| mdenn77 | Дата: Понедельник, 13 Май 2013, 14:28 | Сообщение # 1 |
 Житель форума
Группа: Автор
Сообщений: 643
Награды: 27
Репутация: 75
Статус:  | 
Брагин Никита
Радуйся
Радуйся - любовь твоя угадана...
Осень осыпается и дышит
Облаками пепельного ладана
На деревья, купола и крыши;
Радуйся - становятся всё тише
Утолённой боли родники,
В наступившем полумраке слыша
Всплески набегающей реки.
Отдохни - челны твои причалены
Полночью, что одарить готова
Всеми незабвенными печалями
Исстари родными с полуслова;
Отзовись и вслушивайся снова,
Как зовёт шуршаньем камыша
Тихого и бледного покрова
Осени усталая душа.
Скоро небо над тобою склонится,
Звёздными цветами засыпая,
И уйдёт последняя бессонница,
Отрешённо по воде ступая,
И надежда, нищенка слепая,
В ясной безутешности мольбы
Прикорнёт, неслышно засыпая
На холодной паперти судьбы.
Апокриф
Проходил селом богатым Спас, а с ним апостолы, -
был в тот день великий праздник, колокольный звон.
Все село тогда молилось, пели алконостами
литургийные стихиры, праздничный канон.
А когда накинул вечер покрывало мглистое,
все сельчане собирались у огней лампад,
и внимали благодати, и молились истово,
и горел закатным златом тихий листопад.
Но не слушал Спас молитвы, не стоял во храме он...
Он сидел в избушке старой на краю села,
где над маленьким ребенком голубицей раненой
пела песенку сестренка, пела и звала...
И апостолы внимали, словно откровению,
и сложили в красный угол хлебы и гроши
догорающему слову, тающему пению,
незаученной молитве, голосу души.
Брагин Никита Юрьевич, 1956 года рождения, москвич, выпускник Геологического факультета МГУ, доктор геолого-минералогических наук, ведущий научный сотрудник Геологического института Российской Академии наук (Москва), автор большого количества научных работ по геологии и палеонтологии. Стихи активно пишу с 2003 года. Опубликовал сборник «Камни, песчинки, потоки», роман в сонетах «Лаура делла Скала», книги стихов «Четыре стихии» и «Пятый угол». Печатался в журналах «Российский колокол» (Москва), «Лит-э-Лит» (Москва), «Чайка» (Балтимор, США), «Природа и свет» (Москва), и других, а также в ряде сборников по итогам различных поэтических конкурсов. Победитель творческих конкурсов в Интернете: «Серебро слова – 2008», «Вся королевская рать – 2008», «Сонет – 2010 (памяти В.Резниченко)», «Лира Боспора – 2011», «Пишущая Украина – 2011», Межрегионального конкурса, посвященного 190-летию Н.А.Некрасова, Первого Интернет-конкурса Всероссийского фестиваля авторской песни им. Валерия Грушина. Член Союза писателей России с 2011 года.
== Библиография ==
1. Стихи (сборник стихов). М.: Изд-во МГУ, 2004, 24 с. (без ISBN).
2. Камни, песчинки, потоки (сборник стихов). М.: Реглант, 2005, 24 с..
3. Лаура делла Скала (роман в сонетах). М.: ООО «ИПЦ «Маска»», 2006, 102 с.
4. Стихотворение «Девятое мая». Журнал «Российский колокол» (Москва), 2007, № 2.
5. Подборка стихотворений: «Искусственный разум», «Определение поэзии», «Северный крест», «Этюд в алых тонах», «Святая мышь», «Раздумия». Журнал «Российский колокол» (Москва), 2007, № 3.
6. 2 стихотворения («Огни рампы» и «Рояль») в Серебряном поэтическом сборнике «Под одним небом» 2006 года, СПб: «Геликон Плюс», 2007.
7. Подборка стихотворений «Листок времени»: «Вопреки», «Северный крест», «Дувр», «Этюд в алых тонах», «Головокружение», «Йозефов», «Тридцать лет назад», «Рождение лета», «Терпение», «Ноктюрн» в Золотом поэтическом сборнике «Под одним небом» 2006 года, СПб: «Геликон Плюс», 2007.
8. Стихотворение «Коктебель». Журнал «Культура здоровой жизни», 2008, № 2, Москва.
9. 5 стихотворений («Зерно», «Только любовь», «Путем земли», «Плач иволги», «Подарки») в Серебряном поэтическом сборнике «Под одним небом» 2007 года, СПб: «Геликон Плюс», 2008.
10. 3 стихотворения («Прощание», «Вопреки», «Тропа»). Сборник «Люди идут по свету». К 90-летию МГРИ-РГГРУ. Литературный альманах выпускников и сотрудников вуза. Приложение к «Горному журналу» № 10, 2008.
11. Четыре стихии (книга стихов). М.: ООО «ИПЦ «Маска»», 2008, 89 с.
12. Подборка стихотворений «Пульс глагола»: «Снеговик», «Иваново детство», «Притча», «Осенний пир», «Феникс и дракон», «Влюбленный гробовщик», «Чертополох», «Укрощение гнева», «Бомж», «Симбирский цирюльник», «Сценка на станции», «Святая мышь», «Гармония», «Вакхическое», «Прозрение», «Бабочка», «Пульс глагола», «Серафим». Золотой поэтический сборник «Под одним небом» 2008 года, СПб: «Геликон Плюс», 2009.
13. Стихотворения «Фугу», «Диалог осла и Росинанта», «Не веди меня на пиршества…», «Радуйся», «Московский сочельник», «В трактире Золотого Льва» Серебряный поэтический сборник «Под одним небом» 2008 года, СПб: «Геликон Плюс», 2009.
14. Стихотворение «Влюбленный гробовщик». Альманах «Золотая строфа», выпуск первый. ООО «Отраслевая пресса, Москва, 2009.
15. Избранное (сборник стихов). Новосибирск, серия «Свеча», 2009, 64 с. (без ISBN)
16. 2 стихотворения («Московское Рождество», «Камень»). «Про нас». Дешевая газета русской поэзии, 2009, № 3. ЧП «Протех», Украина, Луганская обл., г. Алчевск.
17. Подборка стихотворений: «Кроткое слово», «Антракт», «Анахронизмы», «Конь Блед», «Английский клуб. Печальный Чаадаев…», «Сумерки». Журнал «Лит-э-Лит» (Москва), 2010, № 1.
18. «Столетие Даниила Андреева». Художественное эссе. Журнал «Лит-э-Лит» (Москва), 2010, № 1.
19. 3 стихотворения («Усекновение языка», «После бала», «Blattella germanica». Журнал «Чайка» (Балтимор, США), № 10 (165), от 16 мая 2010 года
20. 3 стихотворения («Фугу», «Радуйся», «Сумерки». Журнал «Чайка» (Балтимор, США), № 20 (175), от 16 октября 2010 года
21. Пятый угол (книга стихов). М.: Арт-э-Лит; СПб: Реноме, 2010, 88 с.
22. Стихотворение «Фантазия на тему Блейка». Журнал «Чайка» (Балтимор, США), № 24 (179), от 16 декабря 2010 года.
23. Подборка стихотворений: «Русский гобелен», «Сонет к Дон Кихоту», «Радуйся», «Бабочка», «Иконописец», «Фреска». Международная литературно-публицистическая газета «Провинциальный интеллигент» (Петрозаводск). № 3 (20), 2011.
24. Подборка стихотворений: «Самовар», «Время мусора», «Северный крест», «Миро», «Мама». «Графоман». Литературная газета Архангельской области (Вельск). № 3 (77), март 2011 г.
25. Очерк «Банальность рифмы – не порок?». «Графоман». Литературная газета Архангельской области (Вельск). № 5 (79), май 2011 г.
26. Очерк «Лирика и быт». «Графоман». Литературная газета Архангельской области (Вельск). № 6 (80), июнь 2011 г.
27. Стихотворение «Святая мышь». Обретенный голос: сб. стихотворений / М.: Юность, 2011.
28. Стихотворения «Северный крест», «Иваново детство», «Искусственный разум». Самотканая дорожка. Конкурс литературных встреч «Каблуковская радуга». Книга лучших стихотворений 2011 года. Тверь: ООО «Издательство Триада», 2011.
29. Стихотворение «Святая мышь». Литературные встречи «Каблуковская радуга»: Альманах. Вып. 10. Тверь: ООО «Издательство Триада», 2011.
30. Подборка стихотворений: «Иваново детство», «Самовар», «Наклонись над ребенком плачущим», «Время мусора», «Не веди меня на пиршества», «Пятый угол». Журнал «Природа и свет», Москва, № 11, 2011.
31. Очерк «История рифмы в русской поэзии». «Графоман». Литературная газета Архангельской области (Вельск). № 11 (85), ноябрь 2011 г.
32. Стихотворения «Путем земли», «Ноктюрн», «Осенний пир». Венок Некрасову. Произведения лауреатов и победителей Межрегионального поэтического конкурса, посвященного 190-летию со дня рождения Н.А. Некрасова. Москва, 2011.
33. Очерк «Омонимические, тавтологические и паронимические…». «Графоман». Литературная газета Архангельской области (Вельск). № 3 (87), январь 2012 г.
34. Очерк «Ассонанс и диссонансная рифма». «Графоман». Литературная газета Архангельской области (Вельск). № 4 (90), апрель 2012
35. Подборка стихотворений: «Оптимистическая страшилка», «Кроткое слово», «Радуйся», «Сумерки», «Русский гобелен». Газета «Вельские вести», № 31 (11921), 20 апреля 2012 г.
36. Подборка стихотворений: «Херсонесская элегия», «Самовар», «Кроткое слово», «Сумерки». «Каблуковская радуга»: Альманах. Вып. 11. Тверь: ООО «Издательство Триада», 2012.
37. Подборка стихотворений: «Зимний пейзаж в стиле Питера Брейгеля Старшего», «На берегу», «Апокриф». Международная литературно-публицистическая газета «Интеллигент» (Петрозаводск). № 9-10 (16-17), 2012.
38. Стихотворения «Херсонесская элегия», «На берегу». Журнал «Интеллигент – Избранное» (Петрозаводск). № 2. 2012.
39. Стихотворения «Книгу пишет сам святитель Савва…», «Марко Королевич», «Дервиш и смерть», «Мехмед-паша», «Переселение народа», «Херсонесская элегия». Литературный альманах «Пишущая Украина», вып. 2. Рязань: Новый Современник, 2012.
40. Подборка стихотворений «Светы городские (стихи о Москве)»: «В ясном небе», «На бульваре», «Недалеко от вокзала», «В переулках», «О, как тогда хотелось вырасти», «Вакханалия», «Морозной зимой». Литературный журнал «Союз писателей», Новокузнецк. № 2, 2013.
Ответ на вопрос:
Как Вы пришли в МСТС «Озарение», что дало Вам вступление в организацию, как Вы видите будущее организации.
В МСТС «Озарение» я пришел благодаря Татьяне Новак. Пригласившей меня участвовать в сборнике юмора «Шутка ли». Попав на портал «Союз Писателей» и изучив его, я решил вступить в данный союз. Мне импонирует издательская и редакционная деятельность союза, а также творческий подход к делу и неизменная доброжелательность. Рассчитываю, что в быстро развивающемся литературном мире России МСТС «Озарение» будет одним из центров национального и культурного возрождения.
***************************************************************************
== Рецензии на творчество ==
"Образ наших дней" (предисловие к книге стихов Никиты Брагина "Пятый угол")
Мне всегда казалось, что хорошие стихи похожи на своего создателя, например, отражают его походку или манеру речи, передают те особенные нюансы, которые так явственно проявляются при личной встрече с человеком и которые мы потом вспоминаем как нечто характерное, связанное только с этим собеседником. Поэтому, когда я впервые несколько лет назад встретился с Никитой Брагиным, профессором геологии и известным московским поэтом, на его творческом вечере в Петербурге, то совсем не удивился, насколько стихи, со многими из которых я, конечно, был знаком, похожи на их автора. Ибо уже в самой нашей беседе в полной мере проявилась любовь Никиты Брагина к неспешной модулированной речи и длинным периодам, внешне неброским, но глубоким суждениям. Обращаясь к стихам поэта, вряд ли следует ждать поражающего воображение виртуозного звукового ряда или нарочитых смысловых каверз, но читатель может быть уверен, что перед ним – по-настоящему глубокая, мудрая, пронизанная истинным гуманизмом в высшем смысле этого слова гражданская лирика.
Книга, которую читатель держит в руках, озаглавлена «Пятый угол». Само название призывает остановиться, задуматься, тщательно проникая умственным взглядом в бездну смысла. Ибо «пятый угол» – это и грань абсурда, и Голгофа, и место спасения героя, и театр теней, и пространство соприкосновения противоположного. Мир стихов, представленных в книге, весьма своеобразен, отличается весьма причудливым сочетанием романтики и сарказма, иронии и лирики, ясности и парадоксов, современности и анахронизмов, и требует поэтому глубокого восприятия не только сердцем, но и разумом.
Поэзия Никиты Брагина вырастает из трепетного и чуткого отношения автора к миру, из умения проникать острым взглядом (не просто поэта, но поэта-мыслителя), за внешнюю бутафорию событий и видеть не только суть происходящего, но и корни этого в прошлом. И вот здесь мы подходим к очень важной константе мировосприятия поэта, к способу преломления окружающей действительности в сознании автора стихов – к постоянному обращению к истории, но не просто истории как таковой, а к истории чувств, сознания, совести человека. К истории человеческой личности, что, кстати, было характерно в своё время для романтизма.
История и неотделимое от неё время – это тот камертон, с которым автор сверяет не только день сегодняшнего мира, но и самого себя, движения собственной души, сверяет каждую свою строку. Поэтому строки так насыщены самыми разнообразными аллюзиями как из истории и культуры, так и из поры молодости автора. Часть из них автор раскрывает в примечаниях к книге. И прочитать их – значит совершить дополнительное увлекательное путешествие в процессе понимания поэзии автора.
Например, в замечательном и изысканном стихотворении «Диалог Осла и Росинанта» (уже само название обращает наш взгляд к опыту предшествующих эпох), можно уловить сходство с аллегорической и дидактической поэзией Возрождения. Но, несмотря на это, через строки стихотворения проходит и интонация сомнения и разочарования в ценности усилий на жизненном пути, и предупреждение в низменном, падшем характере этого мира – вполне в духе постромантической декадентской манеры:
Но мы живём – слезу, а чаще хохот
Приносят постоялые дворы,
Где спят в одном хлеву и смерть, и похоть.
Соединив потери и дары,
Когда с улыбкой, а когда со вздохом
Мечта свершает нищие пиры.
Однако же и ею не исчерпывается интонационная гамма автора, и звучит ясно различимый призыв жить «по совести и чести», заметны и мотивы утопии Нового времени:
Но мир души не уступает силе
Вселенской тьмы, кромешного огня,
И времени, ведущему к могиле.
Проецирование героев стихотворения на известные читателю идеальные образы, в том числе нашедшие воплощение в знаменитых персонажах и локусах мировой литературы, как-то: Санчо Пансы и Дон Кихота, Фродо и Сэма, кельтского Аваллона и италийской Аркадии, «Города солнца» и платоновского государства только обогащает многослойную ткань замечательного стихотворения Никиты Брагина:
Вот образ, удивительно простой,
Но совершенный – благодатный остров.
Ячмень до человеческого роста
Вздымается, упругий и густой.
Там зеленеют вечные оливы,
В тени их досыта едят и пьют,
Везде тепло, светло и справедливо.
Там жители от радости поют…
Наконец, стихотворение «Диалог Осла и Росинанта» – это изысканный литературный опыт, представляющий цикл из четырёх сонетов с классической строфикой и рифмовкой. В этом тоже можно усмотреть знаковое место, осознанное намерение автора, ведь сонет сам по себе представляет собой, пожалуй, наиболее яркую сохранившуюся культурную традицию в поэзии, дошедшую до нас из глубины веков.
***
Надо подчеркнуть, что диалогическая направленность стихов является одной из особенностей поэзии Никиты Брагина. Казалось бы, в этом нет ничего особенного, поскольку любая поэзия, в сущности, это диалог с читателем, нередко – исповедального характера. Но у Никиты Брагина эта диалогичность приобретает особенные черты, особую степень напряжённости. Нередко автор настолько энергично ищет словом собеседника, что, кажется, обращается только к тебе, именно здесь и сейчас. Это можно сравнить с эффектом, который достигался мастерами портретной живописи – с ощущением, что, где бы ни стоял зритель, взгляд персонажа картины будет направлен только на него. Такая фокусировка внимания достигается в стихотворении, открывающем книгу – «Выбор собеседника». Это и выбор собеседника-читателя, и собеседника-поэта, наконец, выбор слова, уникального и неповторимого. Причём самый этот выбор невозможен без погружения в историю, в ретроспективу культуры. И вот уже:
Листаю века, шуршу фолиантами,
и погружаюсь во время оно…
Неслучайно я упомянул чуть выше о романтизме. Автор – безусловно романтик. Уже давно общим местом в осмыслении романтизма стало понимание того, что «способность романтического произведения вбирать в себя «злобу дня», сплавлять её с самыми грандиозными символическими обобщениями, с вечными вопросами бытия, видеть прошлое в свете дня нынешнего, а нынешнее – в свете прошлого – эта способность принадлежит к коренным свойствам романтического сознания» [1]. Думается, именно поэтому мы встречаем на страницах книги имена Нерона и Тарковского, Карамзина и Ульянова, Калигулы и Чаадаева, Пушкина и Бондарчука, и многих других. Именно поэтому автор помещает себя самого и читателя в фантасмагорическую действительность, где тени Рима окружаются огнями Бродвея и Куршевеля, Атлантида соседствует с Назаретом, Колизей – с Мавзолеем, античная квадрига – с брутальным «хаммером», а сленг перемежается античными цитатами. Самая эта связь прошлого и настоящего, столь характерная для романтизма, есть тот фокус, который позволяет увидеть что-то главное или существенное в нашем сегодняшнем дне, есть тот «образ наших дней», черты которого просвечивают в каждой строке из книги.
Думается, что в центре внимания автора не просто современный нам герой, но герой романтический, которого можно назвать «проблематичным». Этот лирический герой «не только и даже не столько действует, сколько наблюдает за собой и анализирует себя, и в то же время становится объектом анализа либо со стороны других персонажей, образующих как бы внимательную аудиторию, либо со стороны автора и читателя» [1]. Именно таким способом Никита Брагин достигает той степени погружения в реальность, когда за внешними атрибутами начинает проглядывать фантастическая до жути «изнанка мира», где ex machina [2] вместо Бога выскакивает дьявол, и внимательный взгляд автора встречается с ответным взглядом Вия.
Действительность для Никиты Брагина – это своего рода маска, сквозь которую просвечивает потустороннее, сокрытое, но связанное невидимыми нитями бытие. Каждому событию или явлению можно найти оппозицию, соотнесение, аналогию. Дуализм находит выражение и в двуплановой композиции книги, и в антагонизме настроений двух частей книги, на протяжении которых автор переходит от пессимизма к надежде, от ужаса «изнанки» – к светлой радости, к прозрению сквозь Рублёвку той настоящей, чистой, «вешней» Руси, о которой мечтает, которую находит в своих снах и строках… И эти строки – о любви и гармонии, в которой, как уже цитировалось, «мир души не уступает силе вселенской тьмы, кромешного огня…» И поэтому хочется закончить словами первого стихотворения сборника Никиты Брагина, ибо лучше него я уже не скажу:
И этот нищий пятый угол
в пыли и горечи полыни
развёртывается упруго
путём, простёртым по пустыне,
где вечер тих и необъятен,
где ветер холоден и сух,
где слышит голос благодати
освобождающийся дух.
Услышать голос благодати я и пожелаю читателю при чтении этой книги.
Валентин Алексеев,
Член редакционной коллегии МЛХС «Арт-э-Лит»
Под редакцией Никиты Брагина
Примечания:
[1] Тертерян И.А. Романтизм: [Литературы Западной Европы первой половины XIX в.] // История всемирной литературы: Т. 6. – 1989. – С. 16–27 / АН СССР; Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. – М.: Наука, 1983–1994.
[2] «Deus ex machina» (лат. «Бог из машины») – выражение, означающее неожиданную, нарочитую развязку той или иной ситуации, с привлечением внешнего, ранее не действовавшего в ней фактора.
Издание книги было осуществлено при содействии МЛХС «Арт-э-Лит»
С добром Денис Минаев
|
| |
| |
