Скорый поезд «Самара-Адлер» набирал ход. В купе пожилая пара и двое мальчишек лет 10-12-ти из группы школьников, которая в весенние каникулы направлялась в Сочи. Мальчишки сновали туда-сюда к сверстникам в другие купе, но не шумели, не галдели, старались разговаривать вполголоса, так что, не мешали. Видимо сказывались строгие наставления сопровождающих учителей.

В поездке, как всегда, люди первую половину пути думают о том, что оставили, а другую половину – о том, на что надеются, собравшись в путь. Пассажиры в основном молчаливо смотрели в окна, думая каждый о своём, поочерёдно выходя в коридор вагона, давая тем самым возможность попутчикам переодеться и застелить постели.

Туту, ту-ТУ!.. Туту, ту-ТУ!.. Туту, ту-ТУ!..

Поезд внезапно сбросил скорость, гул усилился, в вагоне почувствовалось оживление.
- Пацаны, смотрите, - мост!
- Где?!
- Да вон, вон, впереди!.. Видишь?
- Не-а.
- Ща, повернёт, погоди….
- А-а!.. Вон, ага, вижу….
- Ух-ты… длиннющий како-ой!..
- Ну, теперь считайте, сколько будет пролётов, - послышался голос проводницы.

Ребятня прилипла к окнам.

- Эх-а-на… эт чо, наша Волга такая здоровая?
- Конечно, Волга, а ты думал!
- Ваще-е-е.
- Спорнём, что не переплывёшь?
- Ты чо, её никто не переплывёт!
- А может, и переплывёт, откуда ты знаешь?! Чемпион, например!
- Прям!.. Даже если твой чемпион и задумает переплыть, его лодки или корабли задавят!
- Как задавят?!
- Да так! Ты чо думаешь, они каждого придурка объезжать будут?
- Сам ты придурок!..

- Так! Парни!.. – раздался негромкий, но стальной голос учительницы, - Язычок попридержите.…

Ребята присмирели.

За окном мелькали пролёты сызранского моста, восхищая не только взоры детворы, но и взрослых.

Туту, ту-ТУ!.. Туту, ту-ТУ!.. Туту, ту-ТУ!..

После Сызрани открыли, наконец, туалеты. Надо признать, что до появления биотуалетов в поездах дальнего следования, ожидание окончания санитарной зоны в путешествиях для многих, особенно для детей и пенсионеров, было особенно нетерпеливым.
Всё. Теперь, когда все переоделись, вымыли руки, фрукты и овощи, можно ехать спокойно, почти по-домашнему.

- Юр, ты поесть хочешь? – заботливо спросила женщина мужа.
- Да нет.
- А чего больше: да или нет?
- Нет. Давай попозже. Я бы полежал сейчас.
- Ну, полежи, кто те не даёт. Ты … ТАК полежишь, или кроссворды дать?
- Я почитаю.

Мужчина, взяв книгу, лёг.
Женщина, подав очки, подсунула ему под голову вторую подушку, а сама, поджав под себя ноги, захрустела яблочком, глядя в окно.
- Ммм? – спросила она, боднув яблоком в сторону мужа.
Тот отрицательно качнул головой.
- Ну и лежи, как дурак, без яблока.

Мужчина в ответ только добродушно хмыкнул.

На какое-то время в вагоне стало тихо. Пассажиры отдыхали от дорожной суеты и волнения. Откуда-то с передних купе даже доносилось похрапывание.

Туту, ту-ТУ!.. Туту, ту-ТУ!.. Туту, ту-ТУ!.. Туту, ту-ТУ!..

За окном мелькали вёрсты, окрашенные лучами закатного солнца. Его красный диск, словно играя, то появлялся, то прятался и заглядывал уже в окна по другую сторону вагона. Дверь купе была открыта. Небольшой сквознячок приятно щекотал кожу.

Вскоре народ, не сговариваясь, снова дружно завозился. Зашуршали целлофановые пакеты с дорожной снедью. Проводница стала разносить чай. Настало время ужина.
- А наши-то где? – спросил жену мужчина, кивнув головой на верхние полки.
- Не знаю, давно что-то нет. Со своими, наверное, где-нибудь сидят … на глазах у воспитателей.
- Хоть бы поесть пришли.
- Что ж ты думаешь, их голодными оставят, уж накормили, поди, время-то почти восемь! – ответила женщина, стряхивая со стола крошки и собирая одноразовую посуду в «мусорный» пакет.
- Давай, я выброшу.

Мужчина взял пакет с мусором и вышел. А через пару минут в купе пришли и мальчишки.

- Ребята, вы кушать-то будете? – спросила, улыбаясь, женщина, - садитесь-ка на эту сторону, к столику. Минуту, я постель сейчас заверну…. Вот так. Садитесь.
- Не-а, мы поели. Нас в ресторане кормили тока что.
- О-у, в рестора-ане! Какие вы у нас, однако, цивилизованные-то!.. Вы соревноваться едете или так, туристами? – не унималась женщина.
- Туристами.
- А зовут вас как? – продолжала знакомиться с попутчиками женщина, как бы взвешивая улыбчивым взглядом мальчишек. Один был крепкий, коренастый с немного нагловатым взглядом, но держал себя в руках. Обветренная веснушчатая его мордаха говорила, что парень завсегдатай дворов и улиц, да и школьными заданиями на дом, похоже, себя особо не напрягает. Он казался постарше, может, и второгодник. Другой – белобрысый, щупленький, с бледной кожей с просвечивающими синими венами на висках, с безоблачно-голубыми, наивными глазами, наверняка залюбленный родителями, и угнетённый их чрезмерной заботой об интеллекте.
- Меня – Богдан, - быстро, почти с вызовом ответил тот, что покрепче.
- А меня Лёх… Леша. Мы в Сочи. Мы на неделю.
- С классом?
- Ага.
- Здорово. Вы в каком классе учитесь, в 6-ом, в 7-ом? – продолжала интересоваться женщина.
- Ага, в 6-ом.

В купе вернулся мужчина.
- О!.. А мы уж вас потеряли! Всё нет и нет, думали, вы от поезда отстали.
- Не, нам не разрешают выходить на станциях, - без нотки сожаления ответил Лёша.
- Правильно, что не разрешают. Я, пацаны, признаться, и сам боюсь выходить, а вдруг мы выбились из расписания, и сократят стоянку, - всё, капец, лови его тогда за хвост!
- Кого?
- Кого-кого…. Поезд, конечно. Так что, братцы кролики, лучше не рисковать, правильно я говорю, а?.. Вы хоть ели?

Мальчишки, улыбаясь, почти синхронно кивнули.

- Да что ты! – включилась в разговор женщина, - они не как-нибудь и кое-как, а - в ресторане ужинали!
- О-о! Надо же! Не хухры-мухры!..
- Вот те и «О-о!», - подначивала женщина.
- Ну, и как там, вкусно кормят, в ресторане-то?
- Ага…
- Ну, та-ак себе, - перебил Лёшу Богдан, - макароны с котлетой.
- Эх ты! – завистливым тоном отозвался мужчина, - с котле-етой! Я бы сейчас от котлеточки не отказался! А ты чего хотел, шашлык или люля-кебаб?

Мальчишки засмеялись.

- А вы тоже, как мы, в Сочи едете? – спросил Богдан.
- Нет, сынок, мы в Адлер, в санаторий с бабкой едем.
- А это далеко от Сочи?
- Как тебе сказать, нет, минут через пятнадцать-двадцать, после того, как вы выйдете.
- А там тоже море есть? – спросил Лёша.
- Не знай, не знай. В позапрошлом году было.
- А нам сказали, мы прям с морем рядом будем жить – чуть хвастливо пропел Лёша.
- Это вам круто повезло, ребятки. Не всем удаётся пожить «прям с морем рядом».

Женщина что-то тихонько сказала мужу и вышла в коридор. Тот кивнул в ответ, взял очки, и снова погрузился в чтение со словами: «Ну, ладно, будем буквы вспоминать».
Вернувшись, женщина достала карандаш, кроссворд и погрузилась в раздумья, время от времени заполняя клеточки.

Несколько минут ехали молча. Смотреть в тёмное окно было скучно, а спать рано.
Тут Богдан тихонько спросил Лёшу:
- Лёх, у тя в сумке сок какой-нибудь есть?
- Да. Мамка мне четыре пакета разного дала.
- Мне мамка тоже дала.

Он немного помолчал, потом, обняв одноклассника за плечи, чуть слышно предложил:

- А давай сначала твой сок выпьем, а потом мой! А? Давай?

При этих словах пенсионеры многозначительно переглянулись и стали прислушиваться. Чтиво и решение кроссворда отодвинулись на второй план.

- Хорошо. А какой сначала? Хочешь «Апельсиновый»?
- Давай «Апельсиновый», какая разница! – почти равнодушно ответил Богдан, как бы между прочим заглядывая сумку приятеля.
- С печеньем?
- А, ладно, давай с печеньем. А это что у тебя в свёртке?
- Бутерброды с копчёной колбасой и с ветчиной. Хочешь?
- Да мне всё равно, давай.

За вечер они выпили весь Лёшин сок, а заодно съели и печенье с конфетами, и бутерброды. Было заметно, что в этот вечер Богдана особенно мучили голод и жажда. Он торопливо наворачивал да всё похваливал, вот, мол, какая у тебя мамка, как вкусно готовит!..
Лёша гордо кивал, доставая то одно, то другое из объёмистой сумки.

Ночью пенсионеры всё-таки присматривали за мальчишками, когда состав особенно раскачивало. Пару раз заглядывали и учителя. Слава Богу, никто не упал, все были целы.

Утром учительница позвала мальчишек на завтрак. И их не было видно в купе почти до обеда.

- Повезло, мать, нам с тобой с попутчиками, - не выдержал мужчина.
- Ой, не говори! Слава Богу, не с малышнёй, а то свихнулись бы оба за двое суток от их писку. Всю дорогу почти вдвоём, - красота! Я только ночью переживала за них. Ты заметил, как вагон ходуном ходил?
- Да ладно, они большие уже.
- Ой, можно подумать большие не падают! – незлобиво фыркнула женщина.
- Ну, если только … спьяну.
- Не ври, не только. Слушай, а как тебе Богдан?
- На то он и Богдан. Тот ещё перец!
- А Лёшка-то, - ой, простодыра простодырой!
- Я слышал, они в двух вагонах едут. Во где нервотрёпка-то учителям!
- Да уж….

Туту, ту-ТУ!.. Туту, ту-ТУ!.. Туту, ту-ТУ!..

После обеда пенсионеров дорога опять убаюкала. И они продремали чуть не до вечера.

Мальчишки пришли уже часам к девяти. Богдан был чем-то раздражён, и не скрывал этого. То ли дорогой утомились приятели, то ли просто поссорились. Но если поссорились, то знал причину, судя по всему, только Богдан. А у Лёши на лице были лишь недоумение и желание уладить отношения с приятелем, и он простодушно предложил:
- Богдан, а давай теперь твой сок попьём.

Богдан хотел было сказать что-то резкое, но споткнувшись на взгляд из-под очков пенсионера, прикусил губу, и молчком достал пакет яблочного нектара «Добрый». Нахмурившись, он налил в два стакана янтарной жидкости на уровне двух пальцев. Затем, зыркнув на пенсионеров, негромко, но весомо произнёс:

- Много нельзя. Концентрированный!..

Пенсионеров внезапно одолел кашель, и они не сговариваясь, оба вышли в коридор.
Прикрыв дверцу купе, дед шёпотом выматерился. Его жена рукой давила в себе беззвучный хохот. Когда они вернулись, мальчишки уже лежали на своих полках.

Разговаривать никому не хотелось. Каждый думал о своём под перестук вагонных колёс.

Туту, ту-ТУ!.. Туту, ту-ТУ!.. Туту, ту-ТУ!..