Выше мы видели, что слово наряду со своим основным значением содержит еще и ряд смысловых значений, это подразумеваемые признаки явления, которые в нашем сознании с ним связаны, хотя мы и обращаем внимание, прежде всего, на основной признак. Мы можем употребить слово, выделив его вторичный признак, для характеристики какого-либо явления. Перенесение вторичного признака слова на другое явление и называется переносным значением слова, его обозначают греческим словом «троп» (оборот, образ).

Простейшим видом тропа является сравнение:

И слезы крупные мелькнули
На них [глазах], как светлая роса…
(Лермонтов)

Здесь пересекаются прямое значение слова слезы и вторичного слова роса – некоторые свойства росы мы переносим на слезы. В результате получается новое значение, позволяющее более конкретно, ярко одно явление при помощи перенесенных на него признаков другого.

Более сложный вид тропа – эпитет. В широком смысле эпитетом является определяющее, поясняющее понятие (не стоит забывать, что это художественное пояснение). С этой точки зрения выражение механические часы – определение, а роковые часы – эпитет. И в эпитете и в сравнении мы имеем дело с перенесением на одно явление свойств второго для более глубокого его осмысления. Здесь четко видна связь двух значений.

В метонимии замещение идет еще дальше: вместо упоминания об определенном круге явлений указывается лишь одно из них, за которым предполагаются остальные:

Выходит за дверь папироса «Дукат»,
И рядом с ней козырек.
(В. Инбер)

Имеется в виду, конечно, человек с папиросой во рту и рядом с ним – человек в кепке. Или: «Ползет ко мне навстречу фризовая шинель и под мышкой несет легавого щенка» (Тургенев).

Своеобразным проявлением такого же замещения является ирония, употребление слов в контрастном контексте: «Откуда, умная, бредешь ты, голова?» (Крылов). Здесь под умной головой подразумевается осел. На широком использовании иронии основан иносказательный, так называемый эзопов язык. Так Салтыков-Щедрин иронически обозначает словом аплодисменты пощечины:

- Ах, чтоб тебя!..
Раздаются аплодисменты.

Своеобразным видом метонимии является эвфемизм, в котором грубые выражения замещаются более сдержанными, смягчая форму, но не содержание:

Иная брань, конечно, неприличность.
Нельзя сказать: такой-то де старик,
Козел в очках, плюгавый клеветник,
И зол, и подл: все это будет личность.
Но можете печатать, например,
Что господин парнасский старовер,
(в своих статьях) бессмыслицы оратор,
Отменно вял, отменно скучноват,
Тяжеловат и даже глуповат,
Тут не лицо, а только литератор.
(Пушкин)

Вторая часть эпиграммы представляет собой эвфемистическую замену первой.

Такой же метонимической формой является гипербола – преувеличение: «Вы должны были испустить ручьи… что я говорю, реки, озера, моря, океаны слез» (Достоевский).

Противоположной гиперболе формой является литота – замещение по линии преуменьшения: «… имеет отличного повара, но, к сожалению, такой маленький рот, что больше двух кусочков никак не может пропустить» (Гоголь).

Наиболее полным видом замещения среди других тропов обладает метафора, в которой устранены двучленность сравнения и зависимость понятий друг от друга. В метафоре мы имеем дело с пересечением значений, основных и вторичных, по сходству или по контрасту, безотносительно к их реальной связанности. Метафора позволяет сближать самые разные явления, добиваясь разнообразнейших смысловых оттенков: «Пчела из кельи восковой летит за данью полевой» (Пушкин). Метафора, в отличие от метонимии, может быть развернута в сравнение.

С понятием метафоры связано понятие аллегории – перенесение значений одного круга явлений на другой (например, в басне, где животные замещают человека, за ними закреплен устойчивый ряд качеств: волк – жадность, лиса – хитрость и т.п.).

Существуют и другие тропы: оксюморон, построенный на перенесении контрастного признака (звучная тишина), олицетворение – персонификация (задумчивость, ее подруга) и др.

Нельзя сказать, хорош троп или плох, к нему нужно подходить с точки зрения художественной мотивированности, его конкретного выразительного смысла.

Различные виды переносных и прямых значений слова не исчерпывают возможностей использования писателем слова при создании образа. Сочетания слов между собой дают определенные смысловые модификации и оттенки не только по линии переносных значений, но и по линии различных соподчинений слов, их замены и т.п. Например: «Пришли мне, выражаясь языком Делиля, витую сталь, пронзающую засмоленную главу бутылки, т.е. штопор» (Пушкин). В данном случае прямое значение слова заменяется при помощи других прямых значений, описывающих свойства этого предмета – такой прием называется перифраз. Он может использоваться не только для создания комического эффекта.

Целый ряд оттенков вносит в художественную речь интонация. Интонационными средствами являются сила ударений, паузы, темп речи, повышение и понижение голоса, отчетливость, громкость, эмоциональность речи. Приблизительным отражением интонационных средств в письменном и печатном тексте является пунктуация – система знаков препинания. Величина фразы, ясность или запутанность ее построения, характер произнесения слов (вопросы, восклицания, спокойное повествование …) – все это является новым средством как характеристики языка персонажей, так и организации речи повествователя.

Когда Блок пишет:

Снежный ветер, твое дыханье,
Опьяненные губы мои…
Валентина, звезда, мечтанье!
Как поют твои соловьи…

То сама синтаксическая структура строфы, короткие задыхающиеся фразы, неполные, оборванные предложения – все это определяет ту выразительность, которую мы придадим строфе при ее восприятии.

В зависимости от интонационно-синтаксической организации речи меняется само представление о том или ином характере, изображаемом писателем. Сравним строки монологов из «Медного всадника» Пушкина – первый из них передает думы Петра, второй – мысли Евгения:

I. И думал он:
Отсель грозить мы будем шведу,
Здесь будет город заложен
Назло надменному соседу.

II. О чем же думал он? О том,
Что был он беден, что трудом
Он должен был себе доставить
И независимость, и честь;
Что мог бы бог ему прибавить
Ума и денег…

С одной стороны – твердая, повелительная интонация Петра, с другой – грустная, робкая интонация Евгения.

Интонация – это время и пространство живого слова. Мы не можем зачастую даже понять смысла фразы, не зная ее интонации, а, с другой стороны, можем догадаться о содержании разговора даже не зная языка – по самому тону произнесения слов.

4. Лексика.

Лексика писателя находится в прямой зависимости от богатства его жизненного опыта, культуры, общего и литературного кругозора. Одним из источников языка писателя является историческое прошлое и вышедшие из употребления слова – так называемые архаизмы:

Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей.
(Пушкин)

Выделенные слова являлись устаревшими и для Пушкина, они усиливают общий возвышенный характер «Пророка». Архаизмы могут использоваться для усиления иронии, контраста, как форма индивидуализации персонажа. С этими же целями могут употребляться слова, имеющие распространение в каком-нибудь ограниченном регионе (диалектизмы) или существующие в различных профессиях (профессионализмы), в тех или иных социальных группах (например, жаргонные слова) и т.п. Введение их в язык литературного произведения должно быть мотивировано той или иной художественной задачей, характером, обнаруживающем себя и в языке: образ Эллочки-людоедки был бы не полон без использования в ее речи всем известных жаргонных выражений (хамите, парниша и пр.).

В развернутом виде отражение языковых особенностей той или иной среды приводит к стилизации:

… и мы вместе пошли бросить Loos, кому быть Soldat и кому не быть Soldat. Iohann вытащил дурной нумеро – он должен быть Soldat…

- Л. Толстой делает стилизацию речи немца-гувернера.

Иногда писателем вводятся слова грубо-бытового характера, ругательства и т.п. Употребление их требует внимания во избежание засорения языка, но в связи с определенным характером и они могут получить определенный художественный смысл, мотивировку. Наконец, одним из источников, обогащающих язык писателя, являются неологизмы – новые слова языка, появляющиеся благодаря новым явлениям окружающей действительности или создающиеся самими авторами (выхмуренный лоб – Маяковский).

Разумеется, вышеизложенные материалы представляют собой попытку обобщения только самых общих теоретических сведений о литературе как искусстве слова.

Основные источники: Тимофеев Л.И. Основы теории литературы, Хализев В.Е. Теория литературы.

[i]