Я переселился из России в небольшой немецкий город на земле Гессен. Через четверть века был принят по торговым делам бургомистром этого старинного города. 
  Там встретил черноглазую Эльзу. Она служила секретарём у городского хозяина, но не замечала меня, казалось, даже в упор. Да и что хорошего могла красивая женщина увидеть в пожилом седовласом мужчине, который носил большой кошелек с золотыми монетами на вместительном пивном пузе, едва прикрытом безразмерной вишневой курткой.
  Мои когда-то выразительные глаза основательно повыцвели и не производили особого впечатления на немок.
  К слову сказать, и я не особо тяготел к тому времени к женщинам, был прохладен и почти безразличен к ним после множества неистовых и нескладных браков. Частые узы Гименея пригасили беспорядочную и излишне горячую любовь к прекрасному полу.
  Я полностью посвятил себя коммерции. Она заменила мне семью и заслонила от многочисленных попыток предприимчивых женщин пленить мое сердце.
  У бургомистра на заседании деловых людей, на котором играл не последнюю роль мой авторитет деятельного иностранца, неотразимая Эльза показалась мне очень скромной девушкой.   
  Там же меня очень озадачил один мрачный тип. Ледяной и проницательный взор мистера в долгополом черном пальто буквально гвоздил меня к стене бургомистерского кабинета. 
  Я вышел с заседания богатых людей с желанным патентом на поставку в город отбеленной кудели и пакли из далекой и варварской, как утверждали многие немцы, страны на северо-востоке Европы.
  Я неприятно удивился, когда меня догнал на немноголюдной улице тот неприятный субъект в тёмном пальто.
  Он был явно раздражен, но улыбнулся мне и представился мистером Сэмом. Затем, глядя мне настойчиво в глаза, предложил многомиллионную и очень странную сделку. Взамен моего мужского достоинства, мол, получу огромное состояние. Просто он забирает мою простаивающую последнее время потенцию, оставив физическое тело при мне, и за это даст немерено серебра и золота.
  Ни один деловой человек в мире не устоял бы перед таким предложением. Так думал я и ни секунды не колебался в такой простой договоренности. Ведь я решил давно для себя, что с подобной функцией моего организма наигрался всласть, и пора завязать навсегда с этим делом. Кроме проблем, ничего хорошего в ней не было.
 В ближайший вечер на мое подворье мистер Сэм доставил подводы со звонкими монетами. Я прикинул на глаз их общую сумму и остался очень доволен, потому что жёлтых монет было намного больше, чем обещал он. Я передал без колебаний мою личную потенцию мрачному типу. Он невозмутимо переложил её на моих глазах в шелковый мешочек, крепко завязал и небрежно бросил на повозку.
  Вскоре я горько пожалел о своем необдуманном поступке. Потому что потерял сразу уверенность в себе с отданным неизвестно куда и кому достоинством. Каким-то образом в городе вскоре узнали об этой сделке. Мужское население смотрело на меня с усмешкой и любопытством. Дамы сочувственно провожали взглядами богатого купца. 
  Я пробовал неумеренно сорить деньгами, завоевывая любовь продажных женщин, но вскоре прекратил подобную расточительность. Я понял, что даже опытные массажистки не могли вернуть мне уверенность в себе. 
  В мыслях же я остался ярым охотником на красивый противоположный пол. И когда в сознании память о неудачных до этого связях ушла на самый дальний план, рискнул появиться перед Эльзой. Её милый образ не давал мне покоя. Я пригласил стройную, как тополек, девушку в шикарный ресторан. Там предложил ей платоническую любовь. Она слышала всё обо мне и согласилась довольно легко. Моя жизнь, похоже, наладилась. Я не замечал ничего вокруг себя, много работал, в долгие поздние вечера вел заумные беседы с всегда веселой женой, заменяя болтовней обязанности, положенные для семейных отношений. Хотя в душе испытывал мучительный дискомфорт от того, что красавица рядом, но трогать её можно лишь взглядом, чтобы окончательно не разочароваться в себе.
  Необременительный в отношениях год пролетел, как сгорающий метеорит по черному небу и прочертил крутую дугу за Восточное море широким хвостом. Словно намекал на что-то интимное и давно не испытываемое мной.
  Вскоре я заметил, что мой пухлый кошель сильно усох со дня женитьбы на подвижной, как ртуть, Эльзе и продолжал, как на строгой и удачной диете, благополучно худеть с каждым прожитым «счастливо» днём. 
  Правдолюбивый люд разрушил мой налаженный личный быт, со смаком рассказав об Эльзе и наставленных на мою бедовую голову ветвистых рогов.
   Я призвал её к ответу, надеясь, что она опровергнет местные сплетни, но жена уже не скрывала передо мной сладкого интереса к новому молодому работнику бургомистра. 
  Разочарованный и сильно обиженный, быстренько оформил развод и указал возбуждающей не только меня женщине на порог. Затем попытался разыскать господина в чёрном пальто, чтобы вернуть достоинство, но мистера Сэма было не найти в государстве даже за солидные гонорары. 
  Итак, мне грозило одиночество при больших деньгах. Это я понял на католическое Рождество. Потому что созерцать праздничный мир для меня стало невыносимо. И каждая женщина, встреченная мной, была горьким намеком и несказанным упреком в опрометчивом поступке.
  Я превратился в двулистник Грея, выглядел, как яркий полноцветный цветок на роскошном окошке жизни, а на деле в обществе женщин оказывался прозрачным и жалким пустоцветом. Даже в мыслях старался не вспоминать подобный недостаток в себе. 
 Елка, игрушки, хлопушки, подарки, снежинки, мандаринки, шампанское, речи не стоили ничего для меня, посиделки с женщинами заканчивались без логического завершения. Я избегал провожать милых дам домой.
  И созерцать этот мир несказанный стало невыносимо. Я ничего не мог придумать лучшего, как сразу после католического Рождества укатить вечерним дилижансом в страну, где родился и вырос, но не в любимый большой город моих предков, а на самый север в рыбацкий поселок. Откуда отправлялась морем в мои европейские лавки льняная кудель.
  Перед пересечением северной границы я приобрел прекрасный экипаж и нанял себе новых слуг. Никто теперь не знал о моих проблемах. Я же старался забыть проклятый день, когда совершил страшное насилие над собой ради каких-то монет.
  В последний день путешествия на Север в лесу меня остановил мистер Сэм. Он мрачно усмехнулся, пронзая неприятным и все понимающим взглядом, и предложил вернуть моё мужское достоинство, но взамен потребовал отдать любовь к женщинам. И в придачу обещал амулет на вечную жизнь.
   – Так это ничего не изменит, – возразил я. – Зачем мне амулет без женщин? 
   – У тебя останется альтернативный способ удовлетворить мужское тщеславие, – сказал он. – За вечную жизнь, согласись, это адекватная плата.
   – Ты уже отобрал у меня мужское достоинство. Теперь загоняешь в мрачное подполье. Ведь такая альтернатива стоит головы в наше просвещённое время. Никакие золотые горы не помогут мне.
   – Ты забыл о вечной жизни, которую дарю тоже. У тебя никто не сможет отобрать её.
  У меня уже был комплекс неполноценности. От неё настрадался достаточно. Поэтому хватило разума не торговаться с мрачным прохвостом. 
Я предложил:
   – Верни мне то, что забрал, а я отдам тебе вдвойне золото и серебро, полученные мною по недомыслию.
   – Нет, – сказал мистер Сэм.
   – Тогда забери мою жизнь просто так. Она не нужна мне, избавь от мучений.
   – Не возьму!
   – Будь проклят!
  В ответ мистер Сэм звонко рассмеялся и исчез в чащобе, словно не было его вовсе. Слуги, отошедшие по требованию настырного мистера на почтительное расстояние, естественно ничего не слышали и недоуменно поглядывали на меня издали.
  Очень расстроенный и злой я подозвал своих людей и продолжил путь дальше.
  В рыбацком поселке люди не разобрались, кто прибыл к ним в невиданном шикарном экипаже, и встречали меня, как датского принца. Торжественно проводили к огромному дому губернатора.
  Мне пришлось объяснить гостеприимному хозяину свой купеческий статус, но тот лишь махнул рукой и оставил у себя.
  На другой день он познакомил меня со своей племянницей Ларой. 
  Тридцатипятилетняя женщина похоронила два года назад мужа. Она поразила меня красотой. Её волосы пылали, как костер во тьме, огромные глаза были похожи на солнечный янтарь, светились и темнели в зависимости от настроения, переливаясь разными оттенками: от ядовито-зеленого, фиалкового, до медово-желтого. И вместе с тем оставались изумительно чистыми в оправе густых драгоценных ресниц, усыпанных золотой пыльцой. 
  Стройная фигура и высокая грудь, казалось, принадлежали шестнадцатилетней девушке, а не зрелой даме. 
  Я понял сразу, что пропал, потерял голову при созерцании таких неотразимых форм и красоты. Сердце забилось в ритме вальса, прилившая кровь разогрела и подкрасила бледную кожу лица. Щеки зарделись, как вишневый сок. Я нагнулся и нежно-нежно поцеловал шелковую кожу на тонкой ручке Лары. 
   – Я ждать позабыла, а двери раскрылись, – услышал я бархатный голосок женщины. – Такого редкого гостя приглашаю с удовольствием на Новогодний бал в нашей провинции. 
  До меня дошло, что тоже понравился племяннице губернатора. Успех вскружил мою голову, но рассудок сразу остудил наступательный пыл, напомнив о неприятном мужском недостатке. 
  Меня было уже не остановить, однако, как застоявшегося скакуна, которого жёстко пришпорили в сногсшибательной гонке. Я решил действовать, нашёл отличного детектива и отправил на поиски иностранца, пообещав озолотить, если вернет мне потерянную мужскую уверенность.
  Сам же окунулся с головой во флирт.
  Бал прошёл восхитительно. Просторный зал, Дед Мороз в красной шубе, Снегурочка с серебряным кокошником, огромная зеленая елка до потолка, разноцветные игрушки, трескучие хлопушки, шикарные подарки, белые снежинки, золотистые мандаринки, шипучее шампанское, витиеватая речь губернатора, чарующий фейерверк, раскрасивший зимний сад всеми цветами радуги, захватили меня и Лару настолько, что не замечали времени. Забыв обо всем, я вальсировал полночи с прекрасной женщиной, часами гулял с ней по зимнему саду. Мы были счастливы и влюблены до потери памяти.
  После бала я поехал к ней. Мы улеглись спать, как муж и жена, в её постели. Меня ошеломило, когда всё произошло без всяких комплексов и физиологических проблем. 
  Это был самый лучший гостинец на Новый год. Я даже пришёл к выводу, что Бог, создав для нас нежных женщин, осчастливил мужское население земли. Шикарнее подарка не придумал никто для нас, как, впрочем, и для женщин тоже.
«Мы несемся к каким-то целям, пытаемся ухватить что-то, доделать что-то, доказать что-то и пропускаем что-то, не замечаем. Давайте же хоть ненадолго замедлим бег, чтобы увидеть: и природа, и окружающие предметы в ожидании праздника обретают удивительные особенности, всё становится необыкновенным!» 
  Я разоткровенничался и рассказал всё Ларе о себе.
  Она задумалась и сказала:
   – Что-то я уже слышала о подобных делах, связанных с иностранцем. Он вроде американец и торговал фаянсовыми стульчаками с новомодным за морями сифоном с водой для теплых туалетов. Потом расспрошу получше людей и расскажу тебе.
  Но всё выяснилось раньше. Мой детектив вернулся с удачей. Он расследовал и проследил путь мистера Сэма. 
  Его звали на самом деле мистер Смит, международный мошенник и виртуозный гипнотизёр.
  Непонятно почему преследовал меня, но угодил за решетку за долги. Он планировал наводнить страну туалетными стульчаками со сливными бачками. Мистер набрал кредитов и закупил оборудование за океаном. Но они не прижились на моей родине. Всякое говорили люди. Мол, у хвастливых американцев и в просвещённой Европе другая мужская анатомия. Там такие стульчаки вполне хороши и удобны. Русские же мужчины прокляли новые туалеты, потому что, сидя на них, у каждого третьего физическое достоинство касалось воды в сифоне. Кому понравится?
  Чары американца Смита разрушились сами по себе на Новогоднем празднике от любви с первого взгляда. С тех пор живу с Ларой счастливо и богато. 
 
 Для иллюстрации использована фотография поделки Надежды Петровой из Новгородской области