…И снова с неба падают…нет, мягко летят серые, лохматые дождевые кошки. Летят беспорядочно, со стуком приземляясь на самые различные объекты небольшого аэродрома-дворика, за которым я наблюдала с третьего этажа пятидесятилетней хрущевки: лужи, асфальт, подоконник, зеленый соседский запорожец… Вышедшая из подъезда пожилая женщина тут же подверглась атаке: один кошак спланировал на ее плечо, другой уже нацелился на авоську…
- А ну-ка, кыш! – старушка сердито замахала сумкой, направляясь к запорожцу. – Ишь, хорошо устроился!
Адресовано это было коту, разлегшемуся прямо на капоте, самому что ни на есть настоящему, длинная мокрая рыже-черная шерсть которого напоминала колючки дикобраза. Он с недоверием поглядывал на своих небесных товарищей, готовый немедленно броситься в бой. Только вот лень, очевидно, примостившаяся на машине где-то рядом с котярой, все откладывала осуществление не только этого желания, но и мешала ему переместиться на несколько сантиметров пониже, под колесо, где явно было суше. Однако, когда бабушка, продолжая ворчать, решительно подняла свою нелегкую сетку над головой несчастного животного, тому все же пришлось ретироваться. «Дикобраз» с воем вскочил и кинулся к подъезду, потрясая «колючками», не забыв на прощание состроить невидимым пенсионерке дождевым котам устрашающую гримасу. А те, едва совершив «посадку», рассыпались на тысячи мельчайших серых капелек…
Пока женщина пыталась завести машину, одному из этих творений ненастной погоды все-таки удалось не разлететься брызгами, как это происходило с его собратьями. Стоя у раскрытого окна, я ощущала, как приземлившийся прямо мне на палец серый кот, увеличиваясь в размерах, обволакивает меня плотной серой дымкой, постепенно проникая внутрь, в левую часть груди и концентрируясь там, а затем распространяясь в каждую клеточку. Через пару минут он уже снова примостился у меня на ладони, спустившись по ресницам вместе с соленым дождем… И я уже не слышала звук мотора украинской иномарки, сопровождающийся смачным говором темпераментной пенсионерки…
- Почему грустишь? – спросил мой новый усатый друг, лаская миллионами светящихся искорок своих добрых глаз. – Что я могу сделать для тебя?
И я почувствовала, как такой же серый, как и все вокруг сегодня, свинцовый ком, тяготивший меня почти весь этот дождливый майский день, начинает растворяться…
- Котик, подари мне чувства, эмоции, впечатления, чтобы я могла жить, творить, работать! – умоляла я. – Понимаю, что сама виновата, намеренно себя опустошила…знаешь, я ведь действительно думала, что так будет лучше! Когда мне наконец-то это удалось, да, я сначала обрадовалась. С одной стороны, действительно, поначалу было легче. Но потом…поняла, что не могу больше быть роботом. Сама себя наказала! Пусть буду мучиться, страдать…но чувствовать, что живая!..
А серые коты тем временем продолжали разбиваться о мои ресницы. За исключением одного, все того же, которого я держала в своей руке…
- Что ж, будь по-твоему, - наконец произнес он. – Попытаюсь помочь, чем смогу. Только обещай, что больше не станешь грустить и предаваться унынию!
За окном стало светлеть, и первый за сегодняшний день солнечный луч осветил мое окно, а маленький кот становился все более прозрачным…
- Обещаю, обещаю! –шептала я.
- Мне пора, дождь заканчивается…
И последний из дождевых котов устремился с моей ладошки вниз, превратившись в горстку воды…
- Ну наконец-то, моя радость, завелась! Нно, моя любимая лошадка, поехали, а то дед нас, поди-ка, заждался! – повеселевшая старушка уверенно взялась за руль заработавшей машины, и запорожец гордо и радостно понесся по двору, уже вовсю освещаемому весенним солнцем…

03.05.09