День выдался солнечный. Было морозно, градусов двадцать пять в минусе, да и ветер разгулялся. Погодка не для прогулок…Все собаки прятались в закрытых помещениях, и только Тарзан и Сильва лежали на холоде, будто и не мерзли совсем. Тарзаном звали молодого немца, крупного, широкого в кости. Он появился в питомнике недавно – сдали хозяева, не подрассчитавшие своих возможностей при выборе щенка. Щенок вымахал в огромного пса, который съедал в сутки больше всей остальной семьи, вместе взятой. Да и характерец у Тарзана оказался… Вот и избавились, отдав в питомник. Клетка у Тарзана была просторная, кормили неплохо. В общем, жизнь почти удалась. Почему почти? Да потому что, если бы не ежедневные занятия… Тарзан не был приучен к дисциплине с детства, поэтому и движение к вершинам служебно-розыскного мастерства шло со скрипом. К тому же пес был ленив. Его проводник, майор Ветров, кинолог со стажем, а в простонародье Степаныч, не стеснялся в выражениях, воспитывая питомца и взывая к его совести и сознательности.
- Вот дармоед! Нет, ты глянь на него! Морду отъел, аж в клетку не влазит, а толку! Я кому говорю? Кто работать будет? Пушкин? Или вон Сильва за тебя попрет? Так она уж, сердешная, наработалась, вот теперь отдыхает. Едрить его! Бессовестный ты пес, хоть и красавчик…
Сильва, соседка Тарзана, часто слушала, как Степаныч распекает молодого неопытного пса. А, может, и не слушала вовсе…Почти все время она лежала неподвижно, отвернувшись от всего мира. Иногда голос Степаныча вдруг изменялся в ее голове, и перед глазами возникал родной и далекий теперь образ ее последнего проводника, лейтенанта Василия. Он смотрел на нее добрыми глазами, подмигивал и как бы говорил – ну что же ты, старушенция, раскисла совсем! Брось, ты ведь не такая! Держи марку! От этих воспоминаний Сильве становилосьтоскливо и больно. Так бывает, когда теряешь дорогое и близкое, зная, что никогда оно не вернется к тебе. Василия уложила пуля, Сильва не успела вцепиться этому гаду в руку, сжимавшую пистолет. Давно это было или недавно?.. Как посмотреть. По человеческим меркам два года – это немного, а по собачьим – срок достаточный. Больше у Сильвы проводников не было. Да и по возрасту не положено. Сильва было старой немецкой овчаркой, заслуженной труженицей уголовки. При ее непосредственном участии раскрыто не одно дело, поймана не одна гадина, обагрившая свои руки кровью. А уж сколько народного добра нашла Сильва – послужной список богатый! Теперь, вспоминая свою интересную, нелегкую службу, она по-новому переживала события прошедших лет. Наверное, боль и тоска прибавляют седины не только у людей, но и у собак. Часто, гладя Сильву по крупной черной голове, Василий говорил: - Седая ты у меня, матушка… Да…Не сахарная, видно, житуха у тебя была, может и доставалось часто. Вот отслужишь свое, заберу тебя к себе. Будешь на пенсии жить-поживать. А Павлушка обрадуется!
Павлушкой звали маленького сына лейтенанта. Сильва успела с ним познакомиться. Когда Павлик делал первые шаги, Василий привел собаку в дом – решил познакомить со своими близкими. Сильва помнит, как малыш-крепыш, смешно топая еще неуверенными ножками, подошел к ней совсем близко. От него вкусно пахло молоком. Он ее не боялся!Василий спокойно наблюдал за происходящим. Он знал, что собака не обидит его сына. Сильва поняла, что этот нахальный шпингалет очень дорог ее хозяину, поэтому терпела, когда Павлик дергал ее за усы, совал ей палец в нос и даже пытался оторвать хвост. Сильва вздохнула. Где теперь Павлик?.. Где его мама, которая угощала собаку такими вкусными бутербродами с колбасой… За свою собачью службу Сильва видела разных людей, работала с разными проводниками. Самый первый, немолодой уже, и назвал ее Сильвой – очень любил оперетту, да и сам пел неплохо. Ушел на пенсию, да Сильва не очень-то и скучала. Не было у них какой-то ниточки общей, что ли. А Василия будет помнить всегда. Про них в ментовке говорили – одним дыханием живут. Работа Сильве нравилась, она преображалась на задании, по следу шла быстро, нетерпеливо. Глаза горели, усталости не чувствовала. Порой приходилось работать по ночам – чуть передохнули, перекусили и вперед! Успех и поощрения – пополам.
Директор питомника тоже любил Сильву. У ее клетки он останавливался особенно часто. Всегда в кармане у него были вкусные сухарики.Хороший был человек. Сильва не знала, что его недавно не стало.Беспокойная жизнь была у него, любил свою работу, радовался успехам своих подопечных, переживал неудачи. Вот сердце и не выдержало… Не знала еще Сильва, что и ее судьба уже решена. Новый директор питомника, молодой, амбициозный, считал, что содержать нужно только рабочих собак. Пенсионерам здесь не место. Мол, времена не те. Это только в кино отслуживших собак разбирают по домам хорошие менты, а в жизни… Сколько их мается по приютам, полуголодных, никому не нужных! А сколько выбраковывают, по-простому – убивают! Ну а поскольку у Сильвы не было здесь больше близких, которые могли бы взять ее к себе, участь ее была понятна. Да еще черт дернул на нового директора зарычать… А тот оказался злопамятным, не забыл обиды. А что обижаться? Просто Сильва чувствовала людей, что-то ей подсказывало, что не будет у них мира с новым директором.
Пошел снег, повалил густыми хлопьями. Должно быть, к вечеру оттеплит. Сильва лежала, по-прежнему уткнувшись носом в угол клетки, отвернувшись от всего мира.Ей оставалось лишь смириться и ждать. Она не знала – чего же ждать?..
Прошла еще одна ночь. Утром за Тарзаном пришел Степаныч, как всегда, ворча и подталкивая, увел его.Утренняя кормежка стояла у Сильвы нетронутой. С тех пор, как погиб Василий, что-то умерло в душе у собаки. Кто сказал, что собака – это просто собака? Ни чувств, ни сердца – одни инстинкты! У Сильвы болело где-то там, в груди, глаза тоскливо смотрели в одну точку. Со стороны могло показаться, что собака не дышит. Внезапно Сильва вздрогнула. Раздались громкие голоса, появились люди. Дежурный лейтенант шел между клетками, громко рассказывая что-то пареньку в синей форме. Парнишка улыбался немного растерянно и кивал головой. В руках он держал мешок и метлу. Новый уборщик! Проходя мимо ее клетки, он улыбнулся собаке, которая, повернув голову, с интересом наблюдала за новеньким.
– Ты глянь! Первый раз обратила на кого-то внимание! Ты ей понравился. –А кто это? - Это наша Сильва, такая собака, цены ей нет!Как она работала, это ж песня! Теперь вот усыпят, наверное…
Как это?! – ахнул парнишка. – Такую собаку?! Это ж преступление!
_ Да кто нас слушает! Директор сказал – пенсионеров не надо нам. И таких-то кормить нечем… Сильва проводила взглядом людей и снова отвернулась. Но странное дело – что-то в душе у нее шевельнулось. Она вдруг почувствовала симпатию к незнакомому вихрастому пареньку. В этот день она съела все, что ей принесли.
Егору не спалось. Был трудный день, первый день работы в питомнике. Ноги гудели, голова раскалывалась от впечатлений. Но особенно часто его мысли возвращались к той собаке, Сильве. Ее будущее не давало парню покоя. Что-то подсказывало ему, что оно у них общее. Наверное, судьбе так было угодно, чтобы, провалив экзамены в институт, он оказался там, где оказался. Егор очень любил собак и, несмотря на недовольство матери, устроился работать в питомник. Прошло несколько дней. Удивительным образом изменилась жизнь нашей пенсионерки. С самого утра, как только питомник оживал, слышались шаги и голоса людей, Сильва с нетерпением смотрела туда, откуда обычно появлялся Егор. Между ними незримо протянулась уже та самая ниточка, которая рождает настоящую дружбу.
Однажды солнечным морозным утром Степаныч подошел к клетке Тарзана, чтобы увести его на тренировку. Посмотрев на Сильву, он вздохнул, постоял немного и, махнув рукой, стал открывать клетку Тарзана. Без обычного ворчания, молча, вывел он пса, еще раз оглянулся на Сильву и зашагал прочь. Вскоре Сильва увидела, что к ее клетке направляется директор питомника вместе с дежурным. За ними шел Егор и о чем-то кричал, просил о чем-то.
– Нельзя ее убивать, я ее заберу, не смейте! Фашист! Садист!Я всем расскажу! Не трогайте ее! Люди молча подошли к клетке, открыли дверцу. На Сильву надели ошейник, повели к выходу. Собака шла, понуро опустив голову. Все понятно. В расход… Неожиданно к директору подскочил молоденький лейтенантик и что-то зашептал на ухо.
–Что?! Какое кино? У меня тут свое кино каждый божий день! Пошли, посмотрим… Так, эту обратно пока, потом, потом! Не до нее сейчас.
Сильва оказалась в своей клетке, ничего не понимая. Директор с дежурным быстро удалились, а Егор подбежал к собаке и заговорил. – Я тебя вытащу, я придумал!
Возле директорского кабинета стояли незнакомые молодые люди.Бойкая девушка, постриженая «а-ля пацан» что-то громко объясняла уборщице тете Тасе. Та, опершись на швабру, слушала и кивала головой. Увидев директора, девушка бросилась навстречу.
- Так! Нам собака нужна для съемок. Снимать будем фильм о милиции. Хорошую надо, настоящую! Она быстро тараторила, пока директор не перебил ее словесный пыл.
–Девушка!Нет проблем! У нас все собаки хорошие, настоящие. Только когда ж им в кино сниматься? Они ведь работают! Ра-бо-та-ют! Милиция это, понимаете?
Тут Егор, стоявший поодаль, понял – или сейчас или никогда! - Иван Трофимыч! Послушайте, я был неправ! Но сейчас не об этом… Сильва! Она ведь не работает уже. Но лучше ее нет! Дайте ей шанс! Пожалуйста!
- А что? И правда, дадим старушке второй шанс! Все-таки заслуженная!
И с этого дня у Сильвы началась новая, интересная, и такая непохожая на прежнюю, жизнь. Съемочная площадка стала ее рабочим местом. Не узнать было собаку! Сильва будто бы сбросила несколько годков, она опять была прежней, работала с таким азартом! Егор был доволен своей спасенной любимицей, тем более, что общались они теперь гораздо чаще. Сильва жила в доме Егора, уговорил-таки директора отдать ему собаку, все равно не нужна!Когда парнишка привел ее домой, мать в испуге отшатнулась – такой огромной и грозной псины она еще не видела. Сильва тогда сообразила, что нужно делать. Она подошла к женщине и села рядом, потом лизнула ее руку, чем окончательно заслужила расположение хозяйки. Узнав, что Сильва снимается в кино, Татьяна Сергеевна лишь развела руками. Против присутствия в доме настоящей кинозвезды она ничего не имела против. Тем более, что Егору скоро в армию., а с собакой спокойнее. После, отвечая Егору на письма, она писала: - Служи спокойно, сынок, у нас все хорошо. С такой охранницей мне не страшно. Хорошая она, чисто человек, все понимает. А то и лучше многих.

Прошло два года. Многое изменилось за это время. Каждый вечер Сильва ждала возвращения своего хозяина. Егор вернулся из армии и работал в милиции. Лежа в прихожей на коврике, Сильва смотрела на дверь, и ей было спокойно и хорошо. К Егору часто приходили новые друзья с киностудии. Сильва стала знаменитостью, и ей обещали новые роли. Однажды зимним вечером Егор, как обычно, вернулся с работы. Под курткой у него что-то шевелилось. Сильва тихо заворчала, но Егор успокоил ее.
– Тихо, тихо, старая! Принимай воспитанника. Будь ему за мамку. Не обижай!
Перед ней на полу оказался черный толстолапый щен. Сильва смотрела на него снисходительно. Она не ревновала Егора к новому питомцу, понимала, что этот цуцик вырастет и станет помощником и верным другом Егора. А ее задача – научить щенка хорошим манерам, передать ему все те навыки, которыми она обладала сама. Ну что ж, будем воспитывать подрастающее поколение! Вскоре щенок, обследовав свое новое жилище и оставив лужицы, спал, смешно раскинув лапы. Сильва лежала рядом и берегла сон малыша. Спи, пацан! Расти большим