Московская область, город В. 2007 год
- Эй, Касатов! Ты есть-то будешь?
Сосед по камере, пожилой, потрепанный жизнью мужик, подошел к лежанке Олега и тронул его за плечо. Этот человек оказывался в городском СИЗО уже не в первый раз, в основном – по мелким административным нарушениям. За несколько дней, что Олег провел здесь, Константин Матросов успел рассказать ему многое – о местных порядках, о качестве еды и о характерах постоянно меняющихся дежурных. А также о том, что, если на суде будет доказана его вина, переведут его в совсем другое место – в тюрьму, которая находится в тридцати километрах от В. И тогда СИЗО покажется ему настоящим раем.
Олег с ужасом обдумывал все это. Он не понимал – какая вина? Что на него повесили? Не убивал он Сухова, а наоборот – пытался спасти! Только вот тот человек, настоящий убийца, заметил его и решил переиграть свое преступление. Он ударил Олега по голове сзади, так, что молодой человек потерял сознание… А когда он очнулся, на стройке уже были люди в форме. Они констатировали факт смерти Сухова от ножевого ранения. У Олега в руке они обнаружили нож, которым, как позже показала экспертиза, и был ранен директор «Интростроя». На руках Олега были обнаружены синяки, истолкованные как доказательство сопротивления убитого. Картина вырисовывалась ужасная: он, ведущий инженер фирмы, заманил ночью на стройку директора и там расправился с ним. Кстати, шишку на затылке следователь тоже истолковал по-своему – рядом с телом Сухова был обнаружен небольшой булыжник, и, по-видимому, он, пытаясь спастись, ударил Олега по голове.
Словом, милиция особо не разбиралась. Слишком идеально были подобраны доказательства, а милицейские следователи очень не любили, когда на их счету оказывались так называемые «висяки» - дела, которые невозможно было закрыть годами. А так – все понятно: какая-то ссора между директором и подчиненным, ночная встреча, драка… убийство.
Уже в СИЗО Олег обнаружил у себя в плече глубокую ножевую рану. По-видимому, убийца Сухова сделал это, так сказать, на прощание… Возможно, он был знаком и с самим Олегом, и даже испытывал к нему некие негативные чувства. Но кто же это мог быть? Касатов пытался объяснить следователям, что оказался ночью на стройке совершенно случайно и не собирался никого убивать… Он старался обелить себя, не затрагивая при этом Андрея и то, чем они на самом деле там занимались. Олег рассказал, опустив момент про захоронение строителей, как застал на стройке Сухова и неизвестного, как тот ударил директора ножом и скрылся, а сам Олег пытался спасти раненого. Однако его никто и слушать не хотел… Конечно, куда удобнее было найти убийцу из имеющихся под рукой людей, чем гоняться за каким-то неизвестным. Так же не захотели в СИЗО оказать ему нормальную медицинскую помощь – врач в изоляторе лишь облил ее медицинским спиртом и грубо зашил. Сейчас, через несколько дней после этой позорной операции, Олег чувствовал себя отвратительно. Рана постоянно ныла, больно было даже пошевелить рукой. При этом на него накатила ватная слабость, его бросало то в жар, то в холод. Говорить о своем состоянию дежурным Олег больше не собирался – лучше по-тихому отлежаться, чем снова попадать в изолятор. К тому же, он был спокоен –рану ведь продезинфицировали и зашили, а свое плохое самочувствие он считал простым последствием ранения.
- Не хочу, спасибо, Кость, - Олег повернулся к сокамернику и мягко отвел его руку, протягивающую тарелку с супом. Кстати, кормили в СИЗО неплохо. Вот только есть ему совсем не хотелось.
- Смотри, - пожал плечами Матросов. – Тогда я сьем!
Олег кивнул и, тихо застонав от боли в плече, перевернулся на другой бок. Аппетиту Константина можно было только позавидовать.
- Не кисни, все образуется! – попытался он приободрить своего молодого соседа. – Когда суд-то?
- Заседание через два дня, - ответил Олег. – Я вообще не представляю, что делать… Со мной разговаривают так, будто я уже осужден по статье.
- Ну, а тот твой начальник, что навещал тебя? Он поможет?
- Это Андрей. Он – не только начальник, но и друг. Да, обещал помочь, вроде адвоката какого-то нанял… Но пока я не знаю, что они собираются делать.
- Касатов, к тебе посетитель! – прервал их разговор крик дежурного.
Олег с трудом встал с лежака, пригладил волосы. Неужели… она? Наконец пришла, решила увидеться с ним? Лена не пыталась выйти на связь после той их поездки на Святое озеро, хотя Андрей рассказал ей, что произошло.
- Я нормально выгляжу? – спросил он Матросова.
- Как тебе сказать… - хмыкнул сосед. – Не очень. Бледный, как смерть. Синяки под глазами, будто ты неделю не спал. Ты за эти дни так исхудал… Ничего, те, кто впервые попадают сюда, все так мучаются. Кстати, какая разница, как ты выглядишь, Касатов? Или ты девчонку ждешь? Могу точно сказать – к тебе пришел мужик. Я слышал именно мужской голос.
В комнате для посещений его ждал Андрей. Когда дежурный ушел, друг подошел к нему и наклонился, с тревогой вглядываясь в лицо.
- Тебе совсем плохо, да? – спросил он. – Рана болит? Как бы у тебя воспаление не началось…
- Ничего, все нормально, - похлопал его по плечу Олег. – Немного болит, но ничего страшного. Скоро пройдет.
- Дай Бог, скоро удастся тебя отсюда вытащить! Есть такая возможность. Главное, чтобы не сорвалось.
- Ты так и не расскажешь мне ничего? – немного обиженно спросил Олег.
- Пока не могу. Я еще ни в чем не уверен. Адвокат делает свою работу, я – свою, так что у нас все получится. Ты держись. Если будет совсем плохо, обратись в изолятор.
- О, нет, - наотрез отказался Олег, вспомнив, как врач зашивал ему рану без даже мало-мальски обезболивающего укола. – Я лучше потерплю. Скажи, а с ней ты говорил?
- Говорил, - Андрей опустил глаза, и молодой человек понял, что ничего хорошего не произошло. – Вообще, на фирме сейчас только и говорят, что об убийстве Сухова. Все дела на себя взял Веселов, ну, тот, с которым ты раньше работал… Оказывается, он стал одним из учредителей компании. Судя по его целеустремленности, он так станет и единственным ее владельцем.
- Ты от главного не уходи, - прервал его Олег. Андрей явно пытался избежать неприятной темы. – Что сказала Лена?
- Я с ней встретился на следующий день после того, как тебя сюда привезли, - ответил Андрей. – Пригласил ее в кафе в обеденный перерыв и обо всем рассказал. Она вся напряглась, побледнела и ответила, что ей нужно все это обдумать, а сейчас она ничего мне ответить не может. Подожди… она что, за эти дни так и не пришла?
- Нет, - Олег опустил голову. Именно сейчас ему так была нужна поддержка Лены, ее присутствие, хотя бы на минуту. Если бы она пришла, ему было бы гораздо легче. – Неужели она поверила в мою вину?
- Не знаю. Этого она не сказала, - задумчиво проговорил Андрей. – Послушай, у вас, я так понял, близкие отношения. Не могла Лена вот так, не разобравшись, поверить в эту ерунду.
- Возможно, она боится тюрьмы, милиции и всего, что с этим связано..
- Боится? – Андрей в сердцах стукнул кулаком по столу. – Женщина, отсидевшая пять лет в колонии строгого режима за убийство собственного мужа, боится навестить своего парня в СИЗО? Это что-то новенькое. Возможно, это – не тот человек, которого тебе стоило полюбить. Но, если ты хочешь, я поговорю с ней еще раз.
- Сделай так, чтобы она пришла на суд, - попросил Олег. – Сам, или подключи Галю. Ее Лена точно послушает.
Разговор пришлось прекратить, когда дежурный объявил, что встреча закончена. Друзья попрощались, и Олег вернулся в свою камеру.
- Не может быть, - шептал он, отвернувшись к стене. – Неужели я ей действительно безразличен?
⦁ * * * *
⦁ Лена ждала Галю в их любимом кафе. Им уже принесли по порции салата, мясо же как раз приготовят, когда она прибудет на место.
⦁ - А вот и я! – Галя влетела в кафе, принеся с собой осенний холод и дождь. Резкое похолодание в начале сентября спустило разогретых под последним августовским солнцем людей на грешную землю. Дождь сегодня был таким сильным, что девушка успела промокнуть, добежав от стоянки до входа в кафе.
⦁ - Привет, - поздоровалась Лена. – Я уже нам все заказала. Давно не виделись, кстати. О чем ты хотела со мной поговорить?
⦁ - Сначала дай мне отдышаться, - запротестовала Галя. – Потом мы поедим. А после этого уже будем разговаривать…
⦁ В промозглую осеннюю погоду, которая неожиданно сменила жару уходящего августа, отлично пошел сытный салат, запеченное в горшочке мясо и горячий шоколад. Галя, явно уставшая после рабочего дня, не собиралась говорить, пока все не съест. Когда на столе почти ничего не осталось, она подняла глаза от тарелки и уставилась на Лену. Взгляд ее не предвещал ничего хорошего.
- А теперь, Ленка, объясни мне кое-что. С каких пор ты стала бросать в беде своих близких?
смутилась. Конечно, Галя уже обо всем знала. Об убийстве генерального директора и учредителя «Интростроя» сейчас не говорил только ленивый. Каким-то образом подруга также пронюхала, что Лена не хочет принимать в этом какого-либо участия, не желает даже встретиться с Олегом в СИЗО. Шустрая Галина успела пообщаться либо с самим Олегом, либо с Андреем. Нужно заметить, что молодой человек очень понравился Галине еще с первой их встречи. Да она заранее думала о нем хорошо, ведь он спас Лене жизнь! Галя все время говорила ей, что нужно забыть прошлое, стать проще и мягче и подпустить, наконец, к себе счастье.
- Это ты про Олега, - ответила Лена. – Я не могу сказать, что мы были очень близки…
- Замечательно, - Галя понизила голос. – Ты встречаешься с парнем, знакомишься с его семьей, спишь с ним. Он вывозит на отдых тебя и твоего сына. Ты даже стала казаться счастливой, когда появился Олег! И это не считается близкими отношениями?
- Я не знаю, - опустила глаза Лена. – Я совершенно запуталась. Да, мне очень нравится Олег…
- И что тебе мешает просто приехать к нему? Я уже не говорю о какой-то конкретной помощи – думаю, Андрей и сам разберется, он нанял какого-то крутого адвоката. Кстати, он обмолвился, что Олег будто бы заболел в СИЗО, или с ним случилось что-то плохое… Я, возможно, неправильно его поняла.
Лена не сводила с Гали глаз. Ее взгляд казался безразличным, будто стеклянным. Такое Галя за свою жизнь видела несколько раз – когда Лена узнала, что мачеха подала на нее заявление в милицию, и когда озвучили пять лет назад приговор суда за убийство Макса Опольского. Этот взгляд ее дико раздражал.
- Ну-ка, очнись! – Галя сильно сжала руку подруги. – Чем Олег так перед тобой провинился, что ты не хочешь поддержать его в трудную минуту?
- Я не знаю, как это объяснить, - Лена перешла на шепот. – Понимаешь, это убийство… кровь, тюрьма. Милиция. Ты же знаешь, как мне страшно все это вспоминать. Я боюсь как огня всего, что связано с преступлениями и убийствами. Я почти уверена, что Олег не убивал. Не мог он просто этого сделать, я все-таки успела неплохо его узнать… Если только, конечно, у него не было скрытых причин для убийства Сухова. Но… я не могу снова во все это влезать. Ты же знаешь, что я на расстоянии обхожу милицию и прочие органы власти…
- Трофимова, ну и ерунду ты мне сейчас наговорила? – тихонько рассмеялась Галя. – Ты прекрасно знаешь, что, если ты придешь в СИЗО навестить своего парня, никто тебя не арестует. Ты давно покинула тюрьму, понесла наказание! Все, вы с законом в расчете! Неужели у тебя сердце не дрогнет, зная, что ему там плохо? Может, он и виновен – Бог его знает. Но простишь ли ты себе, что оставила его без поддержки?
- Ты закончила? – Лена положила на стол деньги, оплатив половину счета. – Мне пора домой. Сережа с отцом скоро придут из школы.
- Тебя до станции подбросить? – крикнула вслед подруге Галина.
- Нет, спасибо… дождь уже закончился. Добегу!
-Беги-беги, - бормотала Галя позже, заводя машину. – Так и убежишь от своего счастья. Не пожалеть бы тебе потом…
Глава 28
Московская область, пос. Ударный. 2002 год
Этот день оказался одним из самых ужасных в жизни Лены. Если раньше она о чем-то думала, переживала и даже плакала, все это было не так страшно. Проснувшись обычным весенним утром, она никак не ожидала, какой сюрприз приготовит ей Макс.
Сегодня он, как обычно, уехал в В. по своим делам. Обещал быть дома пораньше, и вообще – был спокоен, весел и добродушен. В последнее время обстановка в их семье была накалена до предела… Лена и Макс постоянно ругались, он по-прежнему не ночевал дома, возвращался пьяный и сразу заваливался спать. Лена из-за этого часто плакала, переживая, что их отношения рушатся. От мужа пахло одними и теми же женскими духами. Она понимала, что его с головой затянуло в эти новые отношения с любовницей, которую она видела в В. Он уже особо не скрывался… Иногда разговаривал с ней дома по телефону, и кое-что Лена слышала: он договаривался о встрече, говорил, что скучает… Она гнала от себя сильнейшее желание проследить за мужем и узнать, что это за женщина. Это было бы сильнейшим унижением для нее.
Макс изводил всех: себя – странной жизнью с двумя женщинами. Жену – изменами. Сына – их постоянными скандалами, от которых мальчик стал капризным и непослушным. Лена все чаще думала, что ей следует уйти от мужа… Однако она еще любила его и предпринимала последние попытки спасти их брак.
Вот и сегодня ее день с утра был забит важными делами… Прибраться как следует – помощница по хозяйству должна была прийти только через три дня, а Лене был нужен чистый дом. Купить новое платье, а с шустрым Сережей ходить по магазинам было трудновато. Им обоим еще предстояло посетить салон, чтобы подстричься, а Лена еще хотела сделать маникюр. Оставалось поставить в духовку еще вчера замаринованную курицу с картофелем, купить хорошего вина и ждать мужа.
Он обещал приехать к пяти часам вечера… Было уже шесть, а Макс все не появлялся. Лена сидела у окна и неотрывно смотрела на улицу, Сережа возился на полу с игрушками.
- Опаздывает… - пробормотала Лена.- Ну что же, бывает. Ничего страшного. Он обязательно приедет…
Явился Макс только в девять часов. Сережа уже спал, да и сама Лена, утомившаяся от беготни, тоже начинала дремать на диване.
- Дорогая, я пришел! – Макс появился на пороге, оглядел зал. – Ты что, уснула?
- Нет, Макс, - Лена встала, потирая заспанные глаза, и поцеловала мужа.
- Какая ты красивая! – он улыбнулся, заметив ее новую стрижку и облегающее темно-зеленое платье. – Просто загляденье. И еще – кажется, я чувствую аппетитный запах…
Лена прижалась к мужу. Как хорошо, когда он такой – трезвый, внимательный и нежный… Прямо как в начале их семейной жизни. Возможно, у них еще получится жить, как раньше – без ссор и скандалов. И она приложит к этому все усилия.
- Ну да, я ужин приготовила, - кивнула она. – Сережка спит… Можем садиться за стол.
- Подожди, я бы хотел заглянуть к сыну, а потом принять душ, - его руки заскользили по Лениным бедрам. – Ты подождешь меня несколько минут?
Я готова ждать тебя всю жизнь, подумала Лена, когда он ушел. Лишь бы ты был таким, как сейчас, и не изменял мне…
Вместо обещанных нескольких минут прошло уже почти полчаса. Лена решила, что было бы неплохо присоединиться к Максу под душем, раз он решил отмыться окончательно… Она дошла до ванной и остановилась, услышав вместо шума воды его голос.
- Нет, завтра не смогу, - говорил муж. – Я итак сегодня задержался из-за тебя… Маша, ты тоже меня пойми. Ленка старалась, приготовила ужин, ждала меня. И что, я сейчас извинюсь и уеду? Нет уж. Давай встретимся на неделе.
Лену словно ударил электрический разряд. Маша. Сразу вспомнились Галькины слезы, измена Ильи, суд и развод. Неужели опять Чернова? Ее трясло. Все внезапно стало простым и ясным. И как она не узнала бывшую подругу в тот вечер в ресторане, когда муж уехал, обнимаясь с ней? Точно, это была именно она.
Но – нужно было окончательно удостовериться. Заглянуть в его телефон. Раньше Лена себе такого не позволяла, но сейчас ее оправдывала сама ситуация.
- Максим, ты скоро? – воркующим голосом проговорила она. – Нужно открыть вино.
- Да, милая, уже иду! – Макс выскочил в одном полотенце.
⦁ -Вот и хорошо. Я руки помою и спущусь…
⦁ В ванной Лена схватила с полочки телефон, неосмотрительно оставленный мужем, закрыла дверь и включила душ, чтобы он ничего не услыша.
⦁ - Ну вот, сейчас я узнаю, к кому ты таскаешься, - проговорила она и нажала кнопку разблокировки.
Номер был набран пару минут назад. Он показался ей странно знакомым, хотя и не был никак обозначен в телефонной книге. Девушка нажала кнопку вызова.
⦁ - Ну что, милый, ты передумал? - быстро ответили ей. - Конечно, подождет твой Ленка! А вот я сейчас сгорю от нетерпения...
Лену словно пронзило током. Этот голос она бы узнала из тысячи других, хотя давно не общалась с его обладательницей. Чернова! Ее воркующие, насмешливые интонации.
⦁ - Эй, ты чего молчишь? - озадачилась ее собеседница.
⦁ - Привет, Маш, - стараясь говорить спокойно, ответила Лена. - Нет, Макс сегодня не приедет. Он решил поужинать со мной и с сыном. Как ты знаешь, мы — его семья.
⦁ -Лен, это ты? Подожди, - растерялась Чернова. - Ты все не так поняла...
⦁ Да ладно тебе оправдываться. Скажи, а кайфово спать с мужьями подруг? Сначала Илья, теперь — Макс...
⦁ - Да выслушай ты меня! - Машка сорвалась на крик.
⦁ - Ладно тебе, не оправдывайся. На сегодня ты свободна, - закончила разговор Лена и нажала кнопку отбоя.
Холодная волна бешенства захлестнула ее. Так вот с кем проводил время ее муж! И как она не узнала Машу в тот вечер, когда увидела мужа в ресторане в В.? И ведь их связь длится уже давно. Макс не стал ходить далеко, он решил найти любовницу из, так сказать, близкого окружения.
Слава Богу, что сын спит, подумала Лена. Ее трясло, словно в ознобе. Девушка зажмурилась, не давая граду слез политься из глаз. Она схватила с полочки бритву мужа и, крепко сжав ее в руке, вышла из ванной.
-Дорогая, я тебя жду. Ты готова? - услышала она голос мужа.
Лена пока не осознавала собственных действий — так ей было больно. Она, спрятав бритву за спину, прошла в гостиную.
Если бы он сейчас просто нашел нужные слова... Если бы обнял ее и сказал: «Милая, я исправлю свои ошибки. Я буду только с тобой, только прости меня»... Возможно, ничего ужасного бы и не произошло. Однако Макс не мог читать мысли жены... Он вальяжно раскинулся на диване и попивал вино, даже не дождавшись Лену.
-Ну наконец-то, - усмехнулся он и снова пригубил из бокала.
- Подойди, пожалуйста, - очень спокойно проговорила она.
Макс нехотя встал и подошел к жене. Положил руки ей на плечи и заглянул в глаза.
-Что ты хочешь? - устало проговорил он.
- Ты меня любишь?
- Лен, ну что за глупые вопросы? Конечно, люблю...
Девушка заглядывала ему в глаза, пытаясь найти в них что-то — страсть, любовь или желание, за что можно простить обиду. Однако в них был только холод и отрешенное любопытство. Все... больше говорить им было не о чем. Утихшая волна злобы и обиды вновь вспыхнула в ее душе. Она резким движением полоснула Макса бритвой, попав в плечо. Новая светлая рубашка мужа оказалась разрезана, и на ней появились брызги крови.
-Ты что, с ума сошла? - Макс отскочил, изумленно глядя на жену. - За что?
-За меня, - подступая к нему, - проговорила сквозь зубы Лена. - За твои измены. За то, что не побрезговал моей подругой, крестной нашего сына.
- Я тебе все объясню, - Опольский, с опаской поглядывая на Лену, отступал ближе к детской комнате. Он надеялся, что близость спящего Сережи остановит его взбесившуюся жену.
- Не смей подходить к детской! - рявкнула Лена, прыгнув на мужа. Еще один взмах — и она ранила его в руку, совсем чуть-чуть не попав в вену.
- Ненормальная! - крикнул Макс. - Ты настоящая преступница! Чуть не убила свою мачеху, а теперь меня зарезать пытаешься!
При упоминании о Вике Лене стало совсем нехорошо. Она еще крепче сжала бритву в руке...
Тем временем Макс, подумав, что она успокаивается, подошел к ней ближе. Он попытался взять ее за руку:
- Ленка, отдай мне бритву. Ничего хорошего из этого не получится.Успокойся, давай поговорим...
Следующего ее поступка он точно не ожидал. Лена вывернулась из его рук, схватила со стола ножик для фруктов и с тихим рычанием всадила его мужу в плечо.
- Ах ты, дрянь! - отскочил он, зажимая рану. - Я сейчас милицию вызову...
- Вызывай! - истерично рассмеялась Лена. - Вот умора-то! Здоровый бугай Опольский вызывает милицию, потому что его избила жена. То-то смеху будет!
Макс недолго помолчал, потом схватил со стола бутылку вина и, не обращая внимание на кровь, сочащуюся из порезов и раны, направился к выходу.
- Я уезжаю. Приеду, когда мы успокоимся. Разводиться я с тобой все равно не буду. А Машку тебе придется принять как данность. Смотри: будешь рыпаться — оставлю без копейки и сына отсужу. И никакой твой юридический факультет тебе не поможет!
Муж ушел, хлопнув дверью. Лена, успокоившись, заглянула в комнату сына. Он спал, и, скорее всего, раньше девяти часов утра не проснется... Только тогда, чтобы избавиться от сильнейшего нервного напряжения, Лена выпила. Она и не заметила, как опустошила две бутылки вина, при этом почти не запьянев. Зато она смогла уснуть, завалившись на пол прямо рядом с накрытым столом...
Проснулась она на следующее утро от крика Сережи. Встала, убралась в доме, накормила сына. Все это она делала будто на автомате... Тело как деревянное, в голове — никаких мыслей. Пустота.
А через пару часов к ней в дом заявилась целая милицейская бригада.
- Елена Опольская? - спросил ее молодой лейтенант, попросив паспорт. - Вы подозреваетесь в убийстве Максима Опольского, вашего мужа.
- Что? - Лена встала, как вкопанная. - Макс умер? С чего вы взяли?
-Мальчишки нашли его труп у речки, за поселком. Несколько человек опознали его, хотя он страшно изуродован. Жители его вспомнили по часам и костюму.
-Нет, - задрожала Лена, еле сдерживаясь, чтобы не зарыдать — нельзя было пугать сына, мирно поглощавшего кашу в детском стульчике для кормления. - Он вчера вечером ушел, да... Но — живой и на своих ногах!
- С порезами и ножевой раной, не так ли? - усмехнулся другой милиционер. - У нас есть свидетель, который подтверждает, что у вас с мужем вчера случилась крупная ссора...
- И кто же это? - удивилась Лена. - Вчера, кроме меня, Макса и сына, никого в доме не было...
- Не важно, отмахнулся он. - Сейчас вы должны проехать с нами, чтобы опознать труп. Он уже перевезен в морг в В. А потом — вам придется проехать с нами в участок...
- Подождите, пожалуйста, - засуетилась Лена. - Мне нужно переодеться и позвонить отцу, чтобы он побыл с ребенком...
Пока Лена собиралась, милиционеры, не имея ордера на обыск, прошлись по комнатам и ванной.
- О, смотри, что я нашел в раковине! - проговорил один из них. - Бритва с полосками кожи!
- Заверни аккуратно, - заволновался второй. - Отличный вещдок!
Также они нашли на кухне окровавленный нож. Лена так его и не помыла.
- Ну все, Пашка, - порадовался младший, хлопая коллегу по плечу. - Считай, убийство на почве ревности раскрыто.
-А ее даже жаль... Такая молодая, красивая. Ребенок вон маленький, - пожал плечами старший.
-А нам-то что? Премию в этот раз точно получим!
Через десять минут приехал Ленин отец. Она поцеловала ничего не понимающего, изумленного Виктора Сергеевича, пообещала скоро вернуться и попросила беречь Сережу. Малыш, устав от суеты взрослых, уже начал плакать.
-Пока, мой маленький, - Лена поцеловала его в теплую макушку. - Мама обязательно приедет...
- Лена, Леночка, что же это? - отец, обычно сильный и уверенный мужчина, казался сейчас слабым и растерянным.
- Ничего, пап, - она обняла отца. - Тут говорят, Макс умер... Простая формальность- нужно поехать с ними и убедиться, что это ошибка!
* * *
Московская область, пос. Аннино, 40 километров от В. Колония. 2002 год
Душевые кабинки были одним из самых любимых мест женщин-заключенных. Здесь они общались, наводили по возможности красоту… Часто сюда проносилась по-тихому дневная доза растительного масла – для того, чтобы увлажнить и подпитать кожу и волосы. На втором месте комната отдыха, на третьем – пожалуй, столовая.
Лена сняла шлепанцы и тихо прошла в душевую комнату. Пришлось снять шлепанцы, чтобы неслышно ходить по мокрому полу. Нельзя было, чтобы ее обнаружили.
Женщина мылась на полную катушку. Она набрала в низкую ванночку немного воды, чтобы ноги отмокали от грубой ороговевшей кожи. Было слышно, как она что-то тихонько напевала себе под нос.
Ну конечно! На пластиковом столике рядом с душевой кабинкой стояли бальзам для волос, крем для тела и гель для душа. Вообще-то, такие вещи уставом тюрьмы иметь при себе не разрешалось. Однако этой Наталье все было ни по чем…
Она прибыла в колонию два месяца назад. Наталье Каримовой было двадцать семь лет. Высокая, статная, рыжеволосая, с огромными зелеными глазами, она сразу привлекала к себе внимание. Статья у Натальи была, прямо скажем, ерундовая – она сидела за кражу товара в магазине одежды, где сама же работала продавцом. Другое дело, что отсидка для нее была уже не первой – когда-то она уже сидела за хулиганство и вымогательство денег.
Наталья сразу начала наводить в их камере свои порядки. Это было неприятно, потому что пять женщин, населяющих ее, уже передрались, переругались и давно притерлись. Все, включая саму Лену, которая сидела уже пять месяцев. Кстати, Каримова сразу невзлюбила именно ее. Почувствовала Ленин авторитет среди сокамерниц – большинство из них были не слишком грамотными и образованными, а Лена, имеющая юридическое образование, кое-что объясняла им по поводу прав заключенных, за что имела уважение.
Это уважение было для Натальи как кость в горле. Она явно привыкла быть везде на первых ролях… К тому же, она быстро сговорилась с администрацией тюрьмы, стала стучать на соседок, за что имела некоторые поблажки. Например, ей разрешали иметь при себе кое-какую косметику, давали больше времени на отдых, лучше кормили. Однако этого ей было мало. Каримова постоянно подкалывала и оскорбляла сокамерниц, а больше всего – Лену. Все молчали и терпели, зная, что со стукачкой лучше не связываться. Однако последний случай довел Лену до крайней точки кипения…
Недавно к ней приезжала на свидание Галина. Она привезла Лене теплые вещи, чай, сигареты и много других нужных вещей. Среди них самым дорогим подарком были фотографии Сережи. Скоро ему должно было исполниться три годика… Лена со слезами на глазах целовала снимки сына. На них он казался ей каким-то бледным, исхудавшим.
- Болеет часто, - ответила Галя. – Папа твой один с ним крутится… никто не помогает, кроме меня. Вроде как иммунитет у мальчика снижен, простужается… Не переживай, мы с Настей это уже переросли.
Легко сказать – не переживай! Лена каждую свободную минуту разглядывала фотографии своего худенького болезненного сына, а по ночам тихо плакала от собственного бессилия. Ведь она ничем не могла помочь ни соему уже немолодому папе, ни ребенку!
А потом сам отец приехал к ней. Им разрешили свидание. Папа состарился, казалось, лет на десять. Он был очень краток…
- У Сережи редкое заболевание крови, - сказал он. – Оттуда и все болезни. Но страшно другое… Если не начать срочное и дорогостоящее лечение, он и до первого класса не дотянет. Мы уже сдавали анализы, и все подтвердилось…
Папа приехал с кучей медицинских документов, подтверждающих Сережино заболевание.
- Сколько стоит лечение? – спросила она и, когда отец назвал сумму, немного подумав, приняла решение:
- Продавай все, что оставил Макс. Дом, дачу, машины – все продавай. Должно хватить. Лишь бы вылечили монго мальчика!
- Теперь Лена ждала известий. Пока Сережу положили в клинику на обследование. Она считала дни, часы и минуты в ожидании результата. И за это время Каримова нашла у нее под подушкой фотографии сына! Более того – она откуда-то знала о Лениной беде!
- Правильно, пусть дохнет, - сказала она при всех сокамерницах, разглядывая фотографию ребенка. – Вон какой бледный тощий… У преступниц дети рождаются такими же преступниками. У меня вот хватило ума не рожать…
Тогда, в камере, Лена с огромным трудом взяла себя в руки и промолчала. А сейчас у нее была отличная возможность отомстить и избавить соседок от присутствия стукачки Каримовой.
Та, не замечая слежки, с удовольствием намывала свое мощное белое тело. Лена тихо включила фен в розетку.
- С легким паром, - тихо проговорила она.
Каримова явно не ждала сейчас кого-либо. Быстро смыв с лица мыльную пену, она разглядела в темноте маленькую женскую фигурку.
- Это кто?.. А, ты, Опольская? Помыться пришла?
- Я давно уже не Опольская. Трофимова – моя фамилия. Пришла составить тебе компанию. Знаешь, что бывает, если бросить подключенный к розетке фен в воду?
Наталья только сейчас поняла намерение Лены. Она задрожала, содрогаясь всем своим крупным телом.
- Лен, я виновата… Извини. Не делай этого! Тут недалеко надзирательница ходит…
- А мне уже на все плевать, - искренне ответила Лена. – Я в тюрьме, и у меня сын умирает. А ты, сволочь, посмела такие слова про него говорить!
Лена обернула руку полотенцем и подняла работающий фен.
- Все! И никто не узнает, что это сделала я. Прощай, Каримова!
Через несколько секунд фен упал в воду. Вскоре Наталья задергалась в судорогах, таких сильных, что невозможно было даже кричать. Потом она сползла по стенке душевой кабины и замолчала.
- Что тут происходит?! – крик надзирательницы взорвал тишину. Сидевшая на полу Лена даже не шелохнулась. – Трофимова, ты что сделала?!
- Лена обернулась. Это была Катерина Наградова – одна из немногих надзирательниц, сохранивших человеческое лицо. Она симпатизировала Лене – продлевала ее свидания с отцом и Галей, всегда называла по имени, могла перекинуться парой слов.
- Я убила ее, - спокойно проговорила Лена. – Кать, она над фотографией моего сына глумилась…
- Да знаю я. А если бы сегодня была не моя смена? Ох, Ленка, что бы с тобой сделали!
Надзирательница вложила фен в руки мертвой Каримовой.
- Вот так… Баба-дура. Не выходя из душа, начала сушить волосы. За свою дурость и поплатилась. Ни тебя, ни меня здесь не было, поняла?
- Поняла, - вздохнула Лена. – Кать, а почему ты ко мне относишься… ну, не как к заключенной?
- Да мало ли, - протянула Катя, усаживаясь на пол рядом с Леной. – Обстоятельства у тебя странные… Я так думаю, мужа ты не убивала, подставили тебя. Да и ребенок маленький… В общем, в обиду я тебя не дам. Так что с сыном?
- Заболевание крови. Говорят, лет до семи только может дожить…
- И что, твой отец нашел хорошего доктора? - сомневаясь, спросила Катерина. - Он выложит такие деньги, и мальчик сможет всю жизнь не беспокоиться?
- Не знаю, - Лена опустила голову на руки. - Выбирать нам не удастся. Ребенка нужно спасать...
На следующий день труп Натальи Каримовой обнаружили в душевой. Следователь установил, что смерть произошла в результате неосторожного обращения с бытовым прибором. Сокамерницы с опаской поглядывали на Ленку... они прекрасно понимали, как все было на самом деле. Однако боялись что-то произнести вслух... К тому же, все ей сочувствовали. У многих были дети. Какая мать не отомстит за оскорбление, нанесенное своему ребенку?
В тот же день во время прогулки к Лене подошла Катерина. Делая вид, что она недовольна поведением заключенной, надзирательница грубо схватила ее за локоть, одновременно запихивая в карман ее робы визитную карточку.
- Вот, нашла. У меня дочь семи лет... В ее классе учится мальчик с таким же заболеванием. Полгода назад этот доктор сделал ему операцию, провел разные виды терапии. Теперь мальчишка прекрасно учится, занимается спортом... В общем, ни в чем не отстает от сверстников. Кстати, берет этот доктор чуть меньше, чем сказал твой отец. Записаться к нему сложно... Отдай визитку отцу. Я позвоню доктору. В свое время я оказала ему кое-какую услугу. К нему огромные очереди, и вас примут быстрее...
- Спасибо, Катя, - Лена чуть не расплакалась, но сумела сдержать себя. Здесь, на прогулке, вокруг были глаза и уши. И, если Лена грозил максимум карцер, то Наградова и вовсе могла полететь со службы из-за собственной доброты. - Как я могу тебя отблагодарить?
- Интересный вопрос, - задумалась надзирательница. - Через два дня- день милиции... Начальство уедет праздновать. Мой муж - тоже, ибо он полковник милиции. А мы с тобой по-тихому посидим в комнате отдыха, когда все будут спать. Разопьем бутылку коньяка. И ты мне расскажешь, как получилось, что тебя обвинили в смерти мужа...
* * * * *
Да... мне прямо не по себе стало от твоего рассказа, - пробормотала надзирательница и достала сигарету.
Они сидели за одним из подсобных помещений, где заключенные занимались шитьем. Катерина забрала Лену, якобы для выполнения какой-то работы, чтобы дослушать историю смерти Макса. На прогулке Лена не успела рассказать ее до конца.
-Все-таки это странно, - продолжила Катерина. - Он ушел от тебя в нормальном состоянии?
-Да, вполне, - ответила Лена, затягиваясь Катиной сигаретой. - Он был немного пьян... ну и я его, конечно, поранила. Но порезы бритвой были совсем небольшими, да и ножевая рана не могла привести к смерти...
- Согласна, - кивнула надзирательница. - Но... как-то же он умер. Либо все-таки истек кровью от твоего нападения, либо кто-то помог ему умереть. Скажи, а экспертизу проводили? Что она показала?
- Вот тут началось самое интересное, - горько усмехнулась Лена.
Вспоминать все это, конечно, было крайне для нее неприятно... До сих пор по ночам иногда снились кошмары — морг, изуродованное мертвое лицо Макса, а потом — суд, приговор... Отец, свалившийся после вынесения приговора с сердечным приступом. Галина, которая провожала ее в тюрьму, и ее шепот сквозь слезы: прости! Я сделала все, что могла!...
Но она заставила себя рассказать все новой подруге. Катерина уже оказала ей немалую помощь — папа созвонился с ее знакомым врачом, и тот назначил Сереже прием на завтра. По общим сведениям, многие ждали своей очереди к этому медику по несколько месяцев — а тут все свершилось по одному Катерининому звонку. Надзирательница прониклась участием к Лене, и ей важно было доказать, что она и в самом деле невиновна, чтобы не потерять эту неожиданную ценную дружбу.
- Во-первых, кто-то изрезал ему лицо, - продолжила она. - Я клянусь, что этого не делала, и в мыслях не было! Поэтому и опознавали его по часам и костюму. Хотели еще по группе крови проверить, но только я не знала, какая она! И никто не знал — у него ведь родственников не было. Экспертиза и суд прошли очень быстро. Галинка мне говорила, что кто-то явно заплатил следствию... Но кто? У меня не было таких недоброжелателей...
-А по-моему, были, - возразила Катерина. - Во-первых, твоя Чернова, которая гуляла с ним. А во-вторых — твоя мачеха.
-О, Вика приехала на суд, где рассказала, какая я бешеная и злобная, и как чуть не убила ее пять лет назад. Но — подмаслить кого-то? Нет! Она слишком жадная. Покричать на суде — одно, а делиться деньгами — совсем другое...
- Ну, тебе виднее, - пожала плечами Катерина. Короче говоря, тебя по-быстрому упекли за решетку. Дали такой срок, несмотря на то, что судимость у тебя первая, да еще и маленький ребенок. Обычно суд идет в таких случаях на поблажки...
- Я тебе не рассказала самое главное, - прервала ее Лена. - На следующий день после проведения экспертизы труп моего мужа исчез!
-Как это исчез?
-Просто! Когда документы были готовы, и нужно было его хоронить, труп в морге не обнаружили.
- Ох... - вздохнула Катя, роняя, недокуренную сигарету. - И никто этим вопросом не занялся?
- Милиция занялась, но — спустя рукава. Я, вдова Макса — в тюрьме; мой отец, его тесть — в больнице. Больше заинтересованных лиц не было.
- Да... - задумчиво протянула женщина. - Дело тут явно темное. Только вот разбираться в нем некому...
- В том-то и дело. Поэтому я и была осуждена на десять лет. Сейчас отец продаст имущество, чтобы иметь деньги на операцию для Сережки, и останется совсем без денег. Мои шансы освободиться раньше равны нулю...
Катерина встала с земли и посмотрела на часы. Через пять минут заключенные должны были закончить работу. Все выйдут из подсобки и, не дай Бог, увидят, как мило общаются они с Леной. Обоим это выйдет большим боком...
Неожиданно она заметила на Ленином лице слезы. Они покатились сами по себе — без всхлипываний, какие обычно бывают у женщин. У Катерины защемило сердце. А ведь сейчас в Ударном недавно выздоровевший, уже немолодой отец Лены готовит маленького внука к приему у знаменитого врача, от которого зависит дальнейшая жизнь мальчика.
Надзирательница, жмурясь от весеннего солнца, присела и крепко обняла Лену.
- Рано плачешь. Выздоровеет твой мальчишка... Еще весь поселок будет гонять. А тебе советую — будь хорошей девочкой! Для заключенных, кстати, бывает амнистия и другие приятные неожиданности. Будешь сидеть тихо — освободишься раньше. Ты на себя посмотри: покалечила мачеху, сидишь за убийство мужа... И вообще, ты при мне убила Наталью. Угомонись, Ленка! В следующий раз может быть не моя смена...
- Ну что ты, Кать, - утирая слезы, ответила девушка. - Я успокоилась. Это все позади...
- Чует мое сердце, что наоборот, все еще впереди, - пробормотала Катерина.
Заключенные женщины и надзирательницы, вскоре вышедшие на улицу, могли наблюдать такую картину: Лена тащила огромный черный пластиковый мешок с мусором, а Катя ее подгоняла.
- З/к № 35! - зычный Катин голос был слышен везде. - Давай быстрее! Там еще целая куча мусора!
Лена, изображая сильную усталость, еле скрывала улыбку.
На самом деле, она тащила разную ерунду — ветхие архивные бумаги и легкий мусор. Мешок весил от силы килограммов семь...
Глава 29
