Тонкая, хрупкая Кира сидела на полу перед елкой и перебирала елочные игрушки, которые взяли с собой со старой квартиры. Коробка была большой, с разноцветной мишурой, огоньками, блестящими шарами, фигурками животных, дедами Морозами и Снегурками. Рядом с Кирой, полулежа на шерстяном пледе, расположилась Оленька – голубоглазый трехлетний ангел в шерстяном розовом платьице и белых колготках. Болтая ножками, Оленька громко вспоминала Чуковского:
– У меня зазванил телефон... – признавалась она. – Кто гаварит?.. слон... аткуда?... атверблюда... што вам нада? шакалада...
Кира подняла голову, посмотрела на дочь и спросила вежливо:
– Для кого?..
– Для сына маево, – серьезно ответила Оленька и, потянувшись к коробке, вытащила из нее красный елочный шар.
– А много ли вам прислать? – поинтересовалась Кира.
– Да пудов...пять...или шесть... ему больше не съесть... он еще маленький... у меня ... – закончила Оленька и положила шар на паркет перед собой.
– Мам, у шарика петельки нету, – помолчав, заметила Оленька. – Мы его как на елку повесим?
Кира вскинула брови от неожиданного открытия: в новой квартире из мебели – только старый платяной шкаф, в котором никаких ниток, конечно же, нет. Бежать к соседям не хотелось, а муж занят на кухне – готовит курицу с черносливом. Осмотревшись вокруг, Кира поняла, что заменить нитки нечем.
– Мы что-нибудь придумаем, – ответила Кира дочери, которая уже успела вытащить на свет божий фигурки деда Мороза и Снегурочки, тоже оказавшихся без петелек.
Только – что же придумаешь вместо ниток? Кира поискала глазами нечто, что могло хоть как-то заменить нужный инструмент, и внезапно ее взгляд остановился на шарфе, спускавшемся с ее шеи. На концах вязаного разноцветного шарфа висела бахрома. Недавно купленная вещь оказалось не очень качественной – из бахромы периодически вылезали разноцветные нитки, которые Киру очень раздражали. «Ну вот и решение!» – обрадовалась Кира и вслух сказала:
– А мы из шарфа нитки надергаем! Ну-ка, давай вместе!
Придвинувшись к дочери, Кира начала вытаскивать из бахромы ленивые нитки. Оленька нежными сахарными пальчиками помогала маме. Вскоре на полу оказалась приличная кучка будущих разноцветных петелек. Мама и дочь принялись вдевать нитки в игрушки и развешивать их на елке.
На кухне папа дожаривал курицу, по квартире расплывался соблазнительный запах новогоднего блюда. На мобильном Киры часы показывали без четверти двенадцать. Елка стояла наряженная, с ритмично мигающими огоньками и большой голубой звездой на макушке. Кира бегала с кухни в комнату и обратно, нося на подносе бокалы, салатницы с фруктами и овощами, бутербродные тарелки с сыром и колбасой. Оленька кружилась по комнате и пела непереводимую на язык человеческий песню. Наконец, за пять минут до полуночи степенный, в меру упитанный папа внес в комнату на большом блюде курицу с черносливом. Все уселись на полу вокруг еды. Зажгли свечи, разлили по бокалам шампанское, Оленьке достался клюквенный морс в детской кружке. Чокнулись. Мобильные часы показывали, что сейчас наступает Новый год, где-то в Кремле бьют куранты, а по телевизору через несколько минут покажут президента. Кира зажмурилась и загадала про себя желание. Муж глаза закрывать не стал, но видно было, что сосредоточился и внутри себя также чего-то пожелал. Оленька громко озвучила свое:
– Хочу, чтобы в новом году мы поехали на море! Все вместе! И папа с нами!
– Хорошо! – улыбнулась Кира и посмотрела на папу.
– Хорошо, только вслух не надо говорить, а то не сбудется, – посоветовал папа дочке и первый выпил бокал до дна.
За окном послышались звуки новогодних салютов. Курица с черносливом медленно, но верно исчезала с блюда. Фруктовые и овощные салатницы пустели. Оленька, наевшись, потянула маму за волшебный шарф:
– А давайте играть в жмурки! – пригласила она родителей.
– А давайте! – неожиданно быстро согласился папа, задул свечи, отодвинул новогоднюю поляну глубже под елку, и, сняв с жены разноцветный шарф, повязал себе глаза. Остальные вскочили и с визгами принялись бегать по темной комнате, озаряемой лишь вспышками разноцветных салютов. Папа мастерски вылавливал то Киру, то Оленьку, но тут же выпускал, потому что хотелось поводить подольше. Наконец, все устали и сели обратно к елке. Мобильник Киры показывал, что прошло три часа в новом году. Волшебный шарф повис на еловой ветке, трогая разноцветной бахромой паркетный пол. Оленька уснула на коленях мамы. Мама дремала в объятиях папы. Папа обнимал маму и, глядя на елку в сиянии огоньков, отражавшихся в елочных игрушках на разноцветных петельках, сосредоточенно думал о море.[/size]
Теги:
