| Надя_Вафф | Дата: Понедельник, 09 Мар 2015, 12:46 | Сообщение # 1 |
 Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 1153
Статус:  | НАУЧИТЬСЯ ПРОЩАТЬ.
"Здравствуй, - Сашкина рука задрожала. Он попытался унять эту внутреннюю дрожь, но она никак не проходила. Ещё немного поколебавшись, он поставил запятую и приписал, - мама!"
Мама. Это простое и понятное для всех слово, для Сашки с детства было чужим и далеким. Словно пришло откуда-то из заморского языка и не смогло прижиться. Родная мать бросила Сашку в младенчестве, оставив сына на попечение мужа. Они не любили о ней вспоминать. Вскоре в жизни отца появилась подруга, в жизни Сашки - мачеха. С появлением женщины, в их мужской коллектив, пришли разногласие и непонимание. Чтобы всё это со временем не переросло во вражду, было решено отправить Сашку в интернат. И он был благодарен отцу за такое решение, потому что даже в первые дни ни капли не скучал по своей семье.
Сашка рос замкнутым ребенком, все свои беды и проблемы носившим в себе. Настоящих друзей у него не было. Были только товарищи, но Сашка, казалось, вовсе не сожалел об этом. С раннего детства он слышал от отца, что лучшие друзья человека - это животные. Именно поэтому, Сашка очень хотел собаку. Собака была его неосуществимой мечтой, потому что, содержать животных в интернате было строго запрещено. Но, как говориться: "Что Бог ни делает - все к лучшему!" Ведь благодаря этому запрету, Сашка по случаю обрел семью.
А началось все так: однажды, читая книгу, на лавочке школьного двора, мальчишка услышал слабое мяуканье, доносившееся из кустов, находившихся неподалеку. Недолго думая, он отложил учебник и нырнул в заросли шиповника. Там на земле, лежала изодранная, истекающая кровью кошка. Она подняла на него затуманенный взгляд и еле слышно мяукнула. Сашка на мгновение растерялся, зато через минуту, он уже мчался в медпункт со скоростью ракеты. "Там кошка умирает, - выпалил запыхавшийся подросток, - сделайте хоть что-нибудь!" Наталья Викторовна - интернатовская медсестра, не задавая лишних вопросов, быстро спустилась во двор. Кошка лежала на том же самом месте и тяжело дышала. Осмотрев её, Наталья Викторовна сказала: "Беги на вахту, срочно вызывай такси, поедем в ветлечебницу». На приеме у ветеринара выяснилось, что кошку покусали собаки. Ей наложили множество швов, сделали необходимые уколы и через пару часов вручили Наталье Викторовне. Сашка, за все это время не проронивший ни слова, спросил:
- А теперь её куда? Может быть я ...
- Пока ко мне, а дальше видно будет, - ответила Наталья Викторовна, и тут же добавила, - но ты её можешь навещать.
Все вместе поехали к ней домой, там уложили кошку на коврик под теплую батарею. А потом пили чай. Сашке было тепло и уютно в доме у Натальи Викторовны, и совсем не хотелось возвращаться в интернат. Наталья Викторовна почувствовала это и оставила его ночевать. Лежа на диване в темноте, он слышал, как она врёт по телефону директору интерната о том, что после перенесенных волнений у него повысилась температура. В конце разговора добавила: "Я поняла... только один раз... только сегодня..." С тех пор у Сашки появилась негласная семья: он, кошка Беляночка и Наталья Викторовна. Позже он будет называть ее мамой Наташей.
А потом, спустя некоторое время в его жизнь пришла любовь. Девочку звали Катерина. Он и до этого, часто встречал её в коридоре интерната, но никогда не обращал внимания. Длинные ноги, нескладная вся, в общем, обычная девчонка. А тут вдруг взял и задержал на ней взгляд. Задержал-то всего на минуточку, а она вся зарумянилась и заулыбалась. И тогда Сашка понял, что такая улыбка только у Катьки, ну, разве ещё у мамы Наташи. Так Сашка влюбился. Он чувствовал себя абсолютно счастливым человеком. Вот только счастливых дней, когда они с Катькой гуляли, взявшись за руки, или смотрели на звёзды из окна интернатовской столовой, оказалось очень мало. Вскоре Катьку удочерили. Она очень радовалась тому, что у неё теперь есть семья, родители. Он радовался вместе с ней, но сердце сжималось в груди от мысли, что разлука уже стоит на пороге, и что не сегодня - завтра ей придется открыть дверь. Катька уехала рано утром, шепнув ему на прощанье: "Я буду приезжать к тебе часто. Обещаю!"
В то злополучное воскресное утро, в дверь его комнаты постучала воспитательница и с заговорщицким видом проговорила: "Беги вниз, там тебя ждет дама". "Катька" - вырвалось у Сашки, и он, надевая на ходу футболку, рванул вниз.
Вместо Катьки он увидел незнакомую женщину. Она стояла в просторном холле интерната одна, и была похожа на актрису из гангстерских фильмов. Элегантная шляпка, меховое манто, высокий каблук. Внутри у Сашки всё сжалось.
Он представлял её именно такой. В те долгие ночи ожиданий ему хотелось идти с ней за руку по улице, подолгу смотреть в её глаза и называть её мамой. Но она не появилась тогда, а сегодня ему уже не хотелось её видеть.
Он застыл, не дойдя до конца лестницы, рука вцепилась в перила. Она услышала движение позади себя и обернулась. Их взгляды встретились. "Сынок" - только и смогла произнести, и по щекам потекли слёзы. А он повернулся и бросился прочь. "Сынок" - это как удар плетью, после стольких лет ожидания. Сашка и не думал, что будет так больно, когда он встретит настоящую свою мать. Он вернулся к себе в комнату, упал на кровать и забылся, потерялся во времени. Так и лежал лицом вниз, пока не пришла Наталья Викторовна. Словно кошка, бесшумно подкралась, присела на краешек кровати и долго молчала, подбирая слова. Наконец заговорила: "Если хочешь, чтобы я ушла, то ты скажи. Я пойму. Но мне кажется, что сейчас не самое время, чтобы замыкаться в себе. Хотя... тебе виднее. А знаешь, давай сделаем так: ты послушаешь, а я поговорю. Мне ведь иногда тоже хочется выговориться. Будем считать, что сегодня моя очередь. Хорошо?" Вопрос повис в пустоте, но, спустя некоторое время, Наталья Викторовна заговорила снова:
«Я ведь тоже росла в неполной семье. У меня папы никогда не было, только мама. Вернее папа был, но он жил отдельно от нас. Частенько приходил к нам, всегда подвыпивши, мама его, что называется «на порог не пускала». Начинались взаимные упреки, ссоры. Он хлопал дверью и уходил, а она оставалась дома расстроенная и злая. Мне так хотелось крикнуть им, чтобы они остановились, но я молчала, потому что меня всё равно никто бы не захотел слушать. А мне так не хватало отца! В школе дразнили "безотцовщиной". В те времена было стыдным растить ребенка в одиночку, поэтому мало кто решался на развод. Вообще, тяжело было.
И вот однажды, судьба решила ослабить свою хватку. Мне тогда было двенадцать лет. Отец попал в аварию на работе и стал инвалидом. До этого времени он жил со своей матерью, с моей бабкой. Именно из-за неё у родителей не ладились отношения. Так считала мама, хотя папа был с ней согласен. Бабка Ираида была дворянских кровей, и считала, что её сын неровня моей маме. Она имела роскошную, по тем временам, квартиру, а мы с мамой ютились на 12 метрах в разваливающемся бараке. И вот, когда отцу при выписке из больницы вручили костыли, бабка сразу предупредила, что у неё нет сил и средств, чтобы ухаживать за инвалидом. Отец переехал к нам. Я была на седьмом небе от счастья. Меня уже никто не смел называть "безотцовщиной", а папа звал меня "своей принцессой". Он меня очень любил.
Так и жили бы, но всё хорошее рано или поздно кончается. Отец научился ходить, и тогда бабка Ираида снова вспомнила о его существовании. Она потребовала, чтобы он собрал вещи и вернулся к ней. Он так и сделал, пообещав, что обязательно заберет нас к себе. Обещание свое он действительно сдержал. Ему удалось убедить свою мать, что мы должны жить все вместе. Через некоторое время мы переехали. Я впервые почувствовала себя настоящей принцессой. После убогого барака, квартира казалась мне великолепным дворцом. Но и это счастье оказалось недолгим.
Однажды ко мне в комнату, ворвалась соседка. Она кричала, обзывала меня дикаркой, обвиняла в том, что я устроила помойку посреди двора, высыпав мусор прямо на дорогу. Я молчала, потому что у меня не было доказательств того, что я так не делала. Первой на шум пришла мама. Тоном, не терпящим возражений, она сказала, что я ни в чём не виновата. Соседка, прикусив язык, скрылась за своей дверью. Вечером пришел с работы отец. Бабка пригласила его для разговора на кухню. Говорили долго, всё больше на повышенных тонах. Я знала о чём. Отец тоже был на моей стороне. Но, когда укладывались спать, он присел на край моей кровати и спросил:
- Ты точно не высыпала на дорогу этот проклятый мусор?
- Точно – заверила его я.
Пожелав спокойного сна, он ушел, а я проревела всю ночь, потому что вдруг поняла, что отец мне не доверяет. И тогда в сердце моем затаилась обида. Мне казалось, что я больше не люблю отца. Я начала искать в нем недостатки, и всегда их находила. Я придиралась к нему по пустякам. Со временем ненависть разрослась в моем сердце и заполонила его полностью. Я стала хуже учиться, ссорилась с друзьями, учителя были мной недовольны. Видя ситуацию со стороны, мама предложила мне снова переехать в наш барак, и я согласилась. Отец стал, как и прежде, приходить к нам, но теперь я не была рада его визитам.
В тот день я была дома одна. Вернувшись из школы, читала книгу. Он робко постучал в дверь. Потом ещё раз и ещё. Я бесшумно соскользнула с дивана, вылезла в окно и побежала в милицию. Там я сказала, что отец пытается сломать дверь, угрожает расправой. Для верности пустила слезу. Мне поверили. В сопровождении двух милиционеров мы подъехали к дому, они бессловесно загрузили папу в "воронок" и увезли в отделение разбираться. Я до сих пор помню его удивлённый взгляд. Я торжествовала. Мне удалось отомстить. Я вычеркнула отца из своей жизни. В тот день мне казалось, что это навсегда. Тогда мне было четырнадцать лет. Ровно столько, сколько тебе сейчас.
Прошло лет пять. Отец не приходил, я тоже не искала с ним встречи. Мне казалось, что я даже смогла забыть о его существовании. До тех пор пока...
Я влюбилась. Потеряла голову, парила в небесах от непомерно большого счастья. А позже, как расплата за большую любовь, наступила беременность. Мамино однозначное "нет" вернуло меня с небес на землю. Но и это было не самым страшным испытанием в жизни. Страшнее было, лёжа на больничной койке, ощущать себя ненужной и брошенной всеми. Я не ждала, что мама ко мне придет, знала что она меня стыдится. Да, она и не скрывала этого. Но в душе всё же теплилась надежда, а вдруг... Чудо произошло на третий день, когда я уже совсем отчаялась.
Врач после очередного осмотра сообщил, что выпишет меня только на следующий день. Разочарованная, я пошла прогуляться на больничный двор. Там все лавочки уже были заняты родственниками больных. Я пристроилась возле открытого окна на лестничной площадке и стоя жадно вдыхала свежий воздух. Как вдруг услышала голос отца: "Ну, давай Володька, завтра к тебе загляну!" Я обернулась, наши взгляды встретились.
- Погоди немного, я сейчас вернусь, - улыбнулся он, - только дождись меня. Хорошо?"
- Да, - кивнула я.
Он вернулся совсем скоро, держа в руках яркие оранжевые апельсины. "Я принес тебе три солнышка, моя принцесса!" - сказал отец, а я разревелась. Мы спустились во двор больницы и долго сидели там молча. Нам не нужно было произносить слова, молчание значило для нас больше, чем пустая болтовня. Потом отец ушел, сказав на прощанье, что очень любит меня. Он по-прежнему не приходил к нам с мамой.
Весточку о нем принесла моя родная тетка, наверно, спустя год, после нашей с ним встречи в больнице. Она появилась у нас дома, долго молчала, подбирая слова, и, наконец, проговорила, что отец умирает, что осталось совсем недолго. Был вечер, потом была бессонная ночь, и было еще утро. Утро, в которое я снова увидела папу.
Я остановилась на пороге больничной палаты, оглядывая койки. Искала его взглядом и не могла найти. Наконец, тихо произнесла: "Папа..." На койке, стоящей возле окна, зашевелился мужчина. "Моя принцесса, - улыбнулся он. Я с трудом удержалась, чтобы не отшатнуться. От отца, которого я знала, осталась только улыбка и глаза. Он был похож на скелет, который обтянули кожей, впрочем, остальные мужчины в палате выглядели также.
- Иди ко мне, моя девочка, - он подвинулся, чтобы я села рядом. - Я так скучал по тебе, что даже похудел слегка, - он шутил, я тоже старалась улыбаться, правда, у меня это плохо получалось.
- Я хочу забрать тебя домой, папа. Договорюсь с доктором, и мы с тобой будем лечиться дома, - он соглашался со всем, что я говорила.
Пробыла у него в больнице весь день, хотела остаться на ночь, но мне не разрешили. Нужно было оформлять специальные документы. Вечером, когда я уходила домой, отец сказал мне: «Я скоро поправлюсь, ведь теперь я знаю зачем жить. И еще: береги маму, она у тебя лучшая».
Утром следующего дня я не нашла отца в палате. Его отправили в областную больницу на химиотерапию. Я ждала его возвращения целый день, но все было тщетно. Лишь на следующий день узнала, что его выписали сразу по приезду, и он находится у себя дома под опекой его родной сестры. Я пошла к нему домой. Долго звонила и стучала, но дверь так и не открыли. А спустя три дня отца не стало. И с тех пор, Сашка, надо мной висит раскаяние. Ведь, если бы тогда, тридцать лет назад, мне удалось бы укротить свою обиду и злость, сейчас всё было бы по-другому. Это я виновата в том, что с ним произошло».
Наталья Викторовна вздохнула, поднялась и направилась к выходу. Прежде, чем закрыть за собой дверь, обернулась и проговорила: «На столе записка с адресом. Это адрес твоей мамы. Твоей настоящей мамы».
Сашка отложил ручку, подошел к окну. Интернатовские мальчишки гоняли по двору мяч. Он впервые позавидовал их беспечности. «А твоя мама... Она..» - вспомнил он свой вопрос, адресованный Наталье Викторовне и услышал в ответ: «Я ее очень люблю, ведь она у меня лучшая! Главное в жизни - это научиться прощать. Позднее раскаяние - очень тяжелая ноша».
Сашка вернулся к столу. Взял ручку и уверенно дописал: «Я очень жду тебя, мама! Возвращайся!»
Ритмом наполняется пульс, кровь перетекает в слова, а в груди звенят бубенцы - верь им! (К.Кинчев)
Моя копилка
|
| |
| |
