(забытая легенда)

В том краю, где стоят над деревьями
Кучерявые серые тучи,
Проживал в неказистом имении
Поэтический лекарь нескучный.
Развлекая стихами шутейными
Он лечил деревенских от грусти,
Изменяя людей поведение
Поэтической силою устной.
На отшибе стояли владения
Стихотворца изящных материй.
Над разросшимися деревьями
Проявлял он свои виденья.
Проводил он ночами долгими,
В ритуалах стихосложенья -
Мыслеформы живыми строками,
Слабой психике в утешенье.
И, вот, надо же (дело случая),
Заглянула к нему соседка:
Старушенция, - бабка тучная,
По профессии – домоседка.
И повергло её в неистовство
Поведение стихотворца,
Что в мучительно-долгом приступе,
Будто вызванным жарким Солнцем,
Был тошним непонятной силою
На исходе полдня июня
В лопухи. Изумрудно-синие
Изо рта изливались слюни.
И решила соседка тучная,
Что таится в поэте – нечисть, -
За века до глубин изучена
Под личиною человечьей…
Если б знала старуха тёмная,
Что виною тому чернила,
То промыла б живот настоями
Диких трав, возвращая силу…
Кабы знать ей поэта странности,
Что пером языка коснулся -
Постеснялася бы на старости
Так выдумывать не по вкусу.
Понесла она слухи тот час же
По домам, раздавая живо,
Что иные вставали в очередь,
Удивляясь тому… фальшиво…
Покатилась молва кудрявая
По другим деревням далёко…
- Неспроста изливался дрянью то!..
Знать и вправду не любит бога!..

Стихотворцу не рады жители:
Запирают пред ним калитки…
Дескать, мы, говорят, всё видели…
Так и знай, сочинитель прыткий!..
Убирайся к ядрёной матери
Ты из наших краёв, чертёнок!
Вон от селя! Дорога – скатертью!
Али мало нам тут потёмок?

Не стремясь объяснять-доказывать,
Стихотворец собрал вещички
(хорошо, что хватило разума),
Дожевал всухомять куличик
И пошёл по борам да рощицам
Солнцем залитым, золочёным…
Вдруг, глядит: на пути топорщится
Ель упавшая. Обречённо
Хвойной массой упёрлась бедная
В землю чёрную… А под корнем
Обнажился валун неведомый, -
Тоже чёрный, черней чем ворон…
Сел поэт возле камня оного,
Пожалел об упавшей ели…
А под кронами древ – симфония:
Птицы стаями налетели.
Тут взглянул стихотворец пристально
На валун, что чернее ночи
И вся твердь валуна бугристая
Стала гладкой и равнобочной.
Удивился поэт явлению
И уж было наметил строки,
Как по камню пошло свечение,
А по сердцу пошли тревоги.
Обернулся поэт с опаскою:
«Кто же это? - глазам не верит, -
Ну, конечно же... Боги властные!..
Великаны!.. По крайней мере,
На людей не похожи, вроде бы…
Золотистого цвета кожа…»
Всё над каменными породами,
Что-то делали осторожно…
Вдалеке аппарат неведомый
Заискрил бирюзовым светом…
«Любопытная тема, к сведенью…», -
Промелькнуло в уме поэта.
Тут заметил он, что в предгорье
Хаотично торчат строенья,
Поражая своими формами…
А к строеньям ведут ступени…
Усомнился поэт реальности,
Но осёкся, узрев реальность…
«Проку мне от такого кладезя!..
Сгину тот час же, моментально,
Под стопою такого «странника»,
Как заметит меня-букашку!..
Если б знать обо всём заранее,
Напрямую б пошёл, вдоль пашни…
Ну а Боги гремели кАмнями,
Прорезали лучами ниши…
Опасаясь того мелькания,
Стихотворец, уйти решивший,
Сделал шаг, сотворив движение
Миллионам других камней…
..............

…а в итоге – обнаружение, -
Будто молнией по спине…
Он взглянул на Богов испуганно
И… упал средь камней без чувства…
..............

Кто-то по лесу шёл аукая
Со свечою в руке. Допустим -
Этот кто-то – волховец старенький -
Безмятежный лесной товарищ…
- Значит, вот кто нашёл пристанище
Здесь, под ёлкой?.. Не в раз узнаешь
В этом парне поэта здешнего…
Поседел до бровей, бедняга…
И какого попёрся лешего
Буреломом? Возьми вот, на-ка,
Утолись ключевой водицею…
У меня заночуешь, в доме…
По потёмкам не возвратиться те:
Здесь повсюду не топь, так омут…

И поплёлся поэт за знахарем…
Рассказал ему всё, как было…
Тот внимал ему, страстно ахая,
Видно знал, про какие силы
Говорил стихотворец чувственно…
А на утро, лишь солнце встало,
Похлебали супца капустного
Да в дерЕвеньку по-ша-га-ли…

- Не боись, отведу я лютого!
Всем прочищу умы-головки!
Здесь живёт она, чеконутая -
Бабка та, - мутовства золовка?..

Разбудили. Спросонья, старая
Соскочила с печи, раздета,
Да попутно чуть не представилась,
Увидав пред собой поэта.
- СказывАй, что ты видел, молодец!..
Не смущайся ты дуры старой!
Не давал он, дурында, повода,
Чтоб ты так его освистала!

И поэт рассказал. Не мешкая.
Содержательно и красиво…
Что золовка, доселе сдержанна,
Из-под лобья взглянула криво
И вскричала: «Ну, вот, пожалуйте!..
Чем не бес? Не смотри что юный!..
Вы чего мне тут, черти, жарите?!..
Покажи лучше синие слюни!..

Плюнул ей стихотворец под ноги:
- На, смотри, бесовская сила!
Погляди-погляди… Сегодня я
Не поддел на язык чернила…
Мне прощенья твои не надобны!..
Повинись пред народом, бабка!..
А то быстро намутим снадобья,
Что запрыгаешь как лошадка!..
…………………………

С этих пор деревеньку оную
Не проехать, чтобы не плюнуть,
По слогам прочитав законное –
(Староселие – «Синие Слюни»)

А поэт через год – представился:
Слабоват был здоровьем, бедный…
Всё, бывало, в окно уставиться,
Отречённо блуждая где-то…
…в неизвестных порталах времени
И, талдычит заворожено:
«Не должно это быть видением!..
Ведь зачем то его нашёл я?..»