- Ну, хорошо, давай потанцуем и поговорим. Маришка, ты не беспокойся, я ненадолго…
Начался медленный танец, и Виталий вполголоса заговорил:
- Сонька, прости, столько всего произошло за эти месяцы… Я ведь звонил тебе и приходил к тебе, но ты уже больше не живёшь по старому адресу… Я…подожди, не перебивай меня, дело в том, что вскоре после нашей с тобой последней встречи у меня в жизни пошла чёрная полоса…
Виталий замолчал и вытер ладонью вспотевший лоб, руки его слегка дрожали.
- Хорошо, пойдём вон туда, к окну, и ты мне всё расскажешь, - предложила я, чувствуя, что он на грани срыва. Он благодарно ухватился за моё предложение:
- Сонечка, ты только выслушай меня, ты всё поймёшь… Моя жена…она ушла от меня, вот так. Ушла и забрала мальчишек! Мы развелись официально…
- Что ж, поздравить тебя или посочувствовать? – не удержалась я от иронии, а он отчаянно зашептал:
- Ох, Соня, мне так паршиво! Она нашла себе другого, побогаче, помоложе…и теперь я не вижу своих мальчишек, а я не могу без них, не могу! Ведь ты же ничего не знаешь! Они все: и жена, и дети, и тесть – они все уже давно в Москве, они туда переехали! А тот бизнес, которым я думал заняться с помощью тестя…он тоже уплыл из моих рук. А что у меня теперь есть? Только этот ресторан! – Он схватил меня за руки: - Сонька, Сонька, девчонка моя, прости меня! Давай начнём всё сначала, а? Я много думал о тебе, ты и только ты была искренна со мной, а все остальные только…только пользовались моими деньгами… Давай снова будем вместе, а? Мне так паршиво…
Я аккуратно высвободила свои руки из его вспотевших горячих ладоней:
- Послушай меня, Виталик… Я не буду ходить вокруг да около, я скажу тебе прямо: я не люблю тебя, ты мне совершенно безразличен, и то, что когда-то между нами было, оно…оно уже давно в прошлом. Да, я сочувствую тебе, но ты обратился не по адресу. Не надо больше искать со мной встречи – я скоро выхожу замуж! Да, замуж за любимого человека. Вот так-то, Виталий Евгеньевич! Прощайте…
Я пошла к своему столику, где меня ждала Марина, а Пономаренко кинулся за мной:
- Соня, ну, подожди, ну, зачем ты так… Ведь мы же ещё не договорили!
Я резко развернулась:
- Виталий, ещё раз говорю: я выхожу замуж и прошу оставить меня в покое. Надеюсь, это понятно?
- В таком случае, где же твой избранник? Хотелось бы взглянуть на него! – раздражённо произнёс Виталик, видимо, не зная, чем меня уколоть.
- Тебе этого так сильно хочется? Хорошо, скоро мы придём сюда – специально!
- И вы, уважаемый, поймёте, что вы потеряли, - вдруг ехидно вставила Марина. – Сонь, пойдём отсюда, а? Куда-нибудь в другое место. Здесь просто отвратительно!
Лоб Виталия покрылся испариной. Он хотел что-то сказать, но сдержался, круто развернулся и ушёл восвояси. Я расхохоталась:
- Ну, подруга, здорово ты его отделала! Хотя… не слишком ли это было резко?
- Ой, Сонька! Он тебя чуть на тот свет не отправил, а ты говоришь – резко! Да по нему тюрьма плачет! Я говорю тебе, пошли отсюда!
- Хорошо. Поедем в ночной бар «У Макса». Именно там мы с Кириллом провели наш первый вечер. А музыка там просто бесподобная!
И остаток вечера мы просидели там, слушая музыку и болтая о разных вещах. Я рассказала подруге о том, что случилось с Пономаренко, о том, что он хотел возобновить наши отношения. Я не злорадствовала, мне было искренне жаль этого человека… Но Марина была твёрдо уверена в том, что его постигло справедливое наказание – за его прошлые поступки. Я не стала её разубеждать… Виталик был мне настолько безразличен, что просто не хотелось говорить о нём лишний раз. Я заметила, что приятельница старалась отвлечь меня от грустных мыслей…
А на следующее утро позвонил мой любимый, и всё стало на свои места. Жизнь пошла своим чередом. Я начала работать над картиной; делала я это очень медленно, тщательно выписывая каждую деталь, каждую мелочь. Конечно, я не была профессионалом, но работа шла на удивление легко. С Кириллом мы перезванивались довольно часто. Он был полон планов на будущее, и я так любила слушать его голос, я замирала и вслушивалась в каждый оттенок его родного голоса. О том, что пишу картину, я не сказала ему – пусть будет сюрприз, как раз ко времени его приезда.
Удивительно, но мои сны больше не повторялись с того дня, когда я рассказала о них Марине. Но, всё-таки, я решила сходить в православный храм и поговорить со священником. Ведь что-то со мною происходило, и это нельзя было отрицать. В нашем городе были открыты несколько православных церквей, и я не знала, в какую из них мне зайти. Среди моих знакомых не было никого, кто бы часто посещал храм. Обычно всё сводилось к весьма кратковременному пребыванию в церкви на Пасху и Крещение – когда набирали «святую воду». Поэтому я, по какому-то внутреннему наитию, решила сделать так: пройтись возле всех храмов в ближайший выходной, и куда ноги сами пойдут, туда и зайти.
Таким храмом оказалась старая церковь, стоящая на северной окраине города. Лишь только я подошла к железной оградке, как меня, словно магнитом, потянуло внутрь. Я медленно вошла… Заканчивалась утренняя литургия. Я встала в сторонке возле висевшей на стене иконы старинного письма, и вдруг из моих глаз потекли слёзы, а вместе с ними пришло ощущение облегчения и какой-то светлой грусти – грусти о том, что будет впереди, о том, что ещё предстоит… Хор пел что-то на церковно-славянском языке, а душа моя словно очищалась от груза материальных забот, от всего поверхностного и ненужного. В полумраке мерцали огоньки свечей, и голос священника возносил молитвы к Богу, и слова эти как будто поднимались вверх, к высокому куполу, и таяли там, преобразуясь в таинственную энергию – энергию искренней молитвы.
Я украдкой вытерла слёзы и вдруг, возле самого входа в алтарь увидела… нет, точно, увидела расплывчатые фигуры Ангелов в золотистых одеждах. От удивления я крепко зажмурилась, тряхнула головой, а когда открыла глаза, то снова увидела их! Фигуры Ангелов приобрели более чёткие очертания, и теперь я смогла хорошо рассмотреть их. Это были юноши, совсем молоденькие (если можно так сказать про их возраст – Ангелы, всё-таки), а за их спинами были сложены – о, Боже! – настоящие крылья. Светло-золотые одеяния струящимися складками красиво спадали вниз. Розоватое свечение обрамляло их головы, а лица были торжественны и серьёзны. Я невольно шагнула вперёд и вдруг заметила, что от каждого человека, находящегося в храме, к этим Ангелам тянется светящийся поток, который берёт начало из самого сердца человека. Увиденное потрясло меня! А может, я снова сплю? И я изо всех сил ущипнула себя за руку – больно! Нет, это не сон. Я всмотрелась внимательнее и заметила, что цвет и густота потока, исходящего из человеческих сердец, были неодинаковы. У одной группы людей этот поток был густой, сияющий ярко-голубым светом, а по краям его обрамляли маленькие серебристые звёздочки. А у другой группы это свечение из сердца было еле заметным, тусклым, коричнево-серым. У некоторых от сердца к Ангелам тянулись вспышки бордового цвета вперемешку с оранжевым.
Я взглянула на свою грудь и поразилась увиденному: пульсирующее сияние – голубое, лиловое, розовое – изливалось из моего сердца! А руки мои светились серебристо-жемчужным светом. От живота и ног плыли зеленовато-голубые волны, и мириады крохотных золотистых звёздочек порхали вокруг, как живые.
- Что это? – шёпотом произнесла я и тут же услышала голос, вернее, не голос, а мысли – мысли одного из Ангелов, стоящих у алтаря:
- Арэйя, ты видишь то, что должна видеть. Ты такой же Ангел, как и мы, только ты находишься в теле человека. Это правда! Посмотри вокруг – ты видишь мысли людей, оттенки их чувств и переживаний, ты видишь содержание их сердец. Посмотри и вспомни, Арэйя, вспомни о Небе, о Свете. Ты – Ангел, Арэйя!
- А мои сны? – подумала я, и тут же последовал ответ:
- Твои сны – это явь, но не для человека, а для Ангела. А твой последний сон…о, Арэйя, я не могу сейчас объяснить его тебе. Это только твоё, и тебе самой придётся во всё вникать. Я бы очень хотел, но я не могу…
И тут в мысленный разговор вступил второй Ангел:
- Арэйя, ты должна возобновить общение с Небесным Светом, тебе очень нужна его поддержка! И мы тоже будем помогать тебе по мере сил. Мы гордимся тобою, Арэйя! Ты достойна восхищения! Помни о том, что всё это видишь только ты – и больше никто из присутствующих здесь людей. Мы просим тебя, Арэйя, приходи в этот храм, приходи, когда тебе будет нужна помощь. Мы – Небесные Служители этого храма, и у каждой земной церкви есть свои Ангелы. А теперь – смотри!
И общавшийся со мною Ангел поднял руки вверх, то же самое сделал его напарник. Разноцветный поток, лившийся из людских сердец, вмиг стал однотонным – золотым; закручиваясь по спирали, он поднимался под самый купол. И уже там, наверху, он засиял ярко-фиолетовым светом и устремился к Небу. Литургия закончилась, а зрение моё вновь стало прежним, обычным. Сердце билось так, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. Я взглянула на икону, висевшую на стене. На ней был изображён Ангел-хранитель. Словно во сне, я опустилась перед иконой на колени и поклонилась Ангелу, перекрестясь…
Пережитое здесь сильно потрясло меня, но теперь и речи быть не могло о том, чтобы посоветоваться со священником или ещё с кем-нибудь. Ведь меня совершенно точно примут за сумасшедшую! Я медленно поднялась и стояла у иконы Ангела, как вкопанная, и рой самых разнообразных и фантастических мыслей вихрем носился в моей в голове.
Ко мне подошёл пожилой священник и доброжелательно взглянул на меня через очки.
- Вы здесь впервые, я вижу… Вам нужна помощь?
- Да, то есть нет… Нет… Простите, батюшка… Я лучше зайду в другой раз.
Священник пристально посмотрел в мои глаза, понимающе кивнул, перекрестил меня и сказал задумчиво и тихо:
- Вы, матушка, очень сильная духом… И очень светлая у вас душа… Да благословит вас Господь, да хранит вас Пресвятая Богородица! Верьте – Господь всё управит по вере вашей. И приходите, приходите в храм…
Домой я вернулась в большом волнении. Мне было трудно успокоиться после всего пережитого, но постепенно я всё разложила по полочкам. Видимо, в результате того падения у меня открылись необычные, паранормальные способности, и я могу видеть Тонкий мир. Но, кто знает, а вдруг это просто галлюцинация? Ведь говорил же мне психиатр в больнице о том, что могут быть различные видения… Ой, уж лучше я подожду приезда Кирилла, расскажу ему всё, и мы вместе поймём, что со мною происходит. Господи, а вдруг я потихоньку теряю рассудок?! И где же реальность: там, где прекрасные Ангелы, или там, где мы все, где Кирилл, где Марина?.. Короче говоря, нужно набраться терпения и ждать приезда моего любимого, а он поможет мне, непременно поможет! А пока я буду жить обычной жизнью.
Но в душе я всё равно сомневалась, вновь и вновь переживая увиденное в храме, но, естественно, не могла рассказать об этом Марине, хотя такое желание возникало довольно часто. Нет, нет, уж лучше я дождусь приезда Кирилла! Ох, поскорее бы он вернулся…
