Полупустой туристический автобус не спеша ехал по сонным улицам Хургады. Изредка встречая вечно спешащие такси, он останавливался у некоторых отелей, чтобы впустить очередную группу экскурсантов, а когда свободных мест не осталось, прибавив скорость, выехал из города и помчался по черной ленте шоссе, проложенного среди летевшей навстречу желтеющей в свете фар пустыни.
И мы ехали, убаюкиваемые однообразным пейзажем. В шесть утра солнце сначала осторожно выглянуло из песков. Потом, багряно-красное, большое и круглое, несколько мгновений висело над горизонтом и, постепенно меняя цвет до белого, ослепляющего, стало медленно подниматься к зениту.
Когда после оставшегося в стороне города Бур-Сафага, название которого водитель перевёл для нас с дорожного указателя, по асфальтированному серпантину преодолели невысокие гряды известняковых без намёка на растительность гор, вдоль дороги начала появляться сначала редкая с проплешинами, потом всё более густая трава с пасущимися на ней стадами овец. Вдали были видны островки – рощи, похоже, плодовых деревьев и какие-то строения.
Вскоре мы ехали по улицам зелёного городка-оазиса мимо пешеходов – мужчин в длинных коричневых одеждах и женщин, одетых во всё черное. Некоторых из женщин были в чадре, закрывавшей лицо. Обогнали ослика, тянувшего за собой двухколёсную арбу, управляемую мальчиком десяти-двенадцати лет с прутиком-хлыстом в руке, а нас обгоняли спешившие по своим делам мопеды – скутеры с сидевшими на них, словно на табуретках, седоками.
На одном из перекрёстков автобус остановился. Через открывшуюся переднюю дверь вошел приветливо улыбающийся мужчина, объявил, что он наш гид, что город, который сейчас покинем, называется Кена и что скоро, может быть, через час будем в Луксоре.
И мы узнали, что город Луксор с пятисоттысячным населением находится на восточном берегу Нила. Египтяне дали ему имя Уассет, а древние греки назвали Стовратными Фивами. Фивы были столицей древнего Египта в период Среднего и Нового царств (более трёх-трёх с половиной тысяч лет назад). Луксор считается крупнейшим музеем под открытым небом. Триста километров пути от Хургады до него заняли около пяти часов.
Исторически город делят на две части: «Город живых» на правом берегу Нила и «Город мёртвых» на левом, западном. Не доезжая двух с половиной километров до современного Луксора, наш автобус остановился невдалеке от храмового комплекса Карнак на парковке среди множества других автобусов и автомобилей.
Предупреждённые, что для осмотра огромного комплекса выделено сорок минут, мы вышли из автобуса. И наша группа, сопровождаемая гидом, влилась в кажущийся бесконечным непрерывный разноязычный поток туристов. Мы шли к пилонам храма Амона-Ра пятнадцати метров в ширину и высотой сорок пять метров по главной аллее бараноголовых сфинксов. Сфинксы с телом льва и головой барана олицетворяли собой бога Ра. Они, одинаковые как две капли воды, лежали длинными рядами справа и слева на постаментах, и под головой каждого стояла маленькая статуя фараона. Это значило, что фараон у них под защитой.
Внутрь комплекса вошли между пилонами. Далеко впереди в остатке стены на фоне ярко-синего неба было отчетливо видно прямоугольное отверстие. Каждый год 21 декабря, в день зимнего равноденствия, утренние лучи солнца попадают точно в это отверстие и ярким светом освещают всё внутри храма.
Слева стояли два гранитных обелиска высотой 17 и 19 метров. Они четырёхгранные, и каждая грань заполнена иероглифами и изображениями с рассказами о делах и подвигах фараонов, при которых обелиски были воздвигнуты. А каждое ребро настолько прямолинейно и не отклоняется от вертикали, что непонятно, как и при помощи какого инструмента больше трёх тысяч лет назад это можно было сделать. Раньше был и третий обелиск высотой 21 метр, но в 1830 году он был подарен Франции в знак признательности за расшифровку древнеегипетских иероглифов французом Шампильоном. В Париже этот обелиск можно видеть на площади Конкорд.
В центре комплекса нас окружали огромные расписанные древними письменами и изображениями колонны высотой двенадцать метров, поддерживавшие когда-то крышу, а теперь подпирающие синее небо. Между колонн стояли статуи фараонов разных династий. И среди них единственная в истории Египта женщина – фараон Хатшепсут, которая должна была в качестве регентши править до совершеннолетия своего племянника Тутмоса Третьего, но, не уступив ему трона, объявила себя фараоном и правила двадцать два года. В знак подтверждения своего статуса она одевалась в мужские одежды и приклеивала искусственную бороду. Египет при ней процветал.
Тутмос Третий, ставший фараоном только после её смерти, старался уничтожить любое напоминание о своей тётушке. На статуях портил её лицо до неузнаваемости и отбивал руки, стирал её настенные изображения, но её заупокойный храм, расположенный у входа в Долину царей, разрушить не осмелился.
После посещения папирусной фабрики, где был показан процесс изготовления папируса древним способом, обеда и часа свободного времени, выделенного для прогулки по Луксору, мы погрузились на паром – катер с палубой под парусиновым тентом, переправились на левый берег Нила и отправились в «Город мёртвых».
Первыми на нашем пути были две статуи фараона Аменхотепа Третьего «Колоссы Мемнона». Они установлены на западном берегу Нила на границе плодородных земель и пустыни 3400 лет назад. Каждая статуя весит 700 тонн при высоте 18 метров. Колоссами Мемнона статуи были названы древними греками в память о мифическом эфиопском царе Мемноне, погибшем от руки Ахилла.
Слева от входа в Долину царей стоит вытянутый в длину розоватого цвета трёхэтажный погребальный храм царицы Хатшепсут. От автобусной стоянки экскурсантов к нему везли на электрическом транспорте.
После осмотра храма мы отправились в Долину царей, в которой захоронены шестьдесят четыре фараона, в том числе и Тутанхамон. Там запрещены не только фото и киносъёмки, но и курение. Все гробницы вырублены в теле скалы и находятся глубоко под землёй. Туристам разрешают посетить лишь некоторые из них. Конечно, все хотели увидеть гробницу Тутанхамона, но в ней проводились реставрационные работы, и нам предложили посетить место захоронения Тутмоса третьего.
Спустившись по каменным ступеням, мы попали в длинный подземный коридор, стены которого были сплошь расписаны сценами из жизни фараона и описаниями его деяний.
Лестница в конце коридора вела дальше вниз к трём погребальным камерам. Две предназначены для разной утвари и украшений, необходимых фараону в загробной жизни, а в третьей стоял саркофаг, вытесанный из огромного куска белого мрамора. Он был без крышки и пуст. И нам, живущим в начале двадцать первого века, было непонятно, при помощи каких технологий изготавливались эти саркофаги и как они попадали в самые нижние камеры.
Так и не получив ответа на возникшие вопросы, мы возвратились в Хургаду и через день вылетели домой. Был канун Нового года.
