водой. Теч-ко спокойно положил меч и пояс с дротиками на одну из массивных каменных полок, мысленно делая пометку потом привести оружие в боевую готовность.
Ванна была готова, прислужники отпущены и он с облегчением разделся и опустился в воду. Горячая, он расслабляла мышцы, смывала кровь врагов и грязь тайных переходов.
– Раздевайся, иди мыться.
Девушка напряглась еще больше, но подчинилась. Медленно, принуждая себя, она развязала завязки сандалий, затем распустила волосы и лишь после этого стянула рузу, оставшись, как и он, обнаженной.
– Возьми «чистую воду» и иди сюда. – Ее напряженность и страх заполняли комнату плотными слоями. Что такого страшного? Обычно девушки рады такому его пожеланию и другим, которые могут последовать.
А вот оно что, девушка невинна. Слишком дикая, чтобы пытаться ее соблазнить и не настолько яркая, чтобы рисковать с изнасилованием.как правило, послушницы становятся согревающими ночь для посвященных. Приятное исключение.
Девушка неловко поставила кувшин с «чистой водой» на край, пытаясь укутаться в распущенные волосы.
– В воду, Ишши. Тебе тоже нужно расслабиться и вымыться.
– Да, правитель.
С этим «правителем» срочно нужно что-то делать. Раздражает в ее исполнении.
Сначала Теч-ко старательно вымыл девушку, чувствуя, что ее гибкое тренированное тело нравится ему все больше. Такого же внимания удостоились волосы, достававшие своей хозяйке до середины бедер.
– Теперь моя очередь. Вымой меня.
Ишши только вроде успокоилась, а теперь снова застыла изваянием.
– Я жду, мне тоже хочется стать чистым. – Он демонстративно перевернулся, подставляя ей спину. Женские ладошки осторожно заскользили по коже, вспенивая «чистую воду» и смывая грязь. То, что надо, главное себя, инстинкты свои контролировать.
Затем тщательно растер ее маслом и попросил (если можно так сказать) о такой же услуге в ответ. Солнце давно спряталось за изломанными вершинами, небо стало неизмеримо глубоким и звездным.
– Ложись!
– Зачем?
А девочка осмелела, освоилась более-менее.
– Спать будем, ночь уже!
– Но…
– Спать, Ишши! – даже у ящеров терпение не безгранично. – Только спать, мы оба устали. Особенно ты. – Теч-ко с громким вздохом удовольствия вытянулся на кровати в другой нише. – Ишши, я не люблю ждать.
– Я… – она смотрела испуганно, только запах не обманывает. Его нюх говорил, что хоть девушку это и пугает, но и возбуждает тоже. Мужчина улыбнулся.
– Да?
– Можно одеться?
– Нет, я же не одет. Так удобнее. Иди. – Ишши легла на самый краешек. – Не так. – Мужчина одной рукой притянул девушку к себе и обнял. Она замерла, стараясь даже дышать через раз.
– Задохнешься. Спать, только спать.
– Хорошо. – Послушница судорожно кивнула и попыталась унять бешено стучащее сердце. Потом тихонько повернула голову в его сторону. – Мне кажется, будто на меня смотрят.
Теч-ко усмехнулся.
– Так и есть. В дальней стене глазок. За вечер уже третий наблюдатель.
– И так всегда?
– Как правило. Пока мои верные подданные думают, что контролируют меня, ведут себя тихо и спокойно. – Он удобнее улегся, обхватив лежащую в объятьях девушку еще и ногой, и довольно закрыл глаза. Через некоторое время Ишши тоже успокоилась и уснула. Снилась ей солнце, золотое-золотое. Только это уже не солнце, а глаза, глаза бога сильного и красивого, с горячей кожей и…
Ей было легко и радостно, бог обнимал ее лучами света. Она летела, тело дрожало от наслаждения. А потом Ишши сообразила, что это не сон. Распахнула глаза.
– Ты же говорил спать!
– Я выспался. Скоро рассвет.
– Но…
– Не важно. Помолчи. – И закрыл рот поцелуем.
Рассветная заря увидела их утомленными и счастливыми. Теч-ко-Аль нежно гладил волосы любовницы и шептал на ухо:
– Ты вернешься сегодня к своим обязанностям. Ты неплохо орудуешь своим ритуальным ножом. Я распоряжусь, чтобы во второй половине дня тебя учили обращаться с мечом, пращей и дротиками. На ужин придешь ко мне.
– Я теперь твоя согревающая ночь?
– Ты не хочешь?
– Это большая честь для меня, правитель.
– Я спросил, хочешь ли ты?
– Да, – она отвела глаза – хочу.
– Запомни, сейчас никто не должен думать, что ты нечто более серьезное, чем просто согревающая ночь. – Ишши подняла на него удивленный взгляд. – Да, ты – большее. Когда забеременеешь, к сожалению, по традиции не раньше, я смогу объявить тебя матерью своих детей. Но до тех пор ты просто послушница. Если начнут заговаривать о каком-либо влиянии на меня, делай вид, что полная дурочка. Хорошо?
– Да. – девушка засветилась счастьем. – Я все сделаю.
– Может, тогда назовешь меня по имени?
Она застенчиво улыбнулась.
– Теч-ко-Аль, мой правитель.
– Уже лучше. Мы будем часто повторять. – Он снова ее поцеловал и притянул ближе.
Лунная четверть прошла спокойно для правителя и изматывающее для послушницы. С нее, конечно, сняли обязанности по уборке и дежурствам, но обучение владению мечом и борьба оставляли много синяков. Теч-ко-Аль часто с удовольствием прислушивался к ее мыслям. Ишши оказалась точно такой, как ее запах: нежной, мягкой, дразнящей, манящей. Если войны за власть вокруг него не сломают девушку, то сделают сильной, как анаконда. Ночи теперь были освещены огнем их страсти. Ей завидовали, льстили, пытались завязать дружбу, ненавязчиво расспросить попросить. Ишши следовала совету Теч-ко, улыбалась, кивала или качала головой и делала вид, что абсолютно не понимает истинных значений фраз.
Так прошло еще полторы лунные четверти. Теч-ко-Аль задумчиво изучал стоящего перед ним управителя храма, что приехал из столицы. Его ламан, наверное, до сих пор напиться не может. Правитель задержался в подгорном храме уже на три лунные четверти, другие дела больше не могут ждать. Это так, нужно уезжать, но он не собирался оставлять здесь Ишши. Взять же с собой в Город-на-вершине сейчас, значит приговорить к медленной смерти от придворного яда. Там ведь кроме всего прочего еще и его бывшие согревающие ночь. Женщины из влиятельных семей, они раздавят безродную послушницу прежде, чем она успеет отрастить когти и клыки. Куда же тогда? Дальше по стране?
– Я выслушал тебя, Цик-туль, и приму решение. Сейчас иди отдыхать.
Пожилой посвященный, низко кланяясь, допятился до выхода из центральной залы, оставив правителя все в той же задумчивости.
Если ты знаешь один храм, то ты знаешь все четырнадцать. Цик-туль уверенно шел в малую ритуальную залу, где его уже ждал управитель подгорного храма Тец-хат.
– Ты уверен в том, что мне сообщил?
– О да, просвещенный! Эта послушница не привлекла взоров никого из посвященных, не знаю, чем смогла угодить правителю.
Цик-туль нахмурился.
– Посвященных не слушает?
– Увы, исполняет все, что велят для храма, но с правителем… либо действительно так глупа, либо слишком умна.
– Правителю время уезжать, но он медлит. Уверен, хочет забрать эту согревающую с собой. А в Городе-на-вершине она нам не нужна.
– Это не может быть надолго.
– Может – не может, я не желаю рисковать. Правители выбирают женщин, не глядя на знатность и богатство семьи. Пусть эта глупая послушница исчезнет. Здесь граница, часты набеги тасиров, да и лес более опасен, чем у столицы. Займись этим, Тец-хат.
– Да, просвещенный.
Посвященные так же занимались и лечением жителей ближайших селений, поэтому повеление управителя Тец-хата отправиться трем послушницам сопровождать посвященного в лечебный обход не вызвало удивления. С ними идут два воина, ведь в лесах водятся хищники. Когда они отошли на значительное расстояние от храма, их нагнала еще одна группа из десяти воинов во главе с самим Тец-хатом.
– Посвященный Ичи-тац, следуйте далее. Послушницу Ишши я возвращаю назад.
У девушки появилась мысль, что Теч-ко зовет ее попрощаться перед отъездом. Неизвестно, что больнее: прощаться с ним сейчас или чтобы он уехал, не сказав ей ни слова. Но Тец-хат повел ее глубже в лес, в сторону от дороги. Воины схватили за руки и не давали сбежать. Вскоре они подошли к подножью крутого утеса. Здесь ее раздели и связали. Руки, скрученные за спиной в локтях, и ноги, в коленях и щиколотках, быстро стали неметь. Как будто этого было мало, конец веревки привязали к дереву. Что бы не уползла, как змея, что ли?
– Вот и все. – Управитель храма довольно щурился, оглядывая девичью наготу. – Интересно, чем ты привлекла правителя. Может, попробовать? – он присел на корточки и погладил бедро и ягодицу. – Жаль, спешить нужно. Здесь неподалеку логово ягуара, думаю, ты не долго будешь мучиться.
И они ушли, оставив ее лежать на боку с подтянутыми к груди коленями. Только теперь Ишши разрешила себе заплакать. Одна, связанная, в лесу. Через четверть шага солнца тень уйдет от нее и до вечера лучи успеют обжечь кожу. Хорошо, ягуар, а может быть змеи, не дадут ей сгореть или замерзнуть ночью. Нет, лучше думать о другом. О Теч-ко-Але. Недолго длилось ее счастье, но оно было. Разве за поцелуи и объятия золотоглазого бога-правителя жизнь – это слишком высокая цена? А за его слова о том, что она станет матерью его детей? Нет!
Теч-ко как раз разбирал с Цик-тулем дальнейший маршрут, указывая, где и на какой срок останется, когда привычно настроился на мысли любимой. И похолодел внутри. Только многолетний опыт удержал от необдуманных действий. Стараясь ни единым движением не выдать кипящие в груди чувства, мужчина откинулся на каменную спинку трона.
– Что ж, мы все обсудили, Цик-туль, проследи за исполнением. А я, пожалуй, раз завтра уезжать, поохочусь в этих лесах, разомнусь. – обернулся к своему бессменному телохранителю последние пятнадцать лет. – Че-дал, распорядись, чтобы твой десяток собрался через полшага солнца. – сам же решительно встал и направился к выходу. – Кстати, Цик-туль, как поживает твоя племянница Ат-та?
– Скучает по вам, мой правитель.
– Хорошо. – и вышел в переход. Скорее в свои комнаты, нужно торопиться. Взмахом руки отослав послушников, переоделся в одежду простого воина, взял оружие и спустился к подножию центральной лестницы. Там уже ждал Че-дал и десятка воинов из личной охраны правителя. Гораздо раньше оговоренного срока. Эти люди были ему верны, насколько вообще может быть верен человек. Они были кровно привязаны к своему правителю, еще отец проводил ритуал. Про себя отметил, что надо будет их к Ишши првязать, все-таки будущая мать его наследника.
– Идем быстро, о том, что увидим, молчим.
– Да, правитель.
Охотники быстро шли по утоптанной тропе, но как только Теч-ко убедился, что из храма за ними следить уже не возможно, сорвался на бег. «Только не переставай думать обо мне, Ишши! Я уже иду!»
Сколько возможной добычи было вспугнуто их шумным бегом, но воины если и удивлялись такому поведению своего вождя, то виду не подавали.
Далеко завели. Ничего, он с ними разберется. Посметь посягнуть, на то, что принадлежит ему, что ему дорого! Увидев девушку, мужчина испытал одновременно гнев и облегчение. Знаками велел остальным окружить это место, а сам, стараясь ступать как можно беззвучнее, медленно начал приближаться. Ишши лежала неподвижно, и неудивительно: у нее на груди свернулась зелено-коричневыми кольцами ясса (небольшая ядовитая змея). Он двигался медленно и плавно, доставая дротик. Если промахнется, ясса наверняка укусит свою подстилку. Дротик с тихим свистом прошел сквозь голову змеи, и в то же мгновение Теч-ко сбросил тело гадины, спеша быстрее разрезать веревки. Глаза послушницы были закрыты, полуденное солнце скорее всего вызвало обморок, тело искусано насекомыми. Ее рузу лежал рядом, но сперва следовало промыть, смазать укусы и ссадины от веревок. Че-дал уже стоял на коленях рядом, держа наготове мех с водой. Больше с собой все равно ничего не было, они ведь шли на охоту.
Осторожно натянув на Ишши одежду, Теч-ко подхватил ее на руки. Воины тут же сомкнули вокруг них кольцо, готовые защищать от всего на свете. Он отрывисто кивнул телохранителю и зашагал другой тропой, не сомневаясь, что тот, кого Оставит Че-дал, уничтожит все следы их пребывания на месте предполагаемой смерти его избранницы. Этих змей обезвредить будет дольше.
Храм не зря его пра-пра-пра-пра(очень много)дед назвал подгорным. Со стороны гор в него вело несколько тайных ходов. Никто не видел, как правитель с воинами вошел в свои покои, никто не следил через щели, как он положил на кровать девушку. И тем более никто не мог увидеть, что произошло после того, как все тела послушницы натерли целебными мазями. А посмотреть было на что. Теч-ко-Аль сделал ножом надрез на руке лежащей и нацедил в небольшую каменную чашу немного крови, потом такие же надрезы сделал по очереди всем воинам-охранникам и влил их кровь туда же. Они не знали, что за слова произносил правитель-бог над чашей, но верили ему, зная назначение этого ритуала. В конце они все преклонили колени возле кровати и принесли клятву беречь и защищать.
Оставив четверых охранять свою избранницу, Теч-ко-Аль, из мыслей Ишши прекрасно знавший, что именно случилось, спустился в главный зал для церемоний. В это время, когда солнце было в нескольких шагах от вершин, Тец-хат был там вместе с остальными посвященными и послушниками. Всеобщие молитвы – это так питательно для бога. Правитель уже был в пышных ритуальных одеждах и, усевшись на трон вкушать веру подданных, смотрелся действительно божественно и устрашающе.
– Тец-хат, я не вижу среди послушницы Ишши.
– О мой правитель, послушница Ишши вместе с прочими сопровождает посвященного лекаря в деревни. К заходу солнца они непременно вернуться.
– Хорошо. Проводите Шин-чтли к кладовым. Он отвечает за поездку. – Не понравилось, ох не понравилось посвященному управляющему храмом быть простым провожатым, но воля бога… Теч-ко едко усмехнулся одним уголко рта ему в спину, а затем оглядел зал. Пальцы нашли нужный камешек в украшении трона и все входы перекрыли каменные плиты. Жаль, Цик-туль уже уехал, ясно ведь, откуда ветер дует.
– Посвященные, подойдите.
Люди украдкой испуганно оглядывались, не зная, чего ждать от бога. У подножия трона собралось тридцать человек. Не густо, хотя так быстрее. Он встал и спустился вниз, каждого внимательно осмотрел и заглянул в глаза. Внутреннее чутье и нюх его никогда не обманывали. Даже зная их поверхностно, всего три четверти луны, правитель был уверен в своем выборе.
– Твое имя?
– Лик-кец, мой правитель. – и низкий почтительный поклон. Бедолага прощается с жизнью. Сегодня не его очередь, а тех, кто посмел посягнуть на жизнь его избранницы. Воины, участвовавшие в этом, уже мертвы, с Тец-хатом он скоро побеседует подробно, Цик-туль… пора его племяннице стать матерью чьих-то детей, а самому просвещенному стоит беречься крутых лестниц, которыми так славятся храмы-пирамиды.
– Отныне ты, Лик-кец, просвещенный, управитель Подгорного храма.
Ошарашенное лицо просияло (так вот почему их называют просветленными, надо еще в нескольких храмах подобное устроить), он бухнулся на пол в низком послушническом поклоне.
– Благодарю, мой правитель!
– Ступай и займись делами.
Зал опустел, стоило только плитам вернуться на свои места. Теч-ко-Аль в сопровождении Че-дала поднялся на верхний уровень проверить, как Ишши. Девушка наконец пришла в себя и просто лежала, глядя на факелы. Солнце уступало небо луне.
– Ишши.
Измученная улыбка в ответ.
– Мой правитель.
Мужчина взмахом руки отослал всех из комнаты.
– Расскажи, что произошло.
Она сначала отвернулась, руки вцепились в край рузу, потом расслабилась, посмотрела на него и заговорила. Хорошо, что еще много лет назад его лицо перестало выражать охватывающие его эмоции, иначе снова бы напугал любимую своей яростью.
– Все уже прошло. Больше Тец-хат не причинит тебе вреда.
– Не он, так кто-нибудь другой, да?
– Да, пока ты будешь со мной. Хочешь уйти от меня? Я дам тебе все, что захочешь.
– Без тебя?
– Да.
Ишши смотрела ему в глаза.
– Знаешь, о чем я думала, лежа в лесу связанной?
– О чем? – он знал, но хотел услышать.
– Что жизнь – это не высокая плата за то, что я с тобой. – Ишши прижалась к нему, не обращая внимания на занывшее тело. – Я буду с тобой, пока не прогонишь. Мой правитель.
Теч-ко-Аль целовал ее, лишь слегка касаясь губами губ, и чувствовал себя действительно крылатым ящером, великим и могучим богом. Он никому не позволит обидеть свою маленькую смелую послушницу. Потому что любит.
Тец-хат рассказал все без утайки, когда узнал, что Ишши жива и в комнате правителя. Еще три луны ушло у Теч-ко-Аля на посещение всех остальных храмов. Его любимая осталась в Подгорном храме, где ее лелеяли и берегли.
В день возвращения правитель в Город-на-вершине верховный просвещенный Цик-туль сломал шею, упав с лестницы. Интересно, он действительно верил, что семейное положение и золото спасут от гнева правителя-ящера? Его семья была лишена большей части богатств и ушла в подчинение к другим семьям.
Еще через десять лун Ишши из Подгорного храма родила сына и была провозглашена Матерью детей правителя.