| Albina | Дата: Суббота, 24 Мар 2012, 13:33 | Сообщение # 1 |
 Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 71
Награды: 5
Репутация: 0
Статус:  | Ее афоризмы способны не только поразить читателя или собеседника, но и рассмешить до слёз.
Народ у нас самый даровитый, добрый и совестливый. Но практически
как-то складывается так, что постоянно, процентов на восемьдесят, нас
окружают идиоты, мошенники и жуткие дамы без собачек.
Животных, которых мало, занесли в Красную книгу, а которых много - в Книгу о вкусной и здоровой пище.
Лесбиянство, гомосексуализм, мазохизм, садизм - это не извращения. Извращений, собственно, только два: хоккей на траве и балет на льду.
На голодный желудок русский человек ничего делать и думать не хочет, а на сытый - не может.
Женщины, конечно, умнее. Вы когда-нибудь слышали о женщине, которая бы потеряла голову только от того, что у мужчины красивые ноги?
Если женщина идет с опущенной головой - у нее есть любовник! Если женщина идет с гордо поднятой головой - у нее есть любовник! Если женщина держит голову прямо - у нее есть любовник! И вообще - если у женщины есть голова, то у нее есть любовник!
Эта дама может уже сама выбирать, на кого ей производить впечатление.
Бог создал женщин красивыми, чтобы их могли любить мужчины, и - глупыми, чтобы они могли любить мужчин
О режиссере З.: Перпетум кобеле.
Глядя на прореху в своей юбке: Напора красоты не может сдержать ничто!
Чем я занимаюсь? Симулирую здоровье.
Орфографические ошибки в письме - как клоп на белой блузке.
На вопрос: "Вы заболели, Фаина Георгиевна?" - она привычно отвечала: "Нет, я просто так выгляжу".
Я как старая пальма на вокзале - никому не нужна, а выбросить жалко.
Жизнь моя...Прожила около, все не удавалось. Как рыжий у ковра.
Всю свою жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй
Он умрет от расширения фантазии.
Спутник славы - одиночество.
Сказка - это когда женился на лягушке, а она оказалась царевной. А быль - это когда наоборот.
Критикессы - амазонки в климаксе.
Я себя чувствую, но плохо.
Я говорила долго и неубедительно, как будто говорила о дружбе народов.
Если больной очень хочет жить, врачи бессильны.
Склероз нельзя вылечить, но о нем можно забыть.
Пусть это будет маленькая сплетня, которая должна исчезнуть между нами.
Семья заменяет все. Поэтому, прежде чем ее завести, стомит подумать, что тебе важнее: все или семья.
..Тошно от театра. Дачный сортир. Обидно кончать свою жизнь в сортире.
Мне попадаются не лица, а личное оскорбление
Воспоминания — это богатства старости.
Бог мой, как прошмыгнула жизнь, я даже никогда не слышала, как поют соловьи.
Говорят, что этот спектакль не имеет успеха у зрителей? — Ну, это еще мягко сказано, — заметила Раневская. — Я вчера позвонила в кассу, и спросила, когда начало представления. — И что? — Мне ответили: «А когда вам будет удобно?»
Если бы я, уступая просьбам, стала писать о себе, это была бы жалобная книга — «Судьба — шлюха».
Думайте и говорите обо мне, что пожелаете.Где вы видели кошку, которую бы интересовало, что о ней говорят мыши?
Ох уж эти несносные журналисты! Половина лжи, которую они распространяют обо мне, не соответствует действительности.
Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим, — требует капризная молодая актриса. — Все будет настоящим, — успокаивает ее Раневская. — Все: и жемчуг в первом действии, и яд — в последнем.
После спектакля Раневская часто смотрела на цветы, корзину с письмами, открытками и записками, полными восхищения — подношения поклонников ее игры — и печально замечала: — Как много любви, а в аптеку сходить некому.
Паспорт человека — это его несчастье, ибо человеку всегда должно быть восемнадцать, а паспорт лишь напоминает, что ты можешь жить, как восемнадцатилетняя.
Берите пример с меня, сказала как-то Раневской одна солистка
Большого театра. - Я недавно застраховала свой голос на очень крупную
сумму.
- Ну, и что же вы купили на эти деньги?
Почему, Фаина Георгиевна, вы не ставите и свою подпись под этой
пьесой? Вы же ее почти заново за автора переписали!
- А меня это устраивает. Я играю роль яиц: участвую, но не вхожу.
Меня так хорошо принимали, -- рассказывал Раневской вернувшийся с
гастролей артист N. - Я выступал на больших открытых площадках, и публика
непрестанно мне рукоплескала!
- Вам просто повезло, -- заметила Фаина Георгиевна. -- На следующей
неделе выступать было бы намного сложнее.
- Почему?
- Синоптики обещают похолодание, и будет намного меньше комаров.
Ну-с, Фаина Георгиевна, и чем же вам не понравился финал моей
последней пьесы?
- Он находится слишком далеко от начала.
Как-то она сказала:
- Четвертый раз смотрю этот фильм и должна вам сказать, что сегодня
актеры играли как никогда.
Поклонница просит домашний телефон Раневской. Она:
- Дорогая, откуда я его знаю? Я же сама себе никогда не звоню
Раневская говорила начинающему композитору, сочинившему колыбельную:
- Уважаемый, даже колыбельную нужно писать так, чтобы люди не засыпали
от скуки
Сняться в плохом фильме — все равно что плюнуть в вечность.
В доме отдыха на прогулке приятельница проникновенно заявляет:
- Я обожаю природу.
Раневская останавливается, внимательно осматривает ее и говорит:
- И это после того, что она с тобой сделала?
Только та книга прочитывается на одном дыхании, которая на одном дыхании пишется.
|
| |
| |
