Лето заканчивалось, скоро в школу… Три беззаботных месяца каникул пролетели незаметно, и к концу августа в душе у Серёжки Цветкова поселилось какое-то беспокойство – всё чаще его тянуло  в школьный двор, хотелось подняться по высокому крыльцу родной школы, пройтись по широкому коридору 1 этажа и заглянуть в кабинет с табличкой на двери – «4-А». Однажды он даже открыл тяжёлую дверь школы и потихоньку прокрался в пустое и гулкое фойе, с любопытством оглядываясь вокруг. В школе заканчивался ремонт, было чисто и светло, пахло свежей краской. Дальнейшее продвижение было пресечено появлением завхоза Петра Петровича, который выдворил Серёжку за дверь школы со словами: «Не мешай людям работать!» Уже были куплены школьный костюм, тетради «в клеточку» и «в линейку», новый дневник и ранец, и ещё много всяких необходимых для учёбы вещей. Всё это лежало на отдельной полке шкафа в Серёжкиной комнате, и он частенько  любовно перебирал все эти новенькие вещицы, разглядывая и раскладывая их в разном порядке. А однажды Серёжке даже приснилась Татьяна Ивановна, его первая учительница. Теперь уже бывшая учительница, потому что Серёжка перешёл в 5 класс, и знал, что с 1 сентября у него будет много разных предметов, и учить его будут несколько новых учителей. Неизвестность немного пугала и волновала – как всё будет в новом учебном году?

И ещё: как это ни странно, Серёжка соскучился по своим одноклассникам, и не только по друзьям мальчишкам, но и по девчонкам, которых он, в общем-то, и за людей-то не считал, и на которых старался внимания не обращать. Хотя последнее было почти невозможно, настолько эти «задаваки в юбках» были надоедливыми. Взять для примера хотя бы его соседку по парте Светку Климову - ну никакой жизни не было от её постоянных замечаний: «Не делай того! Не делай этого!»  Но и это ещё не всё: на переменах она аккуратно складывала Серёжкины учебники, тетради, разбросанные по всей парте, на уголок, а ручки и карандаши -  в пенал, в школьной столовой менторским тоном спрашивала: «Ты руки помыл?», а на выходе из школы заставляла его застёгивать куртку и поправляла шапку на его голове, чтобы уши не мёрзли. А один раз даже отобрала у него ранец и сама несла его до Серёжкиного дома после того, как он неудачно прыгнул на уроке физкультуры и слегка подвернул ногу. Мама тогда очень испугалась за Серёжку, и очень благодарила Светку за помощь. А эта зануда ей ответила: «Да что вы! Мне не трудно совсем, я сильная! А эти мужчины такие слабые, их надо беречь! Так моя мама говорит!» Серёжка слышал потом, как мама рассказывала про этот случай папе на кухне после ужина, и они весело смеялись. Серёжка видел один раз Светкиных родителей вместе, действительно, папа у неё маленький совсем, а мама солидная такая тётенька – и выше папы на голову, и шире раза в два. Светка «в маму пошла» - была  выше всех девчонок в классе и очень упитанная. И даже по этой зануде Серёжка за лето соскучился!

В начале первого класса всем было разрешено рассаживаться за парты, кто с кем хочет, и Серёжка сел за одну парту со своим приятелем Федькой. Было весело, но в конце первой четверти Татьяна Ивановна рассадила всех парами сама, и с тех пор Светка постоянно сидела рядом с Серёжкой.  Были в этом, конечно, и некоторые «плюсы» - Светка не жадничала и давала списать какой-нибудь трудный пример или задачу из домашней работы, и на контрольных по математике часто успевала кроме своего варианта заданий решить и Серёжкин, а на уроках русского языка подсказывала – как правильно писать всякие мудрёные слова. Да, учёба давалась Серёжке нелегко, и Светкина помощь всегда была кстати. В общем, к концу 4 класса Серёжка и не помышлял пересаживаться за другую парту, вполне довольный своим положением.

… Первый день в 5 классе принёс много впечатлений: знакомство с классной руководительницей и другими новыми учителями по разным предметам, радость от встречи с одноклассниками. Перед звонком на первый урок (математики) Серёжка по привычке направился к парте, за которой уже сидела Светка, но вдруг обнаружил, что рядом с ней за партой сидит его приятель Федька и они со Светкой о чём-то оживлённо беседуют, не замечая никого вокруг. Серёжка слегка опешил, остановился на полпути, но потом заметил свободную парту как раз за Светкой с Федькой, и направился к ней. Проходя мимо Федьки, Серёжка неожиданно для самого себя, вдруг ни с того ни с сего шлёпнул ничего не подозревающего приятеля по затылку. Приятель развернулся, чтобы дать сдачи, но увидев, что это Серёжка, озадаченно спросил: «Ты чего?». Его вопрос остался без ответа, потому что прозвенел звонок, в класс сразу же вошла их классная руководительница Тамара Степановна, и весь класс поднялся, чтобы её поприветствовать.

В начале урока Тамара Степановна предупредила, что в случае плохой дисциплины будет рассаживать учеников за парты парами по своему усмотрению, но пока разрешает садиться произвольно, кто с кем хочет. «Вот изменщица! – подумал Серёжка про Светку, - И этот  Федька тоже хорош, занял моё место и в ус не дует! Ещё приятель называется!» И от этих мыслей ему стало как-то обидно.

Дроби и таблица умножения, подзабытые за лето, не шли Серёжке на ум, всё его внимание было приковано к сидящей впереди него паре. Ну, в Федьке Серёжка не видел ничего интересного: Федька как Федька, такой же рыжий и конопатый, как и раньше был, только немного больше обычного загорелый. А вот Светка… За лето у неё отросли волосы, и вместо привычной короткой стрижки её светлые волосы были собраны заколкой на макушке в забавный пучок, сзади на затылке и над ушами отдельные прядки выбивались из пучка и торчали пушистыми завитками. Ветерок из открытого окна шевелил эти завитки, и они щекотами Светке шею и щёки, поэтому Светка время от времени заправляла их обратно в пучок, но они опять и опять вырывались на свободу. Серёжка заметил, что руки у Светки загорелые, а пальчики длинные и ловкие. Солнце сквозь оконное стекло освещало Светку сбоку, и кончики длинных Светкиных ресниц светились как искорки. В общем, Светка стала какая-то другая, заключил Серёжка.

На перемене Серёжка не стал, как обычно, гарцевать по коридору, а встал с независимым видом у окна и продолжил незаметно наблюдать за Светкой и Федькой. Они неразлучной парой двигались к кабинету иностранного языка, впереди Светка лёгко и целеустремлённо, а за ней Федька, не отставая от неё ни на шаг. Оба весело смеялись, потому что Федька неуклюже пытался вырвать из рук Светки сумку со сменной обувью, а Светка тянула эту сумку обратно к себе и попутно колотила Федьку портфелем. Серёжку никто из них не замечал. «А Светка совсем даже не толстая!» - вдруг подумалось Серёжке, а вот Федька-то совсем не подрос за лето, и вообще, смеётся как-то противно. И Серёжка как бы невзначай выставил ногу так, что проходящий мимо него и увлечённый игрой Федька споткнулся, и чуть было не растянулся на полу коридора. Но даже тогда он не остановился, как будто Серёжки и не было вовсе на его пути, а только прибавил шагу, чтобы догнать Светку. На душе у Серёжки стало тяжело - в один день он потерял приятеля и соседку по парте, с которой просидел рядом 4 года!

В кабинете английского языка Серёжкины мучения продолжились: Светка перед началом урока аккуратной стопкой сложила на углах парты не только свои учебники и тетради, но и Федькины, которые он небрежно вытряхнул из ранца. Потом они чинно уселись за парту и стали увлечённо рассматривать картинки с непонятными словами в учебнике английского языка, весело обмениваясь при этом впечатлениями. Чтобы обратить на себя внимание, Серёжка дёрнул Светку сзади за прядку волос. Светка ойкнула, развернулась и со всей силы огрела Серёжку по лбу дневником. На этом баталия закончилась, потому что в класс вошла учительница английского языка, и урок начался.

После второго урока 5-А повели в столовую, и Серёжка демонстративно на глазах у Светки прошёл мимо раковины и с немытыми руками сел за длинный стол, накрытый для всего класса. На Светку это не произвело никакого впечатления, потому что сама она тщательно вымыла свои руки с мылом, и то же самое сделал, глядя на неё, Федька.

- А я-то руки не мыл! – злорадно сказал Серёжка, когда Светка села напротив него за стол.

- Ну и дурак! Вот попадут микробы в рот, заболит живот, будешь знать! – равнодушно ответила Светка.

На тарелке горкой лежало любимое Серёжкой картофельное пюре с котлетой. Он взял вилку, немного поковырял картошку, откусил кусочек котлеты. Воображение нарисовало ему страшную картину: тысячи крохотных существ самого ужасного вида ползут с его грязных рук по вилке в тарелку, копошатся в пюре и на котлете… Серёжка быстро отодвинул от себя тарелку и спрятал свои грязные руки под стол. Есть совсем расхотелось. А Светка с Федькой с аппетитом уплетали свои порции, запивая компотом из сухофруктов.

После уроков новоиспечённые пятиклассники не спешили расходиться по домам.   Весело галдящей стайкой они двигались по тротуару, то останавливались вдруг, что-то бурно обсуждая, то вдруг срывались с места в погоню друг за дружкой. Постепенно стайка редела, ребята расходились по домам, и, наконец, остались трое – Федька, Светка и Серёжка. Федька шагал рядом со Светкой и взахлёб рассказывал ей про море:

            - … А в шторм волны там, знаешь, какие огромные? – спрашивал он Светку. И сам  отвечал:

            - Выше вот этого дома! А вода солёная – солёная!

            Серёжка дальше бабушкиной дачи не бывал, про море ему рассказать было нечего, и это было обидно:

            - А я в пруду во-от такого карпа поймал! – перебил он Федьку и показал руками его размер, прибавив для большего эффекта сантиметров 20. Но что значит какой-то пруд и карп в сравнении с Чёрным морем и дельфинами, о которых рассказывал Федька! Тем более, что, по чести говоря, пруд и прудом-то было трудно назвать – так, большая лужа, оставшаяся после половодья, да и карп в действительности таковым не являлся, а был крохотным мальком. А так хотелось произвести на Светку впечатление, чтобы она от удивления ещё шире распахнула свои огромные синие глаза и в восторге ахнула: «Вот это да! Ну, ты и молодец!» Но Светка отмахнулась от Серёжки и, замирая от ужаса, слушала рассказ Федьки о том, как он бесстрашно нырял в море с высокой скалы, как однажды его накрыло огромной волной, а он сумел вынырнуть и доплыть до берега, как однажды он обжёг руку о медузу и у него из-за этого даже температура поднялась… 

Они давно уже стояли около Светкиного подъезда, Федька, увлечённый своим рассказом, размахивал руками, кружил вокруг Серёжки и Светки, показывая как кружились вокруг их катера дельфины, и говорил, говорил… Но тут в окошко выглянула Светкина мама и позвала её домой обедать.

            На прощанье  Светка спросила у Федьки:

            - А ты морскую звезду принесёшь завтра в школу?

            - Принесу, если мне мама разрешит! - ответил Федька, и Светка побежала к своему подъезду.

            Приятели остались вдвоём, и между ними повисло тягостное молчание. Первым не выдержал Серёжка, сдвинув брови, он сердито заявил Федьке:

            - Ну ты и врун! Со скалы он прыгал! Да ты высоты боишься, прошлым летом забрался на дерево и ревел, пока тебя отец с него не спустил!

            Федька не стал отрицать наличие такого постыдного факта в своей биографии, но не растерялся и парировал:

            - Так это было в прошлом году, тогда я ещё маленьким был!

            Серёжка не нашёлся, что ответить на такой веский довод, молча развернулся и пошагал к своему дому.

            На следующий день Серёжка прибежал в школу пораньше, занял в кабинете математики Федькино место за партой, аккуратно сложил на уголок учебник, дневник и тетрадку,  и стал с нетерпением поджидать Светку. Но она вошла в класс вместе с Федькой, который осторожно нёс в руках небольшую картонную коробку.

            - А у нас-то морская звезда! – с восторгом заявила Светка с порога, и весь класс столпился вокруг них. Федька с гордостью открыл коробку, в ней лежало чучело морской звезды. Серёжка тоже подошёл, заглянул в коробку и пренебрежительно сказал:

            - Да она же не живая! А вот у меня в аквариуме настоящая золотая рыбка живёт!

Но его никто не слушал. После звонка на урок  Тамара Степановна со словами: «После уроков зайдёшь в этот кабинет за своей звездой!» - забрала у Федьки коробку с чучелом и поместила на полку в шкаф. Класс успокоился, начался урок, и Светка с Федькой, заметив Серёжку, сидящего за их партой, уселись позади него. Федька ткнул Серёжку кулаком в спину и спросил громким шёпотом:

            - Ты чего на нашу парту уселся?

Серёжка обернулся и таким же громким шёпотом ответил:

            - Где хочу, там и сижу!

Дискуссия была прервана Тамарой Степановной, которая со словами: «Так, тишина в классе!», прошла между рядами парт и собрала тетради с домашним заданием. И Серёжка с ужасом вспомнил, что не решил дома трудную задачу и не успел списать её у Светки! Перспектива плохой оценки и неприятного разговора с родителями омрачила и без того нерадостное Серёжкино настроение.

Но на следующем уроке соперник был посрамлён! Это был урок физкультуры,  класс был разбит учителем Виктором Сергеевичем на 2 команды, которые соревновались в эстафете. Одно из заданий заключалось в том, что надо было как можно быстрей подняться по шведской стенке, коснуться рукой её верхней перекладины, спуститься, и передать эстафету участнику следующего этапа. И Федьке как раз пришлось подниматься по этой шведской стенке. Он быстро взобрался до самого верха, потом взглянул вниз и замер в ужасе, судорожно вцепившись руками в одну из перекладин. Товарищи по команде кричали ему: «Быстрей, быстрей!», но Федька мотал отрицательно головой, и из глаз его текли слёзы. Виктор Сергеевич быстро разобрался в ситуации, легко взобрался по стенке до Федьки и спустил его вниз со словами: «Что ж ты не сказал-то, что высоты боишься?» Эстафета, конечно, не получилась, но никто на Федьку не обижался, и Серёжка тоже не стал напоминать ему его хвастовство перед Светкой, ему даже было его жаль.

            После уроков Федька разрешил Светке нести коробку с морской звездой, а сам нёс свой ранец и Светкин портфель. Как всегда, в конце пути они остались втроём – Светка, Федька и Серёжка, и, подходя к Федькиному дому, Светка спросила:

- А можно у тебя дома фотографии с Чёрного моря посмотреть?

- А то! – ответил Федька, и вся троица направилась к нему домой. Там их встретила Федькина мама, Наталья Ивановна, и пригласила их пообедать.

- Да мы только хотим фотографии Чёрного моря посмотреть! – ответила Светка, и они все трое стали листать большой альбом, устроившись на диване. Наталья Ивановна тоже  иногда подсаживалась к ним и объясняла – что запечатлено на том или ином снимке. Пролистав почти весь альбом, Светка вдруг спросила:

- Федь, а почему тебя-то на фотографиях нет?

Федька испуганно взглянул на мать и покраснел до ушей, а она спросила:

- Разве Федя вам не говорил? Это я была в санатории на Чёрном море, а он отдыхал летом с папой у тёти в деревне.

Светка отодвинула от себя альбом с фотографиями и сказала:

- Спасибо, Наталья Ивановна, за фотографии, я пойду, меня мама дома ждёт.

            Серёжка тоже поднялся с дивана:

            - Я тоже пойду, а то мама волнуется…

            Федька молча, и не глядя им в глаза, проводил их до порога и захлопнул за ними дверь.

            У дверей Федькиного подъезда Светка горестно вздохнула и сказала, ни к кому не обращаясь:

            - Вот врун-то!

            Серёжка немного потоптался на месте, потом  виновато сказал:

            - Ты это, слышь, Светка… Я тебе про карпа-то тоже соврал, не карп то был, а малёк. Но рыбка золотая у меня в аквариуме правда живёт!

            - Да ладно! – махнула Светка рукой и пошагала к своему дому.

            На следующий день Светка пришла в школу перед самым звонком на урок и села на своё прежнее место, рядом с Серёжкой. Тот сделал вид, что ничего особенного не произошло, но душа его ликовала! Всё вернулось на круги своя…