| solveyg | Дата: Понедельник, 27 Янв 2014, 23:34 | Сообщение # 1 |
 Доцент НИИЧАВО
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 741
Награды: 24
Репутация: 22
Статус:  | Нравопоучительные истории от БАБЫ ЁЖКИ
Жили-были три бабы Ёжки на опушке леса, в маленькой избушке. Избушка, знамо дело, не простая, а, как положено, на курьих ножках, да и жители в ней были не простые.
Старшей, бабе Моте, стукнуло на днях аж пятьсот лет, юбилей, как положено, справили, нечисти всякой понаехало, три дня гуляли.
Средней, бабе Зосе – триста на энтой неделе приключится. Она уже и намеки на подарки приглашенным разослала с совой Фомкой. Ждет не дождется этого дня.
А самой младшенькой, бабе Лёле, лишь 100 лет исполнилось, пацанка, в общем, еще.
Жили они скромно, деньгами не сорили, колдовали лишь в крайних случаях. Короче, обычная такая семья старушонок. Ну, иногда в соседний городок за продуктами наведывались.
Встала как-то утречком баба Мотя, глядь в шкаф, а там пусто совсем, на стол и подавать нечего.
- Слышь, Зоська, в магазин идтить надо, – стала будить она сестру.
- А чо я-то, вон Лёлька пусть идёт.
- Как шо, так Лёлька: Лёлька сюды, Лёлька туды. Ишь, нашли девочку на побегушках, – раздалось недовольное бурчание из-за печки.
- Цыть, пацанка, доживи сначала до наших лет, потом умничай.
- А как доживу, и шо, кто в магазин бегать будет?
Долго они бранились, но деваться-то некуда, кушать-то хочется. Стала баба Лёля собираться. То одно платье примерит, то другое, платочек поменяет.
- Лёльк, и солнце сядет, а ты всё собираться будешь, – поторопила ее Зося.
- И шо, пущай садится. В люди надо прилично выйти, – огрызнулась Ёжка.
- Ишь, прилично, да хто там тебя убачит?
- Женщина завсегдай красивой должна быть, – пробормотала Лёля, увёртываясь от метлы бабы Моти, и шмыгнула в дверь.
Ступу из гаража выкатила, полиролью натёрла, метёлку расчесала и полетела в город. В небольшом лесочке своё средство передвиженья спрятала, три раза крутанулась на месте и превратилась в девочку с двумя торчащими в разные стороны косичками, в синем платьеце, лет десяти, с разноцветным ранцем за плечами. И отправилась в город. А чтоб в него попасть, надо было дорогу перейти. Лёля, как положено, по пешеходному переходу пошла, а впереди неё старушка топала. А тут как вылетит машина, чуть старушку не сбила, еле затормозила. Осерчала Лёля и заглянула в открытое окошко машины. Шофер так и онемел от испуга, Лёля-то со злости и не заметила, как голова её превратилась в змеиную, и говорит змея человеческим голосом:
- Ты пошто, пентюх эдакий, лётаешь тудыть-сюдыть. Людей не видишь. Если еще раз поймаю, будешь всю жизнь пешком ходить, – закончила Лёля и снова стала милой девочкой. Подняла упавшую старушку и помогла ей перейти дорогу. А шофёр ещё полчаса стоял и потом только тихонько поехал, дав себе клятву никогда не нарушать правила дорожного движения. Так и сдержал её, за что через 5 лет получил медаль как самый аккуратный водитель.
Идёт Лёлька по городу, то в классики поиграет, то на качелях покачается. Весело в городе, только шумно очень. Притомилась она маленько – присела. Глядь, а на детской площадке мальчишки бездомного котенка мучают, привязали верёвку за лапы и подвешивают вниз головой. Котёнок кричит от боли, а им ну так смешно, что от смеха аж давятся.
Осерчала Лёля, подошла к ним.
- Отпустите котёнка сейчас же, ироды вы этакие!
- Ага, прям щас, а ты иди, пока тебе не настучали!
Ещё пуще осерчала Лёля, топнула ножкой и превратилась в двухметровую кошку. Да как схватит мальчишек за ноги, да связала верёвочкой, а потом открыла пасть зубастую, да давай их на верёвочке в пасть то и опускать. Ох и визжали мальчишки, не понравилось, видать, им это. Решив, что уже достаточно их проучила, Ёжка их отпустила. Те – бежать без оглядки и, так думается мне, долго ещё всех котят в округе обходить будут стороной. А Лёля снова превратилась в девочку. Котёнка развязала, а тот от неё ни на шаг, трётся, мяукает.
- На шо ты мне сдался, горе ты моё луковое, – а сама взяла его и в ранец положила. – Ох и влетит мне от сестёр.
А вот и магазин. Лёлька засмотрелась на вывеску, а потом прошмыгнула за каким-то дядечкой в двери. А там чегой только нет: и колбасы, и рыба, а сладенького сколько! Каждый раз витрины магазина завораживали Лёлю, сколько ни была, а всё чудно ей. Ходит по залу, открыв рот и на всё любуется. А хочет всё и сразу, а денег-то маловато.
«У, скряга старая, сидит на злате пятьсот лет, а всё экономит. Хорошо, сами в магазин не ходют, а мне таку муку здесь принимать приходится, таку муку…» – беззлобно подумала Ёжка. Вздохнула и начала продукты в корзину складывать. А рука-то всё к другому тянется, шлёпнет себя Лёля по правой руке, а левая туда же тянется к тому, чего в списке ёжкином нет. А хочется ужасть как!
Осталось только хлеб купить, а там старичок, седой весь, с палочкой, стоит. И не хуже Лёли: то возьмёт хлеб, то положит, да снова возьмёт, только что по рукам себя, как она, не бьёт. Не удержалась Ёжка, да и спросила.
- Дедунь, ты чегой-то хлеб никак выбрать не можешь?
- Эх, девонька, денег у меня не хватает на хлеб. А что за еда без хлеба. Куплю хлеб, так на сосиски не хватит, что ж один хлеб есть.
Сжалилась над ним Лёля.
- Куплю ему хлеба, чай, не обнищаем. Ну, покричит Мотя малёха, да и успокоится. Она ведь с виду така сердитая, а в душе очень даже сентиментальная. Уж кому, как не мне знать. Да уж у неё самой старость не за горами, – прошептала Ёжка.
Сказано – сделано. И помчалась Лёля домой, как на крыльях, так легко у неё на душе стало, что и не поняла, то ли ступа её по небу несла, то ли она её.
Ну а Мотя и не ругалась совсем за потраченные деньги, только котёнка купать заставила, да до полночи блох у него выбирать пришлось. Но зато славный котяра вышел, Боровичком нарекли.
ТЕЛЕГРАММА
- Лёльк, а Лёльк, – будит Зося младшенькую, – вставай, на пошту слётать надо.
- Да што ж такое, всё Лёля да Лёля – проворчала та, но собралась быстренько.
Жизнь-то у них была скучная, в лесу, в глуши, никаких развлечений, а так хоть что-то новое.
- А шо на поште-то надо? – поинтересовалась Лёля.
- Да я запамятовала Чуду-Юдищу приглашение на аменины отправить, – запричитала Зося.
- А сова Фомка на шо, это его работа?
- Да она, окаянная, на яйца села, сдурела на старости лет!
- Так это же – он, Фомка? – удивилась Ёжка.
- Так я и говорю, сдурела на старости лет, сто лет считали, шо это он, а теперь оказалось, шо это – она, – расстроенно сказала Зося..
- Да ладно, Зося, хоть какие-то дитёнки у нас будут, а то живём как старпёры. А так вон кошка малая, а теперь и совята будут. Радость это, – успокоила её Лёля.
Быстро собралась, по дороге в гараж, заглянула к Фомке в дупло. Та ей ухнула ласково.
- Молодец, Фомка! Ничего, прокормим!
Долетела до города, как всегда, ступу спрятала, обернулась девочкой – и вперед.
- А где же мне пошту-то шукать? – спросила сама у себя Ёжка. – Придётся спрашивать.
А спрашивать ой как не хотелось, уж больно говор у неё был чудной для города. Решила спросить у девочки, что у перехода стояла, дети, они ничему не удивляются.
- Девочка, – тронула за плечо её Лёля. – А где тута пошта?
- Почта?
- Ну да, пошта.
- Как ты шепелявишь интересно. Это на соседней улице. Хочешь, вместе пойдём, мне по дороге.
Лёля с радостью согласилась, они взялись за руки и, весело болтая, отправились на соседнюю улицу. Ёжка поблагодарила Катю и толкнула дверь.
А там разобралась Лёля быстро, текст сама написала, коряво, правда, но прочитать можно, и очередь заняла. Одна незадача, окошко было высоковато. Лёлька и так подпрыгнула, и эдак. А в окошке така Дама сидит неприступная и глазом не ведёт на Ёжкины попытки. Хорошо, мужчина пожалел девочку, взял телеграмму и передал в окошко.
Окошечная дама очень долго её читала.
- Нет, вы послушайте, что она написала. Кому: г. Ростов-на-Дону, Азовское море, Чуду-Юдищу. От кого: Глухомань, улица Лесная, 1, Ёжкам, – и так противненько рассмеялась, а за ней и вся очередь.
Обидно стало Лёле, аж слёзы навернулись, а одна так и покатилась по щёчке.
- Перестаньте, как Вам не стыдно, ребёнка до слёз довели, – вдруг услышала Ёжка, это дядечка за неё заступился. – Вы, взрослые люди, должны понимать, что это маленькая девочка. А адрес – вам какая разница, девочка же деньги платит. Ну, верит ребёнок в сказки, пусть верит.
Дама окошечная губы поджала, но деньги взяла. «Всё-таки добрых людей много» - подумала Ёжка, выходя из почты. И уже собралась в обратный путь, глядь, а Катя-то еще домой не ушла. А стоит, с каким-то мужчиной разговаривает, а тот наклоняется к ней, да так гаденько улыбается. Глянула на него Ёжка внимательно – нехороший человечишка, и решительно шагнула к ним.
- Катя, што домой-то не идёшь?
- Лёля, я тут с дяденькой познакомилась, у него дома много мультиков, пошли с нами посмотрим.
- Катерина, а тебя што, не учили, что с незнакомыми людьми разговаривать нельзя, а тем более идти с ними кудой-то? – строго одёрнула ее Ёжка.
- Ой, я и забыла. Извините, меня дома ждут, – девочка спешно пошла домой.
А мужчина, видно, сильно расстроился и давай Лёле про сказки щебетать, да в гости приглашать. Лёля послушала-послушала, а потом как улыбнётся, а зубки-то у неё выросли, длинненькие такие, востренькие. Дядька оторопел, хотел бежать. А Ёжка его за руку схватила и ласково так зашептала присказку.
- И выпила деточка дядькину кровь.
Тот как заверещит и давай руку выдёргивать, а у Ёжки-то сила была немалая, держит крепко да приговаривает.
- И выпила деточка дядькину кровь…
Ох, и бежал он от неё, аж пятки сверкали. Надолго сказки девочкам рассказывать перехочется.
А Лёля с чувством выполненного долга отправилась домой. И к Фомке заглянула.
- Фомочка, ты, пожалуйста, уж раз в 100 лет, так и быть, садись на яйца, но не чаще. А то мне придется эту ведьму окошечную заколдовать. А я страсть как этого не люблю.
КАК ЛЁЛЯ ПОДАРОК ПОКУПАЛА
Подходило время именин бабы Зоси. И стала Лёля подумывать, что бы этакое ей подарить удивительное. А удивить Зосю-то не просто. И так Лёля прикидывала, и эдак, и кота Боровичка спрашивала, от того и слова не добилась – всё мяу да мяу.
- Бестолочь ты, Буся, – ласково пожурила она котёнка, – всё сама да сама.
И тут вспомнила, что видела в городе коробочку такую волшебную – телевизор называется. Сёстры, правда, новшества эти не признавали, и ругались на них крепко, но это не беда, зато удивятся точно.
- Чой-то мне погулять хотца, – громко сообщила Лёля и, не дождавшись ответа, шмыгнула в дверь. Ступу почистила – и вперёд, на исполнение мечты.
Магазин бытовой техники Ёжка нашла на удивленье быстро, попалась ей на пути молодая пара, за холодильником направлялась, а она за ними.
Зашла в магазин – ахнула, всё сверкает, всё блестит, столько всего, глаза разбегаются. Лёля от греха подальше руки в карман спрятала, чтоб не нашалили чего. Золотую монетку-то свою она ещё на опушке леса в бумажные деньги превратила. Правда, денег хватало лишь на совсем маленький телевизор.
- Щас выберу самый махонький, и нести легче.
Нашла-таки маленький такой, подхватила – и в кассу, а там очередь. Стоит Ёжка и от скуки за людьми наблюдает. Глядь, а у прилавка с телефонами мальчишка крутится. Вроде как телефон присматривает, а сам хвать один – и в карман.
«Ах ты, пострелёныш, стащил-таки» – удивилась Лёля. А пацан как ни в чём ни бывало давай прогуливаться по магазину, да посвистывать, ухмыляться нагло так. Осерчала Лёля, стала на карман смотреть и заклинанья бормотать. Мальчишка как подпрыгнет, как юлой закрутится, телефон-то в кармане огнём жжёт. Он и карман оттопыривал, и дул в него, а тот жжёт всё сильнее. Испугался пацан – и назад, к прилавку, вытащил телефон и на прилавок положил, а тот ему громким шёпотом говорит:
- Нехорошо, мальчик, воровать, нехорошо.
Мальчишка от страха под прилавок спрятался, покраснел, как свекла. Вот уж Ёжка хохотала, чуть очередь не пропустила.
Продавщица, правда, трошки заартачилась, мол, откуда у ребёнка такие деньги. Пришлось Ёжки врать, что деньги она на завтраках экономила целый год на подарок любимой бабушке. Стыдно было Ёжке за враньё. «Хорошо хоть на благое дело» – успокаивала себя Лёля.
ИМЕНИНЫ
Вот и наступил день Зосиных именин. Гости с утра понаехали, кого только ни было: и Кощей явился, и Змей Горыныч, и вся возможная нечисть. Водяной с Лешим тоже притопали, только их сначала мыться отправили. От одного дюже рыбой несло, от другого плесенью воняло. А последним Чудо-Юдище с Азова прибыло, знать, дошла Ёжкина телеграмма.
Гуляли три дня, всё ели да вспоминали былое. Скучно стало Лёле, взяла она кота подмышку и пошла на порожек, звёздами любоваться.
- Эх, Буська, Буська, скукотища-то какая с ними. Одно про старое говорют. Как будто не видят, что жисть-то вперёд идёт.
На третий день насилу гостей выпроводили. А совсем раненько Лёля встала и подарок свой на стол выставила, встанут сёстры – и ахнут. А сама улеглась обратно, одеяльцем прикрылась, вроде спит она.
Первая встала Зося.
- Моть, а Моть, глянь, шо Лёлька-то припёрла – телявизор!
- Не телявизор, а телевизор, – не выдержав, поправила Лёля.
- Ах, недоросль ты эдакая, а туда же, старших поучать, – возмутилась Мотя.
- Ах, Лёлька, Лёлька, да в кого ж ты така непутёва, – запричитала Зося, – говорено ж тебе, от энтой техники один вред.
Заплакала от обиды Лёля, так ей хотелось подарок сделать удивительный, а не вышло. Никто не рад ему. Сёстры переглянулись и примолкли.
- Слышь, Мотя, а што, он вроде и ничего, можно с него полку для снадобья смастерить.
- Почему полку, почему полку, – зарыдала в полный голос Лёля, – по нему кина смотреть надо.
- Дак штоб он казал, ляктричество надо, бестолочь ты эдакая.
- Не ляктричество, а электричество, – поправила Лёля, осмелев, вроде расправа миновала. – Дак я ветряну мельницу за избушкой смастерила.
- А как ветра не будя? – в один голос спросили сёстры.
- А с белками договорюсь, пусть в колесе побегают, одно по деревьям скачут, а я им орехов за то, а от их беготни электричество полно.
- Ох, Лёлька, бедовая ты, – вздохнули сёстры, – ладно, давай мастырь свой телевизор.
Лёля, засияв от счастья, помчалась налаживать электричество, благо на дворе ветер был. Под антенну старую сковороду приспособила, получилось не хуже городских. И заработал у них телевизор. Бабы Ёжки поворчали, поворчали да и примолкли. Уж больно им сериалы приглянулись, Буська с Фомкой на зооконале зависали, а избушка на музыкальных передачах покудахтывать взялась.
- Эх, большая сила – эта цивилизация! – прошептала Лёля, засыпая и улыбнулась.
ДРУГ
Дело было вечером, делать было нечего. Сёстры-Ёжки в телевизор уткнулись, как к хорошему быстро привыкают! Одна Лёлька неприкаянная бродила. Так что-то ей тоскливо стало, решила она прогуляться. Задумано – сделано. Лишь дверь скрипнула, и след её простыл. У перехода дорожного крутанулась, превратилась в маленькую девочку и отправилась в город. Хорошо, что лето на дворе, стемнеет ещё не скоро, полюбовалась на фонтаны, в парке музыку послушала, на людей поглазела, мороженого поела и не заметила, как оказалась на окраине города, где высотки сменились частными домами. Людей стало меньше, да огней поменьше, зато цветами запахло. Такой аромат стоял дивный. И тут среди такой красотищи – горький, горький детский плач. На лавочке у забора старого деревянного дома сидела девочка лет девяти и горько рыдала.
- Ты чего, деточка, плачешь? – присев рядом, поинтересовалась Лёля.
Захлёбываясь слезами, девочка рассказала, что зовут её Таня, что родители собираются разводиться. Папа ругает маму за неумение готовить, а мама папу за нежелание ремонтировать дом, который, как назло, всё валится да валится. И что любит она обоих и жить без них не может.
- Тю, таку беду мы враз исправим, – вытирая Танюшке слёзы, пообещала Ёжка.
- Лёль, а почему ты так говоришь странно? – поинтересовалась Таня, немного успокоившись.
- Дак я… это… изучаю народные просторечья. Вот и тренируюсь, – выкрутилась она. – Щас речь не обо мне. Ты сиди тута и жди меня, а я мигом.
И понеслась Ёжка домой, да так, что и про ступу забыла, та за ней всю дорогу бежала. Дверью так хлопнула, что не только телевизор, но и сёстры–Ёжки подпрыгнули. И сразу в сундук, и давай там шурудить.
- Лёльк, а Лёльк, ты шо там шукаешь? – поинтересовались Ёжки.
- Где-то у нас была кастрюлька-чудоварка.
- Чудоварка? Дак я, кажись, её старыму хрычу Кощею подарила, а то он такой худосочный, страшно на него смотреть, – сообщила Мотя.
Лёля чуть не заплакала.
- Не, Моть, то ты так хотела, а як вы с ним пособачились, так ты и запамятовала отдать. Кажись, я ее в гараже видала.
Сестёр аж ветром обдало, так Лёлька в гараж рванула. Ага, вот она дорогая, теперь можно и в путь. И 15 минут не прошло, как она была возле Тани. Схватила девочку за руку и потянула в дом.
- Мама, мамочка – это Лёля! – представила Танюшка Ёжку красивой молодой женщиной, которая сидела за столом и плакала над сковородой со слипшимися макаронами.
- Таня, доченька, опять они слиплись, я всё правильно сделала, а они слиплись. – Теперь они зарыдали в два голоса.
- Да шо такое, кака-то семья русалок, – запричитала Лёлька, – усё солёной водой залили. – Цыть – слёзы вытерли, сопли подобрали.
А сама кастрюльку на плитку, водицы налила.
- Кладём продукты по рецепту, а сварит она сама, да так, шо пальчики оближешь, – проинструктировала Ёжка. – Это ж чудоварка!
Женщина отнеслась с недоверием к такому вердикту.
- Мамочка, ну поверь ей, я очень прошу тебя. Лёля – она такая, такая необыкновенная, – стала упрашивать маму девочка. И пока шёпотом спорили, Лёлька заглянула за печку в другой комнате.
- Домовой, слышь, домовой – выходь!
В ответ тишина.
- Слышь, старый сморчок, не выйдешь, я щас кочергой пошуружу. Выходь лучше.
Вздыхая и кряхтя, из-за печи появился маленький, лохматый мужичок, весь облепленный паутиной.
- Ну шо орёшь-то, ишь, кочергой сразу, ну придремал трошки, так сразу драться.
- Как величать-то?
- Как, как, как всех домовых. Кузька я, – почесав лохматую голову, ответил тот.
- Слышь, Кузьма, ты пошто такой бардак развёл, за домом не смотришь, ирод ты эдакий. Срамота одна, куды ни глянь – там досточка отвалилась, там гвоздь торчит, – начала чихвостить его Лёля.
- А шо я, а шо я, – огрызался Кузька. – На то хозяева есть.
- Не шо, а то – позоришь весь наш род нечисти – хозяева ему виноваты, а ты на шо? Тьфу, и сам паутиной весь оброс, – в сердцах плюнула Ёжка.
- Я… это, я исправлюсь, – покраснев, пробормотал домовой. – Они… это…хозяева-то неплохие, добрые, молочко мне Танюшка ставит, я молочко-то уважаю. Исправлюсь, баба Ёжка, клянусь. Ой, а чавой-то пахнет так вкусно? – повёл носом Кузьма.
И действительно, по дому поплыл аромат свежесваренного борща.
- А что это у нас так вкусно пахнет? – Раздалось из прихожей, пришел Танюшкин папа.
За круглым столом, весело смеясь, все ели борщ и хвалили хозяйку.
- Я завтра плов сварю, – счастливо улыбаясь и гладя чудоварку, пообещала мама.
- А я на выходных домом займусь, – пообещал отец.
И никто, кроме Ёжки, не слышал, как хрустели досточки, чпокали гвозди, возвращаясь на место.
- Спасибо, Кузьма Кузьмич, славный ты домовой, – прошептала Лёлька.
- Ты настоящий друг, – сказала на прощанье Таня, – я никогда не была так счастлива, как сегодня.
Так у Лёли появился настоящий друг. А Танина мама со временем научилась и сама отлично готовить, устроилась шеф-поваром в ресторан. А папа с Кузьмой отремонтировали весь дом, и стоит он как новенький.
Лёля часто приходит к ним в гости, и про домового не забывает, приносит ему лесных орехов.
КАК ЁЖКА СЕБЕ ВЫХОДНОЙ ДЕНЬ УСТРОИЛА
Был весенний погожий денёк. Ёжки завозились с пирогами. Мотя с тестом управлялась, Зося с фаршем, одна Лёлька не при делах.
- Лёльк, иди уже отсель, не путайся под ногами. Вон лучше избушке ногти подстриги, а то уж какой день на месте не стоит, всё топчется.
- Ага, как самое тяжёлое, так Лёлька!
- Цыть, не перечь, иди делом займись.
Вздохнула Ёжка и пошла маникюр избушке делать. А это дело не простое, страсть как избушка это делать не любила.
Нашла Лёлька садовые ножницы, поточила, да ещё напильник прихватила. А клиентка уже уселась, лапки свои куриные растопырила, подкудахтывает.
- Ох, а грязные-то какие! – ахнула Ёжка, – И шо ты всё по грязи топчешься, могла бы место и посуше найти.
Пришлось ей сначала ноги мыть.
- Глянь, грязи-то ужасть, – ворчала она. Избушка виновата кудахнула.
- Вот какие они у тебя жёлтенькие… ишь, а кохти-то какие, ими только огород грабать. Щас мы это исправим.
Щёлк ножницами да щёлк. Теперь самое тяжёлое – ногти подточить надоть, а избушка щекотки боится страсть, прямо укудахтывается, ножки подбирает, трясётся так, что всё в доме ходуном ходит. Прошлый раз Лёле пришлось за ней по всей опушке бегать.
- Слышь, подруга, я, конечно, понимаю, што щёкотно энто дело. Ну ты потерпи трошки на милость, – уговаривала Ёжка.
Не тут-то было, намучилась с нею Ёжка и почти до обеда провозилась. Но результат – налицо. Красотища. Стоит избушка на желтеньких лапках, ноготочки аккуратненькие. То одну ножку поднимет – полюбуется, то другую. Та ещё модель.
- Уф, уморилась я, пора и отдохнуть. А давай, Бусяндр, пойдем с тобой в парк, как в кино, тудыть на выходные все люди ходють. Лишь бы сёстры не увидели.
Боровичка в запазуху, в ступу прыг – и была такова.
Развалились они в городском парке на зелёной травке, на солнышко. Хорошо!!!
- Вот и у нас, Боровишка, уикент.
Так и дремали бы они до обеда мирно, да не тут-то было, откуда ни возьмись, пацан явился. И давай скакать по траве туда-сюда. Ёжка левый глаз открыла, потом правый, Васька голову поднял. А тот всё прыгает.
- Ты шо скачешь, как козёл по кочкам? – поинтересовалась Лёля.
- Я охотник, за дичью гоняюсь, за кузнечиком.
- А на шо он тебе сдался, кузнечик тот?
- Поймаю его, лапки передние оторву, и тогда он так смешно ползает. Обхохочешься.
- Обхохочешься? – осерчала Лёля.
Да как посмотрит на пацана сердито, и стал тот на глазах уменьшаться, пока не достиг размера кузнечика.
- Ну шо, Бусик, теперича тебе охотником быть.
Буська мяукнул и давай за пацаном гонятся. Тот и в траву прятался, и в кусту, да котяру не обманешь, везде найдёт. Недолго в прятки играли, поймал-таки Буська пацана. Превратила Ёжка его обратно и спрашивает:
- Ну шо, понравилось дичью быть?
Тот молчит, только головой отрицательно махает.
- То-то же, скажи спасибо, лапки не отрываем. Иди уже домой, живодёр ты эдакий.
Пацана как ветром сдуло.
- Ох, хорошо мы с тобой отдохнули, Бусыль. Полезное с приятным совместили, – засмеялась Ёжка.
КАК ЁЖКА ОГОРОД САЖАЛА
Весна на дворе, вся живность засуетилась, забегала, запрыгала, залетала. Всем что-то делать хочется. Вот и Ёжка решила огородик посадить, маленький такой – для души. Чем она хуже других, посадит грядочку помидор, там, глядишь, пару банок на зиму закрутит. Нашла лопату в гараже, размеры грядочки отмерила. Вскопала ровнёхонько, избушку пограбать попросила, у той когти какие, лучше всяких граблей. Красиво получилось, ровненько, рассаду повтыкала, полила – любуется. Тут Мотя притопала:
- Лёльк, а Лёльк, ты и мне трошки петрушечки с укропчиком посади. Усё экономия.
Петрушку так петрушку. Вскопала ещё, пограбали, посеяли зелени. Хорошо!
- Лёльк, а Лёльк, а огурчики, про огурчики-то запамятовали, а зелёный огурец зимой – така сила! – запричитала Зося.
Ну что ж, огурцы так огурцы. Вскопала Лёля, пограбали с избушкой, посеяли. Хорошо!
Тут белки прискакали, потребовали грядки под арахис, они, мол, электричество дают, им силы нужны. Надо так надо. Сделали.
Глядь, а из чащи лесной леший притопал.
- Ёжка, деточка, посади мне капустки, пожалуйста, а то что-то я животом маюсь, говорят, квашеная капустка улучшает пищеварение.
- Ты бы лучше поганок поменьше ел, – пробурчала Лёля.
Ну не откажешь лешему, жалко старого.
Примостили грядочку капустки сбоку. А тут Фомка прилетела со всем своим совиным выводком, давай ухать, мол, пшенички бы посеять надо , а то деткам витамины нужны.
- Дети – они завсегдай главное! – кивнула Лёлька.
Посеяли и пшеничку. Уморилась Ёжка, села, пот рукавом вытирает, рядом избушка примостилась, лапки вытянула. Умотала их посадка, а тут и Боровичок пришёл.
- Бусечка, я тебя умоляю, хоть ты ничего не проси, сил нет, – взмолилась Лёля.
Но Буську травки всякие не интересовали, ему мяско подавай. Он пришёл к Ёжке любовь выразить, своим «мур-мур».
Сидят Лёлька с избушкой, на дело своих рук любуются. Их маленькая грядочка превратилась в огромную грядищу в пол-опушки.
- Энто у нас не огородик, а целое огородище получилось. Но как приятно поработать на благо других!
Нельзя сидеть на месте — вдруг где-то рядом оазис?
Антуан де Сент-Экзюпери
|
| |
| |
