На утренний лов Павел всегда ходил один. Любил он встречать рассвет на реке в одиночестве, любил смотреть, как просыпается природа, как встаёт огромным золотисто-розовым мячом солнце, как выступают из серой ночной размытости берега реки, очертания прибрежных кустов, как наполняются они цветом, как становятся видимыми речные струи, сплетающиеся и расплетающиеся между собой в своём безостановочном беге. Любил он слушать проснувшихся птиц, пробующих голоса на утренней зорьке. В эти часы сходило на него какое-то необыкновенное умиротворение. И он всей душою и всем телом крепкого пятидесятипятилетнего мужика очень остро ощущал единение своё с природой и отрешённость от мира людей. Очень ценил Павел эти короткие утренние часы, и потому, поднимался раньше всех на базе, брал заготовленные с вечера снасти, отталкивал лодку от причала и уплывал в утро…

    Заканчивалось девятидневное пребывание на базе отдыха. База представляла собой десятка полтора деревянных щитовых домиков, уютно расположившихся на высоком берегу Ахтубы. У спальных домиков притулились небольшие кухоньки, где стояли холодильники, столы и электрические плиты для желающих готовить пищу самим. Для тех, кто не любил или не хотел возиться у плиты, было открыто кафе с достаточно широким выбором блюд. Санузлов в домиках не было, душевые и туалеты располагались в отдельно стоящих зданиях на окраине жилого комплекса. Впрочем, отдыхающих это ни в коей мере не смущало, не за этим они сюда ехали. А зачем?

     А затем, что база отдыха «Дельта» на Ахтубе - это рай для рыбаков! Широченная Ахтуба, гордо несущая свои воды, ещё не убитая, не отравленная «царём природы», кишит рыбой. Летом огромные сомы поднимаются из ям к самой поверхности и кувыркаются, высовывая из воды голову или хвост. Стаи жереха бьют мелкую рыбёшку утром на стремнине, а днём на перекатах, в глубоких ямах отсиживается лещ, в ериках охотится полосатый окунь, на глубоководье вблизи затопленных деревьев кормится сазан. Судака следует искать среди коряг и топляка, омываемых сильным течением, а зубастая узкомордая щука предпочитает тиховодье на небольшой глубине.

     Павел ездил сюда уже много лет подряд, сначала по работе, потом отдыхать. В прошлом году привёз сюда жену и дочь. Ахтуба их так очаровала, что с тех пор его любимые женщины другого отдыха и в других местах просто не представляли.

     Днём отправились рыбачитьуже втроём. Улов был неплохим, жена поймала килограммового судачка, а дочь вытащила леща килограмма на полтора, остальная рыба была помельче. Уже собирались возвращаться на базу, но дочь вдруг заявила, что она очень бы хотела откушать на ужин щуку в кляре. Ну что же, сказано – сделано.

     Поменяли место, закинули приманку, и пошли против течения на малом ходу. Удилище держала жена, Павел направлял лодку и выдерживал скорость. Леска с приманкой тянулась за лодкой, воблер время от времени чиркал по дну. Вы не знаете, что такое воблер? Значит, Вы не рыбак. Рассказываю: воблер – это такая деревянная или пластиковая рыбка, очень похожая на настоящую. К брюшку этой рыбки подвешен тройной крючок, похожий в свою очередь на маленький якорь. На острие (оно называется жало) каждого крючка сидит зазубрина (бородка), которая не даёт крючку выскользнуть из пасти пойманной рыбы. Таких крючков к воблеру может быть подвешено аж до трёх штук. В этот раз воблер был оснащён двумя тройниками. Думаете – зачем я так подробно рассказываю о крючках? Потом поймёте.

     Этот способ ловли хищной рыбы использовали ещё наши деды и прадеды, и в те далёкие времена он назывался очень просто – «дорожка». Современные же рыбаки, предпочитающие японские спиннинги, американские крючки, немецкие катушки и прочие импортные прибамбасы, обозвали его наимоднейшим термином – «троллинг». Вот этим иноземным троллингом и ловило сейчас Пашино семейство отечественную щуку.

     И вот самый счастливый для каждого рыбака момент наступил – щука схватила приманку. Жена стала быстро крутить катушку, сматывая леску. Вот уже показалась зубастая пасть с застрявшим в ней крючком, щука билась на крючке, пытаясь освободиться. Павел схватил подсак, подскочил к жене, ловко подвёл подсак под бьющуюся рыбину, выхватил её из воды и попытался вытряхнуть в лодку. Но рыба мотала головой так, что свободный тройник запутался в сетке. Пришлось бросить подсак вместе со щукой. Когда рыбина немного утихла, Павел попытался выпутать крючок из сетки. Но тут щука снова забилась, и крючок свободно болтающегося тройника глубоко вошёл в палец.

     От неожиданной боли Павел взвыл и непроизвольно резко дёрнул рукой. Стало ещё больнее. Ругая почём зря щуку, крючок и сетку, Павел свободной левой рукой шарил по многочисленным карманам, ища нож, но его, как всегда в нужный момент, на месте не оказалось. Он смутно улавливал, как рядом что-то взволнованно говорила жена, ползая на четвереньках по дну лодки и пытаясь ему помочь, видел испуганные глаза дочери, но всё это было как-бы отстранено от него, он не мог на этом сосредоточиться и все пытался найти нож, чтобы разрезать эту чертову сетку. Наконец нож был найден именно там, куда он сам его положил, нашлись и пассатижи, которыми из пасти полуобморочной щуки был выдернут крючок, сетку разрезали, леску обрезали, и Павел оказался на свободе с крючком в пальце и воблером в ладони. Держа пойманную на крючок руку на весу, и управляясь одной свободной рукой, Павел довёл лодку до базы.

     Жена помчалась за аптечкой, дочке был поручен улов, а сам Павел пошёл к домикам за помощью. Первой, кого он встретил, подходя к коттеджам, была местная уборщица, которая увидев его руку, закатила глаза и попыталась завалиться в обморок, но Павел резко пресёк её порыв, спросив, нет ли у неё кусачек. Кусачек у неё не оказалось, но было очень много нерастраченных эмоций, которые она стала бурно выплёскивать. На эти выплески среагировал начальник базы, как раз проходивший мимо. У него оказались не только кусачки, но и полбутылки водки, пригодившейся в качестве анестезии. После принятия Павлом на грудь стакана водки, боль в пальце несколько притупилась. С помощью ещё одного молодого и сильного любителя рыбной ловли крючок был выдавлен из пальца так, что его жало с бородкой вылезло наружу, и бородка была откушена кусачками начальника базы. Крючок выдернули из пальца. Хлынула кровь, и, присутствуй при этой экзекуции уборщица, она непременно бы грохнулась в обморок. Но её, слава Богу, не было, а остальные были людьми видавшими виды и на такие пустяки внимания не обращали. Палец промыли оставшийся водкой и туго перебинтовали (жена с аптечкой прибежала).

     Щуку в кляре всё-таки пожарили. Блюдо получилось отменным – с золотистой хрустящей корочкой и сочным сладким мясом внутри. Вкусно поужинав, Павел даже простил щуке крючок, застрявший в пальце.

     На следующий день готовились к отъезду. Собирали вещи, коптили пойманную рыбу, прощались с друзьями.

     Выехали пораньше до жары. С собой везли копчёную и мороженую рыбу, астраханские арбузы, купленные у местных бахчеводов, кучу фотографий, массу впечатлений и медный загар. В дороге поначалу молчали, мыслями оставались ещё там, на базе. Палец уже не болел.

     А вкусная всё-таки была щука!