В мире безумном, лишённом гармонии,
Вечной любви, доброты, милосердия,
Верность друг другу Петра и Февронии
Кажется сказкой монаха усердного.

***
В веке тринадцатом в городе Муроме
К женщине слабой, супруге правителя,
Дьявол повадился в облике змеевом.
В брате Петре князь нашёл избавителя.

Пётр бесстрашно сразился с насильником,
Агриков меч поразил нечисть мерзкую.
Но в смертный час ядовитою сильно
Кровью злодейской забрызгало дерзкого.

Тело покрылось ужасными язвами -
Князь-богатырь в цвете лет сгнивал заживо.
Знахари тщетно боролись с проказою.
Князь, угасая, суда ждал уж Божьего.

В поисках средства для исцеления
В земли Рязанские слуги поехали.
Дочь древолаза в одном из селений,
Дева Феврония вызвалась в лекари.

За исцеленье от злого недуга
Дева просила не злата, не жемчуга –
Князя хотела она лишь в супруги,
С ним лишь одним быть хотела обвенчанной.

Князь согласился, но гордость сословная
Разум затмила, слукавить заставила.
Слово нарушил он, спесь родословная
Прочь от Февронии князя направила.

Но как приехал он в веси родимые,
Струпья осыпали тело несчастного.
Князь осознал: будет он невредимым
Только с Февроньей. Вернулся. И счастливо

Зажил князь Пётр с супругой обещанной,
Не нарушая, что Бог заповедовал.
Вскоре престол, старшим братом завещанный,
Вместе с державою он унаследовал.

Только недолго любим был судьбою:
Жёнки боярские – ведьмы надменные
Не захотели терпеть над собою
Простую крестьянку, Богу смиренную.

Подговорили мужей на восстание,
И взбунтовались бояре бесстыжие:
Требовать стали отправить в изгнание
Деву Февронью, из города выжили.

Князь, отказавшись от власти и корысти,
Вслед за супругой своею направился.
“Будем же вместе и в счастье, и в горести,”-
Только такой вариант ему нравился.

Плыли на лодке супруги в верховия,
И увидала жена среди прочих,
Как на неё, затаив мысль греховную,
Смотрит мужчина взглядом порочным.

И обратилась она с речью кроткою
К мужу, таившему помыслы грязные:
“Ты зачерпни-ко воды рядом с лодкою
Слева и справа, попробуй-ко, разная ль?

Так и жена: что твоя, что чужая ли
По естеству одинакова в прелести”.
И устыдился попутчик нечаянный,
И подивилися все её мудрости.

Пётр затужил о державе оброненной,
Думал: “ Что ждёт на чужой на сторонушке?”
В скорби его утешала Феврония,
Вещая, мудрая, добрая жёнушка:

“Ты не грусти, князь мой милый, мой суженый.
Бог наш, Заступник, Творец всякой живности,
Он нас спасёт, всё вернёт в скором будущем.
Только молись да надейся на милости”.

Злые бояре, что смуту затеяли,
Пролили кровь, из-за власти разлаявшись.
И испугались того, что наделали,
Князю престол возвратили, покаявшись.

В Муром вернулись супруги-правители,
Правили мудро, творя много милости.
В старости постриг приняли в обители
И в одночасье скончались без горести.

Чудо по смерти их совершилося:
В разных гробах схоронила их братия,
Только тела их в одном оказалися –
Смерть не смогла помешать их объятию.

***
В мире безумном, лишённом гармонии,
Вечной любви, доброты, милосердия,
Вспомните, люди, Петра и Февронию!
И наградит вас Господь за усердие!