- Мужчина, Вы опять без халата. – Из полицейской машины показалось лицо Валерии Ильиничны. Я остановился, а она вышла из машины. Темно-фиолетовое шерстяное платье очень подчёркивало её фигуру, а левую руку украшала повязка красного цвета, никакого отношения не имеющая к коммунистическим идеям. Во Франции так экономят на полицейской форме.
- Прошу прощения, Мадам. – Ответил я, и обязательно бы приподнял шляпу. Но шляп я не носил никогда в жизни.
- Никогда не говори «никогда». – Сказала Валерия Ильинична и сев обратно в машину унеслась в неизвестном направлении.
Пройдя через площадь Бастилии, я повернул на набережную Генриха IV, где снимал небольшую коморку в старом мрачном здании, окна которого выходили прямо на Сену. С тяжёлыми пакетами я поднялся на пятый этаж по ступенькам, так как лифта здесь никогда не было. Моей соседкой по площадке была одна из Золушек, приехавшая учиться из Божанси, небольшого городка, который в 1429 году Жанна д’Арк освободила от англичан, и сожжённого гугенотами в 1567 году. Правда, эту Золушку звали, вовсе, не Золушка, а Мария. Просто, Мария.
Несмотря на ярко пылающий камин, изображённый на выцветшем коврике украшавшем одну из стен, в комнате было очень холодно, а единственным обогревательным средством оказался электрический чайник. Слегка перекусив и выпив горячего чаю, я лёг в постель с томиком Вольтера и, не прочитав и двух строк, уснул крепким сном, не вставая даже выключить свет.
Утром ровно в семь часов меня разбудил будильник, оставшийся от прошлых жильцов.
