6
Я проснулся раньше Наташи без всякого будильника. Умылся, оделся, и только потом разбудил её. Говорили мы шёпотом. Завтракать мы не стали, всё равно в дороге будет остановка, там и перекусим. Взяли только воды с собой в дорогу. Автобусов до вокзала ходило два, по разным маршрутам. Нам было всё равно, лишь бы не опоздать. Расписание составлено по минутам, и, в отличие от поездов, автобусы не опаздывают. Пока мы шли к остановке, нам навстречу попался первый из двух возможных наших автобусов, но через три минуты подошёл и второй. Первым делом мы пробили наш билет компостером. На билете высветилась точная дата и время. Билет был действителен для проезда по городу на любом виде транспорта в течение суток.
А тем временем перед нами открывался Кёльн, которого мы за эти дни не видели. Чем-то он был похож на Питер, если бы дома были повыше. Но, ровная линяя припаркованных автомобилей именно там, где разрешено, разбивала это сходство вдребезги. На поворотах автобус, казалось, заденет что-нибудь обязательно, но нет. Водитель вёл своё транспортное средство очень аккуратно. Автобус был похож на те, которые бороздят просторы питерских улиц. Длинный, с гармошкой посередине.
Наш отъезд планировался на восемь часов утра. Автобус прибыл по расписанию в 7.50 на автовокзал. Именно отсюда, по словам Димы, и должны отходить автобусы на экскурсии в другие страны. Это фирма и была создана для русскоговорящих жителей Германии, а так же для туристов и путешественников. Даже сайт их был только на русском языке. Одним словом, должно было быть столпотворение соотечественников. Но как мы не вертели головами, нигде не наблюдалось ничего подобного. Наташа обратилась в билетную кассу с вопросом на английском языке, но сидевшая за кассой «чуня» только пожала плечами. Мы обратились с вопросом к водителям междугородних рейсов, но они тоже ничего не знали про эту фирму. А время между тем таяло, оставалось всего три минуты до восьми часов. Тогда мы решили разделиться. Наташа пошла в сторону железнодорожного вокзала, а я двинулся в сторону Собора. Но дойдя до перил лестницы, чтобы спуститься вниз, а автовокзал находится на небольшом возвышении, я услышал русскую речь. Посмотрев вниз, я увидел три автобуса, и толпу туристов, узнать в которых земляков не составило труда. Я обернулся. Наташа отошла далеко, метров на сто. Звонить мне не хотелось. Разозлившись на не хотевших нам помочь «немецко-фашистских захватчиков», я громко её позвал, - Наташа!
На мой крик обернулись все, кто находился на вокзале, и Наташа не стала исключением. Я махнул ей рукой, и она радостно подбежала ко мне. Мы спустились вниз и окунулись в родную среду. Повсюду слышались голоса, обсуждающие предыдущие поездки. Мы спросили, какой автобус идёт на Амстердам. Выяснилось, что на Амстердам идут два автобуса. Который был наш, никто уточнить не мог, а старших нигде не было видно. Было минуть десять девятого, когда к автобусу подошла решительная дама с видом заведующей детского сада и попросила показать купленные билеты. Минут за пятнадцать все туристы были размещены по автобусам, согласно указанным в них местам. Нам достались места в самом конце автобуса, за нами уже никто не сел. Всего автобус вмещал 56 пассажиров, до полного комплекта не хватило с десяток. Наконец посадка закончилась, и из динамиков раздался приятный женский голос.
- Доброе утро, господа! Сегодня мы с вами совершим увлекательную поездку в город Амстердам.
Дальше её речь я не запомнил. Она назвала своё имя, которое я уже забыл, назвала свой номер телефона для связи, который Наташа записала в свой ежедневник, и рассказала о наших планах на сегодня. Автобус, тем временем, уже катился по улицам Кёльна в сторону границы с Голландией. Под этот голос захотелось поспать, но информация была нужная, поэтому сон остался на потом. Планы наши были грандиозными. В Амстердаме нас поджидали три экскурсии на выбор. Прогулка на катере по каналам, пешеходная прогулка по историческому центру и посещение музея восковых фигур мадам Тюссо. Можно было выбрать что угодно, и даже отказаться от всех трёх. Было и свободное время. Но! Обратно автобус отправлялся в 17.00. И всего пять минут ожидания. В общей сложности мы будем находиться в Амстердаме 5 часов. Обе экскурсии рассчитаны на час каждая, плюс надо бы ещё где-нибудь пообедать. Всю эту информацию заведующая рассказала нам вслух, после чего объявила своего собеседника, Игоря, как нашего экскурсовода и предоставила ему слово. Судя по внешности, Игорь был сценическим псевдонимом нашего гида, что, впрочем, никого не удивило. Он взял микрофон и стал рассказывать о Голландии. Эту информацию можно легко найти в википедии, но тут она была к месту и слушать было интересно. Тем временем заведующая продвигалась по салону автобуса и раздавала программу пребывания в Амстердаме пассажирам. Напротив мероприятия стояло время и цена. Мы с Наташей выбрали обе прогулки. От похода к застывшему времени мы отказались. Лучше пообедаем и прогуляемся по сувенирным лавкам.
Игорь, тем временем, рассказывал о том, как голландцы возводили дамбы, как строили мельницы, как они относятся к животноводству, где в Амстердаме лучше купить сыр, и что интересного в квартале красных фонарей. Половина туристов ничего этого не слышали, так как крепко спали. Ранний подъём не мог не сказаться. Наташа тоже прикорнула, положив голову на моё плечо. Незаметно заснул и я. Когда я проснулся, Игорь по-прежнему рассказывал интересные истории, на этот раз он повествовал, как от Голландии отделилась Бельгия. Я посмотрел в окно и не сразу мог понять, что там изменилось. Через пять минут понял. Исчезли надписи на немецком языке. Это была уже Голландия.
Как только эта мысль пришла мне в голову, запищал мой телефон. Я вынул его из кармана и прочитал: Добро пожаловать в Голландию! Вот так незаметно мы и оказались в другой стране. Я вспомнил границу с Финляндией. Сначала у тебя проверяют наличие загранпаспорта. Потом наши пограничники проверяют тебя на терминале. Потом ещё пару километров, и только тут - сама граница. Вот её видно в окно. Плотный ряд колючей проволоки, словно охраняемая зона. Только пулемётчиков нет на вышке. А со стороны финнов проходит дорога из города в город рядом с терминалом, метров сто, не больше. И любой гражданин может спокойной гулять, отдыхать, загорать, собирать грибы. Всё-таки, не в свободной стране мы живём, подумалось мне.
Тем временем автобус остановился на автозаправочной станции. Специально для больших транспортных средств были отведены полосы под стоянку. Они были сделаны под углом, чтобы можно было легко на них заехать и выехать. Пассажиры высыпали из автобуса в туалет. Туалетная кабинка в нашем автобусе была, но нас попросили ей не пользоваться, по возможности. Что и было сделано. Но теперь народ наперегонки побежал писать. Туалет был не в здании автозаправки, а стоял рядом отдельным строением. В женский тут же выстроилась очередь, а в мужском туалете не оказалось двери. Как потом оказалось, для голландцев всё, что естественно, то не зачем прятать. Меня лично это никак не смутило, и не в таких ситуациях оказывался. А вот некоторые спутники дождались окончания женской очереди, чтобы войти. Я лично дождался Наташу, и мы пошли купить себе завтрак.
Внутри помещения кафе, как такового, не оказалось. Только стойка для гамбургеров. Мы выбрали два больших горячих бутерброда с сыром и воду. Сыр был очень вкусным, он расплавился, пока подогревали бутерброд, и просто таял на языке. После еды спать захотелось ещё больше. Стоянка была ровно полчаса, после чего мы продолжили наше путешествие в страну тюльпанов, конькобежцев, и футболистов.
Под неторопливую познавательную лекцию Игоря мы опять задремали, а когда проснулись, то заметили, как сильно изменился пейзаж за окном. До автозаправки тянулись леса, изредка открывались поляны, или широкие участки, лишённые деревьев. На территории Голландии стали возникать стада коров, пасущиеся на огороженных участках. Стали появляться одинокие фермерские домики. Но то, что мы увидели сейчас, было совершенно не похоже на предыдущие картинки из окна.
Леса не было совсем. В воздухе появилась знакомая по Питеру влажность, значит, где-то близко была вода. Голландия вообще находится ниже уровня моря, но пока мы видели огромные мельницы, стоящие на пригорке. Игорь рассказал нам, что мельницы в Голландии занимают особое положение в экономике. Они не только занимаются своим привычным делом, - мелят муку, но приводят в движение ткацкие станки, сыроварни, даже дают ток. Причём те мельницы, которые мы видели, построены не на воде, а на розе ветров, то есть порывы ветра заставляют вращаться жернова.
Вскоре мы переехали мост через широкую реку, после чего вода стала неотъемлемой частью нашего путешествия. Ещё и потому, что пошёл дождь.
Справа по ходу движения был то ли залив, то ли затон, в котором на беглый взгляд находилась пара сотен катеров и маленьких яхт. Некоторые находились на акватории, выделывая зигзаги по воде. Спустившись с возвышенности, мы увидели, что влево от нашей трассы начинается широкое шоссе в четыре полосы в каждую сторону. Это был поворот на Амстердам.
Если возле яхт и катеров никаких жилых помещений нигде не было видно, только стоянка для автомашин под открытым небом, то теперь вдали стали маячить какие-то большие здания. Подъехав поближе, мы распознали в них заброшенные заводские корпуса. Вокруг них не было замечено никакого движения, не был виден свет из окон. В общем, вполне подходящая декорация для съёмок фильма о конце света по-голландски. А вот дальше стали появляться очертания города. Дома на окраине Амстердама вполне походили на дома окраин Питера. Высокие. Кирпичные, красного цвета. Игорь в этот момент добавил «свои пять копеек», говоря об окраинах Амстердама, что там скучно даже самим голландцам. Делать там абсолютно нечего.
В этот момент слева показалась электричка. Она была ярко-оранжевого цвета, что для Голландии вполне актуально. Железная дорога шла параллельно нашему шоссе, Амстердам был впереди, мы со своего предпоследнего ряда автобуса могли смотреть только по сторонам. Автобус доехал до первого городского перекрёстка и повернул направо. Тотчас к нам примкнули трамвайные пути, по которым двигался вагон голубого цвета. Трамваев в Амстердаме много. Возможно, что даже больше, чем в Питере. И все они голубого цвета. Что для Амстердама тоже неудивительно.
Наш автобус нырнул под железнодорожный мост и остановился на следующем перекрёстке. Здесь нашему вниманию открылся памятник стулу. Это была скульптура в духе Церетелли. Стул был высотой с трёхэтажный дом, а на нём стояли ещё несколько стульев. Каждый был меньше предыдущего и каждый стоял под углом к нижестоящему. Всего стульев было четыре. Подробнее рассмотреть постановку не удалось, автобус двинулся дальше.
Широкий проспект, по которому мы двигались, не оставил во мне никаких ассоциаций. Такую картину я видел впервые в жизни. Внешний вид домов был не похож ни на один из виденный мною раньше. Это были, говоря современным языком, новостройки, но что-то в них для меня было удивительным. Чуть позже я понял. Здесь совершенно не было зелени. Ни кустов, ни лужаек. Только асфальт, автомобили, трамваи, пешеходная зона, и зона для велосипедистов. Велосипед в Голландии, - транспортное средство номер один. Автомобиль загнан в подполье. Он ждёт, когда сначала пройдёт пешеход, потом проедет велосипедист, потом трамвай. И только тогда, осторожно, словно на цыпочках, автомобиль сможет протащиться метров пятьдесят, где снова замрёт в ожидании. Но это мы поймём двумя часами позднее, а пока мы глазели на не привычную для глаза картину незнакомого нам города.
Старый Амстердам начался внезапно, из-за очередного поворота. Мы переехали мост над каналом, который просто был копией одно из питерских мостов, и очутились в городе, построенном более двухсот лет назад. Весь Амстердам стоит на сваях. Сколько их точно, не знает никто. Сваи постепенно гниют, ведь они сделаны из дерева, а стоят всю жизнь в воде. И часто бывает так, что дом, под которым сваи сгнили, прогибается под своей тяжестью. Тогда в доме делают капитальный ремонт, меняют сваи на современные, бетонные. Но! Внутри дома, конечно, полы выпрямляют, лестницы тоже ставят под правильным углом, но вот внешний вид оставляют без изменений. Такие дома называются «танцующими», их специально показывают туристам, как местную достопримечательность.
В центре города дома стоят, прижавшись друг к другу. Улочки тесные, есть и такие, где двоим и не разойтись, если они довольно полные. Очень красиво выглядит железнодорожный вокзал. От него отходит единственная широкая улица Амстердама, по ней, кроме трамваев, в оба направления ещё могут двигаться автомобили. Грузового транспорта в Амстердаме просто нет, он ютится на окраине. И кругом вода, вода, вода…
Напротив вокзала большая площадь с круговым движением. Машины тут больше стоят, чем двигаются. Это была конечная точка движения нашего автобуса. Мы должны были выйти на улицу, где нас должны забрать в 17.00. Последние 200 метров мы преодолели за пятнадцать минут. Автобус подъехал в маленький карман возле гостиницы, где разрешена остановка. Но, стоянка для транспорта в этом месте только пять минут. За этим строго следят трое полицейских, по случаю дождя одетые в непромокаемые плащи. От остановки до гостиницы всего 10 метров, но на этом участке очень опасно находиться. Тут пешеходная зона проходит рядом с полосой движения для велосипедистов. А они, как оказалось, в Голландии живут по своим законам.
Первое, что мы услышали, выйдя из автобуса, это был истошный женский крик на углу. Там велосипедист врезался в детскую коляску с ребёнком. Истошно кричала его мама. Рядом собралась толпа людей, многие размахивали руками. Два полицейских подбежали и быстро разняли спорящих, освободив место. Количество народа напомнило мне Невский проспект в выходной день. Толпа была неуправляема, и, что самое главное, она пересекала полосу движения для велосипедов. Если автомобилисты не превышают положенную скорость движения, то для велосипедистов ограничения нет. Велосипед для голландцев, как священная корова для индусов, поэтому севший на двухколёсного монстра может позволить себе что угодно. Например, носиться со скоростью больше тридцати километров в час, несмотря на то, что это центр многомиллионного города, если считать всех приезжающих в него туристов, а таких немало.
Игорь собрал нас всех вместе и повёл на экскурсию по каналам. Разумеется, с ним пошли те, кто на эту экскурсию записался. Это почти 90% группы, как оказалось. Игорь возглавил шествие, подняв вверх над головой зонтик, но не раскрыл его. Автобус наш тут же отъехал с места стоянки и раньше 17.00 мы его не увидим. Игорь дошёл до угла гостиницы и повернул направо. Перед нами открылась улица, на которой шёл ремонт трамвайных путей. Трамваи, тем не менее, ходили, однако рельсы находились в открытом виде, ни асфальт, ни бетон ещё не были положены, поэтому движение автомобилей было запрещено. Обрадованные этим событием, пешеходы ходили по проезжей части, сойдя с тротуара. Тем более, что тротуар надо было делить с велосипедистами. Если в Германии полоса для велосипедистов резко по цвету отличается от пешеходной зоны, то в Голландии разница в цветах мало заметна, и, во-вторых, общее число горожан и гостей города Амстердама намного превышает такое же число жителей любого города Германии. Здесь я на себе ощутил, что такое людской муравейник. Люди двигались в обе стороны сплошным потоком, совершенно не соблюдая стороны движения. Нам надо было пройти участок дороги, находящейся в ремонте, это было не более ста метров, но за это время на меня дважды налетали местные жители, ругая меня при этом последними голландскими словами. Им в ответ неслись слова русские, по качеству и смыслу звучания ничуть не уступающие.
Игорь первым пересёк трамвайные пути и остановился на той стороне улицы, поджидая всю группу. Прямо перед нами открылся небольшой участок акватории, в которой находился причал для катеров. Отсюда начиналась экскурсия по каналам города. Сам водный участок был небольшой, в половину футбольного поля, сюда можно было попасть, только пройдя под мостом, с которого начиналась Вокзальная площадь. Большая водная акватория была с той стороны вокзала, но нам с этой стороны она была не видна. Подойдя к одному из катеров, Игорь остановился и сказал, что сейчас на нас всех купят билеты и мы на этом катере совершим часовую прогулку. Экскурсия проводится на разных языках мира, в том числе и на русском. Для этой цели каждому, кто купил билет на экскурсию, выдаются наушники. Остаётся только поймать нужную частоту звучания на твоём родном языке. Пока мы слушали эту информацию, напарница Игоря сбегала в кассу и купила на всех нас билеты. На пристани стоял большой стенд, на котором был изображён план Амстердама. Сказать, что я увидел карту Петербурга, это ничего не сказать. Вот этот участок города, от Невы и до Обводного канала, всё это Пётр I взял с карты Амстердама. Практически один в один. Даже реки Питера поворачивают под таким же углом, что и каналы Амстердама. Разница только в том, что в Питере две реки, Мойка и Фонтанка, плюс канал Грибоедова. Итого три водные артерии. А в Амстердаме их шесть.
Стоимость экскурсии, как было написано перед входом в кассовый павильон, всего 6 евро. С нас по пути в Амстердам взяли по 8. Причём не зафрахтовали специально катер для нас, а просто купили билеты на первый отправляющийся. Кроме нашей кампании, на катер село ещё какое-то количество человек, и русские в том числе. Мало того, что с нас брали деньги за саму экскурсию, это 26 евро с человека, так ещё и тут брали сверху за экскурсию. Понятное дело, что эту фирму образовали русскоговорящие евреи, после того, как Остап Бендер продавал билеты в Провал, чему можно ещё удивиться? Я не жалуюсь, нет. Просто констатирую факты. Нам-то с Наташей Бог вернул всё то, что мы переплатили. Когда сбор средств в автобусе закончился, заведующая некоторое время сидела рядом с нами, подсчитывая доход от выручки, а потом ушла. Минут черед двадцать после её ухода, мы обнаружили на этом месте мелочью около 20 евро. Возвращать нам показалось как-то неудобно, всё надо делать вовремя. В том числе, проверять свою наличность.
Катер наполнился туристами, и капитан, лицом напоминающий отца Ван Дер Сара, встал за штурвал. Задним ходом мы вышли на фарватер канала и потихоньку пустились скользить по водной глади Амстердама. В наушниках заиграла приятная музыка, а затем зазвучал голос диктора. Речь по-русски была правильная, явно лекцию о городе читал не эмигрант. Мужской голос чередовался с женским. Так информация легче усваивается.
Как только мы вышли из-под длинного узкого моста, перед нашими глазами открылось широкое озеро. Сложно сказать, какую площадь оно занимало, потому что противоположный берег был виден не очень отчётливо. Нам сказали, что там тоже находится город, но все постройки в том районе были сделаны за последние тридцать лет, и туристам там смотреть абсолютно не на что. Обычные спальные районы, где даже дома построены не на сваях. А наш путь сейчас лежал в старый город, построенный в то время, когда только-только Голландия стала буржуазной страной, то есть лет пятьсот тому назад.
Мы вошли с водохранилища в канал, и, что сразу бросилось в глаза, так это отсутствие перил и других ограждений на набережной. Люди сидели, свесив ноги вниз, многие из них пили пиво, а некоторые ловили рыбу. Спусков к воде не было нигде видно, однако по всей длине канала, по обе его стороны возле стен стояли припаркованные лодки и катера. Они шли нон-стоп, очевидно в них спускались по лестницам. Повсюду стояли припаркованные автомобили вдоль канала и первые мои мысли были - как же они не падают в воду? Очевидно, культура вождения была такой, что не падали.
Отдельное слово надо сказать о домах. В то время, когда их строили, налог брался за занимаемую домом площадь земли, поэтому они узкие и высокие, и при этом все примыкают друг к другу. Эту картину мы наблюдали в Кёльне. Только там они стоят далеко от воды и стоят все ровно. А тут видно, как один дом перекосило, как через несколько метров другой. Красивый мягкий голос нам объяснил, что это всё специально делается, голландцы любят всё естественное. И действительно, ничего в этом уродливого я не заметил.
Катер, тем временем, повернул налево, и мы увидели такую же картину. Припаркованные лодки, отсутствие ограждений вдоль набережной, пьющие пиво рыбаки. Однако добавилось то, о чём нас предупреждали и о чём мы догадывались. Это велосипеды. Я никогда до этого не видел стоянку из велосипедов, длиной около километра. Они были старые, и некоторые никуда не годились, с проколотыми шинами, и ржавыми рамами. Любой желающий мог подойти и взять себе велосипед. Понятно, что не все велосипеды были использованы по назначению. Но, мне кажется, что как и в СССР статистика не знала, сколько в стране стульев, так и в Голландии она не знает, сколько в ней велосипедов.
Ещё один поворот и нас вынесло на довольно широкую протоку. Здесь был, если так можно выразиться, водный перекрёсток. Несколько каналов соединялись между собой в этом месте, а на противоположном от нас берегу расположился единственный в мире цветочный рынок на воде. По крайней мере, так нам его представили невидимые нам гиды в наушниках. В этом месте наш катер сбросил ход, чтобы мы могли внимательно рассмотреть рынок поближе.
Торговые точки на этом рынке находятся прямо в лодках. Эта древняя традиции существует с тех пор, когда растения и цветы стали привозить в Амстердам морским путём. В настоящее время это скорее место паломничества туристов, нежели просто торговый базар. Основная часть товаров - это сувениры. Однако здесь по-прежнему можно купить и тюльпаны, и нарциссы, и луковицы других, не менее красивых цветов. На Рождество здесь торгуют и деревьями.
Следующим местом, возле которого наш катер затормозил, было здание современной оперы. Это довольно современное здание, построенное в середине восьмидесятых годов двадцатого века. Это место было отвоёвано у излучины реки Амстел ещё в шестнадцатом веке, а само здание оперы представляет собой комплекс, в котором кроме сцены самой оперы, находится также и городская ратуша. Так же под этой крышей приютились национальная балетная труппа Нидерландов и симфонический оркестр.
Недалеко от этого комплекса находится памятник еврейским жертвам второй мировой войны, который был открыт вскоре после завершения строительства здания оперы. Это ведь символично, потому что ещё дальше по пути нашего следования находился дом, где в годы второй мировой войны скрывалась Анна Франк.
Пройдя ещё немного вперёд, наш катер повернул направо, и мы опять оказались в узком канале, без перил на набережной, с лодками вдоль берегов. Надо сказать, что наш рулевой должен был внимательно следить по сторонам. Катера, обслуживающие экскурсии, хорошо знают свой маршрут и расписание движения. Но вот те любители покататься по рекам и каналам, которым приспичило рвануть куда-нибудь по водной глади города, могли выскочить из любого поворота на любой скорости. Если уж велосипедисты не смотрят по сторонам и налетают на пешеходов, то на воде им сам Бог велел носиться, как ошпаренным, как попало. Поэтому дальний родственник Ван Дер Сара крутил головой во все стороны, держа одну руку на штурвале, а вторую на коробке передач.
Ещё в одном месте мы замедлили ход, можно сказать, практически, остановились. По левую сторону движения открывался канал, через который были переброшены семь мостов. И именно с нашего места они все были хорошо видны. Голос в наушниках посоветовал сфотографировать это зрелище на память. Тут же справа и слева от меня заработали мобильные телефоны.
Дальнейший наш путь лежал мимо железнодорожного вокзала, но на этот раз мы его огибали с другой стороны. Наш катер вырвался на оперативный простор местного моря и прибавил ход. Поскольку навстречу нам тоже бороздили водную гладь различные плавающие средства, то нас немного покачало на встречных волнах. Маленькие дети были в восторге.
С воды железнодорожный вокзал был очень похож на вокзал морской. Это было вполне объяснимо, зачем делать со стороны разлива внешний железнодорожный вид. Сам вокзал был проходным, то есть поезда, подходя к платформе, не находились в тупике, а могли следовать дальше.
Время нашей первой экскурсии заканчивалось. Голос в наушниках оптимистично спросил нас в надежде, что экскурсия нам наверняка понравилась, и предложил посетить Амстердам ещё раз. Последний раз проиграла красивая музыка, и всё стихло. Можно было извлекать наушники из ушей.
Наш капитан не торопясь привёл катер на тот же причал, откуда мы стартовали. На прощание он сказал фразу «До свидания» на шести языках, и на русском в том числе. Нам было это особенно приятно.
Игорь попросил тех, кто собирался на пешеходную экскурсию по Амстердаму, собраться через пять минут в том самом месте, где нас высадили из автобуса. У него накопилось много заявок на магазин, где можно купить настоящий голландский сыр недорого. Поэтому он предложил совместить начало пешеходной экскурсии с походом в этот магазин. Он как раз находился за углом от того отеля, перед которым находится стоянка автобуса.
Когда мы подошли к отелю, то опять услышали громкий женский крик. Оказалось, что очередной велосипедист налетел на коляску с ребёнком. Маму малыша от гонщика оттеснял один полицейский, а другой беседовал с обладателем двухколёсного убийцы. Надо сказать, что за пять часов нахождения в Амстердаме мы видели полицейских больше, чем за неделю пребывания в Германии, плюс десять дней в Испании.
Игорь предложил нам надеть наушники, которые нам были выданы под залог ещё в автобусе. У Игоря был микрофон, а у каждого экскурсанта приёмник, так что голос Игоря можно было слышать на расстоянии ста метров. Находясь рядом, мы проверили качество связи, и убедились, что оно некачественное. Например, один мой наушник категорически отказывался работать, а сам голос Игоря куда-то часто пропадал. Но время было дорого, и мы пошли за Игорем в маленький пешеходный переулок, который разделял здания отеля и следующий дом. Пройдя метров пятьдесят, Игорь остановился, поднял зонтик над головой, не раскрывая его, показав тем самым направление своего движения, и вошёл внутрь двери, которая была расположена в торце дома.
Это был и магазин, и музей одновременно. На стенах висели картины, показывающие, как работали на сыроварнях лет двести назад. Как выглядели станки, как были одеты работники. Помещение магазинчика было не сказать, что большим, но возможно это было потому, что количество посетителей было довольно большим. Долго стоять на одном месте не получалось, всё время подталкивали подходящие новые покупатели. Не купить в этой лавке ничего казалось кощунственным. Если Наташа заранее знала, что купит домой сыра побольше, то мне эта мысль пришла именно здесь. Опрятные работницы торгово-музейной точки любезно предлагали дегустировать качество сыров. Они резали маленькими кусочками различные сорта сыра и предлагали запить их вкусным красным вином. Кроме сыра здесь продавались и хлебобулочные изделия. Мне безумно понравились вафли с мёдом, я бессовестно съел их грамм триста, не меньше.
Однако надо было что-нибудь выбрать. Посмотреть содержание всего магазина было нереально. Тогда надо было отменить и пешеходную экскурсию, и свободное время. Моё внимание привлекла скидка, которую делали на оптовую покупку, объединив в одной упаковке пять сортов сыра, и к ним добавлялась баночка голландской горчицы. Таких сборных упаковок было несколько, и в них были сыры с разными наименованиями, поэтому пришлось выбирать. Сложность была и в том, что надписей по-русски на этикетках не было, а по-английски даже Наташа не все смогла перевести. Мы взяли две разные сборные упаковки, чтобы потом сравнить вкусовые качества купленных нами сыров. Скидка, кстати, была приличной. Отдельная порция сыра стоила 12 евро, в то время как 5 оптом плюс горчица не больше 50.
За кассой стояла высокая длинноногая белокурая бестия с открытой грудью. Оказалось, что она довольно неплохо говорит по-русски, но с характерным европейским акцентом. На вопрос, кто же она по национальности, она в ответ зарумянилась, и, потупив нескромный взгляд, произнесла: - Я полька!
Что в Амстердаме проживает около 177 национальностей, нам поведал Игорь ещё по дороге. Работы тут хватит всем. Думаю, что эту девушку определили в этот магазин и за знание русского языка тоже. Русская речь на улицах Амстердама - это уже распространённое явление.
Однако не сыром единым была наша цель в Амстердаме. Тут есть ещё на что посмотреть. И минут через десять после нашего вторжения в этот сырный уголок, Игорь стал трубить большой сбор. Нам предстояло пройти по историческому центру города и увидеть то, что мы никак не могли рассмотреть, находясь на борту катера. Игорь снова вывел нас на ту же улочку, по которой мы шли на пристань. Однако теперь мы не стали переходить на противоположную сторону тротуара. Пройдя арку, на которой висела надпись Sex Museum, Игорь стал говорить.
- Сейчас мы совершим увлекательное путешествие в квартал красных фонарей. Хочу сразу вас всех предупредить, фотографировать там строго запрещено. Соответствующие плакаты висят повсеместно, но желающих это правило нарушить много. Поверьте, вас обнаружат. Полиция здесь не дремлет, и, используя камеры наблюдения, вас вычислят. Это грозит серьёзным штрафом, а вам, как иностранцем, могут отказать в визе. Поэтому только смотрите. Общаться с девушками, если вдруг захочется, пожалуйста. Но вряд ли вы её заинтересуете как потенциальный клиент. Они не любят туристов, особенно, когда проходят экскурсии. Но ничего сделать с этим не могут, городу туризм выгоден. Заговорить первой она не имеет права, приставать к прохожим им строжайше запрещено. Только клиент может первым с ней заговорить и уже в её комнате можно обговорить условия встречи. Внимание! Были случаи, когда пропадали экскурсанты, причём почему-то женщины. Надеюсь, с вами этого не случится. Осторожно, тут очень узко, идите по очереди по одному, дальше будет намного просторнее, я потом продолжу свой рассказ.
Произнеся этот монолог, Игорь вошёл, другого слова не подберу, в узкую высокую щель между домами. А между тем это была обычная городская улица. Она была такая узкая, что разойтись тут двум полным человекам было затруднительно. Однако, когда подошла моя очередь войти в неё, то навстречу мне с той стороны двигался абориген, волоча за собой велосипед. Мне подумалось, что голландцы и в туалет ходят с велосипедами. Пришлось подождать, пока этот умник не выйдет наружу. Наконец, он протиснулся между стен, и я вошёл в самый порочный квартал в мире. Метров десять были одни голые стены, потом слева по ходу движения показалась стеклянная дверь-купе, задёрнутая изнутри тёмно-алой шторой. За ней последовала другая, тоже закрытая. Когда я проходил мимо третьей, она вдруг распахнулась, и я оказался напротив её хозяйки. Встретив её взгляд, я на секунду другую остановился.
Передо мной стояла живая кукла. На ней было столько грима, что назвать это косметикой не поворачивается язык. Из одежды на ней были трусики и лифчик красного цвета. Цвет кожи был бежевый. Казалось, что она натёрта маслом. Причёске позавидовал бы любой панк, или петух. Глаза были обведены чёрной каймой, а длина ресниц превышала сантиметр. При этом во взгляде читалась усталость.
Сколько ей было лет? Могло быть и двадцать и пятьдесят. Между нами было метра два, но рассматривать ближе её я не стал. Мне стало понятно, почему им досаждают экскурсионные группы. Они мешают им работать. Она должна поймать добычу на крючок, а тут шатаются с наушниками непонятно кто, и не дают потенциальным клиентам приблизиться. Да ещё и смотрят бесплатно.
Следующие картины не отличались оригинальностью. Такие куклы, разной расцветки, белые, рыжие, зелёные, розовые. Много было мулаток, африканок, молодых и в возрасте. Как правило, они стояли внутри своей комнаты и смотрели куда-то мимо нас. Помещение было закрыто шторами. Из одной кабинки быстро вышел мужчина и смешался с толпой. Когда я подошёл поближе, хозяйка распахнула шторы так, что было видно содержимое комнаты. Обстановка студенческого общежития. Площадь 8-10 квадратных метров, кровать, умывальник, шкаф для одежды. Всё. Я ещё подумал, может, у них стоят кассовые аппараты, где пробиваются чеки об указанной услуге? Но нет, я даже стола не увидел. Хотя. Может быть, в соседних кельях они и есть.
Узкий проулок закончился, и мы вышли на более широкую улицу. Здесь нас поджидал Игорь, который продолжил свой монолог.
- Все эти комнаты сдаются в аренду. Девушки платят ежемесячные выплаты, а всё остальное забирают себе. Работа по контракту. Платишь аренду, и никого не интересует, сколько времени ты тут проводишь. Квартал работает круглосуточно. Несовершеннолетним вход в него запрещён. Как вы видели, нет никаких ограничительных постов при входе, но полиция зорко смотрит за нарушениями. Среди работниц больше всего студенток, им надо заработать на учёбу. Проституция в Голландии не считается позорным занятием. Поэтому любая женщина может оказаться на этом рабочем месте. Конечно, если она пройдёт медкомиссию. Они обязательны раз в неделю. А сейчас мы с вами пройдём в обратном направлении по параллельной улице той, по которой сюда пришли. В её самом конце вы увидите надпись над ступеньками, ведущими вниз CafeShop. В кафе с такой надписью можно курить марихуану. Но только внутри кафе. Ступеньки не считаются территорией заведения и на них курить запрещено. Однако окна кафе открыты, и если у вас такое желание, то вы сможете постоять под окнами и ощутить аромат старинного города. Прошу за мной!
Игорь повернулся вокруг своей оси и бодро зашагал вперёд. Улочка была светлая и можно было рассмотреть те же клетки с проститутками в более радужном свете. Тем более, что к одной из хозяек подошёл смуглый юноша и о чём-то с ней заговорил. Тотчас с лица куклы спала эта непроницаемая маска, и я увидел перед собой симпатичную женщину, которая накрасилась, как на бразильском карнавале. Ещё пара фраз, и они оба скрылись за шторами, и дверь захлопнулась на замок. Прибыльное это дело всё-таки, раз до сих пор практикуется. И аренда наверняка отбивается.
Стоять возле кафе, где раскуривают марихуану, никто не стал. Игорь повёл нас показывать памятники Амстердама. Первый, возле которого мы остановились, был памятник проститутке. Он был открыт в 2007 году и установлен напротив церкви Oudekerksplein. Никто из священнослужителей не стал протестовать. Сам монумент невысокий, женщина одета в мини-юбку, стоит в ожидании клиента. За её спиной рама, которую можно принять и как дверь в апартаменты, и как раму, обрамлявшую собой картину. Автором памятника является некая Маришка Майор, сама занималась этим по молодости, а теперь возглавляет центр доступа информации о проституции в Амстердаме.
За церковью мы вышли на улочку, на которой находился самый популярный клуб для гомосексуалистов. Насколько он популярнее остальных и сколько их вообще, выяснить не удалось, однако людей, одетых в чёрную кожу, мы увидели. Через два квартала от клуба находилось Sex Show, куда вход стоил 25 евро и где можно было посмотреть на все удовольствия, которые может человеку доставлять интимная сфера жизни. Начиная от простого стриптиза, заканчивая самим половым актом прямо на сцене. Если у кого-нибудь возникало желание, то можно было и присоединяться к артистам за те же деньги. А ещё чуть дальше располагался музей эротики. Музей секса мы уже проходили, но в чём разница, так и не узнали, кроме того, что за вход берут одну и ту же сумму. И вот среди этого бардака, разгула порнографии и похабщины, мирно существовали два детских садика. Для голландцев это, очевидно, было нормой.
Однако, следующая скульптура была уже принята нами без всяких насмешек. Это был памятник королеве Нидерландов Вильгельмине, умершей в 1962 году. Королева сидит верхом на лошади, на голове её шляпка, которая специально предназначена для таких прогулок. В отличие от английской королевы, голландская королева не разъезжала в карете.
Площадь Дамб названа так в честь дамбы, которая была возведена здесь в восемнадцатом веке. Со временем дамба настолько расширилась, что на её поверхности образовали площадь. Она соединяет две улицы от железнодорожного вокзала до Монетной башни, а в её западной части находится королевский дворец. В центре площади стоит Национальный монумент, возведённый в 1956 году в честь погибших во второй мировой войне.
Ещё один интересный памятник, а именно, плавучее кафе на подводной лодке, нам посмотреть не удалось, потому что никак не вписывалось в нашу программу. Нам только показали её издалека и рассказали, что в настоящее время лодка по большей части простаивает, но вечеринки там всё-таки иногда проводятся.
Вот так незаметно мы снова оказались возле воды, и Игорь ещё раз продемонстрировал нам танцующие домики. На протяжении метров ста стоят, плотно прижавшись друг к другу, девять домов, высотой в два или три этажа. Пока мы плыли на катере, то двигались сами, плюс нас качало, и глаз не мог сфокусироваться долго на одном месте, поэтому впечатление было немного смазанное. Теперь же мы стояли на твёрдой земле и могли рассмотреть танцы домов подробнее. Я бы их назвал не танцующими, а пьяными, потому как они стояли криво. Но при этом каждый был очень красив. Сейчас такие дома не строят, это история города, поэтому здания и не подвергаются капитальному ремонту. Плотный слой песка под Амстердамом находится на глубине, примерно, одиннадцати метров, а сами сваи забиваются на глубину до восемнадцати. Конечно, сейчас сваи сделаны из бетона, и они постепенно замещают собой деревянные, которые уже сгнили. Но при этом внешний облик здания было решено не менять. Пусть стоит себе криво, и пусть толпы туристов приходят на противоположный берег и фотографируют дома в своё удовольствие.
Здесь же мы увидели необычный, но только не для Голландии, мужской туалет. Голландцы выяснили, что мужчины пьют пиво довольно часто, то есть намного чаще, чем женщины, и, соответственно, намного больше. А значит, им потребуются писсуары в больших количествах. Но зачем для этого строить будки, или ещё что-нибудь такое фундаментальное? Ведь и так всем понятно, что человек делает в туалете. Чего зря деньги на ветер выбрасывать? Поэтому вдоль набережных стоят писсуары, которые закрыты только на высоте где-то полметра от земли, и на такую же высоту вверх. Всё, что в момент процесса происходит на лице зашедшего внутрь, может наблюдать любой желающий. Но никто не смотрит. Кому это интересно?
А вот, что нас разочаровало, так это то, что музей Рембрандта был закрыт на ремонт. Мало того, ремонт шёл на площади, носящей его имя, а само здание было затянуто строительной сеткой. Поэтому мы кратко прослушали про жизнь Рембрандта, стоя перед строительными лесами. Опять пошёл мелкий дождь. Собственно говоря, в этом месте наша пешеходная экскурсия и заканчивалась. Дальше у нас был выбор. Мы могли просто погулять, или сходить пообедать. Игорь настойчиво звал нас в один хороший ресторан. Полгруппы пошло за ним, и мы в том числе.
Рекламу этого заведения нам вручили ещё в автобусе, но тогда это было абстрактно, непонятно, где оно находилось, и как до него добираться. Сейчас было понятно, что всё это рядом, до автобуса идти прямо минут пять, магазины сувениров у нас по дороге, так почему бы и не зайти? Наши руководители обедали в этом ресторане бесплатно, если они приводили с собой толпу голодных туристов. Распространённая практика. Наш знакомый водитель Саша, с которым мы неоднократно ездили в Финляндию, высаживая русских туристов возле рыбного магазина, построенного в чистом поле, всегда получал баночки икры в виде премии.
Ресторанчик был двухэтажный, мы сразу поднялись на второй этаж, там было не так шумно и просто интереснее. Меню было на двух языках, голландском и английском. Под названием блюда была его картинка. Наташа быстро перевела содержание и посоветовала мне взять прожаренное мясо на косточке. Я согласился. В этот момент зазвонил телефон. Звонил Дима. Он рассказал мне о том, что он узнал про банковскую систему Германии. Если мы хотим снять сумму, то банкомат сначала выдаёт информацию о том, какая будет комиссия при снятии определённой суммы, и только потом можно эту сумму снять. То есть, если я всё ещё хочу приобрести себе прибор для терапии дыхания во сне, то это можно будет сделать завтра. Но завтра был последний день пребывания нас в Германии и мы с Наташей хотели прокатиться в Бонн, посмотреть город. Дима и Оля работали, но нам не нужны были провожатые. Туда ходит трамвай, остановка которого недалеко от дома. И к тому же мы приняли решение, что не стоит всё-таки мне этот прибор покупать. Дешевле сделать операцию на носовой перегородке, чтобы я мог дышать носом нормально. Поэтому я Диму поблагодарил за информацию, но завтра снимать деньги с карточки отказался. Пока несли заказанный обед, телефон зазвонил ещё раз. На этот раз звонила мама.
- Привет, ну как ты там? Мы с тётушкой тут умаялись на огороде. Пропололи картошку, подвязали кусты смородины, подстригли черноплодную рябину и сливу, сорняки отовсюду выкопали. А ты чем занимаешься?
- А я сижу в ресторане Амстердама в квартале красных фонарей и пью пиво.
- Ну, ты и засранец, - весело сказала мама и отключилась.
Про пиво я преувеличил. Сейчас мне его совсем не хотелось, и мы его не заказали. Мы хотели вкусно и не по-немецки пообедать, потому как до дома ещё далеко добираться, и надо было ещё пройтись по сувенирным лавкам.
Пообедали мы быстро и выскочили на площадь. На площади собралась приличная толпа народа. Но, если в Германии улицы оживают во второй половине дня, то в Голландии количества народа на улицах не зависит, ни от дня недели, ни от времени суток. Тут круглые сутки курят наркотики, занимаются гомосексуализмом и катаются на велосипедах. Поэтому для меня голландец - это обкурившейся велосипедист - гомик. Теперь мне стало понятно, почему они на велосипедах носятся, как ошпаренные. Они просто обкуренные! Догадавшись о такой простой вещи, мы перестали удивляться и оборачиваться на крики пострадавших от велосипедистов. Нас теперь занимали сувениры.
Сначала мы всё-таки сфотографировали Монетную башню и стелу памяти погибшим во время войны, а потом пошли в сторону стоянки автобуса. Магазины сувениров были расположены как раз по дороге. Мы заходили во все подряд и смотрели на ассортимент. Конечно, сувениры Голландии отличались своей фривольностью. То, что у нас можно купить только в секс-шопе, у них продавалось в обычной лавке. Например, солонка и перечница, сделанные в виде фаллоса в состоянии эрекции. Теперь я жалею, что не купил эти нужные, в принципе, предметы кухонной утвари. Как не крути, а это всё-таки произведения искусства, кто бы, что не говорил. А перечислять, что изготовлено в виде женских сисек и попок, не стоит. Вот что придёт в голову любому читающему эти строчки, то у них и изготовлено.
После лавки керамики мы зашли в магазин верхней летней одежды. Зимой в Голландии бывает и мороз, откуда же тогда там так хорошо развит конькобежный спорт. Но вот тёплых зимних вещей мы не увидели. Возможно, потому что ещё не начался сезон. Зато футболки и шапочки были в ассортименте. Наташа всё-таки зимнюю шапочку себе нашла. В ней она выглядит любимой женой чукчи, только что вернувшейся с оленьего пастбища. Но мне она и такой нравится. Собственно, Наташа мне нравится независимо от того, что на ней одето.
А я выбрал себе классную футболку с капюшоном, и надписью Amsterdam на груди, и гербом города под надписью. На ней длинные тёплые рукава, сама она цвета бледно-зелёной тины, в общем, мне понравилась. Я её примерил, и она мне подошла идеально. А поскольку опять пошёл дождь, то я не стал её снимать и в таком виде подошёл к кассе. Кассирша не понимала по-русски, но поняла, что именно я хочу купить. Улыбнувшись в ответ, она пробила чек и выдала мне сдачу. Действительно, удивить продавца Голландии надетой купленной футболкой! Тапочки домашние не смешите!
Кстати, о тапочках. Следующая лавка сувениров была универсальна. Здесь не было дорогих вещей. Ну, как дорогих? Вот футболка обошлась мне в 25 евро, а тут дороже 10 не было ничего. Такой магазинчик 1000 мелочей. Тут были и продукты питания, типа сырков, жвачки, колбаски, типа - товары в дорогу. Были открытки, значки, магнитики, наклейки. Были футболки, трусы, носки. И вот в одном углу продавались домашние тапочки. Они были пушистые, как котята, внешне напоминавшие коров в миниатюре. Белые, с чёрными пятнами, такими, как у коров бывают по бокам. Поскольку Голландия занимает первое место в мире по производству молочных продуктов, это в какой-то степени и знак качества страны. Вот только больших размеров не было. Только до 40. Мне, с моим 46-ым в них никак не влезть. Поэтому я купил тапочки своей тётушке в подарок. Она их бережно хранит и сегодня, но отказывается надевать. Говорит, жалко такую красоту пачкать. А вот Наташа купила себе тапочки и разгуливает в них дома. Они тоже с коровьим боком, но чем-то они от тётушкиных отличаются.
Вообще, в этой лавке мы подходили к продавцам четыре раза. У них была система скидок, и купи мы всё оптом, возможно, мы бы сэкономили ещё несколько евро. А так, кроме тапочек, мы купили конфеты, жвачку, и что-то ещё мелкое. Возможно, даже какой-нибудь сырок.
Поскольку ещё после прогулки на катере мы затарились большим количеством сыра, а оставить покупки было негде, то приходилось всю эту тяжесть носить в руках. И сейчас вес у сумок был довольно приличный, хотелось уже поставить их в автобус и поехать. Если бы мы оставались ночевать, то тогда мы бы ещё погуляли бы по городу, уже никуда не спеша, но поскольку время поджимало, то мы пришли к отелю, где должен был нас ждать автобус. Его не было, а времени был запас минут пятнадцать. Наташа предложила ещё раз сходить в сырную лавку. Идти до неё было близко и мы зашли туда ещё раз. Первый человек, с которым мы там столкнулись, это был Игорь. Мысль, что он и здесь получает чаевые сыром, не нашла подтверждение. Он платил за покупку. Наташа выбрала себе ещё пару кругов сыра, а я съел несколько кусочков сладкого печенья.
Когда автобус подъехал, дождь усилился. Полицейские полностью облачились в непромокаемые плащи и зорко следили за правилами нахождения на стоянке. То есть выгоняли пешеходов с полосы для велосипедистов и отгоняли автобусы, у которых вышло контрольное время. Мы с Наташей сели одними из первых. Сдали свои сумки в багажное отделение и с удовольствием присели на наши места. Уже хотелось в душ и спать. Время стоянки закончилось, но не хватало трёх пассажиров. Двух приятелей, которые отказались участвовать в наших экскурсиях, и одной высокомерной злобной дамочки, которая затормозила ещё на первой технической остановке. В это время у заведующей раздался телефонной звонок.
- Нам пора уезжать, вы скоро будете? Тогда мы за вами вернёмся через пять минут. Ждите нас на месте. – Она выключила телефон и заговорила по громкой связи, - Господа, мы вынуждены отъехать, так как наше время стоянки вышло. Троих туристов ещё нет, но мы за ними вернёмся, не переживайте.
Дождь усилился. Количество воды в Амстердаме увеличилось в разы, но аборигены не замечали этого. Смотря сквозь мокрые стёкла автобусов на горожан, я подумал, что зонтиков в Амстердаме меньше, чем велосипедов. Голландцы предпочитали лёгкие накидки из полиэтилена. При этом руки всегда свободны, а вот кататься на велосипеде с зонтиком проблематично.
До ближайшего разворота было около двух километров. Но мы это расстояние покрыли минут за 10, не меньше. Причём виноваты в этом не автомобилисты, которые в Амстердаме в полном загоне, а пешеходы с велосипедистами, которым положено уступать дорогу. Получалось, что опоздать на посадку можно было не больше, чем на двадцать минут, быстрее автобус никак не мог вернуться на стоянку возле отеля. Плюс был в том, что мы не стояли на улице под проливным дождём, и сидели на своих тёплых местах.
На этот раз мы остановились буквально на минуту. В автобус быстро запрыгнули два парня, которые сразу отказались от всех экскурсий, и проводили своё время, как хотели, и вошла недовольная всем одна сварливая дама, голос которой послышался раньше, чем открылись входные двери. При этом у парней ничего в руках не было, тогда как у дамы было несколько набитых доверху сумок. Перед тем, как дверь в автобус закрылась, на улице послышался глухой удар и истеричный женский крик. Я не сомневался, что это в детскую коляску врезался обкурившийся гомосексуалист на велосипеде. Дверь закрылась, и мы поехали домой, в Кёльн.
Первые минут десять дама не переставала крыть организаторов поездки. Во-первых, она пропустила пешеходную экскурсию. Ну, потому что не нашла нас после экскурсии на катере, куда она не пошла. Про телефон, который был продиктован специально на этот случай, она ничего не слышала раньше, а сейчас не хочет слышать никаких доводов против. Она же не может быть виновата, только все остальные. И почему её не дождались? Она вынуждена была ждать автобус под дождём лишние 20 минут. На замечание, что она была не одна, и что вот молодые люди дозвонились и предупредили автобус, что задерживаются, она ответила, что молодые люди могли в Голландии хоть навсегда остаться, а вот её необходимо было забрать вовремя. Пусть ей отдадут деньги за экскурсию, на которой её не было. После уточнения, что если она получит назад свои евро, она замолчит, и, получив утвердительный ответ, ей была высыпана в подставленные ладони груда мелочи. Дама заткнулась и тщательно пересчитала медяки. Поскольку она сидела впереди меня, то я видел её профиль. Если бы я не видел мультфильм про крокодила Гену в глубоком детстве, я бы решил, что старуху Шапокляк слепили с неё. Такой же длинный нос, идиотская шляпа, страшные очки, и полная уверенность, что только делая гадости другим, можно состояться в этой жизни. Замолчав о своих претензиях, она достала из сумок еду и чавкала почти до самого Кёльна. Видимо есть в амстердамских питательных точках ей было западло.
Тем временем микрофон взял Игорь и сказал прощальную речь. Он надеялся, что нам понравился Амстердам, что, к сожалению, подкачала погода, и что из-за ремонта здания музей Рембрандта оказался недосягаемым для нас. Но зато мы увозим с собой массу хороших впечатлений, что возможно мы ещё увидимся, и пожелал нам счастливо вернуться домой. Потом микрофон взяла заведующая и тоже сказала нам несколько добрых слов. Что впереди у нас будет одна техническая остановка на туалет. И что там они с Игорем пересядут на другой автобус, который увезёт их в Дюссельдорф, где они и живут. А водитель доставит нас до автовокзала Кёльна, где утром нас забирали. А пока нам предлагают посмотреть художественный фильм про одного голландского художника, и историю одной картины.
Фильм был под стать погоде. Немного тягучий и весь в чёрных тонах. Но дорожную скуку, безусловно, скрасил. Смотреть в окна было уже не так интересно. Пригороды Амстердама промелькнули мимо нас в обратной последовательности, и за широкой рекой потянулись фермерские домики, на которых мирно паслись коровки. Сено было скошено и уложено аккуратными кипами. Типичная голландская деревенская идиллия.
Нас с Наташей окликнули два опоздавших парня. Они оказались шофёрами дальнобойщиками из Белоруссии. Они услышали, что мы из Питера, и спросили нас, куда лучше приехать на пару недель, чтобы и рыбу половить, и позагорать, и покупаться, и пивка попить в удовольствие. Сами они в Амстердам именно за этим и приехали. Выдался у них один свободный день, вот и решили они съездить в одно пивное заведение. Игорь нам о нём ничего не рассказывал, очевидно, оно выходит за границы квартала красных фонарей. Прикол этого пивняка в том, что там не наливают пиво по кружкам, а ты пьёшь его прямо из бочки через шланг. На конце шланга надевается мундштук, который выдаётся барменом каждому посетителю. А дальше ты подсоединяешь его к шлангу, обнуляешь счётчик, и начинаешь посасывать пивко. Оплата за выпитые литры. С какого-то объёма скидка. Вот два этих белорусских парубка просидели пять часов за одним столом. Для дальнобойщиков, очень может быть, это действительно культурное мероприятие.
О том, что мы уже в Германии, мне напомнил мобильный телефон. СМС сообщение гласило, - Добро пожаловать домой, в Германию! Так что посмотреть в режиме стоп-кадра, что же сейчас на месте, где раньше была граница между странами, так и не представилось возможным.
К месту последней стоянки мы подъехали в темноте. Перед нами уже стоял автобус, который должен был отвезти желающих в Дюссельдорф. Игорь с заведующей ещё раз попрощались с нами, помахали на прощание руками и скрылись в салоне другого автобуса. А мы ринулись в туалет, который находился в этом заведении. Это был уже нормальный туалет со стенками и унитазами. Однако вход в него был 70 центов. Но при этом что-то было написано на чеке, который выдавался каждому, кто в туалет входил, и стояли крупные красные цифры 50. Оказалось, что при предъявлении этого чека на кассе, полагается скидка на 50 центов. Наташа отдала мне свой чек и сказала, что она уже ничего не хочет. Я решил взять маленькую бутылочку тёмного пива за 89 центов, рассчитавшись двумя чеками. Дородная барышня за кассой молча выдала мне 11 центов сдачи. Надо сказать, что это пиво мне не понравилось ни капельки. Наташа сделала один глоток и меня поддержала. Пришлось допивать пиво и морщиться.
На этом, в общем-то, наше путешествие в страну тюльпанов, футболистов, велосипедистов, наркоманов и гомосексуалистов закончилось. Народ в автобусе мирно дремал, разговоров не было слышно совсем. А за окном нам навстречу бежала тёмная немецкая ночь, разглядеть в которой место, где начинается Кёльн, было никак невозможно. Дима просил ему позвонить, как только мы окажемся в городе. Однако, как я не всматривался в надписи на дорожных указателях, слово Koln мне никак не попадалось.
Город начался, когда Дима мне позвонил сам и спросил, где мы находимся. Я глянул в окно и увидел, что рядом с нами движется трамвай. Услышав от меня, что мы уже в городе, Дима сказал, что спускается за машиной. Я ему ответил, что автобус не поднимается на площадку для городских автобусов, а останавливается внизу, возле пешеходной лестницы. Сказав, что он меня понял, Дима повесил трубку.
Через пять минут нас уже высадили возле вокзала. Размять затёкшие ноги было очень приятно. Наши попутчики растаяли в темноте со скоростью бегущих с корабля крыс. Только старуха Шапокляк медленно поднималась по лестнице к городскому транспорту, продолжая ворчать. Дима приехал за нами минут через десять. Он появился на противоположной стороне улицы, развернулся на перекрёстке и остановился возле нас. Уезжали мы только с походным рюкзаком Наташи, а возвращались с тремя тяжёлыми сумками. Но сразу домой мы не поехали. Поскольку завтра мы планировали съездить в Бонн, то нам необходимо было купить билеты. Контролёров никто в Германии не видел, однако штраф за безбилетный проезд 40 евро, а поскольку нас двое, то это слишком накладно, так рисковать. Кондукторов в немецком транспорте нет, только компостеры. Значит, надо купить чистые билеты, чтобы потом их компостировать.
Дима припарковался возле трамвайной остановки. Наташа осталась в машине, а мы подошли к автомату, продающему такие билеты. Возле автомата была изображена схема маршрутов транспорта, объединяющая два города, Кёльн и Бонн, которая была раскрашена в разные цвета по окружности. Всего цветов было семь. В радиусе действия одного цвета действовал один тариф, на другом радиусе следующий, и так далее. Мы собирались проникнуть из центра Кёльна до пятого радиуса. Внизу карты была таблица расценок. Дима пристально её изучил, потом сказал:
- Вот смотри, один билет в одну сторону стоит 7 евро. Это дорого и никто в Германии такие билеты не покупает. Здесь билет действителен по времени, в основном на сутки. Поэтому предлагаю вам купить билет на пять человек. Это будет стоить 24 евро, но вы можете по нему в течение суток проехать на любом транспорте любого города неограниченное количество раз.
Я удивился оплатой проездок на городском транспорте Германии, но с другой стороны, всё было логично. Как и в случае со страховкой, вы платите больше, но сразу, а потом это вам зачтётся. Так что мы купили групповой билет, который начнёт действовать, как только на нём компостер проставить точную дату и время.
Дома мы с Наташей по очереди сходили в душ, после чего мы поужинали. Мы рассказали о том, что видели, что купили, и что нам посмотреть не удалось. Дима показал нам сайт этой фирмы, и мы увидели, что они предлагают довольно интересные маршруты. Из Германии автобусом можно проехать не только в Голландию, но и во Францию, Австрию, Швейцарию, Бельгию, Люксембург, Италию. Для себя мы отметили, что когда в следующий раз побываем в Германии, то вполне можем воспользоваться услугами этой фирмы. А пока нам хотелось спать. Но переварить массу впечатлений до конца так и не удалось. Наташа пришла ко мне на балкон, забралась ко мне под одеяло, и мы ещё долго обсуждали с ней прошедший день. Один из самых наших совместных счастливых дней.