Сон был один и тот же.
Солдат протирал тряпкой дверку машины – армейского ГАЗ-66, потом бросал тряпку, поворачивался и делал вперёд несколько шагов. Глаза у него были закрытыми, лицо сморщенное, словно сильно болел зуб. Затем медленно солдат приседал, потом опрокидывался на спину, раскидывал руки в стороны и замирал.
Сон был короткий, но отчётливый и …страшный для Максимова. После такого сна Борис Ефимович Максимов, 59-летний начальник охраны огромного торгового центра «Катюша», просыпался в холодном поту с учащённым сердцебиением. Прошлое не отпускало!
Ровно 35 лет назад молодой сержант милиции, гаишник Борис Максимов отличился на службе.
В ночное дежурство со своим напарником – водилой Иваном Будилиным они заметили армейскую машину ГАЗ-66, которая двигалась зигзагообразно на большой скорости.
«Дембеля» за водкой в город ездили!» - крикнул тогда Будилин. – Сейчас мы их достанем!»
Действительно, километрах в десяти от города располагалась воинская часть, и военная машина двигалась именно в ту сторону.
Дальше всё произошло, как в кино. Кураж погони подхлестнул молодых гаишников. На тройной приказ остановиться водитель армейской машины не реагировал. Раздался предупредительный выстрел вверх, а затем по цели, - машина съехала в кювет и перевернулась.
Милицейский «Уазик» тоже остановился.
-А ты чё по колёсам-то не стрелял? – почему-то шёпотом спросил Максимова тогда Будилин.
-Не знаю, - тоже шёпотом ответил он напарнику.
Выстрел на редкость оказался точным. Пуля попала солдату-водителю в затылок. Это определил врач «Скорой помощи». Солдатика вытащили из помятой кабины. В свете фар он лежал, раскинув руки в стороны, его безжизненное лицо было сморщено, словно он испытывал ещё какую-то боль. Сморщенное лицо убитого солдата Борис Максимов запомнил на всю жизнь.
После долгих разбирательств действия сержанта Максимова признали правильными. Да, ещё в крови солдата оказалась большая доза алкоголя. На торжественном вечере, посвящённом Дню милиции, Максимовау вручили медаль, грамоту и денежную премию. Будилину не вручили ничего, потому что к тому времени он уволился из милиции и устроился работать в пожарную часть. Но, в целом, всё было нормально. Правда, неприятный осадок на душе Максимова оставил последний разговор со следователем, который вёл тогда то дело:
-Любушкин (это была фамилия убитого солдата) – «молодой» был! «Дембеля» его тогда заставили для храбрости водки выпить и за вином в город послали! Кричали ему: «Хоть рожай, но без вина в часть не приезжай! А то «петухом» сделаем!» Об этом потом «молодые» рассказали! Ну, Любушкин –то и поехал! За своей смертью поехал! Вот такие дела!
-А я тут причём? – спросил тогда Максимов.
-Да, да! Стечение обстоятельств! Вы действовали в рамках закона! В рамках существующего закона… А парнишку всё-таки жалко!
Тот последний разговор со следователем частенько вспоминался потом Максимову. Ну, а дальше? А дальше жизнь пошла своим чередом. Встретил Максимов хорошую девушку Наташу, поженились, детки появились, сначала дочка Мариночка, потом сын Владислав.
По милицейской части Максимов подучился, стал офицером. Жена на высокой должности главного бухгалтера строительного треста работала. В семье полный достаток. Дети учились хорошо и в школе, и в вузах потом. Дочка выучилась на зубного врача, уехала в Москву, вышла там замуж. Сын Влад стал программистом и, судя по всему неплохим, потому что солидная фирма из Питера предложила ему работу! Сам Максимов по выслуге из милиции ушёл и возглавил охрану крупного торгового центра.
И всё бы было замечательно, если бы не убитый солдат Любушкин, который стал сниться Максимову. Не сказать, чтобы часто, но страшный сон в году раза 2-3 Максимову приходилось просматривать. Сон был, как пуля, застрявшая в груди, которую нельзя было удалить.
Сначала про этот сон Максимов пытался не думать, быстрей забыть его, захлестнуть текучкой. Но со временем в записной книжке стал отмечать ночи, когда неприятный сон приходил. И неожиданно выявил Максимов определённую закономерность – сон повторялся на Крещение и на дни рождения детей. Жене Максимов про сон долго ничего не говорил, но потом всё-таки рассказал. Жена с кем-то, видимо, посоветовалась и попросила Максимова сходить в церковь на исповедь. В Бога Максимов не верил, в церковь никогда не ходил, даже разговоры про душу и прочую загробную дребедень не любил и никогда не поддерживал.
Но жене Максимов дал слово сходить в церковь на исповедь и слово своё сдержал .Пересилив себя, Максимов пошёл в ближайшую церковь. Была пятница. В церкви почти что никого не было. Лишь какие-то древние старушки зажигали свечки перед иконами.
-А где тут на исповедь стоят? – громко спросил одну из старушек Максимов. Старушка испуганно отшатнулась от него, но рукой указала вправо на попа, который накрыл голову какой-то женщины материей и что-то на ухо шептал ей.
Через несколько минут Максимов уже сам стоял перед этим батюшкой. Священник прочитал какую-то молитву, затем велел ему наклониться , и накрыл его голову материей, от которой шёл запах, очень не понравившийся Максимову. Затем наступила какая –то тягостная пауза, - молчал Максимов, и священник молчал тоже.
-Слушаю тебя! – произнёс священник. И это «тебя» тоже очень не понравилось Максимову. Он привык, что все давно величают его по имени-отчеству – Борис Ефимович.
-Я человека убил! – глухо сказал Максимов. – Правда, давно это было! Но ведь убил! И вот снится мне он!
-А ты крест –то носишь? – почему-то спросил священник.
-Нет! – признался Максимов.
-А в том, что сделал, раскаиваешься?
-Не знаю. Я действовал по закону!
-А то, что есть заповедь Божья – «Не убий!» - слышал?
-Слышал. Только заповедь – заповедью, а жизнь – жизнью!
-А в Бога –то ты веришь?
-Не знаю, - после долгой паузы признался Максимов.
-Э, мил человек! Так как же я тебя исповедовать буду, - убирая с головы Максимова материю, похожую на шарф, - проговорил священник. – В Бога ты не веришь, креста не носишь, в проступке не раскаялся! Не готов ты, мил человек, к исповеди! Может, поговорим мы с вами, - почему-то переходя на «вы», предложил священник. – Давайте после службы поговорим!
Но на службу и на предложенный разговор Максимов не остался. Ушёл домой.
-Ты на исповеди был? – вечером спросила жена.
-Был. – хмуро ответил Максимов.
- Ну, и как?
-Никак!
-Что «никак»?
-А так! Никак и всё! И отстань от меня!
Жена обиделась и ушла на кухню и целый вечер молчала. Да, и потом они дня три не разговаривали.

И вот опять приснился этот сон. Проснувшись ночью, Максимов снова никак не мог заснуть. Раза два он выходил покурить. Потом накапал себе карвалолу и принял таблетку валерьянки. Сон ушёл. Чтобы не мешать спать жене Максимов ушёл на кухню. Какое-то непонятное беспокойство, какая-то непонятная тревога напали на него. Максимов посмотрел на часы. Была половина пятого. Вдруг громко зазвонил телефон. Даже как-то страшно громко.
-Да? – хриплым голосом спросил Максимов.
-А с кем я разговариваю? – спросил звонкий мужской голос.
-Максимов Борис Ефимович! – почему-то растерявшись, представился Максимов.
-Владислав Борисович Максимов – ваш Сын?
-Да, - прошептал Максимов, предчувствуя что-то недоброе.
-Ваш сын погиб. Он попал в аварию. Лобовое столкновение с армейской машиной. Примите наше соболезнование. Авария произошла…, - голос в телефонной трубке ещё что-то продолжал сообщать, а Максимов сидел на стуле, держась за сердце, и бессмысленно смотрел перед собой.