Рассыпной звонок пролетел по клинике, стеклянная дверь открылась,
в кабинет вошел анестезиолог Василий Францевич, вручил Виктории Викторовне
листок и доложил:
- Годы показаны неправильно. Вероятно, 74-75. Тоны сердца глуховаты.
Кардиограмма – возрастные изменения, не выражены. Функциональные пробы на
нижней границе. Биохимия крови в норме. Аллергия на кокаин.
Он исчез и сменился шуршащей дамой в лихо заломленной набок шляпке. На вялой и
жеваной шее сверкали бриллианты. Странные черные мешки висели у нее под
глазами, а щеки были кукольно-румяного цвета. Она сильно волновалась. Бойкий
негр - переводчик вытанцовывал под боком, - совершенно лиловый, с манто в руках.
- Здравствуйте, мадам! Сколько у вас было пластических операций? - очень
сурово спросила ее Виктория Викторовна.
Дама испугалась и даже побледнела под коркой румян.
- Я, профессор, клянусь, если бы вы знали, какая у меня драма!.. Негр переводил,
сверкая сахарными зубами. Профессор махнула ему рукой и перешла на
португальский.
- Сколько раз вам делали пластику? - еще суровее повторила Виктория
Викторовна.
- Честное слово… ну, пять...
- Мадам, - возопила Виктория Викторовна, - меня ждут. Не задерживайте,
пожалуйста. Вы же не одна!
Грудь дамы бурно вздымалась.
- Я вам одной, как светилу науки. Но клянусь - это такой ужас...
- Сколько операций? - яростно и визгливо спросила Виктория Викторовна и
очки ее блеснули.
- Одиннадцать! - корчась со страху, ответила дама.
- Раздевайтесь здесь за ширмой, мадам, - облегченно молвила Виктория Викторовна
и молча указала негру - переводчику на кресло в углу.
- Клянусь, профессор, - бормотала дама, дрожащими пальцами расстегивая какие - то
кнопки на поясе, - этот Антонио... Я вам признаюсь, как на духу...
- "От Севильи до Гренады..." - рассеянно запела Виктория Викторовна и
нажала локтем педаль в красивом дозаторе над мраморным умывальником.
На ладонь профессора выпрыгнула капля благоухающего мыла. Зашумела вода.
- Клянусь Девой Марией! - говорила дама и живые пятна сквозь искусственные
продирались на ее щеках, - я знаю - это моя последняя страсть. Ведь это
такой негодяй! О, профессор! Он лучший жиголо, это знает весь Рио. Он
не может пропустить ни одной подлой актриски. Ведь он так дьявольски молод.
Дама бормотала и выбрасывала из-под шумящих юбок скомканный кружевной клок.
Макака совершенно расстроилась и все в голове у нее пошло кверху задними
лапами.
"Ну вас к дикообразу", - мутно подумала она, положив голову на коврик и
задремав от стыда, - "И стараться не буду понять, что это за штука яичники, - все
равно не пойму».
Очнулась она от звона и увидела, что Виктория Викторовна швырнула в таз
какие-то сияющие трубки.
Пятнистая дама, прижимая руки к груди, с надеждой глядела на профессора
Воздвиженскую. Та важно нахмурилась и, сев за стол перед монитором, что-то
начала набирать маникюром на клавиатуре.
- Мадам, мы в клинике МЕГАСТАР - РЕЗУСШОУ & ГИНОМЕДИКАЛ
владеем методикой омоложения путем трансплантации яичников от обезьяны
человеку. Мы трансплантируем вам яичники макаки-резуса. Это сбросит с вас
лет тридцать. Обещаю, - Антонио вас не узнает.
- Ах, профессор, неужели обезьяны?
- Да, - непреклонно ответила профессор. И не самой худшей. Вот этой, -
Виктория Викторовна показала на Чичу. Та сразу принялась за ламбаду.
- Когда же операция? – бледнея, и слабым голосом спросила дама.
- "От Севильи до Гренады..." Угм... Послезавтра. Ляжете в клинику с утра. Мой
анестезиолог приготовит вас.
- Ах, я не хочу послезавтра. Нельзя ли прямо сейчас, профессор?
- Видите ли, срочные операции у себя я делаю лишь в крайних случаях! Это
будет стоить очень дорого! И Воздвиженская восемь раз постучала по клавишам.
Мадам взглянула на монитор, бриллианты вздрогнули.
- Я согласна, профессор! Негр сверкнул белками глаз и уронил манто.
Василий Францевич сидел в туалете клиники и торопливыми пальцами
искал номер в мобильнике. Он звонил своему институтскому другу Коте. Котя
Жмунд стал по распределению окулистом, но очень хотел пересаживать органы,
чтобы «косить бабки», как он говорил.
Получить практику по трансплантологии втайне от Виктории Викторовны, Коте за
умеренную плату помогал Василий Францевич. О предстоящей операции с Чичей
Котя знал уже неделю назад и, сгорая от нетерпения, перечитывал монографии и
вязал узлы, - тренировал пальцы.
- Привет, Котя! Сегодня твой день! Вэ-Вэ срочно берет на стол миллионершу.
- И-и-йесс!!! Вася, прошу, - устрой все, я поменяюсь дежурствами!
- Пока Чича будет в наркозе, а она будет в нем долго, - я постараюсь, Вэ-Вэ уйдет
около восьми, и тогда заваливай и пересаживай. Короче, в восемь чтоб был уже
помытый и готовь бабки! Вале тоже отстегнуть не забудь, она помогать будет.
Теги:
