Лесные заботы (сказка).

ЛЕСНЫЕ ЗАБОТЫ.

В давние-предавние времена в каждом маленьком лесочке и в каждом большом лесу жил свой Леший - бородатый, длинноволосый мужичок неопределённого возраста, одетый в широкие штаны, в свободную рубашку навыпуск. И штаны, и рубашка были зелёного цвета, поэтому никто тех мужичков не замечал. Ходили они босиком, ступая по траве так тихо, что даже бабочки не пугались, присаживаясь к ним на плечи. Вероятно, принимали одежду за мох. Все мужички были отчаянными проказниками и любили – при случае - пошутить над людьми.
Шли, к примеру, грибники по лесу.

-Ау! - кричали они друг другу. - Где вы там?

-Там, там, та-а-ам…-отвечал им Леший.

Люди спешили на голос и снова кричали:

-Не спеши! Постой!

-Ой! Ой, ой… - отвечал им Леший.

Услышав такое, люди думали, что кто-то из товарищей на ежа наступил, укололся, и скорей торопились на помощь. А Леший заведёт простаков в самую глушь, притаится за корягой и ждёт, что же они дальше-то делать будут?

-Ау! - звали грибники. Но в ответ раздавался лишь насмешливый стрекот сорок да задумчивый шум тихих берёз. Все ещё больше пугались. Начинали бегать, кругами, по лесу. А Леший натешится вволю, нахохочется и только после этого выведет горемык на полянку, полную грибов да ягод, а сорокам прикажет после указать дорогу домой. Или заманит, бывало, девушек сладкой малиной в непроходимую чащу и не отпускает до тех пор, пока их песен не наслушается. Идут девушки по лесу, ягоды собирают, песню за песней поют, не подозревая, что это проделки Лешего. Корзинки малиной наполняются, а Леший рад радёшенек, музыкой наслаждается. Красота! А тем, кто петь не умел, он ягоду не показывал, так и уходила девица с пустым лукошком из лесу.

Один из мужичков любил старым бревном прикидываться. Заприметив людей, тотчас падал на спину, раскидывал руки в стороны, закрывал глаза и лежал, не шелохнувшись. Слушал, о чём грибники разговаривали, дожидаясь момента, чтобы внезапно открыть глаза и уставиться взглядом в человека. Тот дар речи-то и теряет! Лешему только того и надо, подмигнёт и снова глаза закроет. Человек начинает затылок чесать, вспоминая, о чём это он говорил, и, не вспомнив, уходит сконфуженный.

Был среди Леших такой, кто любил бабочками пугать! Насобирает их целое облако, спрячет за пазуху и сидит, девушек дожидается. Как только грибницы подойдут, он разом и распахнётся! Радуется, что шутка удалась. Потешается, глядя, как барышни начинают руками махать да бабочек ловить. Одним словом, мастера были те мужички на розыгрыши!

Правда, кроме забав, имелись у них и дела. Хозяйство всё-таки большое, за всем доглядеть нужно, позаботиться: птиц вовремя разбудить, пчёл накормить, с дубом поговорить, убедить его, чтобы солнце своей верхушкой не загораживал, бабочек спасти из паучьего плена, да мало ли что! Иногда случалось занозу из лапы медвежонка вытаскивать, зайца от лисицы спасать. Ночью тоже забот хватало: то филин слишком раскричится, приходилось идти к нему, просить вести себя скромнее. То волчата из норы разбегутся, и надо их ловить, чтобы они по глупости в овраг не свалились. Но это всё пустяки!

Самое важное из всех дел – следить, чтобы пожар нигде не возник! Не то беда и зверям, и птицам, и деревьям. Строго глядел каждый Леший за порядком в своём лесу, ночей не спал, особенно летом. Если что подозрительное замечал, вроде лёгкого дымка за речкой, сразу свистеть принимался - дождь вызывал. На небе, тут как тут, появлялись тяжёлые тучи. Вода обильным потоком проливалась на горящее место - и снова спокойствие. Случалось, лес загорался от большой жары или от удара молнии, тут уж ничего не поделаешь! А если – от не потушенного грибником костра, то берегись! Такого хулигана Леший больше никогда в лес не пускал! Запугивал! Отбирал корзинку! Тумана в глаза нагонял! Свист такой поднимал, что бедняга летел назад, домой, без оглядки! Вот поэтому лес, в котором жил хоть один Леший, горел о-о-очень редко! Ну, а там, где два или три жили, о пожарах и вовсе не вспоминали.

Но то было в давние-предавние времена. Теперь другое дело. И говорить страшно, как изменилась лесная жизнь. Повсюду вездеходы рыщут, траву с ягодой мнут, деревья срубают, животных пугают. Дышать нечем стало, пыль одна. Беда, да и только! Долго держались лесные охранники, но, не выдержав лязга железных машин, сбежали на крайний север. Присели компанией у костра, чтобы согреться, и стали думать, дальше-то делать? Как быть? Никак невозможно назад возвращаться – пожары кругом, пепелища!

-Драться надо было с машинами, не пускать! Стеной стоять! – сказал один, с бородой, из которой торчали запутавшиеся в ней ромашки.

Но посмотрел на свои кулачки, годные только на то, чтобы зайчат из норы вытаскивать, на босые ноги, казавшиеся палочками по сравнению с гусеницами вездехода, и голову вниз опустил. Вояка!

-Слышал я сказку от грибников. – сказал другой, голубоглазый. - Говорилось в ней о том, как человек из проруби воду доставал, а вместе с водой попалась щука. Взмолилась она о пощаде, обещая взамен на свободу исполнять любые желания, стоит лишь сказать: «по-щучьему веленью, по-моему хотенью». Человек отпустил щуку, только желания его были смешные - чтобы вёдра с печкой сами по себе шли! Никакой серьёзности! Я вот думаю, мне бы такую рыбу! Уж, я бы знал, что загадывать! Вмиг бы очистил родные леса от ходячего железа!

-А я бы загадал, чтобы каждый из людей на пепелище деревце посадил, глядишь, будет куда вернуться лет через пятьдесят. – подхватил третий, с бородой до самых колен. Все загрустили ещё больше, вспоминая любимые края.

Попробовали выдолбить прорубь в реке, да сил не хватило, только пятки заморозили. Видят лесные сторожа, что делать на севере нечего, в сосульку превратиться можно, решили они разойтись в разные стороны – искать приюта. Кто-то двинулся через Аляску в Америку, кто-то в Китай, кто-то в Австралию, а двое наотрез отказались. Тот, что музыку любил, и специалист по бабочкам. Первый сказал, что ему даром не нужны чужие песни, а второй подумал-подумал и тихо так произнёс, запустив за пазуху руку:

-Пусто, братцы, на сердце без моих бабочек. Весь мир кажется серым.

Так и пошли вдвоём, повернув назад и взявшись за руки. К родным пепелищам.