Сначала сгорел компьютер. Если бы я что-то понимала в этих умных машинах, то написала бы грамотно и подробно, какая деталь оказалась «слабым звеном» в этом образце преданности и надежности. А так…просто сгорел компьютер.

В ту минуту я еще не знала, чем закончится сие злоключение, а потому, несильно расстроившись, встала на колени перед воняющей машиной и по-собачьи понюхала под хвостом… прошу прощения, под тем местом, куда были воткнуты провода.

- Так сколько, вы говорите, ему лет… было? – здоровенный бугай (программист или как там его правильно называют) с нескрываемым интересом разглядывал то, что позавчера еще работало, вчера сильно пахло, а сегодня лежало трупом на столе.
- Мы компьютер тогда вместо шубы купили, - зачем-то сказала я вызванному по газете мастеру и принялась на пальцах отсчитывать время вспять «от противного».
Никогда не понимала этого выражения и вечно использовала его не к месту. Вот и сейчас мое «от противного» имело свой смысл: было противно, что этот детина, скроенный по бандитским лекалам девяностых годов, спросил о моем компе в прошедшем (невозвратном!) времени. Было противно, что не купили тогда шубу. Было противно, что и потом эту чертову шубу тоже не купили, а уж теперь и точно не купим. Но главное, было противно, что мои самые любимые и просто любимые интер-читатели остались «вне зоны доступа».
- Девять.
Программист, безжалостно расчленявший труп моего вчера еще живого друга, на секунду отвлекся и удивленно спросил меня:
- Что «девять»?
- Ему было девять лет, - ответила я, поперхнувшись словом «было». Черт, точно, как про покойника.
Я смотрела, как железякин доктор потрошит нутро процессора, в надежде выудить что-то пригодное для пересадки другим ветеранам. А я-то, наивная, вызвала его в надежде вернуть к жизни моего старичка.
- Это вам крупно повезло! – сказал программист. – Так долго они обычно не живут.
«Джек-потрошитель» (вы бы его только видели!) вытер пыльные руки принесенным мною полотенцем и добавил:
- Тут, собственно, ничего живого не осталось. Если хотите, за сто рублей корпус куплю.
- Не хочу. Заберите его… всего… пожалуйста.

Поминки удались.
Под какой-то хреновый теле концерт я прихлебывала настойку майской крапивы на ядреном домашнем самогоне (другого спиртного в доме не водилось) и думала. И чем больше я думала, тем больше я пила, а чем больше я пила, тем яснее становился мне смысл произошедшего.

Я вдруг поняла: главное – выдать все, на что ты способен и быстро красиво уйти. Ну, может, чуть-чуть на-прощанье повонять.