Глава 5

Стало светать. Я проснулся от лёгкого, едва различимого шороха. Лильчонак, тихонько, на цыпочках кралась на кухню. Я подумал, что придавил голод. Ведь мы её уложили, как есть. Сразу с дороги. Но минут через пять, из кухни пополз запах жареного мяса. Пацаны завертелись, как по команде. Я поднялся, и никого не задевая, пошёл к ней.
На плите парил казанок. При моём появлении она вздрогнула и смущённо улыбнулась: «Простите, не спится. Вот решила вам плов приготовить на завтрак. Салатик нарезала. Глядишь, и утро придёт. Я не думала, что разбужу. Наверно всех на уши поставила?» И она покачала расстроено головой.
Я присел к столу и воодушевлённо шепнул: «Не волнуйся ты так, плов всё компенсирует. Главное уже на ногах. Мы же думали, что ты нам уже развод подписала. А вон нет, - как огурчик».
Она присела напротив: «Спасибо. Мне очень приятно, что вы обо мне волнуетесь. И немного неловко, что так получилось. Я наверно какая-то неправильная, всё усложняю. Но уже ничего не исправишь, какая уж есть. Со мной очень не просто».
- «А что ты хотела, быть жар-птицей и не сиять? Это уж не получится. Ты можешь ничего не делать, но вокруг твоей орбиты будет вращаться вселенная».
- «Кирилл, вы меня смущаете. Я же ничего особенного, из себя не представляю».
Закипел чайник. Она подскочила прежде, чем он начал булькать и фыркать крышкой. Спросила не оборачиваясь: «Вам чаю налить?»
Достала бокалы и налила, мне и себе. Приоткрыла крышку казанка. Заглянула. Вода уже выкипела. Запах аппетитно щекотал нос. Выключила и тщательно перемешала содержимое. Затем укутала полотенцем и снова присела.
- «Может, вас покормить?»: неуверенно обратилась ко мне.
Её «Вы» скрежетало по ушам, но таким образом она пыталась держать дистанцию. И я её понимал. Хотя думаю, уже ничего не получится. Наши орбиты пересеклись, и теперь, это навсегда. Скорей всего, она тоже всё понимала, но отчаянно сопротивлялась.
Вскоре на кухню повыползали остальные. С появлением Лерика, я шепнул: «Туши свет, они на свет лезут?»
Но он хмыкнул: «А запах шапками ловить станете?»
Так что завтрак получился ранний и вкусный. Мужики искрили юмором, воодушевлённые выздоровлением Светлицкой. Она сидела скромно в уголочке, и молча улыбалась, наблюдая за шумной вознёй. После завтрака порывалась убрать со стола и помыть посуду. Но я унёс её в комнату.
- «И что мне с тобой делать? Как ты собираешься убеждать детей, в том что спала, и у тебя всё наилучшим образом. Немного полежи, по медитируй. Пацаны сами всё сделают»: положил её и прикрыл пледом, обнажил лодыжки и тихонько стал их растирать. Она сначала напряглась, но затем обмякла и прикрыла глаза. По её лицу было легко читать, меняющееся настроение.
- «Ну вот, и у тебя нашлась кнопка выключения»: удовлетворённо отреагировал я. Окончив массаж, прикрыл пледом.
- «Отдохни, тебе это будет только на пользу». Она продолжала улыбаться, но ничего не ответила, даже глаза не открыла, тихо лежала, и только частое подёргивание век выдавало, что не спит. Я не стал настаивать, отошёл по делам. За последнее время их заметно прибавилось. На всякий случай звякнул старому другу Шавкату, мы с ним срочку служили под Волгоградом, объяснил ситуацию. Он теперь возглавлял адвокатскую ассоциацию в Алматы. По делу я звонил впервые, он отнёсся благожелательно.
- «С серьёзными людьми конфликт вышел. Крыша у них непробиваемая. Надо улаживать на их условиях. Я поговорю с нужными людьми, чтобы обошлось без последствий. А вы не шумите. А то о вас больше никто и никогда не услышит, даже с вашим послужным списком. Против лома, нет приёма. Одно светит большим плюсом, он ваш поклонник».
Перезвонил сам, через минут пятнадцать: « Я был прав. Они намерены замять конфликт. Так что живите спокойно. И держитесь от них подальше, по мере возможности. Вы теперь куда?»: без перехода поинтересовался он.
Осталось пара выступлений в пабе. На выходных выберемся в горы, затем Иссык-Куль. А там города России начиная с Алтая, и выступление в олимпийском в Москве. И наверно в Крым сгоняем, лето надо уважать. Как ты сам?»
Он немного помялся, откашлялся: «Не представляешь, сколько работы. Я даже, слюной подавился от завести. Может с вами в горы махнуть? Давай я перезвоню, уточню. … А что, шашлык с меня. Настоящий из молодой бараненки. Забуримся в заповедник, и посидим как белые люди. Хорошо. Я перезвоню».
Я хмыкнул в затихшую трубку. С годами нам всё трудней стряхивать с себя накопившиеся дела. Уже и вес не позволяет быстро двигаться, как когда-то. И оглядываться приходится при чьём-то пристальном взгляде. А ведь он был одним из лучших в учебке, - мастер спорта по греко-римской борьбе. И замечательный друг.
Я вернулся в комнату. Светлицкая сидела на диванчике, подобрав под себя ноги. Плед аккуратно сложенным лежал на боковушке. Федор разбирался в бумагах над столом. Вадим с Женькой шептались на балконе. Лерка, - шерстил на кухне. Я присел перед ней на стульчике.
- «Эти дни в пабах мы отыграем сами. А тебя под присмотром Светки, отправим в дом отдыха. А то совсем загоняли. Подлечишься. Отдохнёшь. На выходных все вместе рванём в горы. Я даже Софью позову. Как ты смотришь на это? А потом мы хотим на Иссык-Куль, но вместе с тобой. И не знаем, как ты на это отреагируешь».
Она некоторое время сидела молча, глядя на меня своим открытым, обезоруживающим взглядом. И я понимал, что надо говорить правду, и только правду, и только с три короба.
Затем тихо немногословно согласилась, и отвела взгляд. За эти дни нашего сотрудничества, утекло много воды. Наши отношения обрели ясные очертания. Мы стали очень близкими друзьями. Но я и не тороплю. Главное она мне доверяет. А остальное покажет время.
- «Ну что, - домой?»: выдохнул. И поднимаясь подал руку. Она оперлась, и встала. Это прозвучало командой для всех. Они засуетились собираясь.
- «Вы, что с нами?»: удивлённо спросил я.
- « А кто тебя отпустит одного. Там тяжёлая артиллерия в вход может пойти. Вместе попали, вместе и получать будем»: прогудел Вадим.
Лерка, похлопал по плечу: «Сопротивление бесполезно, едим».
Заскочили за тортом и сладостями. В этот раз Вадим сам выбрал огромный букет ярко красных роз, для Светика. И не обращая внимания на шпильки товарищей, и удивлённый взгляд Светлицкой, сидел с ним всю дорогу в обнимку, на переднем сидении.
Светка выскочила на встречу, ещё только громыхнула калитка.
- «Мамочка, мамочка. Я так испугалась»: она бухнулась в грудь матери головой и всхлипнула.
- «Что ты солнышко? Смотри, какая охрана у меня. Что может случиться? Только задержались на тое. Ты же знаешь, они празднуют всю ночь. Бросить нельзя, контракт».
Девушка хмыкнула и бросила взгляд в нашу сторону: «Что задабривать будите, и откупаться? Согласна, а то настроение с утра не задалось».
Вадька пробился из-за спины с букетом. И она выдохнула восхищённо: «Это мне?»
И повернувшись,вприпрыжку как маленькая, рванула к дому. Ох уж эти женщины.
В этот раз Вадька ходил за ней, как привязанный. Не обращая никакого внимания на присутствующих. Было заметно, что Светка сама не против. И даже пытается строить глазки. Я встретился взглядом с Лильчонкам, и развёл руками. За чаепитием всех посвятили в намеченную программу дальнейших действий. Светка притихла.
- «Тебе что-то не нравится Малыш?»: осёкся я.
Она взглянула прямо в глаза и выплеснула: «Я понимаю, что вы мне не всё рассказали. Не маленькая. Но только скажите правду. С ней всё будет хорошо?».
Я улыбнулся: «Солнышко, верь мне, ничего того, что ты надумала сейчас. Только отдохнёте, пока мы в пабах выступать будем. А потом горы и Иссык-Куль. Я не лгу».
Она повернулась к Вадиму и просияла. Было ясно, что между ними искрит. И я тяжело вздохнул, представляя наш отъезд. Но тут же отогнал эти мысли. Невозможно. Прикипели.
На следующий день отвезли дам в Санаторий. Кадыр увязался с нами. Пока санитарка показывала комнату проживания Светлицким, мы обрабатывали врача.
- «Обследование. Лечение. Всё оплатим. Массаж, иглоукалывание, косметические процедуры, полным комплексом. За неделю управитесь? Она нам нужна окрепшая, и жизнерадостная. Дочке тоже самое, но по мере её возраста и потребности».
Он понимающе смотрел на наш ажиотаж, затем улыбнулся и подтвердил: «Всё сделаем, что в наших силах. Только помните, что мы не боги».
Мы осеклись. Кадыр покраснел, закипая от злости. Я похлопал его по плечу.
- «Понимаем, но просим чуда»: прохрипел в ответ, от спазма.
Тот снял запотевшие очки, протёр и улыбнулся: «Ну, чуда, так чуда».