| Донина_Галина | Дата: Четверг, 24 Апр 2014, 14:34 | Сообщение # 1 |
 Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 2776
Награды: 108
Репутация: 345
Статус:  | Котти
Такого маленького гномика, как Горри, вы точно ещё не встречали. Ростом он был не больше мышки. Малютка появился в сосновом бору осенью, вместе с грибами, ягодами и прочим лесным урожаем. Как это случилось, знала одна лишь сорока Сорри.
Гномику Горри пришлось обжить старый трухлявый пень сосны. Там явно кто-то обитал до него, потому что была маленькая кроватка и столик со стульчиком. А ещё — гора всякой посуды. Зачем это гора была Горри — непонятно. Готовить он не умел и вообще был сыроедом. Выкапывал разные корешки, чистил их и жевал. Сорри, наблюдая за гномиком, личико которого смешно двигалось, когда он грыз корешки, вздыхала.
Как-то раз сорока таки не выдержала — рассказала, что Горри принесли в лес в корзинке гном-папа и гном-мама. Гном-папа просто поставил корзинку на устланную хвоей землю и перевернул её. Из корзинки выкатился спящий малышонок, который, не переставая, сосал палец.
— Вот здесь и будешь жить, — проскрипел гном-папа и подтолкнул малыша под торчащий корень пня.
А та, которую Сорри назвала мамой, только вздохнула, сказав:
— Ох-ох-ох, Горри моё, Горри!
Сороке показалось даже, что она достала из кармана своего пальтишка платочек и поднесла его к глазам.
Маленький гномик жалобно всхлипнул где-то под пеньком. Гном-папа проскрипел:
— Пойдём, нечего слёзы лить. Он должен быть один, таков закон Игномуса.
— Почему я должен жить один? — часто вздыхал Горри, которому в лесу было неуютно и одиноко. — Где моя мама? Она бы меня пожалела, согрела. — И он начинал тереть кулачками свои красные глазки. Вообще Горри отличался от остальных гномов. Даже одеждой. На нём была меховая жилетка и штанишки, а на голове — беретик. Вы когда-нибудь видели гнома в беретике? Я лично — нет. Но Сорри видела и, главное, — слышала про закон Игномуса, а его-то могли придумать только гномы. По крайней мере, она так считала. А я сама так не думаю, потому что никогда до того не встречала гнома женского пола. Но Сорри точно видела маму-гнома. И самое важное, что все три человечка, оказавшиеся в тот день в лесу, были безбородыми. Может, это всё-таки и не гномы никакие. А кто же они тогда?
— Нет, — сказала Сорри, — ты гном! Не сомневайся. А борода вырастет, потом, как-нибудь.
— А почему же тогда у моего папы не было бороды? — спросил Горри.
— Ну, почему-почему? — стрекотала сорока. — Потому что он её сбрррил.
Горри не спорил, он просто горевал и всё. Ему хотелось тепла и нежности. Так сильно хотелось! И вот однажды, гуляя по лесу, он нашёл яркую страничку из какого-то журнала. Со странички на гнома смотрел мягкий и пушистый чудо-зверь.
— Ух ты! — вскрикнул Горри, бегая по страничке вверх-вниз и разглядывая зверя.
— Что нашёл, что нашёл? — прострекотала сорока, повсюду следовавшая за гномом.
— Смотри какой! — восхищённо выдохнул Горри. — Вот бы мне такого! Я бы обнял его за шею, спрятался бы в его шубке. — И гномик потёр покрасневшие от холода ручки. С неба уже начали срываться снежинки.
— Ишь, чего захотел, ишь, чего! — стрекотала сорока. — Знаешь, кто это такой? Кот! И он тебя может съесть. Ты так похож на мышь, вылитая мышь, а коты их обожают.
— Не-е-ет, — шептал Горри. Он встал на коленки и ручками водил по картинке, зажмурив глазки, как будто ощущая мягкость и гладкость шерсти дымчатого кота. — Не-е-ет, мой будет добрым. А что ещё любят коты? — вдруг подпрыгнул Горри, вспомнив о том, что неподалёку от его пенька есть ещё один, под которым живёт мышиное семейство. Это ужасно — то, что чудо-зверь возьмёт и съест всех мышей до единой!
— Да с чего ты решил, что у тебя появится такой чудо-зверррь? — словно прочитала мысли гномика Сорри.
— Появится, — уверенно пропищал Горри. Гномик встал и принялся отряхивать коленки. — Поможешь перенести его ко мне?
Сорока поняла, что нужно Горри. Она знала: он от своего не отступится, поэтому слетела с куста вниз, взяла клювом картинку и понесла её в сторону пня, где жил малютка.
— Ты только не вырони её! — наставлял сороку гномик, едва поспевая за ней.
Цветную картинку с изображением дымчатого кота он положил вместо ковра на пол своего домика. И теперь, несмотря на то, что с каждым днём становилось всё холоднее, часто лежал на земле, свернувшись клубочком на животе нарисованного кота.
Больше всего Горри интересовало, как же его кормить. И он пытался это выяснить у сороки.
В конце концов, Сорри надоели расспросы гномика, поэтому она заявила ему:
— Коты обожают молоко. Но в лесу его днём с огнём не ррраздобыть. Ррразве что прррилетит какое-нибудь молочное облако и с него на землю вместо снега польётся молочный дождь.
Сорока, конечно, подшутила над Горри. Она и не думала, что упрямый гномик примет её рассказ за чистую монету. Но он таки принял. И теперь каждое утро бегал на полянку, в центре которой не было сосен, и поэтому особенно хорошо проглядывалось небо.
Наконец-то Горри и посуда пригодилась, все эти кастрюльки, оказывается, нужны были для молока. Он их связал верёвкой и носил, забросив себе на спину. Кастрюльки громко позвякивали. Всякий раз, когда эту «музыку» слышала Сорри, она знала: гномик снова отправился на поляну, ожидая прилёта молочных облаков. Сорока недовольно стрекотала, ругая себя за то, что рассказала такую историю упрямцу. Не нужно было делать этого — раз. И два — зачем ему молоко, если никакого кота в помине нет? Сорри так и спросила у гномика:
— Слушай, ну зачем тебе молоко, если у тебя нет кота и никогда не будет?
— Это сегодня нет, а завтра он может появиться, — задумчиво ответил Горри.
— Так у тебя же за это время всё молоко прррокиснет, — не унималась сорока. — Ты что, не знаешь, что ли: у молока срррок годности огррраничен?
— Об этом я не подумал! — хлопнул себя ладошкой по лбу Горри.
— Нет, ты можешь, конечно, отдать это молоко лесному коту манулу, если захочешь.
— Манулу? — с опаской спросил Горри.
— Вот-вот, стоит бояться, — припугнула гномика сорока. — Я бы тоже боялась. Это хищник, нечего тебе о таких котах даже думать. У него один коготь, как вся твоя рука.
Гномик, рассматривая свою ручку, только охал. Но... Всё равно отправлялся на поляну, позвякивая связкой кастрюлек.
И вот однажды сорока Сорри от удивления выпала из своего гнезда. Гномик возвращался с поляны. Это она поняла по знакомому звону кастрюлек. Но было что-то ещё... Она услышала такое! В унисон с кастрюльками мычала корова, очень тоненьким, писклявым голоском. «Какая-то странная корова», — подумала Сорри и, не дожидаясь приближения гномика, полетела навстречу звукам. И что же она увидела? Запыхавшийся краснощёкий Горри тащил на руках настоящую маленькую коровку!
— Где ты её взял?! — заорала удивлённая сорока.
— Фух! — вздохнул Горри и поставил коровку на землю. Несмотря на то, что гномик очень устал, он сиял от радости. — Молочное облако прилетело. И начался коровий дождь. Вот что упало на землю. — Горри указал ручкой на дрожащую коровку, которая, кстати, выглядела очень даже симпатично: беленькая, кругленькая, с коричневыми пятнышками, розовым носом, длинными ресницами и небольшими рожками.
— Я помню, — продолжал пищать Горри, что ты мне рассказывала о зверях, которые дают молоко. Какая удача, Сорри! Теперь ничего у нас не прокиснет.
— А где остальные коррровы? — удивлённо прострекотала Сорри. — Те, что свалились с неба во время коровьего дождя.
— Они разбежались, — выдохнул Горри. — Холодно, понимаешь? Хорошо, что эта оказалась задумчивой и мне удалось её поймать. Извини, Сорри, нужно срочно отнести Корри домой. Смотри, она замёрзла.
— Корри?! — удивилась сорока.
— Ну да. Я уже назвал её так. Ты Сорри, я — Горри, почему бы ей не стать Корри.
— Неплохое имя, — рассеянно произнесла сорока. — А чем ты её кар-р-рмить будешь?
— А я ромашку запас, — на ходу прокричал счастливый гномик. — Ты же знаешь: я запасливый. Вот здорово, что ромашку, а не васильки! Теперь у неё точно будет белое-пребелое молоко. А если бы васильки — было бы синее-пресинее. Не знаю, любят ли коты синее молоко...
Всю зиму прожила коровка под пеньком вместе с Горри. Гномик день и ночь заботился о ней. Прежде всего он научился доить её, и пил молоко сам, ведь кота у него ещё не было. Коровка ела совсем немного — одну ромашку в день, да и молока давала всего одну небольшую кастрюльку. Горри озабоченно разглядывал кота на картинке. «Интересно, — думал он, — хватит ли котику молочка? Котик, хороший мой, тебе должно хватить, не нужно есть мышей!»
Часто Горри разговаривал и с коровкой, но в ответ она только мычала, раздувая ноздри шершавого носика розового цвета.
Наконец пришла весна, и гномик начал выводить Корри в лес. Она теперь стала совсем ручной, никуда не убегала и ходила за гномиком по пятам.
Как-то раз Горри отправился к реке. Там уже появилась зелёная травка, которая нужна была для Корри. Коровка шла следом за ним, а сорока перелетала с сосны на сосну, сопровождая эту процессию.
У самой реки Горри вдруг увидел дерево, сплошь усеянное бархатными серебристыми почками. Такое чудо он видел впервые.
— Что это? — удивлённо пропищал Горри.
— Котики, — ответила сорока. — Это верба, и на ней распустились котики.
— Котики! — зачарованно повторил Горри. — Да, точно такие они и есть.
— Какие, точно такие? — удивилась сорока.
— Как мой. Тот, который у меня на полу, на картинке.
И гномик потянулся ручонками к нижней ветке вербы. Но она была слишком высоко от земли.
— Пожалуйста, — пискнул Горри, — помоги. Мне нужен хотя бы один... Достань, прошу!
Сорока подлетела к дереву и клювом оторвала самый большой «котик». Потом бросила его вниз. Горри подхватил бархатную почку ручками, поднёс её к личику и улыбнулся:
— Какая она нежная! Котик! — Две слезинки радости выкатились из глаз Горри. Он быстро смахнул их ладошками и спрятал почку за пазуху.
Корри топталась по молоденькой травке, слышалось только «хрум-хрум, хрум-хрум-хрум». А Горри уселся на землю и принялся разглядывать своего «котика». Сорока удивлённо наблюдала за гномиком — он то гладил почку, то целовал её, прижимал к груди, что-то шептал. Снова прятал и снова доставал.
— Это всего лишь почка, Горри, — прострекотала сорока.
Гномик блеснул глазками:
— Это мой котик! — тихо, но уверенно пискнул он. — Я назову его Котти. Он живой, я чувствую. Посмотри! — Горри вновь вытащил из-за пазухи бархатную серебристую почку и протянул её сороке.
«Как бы он того, — подумала Сорри, — не помешался на этой почке. Ну, котик, ну пушистый, но он ведь неживой и никогда не оживёт». Сорри неодобрительно покачала головой. «Чего только эти гномы ни придумают, — пыталась разозлиться сорока. — «Я назову его Котти». Это же надо, какие мы романтичные!»
Гномик наконец дождался того, что коровка насытилась и потеряла интерес к траве. Он встал с земли, направившись в сторону своего домика-пенька. Корри неотступно следовала за ним. Сорри, впрочем, тоже. Счастливый гномик, подойдя к пеньку, махнул ручкой сороке и сказал:
— До завтра, Сорри, до завтра!
— А ты р-р-разве больше не выйдешь сегодня погулять? — совсем уж растерялась сорока.
— Наверное, нет, — шепнул гномик.
— Стр-р-ранный он какой-то, — махнула в стороны крыльями Сорри.
А Горри уже забрался в свой домик, лёг в кроватку и с головой укрылся одеялом. Ему почему-то казалось, что если сейчас он заснёт, то, когда проснётся, серебристая бархатная почка превратится в настоящего маленького котика. Коровка как будто почувствовала настроение хозяина и тоже затихла на подстилке из сухой травы в углу.
Горри заснул. Ему ещё никогда не было так хорошо. Грудь согревал маленький бархатный комочек. Во сне Горри улыбался и гладил своего котика, ощущая под пальцами невероятную воздушную мягкость.
Горри проснулся от того, что почувствовал, как кто-то крохотный, невесомый топчется по его тельцу. «Мур-мур-мур», — прозвучала неведомая до того песенка в ушах гномика. Горри открыл глазки, протёр их. И вдруг! Что-то мокрое ткнулось в его нос и проложило дорожку по щеке.
— Котти! — обрадовался гномик. — Смотри, Корри, это же Котти!
По кроватке топтался самый настоящий дымчатый котик. Такой маленький, как почка вербы. Гномик дотянул до него дрожащие ручонки, аккуратно поднял и поднёс к глазам. Котик сказал:
— Мяу, мр.
— Какой чудо-зверь! — пропищал счастливый Горри. — Он настоящий. Смотри, он настоящий! А эти крошечные прозрачные коготки и серые пальчики! Я так хотел, чтобы у него был хотя бы один розовый. Ой, Корри, есть, есть один розовый!
— М-м-му, — мукнула коровка, как будто тоже радуясь счастью своего хозяина.
— Он такой легёнький и мягкий. Нежный мой пушочек!
— Мр, — снова подал голосок Котти.
— Сейчас я накормлю тебя настоящим коровкиным молоком.
И Горри спрыгнул с кроватки, подбежал к куче посуды, выбрал самое красивое блюдце и плеснул в него молока из небольшой кастрюльки.
— Корри, гляди, как он смешно пьёт молочко! — восторженно крикнул гномик. — Какой у него маленький язычок. Разве ты думала, что у вербовой почки может быть маленький розовый язычок? Ну разве такое бывает?!
Коровка ничего не ответила Горри, только загадочно опустила свои длинные ресницы и, повернувшись в сторону лакавшего молоко котёнка, потянула воздух своим шершавым розовым носом.
Сообщение отредактировал Донина_Галина - Четверг, 24 Апр 2014, 14:35 |
| |
| |
| Донина_Галина | Дата: Пятница, 25 Апр 2014, 23:38 | Сообщение # 5 |
|
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 2776
Награды: 108
Репутация: 345
Статус: | Цитата Nikolai (  ) Идея безусловной, безоговорочной веры в мечту делает Горри сильным. Кажется, что он наивен, но это не так. Он мудр, потому что слушает своё сердце.
Да, да, да!!! Полное понимание! Остальное из того, что ты сказал, и вовсе - на облака! Мягким, нежным Котти прошёлся по мне. Спасибо! Изумительнее отзыва ещё не получала 
Цитата Nikolai ( ) ... сознайся, Галина, сколько было редакций? Ни одной?
Ты знаешь, было две редакции. Я написала сказку для Кошачьего пляжика, тогда её редактировала, она там есть - первый вариант. Это Мордохеич меня попросил. Благодаря ему и возникла идея, он же у нас вербовый котик. Я сейчас часто получаю идеи от кого-то. Например, Надя Вафф вдохновила меня на то, что я в апреле написала новую пьесу "Людочка, Чудинко и Деревася". Весь ход этого процесса есть в "Скоморошинке". Нашла картинку, думала, - Чудинко. Ан нет, Чудинко - другой. Это новый персонаж! Кто он? Деревася! Идея - объединила Чудинко и Деревасю. Наде хотелось ещё что-то о Чудинко, я написала. Теперь он у меня в этой пьесе - главный герой. А в "Новогодней Соснэллиаде" - второстепенный. Так и с Котти. Сначала была картинка - потом идея - и наконец, сказка.
Теперь я решила её разместить и здесь, естественно, прочла ещё раз. Кое-что изменила, особенно в начале. Ты же знаешь, всегда в начале идёт более туго, дальше набираешь скорость, и понеслось.
Люблю с тобой поговорить... )))
СПАСИБО, мой дорогой ДРУГ!
|
| |
| |
Скоро приду Ваши читать 
