В приёмной, из угла в угол «павлиньим шагом», расхаживал главврач городской больницы № 7, Усиков Иван Сергеевич. Просторный кабинет, квадратов на двадцать, освещался ярким полуденным солнцем из пластикового окна. Мужчина был небольшого роста, на вид лет сорока пяти. Смуглое, морщинистое лицо и маленькие чёрные глазки, излучали задорный огонёк жизни. Из-под воротника белого халата, выглядывал большой узел фиолетового галстука, слегка сдвинутый на бок.
В углу помещения, за высоким дубовым столом, заставленным всевозможными папками, бумагами и прочими канцелярскими принадлежностями, сидела молоденькая девушка лет двадцати. Как и доктор, она была одета в белый халат. Светло каштановый волос убран в аккуратный пучок на затылке. Молодушка энергично стучала по клавиатуре, внимательно смотря на экран монитора, стараясь увековечить в нём каждое слово своего начальника.
- Врач – это специалист, это высококвалифицированный профессионал. Святило всех святил! Это... – правая рука застыла в воздухе над головой с устремлённым в потолок указательным пальцем.
- Бог...? – улыбнулась Юля, подняв глаза.
- Это не пиши, - одёргивая халат, с довольным лицом ответил Иван Сергеевич. - А ведь... Продолжай, - кивнул он Юле. - Ведь если бы не было нас: врачей, медсестёр, аптекарей и прочих механиков и программистов человеческого тела... Половины! Да что там.... Процентов семьдесят, не менее, людей населяющих ныне Землю попросту бы не существовало сейчас прямо с рождения. Когда рождается больной ребёнок, его тут же начинают лечить. Не отходя от матери, оказывают экстремальную помощь для обеспечения жизнедеятельности важных процессов организма будущего человека! Нет, не так... Больной ребёнок... на на на... его тут же начинают лечить, а не сбра-сывают с горы как это делали древние охломоны, полагаясь неизвестно на кого и мотивируясь не-понятно чем. Да что там!
Иван подошёл к кулеру с пятилитровым бутылём воды, взял из стопки стоящей рядом пла-стиковый стаканчик, наполнил его наполовину ледяной прохладой «Марианской скважины», залпом опрокинул воду себе в рот и выкинул в стоящее рядом мусорное ведро. Достал из кармана вишнёвый носовой платок, вытер губы.
– Сколько человек безвозвратно покинули нас в далёкие времена от болезней, которых сейчас попросту не существует, - продолжил он, - чума, оспа… Да что там! Раньше от простой простуды человек мог навеки закрыть свои глаза. Я уж не говорю о развитии элементарной личной гигиены, активной агитации и борьбе за здоровый образ жизни. Благодаря чему человечество на десятилетия, десятилетия!.. - рука вновь зависла над головой, - автоматически продлевает свои жизни. О чём раньше естественно задумывались лишь единицы. А ведь это всё кто? - Иван сморщил лоб и пристально посмотрел на Юлю.
- Вра-Чи! - по слогам, вдумчиво ответила его помощница.
- Святила медицинской, жизненной... Святила всего всего на Земле вообще!!! Одни ветери-нары чего только стоят! - Левая рука Ивана находилась в кармане халата, правая, энергично жес-тикулировала в воздухе, сверкая золотым обручальным кольцом на безымянном пальце. - Возмож-но, конечно, когда-то там всякие шаманы, экстрасенсы и попы могли чем-то помочь. - Иван Сер-геевич задумчиво почесал подбородок. - Да и то чем? Не переживай больной, всё к лучшему идёт, нагрешил ты видимо много, дорогу не тем не тому и не там перешёл не в том месте! Сейчас всё будет... Либо там, либо здесь повезет, - насмешливо попытался изобразить чуждый ему голос Иван Сергеевич. - Эххх... Ну вот, стало после зимы чуть теплее, пошёл на прогулку человек без шапки на улицу, продуло! Насморк, температура, а то и грипп подхватил. И вместо того, чтобы тут же обратиться к врачу. Сдать анализы, пройти обследования и начать правильный курс лечения, дабы в корне остановить развитие тяжёлого недуга. Он приходит домой, пьёт чай с лимоном, залазит под одеяло, читает какого-нибудь полоумного лекаря народного и успокаивается. В то время как болезнь на время затихает, начиная изучать нюансы иммунитета, чтобы потом сразить человека наповал. Затем жалуется, к нам приходит: «Что со мною? Помогите! Спасите...» А где ты раньше был? - раскинул руки в стороны Иван Сергеевич. - Одна маленькая простуда... даже элементарный герпес, здорового человека, конечно, на повал не сразит, но вместе со своими товарищами микробами «по цеху»... в общем, закончиться всё может очень плачевно. Намочил ноги, а в итоге слёг с тяжелой формой гриппа. А далее уже идёт на генетическом уровне, передаётся по наследству: тебя не тронуло, ребенка твоего достанет. И накапливается такой клубок, который бывает не так про-сто и распутать даже при современных новейших технологиях. Лишь только под постоянным контролем врача, правильным курсом лечения... Три раза в день, за час перед едой. Не два, не три, а час! Ну, ведь не прихоть же это наша, а если так можно выразиться – жизненно важная необходимость! А больной что? «Ой, не успел, ой, забыл...», - вновь каким-то не своим голосом продолжал Иван. - А в итоге начинают винить нас. Да, вы такие сякие, ничего не можете, ничего не знаете, десять диагнозов мне поставили, а толку ноль! Ну, а как ты хотел, дорогой, если у тебя их там все пятнадцать! И начинают обращаться ко всяким магам, колдунам, гадалкам, к камням святым, за тридевять земель ехать... На качественное лечение и хорошие препараты не хватает денег, а на другой конец света слетать - всегда пожалуйста! - Он покачал головой и тяжело вздохнул. - В итоге, человек просто начинает больше двигаться, меняет обстановку, стиль и ритм жизни. Начинает заниматься, незаметно для себя, элементарной физической культурой. Иммунитет крепнет, болезнь затихает, и они, радостные и довольные, возвращаются к прежней жизни. Ждать нового приступа, предварительно только обвешавшись всяческими талисманами, цепями, да крестами. На которых, между прочим, людей раньше казнили, а не лечили... Сделай, пожалуйста, чашечку кофе моя дорогая, - перевёл дух Иван Сергеевич, - я пока отойду на минутку.
- Хорошо, - улыбнулась Юлия, встала и пошла к буфетному шкафу.
Иван Сергеевич вышел за дверь, поздоровался с проходившей мимо коллегой, и направился в уборную комнату для персонала больницы.
Когда он вернулся, на журнальном столике дымилась белая чашка ароматного черного на-питка. Секретарь, по-прежнему, мило улыбаясь, смотрела в экран монитора.
- Ну ладно, Юлечка, - взял со стола кофе Иван, - без двадцати три уже. Поеду, пообедаю. Потом у меня встреча с кардиохирургом одним очень важная. Завтра с утра продолжим. Я до-бавлю статистику про исцеление «нашими» и «шарлатанами», отредактирую местами и отправишь.
- А не поздно будет Иван Сергеевич, у них уже в четверг номер выходит...
- Не поздно, уж поверь, - подмигнул главный врач и отправился к себе в кабинет готовиться к важной встрече.

Редакция газеты «Будь в Курсе», попросила дать интервью по поводу недавнего исцеления считавшейся безнадёжной больной, пятнадцатилетней девочки, страдающей раковой опухолью мозга. Которая чудом исцелилась, когда шансы на спасение были приравнены к нулю.
Девочку навестил странный седой старец. Приведённый какой-то третьей рукой, иначе представить не являлось возможным. Он побеседовал с ней и оставил на прощанье, еще не распустившийся жёлтый тюльпан. Уходя, он велел поставить его в воду, и наблюдать, как он будет рас-цветать.
Всё бы ничего и было бы вскоре забыто. Но на третий день после ухода старца тюльпан расцвёл... А вместе с ним и Маша стала улыбаться и даже попыталась вопреки наказам врачей выйти из палаты на прогулку. Ну, а на седьмой день после ухода старика от опухоли и вовсе не осталось и следа. Врачи лишь молча, пожимали плечами и разводили руками, называя этот случай «из ряда вон».
Это событие довольно быстро взбудоражило общественность, как с духовной, так и с материальной стороны. Таинственность и интригу более вызывал тот старец пришедший «ниоткуда» и ушедший в «никуда», и никому не оставив даже своего номера телефона. Ведь родители Маши, совсем уже отчаявшиеся, жившие последнее время одной лишь надеждой, и до него обращались ко многим магам и экстрасенсам. Палату девочки не раз посещал местный священник. Потому и всю последнюю неделю, все думали да гадали, что такое вообще произошло, и кто главный винов-ник сего торжества.
Все СМИ, включая интернет, размышляли, спорили, гадали. Доказывали друг другу кто же, всё-таки, сильнее: наука или то, что невидимо, но явно ощутимо.
Иван Сергеевич, как главный врач одной из самых больших и перспективных клиник области, уже дал два интервью и даже выступил в одной телевизионной передаче, пытаясь образу-мить ополоумевшую публику. Раскрыть глаза людям благодаря кому они, в конце концов, до сих пор еще живы. Что случай — это всего лишь случай — случайное стечение обстоятельств, исключение, а не закономерность, созданная правильными и умелыми действиями профессионалов. К тому же не факт, что действия его умелых коллег не способствовали главным критерием в чудодейственном исцелении. Такие случаи бывали, и не раз, и зачастую как потом оказывалось, все они находили своё научно-логическое обоснование.
Потому Иван с великой радостью согласился стать автором целой статьи в рубрике «О жиз-ни», одного из самых читаемых еженедельников страны. Чтобы уже раз и навсегда развеять все слухи, мифы и сплетни.

Иван Сергеевич, Иван Сергеевич... Ванька был крещён с рождения по наставлению бабки своей втайне от красных мозгоправов. Много слышал о Боге, Дьяволе и прочих невиданностей от неё и родителей. Сомнения же в существовании чего-то сверхъестественного, мистического, заро-дились ещё в юности. Когда трагически погиб его одноклассник Васька Короба. Они ехали купаться на велосипедах за пригородные дачи. Васька и так был парень, что называется, сорви голова, любил испить чашу адреналина до дна. Но наехав на один из знаменитых ухабов Российских дорог, не удержался и покатился кубарем прямо под колёса догонявшего его старенького «Москвича». В аптечке у водителя, кроме просроченных таблеток от головы, не оказалось даже бинта, и Василий скончался ещё до приезда скорой помощи, как потом выяснилось, по большей части от обильной потери крови.
Именно тогда Иван впервые захотел стать врачом. Да не просто врачом, а самым главным врачом — врачом всех врачей. Ввести новые законы. Чтобы все без исключения, от мала до вели-ка, могли проводить операцию по удалению аппендицита прямо в поле. И даже на трёхколесных велосипедах была бы аптечка с бинтом и зелёнкой.
Цель была поставлена. И через пять лет Иван поступил в один из престижных, столичных медицинских ВУЗов, оставив отчий дом за тысячи километров. А через три года умерла его горячо любимая мама... По рассказам, ей вдруг стало очень плохо. Но бездарные люди, которые на тот момент составляли приехавший экипаж скорой помощи, толком даже её не осмотрев, всего лишь сбили температуру уколом и дали направление в больницу на обследование. К утру, мама так и не проснулась... Это была давно утихшая и уже почти забытая та самая злокачественная опухоль... От которой мама вроде как вылечилась уже давным давно. Надо было всего лишь сразу отвести её в больницу на обследование...
После этого Иван уже окончательно решил для себя, что никакие высшие силы ему не помогут и уж тем более не посмеют вставлять палки в колёса. Жизнь, как бы печально это не звучало, зачастую зависит от очередного безответственного дурака, шарлатана или лентяя. А еще чаще от всех троих сразу, оказавшихся в нужное время и в нужном месте. Надо просто вовремя вычислять и отсеивать их, хотя бы из своей жизни, вот и вся мистика.

Встреча с высокопоставленным коллегой в дорогом ресторане закончилась в центральных банях столицы. Двум светилам медицины открывались блестящие перспективы, благодаря совместному взаимодействию и новейшему оборудованию из Германии. Обсуждали, конечно же, недавнее чудодейственное исцеление Маши, шарлатанов, политиков, новые законопроекты в медицине, хвалили свои семьи. Уже во втором часу ночи, слегка покачиваясь, помогая сесть коллеге в такси, Иван Сергеевич говорил на прощание:
- Осмотр, анализы, диагноз, правильный курс лечения и соответственно беспрекословное соблюдение всех рекомендаций пациентом. Вот идеальный алгоритм, для здорового, полноценно-го счастья и светлого будущего всего человечества, Аркадий...
- Вы совершенно правы Иван Сергеевич, абсолютно с вами согласен. Очень буду рад ещё раз встретиться и послушать Ваши идеи на нашем консилиуме...
- Всенепременно, Аркадий Георгиевич, всенепременно, - улыбнулся Иван и, захлопнув дверь черного фольцвагена, направился к своему мерседесу с ожидавшим его личным водителем.
На консилиуме же побывать Ивану так и не удалось.
На следующий день, с утра, главврача пронзила острая головная боль. Он позвонил на рабочий Юленьке, велел отправлять статью так, без статистики:
- Сами отредактируют. Всё равно многое вырежут.
Он догадывался, отчего его постигла столь болезненная мука. Ведь само по себе употребление спиртного, зачастую для него было всего лишь необходимостью, случайным стечением обстоятельств. Он лежал и думал, а вернее просто лежал и терпел. «Ничего страшного, отлежусь сегодня и всё, не надо было в банях продолжать просто оххх... да ладно!» - думал Иван. Принял две таблетки аспирина и уснул. Но, ни к вечеру, ни к следующему утру, головная боль, лишь изредка утихая, оставлять главврача не собиралась. Более того, на третий день она опустилась в горло, вы-звав жуткую изжогу. Иван решил, что это уже пошла его высокочувствительная аллергическая ре-акция на высокоградусный алкоголь, и решил просто уехать в свой загородный дом, подышать свежим воздухом, отлежаться до начала консилиума.

Прошло три месяца. На улице стало заметно теплее, отчего, внутри домов даже свет от лампочек казался ночью довольно ярче. Близкий коллега и друг Ивана Сергеевича пил чай с его супругой на веранде. Стараясь не смотреть на неё, он вяло перемешивал сахар в чашке:
- Я ничего не понимаю. Мы сделали все, что было в наших силах. Две труднейшие операции, лучшее оборудование, немецкие препараты. Вы, Виктория Павловна, всегда с ним рядом, в конце концов, - как школьник, который никак не мог найти правильное решение задачи у доски, оправдывался Юрий Павлович. - Болезнь как будто издевается над нами! Удалили очаг, вспыхнул новый, блокируем рост по вертикали - растет вширь, зажимаем в кольцо — она его просто разрывает, словно детский резиновый мяч... И она растёт и растёт, не смотря ни на что, в геометрической прогрессии. Он ничего не ест, только потому, что каждый кусок пищи воспринимается его нервными окончаниями как раскаленный метал. Мне очень жаль, Виктория Павловна, очень досадно, но думаю, отчет пошел уже по дням...
- По дням...?
Юрий кивнул.
- Боже мой... - закрыв лицо ладонями, Виктория не смогла сдержать слёз.
Входная дверь открылась, к ним подошла сиделка Наталья:
- Вас зовет, Виктория Павловна....
Виктория, шурша длинным подолом чёрной юбки, резко отворила дверь. Утирая слёзы с лица, подошла к койке больного:
- Вань, Ванюша, я здесь, что ты хочешь милый, дорогой мой, - она взяла обеими руками его руки в свои, поцеловала и оставалась в таком положении, пытаясь сдавить в себе комок грусти, застрявший в горле. Слёзы так и текли по щекам, как не старалась она их сдержать.
Иван Сергеевич с минуту смотрел на неё своими маленькими чёрными глазками, задорный огонёк жизни, казалось, уже совсем погас. Наконец, он убрал от неё свою руку, чтобы привлечь её взор к себе:
- Позови священника....