Последний день командировки был полностью свободен. «Уже не первый раз собираюсь посетить Новодевичий монастырь, — думал я про себя, — наверное, с тех пор, как услышал, про его фрески, в фильме «Покровские ворота». На прилегающем к монастырю кладбище, слышал, похоронено много известных людей. От дочери Ивана Грозного — Анны, до Бориса Ельцина. Однако всё было недосуг. Но вот, наконец, закончил все свои дела раньше на целые сутки, которые теперь в полном моём распоряжении.
Позавтракал и, воодушевлённый предстоящим приобщением к прекрасному, я вышел из гостиницы. «Хороший сегодня денёк, — отметил про себя, — даже не хочется спускаться в подземку. Газетку взять, что ль? от скуки? Нет, от неё только все руки чёрные будут. Чем они их печатают? Да и какая скука? Не успею поскучать! Станция «Спортивная» совсем рядом. Надо только не перепутать выходы, как в прошлый раз. Выскочил из-под земли к Лужникам и проболтался по вещевому рынку добрую половину дня. Устал, потратился, и ничего прекрасного: ни фресок, ни могил Гоголя с Булгаковым, ни денег». Вот уже слышу: «Осторожно, двери закрываются. Следующая станция «Спортивная». Двери вновь закрылись, и поезд с нарастающим гулом увлёк меня в тоннель. Свет в вагоне, моргнув пару раз, погас. Следующую минуту я пребывал в полной темноте подземного транспорта. Впереди стал проглядывать лёгкий свет, и состав выскочил на платформу станции.
«Станция «Спортивная», — объявил голос из динамиков вагона. Я вышел на платформу. Двери захлопнулись за спиной. Поезд скрылся в чёрной дыре лабиринта метрополитена.
«Какая-то не такая станция, — лёгкое сомнение озадачило вопросом, — я бывал здесь прежде. Кажется, здесь присутствовал сводчатый потолок? Да, однозначно, «Спортивная» — просторная станция, с высокими сводчатыми потолками. А здесь серые столбы, низкий потолок. На стене написано: «Спортивная»! Ну, значит, всё правильно. Что-то я с утра плохо соображаю. Выпил, конечно, вчера, на сон грядущий, так ведь я в командировке. Нет, даже не выпил, а допил, остаточки, грамм двести… Ладно, пойдём читать таблички. «Выход, на улицу Гагарина»… Мне это совершенно ни о чём не говорит. Выйду на улицу — там разберусь».
Поднялся вверх, вышел. Смотрю и вижу, что ничего не понимаю. «Или всё так сильно изменилось, или я тут ещё никогда не был. А если не узнаю, значит, правильно вышел, — подбодрил я сам себя, — раз нет дороги к стадиону, значит, будет монастырь».
— Девушка, извините, монастырь в какую сторону?
— Я не знаю, — смущённо ответила прохожая.
«Ну да, приезжая, — рассудил я, — вот бабулька, наверняка местная».
— Бабушка, добрый день! Монастырь, женский Новодевичий, в какую сторону?
— Не знаю, милок. Тут ближайший женский — Пророка Илии…
— Нет, мне не пророка, — перебил я её, — он на реке, бабушка, женский?
— А тот, что на реке — Иверский женский монастырь, прямо через Аврору, но тут далече будет…
— Так… Какую Аврору? Бабуля, мы ж не в Питере, мы в Москве!
— В Москве? Ты бы проспался, сынок! Негоже в храм божий в таком виде ходить. Ай-яй-яй, с утра-то так! Прилично одетый…
И расстроенная бабушка, качая головой, направилась восвояси.
«Так. Щас я не понял… Аврора?! Бабулька явно не в себе! Нашёл, у кого спрашивать». Я закурил и, бодро подойдя к серьёзному мужчине, решил задать провокационный вопрос:
— Подскажите, к «Авроре» в какую сторону идти?
Он огляделся и махнул рукой в сторону, указанную бабулькой.
— О как?! — озадачился я не на шутку. — Там что, крейсер «Аврора» стоит? — продолжил я осторожно, видя, что дядька не торопится.
— Какой крейсер? Улица Авроры там! Ты пьяный, что ли?
— Я бы выпил, кажется, но мы в Москве?
Мужчина хмыкнул и закончил беседу без объяснения причины.
«Я сейчас где? — забеспокоился я не на шутку, — самый актуальный вопрос. Курить больше не хочу, выпить нельзя, меня и так за алкаша тут все принимают и не разговаривают. Надо как-то схитрить, чтобы не выглядеть полным идиотом. Есть город, — значит, должен быть вокзал. А в Москве их вообще полно! Будем придерживаться твёрдого убеждения, что я в Москве! А где же ещё? Просто что-то перепутал в метро, вон их там сколько, станций всяких. Я не выезжал из города? Нет, — это главное!»
— Простите, пожалуйста! — обратился я к следующей прохожей, — я турист. Отстал от группы. Подскажите, будьте так любезны, какой вокзал тут поблизости?
— А у нас в Самаре он один ...
— В Самаре???
— .... да, прямо в сторону Авроры, да вы на метро можете одну остановку проехать, до «Гагаринской», а там спросите. Вам в направлении Волги, — и женщина юркнула в подземку.
«В Самаре!.. Это какой-то розыгрыш? Я помню географию… Я ведь ещё в своём уме? Должен быть! Ну, выпил вчера… Умеренно. Я не напился, нет! В любом случае, вышел из московской гостиницы, есть квитанция. Спустился в московский метрополитен имени Ленина. Нет, совсем не соображается. Мне бы на воздушный шар, что ли… Не знаю, зачем? Но так ведь и здесь я тоже незачем. Самара, — и запел себе под нос: — Ах, Самара-городок… — вот только песен мне не хватало? Ладно, пойду в метро, проеду до «Гагаринской», к вокзалу. Там, по дороге, может, что-то да прояснится… Будет видно!»
Ошалевший оттого, что ничего не могу понять, я спустился в метрополитен и зашёл в вагон, направлявшийся в нужную сторону. Поезд тронулся. В вагоне снова стал мерцать свет. «Станция «Гагаринская», — объявила магнитофонная запись.
«Металлическая станция в полумраке. Нержавеющий антураж, вероятно, должен ассоциироваться с космическим кораблём. Маленькие лампочки на потолке, — звёздное небо. Рассматривать некогда, пора на улицу. Выход, на Красный проспект. Красный? А где улица Гагарина? Где Авроры? Намешают, блин, аж прохладно стало. Так, вон по улице группа подростков идёт. Найдётся среди них кто-то разговорчивый да смышлёный…».
— Юноши, это Самара, — начал я утвердительно, издалека.
— Ну, ты даёшь, дядя! — удивился один.
— Чё, вчера отмечали? — поинтересовался другой юноша.
— Не понял, — замотал головой я, — вот этот город как называется?
— Смотри, из «Иронии судьбы» к нам прикатил, — засмеялись ребята, — не, он вроде не пьяный.
— Не парься, дядя, — Новосибирск! — подвёл черту первый из ребят, и компания заторопилась в подземку.
«Новосибирск… Во-о-о, блин, похолодало-то как… Стоп. Я проснулся, побрился, помылся, позавтракал. Дошёл до метро. Покурил, спустился в метро. Поехал. Самара. Новосибирск. Я дурак, или где?»
— Извините, девушка, — кинулся я к следующей жертве своей викторины, — я в Новосибирске впервые. Совсем потерялся. Это центр города или окраина?
— Почти центр. Пару остановок не доехали до «Площади Ленина».
— А достопримечательности на Ленина есть?
— Да, музей государственный Новосибирский, дальше собор Александра Невского, вокзал речной, на Оби…
«Я уже отключился и не слышал приветливую девушку. Мой мозг отказывался воспринимать информацию. Наверно, это сон. Ведь бывало раньше, ещё в детстве, что я, будучи во сне, понимал это, и легко мог дразнить дракона, зная о его беспомощности и своей безнаказанности. Это должно быть сном, ведь иначе, я — чокнулся?! Так, или иначе, на Оби мне действительно бывать не приходилось. Этим надо воспользоваться, хотя бы даже во сне, или в чём я ещё там пребываю…» Девушка закончила говорить, может, и говорила, я не заметил, как мои ноги медленно спускали одурманенное тело в метро. «Площадь Ленина так площадь Ленина».
Двери закрылись. Вокруг зашумело, замерцало, покатило. Пустой взгляд уткнулся в надпись «Не прислоняться». Я зажмурился. «Не хочу ничего видеть. Может, открою глаза, и всё встанет на свои места»? Слух поймал информацию о площади Ленина. Я вышел на платформу. Открыл глаза. Большая, яркая станция, вот только от меня удалялся не вагон метро, а вагон трамвая. Лавочка, вот она, не упасть бы на мраморный пол. Тепло, даже жарко. Где я? То, что не в Новосибирске, я даже уже и не сомневался. Пойти перекурить надо, это дело. Лёгкая тошнота подкралась к горлу. «Значит, до Оби я тоже не добрался. Однако…» Выйдя, я стал осматриваться. Река есть. Повернулся вокруг себя. «Э-э! Да здесь и спрашивать не надо! — глупо обрадовался я, — во всяком случае, уж не буду выглядеть пьяным идиотом в глазах прохожих. Монумент «Родина-мать», возвышающийся над рекой, сообщил мне точное географическое местоположение. И река — Волга. Пора, кажется, перекусить. Прикольный сон, где вдруг, так сильно, до тошноты, захотелось есть». Я заглянул в один из близлежащих магазинов, купил себе съестного и бутылочку хереса. Выпить всё-таки решил. «Крепкие напитки — навредят, а так — смазать остатки сознания в голове, — необходимо»! Было совсем тепло, почти жарко, и я спустился к Волге. Нашёл укромное местечко, где можно спокойно закусить и выпить хересу, глядя на накатывающуюся волну. Кто-то купается. «Интересный денёк сегодня выдался… Мне надо снова посильнее зажмуриться в этом трамвае. Только бы с выбором станции не промахнуться. Всё, допивать не буду. Закуска тоже осталась, — много купил от волнения. Ладно, кто знает, куда меня ещё занесёт? Уеду, в какую-нибудь…»
Вернулся на станцию. Смело шагнул в прибывшую сцепку трамваев. Зажмурился что было сил. «Алкоголь, в умеренных дозах, не может навредить нормальному человеку. Следующая станция: «Комсомольская», такая, и в Москве тоже есть. Туда! «Комсомольская».
Вышел. Стою, боясь открыть глаза. Слышу: «Осторожно, двери закрываются. Следующая станция…» и шум уходящего поезда. «Ну, это точно не Волгоград. Но, кажется, и не Москва. Там на «Комсомольской» сразу три вокзала. Народу должно быть немерено, а тут затишье. Надо открыть глаза. Страшно. Открываю. Станция метро, колонны, не Москва! И где я? Что ж мне, ещё стакан хереса, и в Петушки, за Венечкой? Хотя для этого в Москву бы сначала попасть нужно». Смотрю: не Париж, не Лондон, там «Комсомольских» станций пока нет! Пойдём знакомиться с этим городом, или сразу в другой вагон? Нет, надо на улицу, перекурить очередное перемещение, может быть, в этом и есть магия моих скитаний»? Вышел на улицу. Промзона какая-то…
— Товарищ! А что, река тут близко есть?
— Ока, километра два-три будет.
— Понятно. Значит, город на Оке?
— Скорее — на Волге.
— А я был уже сегодня на Волге! — глупо улыбнулся я.
— А я ещё нет, — ответил прохожий.
— Я в Самаре был!
— Молодец!
Я понял, где нахожусь, и это меня даже позабавило. Во всяком случае, отсюда до Москвы, — одна ночь поездом. Как-то я уже приезжал в этот город, на ярмарку, Нижегородскую ярмарку. «Ну, что теперь, пешком, по проспекту Ленина, напрямик к Московскому вокзалу? Или, может, допить и покуражиться, — снова в подземку? Ну, в монастырь я уже точно сегодня не попаду. Фрески и могильные надгробия знаменитостей останутся неосмотренными, в очередной раз. Будь что будет», — решил я, устраиваясь на приглянувшейся лавочке. Покончил с остатками съестного, с напитком. В пачке оставалась последняя сигарета. «Налегке так налегке»! Я аккуратно сложил весь мусор в урну, докурил и пошёл к метро. Спустился вниз, читаю: «Автозаводская», «Пролетарская»…
«Вот, — «Пролетарская» подходит. Такая и в Москве есть, и в Питере. Поехали…»
«Осторожно, двери закрываются! Следующая станция…»
P.S.
Все названия станций метрополитенов разных городов, их облик, улицы и расположение городских объектов — подлинные.
Венедикт Ерофеев, «Москва—Петушки», поэма в прозе.
Теги:
