Дети апокалипсиса Часть III гл.4
Альфред Дешабо
Дети апокалипсиса
Часть III гл.4

Горбачев всколыхнул массы, или, говоря его словами, "процесс пошел" у меня еще мелькнула мысль, как бы этот процесс не превратился в процессию. На работе, в трамвае, в магазине все разговоры вокруг открытия собственного бизнеса. Но так как денег ни у кого нет, да и фантазии маловато, все приходят к мнению - надо печь пирожки. Рискнул и я в организации семейного бизнеса, но так как печь пирожки я не умел, то решил заняться экономическими разработками по переводу предприятий на хозрасчет. Кооператив открыть еще трудно, нужно собрать по городу семнадцать подписей от различных чиновников. В милиции это вышло легко, но начальник бытового обслуживания заупрямился - мне нужны строители, а в экономике я посажу девчонку-десятиклассницу и она все сделает. Переубедить мне его не удалось, люди будущего крепко держат власть в своих руках. К тому времени появилось такое выражение - найти крышу. Я нашел крышу в бухгалтерской школе, где меня еще не забыли.
Первым предприятием, которое мы переводили на хозрасчет была военно-строительная механизированная база или БАМ. Пришлось перерыть гору литературы, прежде чем прояснилось, как должна работать экономическая система. Мы выпустили два тома экономических разработок и начальник базы подполковник поехал в Москву с докладом, вернулся он обратно полковником и тут же поступила заявка из Сочи, из аналогичной организации. Но мы уже переводили автобазу овощеторга на хозрасчет и Сочи поставили на очередь. В автобазе были большегрузные машины и вспомогательные службы. Имея уже наработки, расчеты сделали гораздо быстрее и качественнее.
Бухгалтерская школа платит нам десять процентов от договора, условия смешные, если сказать не кабальные. Заработал тысячу рублей, получи сто. Интересно, чем думает директор школы, создавая такие условия. Сомнительно, что это можно придумать головой. Началось разрушение экономики, как науки и мы меняем крышу на кооператив. Здесь у нас договор 20 процентов кооперативу, 80 нам. Такой порядок нас устраивает, если так и дальше пойдет, то Союз станет самой прогрессивной, самой зажиточной страной в мире. Видимо у Горбачева действительно есть желание построить социализм с человеческим лицом. Хватит ли у него ума, силы и воли это сделать. Может он решил отказаться строить социализм еще в 50-ти странах мира, вывел войска из Афганистана, перестал бесконечно клепать ракеты и танки и строить крытые бетонные стадионы для овец. Тут еще заговорили, что не будут поворачивать северные реки на юг, выдавая это решение за грандиозно разумное. Может и взаправду после старческого маразма наших вождей у нас появилось молодое умное правительство, и мы утрем нос Европе.
Но лозунг повис в атмосфере грубо и зримо - "куй деньги, пока Горбачев". Все идет отлично, но меня пугает слова - пока.
Сдаем работу директору автобазы - вот смотрите на графике коридор рентабельности. Доход от среднего тоннокилометра- 15 копеек. У троих водителей; Черкасова, Бондарева и Кускова - 23 копейки, они сверхчестные, передовики производства, а вот у Ханукаева- 8 копеек, отправляясь в рейс, он берет половину официального груза, а другую половину левого.
- Да я об этом догадываюсь, что он химичит, а вот поймать никак не могу. А те три водителя действительно всегда у нас на доске почета красуются.
Работу мы успешно сдаем и едем в Сочи вдвоем с женой. В апреле в Сочи тепло, но море холодное, что бы в нем купаться. Живем на турбазе, на работу нас отвозят и привозят. Питание нормальное, в магазинах продукты есть.
Работа идет успешно, съездили в Адлер, навестили своих бывших друзей и к первомайским праздникам вернулись домой.
Незаметно стали исчезать продукты с прилавков магазинов. Теперь продукты уже не дают, а выбрасывают. Стою в очереди в универсаме на Белой Ромашке, позади всех и очередь хорошо просматривается. Выбросили варенную колбасу. Это делается так. За стеклом к прилавку подкатывают тележку с колбасой и раздатчица берет в руки кусок батона и подает из окошка. Одновременно десятки рук с растопыренными пальцами хватают эту колбасу. Они вырывают сначала у нее, потом друг у друга. Картина впечатлительная. Раздатчица не спешит, снова повторяет движение как бы наслаждаясь своим могуществом унижать толпу, которая и без нее представляет жалкое зрелище из леса тянущихся рук.
К нам обращаются предприятия, и мы теперь переводим их на аренду, но в основе все тот же внутрихозяйственный расчет. Работаем на мебельной фабрике. Выпускается большое количество продукции, но все отправляется по нарядам в Читу, Хабаровск и на Камчатку. Нет, не справится Горбачев с перестройкой, не дадут ему этого в Госплане чиновники, которые заняты постановкой своей пьесы в театре абсурда. Эта продукция пройдет мимо нескольких десятков аналогичных фабрик, делающих нечто подобное. Начальник ОТК говорит - вот посмотрите, пройдет этот шкаф десять тысяч километров, через десяток перегрузок и превратится в труху.
А это кому - то очень нужно, что бы наша продукция из древесно-стружечных плит превращалась в труху. Мне порой кажется, идет самая настоящая война, партизанская, где под откос пускают тысячи эшелонов, груженных продуктами питания, товарами и предметами - в которые вложили свой труд миллионы людей.
Знакомая из Горького написала, что бродя в поисках грибов в лесу, натолкнулись на кучу мужских носков, кто-то выбросил целый контейнер.
Все чаще и чаще говорят, что находят в лесополосе тонну, две сливочного масла, маргарина. При подъезде к Москве машины останавливает милиция - что везешь?
- Мясо.
- На какую сумму?
Водитель называет сумму, тут же получает наличными, мясо вываливают в траншею и заравнивают бульдозером. Тайно уничтожением продукции уже не справляются, настолько много выпускают продуктов питания и товаров народного потребления, что приступили к открытому уничтожению. КГБ работает не покладая рук.
Это уже было, когда снимали Хрущева, но тогда это сделали незаметно и никто не догадался - куда исчезли продукты. Сейчас повторяли историю зримо, грубо, нагло. Значит, Горбачева будут снимать и на его место придут такие же грубые и наглые правители. А такое делают ради того, что бы потом сказать - при коммунистах полки магазинов были пусты, жрать было нечего. Но по телевизору идет бесконечная кремлевская мыльная опера.
- С кем вы, Михаил Сергеевич? – патетически вопрошает Сажи Умалатова на съезде Верховного Совета. Видимо ей невдомек, что на него положила глаз невеста из Лэнгли, намного богаче, чем грозненская. Другие чревовещают с трибуны:
- Когда, наконец, КПСС покается? Но как остроумно заметил польский юморист Веслав Брудзинский – «Весьма не тактично предаваться покаянию, когда другие уже озираются в поисках новых грехов.»
По ходу нашей работы мне приходится читать лекции о внедрении хозрасчета на предприятии и я уже с полным основанием говорю, что нас ждет капитализм, но не тот, что построен в Европе, в Германии и Франции, а тот дикий, какой был в Америке, в период золотой лихорадки или в Австралии в период высадки там каторжан.
С каждым месяцем увеличиваются налоги, 20, 25, 30, 40, 50%% от нашего заработка. К декабрю 1989 г. мы уже половину отдаем, половину оставляем себе. Кончается рай, построенным Горбачевым, пора уходить под другую крышу. Свою по-прежнему не удается открыть, слишком много чиновники нагородили шлагбаумов. В январе девяностого года переходим в другую организацию.
Работаем с крупнейшими заводами, автопредприятиями и другими организациями. Работы много, формальный социалистический учет не давал той картины, какую раскрывали мы. Все предприятия с которыми мы работами являлись рентабельными, все кормили себя и никто не получал дотации от государства. Но внутри хозяйственный перекос был повсеместным, где-то было неоправданно много людей, некоторые участки были убыточны и жили за счет других. Например, в Минераловодском пассажирском автопредприятии убыточным был внутригородской транспорт, достаточно был сделать проезд не 5 копеек, а 10 и все бы стало на свои места. Участок пригородных маршрутов приносил прибыль и перекрывал внутригородской. Маршрутное такси стоило 15 копеек и также было рентабельным.
• Хорошо работал завод "Пятигорсксельмаш", Лермонтовский "Алмаз", завод сантехзаготовок и многие другие. Объем экономических расчетов многократно возрос и мы поставили у себя компьютер и стали делать работу быстрей и качественней. Мы делали экономические проекты в которых справедливо распределялась зарплата, причем распределение было прозрачным, прозрачны были и другие расходы. При такой организации производства нельзя было что-то украсть или вынести через проходную. При лозунге социализм с человеческим лицом, мы действительно проектировали идеальное открытое производство. Но в стране начали делать деньги по крупному. В Новороссийске задержана партия танков, которую кооператив «АНТ» пытался вывезти за рубеж. Армянская ССР объявила войну Азербайджанской ССР. Если бы это кто сказал в шестидесятые годы, восприняли бы как анекдот, теперь это было действительность, началось разложение некогда великой страны. Отменили 6-й статью Конституции СССР «о руководящей роли КПСС». А Коммунистическая партия Эстонии объявила о выходе из КПСС. А ведь, в недалеком прошлом я шел по улице Горького в Москве, смотрел на монументальные здания сталинской эпохи и думал, что нет такой силы в мире, способной разрушить эту страну.
1991 год мы встретили опять процветающим предприятием, работы было много, пчел у нас уже не осталось и мы занимались только экономическими разработками. Но кто-то очень умный дирижировал экономикой из Москвы. Сначала, как я говорил, модель номер один, потом модель номер два, потом аренда, потом акционирование. Вот на последнем этапе и была заложена взрывная мина. Если до последнего момента все считали предприятие государственным, на котором можно заработать зарплату, то при акционировании можно прибрать к рукам и все предприятие, но так как в смутное время все неустойчиво, то нужно схватить то, что сумеешь проглотить в эту минуту, а завтра неизвестно что будет. Начальство стало организовывать небольшие предприятия и перекачивать туда деньги, начало ездить за границу и к середине года у нас осталась одна большая работа по расчету промышленно-экономических цен.
Мы понимали, что вся наша работа пошла насмарку. Акции предприятия сосредотачивались в узком кругу лиц и те уже не думали о работе предп- риятия, а их беспокоило только одно, как больше урвать в эту минуту, так как следующая неизвестно что принесет. Я понимал, что лучшая экономическая модель для России, та которая испытана не одно десятилетие и даже столетие- артель. Артелью работали архангельские поморы, золотостаратели и колхозы были артелью, но им не давали работать, их райкомы партии разрушали невежественной опекой, и если их (инструкторов сельхозотделов) нельзя было назвать предателями, то дураками они были точно. Если артелью будут править законы, а не придурковато-вороватые жадные чиновники, то это для России самая лучшая экономическая модель. Аналогичной экономической моделью были народные предприятия в братских республиках. Но новые хозяева смотрели на экономику иначе. Огромный завод обанкротить, всех уволить, станки, металлические конструкции сдать в металлолом, в то время в Китай шли эшелоны с вторичный сырьем, а площади продать для торгово-развлекательный центров.
Начали расти биржи как грибы, брокера в каждую семью. Две бани объединялись в одно объединение и назначался генеральный директор, если рядом оказывалась третья баня, то генеральный директор становился президентом. Московские мастера постановки театра абсурда старались во всю. Страну ставили на уши и мы плюнули на все это и поехали отдыхать на море самым диким образом. Мы устроились недалеко от Джубги в платановой рощи и расслабились на сколько умели. Через неделю поехали за продуктами в Джубгу Я сидел в машине, по радио передавали классическую музыку, «Лебединое озеро», которая потом прервалась и было передано сообщение о ГКЧП. Мы накупили продуктов, вернулись на свое место и решили здесь жить, пока не кончится заварушка. К нашему удивлению она закончилась довольно быстро, у авторов постановки абсолютно не было фантазии, единственное, что они умели, так это жевать сопли. Республики ССР начали выходить из СССР, объявляя суверенитет.
Отдохнув, мы вернулись домой, и начали как обычно работать. Так мы поменяли адрес. Он был не дом и не улица, а Советским Союзом, теперь просто Россия. И стал нашим новым вождем Ельцин, Бог еще раз наказал Россию. Где-то в командировке я слышал такую байку, когда расстреляли Николая Второго, российского царя, то собрались в Африке самые сильные колдуны мира и прокляли Россию, что бы сто лет были в ней правители один дурней другого. Ельцина показывали по телевизору в Америке с довольно странным поведением, видимо у него мозги забирали на перепрограммирование, потом он привез одноразовые шприцы из Америки. Если бы он поручил нашему ВПК изготовить эти шприцы, они бы завалили за два года всю Москву слоем в два метра. Но после промывки мозгов он сказал, вот они умеют делать, а мы нет.
Осенью у нас совсем дела пошли плохо, экономика пошла вразнос, предприятия стали разворовывать и к экономическим разработкам стал падать интерес. С Нового года отпустили цены. Кто-то очень хитрый и жестокий разрабатывал сценарий, на который деньги выделялись Конгрессом США, сначала уничтожил продукты, выбросив их в лесополосах и силосных траншеях, ослабил предприятия и отпустил цены, цены поползли вверх так, что пробив чек в кассе, пока добежишь до прилавка, а цены уже выросли. Налоги приблизились к ста процентам, а кое – где и перехлестнули эту цифру, а штрафы и пени начали разорять всех подряд. У Ельцина на это ума не хватило бы, он исполнитель, ефрейтор. Я видел его только по телевизору, полное отсутствие интеллекта. Он подписал указ о свободной торговле. Теперь можно продавать все, включая и Родину, вопрос стоит только о цене. Как сказал один кэгэбешник страной правят ЦРУ.
Мы довольно бедно дожили до весны. Но надежда теплилось, что все образуется, были приняты ряд законов упрощающих создание предприятий. Поступило распоряжение все кооперативы перерегистрировать в малые предприятия МП. И мы в мае 1992 года создали свое семейное МП.
Я начал ломать голову какую занять нишу. Предприятия начали расти как грибы, и начала расти чиновничья рать. С каждого малого предприятия требовали квартальный отчет по тридцати восьми документам в восемь ор- ганизаций, а раз бюрократия набирает обороты, значит всегда будут требоваться бланки отчетов. И я еду в Лермонтов и покупаю ротатор с "Эликой". Мне удалось на квартире установить телефон, транспорт есть, мы еще в восемьдесят девятом купили ЕРАЗ, заказы на изготовления бланков есть и мы заработали с новой энергией. Я съездил в Торжок за краской, заехал в Горький навестить брата, побыл в Переяславь - Залесском, пытаясь раздобыть ротаторную пленку. На заводе мне объяснили, что прекратили ее выпуск и предложили Лермонтову прекратить выпуск ротаторов. Пленку мы достали на "Алмазе" и открыли типографию у себя в "хрущевке" в двухкомнатной квартире назвав ее именем первопечатника Федорова.
Заказы шли довольно хорошо, хотя старые предприятия приходили в уныние, зато новые набирали обороты. Работа была, мы съездили опять на море, на тоже место, отдых прошел удивительно прекрасно, погода тихая, солнце, море дало нам надежды, что все образуется, станет на свои места и все буде о "кей.
К зиме мы уже не готовились как раньше, не было ни меда, ни яблок и даже не закупили картошку. Но заказы шли постоянно и меня занесло, начал строить электронную почту, взяли лицензию на связь, заказали проект, добились выделения земельного участка. Летом опять отдохнули на море, осенью съездил в Торжок, в Москву и Нижний Новгород в тот момент, когда расстреляли Верховный Совет.
Вернувшись домой и приступив к работе я заметил, что налоги перешли разумные размеры, после 50 % они неуклонно за эти годы приближались к 80, я имею ввиду совокупные, а их стало насчитываться более двести. В газетах замелькали объявления, в траурной рамке, такое-то предприятие считать ликвидированным, некрологами о кончине предприятий пестрела последняя страница любой местной газеты, так как чиновники обязали давать объявление в газете.
Продолжать работу становилось бессмысленным делом, все уходило на уплату налогов, видимо чиновники начали воровать по черному. Мне звонит мой налоговый инспектор и сообщает, что у меня проверка. Она начинает искать и находит, что мы заплатили за проектные работы почти пятьсот тысяч и недолго думая, пишет акт и штрафные санкции на полтора миллиона. Я начинаю разбираться, оказывается, есть постановление правительства, что из штрафных санкций 33 % получают сами инспектора в виде премий и на развитие организации. И я довольно четко слышал, как один высокий налоговый начальник сказал, что нас больше интересует сейчас штрафы и пени, чем сами налоги. Я понял, что ельцинская братва пошла в атаку, после одержанной победы над Верховным Советом. Теперь руки были развязаны и можно не стесняться в правилах игры. Этот период вошел в историю России как ледниковый, по одноименному фильму. Деньги на счете в банке мы снять успели, но не все, остаток забрали они (налоговая инспекция). Мы пробовали зарабатывать деньги, они перечислялись на счет и тут же уходили, постоянно в остатке было 83 копейки.
Я пробовал возмущаться, как же так? Я работаю, зарабатываю деньги, а мне не оставляют не копейки, даже на черный хлеб. Пошел в Пятигорский городской финансовый отдел, просить отсрочит штраф или выплатить частями. Начальница со мной говорить не стала, но направила к своему заму.
Заместителем финотдела оказалась жирная, наглая женщина базарного пошиба. Она почти заверещала - Вы воруете у государства и еще имеете наглость что то просить!
Я молча повернулся и ушел, эту бабу, иначе ее не назовешь, я видел в Новопятигорске, она живет где-то на Школьной улице. Это мы воруем? Что - то ляпаем в "хрущевской" квартире на пятом этаже, пытаясь как то выжить.
Мы же живем в оккупации и нам единственный путь в партизаны, что я и сделал. И мы начали работать за наличку, а в отчете показывать ноль.
Весь год мы партизанили зарабатывая жалкие копейки на жизнь. В налоговую я сдавал нулевой баланс, подал в арбитраж и проиграл. Все чиновники России играли в одни ворота. Это было то время, когда правительственные чиновники одним росчерком пера становились самыми богатыми в мире. Американские, немецкие или французские миллионеры становились за счет работы и накопления трех- четырех поколений, а арабские шейхи зарабатывали свое наследство столетиями, то наш чиновник в один час мог хапнуть пятьсот миллионов долларов и хвастливо заявить, а что другие воруют больше. ЦРУ и КГБ назначали олигархов, отдавая им нефть, газ, золото, алмазы и прочие богатства страны.
Вот так складывалась цепочка взаимосвязи и взаимообусловленности - хлебный колосок- лагерь, расстрел, банка краски и хихиканье на собрании, снятие с доски почета и миллионы долларов переведенный в Швейцарский банк без каких либо накладок.
С начальником налогового отдела мы работали на заводе и были знакомы, однако она быстро изменилась, безмерная власть, которую им дали, делает человека высокомерным и зажравшимся, что можно судить по количеству жира отложенным на его щеках. Она ничем мне не собиралась помогать, единственное, что она посоветовала, идти в предприниматели без образования юридического лица. Что я и сделал. Налоги с физического лица брали только подоходный по существующей шкале в 12, 15, 20, 25 %%, в пенсионный фонд 5% и медстрах 3, 6 %, при таких условиях работать можно было. С Нового 1995 года я оформил предпринимательское удостоверение и с одним товарищем из Ессентуков начали работать вместе. Дело у нас пошло не плохо, кроме бланков мы начали торговать бумагой, заказы пошли, и мы чуть-чуть вздохнули спокойно. Началась первая чеченская война, пишу с маленькой буквы, это избиение народов, никто никого не освобождает, не побеждает, просто убивают людей, что бы отвлечь внимание беспредельного растаскивания по карманам некогда Великой Страны. Землетрясением разрушен Нефтегорск, мало жертв на войне, еще добавляются жертвы от катаклизмов.
В 1996 году я ушел на пенсию и в моей трудовой книжке появилась наверное последняя запись - уволен по собственному желанию в связи с уходом на пенсию по старости. Но работать я не прекращал, по прежнему мне приходилось бывать на различных предприятиях, в санаториях и всевозможным организациях. Я видел разрушенные заводы с разорванными батареями отопительных систем, разворованным станочным парком, пришедшим в упадок фасада зданий. Я вспоминаю того старика и его слова - умрет Брежнев и начнется война, бомбы взрываться не будут, но все будет разрушено. Конечно, разрушено не все, растут как грибы роскошные виллы, здания чиновников, банки. Курортную библиотеку в Ессентуках отдали налоговой инспекции, кинотеатры переделаны в магазины, не повезло Новопятигорскому кинотеатру "Бештау", остался мрачный остов. Я начинал понимать, что уничтожают не заводы и фабрики, в первую очередь уничтожали рабочий класс. И действительно его уничтожили. Жалкая кучка шахтеров постучала касками по горбатому мосту, и самого большого и организованного в мире рабочего класса не стало. Теперь были невыразительные рабочие места, которые ни на что не способны. Кстати, не было и продукции, отныне рынок сбыта принадлежал мировым корпорациям, они должны были получить дивиденды и вернуть с лихвой те затраты, которые они вложили в разрушение СССР.
Те кто раньше выносил продукцию с родного завода недолго оставались без работы, переключились на вынос строительных материалов, в парке Победы украли туалет и два кафе. Напротив бывшего кинотеатра "Бештау" то же украли туалет. Сначала снимают двери, потом окна, потом кирпичи и плиты. Воруют заборы и дороги, берут дорожные плиты и бордюры. Начали воровать целые здания и пионерлагеря. Пока разберутся кто хозяин, смотрят, а на месте построек пустырь. Опять выбрали Ельцина, если страну опускают ниже плинтуса, значит это кому то нужно, конечно, только не тому, кто зажигает звезды. Новости самые обычные, Радуев захватил больницу в Кизляре, Чубайс ушел с поста премьер-министра, в разгаре Первая чеченская война, опять захватили Грозный, убили Дудаева, война в странах Африки и Азии. Во второй раз избрали Ельцина, хотя никаких выборов не было, просто была поставлена комедия и народ был не избирателями, а зрителями клоунады.
Правительство задавило предприятия налогами и мы стали терять заказы, останавливались фабрики и заводы. В марте 1997 года я опять остался один, но продолжал выполнять заказы по продаже бумаги для принтеров. Из всех заказчиков остались только банки и предприятия- монополисты, связь, почта. В феврале президент подписал указ о повышении налога в пенсионный фонд с 5 до 28% Работать в таких условиях было бессмысленно, но мы все таки с трудом заработали на отпуск и провели его по человечески. Чубайс назначен министром финансов, Вашингтонский обком подошел к ручному управлению Россией. Теракт в Пятигорске, на вокзале. Теракты по всей России, да и всему миру.