БУМЕРАНГ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛ.3. Роман на руках отнес жену в спальню. Уложил на кровать. Даша пришла в себя, но молчала, уткнувшись в подушку. Рома тихо гладил её по голове и не знал, что сказать. Он представлял плачущую дочь и у самого на глазах выступали слезы. И в то же время сжимались от ярости кулаки. Всего несколько часов назад эти молодые люди чувствовали себя счастливейшими из людей. Готовились к празднованию дня рождения ненаглядной доченьки. И вдруг, все оборвалось в один момент. Грубо, резко, страшно.
Буквально за день до знаменательной даты Даша узнала, что беременна. Счастье переполняло её. Она намеревалась сообщить об этом всем за праздничным столом. Теперь несчастная мать прижимала руки к своему животу и с ужасом думала, что ждет её ребенка в этом безумном, безумном и жестоком мире? Где её Анютка? Маленькая, беззащитная, улыбчивая девочка. Ей казалось, она слышит Нюрочкин отчаянный плач. Видит её протянутые к маме ручки. Сердце рвалось на кровоточащие куски. «Боже, - билось у обезумевшей матери в мозгу, - почему? Чем я прогневила Господа? За что мне послано такое испытание? Ну, пусть мне, мне, мне, не Аннушке. Боже, пожалей моё невинное дитя!»
А Роман задыхался от осознания своей беспомощности. Он, мужчина, не смог защитить свою семью. Все несчастья, случившиеся до этого, казались такими ничтожными и мелкими. Оказывается, он просто не знал, что такое настоящее ГОРЕ. Говорят, что человеку посылаются лишь те испытания, которые он может выдержать. Но, как вынести ЭТО? Какие слова найти для утешения своей Дашеньки? Их просто нет. Бумаги, бумаги, надо готовить бумаги. Подписать документы. Но ведь это займет время. И все эти дни их доченька будет находиться в руках мучителей. Какими деньгами можно оценить жизнь маленькой девочки? Он готов был отдать все, безоговорочно кинуть себя на растерзание за свою Нюрочку. Но, как это осуществить?
Даша что-то бормотала в полузабытьи. Единственно, что он мог сделать, это тихо гладить жену по волосам и нежно целовать плечико. Постепенно, Даша впала в тяжелый сон. Организм сам отключил её сознание, чтобы женщина не сошла с ума от боли и горя. Рома неслышно выскользнул из-под руки Даши и направился в зал. Надо было решать, что делать дальше?
В комнате сидел только детектив. Он сообщил, что друзья ушли, но будут на связи. Роман тяжело опустился на стул и закурил. Некоторое время мужчины молчали.
-Роман, - обратился к нему Олег, - давай поговорим по душам. Объясни мне, что связывает твою бывшую жену с Арсеном Довлатовым? А вернее, с Гариком Рамзиевым. Так его назвали при рождении. Я его дело изучил по нашей базе данных. Более восьми лет назад этот перец исчез из Баку. Ему на пятки наступали. Срок маячил немалый. Проституция, наркотики. Досье приличное набралось. Да и братков он кинул лихо. Тоже бы не пощадили. И, как выясняется, нарисовался в Москве уже под именем Довлатова. Думаю, у него не один паспорт имеется. -Что связывает эту гниду с моей бывшей супругой? – тяжело вздохнул Роман и подошел к окну. Он открыл двери на лоджию, и некоторое время постоял, выпуская дым на улицу. – Вначале, Людка была «любимой женой» в его гареме, - горько усмехнулся Горин. – То бишь, одной из проституток его борделя в Баку. Потом он привез её в Москву и подсунул мне, девятнадцатилетнему маменькому сынку. Был партнером Альбины Витальевны по бизнесу и размечтался кинуть мою мать. Ограбить её и Фонд отца. Не получилось. -Так Довлатов знал госпожу Горину? – изумился Соколов. Он подошел к Роману с сигаретой, и они вышли на балкон. Олег тоже закурил и некоторое время что-то соображал. – И что дальше? -Дальше? – хмыкнул Рома, щелчком выбрасывая окурок на улицу. – Дальше он сделал ребенка моей жене, а я считал Максимку своим сыном. Матери удалось разоблачить его и она, при помощи своих друзей, разорила Довлатова до нитки. Короче, пустила по миру. -О-ч-ч-ень интересно, - глубокомысленно изрек детектив. – Стал быть он заинтересован в разорении не только тебя, но и твоей матери. Может, её ещё в бОльшей степени. – Олег всей тяжестью плюхнулся в стоящее на балконе кресло и автоматически помассировал мочку уха, как это обычно делал в задумчивости. – А я-то голову ломаю, почему в письме написано слово «ПОКА». То есть, пока готовь документы на передачу своего бизнеса, а там он подумает. Роман, - детектив в возбуждении даже вскочил, - немедленно едем на зону к твоей бывшей супруге. -Зачем? – изумился Роман. -Погоди, - нетерпеливо махнул рукой Олег, - вы, когда с Людмилой жили, она наркотиками баловалась? -Нет, - покачал головой Горин. – Ничего подобного не было. Она и выпить-то не любила. Так, чисто символически. В праздник, за столом. -Во-о-о-т, - глубокомысленно протянул Соколов. – А не Довлатов ли принудил бабенку этим бизнесом заняться? Вполне логичная картинка вырисовывается. Он разорен. Надо быстро сколачивать капитал. Людмила у него на крючке. Почему бы не воспользоваться? -Но, дадут ли мне свидание? -Это мои проблемы, - решительно сказал детектив. – Все, завтра едем. -А как я Дашу оставлю в таком состоянии? – растерянно поинтересовался Рома. -Роман, ты или действуешь, или рыдаешь вместе с супругой. Иного не дано. Найди, на кого её оставить. Объясни, что это ради спасения девочки. Так, звони своему юристу. Пусть готовит документы. Все едино это, по меньшей мере, дней пять займет. Слетаем мухой. Людмила может знать, под каким именем Довлатов сейчас живет. Если она села с его подачи, тебе все расскажет. Меня женщина не знает. Вряд ли станет откровенничать.
С Дашей без колебаний согласилась побыть Надежда. Перед отъездом Рома позвонил матери. Она сообщила, что Тагирова на месте нет. Он где-то по делам за границей. Утром, Роман с детективом вылетели на зону.
Даже солнечный весенний день на зоне кажется пасмурным. Решетки на окнах, ежиком колючая проволока над глухим, бетонным забором. Роман сидел в комнате для свиданий один. Соколов не хотел мешать их разговору. Ввели Людмилу. Увидев Романа, она застыла на месте. Её не поставили в известность, с кем будет свидание. Ринулась было обратно. «Нет, нет, я не хочу его видеть», - закричала женщина. Конвоир с непроницаемым лицом указал ей на стул.
-Чего ты испугалась? – хмуро спросил Роман.– Нам надо поговорить.
Люда присела на краешек стула и с ненавистью уставилась на Горина. От былой красоты первой супруги не осталось и следа. Сухие, поджатые губы. Серое лицо. Рома внутренне содрогнулся от её вида. Ничего, кроме жалости она не вызывала.
-Люда, как ты сюда попала? – тихо спросил Роман. – Да ещё по такой статье? -Чего надо? – зло поинтересовалась та, глядя исподлобья. – Может, вытащить меня отсюда хочешь? Не получится. Мотать буду от звонка до звонка. Амнистии статья не подлежит. -Ты как сподобилась-то? У тебя же сын. Почему хоть твоя мать опеку над внуком не оформила? Детдом та же тюрьма. -А, пусть привыкает, - усмехнулась женщина. – Максимке сюда дорога уже проторена. Тот ещё звереныш. -Людка, - возмущенно воскликнул Роман. – Это же твой сын. Что ты ему пророчишь? -Да, мой, - хмыкнула зэчка. – Но он еще и сын Довлатова. Гены, куда денешься? Ты зачем сюда явился? Весь из себя холеный, чистенький. Смотреть противно. -Люда, у меня дочь украли. Маленькую. Всего годик. Подозреваю, что это Довлатов организовал. Ты его давно видела? -Дочку украли? – казалось, в её глазах промелькнуло нечто человеческое. – Сочувствую. Думаешь, Арсен? Этот может, - вновь зло усмехнулась она. – Мамка твоя сильно его обидела. Ей, видать, мстит. А я причем? Я уж два года, как на нарах парюсь. -Ты не знаешь, под какой фамилией он может скрываться? Ни Довлатова, ни Рамзиева найти не удается. Ты встречалась с ним после нашего развода? -Век бы с ним не встречаться, - смачно сплюнула Людмила на пол. – У тебя сигареты есть? -Возьми, - сказал он, доставая из кармана почти полную пачку. – Я тебе там передачу оставил. Все, что разрешено. И сигареты тоже. -Спасибки, - хмыкнула она. – Мне передачки никто не носит. -Люда, у меня жена на грани сумасшествия. Помоги на Довлатова выйти. -Женился, значит, - хихикнула женщина. – А, как иначе? Понятия не имею, как Арсена найти. Я его, как села, так и не видела. -А до этого? Виделись? Это он тебя заставил наркотой торговать? -Тебе-то что? – истерично закричала та. – Какое тебе дело до меня? Дочку украли? Я причем? Не знаю ничего. И где Довлатова искать не знаю. Пусть мамка твоя напрягается. У неё денег много. Все двери откроются. -Мама тут не причем, - устало проговорил Роман. – Она тоже с ума сходит. -Как это не причем? – хриплым смехом расхохоталась Людмила. – Если это сделал Довлатов, то мстит он не тебе, а маманьке твоей. Он её уничтожить жаждет. Сам говорил. Она же разорила своего любовничка. По миру пустила. Вот, он и бьет по больному. Бабка, наверное, надышаться на внучку не может. -Людка, - взорвался Роман, - какого любовничка? Ты о чем? -Ой, - ехидно заулыбалась женщина, выпуская ему в лицо дым, от закуренной сигареты, - ты чего, до сих пор не знаешь, что они любовниками были? Во, кино. -Врешь ты все от злобы, - глухо сказал Роман. – Не могла быть моя мама его любовницей. -Еще как могла, - зашипела женщина, наклоняясь к столу. – Ветвистые рога твоему папе-художнику с молодым любовником наставляла. Потому и взбесилась, когда узнала, что он ей внука сделал.
Роман не мог больше сдерживаться. Слова били его наотмашь. Он закричал: «Охрана, уведите эту психопатку!»
Соколов был разочарован свиданием своего подопечного с заключенной. Ничего полезного Роман не узнал. Только впал в депрессию. Утром они намеревались уехать. Но поздно вечером поступил звонок от начальника колонии. Тот сообщил, что заключенная Горина просит встречи с Романом и его юристом.
Утром, когда они явились на свидание, им сообщили, что Людмила пыталась покончить с собой. Находится в лазарете, но оставила признательные показания на четырех страницах. Указала явки, пароли, имена лиц, втянувших её в преступный бизнес. Отдать подлинник показаний начальник колонии не мог, но позволил снять копию с этого документа.
-Слушай, парень, помирает она, - хмуро сказал начальник. – Может, зайдешь? Дело твое, конечно. -Хорошо. Ведите, - согласился Роман.
Людмила лежала на койке с перевязанной шеей. Как выяснилось, она полоснула себя по горлу. Шансов выжить, как пояснил врач, никаких. Женщина хрипела и говорила очень тихо. Роман, при виде её в очередной раз содрогнулся.
-Ромка, - просипела она, хватая его за руку, когда тот присел рядом, - Христом Богом тебе клянусь, не знаю, под какой Довлатов фамилией живет. Ты прости меня. Не хотела я тебе зла причинить. Не любила я тебя, конечно. Да я и не знаю, что такое любить, - хрипло произнесла умирающая женщина. – Меня отчим в десять лет первый раз изнасиловал. Мамка знала. Сказала, убьет, если кому скажу. Потом отчим умер. А она меня своим собутыльникам продавала даже не за бутылку. За рюмку водки. – Люда задыхалась. -Молчи, молчи, - поморщившись, сказал Роман. – Тебя спасут. Не сомневайся. -Да, никто меня не спасет, - усмехнулась женщина. – И не надо мне этого. Зачем жить? Рома, я не в упрек. Повезло тебе. Ты рос в любви. В обожании. У меня этого никогда не было. В пятнадцать лет от мамки сбежала. Стояла на трассе. Там меня Довлатов и выцепил. -Люда, ты силы побереги, - взял он её за руку. – Молчи, я все понял. -Рома, умоляю тебя, - через силу захрипела женщина, - найди, посади Арсена. Он сделает из нашего Максимки преступника.
Роман видел, что она бьется в конвульсиях. Вызвал охрану. Пришедший врач хладнокровно констатировал смерть. Все было кончено.
В тот же день Роман с детективом вернулись в Москву. Сообщений на компьютер не было. Он сразу позвонил матери. Строгим голосом приказал явиться к нему домой. Когда Альбина Витальевна появилась, заперся с ней в кабинете. Мать пробовала расспросить его о поездке, но сын молчал.
-Мама, ты действительно была любовницей Довлатова? – хмуро спросил он. -Роман, ты с ума сошел? – возмутилась женщина. – Это тебе Людка сказала? Нашел, кого слушать. -Мама, она умерла, - тихо произнес сын. – А перед смертью люди не врут.
Альбина Витальевна покрылась холодным потом. Не знала, что сказать. Судорожно соображала, как опровергнуть обвинения сына. Но, вдруг, обмякла, и призналась: «Да, это так. Но…».
-Значит, моя маленькая дочка, я, моя жена расплачиваемся за твою похоть?! Ты отомстила своему молодому любовнику разорением, а мы причем? Нюрочка моя причем? – закричал Роман. – Ненавижу тебя! Ненавижу! Убирайся отсюда!
В кабинет ломился Илья. Он услышал крики сына и ничего не понимал. Когда Роман открыл дверь, на него страшно было смотреть.
-Ромка, что с тобой? – недоуменно спросил отец. -Забери её отсюда. Забери, или я за себя не ручаюсь! – кричал Роман. Вся его душа клокотала от негодования. Это был конец всему. Конец обожания матери. Конец вере в добро. Это был полный конец и крах иллюзий. Прежнего Романа Горина уже не существовало.
burlakut, Какой таинственный комментарий. Три восклицательных знака. Это по-поводу какого произведения? Третьей главы второй части романа Бумеранг? Или, чего-то другого? Желательно бы уточнить. Татьяна Белая
БУМЕРАНГ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛ.4. Альбина Витальевна вышла из кабинета сына на ватных ногах. Илья поддерживал супругу под руку и никак не мог понять, чем вызвано негодование Романа. Альбина была уничтожена, растоптана словами сына. Теперь он знал её страшную тайну. Она понимала, что маленькая девочка, её обожаемая внучка страдает за слабость своей бабки. И от этого женщине становилось ещё горше. Это была страшная расплата.
Илья привез жену домой в полуобморочной состоянии. На его вопросы Альбина не отвечала, она, казалось, окаменела. Пока муж дрожащими руками считал ей успокоительные капли, госпожа Горина достала из серванта бутылку коньяка и залпом выпила чуть ли не полный стакан. Изумленный Илья застыл перед супругой с пластмассовым стаканчиком в руках.
-Аля, ты что творишь? Да, объясни, наконец, за что на тебя сын взъярился? Что между вами произошло? – спросил он, отодвигая от жены бутылку. -Людка на зоне руки на себя наложила, - тихо ответила Альбина. -Ну и что? Причем здесь ты? -Илька, при всем я и здесь, и там, - глядя куда-то поверх его головы, прошептала она. - Во всем я виновата. Кругом. – Она протянула руку к бутылке, но Илья перехватил её и убрал коньяк под стол. -Ты давай прекращай это дело. Ишь, чего удумала. Сейчас, как никогда надо всем вместе держаться. Внучку спасать. -Мне в пору в монастырь податься, - криво усмехнулась Альбина. – Грехи замаливать. Отвези меня в церковь, - попросила она мужа. -Сейчас? – насмешливо переспросил он. – После стакана коньяку? Только на исповедь осталось сходить. Иди спать и не выдумывай. Завтра будет день, будет пища. Давай, давай поднимайся, - подошел он к жене и протянул руку. -Сядь! – громко воскликнула Альбина, отталкивая его руку. – Сядь и слушай. Завтра я тебе этого уже не расскажу. А ты должен знать, кто виноват в наших несчастьях. Должен знать, какую змеюку ты на груди своей пригрел. *****
В это время Роман с Олегом сидели у компьютера. Сообщений не было!!! Со дня похищения девочки прошло уже четыре дня. Четыре дня и четыре бессонные ночи. Лишь изредка Роман забывался тяжелым сном. Надежда взяла отпуск за свой счет и практически поселилась у Гориных. Её муж понимал, что Дарье необходима психологическая помощь и не возражал. Сына, Дениску, за несколько дней до окончания учебного года отправили к бабушке. Чтобы мальчик случайно не проболтался о похищении. Для всех Аня находилась в больнице.
Неожиданно раздался звонок в дверь. Роман метнулся в прихожую. На пороге стояла соседка из другого подъезда и с нею сын, лет десяти.
-Извините за поздний визит, - сказала женщина. – Вот, мой сын хочет вам что-то рассказать, - слегка подтолкнула она вперед мальчика. - Хоть вы и говорите, что ваша Анечка заболела, но Сережа видел, как в тот день вашего ребенка увозили на какой-то машине.
-Проходите, проходите, - взволнованно сказал Роман. – Олег! – закричал он. - Иди сюда!
Мальчишка рассказал следующее. В тот день они с ребятами играли в сквере. А когда он возвращался домой, то видел, что Аннушку несет на руках какой-то парень. Он подбежал к машине и сел в неё вместе с девочкой.
-Сколько лет приблизительно этому парню? – спросил детектив. – Как был одет? В какую машину сел? Расскажи подробно. -Ну, пацан, наверное, постарше меня, - ответил Сережа. – Он был в серой куртке и бейсболке с большим козырьком. Машина черный джип. -Анечка плакала? – поинтересовался Роман. -Нет, она, кажется, спала, - ответил тот. – А этого парня я несколько раз у нас во дворе видел. Он всегда возле того места, где Галина Васильевна с Анютой гуляют, крутился. -Внешность его можешь описать? -Ну-у-у-у, - протянул парень. - Он такой смуглый. Чернобровый. По-моему не русский.
Мужчины переглянулись. Мысль о Максиме пришла одновременно.
-Сережа, - обратился к нему Горин, - а он один был? Ты рядом с ним никого не видел? -Никого не видел, - помотал головой мальчика. – Его никто из наших ребят не знает.
Больше парнишка ничего сказать не мог. Но и это было уже кое-что. Поблагодарив соседку и её сына, Роман попросил никому не рассказывать об увиденном. Хотя, рассчитывать на молчание было глупо. По всей вероятности исчезновение Анечки уже обсуждается всем двором. Это пугало. Проводив гостей, мужчины вернулись к компьютеру. Сообщений не было!
-Слушай, - взволнованно проговорил детектив, - надо срочно связаться с детским домом в Туле. На месте ли Максим Горин? -Думаешь? – пожал плечами Роман. – А давай позвоним. Там ведь должны ночью дежурные быть.
Но звонок ничего не дал. Заспанный женский голос ответил, что все дети в наличии. Да ещё и обругали Соколова за беспокойство. И все-таки, детектив решил утром ехать в Тулу. Сообщений от похитителя так и не было.
-Что он медлит? Душу уже всю вытянул, - в ожесточении сказал Роман. -Я так думаю, что подлюка обстановку нагнетает, - со вздохом ответил Олег. – Если предположить, что это действительно Довлатов, то он мстит. Жестоко и безжалостно. И потом, ему надо подготовиться, как использовать твои документы без риска для себя. Он же понимает, что ты не сидишь, сложа руки. А, может, и вынашивает планы, как госпожу Горину без гроша оставить. Все не так просто. -Я с ума сойду! – ударил Роман кулаком по столу. – Разорву его на части. На ремни порежу. -Рома, надо вначале его вычислить. Набраться терпения и ждать. Все, я поехал домой. А завтра с утра сразу в детдом. По любому нужно встретиться с этим парнишкой. Может, Довлатов его навещает? Все-таки он его сын. А вдруг парень знает, под какой тот фамилией живет?
Роман проводил детектива и вошел в спальню. Даша за эти дни превратилась в тень. Она почти ничего не ела. Надя буквально силой заставляла женщину хоть соку попить. Проглотить несколько ложек бульона. Рома принес с собой ноутбук и поставил его на тумбочку. На немой вопрос жены только покачал головой. Он не стал рассказывать Даше о том, что узнал от Людмилы. Бедная мать и так настрадалась.
*****
А в это время в доме старших Гориных Альбина Витальевна закончила свою исповедь перед мужем. Илья выслушал её молча. Ни разу не перебив. Он лишь достал из-под стола бутылку с коньяком и плеснул себе в фужер.
-Аля, я догадывался об этом, - тихо произнес он, когда она замолчала. – Ты тогда сильно изменилась. Стала холодна ко мне. Но глаза твои светились счастьем. И это было самым страшным для меня, - добавил он и взял Альбину за руку. – Только я давно тебя простил, Алечка. Когда мы встретились, мне было уже за тридцать, а тебе лишь пятнадцать лет. И образ жизни мой оставлял желать лучшего, - грустно усмехнулся Илья. – Наверное, я уж свое отгулял к тому времени. Откуралесил. А потому, не имею права тебя судить. Не казни себя. Случилось то, что случилось. Довлатов не человек. Мстить с помощью ребенка – это дикость. Видать, хороший он актер, если тебе смог голову заморочить. -Ты действительно меня прощаешь? – подняла на мужа заплаканные глаза Альбина. – Только вот сама я себе никогда этого не прощу. Я ведь тогда сделала все, чтобы и его супруга узнала об его прошлом. Она забрала детей и уехала от него. Иличка, я наслаждалась своей местью. И вот расплата! Бог наказал меня, - из глаз женщины вновь покатились слезы. - Моя подлость вернулась ко мне бумерангом. Да ещё каким!
За окном уже давным-давно стояла ночь. Такая же беспросветная ночь опустилась в дом наших героев. Отчаяние и боль поселилась там. А, где-то плакала и звала маму маленькая белокурая девочка. И эта картина ножом в сердце вонзалась родителям и бабушке с дедом. Никто даже не знал точно, жива ли ещё их Нюточка.
А утром, Олег Соколов сидел в кабинете директора детского дома. Предъявив свое удостоверение, детектив попросил свидания с их воспитанником Максимом Гориным. Услышав это имя, директор заерзал на стуле и отвел глаза.
-Опять этот Горин, - зло произнес Александр Иванович. – А зачем он вам? -Я веду расследование по поводу похищения маленькой девочки. И ваш воспитанник может помочь мне в этом. Вчера вечером я звонил сюда. Мне ответили, что все дети на месте. Мне необходимо с парнем поговорить. -Не можете вы с ним поговорить, - вздохнул директор. – Замучились мы с этим Гориным. В очередной раз сбежал. Хоть на цепь его сажай. Мать у него в тюрьме. Бабка алкоголичка. Никакой управы на него нет. -Как сбежал? – даже привстал с места детектив. – Когда? -Да уж дней десять, - покачал головой Александр Иванович. -И вы никуда не сообщили? -Он постоянно сбегает. Нагуляется, наголодается и возвращается сам. -Фотография парня имеется? – зло спросил Олег. -Имеется, конечно. Сейчас его личное дело принесут.
Соседский мальчик Сережа узнал по фотографии парня, который нес Анечку в тот роковой день. Сомнений, что в похищении замешан Довлатов и Максим, уже не оставалось. Значит, Арсен привлек к этому преступлению и несовершеннолетнего сына.
А сообщений на компьютер так и не поступало. Утром у Дарьи внезапно начались сильные боли внизу живота. Её увезли на скорой в больницу. Наступила явная угроза выкидыша. Роман был в отчаянии. Они могли потерять еще не родившегося ребенка. Горин находился на грани нервного срыва. Мужчина шел из клиники, не видя ничего перед глазами. «А что чувствует моя Даренька? – набатом билось в мозгу. - Как она это вынесет?» Ответа на вопрос не было. На пешеходном переходе его привел в сознание визг тормозов. Водитель, открыв двери машины, поливал Горина жутким матом и крутил пальцем у виска. Но он, казалось, ничего не слышал. Медленно пошатываясь, дошел до тротуара и недоуменно огляделся. «Господи, где я?»
А дома на компьютере его ждало, наконец, сообщение: «Что, Ромочка, женушку в больничку увез? И это только начало. Твоей дочери я хорошую няньку нашел. Так что отдыхаю. Наслаждаюсь тишиной. И не вздумай шутить. Время терпит. Готовлю пути отступления. А мамашка твоя сама мне деньги принесет. Ещё и на коленях будет уговаривать взять их. Ни о какой засаде даже не мечтай. Иначе начнешь получать пальчики своей очаровашки в конверте».
Сообщение, было послано только что. Роман наудачу попробовал ответить. Вдруг, похититель еще не выключил комп?
«Где подтверждение, что моя дочь жива? Звони на сотовый. Я должен услышать её».
Через минуту получил ответ: «Жди видеосюжетик». И мерзкий, улыбающийся смайлик.
Значит, за мной неусыпно следят, понял мужчина. Роман немедленно связался с Олегом. Тот обещал скоро быть. А ещё позвонил Борису. Маринин был неплохим специалистом в компьютерных делах. Может, ему удастся вычислить нахождение компа, с которого шли сообщения, решил он. Боб ответил, что уже едет. Кошмар продолжался.
БУМЕРАНГ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛ.5. А что же Альбина Витальевна? Закрыв двери в спальную комнату, она ничком упала на кровать. Ей хотелось кричать во весь голос. Выть. Но, женщина не проронила ни звука. Она, глотая слезы, грызла подушку и лупила по ней кулаками. В какую-то минуту мелькнула мысль: «А, может, действительно напиться каких-нибудь таблеток? Уснуть и не проснуться?». И вдруг, как наяву увидела Анечку в их загородном доме. Внучка заливисто смеялась, прыгала под музыку и забавно крутила попкой. «Баба, ап, ап», приглашала она бабушку Алю потанцевать с ней. Это было совсем недавно. Альбина безумно любила внученьку. Безумно гордилась, что та уже выговаривает много слов. На женщину, как будто вылили ушат ледяной воды. Она опомнилась и села.
-Так, - вслух произнесла она, - умереть я всегда успею. Пусть сын меня проклял. Анечку надо спасать. Ромка с этим не справится.
В офисе Амирхана госпожу Горину знали все. Относились к ней не просто с уважением. Даже с благоговением. Почему не отвечает его мобильный телефон, Альбина не понимала. Может, он давно его сменил. Да и телефон у него был, скорей всего, не один. И, тем не менее, его помощник Иса, когда она явилась к Тагирову, новый номер дать отказался. Однако заверил, что свяжется с ним и сообщит, что Альбина Витальевна его разыскивает. Успокоил, что шеф должен появиться со дня на день. Надо было немного подождать.
Женщина подошла к зеркалу и ужаснулась. На неё смотрела всклоченная старуха с размазанными глазами. Губные складки углубились и обозначились за один день. Как могла, привела себя в порядок. Причесалась и вышла из комнаты.
Илья сидел на кухне. Перед ним стояла, нет, не бутылка. Рамочка с фотографией внучки. Облокотившись на стол, он раскачивался и что-то шептал, наподобие молитвы. Она подошла и присела рядом. Некоторое время супруги молчали.
-Иличка, - сказала Альбина, положив свою ладонь на его, - я должна перед тобой исповедоваться. -Не надо, Аль, - повернулся он к ней, а в глазах стояла такая боль. – Не стоит считать меня глупее, чем я есть на самом деле. Я догадываюсь, о чем ты хочешь мне сказать. Не стоит. Да и не время. Я все о тебе знаю. -Откуда? – поинтересовалась потрясенная супруга. Она немного замешкалась и спросила. – И кто тебе рассказал? -Ты, Альбинка, - с грустной усмешкой сказал он. – Твои глаза, твое тело, твое поведение, твои слова. Я все понял именно тогда, когда это произошло. Знал, что ЭТО пройдет. Был уверен. Но даже в страшном сне не мог представить, что твоя безрассудная влюбленность будет иметь такие страшные последствия. Не кори себя, - Илья тихонько пожал её руку. – Ты поддалась всплеску эмоций. А Довлатов оказался просто зверем. -Если ты догадался, то почему молчал? – изумленно воскликнула женщина. -Почему молчал? – усмехнулся тот. – Да, потому что я знал, что это кончится рано или поздно. Сам далеко не безгрешен. К тому времени, когда мы встретились, я прошел и «Крым и Рым». А ты была наивной, обиженной девчонкой. Но, мы повенчаны на небесах. Мы выросли и возмужали вместе. Не смотря на разницу в возрасте. Мы с тобой – одно целое. -Неужели ты меня действительно простил? -Да, - спокойно ответил он. – Считаешь меня бесхребетным тюфяком? Я буду у твоих ног всегда. Ты моя муза, моя жена, мать моего единственного сына. -Роман узнал и возненавидел меня, - всхлипнула женщина. -Глупости. Он просто в отчаянии. Ромка не знает, что делать. У него горе. У нашего сына ГОРЕ. И мы должны ему помочь. Кто, если не мы?
Супруги проговорили до глубокой ночи. А утром Альбину разбудил звонок Тагирова.
-Что случилось, Аля джан? – пророкотал знакомый бас. – Зачем меня искала? -Амирхан, только ты можешь меня спасти. -Я высылаю за тобой машину, - ответил тот.
* Борис Маринин долго сидел за монитором, пытаясь установить, с какого компьютера приходят сообщения на Ромин адрес. IP всякий раз оказывался другим. Значит, письма приходили с различных компьютерных салонов или кафе. Вычислить, кто посылал, было не реально. И вряд ли, главный похититель приходил туда сам. Но, за Гориным явно следили. Преступникам был известен каждый его шаг.
Вот уже около двух часов Роман с Олегом просматривали видеозаписи с камер наблюдения у подъезда дома. Взяли диски за несколько дней до похищения Аннушки. Глаза мужчин уже слезились от напряжения. Но пока никого подозрительного на записях не обнаружили. Обычно Галина Васильевна гуляла с девочкой на детской площадке, или в скверике. Но там видеокамер не было. Оставался последний, сегодняшний диск, когда супругу увозили в клинику. «Стоп!» - неожиданно вскрикнул Горин. Олег остановил кадр. Вот Дашу на каталке загружают в скорую помощь. Роман поднимается и садится в машину сам. А на заднем плане просматривается странная, наблюдающая за ними парочка. Подросток и женщина, которая говорит по мобильному телефону. Когда запись пустили вновь, было видно, что когда скорая отъехала, парень отправился со двора вместе с дамой.
-Ну-ка, попробуй лицо женщины увеличить, - попросил Рома. – Может, я её узнаю.
Но та оказалась в платке и больших темных очках. Узнать невозможно. А вот Максим просматривался довольно четко. Сомнений не оставалось. Именно он следил за их домом.
-Так, - задумчиво произнес детектив. – Выходит, пацан совершенно открыто появляется в вашем дворе и не боится быть узнанным. Участкового мы привлечь не можем. Есть опасность, спугнуть похитителей. Придется выдать фото Максима своим помощникам. Пусть попробуют проследить, куда он пойдет, если вновь здесь появится. Они ребята опытные. Засветиться не должны.
Рома извинился и отошел от Олега. Периодически он звонил врачу Даши. Узнавал, её состояние. Пока, все было без изменений. Он чувствовал себя, как уж на раскаленной сковороде. Утешить жену нечем. И помочь тоже. Правда, врач немного успокоил его. Сказал, что боли у Даши не внизу живота, а в желудке и это, скорее всего, колики от голода. Дарья почти ничего не ела все в эти дни. Но женщина должна находиться под наблюдением. Получать витамины через капельницу.
Когда он вернулся к Соколову, тот рисовал какую-то схему, а затем сказал:
-Роман, давай рассуждать логически. Сам парень организовать похищение, конечно же, не мог. Он просто на подхвате у Довлатова. Давай, предположительно будем так называть главного похитителя. Согласен? -Хорошо, - кивнул тот. -Значит, они общались до этого, - продолжил детектив, не переставая что-то чертить. – За два года в детдоме у этого Максима все равно должны появиться какие-то близкие друзья. А потому нам надо ехать снова в Тулу и узнавать о нем всю подноготную. Хорошо бы и к бабке его сгонять. Она тоже наверняка что-нибудь знает об Арсене. Ты её хоть раз видел? -Нет, никогда. Людмила не хотела, чтобы я с ней встречался. Особо про мать не рассказывала. Только пояснила, что та за воротник хорошо закладывает. Короче, они были в полном разладе. Она даже на свадьбу мать не пригласила. -Что в больнице говорят? Как супруга? -Пока, вроде, спит под действием лекарств. -Вот и поехали, прямо сейчас в Тулу. К вечеру доберемся. А утром ты будешь уже у Дарьи.
Увидев детектива вновь в своем кабинете, Александр Иванович сморщился, как от зубной боли. Да еще тот оказался не один.
-Добрый день, - сказал Олег, решительно присаживаясь на стул. -Я бы сказал, вечер, - со вздохом ответил директор. – Максима Горина пока не нашли. И я уже намеревался идти домой. -А я уже накатал на вас огромную телегу в вышестоящую инстанцию, - возмущенно произнес Соколов. – Да такую, что мало не покажется. Ваш воспитанник столько времени в бегах, а вы и в ус не дуете. Подросток втянут в тяжкое преступление. Вы хоть в курсе, с кем он общался у вас в заведении? За пределами детдома? -Но, - засуетился директор, - вы просто не представляете, с каким контингентом приходится работать. Я вам уже говорил, что его мать в тюрьме. Отца нет. Бабка алкоголичка. В правоохранительные органы я уже заявил. Его ищут. Что я ещё могу? – посетовал он. -А я вам сообщаю, что мать его на днях умерла. Отец у Максима есть и именно он принудил парня принять участие в краже ребенка. Мне сюда сейчас, - хлопнул он по столу ладонью, - «Личное дело» Максима Горина. И приведите для беседы его самых близких друзей. -Откуда я знаю друзей этого парня, - пожал плечами Александр Иванович. - Сейчас воспитательницу приглашу. Может, она в курсе. А вы кто такой будете? – поинтересовался он у Романа. -Я вообще-то тоже Горин, - зло ответил тот. – Роман Ильич. И до некоторого времени считался отцом вашего воспитанника.
Ничего не понимающий директор поспешно выскочил из кабинета и вскоре вернулся с немолодой уже женщиной. Она знала Максима со времени его поступления в детдом. Нина Сергеевна произвела на них приятное впечатление. Говорила спокойно, рассудительно. Поведала, что у мальчика очень сложный характер. И хотя все знали, что его мать в тюрьме, Максим не давал никому слова плохого о ней сказать. Сразу лез в драку. За два года часто исчезал, но ненадолго. На день или два. И только однажды его искали около месяца. Обнаружили в Москве на вокзале. Вернули обратно.
-Скажите, Нина Сергеевна, - обратился к ней Роман, - Максима кто-нибудь навещал? Не приезжал ли к нему мужчина на черном джипе. Или на другой машине? -Ой, - тяжело вздохнула женщина, - никто воспитанника Горина не навещал. Даже его бабушка. Но недавно, перед тем, как снова сбежать, у него откуда-то появился мобильный телефон. Я сама телефон не видела. Узнала об этом от одной нашей воспитанницы. Когда спросила у Максима, он все отрицал. Видимо, прятал. Наверное, своровал где-то, во время очередной «отлучки» в город. -Ну, с кем-то парень все-таки дружил? – поинтересовался Олег. -Если только с Сашей Перовым, - пожала плечами воспитательница. – Я часто видела их вместе. И у них явно были какие-то свои секреты. Но Санька тоже ещё тот партизан, - покачала головой женщина. - Вряд ли вам чего расскажет. -Давайте сюда вначале девочку, которая о телефоне наябедничала, - предложил детектив. – А потом вашего партизана. Попробуем их разговорить.
Света Разина оказалась очень симпатичной девочкой с пышными волосами. Причем, уже со сформировавшимися женскими «прелестями». Мужчины даже недоуменно переглянулись, когда она вошла. Со слов воспитательницы они знали, что она учится в одном классе с Максимом. А тому было всего около двенадцати лет.
-Света, проходи, пожалуйста, - обратился к ней Олег, подвигая девочке стул. – Скажи, ты хорошо знаешь Максима Горина? Что о нем можешь сказать? -Макса-то? – кокетливо пожала плечами та. – Конечно, знаю. Он мне проходу не да-а-а-ет, - протянула она, явно изображая из себя москвичку. - А что, его на-а-шли? -Нет, пока. Вот, Нина Сергеевна сказала, что у Максима недавно появился мобильный телефон. Ты откуда об этом узнала? -Он сам мне его показывал. -А не говорил, где взял? Не купил же. Да и чтобы позвонить, деньги на счете должны быть. -Знаете что, - откинувшись на спинку стула, и по-взрослому закинул ногу на ногу, надув губки, произнесла девчонка, - этот Горин ва-а-а-ще врунишка такой. Он мне много чего рассказывал. Только я ему не верю. Все детдомовские о своих родителях сочиняют. -Хорошо, - подвинулся к ней ближе детектив, - ну так расскажи нам, о чем он тебе якобы врал? -А что Макс натворил? – наклонив головку, с улыбкой поинтересовалась Света. – Вы кто? Из милиции? Или, как там теперь называют, полиции? -Я следователь. А это, - чуть замешкался Олег, - дальний родственник Максима. - Пока парнишка ничего не натворил, но может. Максим случайно не говорил, куда собирается бежать? К кому? -Интере-е-е-сно, - иронично протянула девчонка. – Что-то больно много у него в последнее время родственников появилось. -А какой родственник ещё к нему приходил? – встрепенулся Роман. – Ты его видела? Может, он на машине к Максиму приезжал?
Милашка Света ещё немного поломалась, но, в конце концов, видимо просто не могла больше держать в себе имеющуюся информацию. И вот, что она рассказала.
Где-то за месяц до своего побега, Максим показал девочке красивый мобильный телефон. Сказал, что это ему подарил дядя Алик. Мамин вроде родственник. Света ему не поверила. Тогда он показал ей потайной лаз через забор детдома. И девочка сквозь эту дыру видела, что к Максиму действительно приезжал какой-то дядька.
-А как выглядел этот дядя Алик? – живо поинтересовался Роман. -Ну, я его издалека видела и со спины, - ответила та. -А какая была машина? -Ой, откуда я знаю? Темная какая-то. Большая. Они вместе в неё садились.
Олег с Романом переглянулись. Далее Света поведала, что Максим ей рассказывал, будто его папа живет в Москве. И очень богатый. А еще у него есть бабушка и дедушка – известный художник. Просто папа с его мамой разошлись, и родственники не знают, где Максим. Потому не могут его забрать. А дядя Алик обещал найти их. Он похвастался, что скоро уедет к отцу.
-Да-а-а, - озадаченно протянул Роман, после ухода девушки.– Выходит, Людка не только фамилию и отчество парню не поменяла после нашего развода. Но и уверила, что я и есть его родной отец. Ничего не понимаю. Зачем? -Ладно, - сказал Олег, - давай послушаем, что нам его дружок расскажет.
Саша Перов, огненно рыжий, конопатый малец, с первой минуты выказал обоим посетителям полное свое пренебрежение и нежелание разговаривать. Он с тоской смотрел по сторонам, в потолок и на все вопросы отвечал однозначно: «Ниче не знаю. Ниче не видел».
-Ну, вы же друзьями с Максимом были, - возмущенно произнес Роман, раздраженно вскакивая со стула и подходя вплотную к парню. – Твой друг в беду попал, а ты ничего не знаешь. Не хочешь помочь нам найти его.
Саша вдруг удивленным взглядом уставился на Горина и некоторое время с растерянным видом молчал.
-А чего ж ты его раньше-то не искал? – наконец, прокричал он прямо ему в лицо. – Чего ж ты его вместе с мамкой из дому выгнал? -Не понял, - ошарашено посмотрел на него Роман. – Это ты мне говоришь? -А кому ещё? – хмыкнул Сашка. – Мне Макс вашу семейную фотку показывал. Где ты с его мамкой и он маленький. Я тебя узнал. Ты его папашка. -Погоди, Саша, - попытался возразить Роман, - я Максиму не отец. Я просто был мужем его мамы. -Да, ладно те, отбрехиваться-то, - пренебрежительно процедил тот сквозь зубы. – Мы тут все для своих поганых предков не родные теперь, – глаза мальчишки горели ненавистью. -Саша, - стараясь говорить спокойно, обратился к нему Олег, - пойми, твой друг попал в очень скверную историю. Он стал участником тяжкого преступления. И если мы его не найдем и не остановим, это может плохо для него кончиться. -А куда уж хуже-то? – рассмеялся парнишка. – Дальше специнтерната не пошлют. Даже если он своему богатому папане кирпич на голову сбросит, ему ничего не будет. В тюрьму не посадят. Он малолетка.
Роман с детективом сидели в полной растерянности. Не знали, что возразить рыжему парню. Попытались расспросить его о таинственном дяде Алике, но тот лишь снова рассмеялся и сказал, что это двоюродный брат матери Максима. И обещал Максу помочь отомстить отцу.
По дороге домой, в машине мужчины обсуждали полученную информацию. Олег сидел за рулем, а Роман держал в руках фотографию Максима.
-Я понимаю так, - сказал детектив, - девчонке, которой этот Макс, по-видимому, симпатизирует, он похвастался богатым отцом и родней. Хотел показать, что он не такой, как другие детдомовские. А лучшему другу признался в ненависти к тебе. И с Довлатовым они направились в Москву мстить. -Кошмар какой-то, - уныло произнес Роман, продолжая рассматривать фото. – А красивый парень вырос. Такой славный, добрый мальчишка был. Как его жизнь скрутила. Считает, что я бросил их с матерью и все его несчастья из-за меня. -Если его ненависть к тебе помножить на коварство Довлатова, горючая смесь получается, - вздохнул Олег. – Арсен хорошо все просчитал. Заморочил парню голову. Только я одного не пойму, неужели Макс не видит своего внешнего сходства с «дядей Аликом». Чернявый, кареглазый. -У меня, кстати, отец темноволосый и глаза у него карие, - ответил Рома. – Когда Максим родился, все признавали, что он на дедушку похож. А то, что у него сходство с Довлатовым, так тот же Людкиным братом представился. Ничего удивительного нет. Как не крути, но он еще малец. -Да-а-а, - с усмешкой протянул Соколов. – Молодые они, но ранние. Внешне эта Света тянет лет на шестнадцать, по меньшей мере. Видать, все уже попробовала. Вон, как перед нами выкаблучивалась. Впечатление хотела произвести. Хотя, мы с тобой для них уже ископаемые, - хмыкнул он. -Ну, что делать-то, Олег? - буквально простонал Горин. – Что я опять Дашеньке скажу? Она же там с ума сходит. Я сам уже на грани. -Рома, - уверенно произнес Олег, - Довлатову край конец нужны деньги. Он будет беречь твою Аннушку, как зеницу ока. Он тянет, потому что решает, как ему ещё и с Альбины Витальевны деньги выудить. Ну, и нервы вам потрепать, чтоб сговорчивей были. -Твои бы речи.., - тяжело вздохнул Роман. -Да вся полиция уже на ушах. Главное, чтобы похитители не узнали об этом. Сейчас я новую информацию ребятам из следственного комитета скину, и профессионалы будут решать, как действовать дальше.
Прежде, чем ехать к жене, Горин решил заскочить домой. Узнать, нет ли новых сообщений и обещанного видеоролика с Аннушкой. Ему надо было убедиться, что Нюрочка жива.
Подъехав к дому, увидел, что на лавочке его дожидается отец. Войдя в квартиру, Рома включил компьютер и стал рассказывать Илье о последних событиях. Тот выслушал молча. Затем налил себе кофе и с мольбой произнес:
-Ромка, прекрати маму обвинять. Ты бы видел, что с ней творится. Смотреть страшно. Я уже боюсь, как бы она на себя руки не наложила. Потом ведь сам себе этого не простишь. -Папа! – раздраженно выкрикнул тот. – Ты всего не знаешь, так молчи. -Все я знаю, сын, - делая глоток из чашки, ответил Илья. – Аля все мне рассказала. Если я её простил, тебе сам Бог велел. -А чего ж она сама не приехала последние новости узнать? -Альбина сейчас у Тагирова. Он вернулся только что. Надеется, что тот по своим каналам на Арсена выйти сможет. Теперь уж ясно, что это его рук дело.
Они сидели в ожидании сообщений на электронную почту. А вскоре раздался сигнал мобильника Ильи. Звонила Альбина. Он вышел в другую комнату, чтобы поговорить спокойно. Вернулся через некоторое время с совершенно растерянным выражением лица, держа мобильник в руке.
-Арсен Довлатов полтора года назад убит в разборках между криминальными группировками в Баку, - хриплым голосом произнес Илья. – Амирхан уверяет, что сведения точные.
На Романа его слова произвели впечатление разорвавшейся бомбы. Тогда под чьим руководством действует Максим? Горин схватился за голову и застонал.
"Залпом выпила" ещё три главы. Но... поджимает время... Вернусь как только, так сразу Ритмом наполняется пульс, кровь перетекает в слова, а в груди звенят бубенцы - верь им! (К.Кинчев)
БУМЕРАНГ. ЧАСТЬ 2. ГЛ.6. Вся схема похищения, выстроенная Гориным вместе с детективом, рушилась. Рома выхватил из рук отца мобильник и буквально закричал:
-Мама, откуда Амирхану об этом известно? И когда точно это произошло? -Рома, - ответила Альбина, - это не телефонный разговор. А случилось событие в сентябре 20… года. -Тогда приезжай ко мне, расскажешь подробно. Папа тоже здесь. -Хорошо, еду.
Некоторое время он сидел молча и пытался сообразить, что ему делать дальше. С тоской посмотрел на пустой экран монитора. Затем, набрал номер телефона Олега. Сообщение о гибели Довлатова удивило частного детектива не меньше, чем Романа. В данный момент он находился в следственном комитете, обсуждая с оперативными работниками дальнейшие действия по расследованию похищения ребенка. Он пообещал Роману уточнить полученную информацию через органы полиции и сразу связаться с ним.
Пока измученный сомнениями Роман разговаривал с Соколовым, по второй линии поступил звонок от Надежды. Он быстро переключился на неё. Надя звонила из клиники. Услышав голос Романа, поздоровалась и передала трубку Даше.
-Ромочка, здравствуй, - тихим голосом произнесла женщина. – Новости есть? -Дашуля, не волнуйся. Расследование идет полным ходом, - стараясь не выдавать волнение, сказал муж. – Скоро все кончится. Уже понятно, что Довлатов использует Максима. Мы только что с Олегом вернулся из Тулы. Зацепки есть. Похитителям нужны деньги и Анечку они не тронут. Я отдам за дочь все. Документы готовы. Береги себя и нашу крошку в своем животике. Все будет хорошо, - ласковым и уверенным голосом произнес он. -Когда ты придешь? -Даренька, я перед компом сижу. Жду новых сообщений. Соколов у следователей. -Так бери с собой ноутбук и приезжай, - попросила Даша. – Будем ждать вместе. -Как ты себя чувствуешь? -Все нормально. Приезжай и забери меня. Я не могу больше находиться здесь. Ромик, приезжай! – молила она. -Не волнуйся. Считай, что я уже в пути. Все, целую тебя, родная.
Роман отключился и тут же позвонил Николаю Ивановичу, Дашиному доктору. Тот сказал, что угроза выкидыша пока миновала, но забирать Дарью категорически не советовал.
И вдруг, пиликнул сигнал компа. Роман с Ильей метнулись к монитору. Это был обещанный видеоролик. На экране появилась Анечка. Она стояла возле дивана и держала в ручках плюшевого зайца. Девочка улыбалась и выглядела вполне спокойной. За кадром послышался мужской голос: «Видишь, твоя дочь жива, здорова. Аня, помаши маме, папе ручкой», - обратился неизвестный к девочке. Девочка вначале махнула ладошкой, но потом неожиданно её личико скривилось, и она горько заплакала. «Ма-а-а-м-а-а», - последнее, что они услышали и показ оборвался.
Роман в бессильной злобе грохнул со всей силы кулаками по столу. Вскочил, схватился за сигареты. Илья Тарасович обессилено опустился в кресло, держась за сердце. На глазах деда блестели слезы.
-Сука, козел! – с негодованием воскликнул Роман, трясущимися руками пытаясь прикурить сигарету. – Зачем ребенку о маме с папой напоминать?! Я его убью. Уничтожу!! – подобно зверю рычал он, в ярости сжимая пальцы и превращая сигарету в кучку мусора. -Рома, - тихо прервал его отец, - мы хоть увидели, что Анечка жива. И то хорошо. -Пап, ты дождись маму, а я поехал к Дашеньке. Только вы домой не уезжайте. Мама должна мне подробно рассказать, что узнала от Тагирова.
Роман прихватил с собой ноутбук. Но по дороге в клинику, решил не показывать Даше видео с Нюрочкой. Боялся, что она ещё больше расстроится, увидев плачущую доченьку.
Сегодня Дашу перевели в отдельную палату. Заглянув туда, он увидел, что супруга лежит с закрытыми глазами. Осторожно ступая, подошел и присел на стул. Взял её за руку. «Ромик», - улыбнулась Даша и открыла глаза. Он пересел на кровать и обнял любимую. Роман осыпал её лицо нежными поцелуями и гладил по волосам. Сердце его разрывалось от любви и сострадания к любимой.
-Дашуль, я видеоролик получил, - прошептал он на ушко. - Коротенький. Но Анечка там улыбается. Играет. Похититель взял для неё няню. -Ромка, - встрепенулась жена, - почему мне не привез показать? -Дарь, я так торопился к тебе. Из головы вылетело. Не волнуйся. Все будет хорошо. В нашем дворе дежурят помощники Олега. Если Максим там появится, они проследят за ним.
Роман, как мог, старался успокоить жену. Ни словом не обмолвился о том, что узнал о гибели Довлатова. Целовал каждый её пальчик. Погладил и чмокнул в животик. Просил не забывать об их будущем младенце. Он прижимал в себе любимую, а сам сходил с ума от своего бессилия.
Даша, казалось, уже выплакала все слезы. Она прижималась к Роману, чувствовала запах родного тела и безумно боялась вновь остаться наедине со своими мыслями. Только его присутствие вселяло в женщину хоть и слабую, но все-таки надежду на благополучный исход. Вдруг, она вцепилась в него так, что пальцы побелели от напряжения.
-Ромик, забери меня. Забери прямо сейчас, - со стоном прошептала Даша. – Я хочу каждую минуту быть рядом с тобой. Мне страшно без тебя. -Дашенька, милая, - ответил Роман, чуть скривившись от боли, ласково разжимая её пальцы и целуя ладошки. – Потерпи немного. Мыслями я всегда с тобой и нашей Анечкой. Нам надо выдержать это испытание. Мы с тобой одно целое. Мы вместе. И всегда будем вместе. Николай Иванович сказал, ещё пару дней. Мы не можем подвергать нашего будущего малыша угрозе. Ты же мама. Самая лучшая мама на свете.
Роман пробыл у Дашеньки достаточно долго. Покормил, принесенными ягодами. Поставил в вазу очаровательный букет цветов. А в голове неустанно стучало беспокойство, нет ли сообщений от преступников?! Выйдя из клиники, посмотрел на окно, помахал жене рукой и послал воздушный поцелуй. Сев в машину, сразу открыл ноутбук. Пусто!
Вернувшись домой, Роман застал там родителей и Олега. Они сидели за столом в зале и пили чай. Соколов пояснил, что у одного из сотрудников следственного комитета оказался хороший знакомый в руководстве внутренних дел Баку. Через него они быстро получили информацию о событиях полуторагодовалой давности. Действительно в сентябре 20.. года на окраине города в районе заброшенной фабрики состоялась разборка между двумя криминальными группировками.
-Говорят, что покрошили они друг друга в хлам, - криво усмехнулся детектив. – Видать, бензобаки машинам пробили. Были взрывы. Короче, собирали потом этих бандюганов буквально по кускам. Многих даже опознать не удалось. Но среди убитых оказался Гарик Рамзиев. Он давно находился в розыске. И документы в его плаще имелись на имя Арсена Довлатова. Лицо, правда, было обожжено. Но родственники опознали по каким-то известным лишь им признакам и похоронили. -Я ничего не понимаю, - взорвался Роман. – Кто тогда на Максима вышел? Кто знал о нем и о Людке? И потом, в сообщении похитителя написано, что мама моя сама принесет деньги и будет умолять взять их. -Понятия не имею, - вздохнул Соколов. – Может, кто-то из его банды. Или даже родственник. Решили тебе за Гарика или Арсена, как его там, – с досадой фыркнул он, - отомстить. А насчет Альбины Витальевны просто узнали, что твоя мать богатая бизнес-леди. Украли внучку. Захотели с любящей бабушки тоже сорвать куш. -Вполне возможно, - согласился Роман. – У них же кровная месть в почете. Но, что теперь делать? Что следаки говорят? -Единственная ниточка, которая может привести нас к похитителям, это Максим Горин. Не только мои помощники, но и опера в гражданской одежде дежурят в вашем дворе. У всех его фото. Обследуют близлежащую территорию. По заявлению из детдома парня ищут везде. По вокзалам, по подвалам. -Какие вокзалы, подвалы, если его вместе с Анюткой где-то прячут, - зло возразил Роман. -Но мы же видели его в твоем дворе. Значит, его используют, как «разведчика». Остается надеется только на то, что Макс снова нарисуется.
Олег несколько раз внимательно просмотрел видеоролик. Потом что-то долго щелкал по клавиатуре. Пытался найти, откуда послано письмо. Через некоторое время, откинувшись на спинку стула, сообщил:
-Ну, все. Приехали. Знаешь, откуда послан видеоролик? – с досадой произнес он. -Откуда? -Из Австралии. -Не понял, - изумился Роман. -А есть такая возможность сработать через прокси-сервер. Теперь не узнаешь и не засечешь их. Кто-то преступнику помог. Подсказал. -Нет, ну почему они молчат? Почему не назначают встречу? Каждый день, каждый час, каждая минута отнимает у нас всех годы жизни. -Раз они нашли способ законспирироваться, то должны в ближайшее время выйти с тобой на прямую связь. Я так думаю. -В каком смысле законспирироваться? -В том смысле, что им теперь не надо бегать из одного компьютерного салона в другой для передачи информации. Не опасаться, что мы их вычислим. Только, Роман, - строго сказал Олег, глядя ему прямо в глаза, - получишь сообщение, СРАЗУ звони мне. И без глупостей. Без личной инициативы. Все провалишь и дочь не спасешь.
Проводив детектива, Рома подошел к матери сзади, обнял её и нежно поцеловал в волосы. Железная леди за эти дни осунулась и постарела. Черты лица обострились. В глазах стояли безысходность и отчаяние. Альбину Витальевну с трудом можно было узнать.
-Прости, мама, - тихо сказал сын. – Я сорвался на тебя от собственного бессилия. Прости. -Господи, Ромка, - закрывая лицо руками, ответила Альбина, - это я должна просить у всех вас прощения. Это мне послано наказание. Расплата за мои грехи. А страдаете вы и моя ненаглядная девочка. -Мам, да не кори ты себя, - ласково произнес сын, присаживаясь рядом и беря её руки в свои. - Лучше расскажи, что от Тагирова узнала? -То и узнала, - устало произнесла мать. - Оказывается после разорения Довлатова, Амирхан опасался, что тот начнет мстить мне. И через своих людей следил за Арсеном. Насколько это было возможно. Из Москвы тот уехал не сразу. Где-то, через полгода стал разыскивать свою законную жену с детьми. Но её спрятали многочисленные родственники из Азербайджана. Когда он их нашел, его прокляли и запретили показываться на глаза. У них это строго. -А Тагиров не знает, с Людкой-то они общались? -На несколько лет Арсен выпал из поля зрения. А когда вновь нарисовался в Баку, ему братки свои счеты предъявили. Вот, в разборках и грохнули. -Что нам остается? – вздохнул Роман. – Только ждать. -Знаешь, сыночка, - произнесла Альбина, подходя к окну и невидящим взглядом, глядя куда-то вдаль, - все эти дни я пыталась понять, за что меня так Бог наказал? Ведь, казалось бы, моя месть Довлатову была оправдана. Он столько горя причинил нашей семье. Да и не только нашей. – Женщина вернулась в кресло и закурила. Некоторое время молчала. – Только я ведь не просто разорила Арсена. Я тоже лишила его семьи и детей. Я вынудила его вернуться в Баку. И там Довлатов нашел свою смерть. -М-м-да, - задумчиво произнес Рома, - видать, правду говорят, что зло возвращается к нам бумерангом и бьет по лбу с удесятеренной силой. А я вот все о Максимке думаю теперь, - тяжело вздохнул он и потер виски. – Не надо было в суд результат экспертизы нести. Отсудили бы мы мальчишку у Людки при разводе и все. Мы ведь ему всю жизнь сломали. -Как бы мы его отсудили? – возразила мать. – Она и сама могла экспертизу сделать. Мало ли, что ты числился его отцом по документам. -Мам, в России, сама знаешь, деньги решают все, - хмыкнул Рома. – А Людмилу можно было запугать разоблачением, что она была проституткой. Найти кучу свидетелей можно было. Или купить. Чего проще? Её бы и так материнских прав лишили. -Что теперь об этом говорить, - вмешался в разговор Илья. – Если бы, да кабы. Анечку надо спасать.
Остаток дня прошел в томительном ожидании у компьютера. Родители уже давно отправились спать. А Рома уснул на клавиатуре ноутбука. И только глубокой ночью, «дзиинь». Горин вздрогнул и уставился на экран:
«Передача документов завтра ровно в полдень. Приезжаешь на площадь у трех вокзалов. Указания будешь получать по мобильному телефону. Я слежу за каждым твоим шагом. Не потеряешься. Замечу слежку, засаду, пеняй на себя. Помни о дочери. А мне терять нечего».
Взволнованный Роман держал в руках мобильник и мучительно размышлял, звонить или нет Олегу. Время «Ч» неумолимо приближалось. Но преступники не дураки, чтобы прямо в людном месте обменять ребенка на документы. Рисковать жизнью Нюточки он не мог.
В дверях комнаты показалась заспанная Альбина Витальевна. Щурясь от яркого света, спросила:
-Ты чего не спишь, Ромка? -Подойди сюда, - махнул он рукой. – Читай. -Рома, так звони Олегу, - прижимая руки к груди, сказала мать, прочитав сообщение. - Чего ты ждешь? Он же сказал, звонить в любое время. -Так оно, мам, - вздохнул Роман. – А вдруг похитители почувствуют засаду? Мы же Анюткой рискуем. Или оперы повяжут преступников на месте. Не привезут же те ребенка на вокзальную площадь. Что тогда? -Ромка, - закричала Альбина, - что ты тут рассуждаешь? Звони немедленно. Детективу и выскажешь свои сомнения. Да и в полиции профессионалы работают. У них опыт есть. Не будут они хватать похитителей на месте. Проследят за ними. -Думаешь? -Звони, говорю, - взволнованно сказала та и протянула ему телефон.
Соколов, услышав информацию от Горина, пообещал приехать рано утром. И связаться с оперативниками. Ещё раз напомнил, чтобы Роман сам ничего не предпринимал.
Заснуть Рома в ту ночь уже не смог. В ушах слышался отчаянный шепот жены: «Забери меня отсюда. Мне страшно без тебя». Перед глазами стояла плачущая доченька, протягивающая к нему свои ручки. И убитые горем родители, вмиг постаревшие. В мозгу билось сомнение – правильно ли он поступил, поставив в известность о предстоящей встрече детектива и полицию?
А в семь утра Соколов был у него. Он снова и снова инструктировал Горина. Сказал, что на площади будет группа из комитета в гражданской одежде. Кроме того, прицепил ему на пиджак маячок и тщательно спрятал миниатюрное переговорное устройство. Это, конечно, был риск. Романа могли обыскать. Не исключалась возможность, что его посадят в машину и увезут с собой. Детектив заверил, главная задача проследить за преступниками и выйти на их логово. «Если будет предложено сеть в автомобиль, постарайся незаметно сбросить микрофон», - предупредил Олег. «А маячок они вряд ли обнаружат».
В половине двенадцатого Горин подъехал к площади. Припарковал машину на платной стоянке и направился на встречу. День выдался хмурым, пасмурным. Чуть накрапывал дождь. Но мелкий и не сильный. А вот на сердце у него, можно сказать, штормило. От бесконечных ожиданий, тягостных сомнений, беспокойства за жизнь Нюточки в душе бушевали такие страсти. Ему уже ничего не нужно было, кроме как, схватить свою ненаглядную доченьку на руки. Вырвать ребенка из рук похитителей.
Звонок на его сотовый поступил ровно в полдень. Женский голос приказал войти в здание Казанского вокзала и остановиться у газетного киоска. Тот так и сделал. Минут через пятнадцать тот же противный голос велел вновь выйти на улицу и идти прямо по небольшой аллейке. Трубку велено было не отключать.
-Садись на последнюю лавочку, - приказала женщина. – Сиди и слушай. Из урны для мусора, стоящей рядом, услышишь сигнал другого мобильника. Сейчас я наберу номер. Ответишь мне.
Роман растеряно оглянулся и через минуту действительно услышал музыкальный сигнал. И в тот же момент понял, что вероятнее всего, его заставят выкинуть свой сотовый. Вытащив из урны завернутый в газету телефон, он ответил.
-А теперь бросай туда свой, - сказала женщина. -Зачем? – поинтересовался Горин, чтобы потянуть время. -Бросай быстро. Да выключи его. И затолкни подальше. На всякий пожарный. -Хорошо, - ответил тот и наклонился, якобы, укладывая трубку поглубже, а сам быстро вскрыл и на ощупь вытащил из своего телефона сим-карту.
Этот женский голос водил его по площади уже минут сорок. То подойди туда, то сюда. Наконец, Роман не выдержал и закричал: «Где моя дочь? Долго ты меня кругами водить будешь?» Женщина в ответ хихикнула и отключилась.
Мужчина в изнеможении подошел к первой попавшейся лавочке и присел. Звонков не поступало. Он просидел там ещё, как ему показалось, целую вечность. Пока по переговорному устройству не вызвал Олег.
-Что случилось? Чего сидишь? -Молчат, - сквозь зубы процедил Роман. -Теперь уже не позвонят, - сказал детектив. – Езжай домой. Ждать бесполезно.
Горин не помнил, как дошел до автомобиля. Как ехал домой. Что-то сорвалось. Он и Даше не знал, что сказать. Жену с утра предупредил, что будет занят. Попросил не набирать номер его сотового телефона. Обещал пояснить при встрече.
По дороге ещё попал в глухую пробку. Ругался, сидя за рулем, на чем свет стоит. И вдруг вспомнил, что взял с собой ноутбук. Трясущимися руками открыл и подключился.
«За дурака меня держишь, Роман Ильич! Не зря я тебя по площади гонял. Ну, гляди. Я тебя предупреждал. Пеняй на себя. Завтра с утречка жди посылочку».
Роман упал головой на руль и у него покатились слезы бессилия и отчаяния. Они застилали глаза, и не было сил даже вытереть их. Очнулся от сигнала стоявшей за ним машины. Можно было двигаться.
Дома застал зареванную мать. Отца в полуобморочном состоянии и Олега. Тот приехал раньше него. Роман молча включил ноутбук.
-Ну, и это твои профессионалы? – грозно поинтересовался он, обращаясь к детективу. – Значит, засветились они. Чем-то выдали себя. Вот не хотел же никому сообщать! – в бешенстве закричал Горин. - Поехал бы один. И все бы уже закончилось. -Не факт, - возразил Олег. – Не могли ребята облажаться. Ты все время был под присмотром, но разных людей. Это он тебе нервы мотает. Проверяется на сто пять раз. -Да, куда ещё нервы-то мотать? - раздраженно отмахнулся Роман. – И что это за посылку мне ждать? Нет, я этого не вынесу. Что Дашке говорить? Её завтра выписывают.
Соколов созвонился с оперативниками и доложил обстановку. Затем повернулся к Роману.
-Возле почтовых ящиков я свою видеокамеру установил. Всю ночь по компу будем следить, что происходит в подъезде. Роман, возьми себя в руки, - сказал Олег, подходя к нему и похлопывая по плечу. - Им нужны деньги и ничего плохого твоей дочери преступники не сделают. Такое замутить и отказаться от всего? Стоило ли огород городить? Извини, но сегодня я ночую у тебя. Вполне возможно, ещё какие сообщения будут. Кстати, - добавил он, - вот твой мобильник. Забери, но не подключайся. -А как? - недоуменно пробормотал тот. -Мы же за тобой неустанно следили, - хмыкнул Олег. – Заметил, там рядышком с лавкой таджика с метлой? Тоже опер. -Ничего я не видел. Но сим-карту успел вытащить, - сказал Роман, доставая её из кармана. -Не вставляй! - остановил его детектив. - У тебя же вроде, как нет теперь мобилы. Может поступить «контрольный» звонок. Если тебе телефон вернули, значит, ты под колпаком был. Иди, отдохни, а я здесь подежурю у компа. -Да, глаза б мои тебя не видели, - рыкнул тот и отправился в свою комнату.
Роману необходимо было связаться с Дашей, но он не знал, что говорить. Как объяснить, что не приехал к ней в клинику. Но, понимая, как волнуется жена, все-таки набрал её номер по городскому телефону.
-Дашуль, здравствуй, родная. Как ты там? Что Николай Иванович говорит? -Ромка, что ты так долго не звонил? Не приехал. Меня завтра выписывают. -Дашенька, все идет по плану. У меня ночью здесь засада будет. Похититель намерен что-то мне подкинуть. Мы свою камеру в подъезде установили. Будем с Олегом всю ночь дежурить. Скоро все кончится.
Чего Роману стоило не выказать Даше своего волнения, знал только он. Переговорив с женой, он вернулся в зал. Соколов сидел у ноутбука. Альбину Илья увел в спальню. Она не в силах была все это видеть. Бесконечное, тягучее и невыносимое ожидание продолжалось.
Около часу ночи беспокойно и непрерывно запиликал звонок домофона. Роман с удивленным видом направился к двери, Олег проследовал за ним. Глянув на монитор, мужчины остолбенели. На экране виднелось личико Аннушки. Кто-то держал её под мышки, прикрывая себя. Головка ребенка безжизненно лежала на плечике. Глазки закрыты.
Горин рванулся к двери. От волнения замок поддался ни сразу. Соколов схватился за пистолет. Вылетев на площадку, Роман кубарем понесся вниз по лестнице. Олег нажал на кнопку лифта. К счастью, тот оказался именно на третьем этаже. Детектив спустился раньше обезумевшего отца. Держа оружие наготове, указал Роману на кнопку и дал знак, что выходит первым.
Вылетели на крыльцо они практически вместе. Возле подъезда никого не было. Только рядом с соседним домом мелькнула чья-то тень. Соколов бросился следом. И тут, Роман увидел, что на лавочке возле дома лежит Анечка. Ручки её были раскинуты в стороны. Головка чуть свешивалась с лавки. Ноги его подкосились, и мужчина рухнул возле дочери на колени.
БУМЕРАНГ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛ.7. «Нюточка», - тихо позвал он, боясь прикоснуться к ребенку. Роман склонился над лицом девочки и осторожно потрогал за щечку. Анечка сморщила носик и почмокала губками. «Жива, жива», - обожгла его мысль. Только сил подняться с колен уже, казалось, не было.
Все-таки он встал, прижал к себе свое сокровище и, пошатываясь, направился домой. «Деточка, ласточка моя, ненаглядный мой ангелочек», - тихонько шептал он ей на ушко. Сердце, казалось, выскочит из груди. Оно стучало так сильно, что он опасался разбудить его стуком ребенка. Двери квартиры оказались распахнуты настежь. На пороге с растерянными лицами застыли родители. Они услышали шум и ничего не могли понять.
-Анютка! – вскрикнула Альбина Витальевна, бросаясь к нему навстречу. -Тихо, тихо. Она спит, - зашептал сын. – Не напугай её. -Откуда? Кто принес? – суетился возле них Илья. -Не знаю. Олег погнался за кем-то, - ответил Роман, унося дочь в её комнату.
Альбина тихонечко, осторожно стала раздевать Анечку. Она хотела убедиться, что на теле нет следов уколов. Не усыпили ли ребенка? Уж очень крепко внучка спала. Но, ни на ручках, ни на ножках, ни на попке следов не было. И все-таки бабушка беспокоилась. Предложила вызвать скорую помощь. И в это время вновь заиграл звонок домофона. Наверное, вернулся Олег.
Глянув на монитор, Роман увидел, что там стоит Соколов и, видимо, кого-то держит. Но кого, понять было трудно. А когда, наконец, детектив появился на пороге квартиры, Альбина вновь вскрикнула. Пристегнутым к руке Олега наручниками, оказался Максим.
-Давай, давай, не стесняйся, проходи, - хмуро произнес Олег. – Быстро бегает, паршивец. Чуть не ушел, - усмехнулся он, отстегивая парня от своего запястья и подталкивая его к стулу. -Он был один? – ошарашено спросил Роман. -Вроде, так. Я больше никого не видел. Ну, что, Максим Горин, - пододвинул Олег свой стул ближе к мальчишке, - рассказывай, где ты Анютку взял?
Парень сидел, опустив голову, и молчал. Альбина Витальевна застыла в трагической позе и во все глаза рассматривала, безумно любимого когда-то «внука». Теперь, когда он подрос, сходство с Арсеном стало более заметно, чем в детстве. Изогнутые, смоляные брови. Огромные карие глаза, обрамленные длинными, пушистыми ресницами. А вот аккуратный прямой нос и пухлые губы, явно достались ему от матери. На голове шапка густых, вьющихся черных волос.
Мальчишка был необычайно красив. Но глаза его горели ненавистью, как у загнанного волчонка. Он сжимал и разжимал пальцы. Руки подрагивали от волнения.
-Мама, пойди, пожалуйста, к Анечке, - строго сказал Роман. – Мы тут сами поговорим. Без свидетелей. -Но…, - попыталась возразить та. -Идите, идите вместе с папой, - добавил сын, выпроваживая родителей из зала.
-Послушай, Макс, - вновь обратился к нему детектив, - человек, втянувший тебя в похищение ребенка, бандит с большой дороги. Он страшный человек. И только ты можешь помочь его отыскать. Скажи адрес, где он скрывается? -Погоди, Олег, - вмешался Роман, усаживаясь рядом с ними на стул верхом. – Объясни мне, почему ты украл мою дочь? Она ведь такая маленькая. Её мама в больницу попала от переживаний. Все мы с ума сходили. А какой стресс для ребенка?! Неужели тебе её не жалко?
Парень метнул на Горина испепеляющий, злой взгляд и буркнул:
-Но я же Анечку вернул. Чего еще надо? -Мне надо знать, кто такой дядя Алик? Почему ты согласился во всем этом участвовать? И как этого гада найти? -Он хоть знает, что ребенок уже дома? – не дожидаясь ответа, поинтересовался детектив. -Нет, наверное, - пожал тот плечами. – Утром в нашу с Аней комнату заглянет, так узнает. -Ничего не понимаю, - вскочил Роман и потянулся за сигаретами. – Так ты её и у этого дядьки тоже украл? -Угу, - кивнул Максим головой. -А как ты из квартиры-то вышел? -В окно вылез. Там первый этаж. -Но, почему ты это сделал? – с силой выдыхая сигаретный дым, спросил Горин.
Мальчишка насупился и вновь замолчал. По-видимому, посчитал, что и так сказал слишком много. Мужчины недоуменно переглянулись и не знали, как разговорить парня. Роман вышел на кухню и через некоторое время вернулся с подносом в руках, на котором стояли три чашки кофе и несколько бутербродов.
-Есть хочешь? – поинтересовался он у Максима.
Тот вначале отрицательно покачал головой. Но затем, взял чашку с кофе и стал жадно пить, обжигаясь горячим напитком.
-Послушай, Максим, - обратился к нему Роман, подходя и присаживаясь рядом на корточки. - Объясни, Бога ради, почему ты сначала украл Анечку у нас, а потом решил вернуть её домой без ведома своего хозяина?
Парень поднял на него свой взгляд и, глядя прямо в глаза, задал неожиданный вопрос:
-А ты, правда, не мой отец?
Роман поднялся на ноги и тяжело вздохнул. Видимо, этот вопрос больше всего мучил пацана. И дался ему не просто.
-Да, Макс, я не твой отец, - развел руками Горин. - Я был мужем твоей мамы, но родила она не от меня. Ты парень уже взрослый. Наверняка знаешь, откуда дети берутся, - тихо добавил он. - Так уж случилось. Потому, мы и развелись. -А кто мой отец, знаешь? – не отводя своего пронзительного взгляда бездонных глаз, поинтересовался Максим. -Ну, если интересно, - вмешался Олег, - я могу тебе фотографию его показать. – Он положил на стол снимок Довлатова, скопированный из досье Гарика Рамзиева.
Парень взял фото, и некоторое время смотрел на изображение напряженным взглядом. Потом, скомкал снимок и прохрипел:
-Я убью его. -Этого ты сделать не сможешь, к счастью, - покачал головой детектив. – Он погиб больше года назад. -Как же, - злобно усмехнулся Макс. – Сидит он через два дома отсюда и водку пьет. -Кто???? – бросились к нему оба мужчины. – Довлатов жив? -Мне он дядей Аликом представился, - быстро затараторил парень. – Я сначала думал, Анечка моя сестра по отцу. Не давал её в обиду никому, все время с ней был. Играл, кормил, успокаивал, - его, как прорвало. – А сегодня они со своим подельником Русланом так громко ругались в комнате и я все услышал. Он сказал, что Анютке надо пальчик отрезать и отправить в конверте по почте. Что тогда Горины испугаются, и все деньги ему отдадут. А Руслан отказывался ребенка калечить. Из их ругани я и узнал, что вообще тебе не сын, - повернул он голову к Роману. - А еще дядя Алик сказал, что все равно Анечку убьет. Вот, я и убежал ночью через окно. Мне её жалко стало. Она хорошая девочка.
Потрясенные его словами, и Роман, и Олег некоторое время сидели в ступоре.
Первым очнулся Олег. Он быстро вышел из комнаты, на ходу разговаривая по телефону. Детектив связался с людьми из следственного комитета, который занимались поиском похитителей. Преступников надо было брать срочно, пока не обнаружили пропажу девочки. Хотя, может, уже и хватились. Соколов не сомневался, что парень приведет их к бандитам. Но, вероятнее всего, Олегу придется действовать в одиночку. Это только в кино, группа захвата приезжает быстро. Оперов он разбудил, двух своих помощников тоже, но дорогА была каждая минута.
-Максим, адрес, где эта квартира, быстро, - приказным тоном сказал Олег, возвращаясь в зал и решительно подходя к парню. -Не знаю я адреса, - понуро ответил тот. – Показать могу. -Роман, собирайся, поехали. Ребята уже в пути. Время не терпит. У тебя оружие есть? -Травматический где-то был, - растерянно ответил тот. – Я им никогда и не пользовался. Может, комитетчиков подождем? Или твоих помощников? -Подождем и приедем к «разбитому корыту», - хмыкнул Олег. – Макс, говоришь, недалеко? -Тут, в переулке. В старых домах. -Все, едем. Ребят по телефону сориентируем.
Они направились к выходу, но Альбина Витальевна, неожиданно бросилась им наперерез с раскинутыми руками.
-Не пущу! - закричала она. – Рома, пусть этим занимается полиция. Он там не один. Вооружен. Тебя убьют. Не пущу, - рыдала она. -Мама, - попытался отнять её руки от дверного проема сын. – Но, Довлатов же уйдет. Мы просто проследим, чтобы бандиты не сбежали. Сейчас полиция подъедет. -Он убьет тебя. Убьет, - стонала женщина. – Я этого не переживу. -Мама, не позорь меня, - взмолился Роман. – Пацан пойдет дорогу показывать, а я буду за твоей юбкой прятаться? Да я этому гаду без всякого оружия глотку перегрызу. Отойди, пожалуйста.
Из комнаты вышел Илья и оттащил жену от двери.
-Алечка, успокойся, - уговаривал он её. – Все будет хорошо. Анюта дома. Иди к ней. Она может проснуться.
Воспользовавшись заминкой, мужчины и Максим быстро вышли из квартиры. Илья Тарасович усадил жену в кресло и подал воды. Но Альбина оттолкнула его руку и продолжала рыдать.
Стоя за дверью, она подслушала признания Максима. По его словам выходило, что Довлатов намеревался искалечить и убить Анечку. Такого она не ожидала даже от этого подонка. Обаятельный, симпатичный, предупредительный любовник оказался не только мошенником и вором, но и убийцей. Её буквально трясло. Женщина бросилась в комнату спящей девочки и захлопнула перед мужем дверь. Анютка сладко посапывала в обнимку с любимой куклой, которую ей подложила в кроватку бабушка Аля. Мысленно представив, как маленькому ребенку отрезают пальчик, она содрогнулась. Тихонько прилегла рядом и уже беззвучно продолжала плакать, боясь разбудить девочку. «Господи, за что же ты так наказываешь меня. Всех нас? Чем мы провинились?» - мысленно взывала она к Богу. Потом, шепотом начала читать молитвы. ***
А в это время в старом пятиэтажном доме, неподалеку от элитного района, сидели двое. Арсен Довлатов и его подручный Руслан. Они находились в изрядном подпитии и продолжали начатый ещё с вечера спор.
-Гарик, чего ты пургу гонишь? – с трудом выговаривая слова, сказал Руслан, в очередной раз, подливая в стакан. – Надо было хватать сегодня этого Горина, забирать документы и делать ноги. -Заткнись! – заорал Арсен. – Сколько раз повторять, забудь это имя. И Арсена забудь. Макс может услышать. Для него я дядя Алик. -Да, какая разница? Услышит, не услышит. Он, по-моему, и так уже чего-то заподозрил. Возле этой «сестренки» своей ужом вертится. Себя под нож подставит, а её в обиду не даст. Твоя кровь. -Хайло закрой, - буркнул тот, опрокидывая водку залпом. – Ничего ты не смыслишь в деле. – Он положил себе в рот горстку квашеной капусты, взятой прямо руками, прожевал и закурил.
Откинувшись на спинку кресла, Довлатов некоторое время молчал и пускал дым в потолок. Желваки его ходили ходуном. Глаза горели ненавистью. Арсену показалось мало бизнеса Романа. Главной целью его жестокой мести должна была стать Альбина. Такая мысль пришла ему в голову, когда сегодня он наблюдал на площади за метаниями несчастного отца. Это госпожа Горина разорила его. Она лишила урожденного Гарика Рамзиева детей и жены. С её подачи он получил проклятие семьи. Волк одиночка оказался загнанным в угол. И он хотел получить и моральное, и материальное удовлетворение по полной программе.
Хитрый и безжалостный бандит, который много раз предавал и своих, и чужих, в полной мере сейчас ощутил на собственной шкуре цену своей подлости. От него отвернулись все. И родные, и бывшие криминальные друзья. В тот раз в Баку, получив предъяву от конкурирующей группировки, на стрелку Довлатов поехал не сам. Отправил «двойника», загримированного под него и одетого в его одежду. И даже с его документами. Он знал, что там будет бойня. И не ошибся. Родственник, вызванный для опознания, особо и не вглядывался в изуродованное тело. Гарик был позором семьи. И с тех пор, для всех он мертв. Даже могилка была. Только ни один человек туда цветочка не положил.
Задолго до этих событий он разыскал Людмилу. Путем угроз и шантажа заставил её торговать наркотой. Поставщики были ему известны. Бывшая путана более всего подходила для этого. Сама она никогда наркотиков не употребляла. Но, со временем неопытная Людка попалась и загремела в зону. Довлатова она не сдала, тот грозился расправиться с её сыном. За Максимом, попавшим в детдом, некоторое время Довлатов наблюдал издали. Затем, нарисовался перед ним, представившись двоюродным братом матери. Он намеренно и хладнокровно внушал парнишке ненависть к Гориным. Говорил, что его якобы отец, Роман Горин, безжалостно бросил Людмилу с сыном на произвол судьбы. Теперь вновь женился и купается в роскоши.
Уговорить Максима участвовать в похищении девочки не составило большого труда. Он убедил парнишку, что они завладеют бизнесом его отца и уедут за границу. «Это не воровство, - говорил Арсен мальчику. - Ты прямой наследник его денег. Но добровольно Роман тебе их не отдаст. Мы совершаем справедливое возмездие. За твою маму и за тебя. С помощью больших денег я смогу вытащить Людмилу из тюрьмы и мы уедем все вместе. А Анечку вернем».
Руслан был его преданной шестеркой еще со времен владения притоном в Баку. Была в их банде и женщина. Свою теперешнюю подружку Светлану, он намеренно подсадил на кокаин, и она зависела от Довлатова. Своих денег на «кайф» у девушки не было. Потому, она тоже беспрекословно подчинялась хозяину. Арсен всей душой презирал их обоих. Но и обойтись без них в данный момент не мог.
-Пойми ты, братан, - наконец, обратился Арсен к подельнику, - я должен отомстить всему роду Гориных. Что такое бизнес Ромки? Тьфу, капля в море. Мне надо валить за бугор. А значит, и денег надо много. Ты знаешь, что такое много денег? – насмешливо поинтересовался Довлатов, с презрением глядя на него. – Не-е-е-т, не знаешь. -У русских есть такая поговорка: «Жадность фраера сгубила», - буркнул Руслан. – Думаешь, этот перец никуда не обратился? Как же? Бери, что дают и вАлим. Иначе, в лучшем случае, останемся на бобах. А в худшем, подстрелят нас, как куропаток при передаче ребенка. -Это уж, как карта ляжет. Попадем в засаду, на глазах у всех я прежде голову их ангелочку размозжу, - весело расхохотался бандит. – Поверь мне, увидят они Анюткин пальчик отрезанный, на любые условия согласятся. Всем полицейским и частным сыщикам отбой дадут. У нас один выход, опять же по русской пословице: «Или грудь в крестах, или голова в кустах». И не спорь со мной. -Что с парнем-то намерен делать? Все-таки твой сын. Родная кровь. -А чего ему сделается? Максима даже в колонию не отправят. Вернут в детдом и все. Малолетка. -Так он надеется, что ты его с собой возьмешь. -Ещё чего? – злобно хихикнул тот. – Как я его за границу вывезу? Документы нужны. А у меня в данный момент все связи отрезаны. Куш получу, и слиняем по-тихому. А найдут его, пусть, что угодно рассказывает. Я буду уже далеко. -Ты? – жестко поинтересовался подельник. – А мы со Светкой? -Сомневаешься? – ухмыльнулся Довлатов. Он взял в руки кейс, достал из него что-то и кинул на стол. – А это я для кого сделал? Для папы Карло? Загранпаспорта с вашими физиономиями. Ты хоть представляешь, как я рисковал и во сколько мне это обошлось?
Руслан взял документы, открыл и посмотрел. Полистал и некоторое время изучал их. Затем, вернул Арсену.
-Визы никакой нет. Куда полетим-то? -Куда, куда, - насмешливо ответил тот. – На кудыкину гору. Куда билеты будут на безвизовый въезд российских граждан. Ещё вопросы есть? -Ладно, извини, - понуро сказал тот. -Что касается Максима, ему ничего не грозит. Пусть парень подрастет в детдоме или интернате. Злее будет. Когда-нибудь я вернусь. Вот тогда и откроюсь ему, что отец. И этот волчонок будет верен мне, как пес. И я отомщу всем своим врагам. Всем, кто меня сейчас предал, - скрипя зубами, закончил он.
За окном уже начало светать. В комнату заглянула молодая женщина.
-Вы что, так и не ложились? – недоуменно поинтересовалась она. -Светка, у тебя все готово? – спросил Довлатов. – Снотворное, шприц, бинты? -Да все готово, - раздраженно ответила та. – Только я при этом присутствовать не хочу. -Поговори мне ещё! – закричал Арсен. – Резать Руслик будет. Делов-то? Чик и все. Твое дело рану обработать и перевязать. Да, снотворного не жалей. Пусть потом поспит подольше. Меньше шуму будет. -А если девчонка не проснется после снотворного? Я ведь не знаю дозу для ребенка. -И хрен с ним. Главное, чтобы Горины пальчик её получили. Все едино, возвращать девчонку я не намерен. Видать, такая её судьба. -Алик, - подсела Светлана к нему, глядя умоляющим взглядом, - дай нюхнуть. У тебя же есть. Я знаю. -Цыц, - замахнулся Арсен на неё, - после. Сейчас кофе попей. Скоро начнем. Надо укол девчонке сделать, пока она спит. И придумать, куда Макса отправить на время. ***
Бандиты готовились к чудовищной «операции», а в это время за домом уже стояло несколько машин. Первыми на место подъехали Соколов с Романом и Максимом. Окно спальни, из которой парень вылез с Анюткой, выходило во двор. А два других окна на противоположную сторону. Осторожно подкравшись к окну, указанному Максимом, детектив убедился, что створки лишь прикрыты, но не защелкнуты. Прямо под окном стояла скамейка. Мальчишка ещё по дороге объяснил, что подтащил её, чтобы вылезти со спящим ребенком. Встав на лавочку, Соколов чуть приоткрыл створки, и услышал в квартире громкий разговор мужчин. Бандиты были на месте. Он облегченно вздохнул и вернулся к машине.
-Все в порядке. Видать, пока не хватились, - доложил он. – Будем ждать оперов и моих помощников. Макс, - обратился он к парню, - как ты умудрился такую тяжеленную скамью подтащить? Она, по-моему, старинная, чуть ли не чугунная. -Жить захочешь, не такую тяжесть притащишь, глядя на него исподлобья, - ответил тот. – Я вначале спрыгнул один, лавку притаранил, а потом уже за Анечкой полез. Боялся, как бы она не проснулась, не заплакала. В одеялко её завернул и тихонько, тихонько вытащил. -Ты, прямо, у нас герой, - иронично сказал детектив и поймал на себе испепеляющий взгляд парня. – Да, ладно, ладно, я тебе серьезно говорю, - попытался успокоить его Олег. – Ты молодец.
Вскоре, подъехали помощники детектива. А вслед за ними и оперативники с группой захвата. Несколько парней в камуфляже неслышно проникли в окно. Другие стояли под окнами с другой стороны дома и возле дверей квартиры. ***
В комнате бандитов все уже было готово к экзекуции. Шприц, лекарство, бинт.
-Светка, иди, поднимай Максима, - приказал Довлатов. – Да тихонько, чтобы девчонку не разбудить.
Женщина вышла, но вскоре, вернулась.
-Алик, там дверь на защелку закрыта, - удивленно сказала она. - Я постучала. Ответа нет. -Опять закрылся, звереныш, - злобно зарычал Арсен. - Ну, постучи ещё. -Так Анька проснется. -Да, хрен с ним. Иди, стучи.
Но и вторая попытка не дала результата. Максим не откликался.
-Руслик, ну-ка, - кивнул он головой помощнику. - Там защелка на соплях, - сказал Довлатов, снова подливая себе в стакан. Сам он остался в комнате.
Дверь поддалась с первого удара плечом. И в тот же момент в лица изумленных похитителей уперлись дула двух автоматов. «НА пол! Мордой вниз!» - последовал громкий окрик.
Услышав это, Довлатов мгновенно запустил в окно стулом и щучкой сиганул на улицу, сбив с ног, одного из стоявших под окном бойцов. Во второго, он выстрелил из пистолета и бросился бежать.
Максиму с Романом строго настрого было приказано сидеть в машине и не высовываться. Арсен, вылетел прямо на их автомобиль. Увидев, убегающего дядю Алика, мальчишка выскочил ему наперерез. Со всех сторон бежали омоновцы. Схватив родного сына за шиворот, Довлатов приставил ему к голове пистолет.
-Дорогу! – кричал он. – Дорогу, или я снесу ему голову! -Не стрелять! – раздалась команда.
Наташа, я за тобой не поспеваю. Роман написан давно. Надо прочитать, подкорректировать. А я сейчас новый роман пишу. Забегай на рассказы. Там новое тоже появляется. Татьяна Белая
БУМЕРАНГ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛ.8. Бойцы замерли с оружием наизготовку. Роман выскочил из машины и стоял у открытой дверцы. Довлатов с Максимом находились буквально метрах в 30-ти от автомобиля. Бандит озирался по сторонам и не прекращал орать:
-Опустить оружие! Не подходить сзади! Дорогу, дорогу, - повторял он, потихоньку пятясь назад. -Мать твою…, - выругался командир группы захвата, стоя рядом с Гориным. – Снайпера-то некуда приткнуть. Открытое место. Все на виду. -Капитан, - быстро зашептал подошедший оперативник, - он нам живым нужен, живым. Думай, думай. Его нельзя упустить. -Что тут придумаешь, у него ребенок на мушке, - зло проговорил тот, переходя на непечатный жаргон. И тут же добавил в микрофон, - на поражение не стрелять! Повторяю – не стрелять на поражение. Преступник нужен живым. -Это его сын, - вмешался Роман, - думаю, пожалеет мальчишку. Он блефует. -Держи карман шире, - зыркнул на него капитан. – Этот мать родную в могилу за собой потянет. Зверюга! Ещё и пацаном прикрываться станет, в случае чего.
Арсен продолжал помалу отступать, в сторону невзрачного автомобиля с замазанными грязью номерами. Одной рукой держал парня за шиворот рубашки, а другую с пистолетом не отводил от его головы. Стало уже совсем светло. В любой момент во дворе могли появиться люди. К счастью, пока никого не наблюдалось. Не исключено, что жители смотрели за происходящим в окна.
На Романа в упор смотрели огромные, обезумевшие от страха глаза Максима. Зрачки были расширены настолько, что глазищи его казались совершенно черными, сверкающими, как уголья. Горин читал в этом взгляде боль и мольбу о спасении, обращенную, как ему казалось, именно к нему. А он вновь был бессилен чем-либо помочь.
Неожиданно, Роман почувствовал, что кто-то дергает его за штанину. Опустив взгляд, увидел, за ним на земле лежит снайпер и просит немного отодвинуть ногу. Напряжение росло. Он чуть сдвинул ногу и вновь уставился на Довлатова, который упорно пятился назад. В это время Арсен слегка споткнулся, на мгновение выпустил ворот рубашки, но вновь схватился уже за джинсовый жилет, надетый на мальчика. И тут Макс, вскинув руки кверху, змейкой выскользнул из жилета вниз и покатился по земле в сторону. И в то же мгновение пуля снайпера пронзила ногу бандита. Тот упал. «Финита ля комедия», - удовлетворенно пробормотал капитан. Возле Довлатова уже сгрудились бойцы.
Роман бросился к Максиму, лежащему на земле. «Жив?» - Спросил он, подавая тому руку. Парнишка, видимо, находился в шоковом состоянии. Он тяжело дышал. Поднявшись на ноги, нервно улыбнулся и произнес: «Как я его, а?» Горин обнял мальчишку за плечи и прижал к себе. «Классно ты этого бандюгу обманул».
К ним подбежал улыбающийся детектив. Они вдвоем трясли ошарашенного мальчишку. Подбадривали его. Называли героем. К ним подошел сотрудник полиции. «Майор Семин», - представился он, показывая удостоверение.
-Как там Довлатов? – поинтересовался Роман. – Живой? -Ничего страшного. Пуля навылет. А ты как? – с улыбкой спросил он Максима. - Испугался? -Не-а, - ответил тот, хотя его потряхивало. -Ну, коли, «не-а», пошли со мной, - сказал тот, протягивая к нему руку. -Погоди, майор, куда с тобой? – удивился Горин. -Как куда? Мне его показания нужны. В отделение. -Отойдем в сторонку, - попросил Роман.
Они отошли и о чем-то заспорили. Соколов решил выяснить, в чем дело и спросил у Максима: -Не убежишь? -А-а-а, - шмыгнул носом парень, - все равно поймают. -Садись в мою машину и жди. Я сейчас, - сказал он, захлопнув дверцу автомобиля и направился к спорящим. -Да поймите, вы, Максим ещё ребенок, - возбужденно говорил Горин. – Ему через месяц только двенадцать лет будет. Он под дулом пистолета побывал. Парень в шоке. Какие показания? Дайте мальчишке в себя прийти. -Извиняюсь за вмешательство, - сказал детектив, - подходя к ним. – Но без законного представителя вы не имеете права допрашивать малолетнего. -Вызовем представителя из детдома, - ответил майор. -И где парень будет дожидаться этого представителя? В камере? – возмущенно спросил Роман. -Не знаю, - пожал Семин плечами. – В приемнике-распределителе, наверное. -Слушайте, - предложил Рома, - давайте сделаем так. Все равно Довлатова сегодня в медсанчасть поместят. Время терпит с показаниями. Вы отдаете Макса мне под временную опеку. А я обеспечиваю присутствие при допросе квалифицированного психолога. С большим стажем работы. -Я не могу взять на себя такую ответственность, - с сомнением ответил майор. – А вдруг, он сбежит? Малолетний-то он малолетний, но преступник. Он же участие в похищении девочки принимал. -Не сбежит, - убежденно сказал Роман. – На всякий случай, - иронично заметил он, - именно Максим спас мою дочь. Да ещё и в логово похитителей привел. -Слушай, Николай, - обратился к полицейскому Олег, - мы с тобой много лет знакомы. Под мою ответственность. Не сбежит парень. Точно. Детская психика, это тебе не фунт изюма. Он сейчас замолчит и все. Чего будешь делать?
Майор Семин крякнул с досады и вытащил сигареты. Мужчины дружно закурили, и некоторое время молчали, поглядывая в сторону машины, где сидел Максим.
-Представь себе, - продолжил Олег, - парень ночью под страхом смерти вытащил девчонку из окна, принес её к родителям. Потом показал, где бандиты прячутся. Да ещё и в заложниках побывал. А ты хочешь ему допрос устроить. Или в приемник отправить. -Ладно, - щелчком отбрасывая окурок, согласился майор. – Сегодня пусть отдыхает. А завтра созвонимся. -Лады, - радостно сказал Роман, пожимая Семину руку.
Сев в машину, Горин сразу позвонил матери и успокоил её. Сказал, что Довлатова взяли. На все вопросы обрадованной Альбины обещал ответить дома. Соколов довез их, и они стали прощаться. Максим в машине не проронил ни слова. И только, когда увидел, что они у дома Гориных, удивленно спросил:
-Зачем меня сюда привезли? -А куда ты хотел? – с усмешкой поинтересовался Роман. -Не знаю, - пожал тот плечами. – Я думал, меня в ментовку заберут. -Туда еще успеешь. А сейчас нам с тобой надо отдохнуть. -Не-е-е-е, - упрямо протянул парень. – Я к тебе не пойду. Тогда в детдом меня везите. Твоя жена убьет за Анютку. -Так, не выдумывай, - устало сказал Роман, подталкивая его к двери. – Давай, давай, топай.
Вновь увидев бывшего внука, Альбина Витальевна недоуменно уставилась на сына. Но он сделал вид, что не заметил её немого вопроса. Прошел с Максимом в свой кабинет. Постелил ему на диване. Показал, где ванная, туалет и велел укладываться.
На обратном пути заглянул в комнату дочери. Малышка спала. Отец тихонько приподнял одеяло и нежно поцеловал маленькие ножки своего ангела. Он присел на кровать и почувствовал непомерную усталость. Глянул на часы - семь утра. Можно было уже звонить Даше. Раньше сделать он этого не мог. Не хотел доставлять жене лишних волнений, пока все не кончится.
Разговор с Дашей получился сумбурным. Она плакала и смеялась. Требовала немедленно привезти к ней Анечку. Роману едва удалось её успокоить. Он сделал несколько снимков спящей девочки и скинул их на мобильник жены. Договорились, что Роман приедет к Даше чуть позже. После утреннего обхода врача.
Войдя в зал, увидел родителей, сидящих с растерянными лицами. Альбина принесла ему кофе, бутерброды и уселась рядом, глядя на сына с укором. Роман в подробностях рассказал о событиях при задержании похитителей.
-Рома, а зачем ты Максима сюда привел? - строгим голосом поинтересовалась мать. -А куда его надо было везти? В полицию? В камеру? – раздраженно спросил тот, закуривая сигарету. – В конце концов, он спас нашу Нюточку. Он, и никто другой. -Так-то оно так, - согласилась Альбина. – Но что будет с Дарьей, когда она здесь парнишку увидит? Ведь он же девочку и украл. Хватит женщине в её положении стрессов. -Мама, давай рассуждать здраво, - сказал сын, наклоняясь к ней. – Довлатов заморочил мальчишке голову. Использовал его. А ведь этот злодей вполне мог обойтись и без Макса. И вот тогда, мы бы уже не увидели своей девочки. И еще неизвестно, что бы Арсен с ней сделал, если б парень не опекал Анютку, как свою сестренку. -Ромка, - всхлипывая, произнесла мать, - мне и Максимку жалко, конечно. Бедный ребенок. Что он пережил. И как он жил все эти годы? – Альбина сделал из стакана глоток воды. – Но, я как гляну на него, так Довлатов перед глазами. -Мам, давай оставим все разговоры на потом. Я пару часиков посплю и поеду за Дашей. Ты меня разбуди, - попросил Рома, вставая и направляясь в спальню.
Едва прикоснувшись к подушке, Роман провалился в сон, как в бездну. Все эти дни он спал урывками, находился в диком напряжении. В страхе за дочь и жену. Организм требовал отдыха. Заглянув через два часа в его комнату и увидев, что тот крепко спит, Альбина Витальевна не стала будить сына, и за Дашей съездил Илья.
Когда Анечка проснулась и увидела рядом бабушку, она горько заплакала и стала звать маму. Бабушка Аля, сама вся в слезах, успокоила внучку, покормила её. А встречу ребенка с матерью, можно было снимать на пленку. Такая душераздирающая получилась сцена. Даша искупала доченьку, исцеловала своего ангелочка с ног до головы. Рядом суетились радостные бабушка с дедушкой.
После, Альбина рассказала невестке все, что знала о похищении и аресте Довлатова. Услышав, что в кабинете мужа спит Максим, Даша нахмурилась. Она видела его только маленьким на фотографиях. Встреча с ним пугала женщину. И хотя, знала, что именно Максим принес Анечку домой, боялась не сдержаться.
Даша ещё из клиники позвонила Надежде и сообщила радостную весть. Подруга обещала при первой возможности приехать. Все друзья Романа тоже были извещены о возвращении ребенка. Время подходило к обеду и мама с дочкой пошли будить папу.
Роман проснулся от щекота в носу. Открыл глаза и увидел сидящую рядом Дарью, а Анютка ползала по кровати и смеялась. «Папа, папа», - обрадовано закричала дочка и прильнула к нему. У Романа ком подкатил к горлу. Он прижал к себе свое сокровище. Целовал её ручки, ножки, попку, все местечки. Затем притянул к себе жену и замер. Вся семья была в сборе. Казалось, все страхи позади. Сейчас ему не хотелось думать ни о чем.
Нюточка радостно прыгала на широкой кровати и смеялась. Её голубенькие глазки светились счастьем. Белокурые волосики спутались. Она что-то говорила на своем тарабарском языке. Видимо, рассказывал родителям, что с ней было. Размахивала ручками и улыбалась.
В комнату заглянула Альбина и пригласила всех за стол. Анютка с бабушкой пошли мыть ручки, а родители задержались в спальне. Рома понимал, что жена будет спрашивать о Максиме, и не знал, что отвечать.
-Сколько он у нас пробудет? – поинтересовалась Даша, не называя имени мальчика. -Я думаю, до завтра, - ответил он, вставая с постели и начиная одеваться. – Максим должен показания дать. -А потом? -Дарюнь, я не знаю, что потом, - пожал плечами Роман. – Наверное, его вернут в детдом. -Он знает, что мать умерла? -Понятия не имею. Мне не до этого было. Пойдем, пообедаем, - сказал он, обнимая жену, - Нюточку спать уложим и поговорим.
Когда все уселись за стол, Роман вдруг вспомнил:
-Погодите, а Максим-то проснулся? Он не выходил из комнаты? -Я не видела, - ответила Альбина. -И я не видела, - пожала плечами Даша.
Роман встал и направился в кабинет. Максим, натянув на голову капюшон от куртки, сидел на балконе и смотрел себе под ноги. Услышав, что открылась дверь, перевел взгляд на мужчину. В его глазах стояла беспросветная тоска и унынье.
-Выспался? – спросил Роман, подходя к нему. - Пойдем есть. -Нет, - отвел он протянутую к нему руку. – Не хочу. -Что значит, не хочу. Иди, умывайся и за стол, - решительно сказал Роман.
Горин вернулся в зал. Анютку мама уже покормила. Она копошилась возле кресла со своей Катей. Что-то без остановки рассказывала ей, прижимала к щечке, целовала куклу. Через несколько минут в комнату робко вошел Максим. Он в нерешительности остановился на пороге.
-Масим, Масим, - радостно воскликнула Анечка и бросилась к нему.
Девочка обняла парня за ногу и с гордостью показала свою подружку.
-Катя, - произнесла она, чмокая куклу в носик.
Парнишка погладил её по головке и прижал к себе. Даша молнией метнулась к дочери и схватила Анечку на руки, поспешно отходя подальше.
-Мама, Масим, - повторяла девочка, указывая на него пальчиком. -Ладно, ладно, дорогая. Я поняла. Пойдем, мы с тобой в комнатке поиграем и вместе с Катенькой спатеньки ляжем. Вы с Катей покушали, теперь надо поспать, - говорила Даша, выходя из зала.
Наступило неловкое молчание. Роман махнул мальчишке рукой и указал на стул рядом с собой. Макс подошел, сел, угрюмо глядя вниз. Он взял в руки вилку, нехотя поковырялся в тарелке, но почти ничего не поел. Только выпил чаю.
-Надо будет Анечку врачу показать, - сказала Альбина. – Максим, - обратилась она к мальчику, - Анютке случайно эти бандиты ничего не кололи? Ты не видел? -Нет, а зачем? -Чтобы не плакала, не капризничала. -Она сначала сильно плакала, - ответил тот, - но потом я её успокоил. Играл с ней, спал тоже с ней. Ничего Ане не кололи. Только сегодня собирались, чтобы…, - он замолчал и нахмурился. -Зверюги, нелюди, - гневно произнесла Горина. – Спасибо тебе, что ты спас нашу девочку. Как подумаю, - она махнула рукой, всхлипнула и вышла на кухню. -Макс, ты почему ничего не ешь? – недовольно спросил Рома. – Один чай хлебаешь. -Не хочу я, - хмуро ответил тот. – В комнату пойду. -Пойдем вместе, - сказал Горин, поднимаясь. – Нам с тобой о многом поговорить надо. -Воспитывать будешь? – насмешливо произнес парень, направляясь к выходу.
Вскоре вернулась Даша. Сказала, что Анечка уснула.
-А где Роман? – поинтересовалась она. -С Максимкой в кабинет пошли, - ответил Илья. – Ты посмотри, как она к нему бросилась. Видать, подружились. -Подружились, - недовольно произнесла Дарья, потирая виски. – Кому она нужна, эта дружба с таким, - она помолчала, подыскивая слово, - зверенышем. -Даша, успокойся, - с укором заметил Илья. – Парень, рискуя жизнью, Анечку вытащил. Слава Богу, что не поймали его бандиты. Голову бы отвернули. -Да все я понимаю, - с досадой произнесла Даша. – Только смотреть на этого мальчишку не могу. Хоть убейте.
Раздался звонок домофона. Пришла Надя. Альбина Витальевна вновь пересказала весь ход событий. Во время её рассказа, Надежда ахала, охала, всплескивала руками. Вздыхала и переживала. А потом, вернулся Роман.
-Ну, что? Поговорили? – спросила мать. -Да, чего там поговорили, - раздраженно ответил тот. – Из него слова не вытянешь. Молчит. Уставился в пол и молчит. Куртку до носа натягивает сверху, чтобы я его глаз не видел. Я уж и так, и эдак к нему. Говорю, дескать, ты мою дочь спас. Что я могу для тебя сделать в благодарность? -А он? – поинтересовалась Надя. -Он, - покачал головой Горин. – Макс ответил, что если у меня много денег, то надо сделать, чтобы мать досрочно отпустили. Тогда она его из приюта заберет. Значит, не знает об её смерти, - вздохнул Рома. – Я не решился сказать. -Так, - вставая, произнесла Надежда. – Пойду я с ним, как психолог, поговорю. Может, со мной будет откровеннее. -Надя, только о матери пока ничего не говори. Иначе, он совсем замкнется. -Разумеется, - ответила та и направилась в кабинет.
Роман сидел, обняв за плечи жену. Альбина Витальевна протерла стол и тоже присела рядом. Илья Тарасович примостился в кресле.
-Господи, - с тяжелым вздохом сказала Альбина, - как парнишку жалко. Чего он только не пережил за свою коротенькую жизнь. Теперь кругом сирота. И деваться некуда. Бабка не в счет. -Я после разговора с Людкой на зоне, после жутких событий понял одно, - тихо произнес Роман, вставая и подходя к окну. – Мы, в отличие от всех этих потерянных и несчастных людей, живем совершенно в другом мире. В другом измерении. Людмила ведь не от хорошей жизни из дому сбежала. Отчим её насиловал. Мать собутыльникам продавала. Уму непостижимо, - он взъерошил пятерней волосы, а потом покрутил головой, как бы стряхивая наваждение. -Да, уж, - согласился с сыном Илья, поднимаясь с кресла и присаживаясь к столу. – Коньячку налить? – обратился он к жене. -Ой, отстань, ты, - махнула на него рукой Альбина. – Тебе только повод найти. -Я не представляю, чем мы можем Максу помочь? – сокрушенно произнес Роман. – Даст показания и снова его в казарму запрут. Он и так-то озлоблен на всех. А из приюта ему прямая дорога в колонию. Однозначно. -И что ты предлагаешь? – настороженно поинтересовалась Дарья. – Взять его в семью? Усыновить? Благо, и данные менять не надо. Горин Максим Романович. Красота! -Даша! – укоризненно сказал Роман, подходя к ней и обнимая за плечи. – Я про усыновление не говорю. Но, принять посильное участие в его дальнейшей судьбе, мы должны. -Что мы должны? Что ты имеешь в виду? – гневно поинтересовалась женщина, сбрасывая его руку. -Не знаю, - ответил тот, присаживаясь рядом. – Может, опеку над ним взять? Попросить перевести в другой детдом? Поближе к Москве. Навещать его. На выходные к нам забирать. -Ну, уж нет! – решительно воскликнула Даша. – В моем доме ноги его не будет. -Так, - вмешалась Альбина, хлопая ладонью по столу, - опеку над Максиком оформим мы с Ильей. Дело решенное. И забирать его будем к себе домой. -Умница. Я согласен, - поддержал жену Илья. – Как не крути, а внучку нашу спас именно этот, обиженный суровой жизнью парнишка. И мы не имеем права бросать его на произвол судьбы.
Дарья вскочила и выбежала из комнаты. Роман проследовал за ней.
БУМЕРАНГ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛ.9. В спальне Даша рухнула на кровать и накрылась покрывалом с головой. Роман вошел следом. Честно говоря, он не знал, что сказать любимой. Какие слова подобрать для утешения женщине, которая едва не потеряла свою дочь. Рисковала лишиться и будущего младенца, которого носила под сердцем. Он просто прилег рядом, обняв Дашу и тихонько поглаживая её по спине.
Их молчание продолжалось довольно долго. Рома уже решил, что она заснула. Вдруг, Даша резко повернулась и села на кровати.
-Ромка, у меня перед глазами стоит жуткая картинка. Анечка кричит, а ей отрезают пальчик! – быстро, возбужденно заговорила она. – Представляешь! Нашей доченьке режут её малюсенький, крохотный пальчик, - захлебываясь рыданиями, стонала Даша. -Милая моя, - прижимая её к себе, шептал Роман, - успокойся. Прошу тебя. Все уже кончилось. Все прошло. Нюточка с нами. Скоро у неё будет братик или сестричка. Тебе нельзя волноваться. Мы будем жить долго и счастливо. -Нет, нет, нет, - начала биться в истерике жена. – Я не смогу этого забыть! Меня будут мучить кошмары. Зачем рожать ещё одного ребенка? Что его ждет? Мы беззащитны перед такими монстрами, как Довлатов. А сколько еще ему подобных? -Дашенька, Дарюнечка, - покрывая лицо любимой поцелуями, просил Рома, - не надо так говорить. Успокаивайся, родная моя. – Он уложил Дашу к себе на колени и укачивал её, как ребенка. -Я хочу уехать из этого города, из этой квартиры. Куда-нибудь в глушь. В деревню. К черту на рога. Никого не видеть и не слышать, - уже шепотом бормотала она. -Тебе надо поспать. Давай, я тебя раздену, уложу и буду рядом, - сказал Рома, начиная расстегивать её халат.
Затем, он принес воды и заставил жену выпить снотворное. Дождался, когда Даша уснула, и тихонько вышел из комнаты. Проходя мимо кабинета, услышал, что Надежда до сих пор о чем-то беседует с Максимом. Прильнув к двери, попытался расслышать слова, но они говорили очень тихо.
Надя вернулась в зал минут через сорок. Горины вопросительно смотрели на женщину и ждали, что она скажет.
-Ну, что? – наконец, не выдержала Альбина. – Что Максимка тебе сказал? -Да, ничего хорошего, - вздохнула Надя. – Все не так просто. Вы хотели опеку над ним оформить? – обратилась она к Гориной -Да. -А согласится ли парень на вашу опеку? Маловероятно. -Почему? – изумилась та. -Да потому, что мальчишке много лет внушали ненависть ко всей вашей семье. Говорили, что Горины богачи, значит, негодяи и воры. Что именно вы, Альбина Витальевна, выкинули ночью на улицу его мать вместе с ребенком. Из-за вас всех она угодила в тюрьму. Торговала наркотиками, потому что нечем сына кормить было. Ну, и все в этом духе. Для него даже пьянчуга бабка лучше, чем госпожа Горина, - грустно усмехнулась Надя. -Кошмар какой, - в ужасе прижала руки к груди Альбина. -Кстати, о матери он очень хорошо отзывается. Скучает по ней. Известие о смерти будет для него страшным ударом, - покачала она головой. – Надо попросить следователя пока парню об этом не сообщать. Макс так меня умолял, чтобы я уговорила вас вытащить Людмилу из тюрьмы. У него один родной человек в жизни был – мама. -Что-нибудь обо мне сказал? – поинтересовался Роман. -Да, что о тебе, - развела Надя руками. – Конкретно ничего. Вот, к Анечке парнишка прикипел, видать, всем сердцем. С таким теплом о ней говорит. А потом чуть ли не со слезами посетовал, что везет же некоторым. У неё мама, папа, бабушка с дедушкой есть. И все её любят. -Бедный мальчишка, - массируя рукой сердце, тихо произнес Илья. Глаза его подозрительно блестели. -С ним детскому психологу работать и работать надо. Только я очень сомневаюсь, что в этом детдоме такой специалист имеется. -Что бы, ты не говорила, Надя, - решительно сказала Альбина, - я все равно буду добиваться опеки над Максимкой. Сама найму психолога. Заплачу, сколько надо. Моя вина, что не послушала тогда Ромку, - тяжело вздохнула она. - Не разыскала Людмилу и не забрала у неё внука. Она бы отдала. Понимала ведь, что мальчишке у нас лучше будет. Это мне наказанье Божье, - перекрестилась женщина. – Вот, и буду свою карму отрабатывать. -С психологом вы хорошо решили, - согласилась Надежда. – Только вам надо вначале его расположение завоевать. Оттает парень душой, может, и примет вашу заботу. Тогда и об опеке речь можно вести. Но, это долгий процесс. Он сейчас сгусток нервов. В душе только злость. Обида на всех. -Как думаешь, Надя, у Анютки останется эта история в памяти? – спросил Роман. -Судя по рассказам Максима, он от девочки ни на шаг не отходил. Что-то там сочинял, дескать, мама с папой заболели. Что скоро за ней придут. Она еще слишком мала и ничего не поняла. Кроме того, что вас рядом почему-то нет. Её тоже обязательно детскому психологу покажите. Хотя, когда проснется, я с ней поработаю. Тогда точнее скажу.
Как психолог, Надежда понимала, что наладить отношения с Максимом семье Гориных будет совсем не просто. Он не верил никому. Обида копилась и росла в его неокрепшей детской душе, как нарыв. Мать в тюрьме. «Дядя Алик», который представился маминым братом, оказался убийцей и садистом. Да ещё и его родным отцом.
Из разговора с мальчиком Надя сделала вывод, в душе он надеялся что Роман, увидев сына, опомнится и заберет к себе из приюта. И вдруг, оказалось, что Горин и не отец вовсе. А его жена не скрывает своего негативного отношения к нему. Все это угнетало Максима. Он оказался один одинешенек в этом непонятном, злобном мире. И только искренняя улыбка и привязанность маленькой белокурой голубоглазой девочки согревала его ожесточившееся от горя сердечко.
Альбина с Ильей, наконец, собрались домой. Им надо было отдохнуть. Теперь Анечка находилась дома. Даша тоже. А проблема с Максимом пока повисла в воздухе. В данный момент их присутствие ничего не решало.
Роман проводил родителей, и они с Надей вышли на лоджию, прихватив с собой бутылочку коньяка и конфеты. Горин разом опрокинул рюмочку, закурил и закашлялся. Надежда укоризненно посмотрела на него и покачала головой.
-Рэм, ты уже обкурился весь. Кашляешь, как чахоточный. Не забывай, ты мужик и глава семейства. Тебе нельзя расслабляться. -Какой расслабляться, - вздохнул Роман. – Даренька меня волнует. Доктор говорит, что угроза выкидыша существует очень большая. А я не знаю, как её успокоить. Максим, как красная тряпка на быка на Дашу действует. Она в нем только похитителя видит. И никак не хочет понять, что именно он спас нашу Анечку. -Ромка, ну, это естественная реакция матери, - покачала головой подруга. – Вот, если перевести эту ситуацию на меня, - горько усмехнулась женщина. – Не знаю, как бы я себя повела. Может, ещё агрессивнее. – Надя сделала глоток из рюмки и развернула конфету. – Не надо было ей все подробности рассказывать. О том, что Нюрочке пальчик намеревались отрезать. Убить её. -Да, это маманя все выложила, пока я отсыпался, - с досадой произнес Горин. – Я и не собирался Даше об этом говорить. -У неё сейчас эта жуткая картинка перед глазами стоит и затмевает все на свете. Здраво мыслить Даша не в состоянии. Ты на неё не обижайся. -Я не обижаюсь, Надюха. Но, ты же понимаешь, какая ситуация сложилась. Не могу я теперь спокойно отправить Максима в приют и забыть об его существовании, - нервно воскликнул он и вскочил. – Не смогу просто тихо, мирно наслаждаться семейным счастьем, зная, что ребенок, которого я забирал из роддома, которого более трех лет любил и считал своим сыном, растет никому не нужным сиротой. -Ты прав, - согласилась Надежда. – Жизнь подкинула вам ещё одно испытание на прочность. И очень непростое испытание. -И я, и мать с отцом долго приходили в себя от известия, что Максим не мой сын и не их внук. Поверь, мы все страдали. Столько лет прошло, боль, конечно, поутихла, но я все равно не раз вспоминал и думал о нем. Максимку Панова увидел, так сердце заныло. Но я и предположить не мог, что у парня так жизнь сложилась. Все хотел узнать, как он, что с ним, - Роман присел и вновь налил в рюмки. – Узнал, - хмуро добавил он, выпивая коньяк. – И как узнал! -Ладно, Рома, успокойся. Правильно говорят, что Господь посылает только то испытание, которое человек может вынести. Даша мать и, в конце концов, поймет, что Максим не виноват в трагедии с вашей дочерью. Наладить отношения с мальчиком будет безумно трудно. И помочь вам может именно Анютка. -Как это? – изумленно уставился на неё Горин. – Причем здесь Нюточка? -А притом, - убежденно сказала Надя. – Он прикипел к ней сердцем. Максим обделен любовью. Потому и сам не научен, любить кого-либо. Парню это чувство неведомо. А вот, Анечка зажгла в его душе как раз слабый огонек нежности и привязанности. Он потянулся к этому маленькому человечку. Не дал её изуродовать, уничтожить. Почувствовал себя защитником. В трудный момент Макс оказался ей нужен. Понимаешь, что для него важно, быть НУЖНЫМ хоть кому-то. Нельзя мальчишку лишать возможности общаться с ней. Это поможет переломить его отношение ко всей вашей семье. Я уверена. -Ты видела, как Даша метнулась к дочери, когда она к Максу подбежала? – спросил Роман. – Раненой львицей бросилась на защиту дочери. -Это пройдет. Я с ней тоже поговорю. Попытаюсь успокоить. Поверь мне, - сказала Надежда, поднимаясь с кресла, - время все расставит по своим местам.
Когда они вошли в зал, там стояла Анечка, держа за руку свою Катю. Она терла кулачком глазки и оглядывалась по сторонам.
-Ангел мой, - ласково сказал Рома, подхватывая дочь на руки, - ты как из кроватки выбралась? Через загородку перелезла? -Ма-ма, – капризно захныкала девочка. -Нюрочка, мама тоже спит. Она устала. Давай, я тебя переодену, и мы будем с тобой играть, - говорил отец, унося ребенка в её комнату.
Пока их не было, в зал заглянул Максим. Надежда махнула ему рукой. Он вошел и молча присел на стул.
-Макс, есть хочешь? – поинтересовалась Надя.
Он только пожал плечами. Женщина отправилась на кухню. А в это время вернулся Роман с Анечкой. Девчушка, увидев Максима заулыбалась и подбежала к нему. Она что-то затараторила на своем языке. Мальчик вопросительно взглянул на Романа, не зная, как себя вести.
-Смотри, как Анечка тебе радуется, - улыбнулся тот, присаживаясь рядом. – Поиграть с тобой хочет. Она ведь у нас не ко всякому идет. Значит, ты ей нравишься.
Анечка, между тем, стала вытаскивать свои игрушки из корзины и подавать их парнишке. Представляя каждую. «Катя, Зая, мясик, сибаська». Макс взял собаку в руки и смешливо потыкал ею в ребенка.
Роман впервые увидел, как Макс улыбается. Мальчишка просто преобразился. Расправил плечи. Исчез угрюмый взгляд.
Надя принесла еду, и они все вместе уселись за стол. Стали кормить и Анюту. Причем, когда папа взял в руки ложечку с кашей, Аня замотала головкой и указала пальчиком на Максима. Тот вновь вопросительно посмотрел на Романа. Но Горин молча передал ложку ему.
Закончив трапезу, девочка залезла под большой стол и помахала парню, приглашая и его. Ему пришлось сделать тоже самое. Игра продолжалась. Вдруг, в телевизоре заиграла веселая музыка. Анечка вылезла из-под стола и начала приседать, крутить попкой и хлопать в ладошки. Девочка танцевала и ждала одобрения. И видно было, что ребенок демонстрировал свои способности новому дружку. Потом она уселась на свой маленький диванчик и снова позвала Максима.
Надя и Роман с улыбкой наблюдали, как Нюрочка командует своим приятелем. Иногда она подбегала к ним. Давала или забирала игрушки. Что-то весело лопотала.
-По-моему, она совершенно адекватно себя ведет, - заметила Надя. – Как будто ничего и не случилось. Веселая, радостная. -Дай Бог, - даже перекрестился Роман.
И в это время мужчина заметил, что в дверях стоит Даша. Он испугался, что она сейчас грубо нарушит эту идиллию. Встал и подошел к ней.
-Как ты? – поинтересовался Рома, обнимая жену за плечи. -Нормально, - спокойно ответила Даша. – Ты Анечку покормил? -Конечно.
Дарья прошла в зал, обнялась и поздоровалась с подругой. Анютка подскочила к маме. Та взяла её на руки и прижала к себе. Максим, увидев женщину, сразу направился к выходу.
-Максим, - обратилась к нему Даша, - куда ты пошел? -В комнату, - угрюмо ответил тот. -Погоди. Мне с тобой поговорить надо.
Парень немного постоял и вернулся обратно. Присел на краешек кресла и сидел, уставившись в пол. А Нюточка неожиданно выскользнула из рук матери, подбежала к мальчишке и вскарабкалась ему на колени.
-Мой Масим, - гордо произнесла она. -Максим, а как Анечка чувствовала себя там? Плакала? -Сначала сильно плакала, - тихо ответил тот, не поднимая глаз. - Но я потом с ней играл, отвлекал. Там игрушки были. И детская кроватка. -А чем ребенка кормили? – строго поинтересовалась мать. -Детским питанием, кашей в пакетиках. Это Светка готовила, а я кормил. И памперсы Анютке менял. -Ты? – изумилась Даша. – Это ещё уметь надо. -Научился, - глухо ответил парень.
Роман почувствовал, что напряжение растет. Хотел, как-то отвлечь жену от этих расспросов. Но Даша неожиданно поднялась и подошла к Максиму.
-Макс, спасибо тебе, что заботился о бедной малышке. И за спасение нашей девочки, - голос её дрогнул, на глаза навернулись слезы. – Если бы не ты, - она замолчала и отошла к окну.
Надежда подошла к подруге. Они тихонько о чем-то поговорили и вышли из комнаты. Роман облегченно вздохнул. «Слава тебе, Господи», - мысленно произнес он.
Горин не стал спрашивать жену, о чем они беседовали с подругой. Он вообще опасался касаться пока темы о Максиме. Но вечером, когда они укладывались спать, Даша сама начала разговор.
-Слушай, Ром, - сказала она, снимая халат и укладываясь в постель, - посмотрела я, как Анютка к парню тянется и вдруг ясно осознала, что если бы Максима рядом с ней в тот момент не было, еще неизвестно, в каком состоянии ребенок к нам вернулся. И вернулся ли вообще, - тихо добавила женщина, прижимаясь к мужу. -Я рад, что ты это осознала, - ответил Роман, целуя её. – А вот Макс родился под несчастливой звездой. Он, считай, с рождения окружен ложью. Три года прожил в нормальной обстановке, а потом что? -А ты не спрашивал, как и где они с матерью жили? -Нет, - покачал головой тот. – Мне неудобно было об этом говорить. Да, он особо со мной и не откровенничал. Надежда кое-что смогла из него выудить. Мне Максим ничего не рассказывал. Только о матери просил. Все, больше ему ничего не надо. -Господи, - вздохнула Дарья, - он ведь совсем сирота. Бедный парень. -Он и сегодня вечером опять спрашивал, смогу ли я Людмилу вызволить? -А ты что ответил? -Сказал, что постараюсь, - с досадой проговорил Рома. – Ну, не поворачивается у меня язык сообщить об её смерти. Чего делать, не знаю.
На следующий день утром Роман повез Максима к следователю. Надежда поехала с ними. Чтобы допрос мальчика проходил в присутствие психолога. Вначале майор просто побеседовал с парнем. Расспросил, как он познакомился с Довлатовым, где? Затем, решили ответы на вопросы записать на видеокамеру. Где и когда будут судить Арсена, было ещё не известно. Да и дел на него накопилось очень много. Правоохранительные органы Баку разыскивали преступника давно. И дела там были посерьезнее, чем здесь. Если суд состоится не в Москве, то показания Максима будут приняты в таком виде.
Роман дожидался окончания допроса в коридоре. Надо было решать вопрос, куда направят парня теперь. Наконец, и его пригласили в кабинет.
-Вы пока подождите за дверью, - попросил следователь Максима и Надю. – А с Романом Ильичом мы поговорим.
После их ухода он сообщил, что Максима отправляют в спецучреждение. А не в тот детдом, где мальчик воспитывался раньше. К уголовной ответственности его привлечь не могут за участие в похищении ребенка, но в дальнейшем, он будет содержаться в закрытом приюте для малолетних преступников.
Горин возмутился такому скоропалительному решению. Попытался разубедить следователя. Стал объяснять ему сложность ситуации. Сказал, что его семья намерена оформить над мальчиком опеку.
Разговор их затягивался. Надежда велела Максиму никуда не отлучаться и направилась в туалетную комнату. А тому очень хотелось послушать, о чем идет речь в кабинете. Он подошел к двери, тихонько приоткрыл её и заглянул в щелочку.
-Слушай, - говорил следователь, откинувшись на стуле и пуская клубы дыма в потолок, - сам-то прикинь, зачем тебе такой хомут на шею весить? У тебя дочка годовалая, скоро второй ребёнок будет. Ты жену свою в гроб загонишь. Вернее, он вас всех в могилу отправит. Глянь, нам характеристику на этого мальца факсом из детдома скинули, - продолжил он, подавая Роману листы бумаги. – Занимательное чтиво.
Горин быстро пробежал написанное глазами и вернул документы.
-Да я это уже читал, - со вздохом сказал он. – Но зачем парня в какое-то спецучреждение? Оттуда же прямая дорога в колонию. -Что поделать? – пожал плечами майор. – Судьба, видать, у него такая. А наследственность? Отец бандит. Мать в тюряге руки на себя наложила. Наркотой торговала. Бабка пьянь голимая. Ей внук до лампочки. Сама долго не протянет. -И это мне известно, - понуро произнес Роман, тоже закуривая. – Людка прямо у меня на глазах умерла. Я у неё в зоне был.
И в это время дверь резко распахнулась. На пороге стоял Максим. Его огромные черные глазищи горели бешеным огнем. Губы мальчишки дрожали, трясущимися руками, тот комкал полы куртки.
-Ты! Ты! – в истерике закричал он и по щекам парня покатились крупные слезы. – Ты знал, что мама умерла, и врал мне! Врал, что вытащишь её из тюрьмы! – плечи его затряслись от рыданий.
Роман бросился к Максимке. Сзади подошла Надежда и попыталась приобнять мальчика. Но тот резко отпрянул и захлебываясь слезами, твердил лишь одно: «Ненавижу вас! Всех ненавижу!»
БУМЕРАНГ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛ.10. Известие о смерти матери спровоцировало у Максима нервный срыв. После обследования врачом, мальчик был помещен в психоневрологический диспансер. Успокоительные препараты остановили истерику, но парень замолчал и отказывался разговаривать с кем бы то ни было. Детскому психотерапевту клиники никак не удавалось установить с ним контакт. Роман Горин обратился к главному врачу с просьбой разрешить Надежде поработать с мальчиком, как опытному психологу. Её Макс уже знал и совсем недавно вполне адекватно воспринимал. Анатолию Сергеевичу ничего не оставалось делать, как согласиться.
В первое посещение Максим не отвечал на вопросы, однако, он женщину хотя бы слушал и не отворачивался. Это уже вселяло определенную надежду. Дашина подруга стала приходить к нему каждый день. Роман с Альбиной в это время терпеливо дожидались в коридоре. Так продолжалось с неделю. Надя приносила мальчишке фрукты, соки, сладости. При ней Максим к угощениям не притрагивался. Но, по словам нянечки, после ухода женщины кое-что съедал. Пока, разговорить мальчишку не удавалось. Иногда он кивал головой. Потом стал говорить – «да», «нет», «хочу», «не хочу».
И тогда Роман предложил Надежде применить «тяжелую» артиллерию. На очередное свидание с пациентом она пришла с Анютой. Малышка прыгала возле него, что-то по-своему лопотала. Потом залезла на кровать и стала тыкать своей любимой куклой Катей ему в щеку, изображая поцелуй. В тот день Максим впервые за много дней улыбнулся. Он заговорил с девочкой. Это был прорыв.
А вскоре, стал разговаривать и с Надей. Вначале они вели беседы на, казалось бы, совершенно отвлеченные темы. Хотя, это трудно было назвать беседой. У психолога создавалось впечатление, что парень заново начинает учиться говорить. Оживлялся лишь, когда речь заходила о Нюточке. Здесь появлялась улыбка и взгляд теплел. Настроение Максима часто менялось. Однажды, Надежда застала его хмурым и угрюмым. Стараясь делать вид, что она этого не замечает, женщина спросила:
-Макс, чего бы ты сейчас хотел больше всего? -Умереть, - глядя ей прямо в глаза совершенно не детским взглядом, ответил тот. -Но, почему? – растерянно спросила Надя. -Да, потому, что я никому не нужен! – возбужденно воскликнул парень. – НИ-КО-МУ, - по слогам произнес он. – Меня только мама любила. Да, она меня иногда ругала, даже наказывала. Но мама меня Л Ю Б И Л А, - буквально с придыханием выговорил это слово Максим, резко усаживаясь на кровати, и обхватывая коленки. - Жалела и никому не давала в обиду. А теперь…, - он закусил губу, скривился, сдерживая слезы, и замолчал. -Ты не прав, Максимка, - тихо ответила женщина, присаживаясь к нему. – Роман и Альбина Витальевна почти каждый день приходят со мной и ждут, когда ты захочешь их увидеть. -Никогда, - зло ответил мальчишка. – Особенно этого Романа, - глухо добавил он.
Опытный психолог поняла, что продолжать в данный момент разговор о Гориных бесполезно. Время, как говорится, ещё не пришло. Выйдя в коридор, и увидев на лице Романа немой вопрос, только пожала плечами. «Не хочет он вас видеть. А тебя в особенности», - с сожалением произнесла Надежда, увлекая Горина к выходу.
Она, конечно же, подробно рассказывала о каждом своем разговоре с мальчиком. Иногда у Максима появлялось настроение поговорить. Он рассказал, как они жили с Людмилой в небольшом городке Подмосковья. Мать продолжала работать мужским парикмахером. Там она знакомилась с «женихами». Приводила их в дом. Но долго никто не задерживался. Денег всегда не хватало.
-Этим её мужикам только бы напиться, - зло процедил он. – Да меня куда-нибудь из дому спровадить. Но, мамка с ними никогда не напивалась, - с гордостью сказал Максим, - и всегда заступалась за меня. -Они тебя обижали? -Обзывали по всякому, когда мама не слышит. Но, я тоже им празднички устраивал, - усмехнулся мальчишка. – Водку в раковину выливал. Слабительного подсыпал. Сигареты тырил, и воды в пачку наливал. Много, чего придумывал. -А к бабушке в деревню вы ездили? – поинтересовалась Надя. -Иногда, - кивнул головой парень. – Только они с мамой все время ругались. Я не знаю, из-за чего, - пожал он плечами. – Меня во двор выпроваживали. И там матюги бабкины слышно было.
Все это время Альбина Витальевна вела ожесточенную битву за отмену решения о помещении Максима в спец интернат. Но, тетки из опекунского совета были неумолимы. Складывалось впечатление, что у них никогда в жизни не было собственных детей. Когда возмущенная бизнес-леди сказала, что с мальчиком необходимо работать психологу, заведующая опеки рассмеялась и ответила, дескать, на каждого малолетнего преступника врачей не напасешься. Майор Семин тоже казался непробиваемым. Он аргументировал решение тем, что Максим Горин, находясь в детдоме, уже состоял на учете в детской комнате милиции. За постоянные побеги, непослушание, грубость и драки с воспитанниками.
-Давно надо было это сделать, - равнодушно сказал он, когда Горина явилась к нему на прием. – Потакали, потакали паршивцу, и чем все закончилось? Кражей ребенка. Вашей, кстати, внучки, - ехидно заметил он. - А это серьезное преступление. -Слушай, майор, - возмущенно воскликнула Альбина Витальевна, оставив вежливый тон, – ты мне голову не морочь. Я Законы знаю. Если преступник добровольно возвращает похищенного человека и при этом не причиняет ему никаких физических страданий, он освобождается от ответственности. -Умные больно все стали, - хмыкнул Семин. – Может, и статью знаете? -Статью тебе назовет мой адвокат, - холодно произнесла госпожа Горина, поднимаясь со стула. – Если понадобится, у Максима их будет два или три. Я найму самых лучших. И не успокоюсь, пока с тебя погоны не слетят.
Но хуже всего себя чувствовал Роман. Он никак не мог понять ненависти Максима. Надя, казалось бы, все уже парнишке объяснила. Ему было известно, почему Горин развелся с его мамой. Знал, что Роман не выгонял женщину с ребенком из дома ночью. Знал даже, что Альбина Витальевна предлагала Людмиле оставить мальчика у них. И все равно Максим продолжал считать Романа главным виновником всех его несчастий и гибели матери.
А однажды Рома не выдержал. Решил сам попробовать поговорить с парнем и явился в палату. Увидев его, Макс заметно растерялся.
-Привет, - сказал Горин, проходя и укладывая на тумбочку пакет. – Ну, как ты здесь? Не скучаешь? -А че мне сделается? – насмешливо ответил тот, приходя в себя. – Как на курорте живу. Чего это ты там принес? – поинтересовался он, вытягивая шею. -Витамины. Компот из ананасов, киви. Пробовал когда-нибудь? Очень вкусный и полезный фрукт. -Да я этими витаминами уже объелся, - фыркнул парень. – Ты бы лучше мне сигаретку притащил. -А сто грамм тебе не налить? – ошеломленно поинтересовался Роман. -Можно, а че? – ехидно хихикнул Макс. -Вот, лет через десять мы с тобой и выпьем, и покурим вместе, - стараясь быть спокойным, сказал мужчина. -Лет через десять у меня свои деньги будут. Сам смогу тебя угостить, - со злым прищуром сквозь зубы процедил парень. -Заметано, - кивнул головой Горин. – Гляди, ты обещал. -Угу. Только где я буду через столько лет? – пробормотал пацан и тихо сматерился. -А что у тебя какие-то планы есть? – спросил Рома, не зная, как реагировать на его нецензурную брань. -Конечно, - с кривой ухмылкой продолжил тот. – Сначала в приют. Потом, в колонию. А там дорога в рай открыта. -Что-то мрачную картинку ты нарисовал, - пожал плечами Горин. – Для начала, в приют-то я тебя не отдам. -А ты кто такой, чтобы меня отдавать или не отдавать? – возмущенно воскликнул Максим, вскакивая с кровати и подходя к тумбочке. Он схватил принесенный пакет и швырнул его в руки Горину. – Вали отсюда, дядя, к едрене фене. Вали, вали, пока я тебя, куда подальше не послал.
Роман выскочил из палаты, как ошпаренный. Он не мог в таком состоянии ехать на работу и отправился домой. Из машины позвонил Надежде и попросил приехать к ним. Она ответила, что в данный момент сидит у Даши.
-Ну, за что? За что он меня так ненавидит? – возбужденно воскликнул Горин, падая в кресло со стаканом воды в руке, когда приехал. -Ромик, уймись, - пробовала успокоить его жена, подходя и обнимая за плечи. – Ты у Максима был? -Да, был, - ответил тот, делая большие глотки из стакана. -И что? – поинтересовалась Надя. -Что? – хмыкнул тот, подходя к бару и доставая виски. – Он меня послал. Натурально. Можно сказать, открытым текстом. -А я тебя предупреждала …, - начала говорить подруга. -Да, сколько можно? – возмущенно перебил её Горин, наливая себе. – Я чем перед ним провинился? Почему с тобой он разговаривает, а со мной нет? -Рома, - укоризненно сказала Даша, забирая у него бутылку, - это не выход. Если ты будешь психовать, ничего не изменится. -Роман, да пойми ты, что ребенок не способен так быстро перестроиться, - быстро заговорила Надя. - Максиму с трех лет внушали, что ты монстр. Что ты выгнал его с матерью из дому. Обрек на нищету. Что в тюрьму она попала из-за тебя. Его мозг не способен переварить, что ты там испытывал, узнав об измене жены? Он ещё маленький. -Ругается вполне, как взрослый, - хмыкнул Роман. – Кстати, он при тебе матерится? -Ну, иногда проскакивает, - усмехнулась женщина. – Скорее, для связки слов. Но, на меня конкретно, нет. Макс в такой среде вырос. Там мат считается нормой. Рома, - продолжила она, - парень никому не верит. И не понимает, что тебе от него надо? -И что мне делать? Плюнуть на все и пусть пацана в этот интернат определяют? Он мне уже во сне снится. Только почему-то маленьким. Хочется подойти, обнять, сказать что-то хорошее. Да, просто поговорить. А он, как волчонок, зубы скалит. -Знаешь, что мне кажется, - задумчиво произнесла психолог, - не пробуй с ним договориться сейчас. На данном этапе все бесполезно. Тебе необходимо сделать что-то такое, чтобы Максим понял, ЭТО сделано только ради него. Чтобы парнишка поверил в твою искренность. В твою заботу именно о НЕМ. -А я знаю, что надо сделать, - вмешалась Дарья. - Тебе следует перезахоронить останки его матери на кладбище в Мальково. Поставить памятник и привезти Максима туда. -Дашка, ты гений, - растерянно произнес Роман. – А может, заключенных в общей могиле хоронят? Я не знаю. -Вряд ли, - покачала головой Надя. – Не пачками же они мрут на зоне. Какая-то могилка с номером должна быть.
Вечером, когда супруги улеглись в постель, Роман долго крутился и вздыхал. Даша обняла мужа и прижалась к нему.
-Дарька, - тихо прошептал Рома, чмокая жену в щечку, - я такую вину перед тобой чувствую. Ты Анютку носила на сплошном стрессе из-за моей дурости. А теперь снова переживаешь, вынашивая второго ребенка. И виной всему я. Мои проблемы с Максимом. -Ром, - с улыбкой ответила она, ласково перебирая его волосы, - мы с тобой семья, или как? -Ну, я надеюсь, - сказал тот, целуя её ладонь. -А это значит, что у каждого из нас не может быть СВОИХ отдельно взятых проблем. Все проблемы наши общие. И решать мы их должны вместе, - добавила она. – Ты меня прости за мою первую реакцию на появление в нашем доме Максима. Страх на Анютку лишил меня разума. -Дарька, - встрепенулся Роман, приподнимаясь с подушки, - не надо об этом снова вспоминать… -Погоди, - перебила его жена. – У меня было время успокоиться и все обдумать. Хочешь ты этого или нет, но с мальчишкой ты связан, как пуповиной. Он родился в твоем доме. У тебя на глазах сделал первые шаги, сказал первое слово. Ты любил малыша. Прирос к нему душой. – Даша встала и накинула халат. Затем, присела на край кровати. -Только ты не учитываешь, что Максим вырос. Он уже не маленький ребенок, которого можно утешить конфеткой и отвлечь игрушкой. Ведь, когда наша Аня капризничает, ты спокоен. Не раздражаешься. Не сердишься на неё. Что ты так распсиховался на грубость Макса? -Ну, ты сравнила, - недоуменно возразил Роман. – Нютка малышка. А он-то уже взрослый парень. Ополчился на меня, как на врага народа. -Какой он взрослый? - грустно усмехнулась Дарья. – Парень за свою коротенькую жизнь уже столько пережил. Его грубость – это протест против всего на свете. Против несправедливости и обмана. Вначале, остался без матери и попал в детдом. Там ещё выжить надо. Уметь приспособиться. И вдруг, появляется родной человек - дядя Алик. Который обещает вызволить мать, отомстить ненавистному Горину, забрать из опостылевшего детдома. Единственный, как парню кажется, человек, которому он действительно нужен. И снова жестокий обман. Дядя оказывается бандитом, способным искалечить и убить маленького ребенка. Максим узнает, что ты не его отец. Представляешь, что мальчишка чувствовал в это время? -Да уж, - покачал головой Горин. – Врагу не пожелаешь. Не у всякого взрослого нервы выдержат. -Вот именно, Рома, - сказала Дарья. – Другой бы мальчишка испугался, сиганул ночью в окно и убежал, куда глаза глядят от «дяди Алика». Зачем ему девчонку спасать, которая ему и не сестра вовсе? -Согласен. -Как у него хватило мужества защитить нашу Анютку, я не представляю, - взволнованно продолжила женщина. – Притащить неподъемную скамейку к окну, завернуть ребенка в одеяло, положить её на подоконник, вылезти самому и вытащить спящую девочку. Ещё и донести её до дому. Она ведь у нас не худенькая. Невероятно. А если бы она проснулась и заплакала? Он ведь понимал, что Довлатов ему голову отвернет на раз. -Все, все, все Дарюня, - тихо произнес Роман, присаживаясь рядом и обнимая супругу. – Не надо об этом. Прошу тебя. -Да я это к тому, что значит, в парнишке есть и жалость, и сочувствие, и невероятная храбрость. И спасением нашей Нюточки мы обязаны только Максиму. Просто в нем надо это хорошее разглядеть. И помочь парнишке. Поверит он в нашу искренность и его отношение к тебе изменится. Уверена. Я, кстати, тоже намерена навестить Максимку вместе с Аней. -А если он и тебя пошлет? -Не думаю. При Анютке грубить не станет. Она для него как лучик света в темном царстве сейчас. Завтра и пойдем. -Может, и я с вами? -Нет, Рома. Ты вплотную займись перезахоронением. Наверное, это тоже не совсем просто устроить. Я, конечно, не думаю, что Максим после этого сразу сменит гнев на милость. Проникнется к тебе симпатией и уважением. Может, в силу своего юного возраста, даже не сразу и оценит. Но, со временем поймет, что значит иметь возможность прийти и поклониться на могилку к матери.
Супруги улеглись в кровать и некоторое время молчали. Затем, Даша, прижимаясь к плечу Романа, проговорила:
-Ромик, нам следует о парне не просто позаботиться. Надо попробовать полюбить его. Таким, каков он есть сейчас. Не того малыша, которого ты помнишь, а подростка. Именно полюбить. Иного не дано, - с чувством произнесла Даша. - У Максима начинается переходный период из детства во взрослую жизнь. Это сложно для любого ребенка. А с такой изломанной душой, как у Макса, тем более. -Все-то ты у меня понимаешь, Дарюня, - тихо ответил Роман. – Давай спать. Утро вечера мудренее.
Роман так и сделал. Перезахоронил Людмилу в Мальково. Дело оказалось действительно хлопотным. Стоило не только нервов, но и немалых денег, чтобы получить разрешение на перенос тела. Пришлось разыскать мать Людмилы и уговаривать написать прошение о перезахоронении дочери от её имени. У неё и неплохая фотография Люды нашлась на памятник. Макс все ещё находился в клинике и ему ничего не говорили.
Выписка из больницы Максима откладывалась благодаря стараниям Альбины. Она настояла на консилиуме врачей психотерапевтов. Заплатила хорошие деньги и получила желаемое заключение, что ребенку противопоказан жесткий казарменный режим. Необходимо постоянное наблюдение у психолога и невролога. Состоялся суд, и было принято решение направить Максима в обычный детский дом. И его Горины выбрали сами. Детдом располагался в красивом сосновом бору. По трассе, ведущей в их загородный дом. Нужно было просто свернуть на проселочную дорогу по пути следования. Полчаса езды и на месте.
Альбина заранее съездила в это детское учреждение, познакомилась с директором Еленой Борисовной. Критически осмотрела все здания и предложила спонсорскую помощь. Работниками её строительного треста был сделан великолепный, почти евроремонт. Агенство Романа выделило деньги на приобретение компьютеров, двух плазменных телевизоров и другой оргтехники. Директриса не верила своему счастью.
Правда, через некоторое время восторг Елены Борисовны сменился большим разочарованием. Бизнес-леди хорошо умела считать деньги, и привыкла досконально следить за их распределением. Она появлялась в детдоме часто и без предупреждения. Однажды, не досчиталась одного компьютера и большого плазменного телевизора, который должен был стоять в актовом зале. Директор что-то бормотала в оправдание. Техника «случайно» оказалась у женщины дома. Альбина действовала старым испытанным способом. Очень скоро в детском учреждении у неё уже были свои «глаза и уши». Короче, железная леди сумела «построить» всех. Госпожу Горину мало волновало, кому это нравится, кому нет. Она действовала так, как считала нужным. Все это дама сделала ещё до появления Максима в детдоме.
Когда Елена Борисовна ознакомилась с документами и характеристикой своего нового воспитанника, то пришла в ужас. Альбина не стала уточнять, почему они с Максимом однофамильцы. Сочла это лишним. Сказала лишь, что мальчик является дальним родственником её мужа. И рассматривается вопрос об установлении над ним опеки. Все. *
В один из выходных дней, когда Максим уже пробыл в детдоме около месяца, Роман приехал за ним. С парнем они неоднократно виделись после того неудачного посещения в клинике, но не наедине. Один на один разговаривать не доводилось.
-Макс, хочешь съездить на мамину могилку? – спросил Горин. -На зону, что ли? – недоуменно уставился на него парень. -Нет. Я перезахоронил Людмилу на кладбище в поселке Мальково, где находится наш загородный дом. Это совсем рядом. -А меня отпустят? – тихо прошептал тот. -Я уже договорился с Еленой Борисовной. Едем?
Максим промолчал, но направился к машине. В дороге он тоже не проронил ни слова, и Роман не стал лезть к нему с разговорами. Машину оставили у ворот и прошли к могилке. Место было огорожено красивой оградкой. В изголовье стоял большой деревянный крест с фотографией. Тут же находился столик со скамеечкой под навесом. Дарья с Альбиной высадили на могиле многолетние цветы. И ещё здесь росла маленькая елочка.
Роман отдал мальчику корзинку с цветами и открыл калитку. «Памятник можно только через год поставить. Мы с тобой вместе выберем. Побудь с мамой один», - сказал он и отошел подальше. Мужчина выкурил уже несколько сигарет, пока решился приблизиться к ограде. Макс сидел на краешке скамейки и сквозь слезы шептал что-то. Говорил быстро и взахлеб. Слов было не разобрать. У Горина комок застрял в горле. Через некоторое время мальчик почувствовал его присутствие и повернул голову. Он по-детски вытер слезы рукавом и сказал: «Ладно. Поехали».
-Сейчас заедем к нам в дом. Поедим, отдохнем, - сказал Роман, усаживаясь в машину. – Ты там маленьким часто бывал. Может, вспомнишь чего. Не возражаешь? -Ты, это, - неуверенно произнес парень, не глядя Роману в глаза, - извини, что я тебя тогда послал. И, - он немного помолчал, подбирая слова, - спасибо тебе за маму. -Да, чего там, - махнул тот рукой. – Я тоже могу иногда такое завернуть, уши завянут. Если меня сильно разозлить, - усмешкой добавил он. - Забыли. Лады? -Лады, - кивнул Максим.
В усадьбе Гориных оказалось людно. Роман специально на выходные пригласил семьи Бориса и Надежды с сыновьями. Мальчишки были близки по возрасту с Максимом. И взрослые надеялись, что ребята подружатся.
Когда Роман с парнем вышли из машины, к ним навстречу бросилась Анютка с криком: «Папа, Масим!» На бегу, девочка споткнулась, упала и громко заплакала. Отец поднял малышку и стал успокаивать. К ним быстро подошла Даша. Внимание переключилось на ребенка. Когда мама понесла девочку в дом, Рома оглянулся, но Максима нигде не было. «Господи, - недоуменно подумал он, - неужели сбежал?»
Обегав всю территорию усадьбы, Горин, на удачу, заглянул в конюшню и застал мальчишку там. Максим стоял возле стойла одной из самых старых лошадей и гладил ей морду. Услышав шаги Романа, тихо произнес:
-А я её помню. Рыжуха зовут. Да? -Точно, Рыжуха, - улыбнулся Горин. – Она самая спокойная. Я тебя на ней катал, когда тебе три годика было. -И запах, запах конюшни я хорошо помню, - произнес парень, прикрывая глаза. – И дядьку ещё какого-то бородатого вспоминаю. Мне это во сне иногда снилось. -Бородатый дядька – это Степан. Наш егерь. Он и сейчас здесь живет, - ответил Роман, обнимая Максима за плечи. – Он тебя тоже хорошо помнит. Маленьким. *
Максим пробыл в доме Гориных два дня. Вел себя несколько настороженно и обособленно. Говорил мало, больше слушал. С мальчиками познакомился, но участия в играх не принимал. Оживился лишь, когда они все вместе на следующий день отправились в баню и после парилки прыгали в прохладный бассейн. Это ему явно пришлось по душе. Друзья, конечно, были в курсе проблем Гориных с Максимом. А потому вели себя так, будто парень присутствовал здесь всегда. Никто не задавал ему лишних вопросов. Общались с ним попросту, на равных.
Для связи с парнем Роман подарил ему не просто мобильный телефон, а настоящий смартфон. С подключенным интернетом, различными играми и телефонами всех членов семьи. Это был крутой подарок. Более часа Рома учил его пользоваться аппаратом. Макс был настолько доволен, что не мог скрыть радости.
-Только куда же я его буду прятать? – растерянно пробормотал он. -Прятать? – спросил Роман. – Зачем? -Ты че, дурак? – искренне удивился парень его наивности. – Украдут, стопудово. Или просто отнимут старшие пацаны. -Думаешь? -Не думаю, - криво усмехнулся тот. – Я знаю. Там свои порядки. -А если я Елену Борисовну предупрежу, что сделал тебе такой подарок. Пусть она проследит, - предложил Роман. -Ты че? – возмущенно вскочил мальчишка. – Чтобы я под защитой у начальницы был? Это же западло! -И какой выход? – недоуменно поинтересовался Горин. – Не возьмешь, что ли? А как связь держать будем? -Неее, я возьму, - ответил Макс, прижимая смартфон к себе. – Надо просто тайник придумать. -А что, ни у кого в детдоме мобильника нет? -Есть у тех, к кому родственники приезжают. Только они все в руках у Тимохи и его друганов. Он за деньги или услуги позвонить пацанам дает. -Что за Тимоха? -Да, долго объяснять, - буркнул мальчишка. – У него своя кодла. И его все боятся. Даже воспитатели. -И никто не жалуется? -Кому? – хихикнул Максим. – Елене что ли? Такую темную устроят. Костей не соберешь. -Хорошенькое дело, - почесал затылок Роман. – Я тебя под удар не хочу подставлять. -Да, не боись, - хмыкнул парень. – Не первый раз замужем, - со взрослой иронией произнес он. - У меня не найдут. Я уже наученный.
В воскресенье вечером Роман повез семью домой и по дороге завез Максима в детдом. Прощание мальчика с Анютой было трогательным и забавным. Девчушка никак не хотела его отпускать. Горин вышел из машины и провел его в здание. Сдал дежурному воспитателю. Но на душе было не спокойно. Решил разговор о мобильнике передать Альбине. Обстановка и дисциплина в этом заведении была в её ведении. *
С той поры прошло несколько месяцев. Максим часто бывал и в усадьбе Гориных, и в их доме в Москве. В Мальково парню нравилось больше. Максим просто заболел лошадьми. Степан учил его ухаживать за ними. Егерь по совместительству был ещё и конюхом. Вообще, с малоразговорчивым и несколько ворчливым стариком они на удивление быстро подружились. У того никогда не было семьи. Мальчишка стал для него и сыном, и внуком. А верховой езде обучал Максима Роман. И ему было весьма обидно, что парень, хоть и не грубит, не дерзит, но какой-то душевной близости между ними не возникает. На вопросы, как ему живется в детдоме, есть ли у него там друзья, мальчик отвечал односложно. В подробности не посвящал. Рома видел, что и со всеми остальными членами семьи у парня отношения были ближе, чем с ним. Он легко болтал с Ильей, Альбиной и Дашей. А в отношении к Роману был как-то насторожен. Казалось, все время ждал подвоха с его стороны.
Альбина Витальевна вначале тоже не знала, как сблизится с парнем. На первых порах старалась быть излишне внимательной и ласковой с ним. Называла его Максиком, все время пыталась угостить чем-нибудь сладким, вкусненьким. Пока сын не сделал матери замечание.
-Мам, что ты перед ним лебезишь? Ну, не привык он к таким телячьим нежностям. Какой он тебе Максик? Он взрослый парень и тебя не понимает. Не старайся выделить его из толпы. Ты над другими мальчишками не трясешься. С Дениской и вторым Максимом так елейно не разговариваешь. Ему же неловко. -Ладно, - недовольно пробурчала Альбина. – Учить он меня ещё будет. – Но, к сведению приняла.
А уважение у Максима госпожа Горина неожиданно завоевала после одного случая. Как-то по дороге из усадьбы в город, Альбина решила прихватить, так называемого внука, к себе домой. В тот день она сама сидела за рулем. Машину бизнес-леди водила хорошо. Но, дорожные правила были написаны, как видно, не для неё. По мнению самолюбивой женщины, даму в автомобиле представительского класса все обязаны были пропускать и притормаживать перед её автомобилем. Переехать две сплошные, неожиданно перестроиться в другой ряд, превысить скорость – дело привычное. Так она и поступила в этот раз, став выруливать не по правилам и создав аварийную ситуацию. Когда водитель одной из машин покрутил пальцем у виска и стал выкрикивать ругательства из открытого окна, дама невозмутимо, молча показала ему поднятый средний палец и продолжила движение. Максим прекрасно знал значение этого жеста. Он изумленно уставился на неё и расхохотался. «Ну, ты крутая бабушка», - насмешливо произнес парень и показал возмущенному мужчине язык.
А у новых друзей, Дениса и своего тезки Максима Панина, парень неожиданно стал лидером. По сравнению с домашними детьми он оказался настолько мудрее и опытнее них, что его авторитет не оспаривался. Он мог научить их многому и не всегда хорошему. Стащив у Романа несколько сигарет, продемонстрировал приятелям, как надо курить. Где и был застигнут Степаном. Мало понимающий в приемах воспитания егерь просто скрутил парню ухо и навесил ощутимый подзатыльник. Жаловаться на него не стал, но пригрозил не допускать к уходу за лошадьми и брать с собой в лес. Максим воспринял это, как должное и даже не обиделся. Смиренно попросил прощения.
Приближался Новый год. В начале января Дарья должна была родить. К ней Максим относился с особым почтением. Она ассоциировалась у него со своей мамой и Анюткой. И была вне конкуренции. То есть, со всеми парень сблизился, нашел общий язык. Только с Романом держался, как бы, на определенной дистанции. И это мужчину очень угнетало. Он все больше и больше привязывался к парнишке. Максим оказался весьма не глупым, сообразительным, упорным, и в то же время, очень хитрым. Ездить верхом научился на удивление быстро. Стрелял по мишеням, благодаря Степану, уже лучше Романа. То, что ему нравилось, он делал с огромным рвением и упорством. Но, почувствовав свою власть над новыми друзьями, постоянно провоцировал их на пакости. Казалось, ему нравилось создавать конфликтные ситуации. Причем, виноватыми всегда оказывались Денис и второй Максим. А он здесь якобы абсолютно не причем.
Надежда объясняла такое поведение мальчишки элементарной завистью детдомовца к детям из нормальной семьи. Он хотел их подставить и посмотреть, как парней накажут. В один из дней, когда Максим в очередной раз гостил в усадьбе Гориных, Роман хватился своего бумажника. Пытаясь вспомнить, где был, пошел проверить в гостевой домик. Именно там ночевал парнишка. Проходя мимо окна, увидел Максима, который держал в руках кошелек. Денег там было прилично. Не только рубли, но и валюта. Затаив дыхание, Горин стал подсматривать. Мальчишка рассматривал пачку купюр и воровато оглянулся. Затем, вытащил стодолларовую бумажку и сделал жест по направлению к карману. Но, тут же передумал. Открыл отделение с мелочью, высыпал часть себе в ладонь и засунул в карман джинсов. Положил портмоне на стол и вышел. И нос к носу столкнулся с Романом.
-Слушай, ты мой бумажник не видел? – спросил Горин. – Я такой растяпа. Куда дел, не помню. -На столе он лежит, - ответил парень, отводя взгляд и пытаясь обойти мужчину. -Погоди. Я собственно из-за тебя денег и хватился. Пойдем ко со мной.
Они вернулись в дом. Роман взял бумажник и раскрыл его.
-Макс, тебе денежку дать? -Не, не, - замахал тот руками. – На что они мне? -Ну, мало ли. Вас же в город вывозят. Мороженку, шоколадку купишь. Или сигареты, например, - иронично добавил он. -Да я и не курю, - хмуро ответил парень. – Так, для понту иногда смолю. -Для понту не стоит здоровье гробить. Макс, ну рано тебе ещё курить. Я бы и сам бросил. Не получается, - с досадой сказал Роман. -А чего ты деньги не пересчитываешь? Вдруг, не хватает. -Думаешь, я помню, сколько здесь было? – удивленно спросил Горин. -Счастливый человек, - хмыкнул Максим. – Я всегда знаю, сколько у меня в заначке.
Он немного подумал, засунул руку в карман, вытащил мелочь и высыпал на стол.
-Вот. Я из твоего кошелька взял. -А зачем? – пожал плечами Роман. – Ты ж говоришь, что тебе деньги не нужны. -Так. На всякий случай. -На всякий случай можно и попросить. Я тебе и так дам, - со вздохом произнес мужчина. - Максим, неужели ты хочешь вором стать? -Ну, у домашних-то всегда деньги есть. Родители дают. Я видел, как Денису отец отстегивал, не глядя, - понуро сказал мальчишка. -Значит, на что-то ему понадобилось. Кстати, у Дениса, как и у Максимки Панина, не отцы, а отчимы. -Как это? – вытаращил глаза парень. -Очень просто. Денискин папа с другой семьей живет. Вадим второй муж у Нади. А Борис с матерью Максима вообще совсем недавно поженились. Его родной отец спился и умер. -Нифигассе, - изумленно воскликнул Макс. – Совсем не похоже, что у них отцы не родные. -Да не тот отец, что родил, - со вздохом сказал Роман, обнимая парня за плечи. – Отец, кто вырастил и воспитал. Ладно, мы об этом ещё поговорим. И давай так. Деньги нужны – говоришь мне. А шариться по чужим кошелькам и карманам унизительно. В тебе что, гордости нет? *
В конце декабря на сотовый Горина позвонили. Причем, с телефона Максима, но это был не он. Взволнованный девичий голосок буквально прокричал:
-Вы Роман Горин? -Да, - недоуменно ответил тот. – А что случилось? -Приезжайте скорей. Макс в медсанчасти лежит. Его избили до полусмерти. А свой телефон он мне успел отдать. Я и звоню. -Кто избил? За что?
БУМЕРАНГ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛ. 11. Некоторое время Горин в растерянности смотрел на телефон. Соображал, что предпринять? Его автомобиль находился в автосервисе на профилактическом осмотре. Альбина Витальевна была в отъезде. Роман позвонил водителю матери Михаилу. И через полчаса уже ехал к Максиму. По Москве особо не разгонишься. Возле каждого светофора и в бесконечном потоке машин Горин нервничал, ерзал на сидении и ругался сквозь зубы. Наконец, вырулили на трассу, и можно было прибавить скорость.
«Да, что же там произошло? – мучительно думал он. – Неужели из-за несчастного смартфона парень попал под раздачу? Почему Максим в медсанчасти, а не в больнице, если его жестоко избили?» Мысли роились в голове, как пчелы. В воспаленном мозгу рисовались жуткие картинки. Гнев накатывал волной. До детдома оставалось ещё более часа езды. Надо было успокаиваться. В данный момент Роман готов был порвать на куски любого, кто виновен в произошедшем. И директрису в первую очередь.
Горин с ужасом представлял реакцию Даши. Он позвонил супруге, и как можно спокойнее пояснил, что вынужден выехать в пригород к одному из заказчиков. Дескать, там какие-то неувязки с оформлением дома. Он врал, лишь бы она не волновалась перед скорыми родами.
Альбина Витальевна после похищения внучки неожиданно обратилась к Богу. Хотя, до этого особой религиозностью не отличалась. В храме бывала крайне редко. Не помнила наизусть ни одной молитвы. Из православных праздников знала лишь Пасху да Рождество. Теперь в доме появились иконы, библия, книги с молитвами. Дама даже стала соблюдать пост. Регулярно причащалась и ходила на исповедь к духовнику. Выбрала для себя какой-то женский монастырь и частенько ездила к матушке игуменье для личного общения. Причем, отправлялась туда на электричке и отключала свой мобильный телефон. Какие грехи мать замаливала, Роман лишь догадывался. Сегодня сын не смог к ней никак дозвониться. Значит, все вопросы надо было решать самому.
При входе в детдом наперерез мужчине бросилась худенькая, нескладная девчонка. Она протянула Горину телефон Максима.
-Это ты мне звонила? – спросил он. – Знаешь, кто и за что Макса избил? -Вы у него сами спросите, - быстро пробормотала девочка. - А то со мной ещё хуже сделают, - добавила она и убежала.
В палату Горин ворвался, как смерч, с перекошенным от гнева лицом. Женщина в белом халате, видимо, фельдшер, приложила палец к губам и сказала, что мальчик только что уснул. Левый глаз Максима заплыл и был черен. Губы разбиты. На голове повязка.
-Почему он не больнице? – возмутился Роман. -Да не волнуйтесь вы так, - шепотом ответила медичка. – Переломов у него нет. А синяки пройдут. Сотрясения тоже нет. Кажется, - неуверенно добавила она. -Кажется?! – взревел мужчина. – Да вам всем здесь небо с овчинку покажется скоро, - продолжал бушевать он. – Где Елена Борисовна? -Тише, - замахала она руками. – В своем кабине директор. -Она в курсе, кто это сделал? Полицию вызывали? -Ничего не знаю. Идите к ней и спрашивайте.
Дверь в кабинет директрисы Горин пнул так, что посыпалась штукатурка. От вида несчастного Максима он просто рассвирепел и не контролировал себя. Лицо мужчины покраснело и покрылось потом. Елена Борисовна спокойно восседала в своем кресле и листала какую-то папку. Как потом оказалось, личное дело воспитанника.
-Что у вас здесь творится? – заорал он, одним движением скидывая все со стола на пол. – Вы ответите мне за пацана. Всех в тюрьму упрячу. И дежурных воспитателей, и вас в первую очередь. Где полиция? Где виновники избиения? Почему мальчик не в больнице? -А вы на меня тут не орите, - хладнокровно, ледяным тоном ответила та. – И кипишь, не устраивайте. Сами виноваты. Если Горин ваш родственник, так забирайте его отсюда. Тоже мне, подарочек. От перечисления его «подвигов» в характеристике, мне дурно становится.
Она нагнулась и стала собирать сброшенные бумаги. Горин вытащил из нагрудного кармана маленькую фляжку с коньяком и сделал несколько глотков, чтобы успокоиться. Сейчас в нем клокотал, бурлил напиток «два в одном». Разъяренная Альбина Витальевна и «богатенький Буратино», который может купить всех. Это случалось с ним крайне редко. Он ненавидел эту немолодую уже женщину всеми фибрами своей души. Показное спокойствие дамы приводило его в бешенство.
-Виноваты? – усмехнулся Роман. – В чем это? -Да вы вместе со своей матушкой решили создать Максиму режим наибольшего благоприятствования, - решительно заявила женщина. – И где? В детдоме. Здесь все дети с изломанной психикой. Мама у него, видите ли, умерла. И что? Многие дети вообще круглые сироты. Зачем вы подарили парню этот айфон, смартфон? Черт знает, как называется. У меня такого нет. И ни у кого из воспитателей. Не можем себе позволить такую роскошь, – буквально взвизгнула она. – У него там интернет, игры разные. Ребята же завидуют, - она вскочила и нервно заходила по кабинету. – Вы хоть знаете, что такое детская жестокость? А я знаю, - чуть успокоившись, проговорила она, вновь присаживаясь в кресло. – У Максима та же фамилия, что и у нашей благодетельницы – Альбины Витальевны. Об этом тоже известно всем. К нему приезжают и увозят на выходные приличные люди в шикарных машинах. Он одет лучше всех. И вы хотели, чтобы ребята этого не заметили? -Момент, - поднял руку Роман. – Причем здесь это? -Да притом, - возмутилась Елена Борисовна. – Каждый, кто выделяется из общей массы, вызывает у воспитанников ненависть и зависть. Вот, парни на него и ополчились. А чего вы хотели? -Я хотел бы поговорить с девочкой, которая мне позвонила с его телефона. Может, она знает больше вас. -Зачем? – возмущенно спросила директор. -Имею право, - усмехнулся Горин. – Будьте любезны, пригласите её сюда. И беседовать я буду с ней НАЕДИНЕ, - четко произнес он. – Они же у вас все запуганные. -Зачем беспокоить девочку? – не очень уверенно возразила Елена Борисовна. – Она в данный момент в школе на занятиях. -Вы сами-то Максима видели? Разговаривали с ним? -Нет. Мне утром доложили о драке. Вот, перечитываю личные дела участников. Будем разбираться. Знаете, что я вам скажу, - вздохнула женщина, - если после каждой потасовки полицию привлекать, здесь надо опорный пункт организовывать. -Потасовки? – задохнулся от возмущения мужчина. - А по моим сведениям, - откинулся на спинку стула Роман, - у вас в детдоме орудует целая банда во главе с каким-то Тимохой. -Не утрируйте, пожалуйста, - возразила директриса. – Ну, есть такой воспитанник – Тимофей Глущенко. Так он, если хотите, как раз дисциплину помогает поддерживать. У него, конечно, не всегда правильные методы. А почему случилась драка, я разберусь и примерно всех накажу. -Ага, - усмехнулся Горин. – В угол поставите, пальчиком пригрозите. Смотрю, здесь порядки, как на зоне. Там, среди заключенных, всегда есть «смотрящий», которому все подчиняются и боятся. И с начальником колонии у них, как бы, негласный договор о сотрудничестве. Так и у вас с этим Тимохой, видимо. -Да, что вы тут напридумывали, - возмутилась Елена Борисовна. – У Глущенко судьба потяжелее, чем у вашего Максима будет. Его никто не навещает. Никто подарочков не делает. -Ну, да. И он отбирает эти самые подарки у воспитанников сам. Силой. Уверен, что вы в курсе. И ничего не предпринимаете. Значит, разбираться во всем будем мы с Альбиной Витальевной. Это я вам обещаю. -Вы меня пугаете? -Я просто ставлю вас в известность, - устало произнес Горин и поднялся. – Мальчика я забираю. -Куда и на каком основании? – вскочила с кресла женщина. -На основании того, что его немедленно следует показать врачу, - ответил тот, подходя к двери. – А вы даже взглянуть на избитого воспитанника не соизволили.
Вернувшись в медсанчасть, Горин увидел, что Максим уже сидит на кровати и что-то пьет из стакана.
-Ну, что боец, здорово тебе перепало? – спросил он, присаживаясь рядом. -Бывает, - шмыгнул мальчишка носом и попытался улыбнуться. -Как себя чувствуешь? Голова не кружится? -Не-а. Только губы щиплет. И шар не открывается. Хорошо, хоть зубы целы, - ответил тот. -По какому случаю разборки-то? – поинтересовался Роман, стараясь говорить спокойно. -Да, я с дуру своим одноклассникам телефон показал, - с трудом шевеля разбитыми губами, начал Макс. – В игры поиграли. В инете пошарились. Кто-то, видать, проболтался. Я, как увидел, что Тимохины шестерки по мою душу идут, сразу Ирке телефон в руки сунул незаметно. А ты как узнал? -Она мне и позвонила. Сказала, что тебя до полусмерти избили. Я тут же приехал разбираться. -А чего разбираться-то? – хмыкнул парень. – Против лома нет приема. Не станешь же ты им морды бить. Они пытали, где я прячу смартфон. А Ира проследила, куда меня поволокли и шум подняла. Она классная девчонка. Умная, смелая. Её все пацаны уважают. Да я по любому бы не сказал, где телефон. И уж её, тем более, не подставил. Шакал, этот Тимка, - сжав зубы, прошипел парень. - Я с ним ещё один на один встречусь. Или своих ребят подберу, каких надо.
Здоровый, карий глаз Максима с расширенным зрачком сверкал не детской ненавистью и злобой. В нем бушевала кровь кавказца. Чувствовался уже сложившийся характер. Такой ни перед кем не прогнется - понял Роман. Но дикий темперамент упрямца может сыграть с ним злую шутку, если не направить его в нужное русло. Из него вырастет или безкомпромистный правдолюбец и защитник. Или отъявленный, безжалостный бандит, вроде своего биологического отца. От последнего предположения Горину стало не по себе. Среду обитания мальчишки надо было срочно менять.
-Слушай, ты в машине сидеть сможешь? Я тебя доктору нормальному показать хочу. -Смогу, только Елена не отпустит. Мне уже передали её слова, что по мне карцер плачет. -Какой карцер? – нахмурился Горин. -А, есть у нас здесь одно местечко в подвале под сараями. Для провинившихся. С крысами придется «подружиться». Их там море. -Кошмар, какой, - выдохнул Роман. – Ладно, с этим я потом разберусь. А сейчас мы уезжаем.
Елене Борисовне пришлось смириться и отпустить воспитанника с Гориным. Но она заставила Романа написать расписку, что всю ответственность за здоровье мальчика он берет на себя. За это он пообещал сам пока не обращаться в полицию. Директриса была напугана его вмешательством. Больше всего ей хотелось замять это дело без шума и разбирательств.
В усадьбе их первым встретил Степан. Увидев Максима, крякнул и покачал головой. Помог Роману довести его до домика и уложить в постель. -Так, сейчас отправлю Михаила за нашим врачом. Пусть Георгий Семеныч посмотрит парня, - сказал Горин, доставая мобильник. -Да, погоди ты, - ворчливо заметил егерь, ощупывая Макса. – ЖивотИну лечу, а этого мальца не выхожу что ли? Руки-ноги у него целы. Фингал полечим. Ранки промоем. А чего голова-то замотана? – недовольно спросил он у парня. – Пробили? -Откуда я знаю, - буркнул мальчишка. -Сам, небось, напоролся на грубость. Уж я-то тебя изучил, - продолжал ворчать Степан, разматывая повязку. – Вреднючий ты и паршивый пацан. Вечно лезешь, куда не просят. -Че, я-то? – возмутился Максим. – Это они на меня наехали. -Че, че, - продолжал бухтеть Степан, осторожно снимая бинт и осматривая ранки на голове. – Да, тут ничего страшного. Ссадины только. Ромка, не звони никуда. Так, - удовлетворенно сказал он, заканчивая осмотр, - через пару- тройку дней будет, как новенький. -Думаешь? – неуверенно спросил Роман. -Чего тут думать? Считай, легким испугом отделался наш герой. Жить будет, - хрипло добавил он. – Ну, фингалом посветит с недельку. Так не под венец же идти.
Степан поколдовал над пострадавшим, заставил выпить какой-то травяной отвар. Положил примочку на подбитый глаз. Через некоторое время, Максим уснул. Роман немного успокоился. Он доверял егерю. Тот был знатным травником. Не раз лечил лошадей и подраненную живность из леса. Но вопрос с Максимом надо было решать срочно. Долго без юридического обоснования в усадьбе он оставаться не мог. А возвращать мальчишку в детский дом было не безопасно.
Горин понимал, что скрыть от супруги произошедшее не удастся. Он вновь позвонил Дарье и, стараясь не нагнетать обстановки, поведал об избиении Макса. Сказал, что в ближайшие дни намерен остаться здесь. Просил не волноваться.
-Рома, мы с Анютой срочно приезжаем в усадьбу, - решительно заявила Даша. -Не вздумай сама за руль садиться. Я сейчас Михаила за вами пришлю. А лучше, завтра с утра, - немного подумав, сказал Роман. – Сейчас парень спит. Я здесь переночую. Давай, до завтра. - Хорошо, - согласилась она.
Максим проспал до утра. Опухоль немного спала. Теперь глаз чуть открывался, а левая сторона лица переливалась всеми цветами радуги. Значит, процесс рассасывания пошел. Романа он встретил улыбкой. Видимо, Степан уже побывал у мальчика. На столе стоял завтрак.
-Доброе утро, - сказал Горин. – Почему не ешь? -Губы больно, - ответил тот. – Потом. Дедок меня опять какую-то бурду заставил выпить. Фу, аж тошнит. -Лекарство сладким не бывает. Зато оклемаешься быстрее.
За ночь Роман о многом передумал. И теперь не знал, как начать нелегкий разговор с мальчишкой. Душевное состояние Максима оставалось для него загадкой. Как он отреагирует на предложение об опеке или усыновлении, Горин не знал. Но, откладывать этот вопрос больше было некуда. Наступило неловкое молчание.
-А у тебя этот допотопный аппарат работает? – неожиданно поинтересовался парень, указывая, на стоящий в углу старый компьютер. -Бог его знает, - пожал плечами Рома. – Я его сто лет не включал. Раньше работал. Щас попробуем, - сказал он, нажимая кнопку.
Экран монитора засветился, и вскоре появились значки на рабочем столе.
-Ну, интернет к нему не подключен, - сказал Горин, внимательно всматриваясь в названия программ и альбомов. – Я здесь фотографии и видео хранил. О! Хочешь посмотреть, каким мы тебя из роддома принесли? – спросил он, поворачиваясь к Максиму. -Меня? – удивленно вскинул брови тот. – Ты это снимал что ли? -Конечно, - кивнул Роман. – Тут знаешь сколько роликов. До трех с половиной лет каждый твой шаг фиксировал. -И мама там есть? – почти шепотом спросил парнишка. – И ты это не стер? -Если честно, то кое-что, конечно, уничтожил после развода, - признался Рома. – А удалить записи с тобой у меня рука не поднялась. Людмила там тоже есть. Смотреть будешь? -Буду. Только ты выйди, пожалуйста, - умоляющим тоном попросил он. – Я один посмотрю. -Почему? – удивленно спросил Роман, кликая на альбом с названием «Наш сынуля». - Я тоже вспомнить счастливые моменты хочу. -Нуууу, - протянул парень, - тебе же на маму, наверное, неприятно смотреть будет. -Да, брось ты, Макс, - криво усмехнулся тот. – Дело прошлое. Я Людмилу давно простил. Может, она любила Довлатова, кто его знает. Так тоже в жизни случается. Замуж вышла за меня, а влюбилась потом в Арсена. А может, он её силой взял или шантажировал чем-то. Что теперь гадать, - пожал Роман плечами. - Злобу и ненависть нельзя холить и лелеять в душе, - со вздохом произнес он. – Обиды надо уметь отпускать. Иначе, они тебя просто задушат и превратят в нелюдя. Давай, вместе поглядим? -Как хочешь.
Роман много лет не смотрел старые записи. О некоторых и забыл совсем. Ему самому было интересно вновь пережить действительно, когда-то радостные, счастливые моменты. Большинство роликов были совсем короткими. Полторы-две минуты. Некоторые, побольше - 10 – 15 минут. Все он в свое время отсортировал по дате. А потому, этапы взросления ребенка, можно было без труда проследить.
Первым оказался ролик, где Максима купали. Снимал, видимо, дед Илья. Новорожденный лежит в воде на пеленочках. Детская ванночка стоит на специальной подставке, зацепленной за края большой ванны. И вдруг, та начинает проваливаться под тяжестью. Пластмассовый крючок разогнулся. Молодой, взъерошенный папаша хватает не ребенка, а саму ванночку. Слышится крик Альбины: «Ромка, да мальчонку вытаскивай! Максима! Он же захлебнется!» И тут, расталкивая родителей, в кадре появляется сама Горина. Конец записи.
-Это я вот такой был? – хихикает парень, указывая пальцем. – Красный, страшненький, как паук. -Все младенцы такие вначале. Но, я, честно говоря, тебя на руки брать побаивался, - признался он.
-А в этой папке что? – поинтересовался Максим, указывая на свою фотографию в черной шапочке. -Здесь только твои фотографии с самого рождения. Этот снимок, как обложка. Видал, какой ты здесь глазастый, - с улыбкой потрепал Роман мальца по плечу. – Мне кажется, я бы тебя и через двадцать лет узнал.
-Ладно, давай, все-таки, сначала видео посмотрим, - предложил парень. -Да, пожалуйста, смотри.
Роликов оказалось бессчетное количество. С мамой, с папой, с дедом и бабушкой. Максима кормят, поят из бутылочки, пеленают. Учат ходить. И все сияют от счастья. Целуют ребеночка, любуются им, восхищаются. Вот Степан усаживает подросшего Максимку на лошадь рядом с Романом. Берет Рыжуху под уздцы и медленно ведет по кругу. Малыш заливается смехом.
Наконец, взволнованный всем увиденным Роман встал, отошел к окну и закурил. Максим не мог оторваться от монитора. Глаза его горели удивлением и восторгом. Горин смотрел уже не на экран, а на этого повзрослевшего парня. И вдруг неожиданно ощутил, почувствовал всей душой и сердцем страшное волнение. Мужчину, как молнией озарило, что это же ЕГО сын. И какая разница, что в мальчике течет кровь Довлатова. Арсен не пестовал ребенка. Не следил за его ростом. Не брал на руки. Видел лишь мельком и никогда не подходил к Максиму. «Нет! Это мой сын. Мой, - даже задохнулся от такой мысли Роман. - И только я могу его защитить и воспитать нормальным человеком».
На экране в это время он подкидывал трехлетнего мальчишку вверх, ловил и всякий раз чмокал в пухлую щечку или носик.
Максим резко повернулся. Лицо было мокрым от слез.
-Это вот так ты меня любил? – глухо спросил он. -Да, Макс, - ответил Горин, подходя и присаживаясь рядом. – Я тебя и сейчас люблю. И все тебя любят. Только уж больно ты колючий у нас, - улыбнулся он. – Ни обнять, ни поцеловать не даешь. -Ну, я не маленький уже, - смущенно ответил парень и даже немного отодвинулся от Романа. – Чего меня целовать-то? -Слушай, - начал Горин, глядя мальчику прямо в лицо, и понимая, что для решительного разговора настало самое время, - а ты не хотел бы вернуться в нашу семью? В свою семью, по сути. -Так я же вам не родной, - опустив взгляд, тихо прошептал парень. -Да, как не родной? Посмотри. Вся наша жизнь крутилась вокруг тебя более трех лет. -Но, вы же меня отдали. Отпустили. -А как мы могли тебя родной матери не отдать? – пожал плечами Роман. – Знаешь, что со мной было, когда правду узнал? -Что? -Да, я с месяц, наверное, у родителей дома в пьяном угаре валялся, - ответил тот, вставая и снова закуривая. – Меня охранники сторожили, чтобы с дуру Довлатова не убил и Людмилу в купе с ним. -Да ты пить-то не умеешь, - хмыкнул парень. – Пару рюмок глотнул и все. То, я пьяниц не видел, - насмешливо посмотрел он на Горина. - Роман, а ты маму мою любил? -Когда женились, очень, - искренне ответил тот, глубоко затягиваясь. – Очень я Люду любил. Конечно, мы ссорились. Размолвки бывали, как во всякой семье. Но, измены никак не ждал, - вздохнул он. – Я ведь совсем молодой был. Мы поженились очень быстро после знакомства. Только речь сейчас не об этом.
Он загасил сигарету и уселся на диван, приглашая Максима присесть рядом. А, когда тот подошел, обнял и притянул мальчишку к себе.
-В данный момент надо твою судьбу решать. Как скажешь, так и будет. В семье жить по-всякому лучше, чем в детдоме. Согласен? -А ты не передумаешь? – тихо спросил мальчишка, сверкая здоровым карим глазом. – Я ещё тот подарок, - усмехнулся он. – Даже мама, когда на меня сердилась, говорила: «Весь в отца. Гнилая кровь. Бандит бандитом». Теперь я понимаю, кого она имела в виду. -Макс, я не прошу любить меня, как отца. Называть папой, - продолжил Роман. – Ну, воспринимай меня, как старшего брата, что ли. Только надо срочно юридически все оформить. -А твоя жена, что говорит? Альбина с Ильей? -Даша с Анюткой скоро приедут, сам можешь спросить. Скоро у меня ещё одна дочка появится, - улыбнулся он. -Откуда знаешь, что дочка? – удивился парень. -УЗИ показало. Не получается у меня пацанчика родить, - хмыкнул Роман. – Мужики дамским закройщиком зовут. Посмеиваются надо мной. Так, что ты решил? – поинтересовался он. -Ну, не знааааю, - задумчиво протянул Максим. – Правильно сказал дед Степан, вредный я. Хлопот со мной огребете. Намучаетесь и обратно сдадите. -А кто здесь не вредный? – рассмеялся Горин. – Думаешь, я покладистый? Или мама моя? Упрямство – это у нас семейное. Так что этой чертой характера ты очень даже вписываешься в картинку.
В это время распахнулась дверь и в комнату весело вбежала Анютка. За ней вошла улыбающаяся Даша. Увидев обезображенного Максима, испуганно охнула, приложив руку к животу.
БУМЕРАНГ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛ. 12. -Господи, - взволнованно воскликнула Даша, подходя к Максиму, - да что же это такое? Ну-ка, дай твой глаз посмотреть. Рома, ты врачу его показывал? -Да не переживайте так, - покрутил парень головой, неожиданно обращаясь к женщине на «вы». Что было для него весьма странно. – Степан сказал, ничего страшного. Уже рассасывается. Нормально все.
Анютка подскочила к мальчику, с удивлением рассматривая синяк.
-Мама, Масим бобо, - защебетала она, прижимаясь к руке Макса щечкой. – А-а-а, - ласково произнесла девочка. – Я тебя лублу. Я тебя жилею. -Нюта, меня пчелка укусила, - нашелся парень. – Так летала, летала и укусила. Мне уже не больно.
Малышка вскарабкалась к нему на колени и что-то без умолку лопотала. Дарья в это время достала из сумочки какую-то бумажку и подала супругу.
-Я времени даром не теряла. Съездила в опеку и взяла список документов нужных для усыновления, - решительно заявила она. – Как говорил Владимир Ильич – промедление смерти подобно, - усмехнулась Даша. – Но, скоро Новогодние праздники. Учреждения числа до десятого января работать не будут. А возвращать мальчика в детдом нельзя! И не спорьте со мной. -Никто и не спорит, - с улыбкой ответил Роман, рассматривая длинный перечень. – Так ведь, Макс?
Максим ничего не ответил. Только пожал плечами.
-Елена Борисовна разрешила забрать его до окончания зимних каникул. Но, выставила условие, что мы не станем заявлять в полицию. -Как это не заявлять? – возмутилась женщина. – Она хочет такое безобразие спустить на тормозах? Не получится. Я позвонила Илье. Сегодня Альбина Витальевна возвращается, и они вместе сюда приедут к вечеру. Не сомневаюсь, что баба Аля всех на уши поставит. -Нет, нет, - возбужденно вмешался Максим. – Не надо заяву писать. Я с Тимохой сам разберусь. -Что значит, сам? – возмущенно воскликнула Дарья. – Никаких сам. Нюточка, пойдем ка мы с тобой кушать и спать, - сказала она, подхватывая дочку на руки. -Макс, - сказал Рома, заговорчески подмигивая парню, - с дамами спорить не будем. Это бесполезный номер. Мы с тобой тоже прогуляемся и все обсудим. Идет? -Точно, - согласился тот.
Они оделись и вышли на улицу. Солнце было уже в зените. Видимо, ночью шел снег. Он слепил глаза и переливался разноцветными бликами. Степан возился у конюшни с лопатой.
-Давай, до леса прогуляемся, - предложил Роман. – Какая красотища! Обожаю зимние пейзажи. Что-то даже порисовать захотелось.
Снег весело скрипел под ногами. Настроение было под стать. Горин поразился такому скорому решению супруги об усыновлении Максима. Даже в органы опеки и попечительства успела сходить. Но, сейчас не до разговоров с Дашей. Надо было, прежде всего, закрепить возникшее неустойчивое ещё доверие с мальчиком. Не упустить этого момента.
-Макс, а сколько лет этому Тимофею? Почему ты не хочешь, чтобы на него в полицию заявили? -Пятнадцать, наверное, - пожал тот плечами. – Ну, как ты не понимаешь? – возбужденно воскликнул парень, приостанавливаясь. – Я сам. Сам должен за себя постоять. Не прятаться за чужие спины и ментов. Он меня унизил. Чуркой назвал. В глаз тоже Тимоха засветил. Я упал. А потом он заставлял своих пацанов пинать меня. Только они делали вид, что бьют. Я-то знаю, что такое пинать ногами, - хмыкнул он. -Часто попадало? -И мне попадало. И я бил, - признался Максим. – А этот, п…,- парнишка споткнулся на слове, которое собрался произнести, - хотел сигарету об меня притушить. Уже закурил. Да, не успел. Просто Ирка быстро охранника нашла и привела. Я ему этого не прощу, - сквозь зубы процедил он. -Вот и надо полиции его сдать. Самосуд не выход. -Так пацанов же всех загребут, - с явным сожалением произнес он. - Сам-то Глущенко не такой уж здоровый. Мы ростом с ним почти одинаковые. Я самый высокий в нашем классе и один на один с ним бы справился. А ребята из его кодлы меня бить не хотели. Просто ослушаться Тимоху боялись. Они паровозом пойдут. Просто драка – это одно. Групповое избиение на другую статью тянет. -Господи, - изумился Роман, – откуда такие познания Уголовного Кодекса? Рассуждаешь, как прокурор. -Так у меня такой друган в старом детдоме был - Санька. У него батя, только освободится и снова в тюрягу. Матери вообще не помнит. Отец его иногда навещал. Санек все законы знал и меня учил. -Ясно, - выдохнул Горин, закуривая на ходу. – Только ты в этом эпизоде должен выступать исключительно, как пострадавший. Знаешь, сколько нам с матерью усилий стоило тебя от спец интерната отмазать? Тебе никак сейчас зачинщиком драки нельзя оказаться. На тебе уже и так куча «подвигов» висит. А как они там, в полиции и опеке разбираются, я знаю, - с досадой даже сплюнул он. – Все в кучу свалят и Горина младшего стрелочником объявят. -Я тоже знаю, - согласился парень и посмотрел на Романа с нескрываемым удивлением. Выражение «Горина младшего» ему явно понравилось. -Вот и ладненько. Тогда, не надо о грустном. Нам сейчас главное тебя подлечить. Скоро праздник. Новый год встречать решили здесь. Друзей своих с детьми приглашу. Будет весело. Обещаю, - подмигнул он. – Ты как себя чувствуешь? Голова не кружится? Может, вернемся? -Не-а, - улыбнулся Максим. – Давай, ещё погуляем.
Это был момент понимания. Они пуляли друг в друга снежками, хохотали, придуривались. И ещё неизвестно, кто из них был счастливее. Благополучный Роман или маленький, согнутый непосильным грузом взрослых проблем, Максим.
Через некоторое время, повернули обратно к дому. Веселые, счастливые, раскрасневшиеся.
-Макс, - неожиданно очень серьезно сказал Роман, - должен тебе признаться. С малышней я как-то уже научился обходиться. Опыт есть. А вот подростки типа тебя, для меня полная загадка. Что вы любите? Что читаете? Если, читаете, вообще, - иронично заметил он. - Во что верите? Чего хотите? К чему стремитесь? И если ты меня в свои проблемы не посвятишь, не откроешься мне, мы никак не сблизимся. Не поймем друг друга. -Ну, все сразу не расскажешь, - на той же серьезной ноте, ответил парень. – Кстати, в этом детдоме вообще лафа. По сравнению с Тулой. Вот там д-а-а-а, - протянул он, качая головой. – А, «свой Тимоха» везде найдется. Пенделей хоть где можно получить. Только, знаешь, - возбужденно продолжил он, - нас ведь на автобусах в нормальную школу в город возили. Так там Тимку тоже все боялись. Не дай Бог, кого-то даже из малышни детдомовской обидят. К нему сразу все бегут жаловаться. Только свистнет, наши прямо с урока все сорвутся на разборки. В этом детдоме и воспитатели ниче так. И Елена не очень вредная. -А что в Туле? Там хуже было? -Даже вспоминать не хочу, - буркнул Максим. – Директор - гнида последняя. Воспиталки – стервы. Физрук там вообще пидор. -Макс, ну не сочиняй. И прекрати ругаться. -А чего не сочиняй-то! – возбужденно крикнул парень. – Не веришь? Я, когда только в детдом попал, он сразу на меня глаз положил. Приходи, говорит, вечером в спортзал, я тебя приемам восточной борьбы научу. Никто не обидит. Я, как дурак, поверил. А он меня лапать начал. В трико полез. Я ему между ног пнул, и тогда в первый раз сбежал. Правда, меня быстро поймали. -Максим, да это же подсудное дело. Ты кому-нибудь рассказывал? -Ага, - хмыкнул тот. – Директору рассказал, когда тот допрашивал, почему я убежал. Так он на меня наорал, обматерил и накостылял еще. Они там по ночам в бассейне такие оргии устраивают с нашими девчонками малолетками. Какие-то дядьки на иномарках приезжают. Кому рассказывать-то? Слушай, ты такой наивный, - насмешливо произнес парень.
Роман был потрясен. Он чувствовал, что парень не врет. Взрослый мужчина просто не знал, как реагировать на признания Максима. Вечером приехали старшие Горины. Альбина Витальевна и Илья Тарасович. После того, как Анюта с Максимом были уложены в постель, состоялся семейный совет, на который пригласили и Степана. Егерь так долго жил в доме Гориных, что стал членом семьи. К его мнению прислушивались. Хотя, судьба у него тоже была не сахар. В свое время пришлось и срок отмотать.
-Мне даже представить страшно, что этот парнишка пережил за свою коротенькую жизнь, - взволнованно произнесла Альбина. – С директрисой я, конечно, разберусь. А в Тульский детдом надо какую-то комиссию посылать. Только там же, наверное, все шито-крыто. Никто просто так не расколется. Тут надо думать. -Аля, - покачал головой Илья, - ты надеешься одним махом сломать и исправить всю детдомовскую систему в стране? Это абсурд. Если мое мнение в этой семье ещё что-то значит, хотел бы высказать свое понимание проблемы. -Иличка, - с улыбкой сказала Альбина, приобнимая мужа, - твое мнение всегда много значит, даже, если я с ним не согласна. -Ну, так вот, - начал глава семьи, уютно располагаясь в кресле, - во-первых, вы, ребята, очень правильно решили усыновить мальчика. Наша с Альбиной опека как-то не особо бы выглядела. То ли берем парня в семью, то ли просто присматриваемся. Судьба у него так сложилась, что он должен уметь приспосабливаться. Выживать в любых условиях. А потому, парень чувствует любую фальшь. Мне кажется, он нас всех уже просветил, как рентгеном. К каждому свой подход нашел. -Кроме меня, - заметил Роман. – Пожалуй, впервые со мной так откровенен был сегодня. Раньше все больше молчал или хамил. -А вот тут ты не прав, Ромка, - вмешался Степан. – Макс тебя специально заводил. Пытался разозлить. Он тебя на вшивость проверял. -С какой стати-то? -Да, с такой, - крякнул егерь и потянулся за папироской. - Он ждал, когда ты распсихуешься и скажешь: «Да, пошел ты». И откажешься от него. Не мог понять, зачем он тебе нужен? И нужен ли вообще? Парень ведь не так прост, как может показаться, - продолжил Степан, глубоко затягиваясь. – Вот, если мы сейчас все дружно начнем его жалеть, дескать, ты сиротинушка, бедненький, столько пережил. Максим ведь мухой сориентируется. Пацан умный и очень хитрый. Сядет вам на шею и ножки свесит. Ещё и подгонять начнет, постукивая по маковке, - усмехнулся дед. -Ой, Степан, - вмешался Рома. – Не стоит так все драматизировать. Прям, так уж и на шею сядет. Надо постараться сделать, чтобы Макс как можно быстрее забыл все эти детдомовские кошмары. Проблем, конечно, у нас прибавится, - пожал он плечами. – С детьми всегда проблемы. Что у вас их со мной не было? – повернулся он в сторону родителей. – Давайте ещё вспомним и приплетем сюда бандитские гены родного папы, - фыркнул Горин. – Сейчас у нас другая задача. Я тут список нужных документов посмотрел, - продолжил мужчина, доставая бумажку. - И кое-что уточнил в интернете. Дарье сейчас не до хождения по инстанциям, значит, с её стороны потребуется только официальное согласие, как супруги. А в остальном, мам, на твои железные связи надеюсь. Поможешь? Чтобы все быстро оформить. -Какой разговор, - откликнулась Альбина Витальевна, вчитываясь в перечень нужных документов.
Совет «в Филях» продолжался несколько часов. Единогласно приняли решение – ни под каким предлогом, не рассказывать мальчику о том, чем занималась Людмила до замужества. Не омрачать память о матери. Спать улеглись далеко за полночь. *
Надо сказать, что со времени второй женитьбы Романа, у Гориных возобновилась традиция семейных праздников. Когда в усадьбе собираются только самые близкие друзья. Никаких «нужных» людей.
Вот и этот Новый год прошел на удивление весело. Никакого скучного сидения у ящика. Хотя, конечно 31 января огромный плазменный телевизор не выключался. Прогулки по лесу, катание с горки, баня, фейерверки. Собралась куча ребятни. Анютка оказалась самой младшей. И, конечно же, «выигрывала» большинство забавных конкурсов, придуманных Надеждой.
В один из дней, произошел эпизод, на который никто особого внимания не обратил. А, зря. Роман сидел за фортепиано и пытался подобрать мелодию услышанной недавно песни. Находился в легком подпитии и у него не совсем получалось. Где-то фальшивил, и не мог понять где? Максим сидел с ним рядом, досадливо морщился и, наконец, не выдержал. Подошел к инструменту и постучал по черной клавише.
-Ну, си-бемоль же здесь, - насмешливо сказал он. -Точно, - обрадовался Рома. - Молоток, - но, уточнять, откуда парень вообще про «си-бемоль» знает, спросить не удосужился. Его отвлекли.
Гости разъехались третьего января. Гориным надо было возвращаться в Москву. У Даши подходил срок родов.
БУМЕРАНГ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛ. 13. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ. Точно в Рождественскую ночь у женщины начались схватки. Как и ожидалось, родилась девочка. Назвали Марией. Все внимание Гориных переключилось на новорожденную. Разум не теряла только бабушка Аля. Подключив все свои связи, справки для усыновления Максима были сделаны очень быстро. Парню надо было продолжать учебу в школе. Альбина Витальевна сама выбрала частный лицей, где будет учиться её внук. Жизнь продолжалась.
И все было бы хорошо. Но, где-то через месяц, после рождения девочки, ночью у Дарьи начались боли внизу живота. Муж вызвал скорую помощь. Оказалось, банальный аппендицит. Роман не мог поехать с женой в больницу. Оставить новорожденную девочку и маленькую Нюточку было не на кого. Как назло, Альбина с Ильей были в отъезде. Горина намеревалась получить тендер на строительство спортивного комплекса. А происходило это в Санкт-Петербурге. Семья Надежды отдыхала в Турции.
Время до рассвета в ту ночь показалось Роману вечностью. Маленькая Машенька, как чувствовала, что маме где-то там очень плохо сейчас и все время плакала. Отец проносил ребенка на руках до утра. Пришлось ещё отвечать на многочисленные звонки супруги. Ей сделали операцию. Аппендикс, как известно, удаляют при местной анестезии. Даша тоже не могла уснуть. Она волновалась за ребенка. Давала супругу бесчисленные указания, как ухаживать за девочкой, как готовить смесь для кормления и прочее.
Когда, девочка, наконец, уснула и обессиленный отец немного закемарил, его разбудила Нюточка. Она забралась на кровать и весело прыгала. «Где моя мама? Где моя мама», - кричала она. Роман схватил её в охапку и отнес на кухню. Максим был уже там и собирался идти в школу. Он рассказал парню о случившимся с Дашей. И набрал номер телефона Альбины Витальевны.
-Мам, ну, чего делать-то? – обескуражено спросил сын. – Марийка орет, как давленная. Четыре часа плакала без остановки. Сейчас уснула. Надолго ли? Может, вы приедете, а? -Рома, я никак не могу. Мне этот тендер позарез нужен. Сама сегодня буду представлять. Два дня продержись. Я сейчас своей приятельнице позвоню. Она придет. Поможет. -Да, я рехнусь с ними двоими, мама. Тут никакая приятельница не поможет.
Разговор окончился ничем. Роман сидел, обхватив голову руками.
-Да, не ссы. Прорвемся, ты чего? – подошел к нему Максим. -Макс, ты почему опять хамишь? – возмутился Горин. -Чего хамлю-то? – громко возмутился тот. – Я даже в школу не пойду. Я тебя поддерживаю. Ой, мамка с папкой уехали, он и разнюнился.
Роман глянул на него и рассмеялся. «А тебе бы только в школу не ходить», - иронично заметил он. Максим по-деловому подошел, присел на стул и сказал:
-Да, на тебя смотреть страшно. Запомни, Нютка точно на мне. Она сосиски любит. Кашу я тоже варить умею. Вот, чем малую кормить? – почесал он затылок. – Я не знаю. -Ой, спаситель ты мой. Ладно, уговорил. Два дня в школу не идем. У тебя двоек нет? -Да, ты че? Ну, по физике две тройки. Ладно. Исправлю. Не горит. Кстати, - возмущенно крикнул Макс, - наш физик говорит, что электричество – это направленное движение электронов. Почему, направленное? Это не правильно. Я не согласен. -Так, - усмехнулся Роман, – про направленное движение мы сейчас забудем. Мне надо к Даше съездить. Я быстро. Ты с двумя пацанками останешься? -Не вопрос. Только ты мне смесь для Марьи сделай. Чтобы я ей соску дал, как проснется.
Два дня и три ночи оказались для Романа полным ужасом. Днем Машенька поела и спала. Но, ночью… Это был кошмар. Анютка тоже плакала и скучала по маме. Но, Максим как-то умудрялся её заговорить. Усыпить. На второй день Роман снова поехал к Даше. Вернулся через пару часов. Зашел в дом и остолбенел. Квартира у Гориных была современная. Высотой более трех метров. Акустика великолепная. Войдя в дом, он услышал пение. Не баю-баюшки баю. Максим пел «Аве Мария». На итальянском языке. Голосом Робертино Лоретти. Совершенно ошарашенный мужчина подошел к комнате дочери. Макс держал запеленатого ребенка на руках и пел. Пел так, что можно было задохнуться от восторга.
Ave Maria! Vergin del ciel Sovrana di grazie e madre pia Che accogli ognor la fervente preghiera Non negar
Он пел на итальянском языке! Машенька не спала. Она крутила глазками и улыбалась. Потом, смежила глазки и заснула. Роман схватил парня в охапку и вытащил из комнаты.
-Макс, это че такое было? – громким шепотом спросил он. -Не ори, проснется, - дернулся в сторону Максим.
Видимо, у Романа был такой вид, что парень смирился. Он быстро сбегал в свою комнату и принес какую-то вырезку из газеты.
-На, читай.
Заголовок статьи был такой: «Русский Робертино Лоретти». Там говорилось, что десятилетний Максим Горин, солист хора мальчиков поет не хуже, чем итальянец. В этом смогли убедиться зрители на концерте. Роман перечитал статейку много раз. Потом, изумленно повернулся к парнишке.
-Не, я понял, что ты в хоре мальчиков пел, - заикаясь произнес он. – А там, что, все так на итальянском языке и поют? -Нет, - обреченно ответил тот. – Я не знаю, какой национальности Карлыч был. Наш руководитель. Он мне слова по-русски писал. Я учил наизусть, а потом мы слушали запись Робертино. И я пел, подражая ему. Тебе нравится? -Нравится? – возопил Горин. – Да, я в шоке. Ты чего молчал-то? У меня в доме второй Карузо растет, а я ничего не знаю. -А когда мне тебе рассказывать-то? Скажешь, хвастаюсь. -Ну, Макс, убил. Так ты и ноты знаешь? -Так ты читай, заметку-то, - нахмурился парень. – Карлыч говорил, что у меня абсолютный слух. Я любую мелодию с листа спою. По сольфеджио у меня лучше всех было. -Не, ты не просто противный пацан, как говорит Спепан. - Возбужденно бегал по комнате Роман. – Ты врунишка. Вот, щас как дам по загривку. У тебя такой талант, а ты молчишь, как партизан. -Думаешь? -Чего тут думать-то? Ты извини, но я сейчас точно на матюги перейду. И Бог меня простит.
Горины старшие через два дня вернулись. Роман вздохнул с облегчением. Максим был в школе. Семейство сидело а зале. Обсуждали последние события.
-Мам, пап, - возбужденно произнес Роман, когда парень зашел в комнату. – Вы представляете, что этот паршивец от меня скрыл? Он поет, как Робертино Лоретти. -В смысле, - недоуменно поинтересовалась Альбина. -Да без всякого смысла, - взмахнул руками Роман. – Он поет на итальянском языке. Я думаю, чего у меня Машка не засыпает, а у него спит. Он ей «Аве, Мария» поет. Представляете?
-Да, врет он, конечно, - стыдливо ответил Максим. – не так уж красиво. -Так, так, так, - изумленно вскинулась Альбина. – Максик, ты поешь? Так, мы с дедом тоже хотим послушать. -Нет, «Аве, Мария» я вам тут петь не буду. Санта-Люсия тоже, - задумчиво сказал парень. - Анютка, Джамайку споем? – с улыбкой обратился Макс к сестренке. -Зямайка, зямайка, - радостно закричала девочка, выбегая на середину зала. Видимо, они не раз уже репетировали. Песня была Нюточке знакома.
Максим встал прямо. Расправил плечи, раскинул руки и запел: «Джамаааайка». [audio] Cкачать Робертино Лоретти Джамайка бесплатно на pleer.com[/audio] Это было нечто. Он двигался грациозно, как настоящий артист. В такт и четко. Анюта в полный голос вторила ему: «Зямайка, зямайка». Мальчишка подхватил её на руки и закружился. Повторить такое нельзя. Белокурая, розовощекая девчушка и стройный, смугловатый парень. Он пел. Он выговаривал эти итальянские слова, как родные. Это пела его душа. Он пел о маме и своей боли. Альбина с Ильей вытирали слезы. Роман старался держаться. Получалось не очень. Он тоже плакал. Но, глядя, как Макс прижимает к себе девочку, понял. Ей ничего не грозит. Он жизнь положит за свою сестренку.
Когда песня закончилась, Степан ухмыльнулся и сказал:
-Ребята, ну из этого парня вы точно бизнесмена не сделаете. Артист, чего с него взять?
Получится или нет из этого смуглого мальчишки певец, никто пока не знал. Но, то, что Максим обрел свою семью, можно было не сомневаться.
Альбина Витальевна сидела, сложив руки и прикрыв глаза. Мысленно, она посылала молитву к Богу. Просила об одном. Послать, если заслужила, кару ей, но только не детям и внукам. Женщина искренне раскаивалась в вольных и невольных прегрешениях, совершенных ею. Клятвенно обещала Всевышнему смирить гордыню и посвятить оставшиеся годы жизни заботе о брошенных детях.
Спасибо, Таня! Вот фильм получился бы классный! Сериал! И куда смотрят сценаристы...(
Мне очень и очень понравилось! Интересно, есть ли ещё любители таких больших произведений?)
Читала с огромным интересом! Только я люблю читать сразу всё!) И мне не нравится, когда по главам размещается. Если некогда читать, я прочитала бы одну главу, а потом продолжила. А когда на самом интересном месте обрывается, ух, как нехорошо!)))
Это моё пожелание. Можете не соглашаться с ним, мнение одного читателя, это ещё не показатель!
натальямеркушова, Спасибо, Наташа за лестные слова. Ты моя самая преданная читательница на СП. Вот, теперь сижу и думаю, начинать ли публикацию следующего романа? У каждого читателя свои привычки чтения. Некоторых сразу большой объем просто отпугивает. Подожду, может, ещё кто свое мнение выскажет. Тебе тоже желаю творческих успехов. Татьяна Белая
Сообщение отредактировал v1323246 - Среда, 08 Окт 2014, 17:03
БАНКИРША И НЕУДАЧНИК. ГЛАВА 1. Они не понравились друг другу с первой минуты встречи. Если не сказать хуже. А ведь им предстояло стать партнерами на какое-то неопределенное время. И хотя беседа шла в спокойном тоне, на лицах было все написано. Мужчина и женщина смотрели друг на друга с нескрываемой неприязнью.
Женщину приводил в бешенство один вид этого мужлана. Творческая личность, называется. Какая-то нелепая клетчатая фланелевая рубашка. Всклоченные волосы, неухоженная бородка, усы. Сигарету из рук не выпускает. Того и гляди, закурит. Запаха дыма она не выносила. А ведь знал, что ему предстоит встреча с дамой. В офисе не убрано. На столе куча бумаг. Хоть бы пепельницу с окурками убрал. Полный бардак!
А Николая уже тошнило от присутствия в его кабинете красивой, ухоженной молодой женщины. Волосы зачесаны назад и собраны в какой-то пучок. На глазах очки в фирменной оправе, Может, и без диоптрий. Так, для придания солидности. Строгий черный костюм, белоснежная блузка. Никаких украшений. А имя! Это надо только придумать такое – Нинель Валерьяновна Полонская. Тьфу!
Наконец, пришел Георгий. Он принес доверенность, по которой на время его отсутствия госпожа Полонская становится полноправным партнером Вершинина Николая Алексеевича. Документ был подписан, условия обговорены, печать поставлена. Заверить её у нотариуса он обещал сегодня же. Дама удалилась обустраиваться на новом месте, а мужчины остались одни.
-Гоген! – буквально взвыл Николай, прикуривая и глубоко затягиваясь. – Ну, неужели нельзя было найти кого-нибудь другого? -Чего ты орешь? - спокойно ответил тот. – Умная, красивая, молодая женщина. Банковский работник. Очень хорошо разбирается в живописи и вообще в искусстве. -Вот банкирши мне только для полного счастья и не хватало, - хмыкнул Никола, с силой гася сигарету и тут же прикуривая новую. Красивая? – пожал он плечами. - Да женщине не обязательно быть красивой. В ней должен быть шарм, изюминка. Нечто эдакое, - взмахнул Вершинин руками, не находя слов. - А это кто? Прилизанная чистоплюйка. Хоть бы локон какой-нибудь выпустила. Платочек на шею повязала для кокетства. Оживила свою внешность. Побрякушки на себя нацепила, что ли. Господи, а апломба то! Ты видел, с какой брезгливостью она на меня смотрит? -Твоя морда лица тоже не лоснилась от счастья, надо сказать, - иронично заметил Георгий. - Коля, вопрос решенный. Ты знаешь, я везу жену в Израиль на обследование. Нинель двоюродная сестра моей Иришки. Сколько мы там пробудем, неизвестно. Если диагноз подтвердится, будем делать операцию. Тебя одного я оставить не могу. Единственный человек, которому доверяю, это Полонская. Все. Тема закрыта. -Да я бы и один справился, - недовольно пробурчал Вершинин. -То, я тебя не знаю, - расхохотался друг. – Кто будет готовить твою экспозицию для выставки? Ты же со всеми там переругаешься. Тебе все будет не так. И потом, кто будет вести финансовые расчеты с поставщиками материалов и заказчиками? И ещё куча проблем может возникнуть, о которых ты просто понятия не имеешь. Занимайся своим творчеством и все. А с Ниночкой тебе детей не крестить. Она будет в нашем доме жить. Ты в своем. Огромный новый заказ у тебя есть. Работай и не дергайся. -Да, пошел ты, - зло рыкнул тот. -Я-то пойду, - ответил партнер, направляясь к двери. – А ты как был, так и остался, знаешь кем? -Ну, да, - согласно кивнул Николай, - знаю. Можешь не напоминать. * «НЕУДАЧНИК» Николенька был поздним и единственным ребенком в семье Вершининых. Огромной радостью и надеждой родителей. Любой каприз исполнялся незамедлительно. Творческие задатки в мальчике проявились очень рано. Ещё в детском садике он поражал своими рисунками. Мама отвела сына в школу искусств. Там учили всему. Рисованию, резьбе по дереву, чеканке. И Коля буквально заболел этим. Его работы получали призы на конкурсах. Стояли в музее школы. Ещё он неплохо играл на гитаре. Сочинял стихи. Короче, мама с папой были довольны, что парень не шляется без дела по улицам. Но его отец, доцент физико-математического факультета, считал, что все эти занятия могут быть только хобби. Это не может стать профессией. И когда сын заявил, что не намерен поступать ни в какой институт, родители сильно расстроились. После окончания школы, папа все-таки «пристроил» сынка в технический ВУЗ. Но на занятия тот ходил редко, не был допущен к сессии и отчислен.
Его комната была завалена какими-то поделками, железяками, деревяшками. Узнав, что Николай отчислен из института, разгневанный отец влетел в комнату сына, устроил там погром и впервые в жизни наорал на любимого сыночка. Вот тогда Коля впервые услышал это слово – Неудачник.
И в ту же ночь, изнеженный, совершенно не приспособленный к жизни мальчишка ушел из дому. Это случилось в начале пресловутых девяностых. У него почти не было денег. Один маленький рюкзачок с инструментами и кое-какой одеждой. И ему совершенно некуда было идти. Единственно, чем владел Коля Вершинин – это завидным упрямством и уверенностью в своем предназначении.
Как он выжил, известно ему одному. Служба в армии оказалась спасением от голода в прямом смысле. После демобилизации покатился непризнанный гений по стране. Рисовал афиши в кинотеатрах, был рабочим сцены в театре, бренчал на гитаре в переходах. Пытался создать семью. Не получилось. И всюду слышал это хлесткое, обидное – Неудачник. Девушка ушла через год. Без стабильного заработка семьи не создашь.
За время своих странствий избалованный маменькин сынок научился показывать зубы, бить морду обидчикам, и ссориться со всеми подряд. Но была и положительная сторона. Никола не мог пройти мимо чужой беды. Всегда готов был заступиться за слабого. И поделиться последним куском и последней рубахой со страждущим. Несколько лет он проработал помощником у известного мастера по чеканке. Но ему хотелось творить свои изделия. А учитель этого не позволял. Ему приходилось работать на чужого дядю. Редкие индивидуальные заказы делал в тайне.
Вот тогда они и встретились. Георгий Сапракис и Николай Вершинин. Коля сидел на берегу моря и пил пиво из бутылки. Запивал очередную ссору со своим мастером. И окончательное решение расстаться с ним.
-Чего празднуем? – поинтересовался подошедший парень, присаживаясь рядом. -Развод и девичью фамилию, - хмыкнул Колян. – Будешь? – поинтересовался он, указывая на ещё не откупоренные бутылки. -Гоша, - представился пришелец. -Гоша? – насмешливо переспросил Никола. – Несерьезно как-то. Будешь для меня Гоген.
Разговорились. Коля признался, что ищет работу и жилье.
-Что умеешь делать? – поинтересовался новоиспеченный Гоген. -Вот, смотри, - ответил тот, подавая ему папку с фотографиями и эскизами своих персональных работ.
Вначале парень довольно равнодушно стал перелистывать страницы. Вдруг, взгляд его загорелся. В глазах появилась заинтересованность. Он возвращался к просмотренным уже фотографиям, отворачивался от солнца. То вытягивал альбом на руках, то всматривался вблизи. Наконец, глянув на автора ошеломленным взглядом, произнес:
-Здоровски! Да ты же гений. Уж, поверь знатоку. – Немного помолчав, добавил. – Я сейчас тоже малость на распутье. Предлагаю объединиться в творческий союз. -А ты что умеешь? -Деньги считать, - серьезно ответил Сапракис. -Хе, - усмехнулся художник. – Это все умеют. Было бы что считать. -Ты не понял. Я умею считать чужие деньги и делать из этого свои.
Так они стали партнерами. Совместный начальный капитал оказался крошечным. Но Георгий действительно умел не только считать деньги, но и правильно их распределять. А ещё Гоген обладал удивительной способностью разговаривать и договариваться. Улаживать конфликты и выбивать нужные для них расценки. Вершинин отныне только творил. И это его устраивало. Они стали настоящими друзьями. Но, вряд ли можно было встретить более не похожих друг на друга людей. И внешне и внутренне. Георгий Сапракис, в крови которого текла горючая смесь многих национальностей: грузин, евреев, греков, украинцев, оказался на редкость спокойным и уравновешенным. Его невозможно было вывести из себя. Высокий, худой, нескладный. С большим горбатым носом и узкими губами. Он всегда одевался в костюм с галстуком. Жесткие волосы не поддавались никакой укладке. Вечно казались растрепанным. За женщинами волочиться не умел. Случайные связи были для него неприемлемы. Он упорно ждал единственной и неповторимой.
Никола Вершинин – пофигист и баламут. Волосы у него были мягкими и податливыми. А вот характер взрывной и упрямый. Пофестивалить по случаю не прочь. Общества дам не чурался, но сразу предупреждал: «ЗАГС – это не про меня». А когда уходил в творческий «запой», мог работать сутками, ночевать в мастерской. Забывал об отдыхе и еде. В такие дни он творил для себя. Не для заказчика. Это был полет души. Посторонних в такие дни рядом не терпел.
В союзе с Гогеном жизнь Николая постепенно налаживалась. Появилась стабильность заработка. Сапркис умел находить заказчиков. А через год устроил Николаю первую персональную выставку работ. В определенных кругах, Вершинин стал известен. Его работы пользовались успехом. Продавались на Российских аукционах за хорошие деньги. У него уже было свое клеймо на изделиях. Гоген уверял, что это только начало.
Через пару лет Георгий отчаянно влюбился и женился на Ирине. Никола о семейной жизни и слышать не хотел. Он привык к свободе. После окончания крупной работы закатывал пир на весь мир. Но Гоген на расслабуху давал от силы три дня. Потом приходил, выпроваживал всю компанию и вручал мастеру новый заказ. Возмущенные крики гения о попрании его прав, партнера не волновали. Он всегда был спокоен, как мамонт.
И вот, случилось несчастье с Ириной. Творец впервые за пять лет оставался в одиночестве. Ну, не считая, госпожи Полонской. * «БАНКИРША» До четырнадцати лет Ниночка Полонская жила легко и беззаботно. Папа не был бизнесменом, но работал в какой-то серьезной государственной фирме, и мама могла себе позволить заниматься исключительно воспитанием любимой доченьки и обихаживать супруга. А потом папа скоропостижно умер. И все резко изменилось. Престижную гимназию пришлось поменять на обыкновенную школу. Платить оказалось нечем. Регулярные поездки на отдых за рубеж прекратились. Мама впала в жуткую депрессию. Она очень любила своего Валерика и никак не могла смириться с его смертью. Диплом о высшем образовании превратился в пустую бумажку при отсутствии стажа работы по специальности. От горя мать пыталась наложить на себя руки. А потом стала ещё и к бутылочке прикладываться.
И вот тогда девочка Нина приняла взрослое, волевое решение. Она никогда не будет зависеть ни от кого. Всего добьется сама. И никогда ни в кого не влюбится. Зачем страдать? Цели поставлены, и все силы и помыслы подростка были брошены на их достижение.
Школу закончила с золотой медалью. Поступила на бюджетное отделение финансово-экономического университета. Специальность выбрала – банковское дело. Её подружки влюблялись, страдали, беременели, вылетали из института. Нина была кремень. Учебники, семинары, научная работа. Вместо диплома защитила кандидатскую степень бакалавра. Уникальный случай. Сразу получила работу в крупном, престижном банке.
Да, на пятом курсе подобрала себе мужа. Именно подобрала. Исходя из внешних данных и здоровья будущего супруга. У неё должны быть красивые и здоровые дети. Нинель девушка красивая, но слыла неприступной. Выбрав Сергея, она просто подарила ему свою невинность, и ошарашенному парню ничего не оставалось делать, как жениться на нетронутой до него принцессе. Фамилию, правда, Нина менять не стала. В душе, надеялась и детей записать Полонскими. В память о горячо любимом отце.
Сделать быструю карьеру в банке - задача трудновыполнимая. Особенно для женщины. Только не для госпожи Полонской. К двадцати семи годам, она уже заместитель директора по кредитованию. Член совета директоров. Сама крупный акционер банка.
На робкие попытки мужа заговорить о ребенке, спокойно отвечает, что ещё не время. Карьера превыше всего. Родить можно и в тридцать пять. Супруг оказался безынициативным. После окончания того же ВУЗа, так и остался на уровне клерка в каком-то заштатном банке. Он мечтает о детях, она об увеличении капитала.
У них шикарная квартира, потрясающая обстановка, загородный дом, машины представительского класса. Везде царит идеальный порядок. Все идет прекрасно, пока… Нина столкнулась со своим супругом на улице носом к носу. Он держал на руках маленькую девочку, а рядом с Сергеем стояла беременная женщина. Это был шок! Сбой в отработанной программе жизни.
Как?! Её, безупречную, красивую, самодостаточную, преуспевающую даму, предали. И кто? Супруг, который пользовался благами, на заработанные Ниной деньги. Его оклад вообще не учитывался в семейном бюджете. Она милостливо позволяла оставлять эти гроши ему на мелкие расходы. Развод немедленно! Но безропотный, как всем казалось, Сергей, неожиданно потребовал раздела «совместно нажитого» имущества. И попробуй докажи, что практически все приобретено на её средства.
А тут ещё пришло печальное известие от сестры Ирины об её болезни. Они с мужем проживали в уютном курортном поселке на берегу Черного моря. Нина берет отпуск, и отправляется на Юг помочь Иришке и успокоить нервы. Тем более, что ей обещают временное партнерство с гениальным творцом. Чуть ли не с самородком.
Знакомство с Вершининым приносит разочарование. А Георгий так расписывал его талант. В основном, Николай был мастером чеканки по металлу и художественной ковке. Но, так как владел ещё и искусством краснодеревщика, то создавал настоящие шедевры из металла и дерева. Все это она знала со слов двоюродного зятя. Своими глазами его произведений не видела. Это ещё предстояло сделать. Однако, глянув сегодня на этого гения, госпожа Полонская пренебрежительно окрестила его для себя «жестянщиком». *
Правда, ознакомившись с коллекцией Вершинина для выставки, Нине пришлось пересмотреть свое мнение о мастере. Не сказать, что ей все понравилось одинаково. Но встречались действительно уникальные изделия. Чувствовался полет фантазии и кропотливая, ювелирная работа. И она с вдохновением приступила к подготовке и расстановке коллекции на выставке.
Прошло уже десять дней со времени отъезда Сапракисов, а наладить отношения с «жестянщиком» у Нины никак не получалось. Нина попросила показать ей эскизы оформления интерьера дома, над которым Николай сейчас работал. Он показал. Но стоило ей попробовать дать какой-то совет, он посмотрел на неё, как на сумасшедшую.
-Читайте договор, мадам, - хмуро произнес Вершинин. – Творчество – это моя прерогатива. И советы дилетанта мне не нужны. А у вас свои задачи, как моего партнера.
Когда она не просто лестно, а с восхищением отозвалась о некоторых его изделиях, «гений» даже не поблагодарил. Просто пожал плечами. Нина поняла, что Никола её в упор не видит. Вроде, и не хамит, но и не замечает. Надо сказать, что красавица Полонская привыкла к повышенному вниманию мужчин. В строгом костюме она появлялась только на работе. Но даме приходилось бывать на приемах, презентациях и прочих мероприятиях светского общества. Там она блистала. Другое дело, что Нинель не заводила романов на стороне. И вдруг, какой-то там творец местного значения не обращает на неё внимания. Это приводило женщину в бешенство. Кроме того, самолюбие Нины было сильно задето изменой мужа. Дама жаждала мести всей мужской братии.
И тогда у неё созрел коварный план. Она решила завести хмурого «жестянщика». Влюбить его в себя. Сказала, что ей необходима консультация по поводу расположения изделий на выставке. И попросила Николая прийти в дом Сапракисов. Тот не мог не согласиться.
Собираясь на встречу, мужчина поймал себя на мысли, что впервые за много лет, задумался, что ему надеть? Примерил одно, другое. Потом разозлился сам на себя. Потому, что ничего не мог с собой поделать. Эта проклятая банкирша запала ему в сердце. Она оказалась умной, и прекрасно разбиралась в тонкостях изобразительного искусства. Отметила именно те работы, в которые он вложил душу. И даже её замечания по эскизам попали в точку. Но Вершинин не показал виду и прекрасно сознавал, что эта птичка не его полета. В конце концов, натянул старые джинсы, футболку и отправился на встречу.
Дверь в дом оказалась открытой. Однако, ни в прихожей, ни в зале Нины не было. Подниматься наверх он не стал. На удачу, решил заглянуть в комнатку, которая была ещё не отделана. Там шел ремонт и царил полный беспорядок. Приоткрыл дверь и застыл на месте. Спиной к нему, нагнувшись над столом, стояла девушка в странном наряде. На ней были коротюсенькие трикотажные шортики, из которых выглядывали соблазнительные ягодички, плавно переходящие в удивительно стройные, точеные ножки. Сверху надето что-то типа топика или даже бюстгальтера. Сразу и не разобрать. Практически голая, изогнутая спинка и оттопыренная попка, производили неизгладимое впечатление. От такого вида, Николе аж поплохело. Джинсы в момент стали узковаты в районе паха.
У него перехватило дыхание. Кроме Полонской здесь не могло быть никого. В полном недоумении, осторожно ступая, он подошел сбоку. И убедился, что это действительно она. Шикарные, густые волосы ниспадали до пояса. Девушка что-то рисовала. От усердия, она даже высунула язычок. И это была не Нинель Валерьяновна, а соблазнительная сирена. Он тихо кашлянул. Та обернулась.
-А, это вы, – с улыбкой сказала девушка, игриво помахивая карандашом. – Я тут эскиз вашей вазы рисую. Увлеклась. О времени забыла. Извините.
Совершенно ошеломленный Николай подошел к Нине поближе и какое-то время не мог вымолвить ни слова. Дама насмешливо улыбалась и явно наслаждалась его изумлением. Но, до чего же она была хороша!
-В связи с чем, такие разительные перемены? – поинтересовался Вершинин, не спуская с нимфы горящих глаз. – Я тебя не узнал. -А разве мы уже пили на брудершафт, и перешли на «ты»? – лукаво поинтересовалась плутовка, поигрывая плечами.
Николай смешался и не знал, что ответить. Между тем, Нина ходила по комнате, о чем-то ворковала. Видно было, что её совершенно не смущает порхать перед мужчиной в полураздетом виде. И вдруг, он все понял. Да эта шельма играет с ним. Специально демонстрирует свои прелести, чтобы завести и посмеяться. Посмотреть, как он будет исходить на слюни, глядя на такую близкую, но недоступную лань.
-Ну, если ещё не пили, так это дело можно исправить, - наконец, опомнившись, пробормотал Никола.
Нина видела, как горят глаза этого небожителя. И это ей нравилось. Даже возбуждало. Она выставила вперед точеную ножку и томно произнесла:
-Я подумаю. Выпить с вами могу, но целоваться уж точно не стану.
В душе мужчины боролись два чувства: злость и обида на самоуверенную дамочку и восхищение её изяществом и красотой. Мужика он бы в момент поставил на место. А что делать с ней?
-Слушай, девонька, - с недобрым прищуром сказал Никола, подходя к Нине вплотную, - ты что, поиграть, как кошка с мышкой со мной решила? Не советую. А вдруг, мышка злобным крысом окажется? Куснет ненароком.
Он стоял так близко, что Нина чувствовала его дыхание. «Ага, завелся», - с радостью поняла она. «Я тебе устрою красивую жизнь. Ты у меня ночи спать перестанешь. А глаза-то у него все-таки красивые», - успела подумать девушка, когда почувствовала руки на своей спине. На удивление, они у «жестянщика» оказались сильными, но нежными и гладкими. Женщине было приятно и совсем не хотелось из них вырываться.
-Насиловать будешь? – насмешливо спросила она, глядя ему прямо в глаза. -Неа, - покачал головой Николай, прижимая её к себе. – Сама отдашься, - прошептал он на ушко, слегка прихватывая мочку мягкими губами.
Его почти невесомые поцелуи скользили по шее, плечам, спускались все ниже к груди. Нина была ошеломлена. Она ожидала грубого напора, резких действий, рассчитывала осадить мужлана пощечиной и насладиться его унижением. Но его легкие касания губами привели её в ступор. А он продолжал осыпать свою богиню легкими поцелуями, вдыхал запах волос и даже что-то тихонько шептал. Причем, делал это так искренне и нежно, что женщина растерялась. Видит бог, такого с ней ещё не было. Муж называл Нину ледышкой. Холодным айсбергом. И она почувствовала, что начала таять. Женщине хотелось утонуть в нем. А ещё расслышать, что он говорит.
Она уже сама жаждала страстного поцелуя. А он пока не касался губ. Никола упивался, наслаждался внезапно обретенной властью над несгибаемой леди. Он боялся поверить в реальность происходящего. Ему хотелось продлить эти сказочные минуты. Хотел, чтобы Ниночка сама открыла ему свои объятия. Ответила на его порыв.
И вот, наконец, долгий, страстный поцелуй завершил прелюдию. Именно во время этого поцелуя он почувствовал, что женщина согласна принадлежать ему. Она обхватила его за шею. Руки Николая скользнули по спине и проникли под шорты, гладя изумительные ягодички, на которые он успел полюбоваться. Нину захлестнула волна невероятного возбуждения. А нежные пальцы соблазнителя уже добрались до самого чувственной точки женщины. Она застонала, испытывая уже чуть ли не оргазм. Он играл её телом, как виртуозный музыкант.
Николай находился уже на таком пике возбуждения, что подняться на второй этаж в спальню не было сил. Резким движением рук, он разорвал маленькие шортики, а Нина сама высвободила давно рвавшееся наружу его мужское естество. В порыве страсти, они повалились на лежащую на полу старую штору. И он проник во влажное лоно женщины легко и быстро.
Нина очнулась от собственного крика. Её тело вздрагивало от невероятной силы оргазма. И это ощущение длилось и длилось, не желая отступать. Ничего подобного в жизни она не испытывала. Николай попытался приподняться, но она вцепилась в него. Её лоно не желало выпускать из себя источник этого невероятного наслаждения.
«Господи, что это? Что я делаю? Я, Полонская Нинель Валерьяновна, валяюсь на полу с почти незнакомым мне мужиком и содрогаюсь от страсти, - с ужасом думала женщина. – И мне даже не стыдно».
-Нинуль, давай поднимемся наверх, - прошептал Никола, переворачиваясь на спину. -Зачем? -Нууу, - с улыбкой протянул он, - там все-таки кровать есть. Тебе, наверное, здесь неудобно лежать. И мы повторим это ещё много раз в более комфортных условиях. *
Их любовные отношения длились уже две недели. Работу над крупным заказом Николай приостановил, сославшись на нездоровье. Они не могли оторваться друг от друга. Художник сделал массу рисунков Нины в стиле ню. Они говорили обо всем на свете. Рассказывали о своей жизни. Но никогда. Никогда не касались темы их отношений. Не строили никаких совместных планов. Понятия «мы с тобой» для влюбленных, как бы, не существовало.
Просыпаясь по утрам и глядя на спящего рядом Николая, Нина постоянно задавалась вопросом: «Почему этот мужчина имеет такую власть надо мной? Почему моё тело трепещет от одного его прикосновения?» Муж, Сергей, внешне был гораздо красивей Вершинина. С великолепной фигурой и очень даже приличным мужским достоинством, великолепной потенцией. Но не доставлял ей такого наслаждения. Коля, по сравнению с ним, проигрывал во всем. Невысокого роста, худощавый. Да и сам инструмент наслаждения оказался самым стандартным и не поражал размерами.
Однажды, она задала этот вопрос Николе. Он усмехнулся и ответил:
-Все очень просто. Если музыкант не умеет настроить свой инструмент и не станет виртуозом, он не получит наслаждения от своей игры и будет только мучить этот инструмент. Так и с женщиной. Если ты не умеешь задеть и разбудить её самые нежные, чувственные струны, не надейся на успех. Я получаю удовольствие от самого процесса настроя партнерши. Вот и все. -Так я для тебя только партнерша? – возмутилась женщина. -Ниночка, - обнял он её, - не цепляйся к словам. – Ты, это ты. Не вынуждай меня говорить затертые слова признаний. Я ещё сам не могу понять, что со мной происходит.
Влюбленные вскоре узнали, что у Ирины диагноз не подтвердился и супруги на днях возвращаются. *
Нинель исчезла внезапно. Без прощания и объяснений. Утром Николай обнаружил записку с единственным словом: «Прости». В одних джинсах, без майки, с голым торсом Вершинин упал в машину и помчался в город. Время вылета самолета в Москву он знал и надеялся успеть.
Влетев в здание аэровокзала, бросился к стойке регистрации и вдруг, замер. Женщина в этот момент сдавала багаж. Но это была уже не его Нинуля, Нинок, Ниночка. Документы на вылет оформляла Нинель Валерьяновна Полонская. В строгом деловом костюме, убранными в пучок волосами и очках, с отрешенным, высокомерным взглядом.
Она отошла от стойки и оглянулась на зал. Николай стоял совсем рядом. Но столичная банкирша его уже не видела. Видимо, он вновь превратился для неё в простого «жестянщика». Вершинин повернулся и направился к выходу.
Самолет уже набрал высоту, и можно было отстегнуть ремни. Уютно примостившись в кресле бизнес-класса, Нина невидящим взглядом уставилась в элюминатор. А перед глазами стоял Николай. Без рубашки, с голым торсом и ошарашенным взглядом. Значит, он бросился за ней сразу, как проснулся. Но, почему-то не подошел. Чего ей стоило не кинуться ему на шею самой! «Нет, я все сделала правильно, - успокаивала она себя. – Наш роман слишком затянулся. Это безумие надо было прекратить».
Из любовного тумана Нинель Валерьяновну вывел неожиданный звонок приятельницы из Москвы. Они вместе работали. Мария сообщила, что в руководстве банка грядут существенные перемены. На должность вице-президента прочат совершенно неизвестного мужчину. Кандидатура Полонской даже не рассматривается. А Нина так на это рассчитывала. Ещё поведала, что встретила её мужа Сергея. У того родился второй ребенок. Он жаждет скорейшего официального развода и раздела имущества.
Тогда Нина и приняла решение о разрыве с Николаем и возвращении в Москву. Её ждали неотложные дела. Решение далось нелегко. Но объясняться с Вершининым женщина не захотела. Тот вряд ли её поймет. Это был бы разговор ни о чем. Он не привык планировать свою жизнь. Творец жил эмоциями. Сейчас ему хорошо, и ладно. Что будет потом… Для госпожи Полонской, такое было неприемлемо. Ну, что ж, предал муж. Обидно, но не смертельно. А поставить крест на деловой карьере она не могла себе позволить.
Скорого возвращения Полонской на работу никто не ожидал. Она брала отпуск за два года. Нинель Валерьяновна быстро разобралась, кто строил козни и надеялся воспользоваться её отсутствием. Мужчины из Совета директоров не желали видеть Нину в должности вице-президента по одной простой причине - она женщина. Дама встретилась с генеральным директором банка. В приватной беседе сумела убедить, что её семейные неурядицы никак не отразятся на работе. Конфликт был исчерпан. Все вернулось на круги своя. И через некоторое время Полонскую утвердили на высокую должность.
*
Сапракисы вернулись домой на следующий день, после бегства Нины. Она уже созвонилась с Ириной. Объяснила неожиданный отъезд форс-мажорными обстоятельствами на работе и срочной необходимостью заняться разводом. Вершинин в аэропорту друзей не встретил, хотя, об этом договаривались. Георгий нашел Николая дома в совершенно расхлыстаном состоянии. Пол в спальне заставлен пустыми бутылками. Кругом валялась куча карандашных зарисовок. Художник был хмур, зол и мучился похмельем. Он лежал, отвернувшись к стене, и даже не ответил на приветствие друга. Подняв несколько рисунков, Гоген увидел на них обнаженную Нину в разных позах. Причина депрессии стала понятна. Он слишком хорошо знал характер Вершинина, а потому не стал искать слов утешения. Просто принес ему несколько бутылочек пива и сообщил, что договорился о выставке художника в городах Европы. Это обещало стать прорывом на международный уровень. Надо было приступать к подготовке экспозиции.
Никола «куролесил» ещё дней пять. Потом, как-то плавно и незаметно окунулся в творчество. Разговоров о Нине с другом они не начинали. Единственно, о чем Коля попросил, не говорить ничего Ирине. Гоген пообещал. Но видя, как Вершинин мучается, наконец, не выдержал:
-Сколько можно страдать? Ну, позвони ты ей. Поговори. Что тебе стоит? -Зачем? – хмуро ответил тот. – Она сбежала и все понятно без слов. -Да, брось ты, Колян, - возразил Георгий. - Женщины такие нелогичные. Вернее, у них своя логика. Просто позвони. Или напиши ей на электронную почту. Я тебе адрес дам. -Послушай, - взволнованно воскликнул Вершинин, - Нина все сделала правильно. Кто я, и кто она. Банкирша и Неудачник. Смешно звучит. Мы живем в разных мирах, различных измерениях. -Конечно, - усмехнулся Сапракис. – Нина работает в банке. В чем состоит её работа? Она делает деньги на процентах от вкладов чужих людей. И все. А тебе давно уже пора забыть эту кличку – Неудачник. Ты, в отличие от неё, берешь кусок металла, дерева и делаешь изумительное произведение искусства. Сам делаешь. Своими руками. Ну, и чем ты хуже госпожи Полонской? -Гоген, тема закрыта. И я запрещаю к ней возвращаться, - решительно сказал Николай и вышел, хлопнув дверью. *
БАНКИРША И НЕУДАЧНИК. ГЛАВА 2. С той поры прошло уже почти четыре месяца. Сестры частенько перезванивались, но Нина ни словом не обмолвилась о своих былых отношениях с Вершининым. Ирина ни о чем не догадывалась. Георгий сдержал слово, данное Николаю. Супруга оставалась в неведении.
Сегодня у Нинель Валерьяновны был законный выходной. Дама стояла в задумчивости у окна, глядя на снегопад. Как много изменений произошло в её жизни за эти месяцы. Впервые за много лет Нина не видела выхода из создавшегося положения. Она – сильная, волевая женщина не могла прийти ни к какому решению. «Куда ни кинь, всюду клин».
Неожиданный звонок по городскому телефону прервал её горькие размышления.
-Иришка, ты откуда? – радостно воскликнула Нина, услышав голос сестры. -Сюрприииз, - протянула Ирина. – Мы с Георгием в Москве. Если не возражаешь, приеду к тебе через часок. Все подробности с глазу на глаз. -Господи! – выдохнула хозяйка. – Как же ты вовремя. Приезжай, жду!
Дамы сидели в зале. На столике рядом фрукты, конфеты, кофе. Ирине сразу не понравился вид Нины. Несмотря на то, что сестра была очень оригинально и даже экстравагантно одета. Коротенькое белое платьишко, с замысловатыми бамбушками, и клетчатый пиджачок. Собственно, как обычно, когда она находилась вне офиса. Но в, то же время, лицо у неё было бледное и застывшее, как у мумии. На глазах неизменные очки.
-Нинуль, - пыталась расшевелить её Ирина. – Что ты такая угрюмая? В прихожей, смотрю, новые, веселенькие обои с цветочками. Сама вся из себя красивая. Почему ты очки не снимешь? И смотришь букой. Ну-ка, улыбнись. - Белокурая, симпатичная женщина сама приветливо улыбалась.
Но та лишь отмахнулась, объяснив это усталостью. Сказала, что в связи с новым назначением, работы у неё прибавилось. Пожаловалась на ухудшение зрения. Нина разлила в изящные чашечки кофе и, наконец, не выдержав, нарочито беспечным тоном спросила:
-Как там наш гений поживает? Не женился ещё? -Ой, не смеши меня, - улыбнулась сестра. – Такой, как Вершинин, никогда не женится. А поживает очень даже неплохо. Только недавно вернулся с закрытия выставки по городам Европы. Я тебе уже говорила, что выставка была не персональной, в составе других мастеров. Но Николая заметили. Его работы отмечены несколькими серьезными призами и дипломами. Кстати, он тоже в Москве. Вместе приехали.
Нина едва не вскочила от её слов, но сдержалась.
-Родителей навестить приехал? – как можно равнодушнее поинтересовалась она. -Ну, и это, наверное, - пожала плечами сестра. – У них с Жорой ещё какие-то планы творческие в столице есть. Кстати, завтра все встречаемся в известном тебе кафе. Помнишь, в нашем старом доме? И никаких отказов не принимается. Мужчины хотят скромно отметить успех Николая. -Нет, нет, - возразила Нина. – Я плохо выгляжу. Плохо себя чувствую. Празднуйте без меня. -Нинель, ты меня прости, но мне кажется, с тобой что-то происходит. Может, поделишься? Все-таки мы не чужие люди. Ты всегда такая энергичная, бодрая, уверенная в себе. А сегодня, глянь-ка. Сестру встречаешь хмурая, угрюмая. У тебя, конечно, наряд очень красивый и дорогой, - насмешливо произнесла Ира. – Но, я же не мужчина, чтобы меня поражать своей одежкой. И вообще, подавленная какая-то, круги под глазами. Ты не заболела? – обеспокоенно поинтересовалась Ира. -Можно сказать и так, - хмыкнула та. – Только моя болезнь не лечится. -Как это не лечится!? – возмутилась собеседница. – Уж, какой страшный диагноз мне ставили. Я же тебе первой рассказала. Давай, колись. -Диагноз у меня очень простой, - усмехнулась дама, вставая с кресла и подходя к окну. – Беременна я. И срок уже не маленький. -Господи, Нинулька! Так это же здорово! Когда хоть мы с Жорой дождемся? – вздохнула Ира. – Погоди, - недоуменно нахмурилась она, - а от кого? От Сергея что ли? Это вы развелись, а ты беременной оказалась? Вот дает, твой муженек! Двоих деток на стороне наклепал. И тебя с «подарочком» оставил. -Причем здесь Сергей? – тихо ответила Нина, возвращаясь к столу. – От Вершинина я беременна. От нашего «самородка». Творец оказался плодовитым, - усмехнулась она.
Ирина некоторое время смотрела на сестру округлившимися глазами и не могла вымолвить ни слова. Затем, отглотнув из чашки, заикаясь, переспросила:
-Дда ттты что?? От Николая? – она даже помотала головой. - Не может быть! Господи, как он тебя уговорил-то? Вы же с первой минуты чуть ли не врагами стали. -Можно сказать, молча, уговорил, - вновь горько усмехнулась Нина. – Вот так. Пришел, помурлыкал на ушко, погладил. Потом повалил на старую штору и овладел. -Силой, что ли? – чуть ли не поперхнулась Ира, расплескивая на стол кофе. -Какой силой? – хмыкнула та. - Я ему ещё и сама расстегнула. Голову потеряла. С ума по нему сходила. Мы, считай, две недели друг от друга не отрывались. -Ты меня убила, - никак не могла прийти в себя от такого признания, Ирина. - Нинель Полонская потеряла голову! - в изумлении вскинула она руки. - И что потом? Поссорились? -Нет. Я просто сбежала и все, - устало ответила сестра, потирая виски. – Сбежала, пока он спал. Ничего Коле объяснять не стала. А тебе признаюсь. Я бежала не от Вершинина. От самой себя, можно сказать. -Ну, ты даешь, - недоуменно пробормотала Ирина. – Вот, никогда от тебя такого не ожидала. То-то Никола сам не свой был, когда мы вернулись. Пьянствовал с неделю. Причем, в гордом одиночестве. Потом отошел, - она аккуратно стерла со стола расплесканный кофе и продолжила: -Я Кольку хорошо знаю. Уж кто-кто, он никак не алкаш. Нет, в компании посидеть любит. Попеть под гитару. Побалдеть. Даже потанцевать. Кстати, ты знаешь, что Вершинин прекрасно танцует? -Нет, - удивленно наклонила голову Нинель. – Даже не вижу его в вальсе или другом каком танце. Ха-ха-ха, - рассмеялась дама. – Трудно представить – неуклюжий жестянщик изображает сложное «па» из классического танго. -Однако же, его неуклюжесть не помешала тебе понести от этого самого жестянщика, - иронично заметила сестрица. - Нин, да он что угодно изобразит. Правильно говорят - талантливый человек, талантлив во всем. Николай же в интеллигентной семье воспитывался. Сам рассказывал, что несколько лет бальными танцами занимался. Ещё в школе. Да, ты многого о нем не знаешь, - с укором добавила она. - Но, чтобы напиваться? – пожала Ира плечами. - Чего нет, того нет. А тут вдруг запил. Да ещё в одиночку. Я ничего понять не могла. Жорка сказал, дескать, не лезь к нему. Я и не стала. -А потом у него такой творческий взрыв был! Мой муженек нарадоваться не мог. Интересно, Георгий знал о вашем романе? -Понятия не имею. Я с той поры с Николаем ни разу не общалась. -Так Вершинин и о твоей беременности не знает? – изумленно вскинула женщина брови. -Откуда? Только моей маме известно.
Нина, наконец, чуть расслабилась и в подробностях рассказала сестре историю их отношений. Почему решила резко вернуться в Москву. Как пыталась вырвать творца из своего сердца. Как с ужасом узнала о беременности. Призналась, что об аборте мыслей не было. Но и, как жить дальше, не представляет.
-Первое, что тебе срочно надо сделать – сообщить обо всем Николаю, - решительно заявила Ирина. – Он отец ребенка и имеет право знать! -Ира, ну, как? Как ты себе это представляешь? – возбужденно воскликнула Нина, вновь вскакивая с места. Конечно, могу ему сказать: «Коленька, извини, но я тут совершенно случайно оказалась от тебя чуть-чуть беременна. Не желаешь ли ты, в связи с этим, на мне жениться?», - потешно хлопая ресницами, шутливо произнесла женщина. - Я сама сбежала. САМА! – вновь напустила она на себя суровый вид. - Он за мной бросился в аэропорт. Я его видела и не подошла. А теперь какими глазами на него смотреть буду? Унижаться тоже не хочу. Может, ещё на колени перед ним встать? – развела она руками. -Хочешь, я ему скажу? - предложила Ира. - Или намекну как-то? Безвыходных положений не бывает. -Мне тоже так казалось, совсем недавно, - передернула дама плечами. – А теперь, все представления о жизни поменялись. С ног на голову перевернулись.
Нина какое-то время нервно ходила по комнате. Затем, присела рядом с сестрой, обняла, и из глаз покатились слезы.
-Первым моим потрясением, оказалась неожиданная встреча с Сергеем, - начала она тихим голосом. – Увидела его гуляющим со своей новой семьей. Мальчишка в коляске. Рядом женщина с девочкой. И они выглядели такими счастливыми. Его прямо распирало от гордости. -И как тебе его подруга? Есть на что посмотреть? -Да, вполне симпатичная бабенка. Не красавица, но и не страхалюжина. Я, конечно, по сравнению с ней царица, - иронично заметила женщина. – Думала, Сережка переживает, что так получилось. Что я его выгнала. Ничуть не бывало. Мы на улице говорить не стали. Он ко мне на следующий день приходил. И знаешь, что сказал? -?? -Попросил у меня прощения за все. Оказывается, никого раздела имущества ему не надо. Забрал ещё кое-какие свои вещи и все. Просил только об одном – оформить поскорей развод. Я не удержалась и спросила: «Чем тебя, все-таки эта женщина привлекла?» -И что Сергей? -Он пояснил, что Татьяна работает вместе с ним. И полюбила его таким, какой он есть. А, может, это самое главное? – усмехнулась, Нина. - Сергей, по его словам, ничего своей пассии не обещал. Она просто забеременела и родила двоих подряд. Не требуя развода со мной. Ещё заметил, что я, конечно, уникальная дама. Умная, красивая, хозяйственная и прочее. Но во мне нет главного. Я не умею терять голову. У меня все должно быть под контролем. «Ты никогда не сможешь броситься за любимым мужчиной с головой в омут. Да, тебе и любить-то, не дано. А она смогла. И я счастлив с ней и нашими ребятишками», - добавил уже совсем у двери.
Ирина слушала сестру, боясь пошевелиться. Но в душе осознавала, что Сергей, пожалуй, прав. Нина, по всей видимости, действительно влюблена в Вершинина. Но даже в этой ситуации с беременностью не может перешагнуть через свою гордыню. Не желает сделать шаг навстречу.
-Нинуля, я даже не знаю, что тебе сказать, что посоветовать? – задумчиво произнесла она. – Честно говоря, я вас рядом друг с другом вообще не представляю. Коля, конечно, человек своеобразный. Как говорится, себе на уме. Бывает излишне эмоциональным, вспыльчивым. Но, этому тоже есть объяснение. Вершинин – творческий человек. А значит, не от мира сего. -Неужели Николай у тебя ни разу обо мне не спрашивал? Как я живу? Развелась ли я с мужем? – поинтересовалась сестра. -Нет, мы разговаривали о тебе, только при муже. А наедине про тебя он не спрашивал. Правда, если Гоша был в курсе ваших отношений, то возможно, что-нибудь ему говорил один на один про госпожу Полонскую. -А ты не знаешь, есть у Николая сейчас отношения с женщиной? – заглядывая в глаза сестре, поинтересовалась Нина. -Нам он никого не представлял, как невесту, - пожала та плечами. – А уж чем он там в своем доме занимается, мне не ведомо. -Ну, как? – возмутилась Нина. – Вы в таком маленьком поселке живете. Все на виду. -Да. Только не забывай, что у нас курортный поселок. В сезон народу тьма. Рядом пансионаты, санатории. Дамочек, желающих развлечься, тоже, хоть отбавляй. Истинный Рай для таких, как Вершинин. Ясное дело, что он не монах. Но, с кем, чего, когда? Знала я одну его подругу из ближайшего пансионата. Но это давно было. Быльем поросло. Сейчас понятия не имею. Он со мной своими похождениями и победами над женщинами не делится. -Нина, давай честно, - резко продолжила Ирина, - ну, ты-то в Вершинина влюблена? Признайся. -Я? – хмыкнула Нина. – Честно говоря, сама не знаю. Может быть, и так, - она отщипнула виноградинку от кисти и проглотила. – Чего только я не делала, чтобы вытравить этого творца из своей памяти. Даже медитировать научилась, - насмешливо призналась она. -Господи, - всплеснула руками Ирина, - ты бы ещё к бабке сходила, чтобы отворот сделать. -Ой, Иришка, - печально продолжила Нинель, - сейчас расскажу тебе случай. Обхохочешься надо мной. -Сомневаюсь, - задумчиво произнесла сестра. - Ты ещё не начала, а мне уже не весело. -Собрала я как-то совещание начальников отделов, которые курирую, - стала говорить Нина. – Вопрос обсуждали очень серьезный. Накуролесили мои подчиненные чего-то там. Я сижу вся из себя грозная, деловая, сосредоточенная. Брови домиком. И вдруг, почувствовала запах Колиного парфюма. Прямо резко в нос мне ударило. Я тогда ещё понятия не имела, что беременна. Сижу, принюхиваюсь. Все производственные мысли из головы моментом выскочили. Ни на чем сосредоточиться не могу. -А сотрудники, наверняка ждут от тебя разноса, - улыбнулась гостья. -Ну, да, - согласно кивнула Нина. – Знают, что провинились. Да ещё смотрят, их «фурия», то бишь, я, от злости аж ноздри раздула. А я просто понять не могу, от кого знакомый запах исходит? Короче, со своего места поднялась и, вроде как в гневе по кабинету вышагиваю. А сама воздух втягиваю. -Представляю картинку, - рассмеялась Ира. -Ага, - с улыбкой продолжила сестра. – Мне чего-то говорят, а я не слышу. Потом, поняла, наконец, где источник запаха. Положила этому «перцу» руку на плечо и строго приказала: «Все свободны. А вы, Петрушенко, останьтесь». -Прямо, Мюллер в юбке, - не могла успокоиться от смеха гостья. -Ой, не говори, - тоже хмыкнула Нина. – А тот ничего не понимает. Думал, начальница сейчас его «козлом отпущения» за всех назначит. Давай, оправдываться. Чего-то бормочет. Пока я четко не спросила: «Каким одеколоном вы пользуетесь?» Он так затравленно на меня посмотрел и сказал название. Я записала и отпустила бедолагу восвояси. -И что за парфюм? -Да, вот, - ответила та, доставая из серванта коробочку. - Dior Homme Intense. -Дорогой, зараза, - покачала она головой. – Ещё и не везде купишь. По интернету заказывать пришлось. Но, и это полбеды, - укоризненно произнесла женщина. – Я, когда заказ получила, на запястье побрызгала и чувствую, что-то не то с запахом. -Правильно, - согласилась сестра. – Парфюмерия на разной коже по-разному пахнет. Это всем известно. -Нееет, - иронично заметила Нинель. – Дело даже не в этом. Я уже потом догадалась. Вершинин много курит. И в сочетании с никотином запах получается совершенно другой. Специфический, я бы сказала. И просто обалденный. На мой взгляд, это самый смелый и дерзкий аромат из трилогии Dior Homme. -Ну, и что? Сама, что ли мужским парфюмом пользоваться стала? -С ума сошла? – вытаращила глаза Нина. - Делать нечего. Купила мужскую сорочку. Пошла к приятельнице, у которой муж курильщик. Заставила Мишку два дня носить её и курить «Malboro», как Николай. Подруге запретила эту рубашку стирать, чтобы запах не пропал. - Она на минутку вышла в спальню и вернулась с сорочкой на плечиках. – Вот. Чувствуешь, аромат нашего творца? -Да, похоже, - согласилась Ирина, потягивая носом. – И после таких манипуляций, ты ещё сомневаешься, любишь ли Колю? -Иришка, - умоляюще простонала та, - не дави на больную мозоль. Именно после того случая, сходила к врачу и узнала, что действительно беременна. Потому и обоняние у меня обострилось. Но мне точно известно, что за эти месяцы Никола бывал в Москве не один раз. Георгий по телефону говорил. И ни разу ко мне Вершинин не явился, не позвонил. Значит, не нужна я ему. Что, я навязываться буду? – возмущенно произнесла женщина. – Не нищенка. Сама ребенка подниму. -Ну, как знаешь, - махнула рукой Ирина и поднялась. – Пойду домой. Жорик, наверное, меня уже потерял. Так тебя ждать завтра в кафе? -Я сказала, нет, значит, нет, - решительно заявила Нина. – Надо ему будет, Николай сам ко мне придет. Ещё подумаю, пускать ли? И вот ещё что, - добавила, она, стоя уже возле двери, - никому, даже супругу, ни слова о моем положении. Поняла? -Ну, и дура, - вздохнула Ира и вышла.
Проводив сестру, женщина подошла к столику, открыла изящную шкатулку и достала заколку для волос. Это был подарок Николая. Незамысловатое такое простенькое изделие. Он сделал её, почти что у Нины на глазах. Даже вставил туда несколько камушков. Стержень заколки был очень длинным и острым. Коля пошутил, что в случае чего, её можно использовать, как средство самозащиты. Но, украшение не из драгоценного металла, да ещё, не понятно, с какими камнями, было не для дамы её статуса. Нина хранила заколку, как память Потом она разделась и подошла к зеркалу, критически рассматривая свою фигуру. Никаких особых изменений пока не наблюдалось. Нина даже попробовала надуть животик. Представить, какой она потом станет. Получалось слабо. Плод был ещё слишком мал. Хотя, доктор сказал, что вскоре надо ждать первого шевеления. Женщина вздохнула, натянула на себя белые шортики, майку и направилась, было, спать. Но, передумала и решила помедитировать. Уселась в нужную позу и попыталась сосредоточиться. Однако, войти в транс не удавалось. Разговор с Ириной блокировал все другие мысли.
Воспоминания нахлынули без спросу. Как же ей было тогда хорошо. Николай оказался удивительным собеседником. И очень начитанным. Сказал, что в доме у родителей огромная библиотека. Но больше всего Нину удивляло, сколько он успел пережить за годы странствий по стране. Где только не приходилось обитать. Даже с бомжами в подвале. Поэтому, когда она поинтересовалась, почему до сих пор не женат, высказал свою жизненную позицию. Дескать, это совершенно ему не подходит. Сейчас у него неплохой достаток. И его это устраивает. Но жизнь художника непредсказуема. Он может вновь оказаться не у дел. А семью, детей надо содержать. Ну, где-то так.
Однажды Нина в шутку поинтересовалась, что бы Коля предпочел иметь? Славу или деньги. Он расхохотался и ответил – славу с деньгами. Но потом признался, что, в первую очередь, предпочел бы славу. Во всяком случае, хотя бы, признание.
Осознав, наконец, что сегодня не совсем подходящий день для духовного очищения, Нина отправилась в кровать. Но, и сон никак не шел. Измученная грустными мыслями, через некоторое время вскочила, сорвала с вешалки рубашку и, скомкав, уложила её рядом с собой. Женщина вдыхала родной запах и тихонечко шептала: «Быстро же ты меня забыл. Загордился. Добился своего признания? Ну, и ладно. И без тебя проживем. Плакать не будем».
Ей и невдомек было, что в это же время, на другом краю Москвы, в своей кровати никак не мог уснуть мастер художественной ковки Николай Вершинин. Если бы Нина только знала, сколько раз за эти месяцы он набирал и сбрасывал номер знакомого телефона. Сколько безумных любовных признаний сделал, глядя на свои рисунки любимой женщины. Коля не любил смотреть на фотографии Нины. Считал, что они не передают её сути. Снова и снова рисовал карандашом её портрет. Он помнил наизусть каждую черточку на лице своей богини. Каждый изгиб её тела.
Этим вечером его расстроил, вернее даже, взбесил разговор с родителями. Сын не баловал стариков своими визитами. Приезжал редко, да и гостил не долго. Рассказывал им о чем угодно, только не о планах в личной жизни. Но сегодня за ужином, мать была особенно настойчива:
-Коленька, - обратилась она к нему, стараясь глядеть прямо в глаза, - мы с папой очень рады твоим успехам в творчестве. С детства знали, что ты у нас самый, самый. Только вот, - она осеклась под суровым взглядом мужа и замолчала. -Только что? – вопросительно посмотрел на неё сын, с удовольствием уплетая домашние котлетки. -Когда уж ты невестку в дом приведешь? Долго ли нам осталось той жизни? Так хотелось бы внучонка на руках покачать. -Ма, - недовольно скривился Николай, - ну, не пригоден я для семейной жизни. Да, и кому я нужен? Тоже не первой молодости. И лицом не вышел. Хорошие девушки принцев на белом коне ждут. -Ой, - с улыбкой погладила мать сыночка по руке, - а чем ты у нас не принц? Вон, какой ладненький. Умный, талантливый. -Скажешь тоже, - усмехнулся тот. – Невестам богатых женихов надо, а не талантливых. -Ну, уж, - отмахнулась женщина, - ты плохо зарабатываешь что ли? Возьми скромную, тихую, покорную. Чтобы детей рожала. Любила тебя, ценила. -Оййй, – рассмеялся тот, - скромную и покорную? Мне такие не нравятся. -Ладно, мать, - ворчливо перебил её супруг, - чего ты к нему пристала? Мало мы горюшка с ним хлебнули? Пусть живет, как хочет. Перекати поле. Сегодня здесь, завтра там. Ему безделушки свои дороже и родителей, и детей. Не захотел нормальную профессию получить. Вот и болтается, как г…но в проруби.
Отец до сих пор не мог смириться с творческой работой сына. А, потому отношения между ними так и остались натянутыми. Николай в раздражении отодвинул тарелку и резко вышел из кухни, не желая продолжать опостылевший за много лет спор. Он и не догадывался, что в душе Алексей Антонович гордится достижениями Николая. Во дворе на лавочке не раз показывал соседям цветные фотографии с его изделиями и заслуженными призами. Демонстрировал дипломы сына. Хвастался. Но, сыну вида не показывал. Упрямый был старик. Да и Коля то характером в него. Яблоко от яблони…
Сидя в своей комнате, он так и не мог решить – стоит или нет позвонить Нине и пригласить её в кафе. Со слов Георгия знал, что она развелась с мужем. Но, за это время у такой красивой женщины мог появиться кто-нибудь другой. Вершинин в этом почти был уверен. Творец мучился сомнениями и жуткой ревностью. Она сбежала из его постели. Ничего не объяснила. Пойти первым на примирение мужчине не позволяла та же пресловутая гордыня. Честно говоря, Николай долго надеялся, что Нина все-таки позвонит ему сама. Хоть что-то скажет в свое оправдание. Но сейчас с ужасом сознавал, что его признания могут оказаться уже слишком запоздалыми. Спрашивать у Ирины о сестре он не решался. А Гоген уверял, что ничего об её личной жизни не знает. *
Вернувшись домой, Ирина, не смотря на запрет сестры, строго глядя на мужа спросила:
-Георгий, ты знал о романе Нины с Вершининым? -Конечно, знал. Но он просил тебе об этом не рассказывать, - Гоша обнял жену и виновато потерся об её плечо щекой. - Раз тебе сестра о своей связи с Колей не сказала. Почему я-то должен чужую тайну выдавать? Кстати, как она там поживает? Ухажеров, наверное, тьма. -Про ухажеров ничего не знаю, - хмыкнула Ира. – А вот ребенка от Вершинина она ждет. -Иди ты! – изумленно воскликнул Гоген. – Вот это новость. Значит, на свадьбе погуляем. -Ага, счазз, - язвительно ответила женщина. - Она и говорить ему о ребенке не хочет. И в кафе завтра не придет. Колька мог бы и сам даме позвонить. Или он о Нине и думать забыл? – вопросительно глянула она на супруга. -Скажешь тоже, забыл, - по-доброму усмехнулся муж. – Да, Колян предложение делать Нине приехал. Мне так каатся, - шутливо произнес он. -Это Коля тебе сказал? -Да, нет, - покачал тот головой. – Хотя, - Гоген на секунду задумался, - думаю, Никола и сам об этом ещё не знает. -Как это? – недоуменно уставилась на него Ирина. -А так. Если Вершинин не сделает этого сейчас, то не женится уже НИ-КОГ-ДА, - уверенно, по слогам произнес Георгий. – А взять в жены наш гений может только такую женщину, как госпожа Полонская. -Но, они же абсолютно разные, - возразила женщина. – И совершенно не подходят друг другу. С чего ты взял? -По законам физики, разноименные заряды притягиваются. Они уже так прилипли один к другому, что не разольешь. Но, оба об этом, вряд ли пока догадываются. – Гоген с любовью смотрел на супругу, хитро улыбался и гладил её руки. – Единственно, что мешает этим людям окончательно соединиться - чрезмерная гордыня, уверенность в своей неповторимости и запредельное упрямство. Что характерно и для того, и для другого. Но, - развел он руками, - как говорится, от судьбы не уйдешь. -Ты так думаешь? -Даже не сомневайся, - шепнул он ей на ушко и поцеловал свою Иришку. – Николай – натура творческая. Ему «серая мышка» в подруги жизни никак не годится. Вершинину постоянно нужен источник вдохновения. С обыкновенной, даже очень порядочной и любящей его женщиной, он быстро заскучает. Это погубит его талант. Художнику необходимы всплески эмоций. Как положительных, так и отрицательных. Нинулю он будет всю жизнь ревновать, сомневаться, восхищаться, любить и ненавидеть одновременно. -А ненавидеть то за что? Думаешь, она станет ему изменять? -Это, вряд ли, - с сомнением произнес Гоген. - Но, госпожа Полонская женщина тоже своенравная и непредсказуемая. Никогда не покорится окончательно и всегда будет в окружении поклонников. Даже, если родит ему кучу детей, станет продолжать делать карьеру. Достигнет больших высот в своей сфере деятельности. И это подстегнет Николая к совершенству в творчестве. Она не даст ему заскучать. -Ты прямо у меня провидец и философ, - усмехнулась Ирина. – Все по полочкам разложил. -А, вот посмотришь, - лукаво подмигнул тот. – Только ты держи язык за зубами. Не вздумай даже намекнуть Кольке на её беременность. Сами разберутся. Не маленькие. *
Кафе, в котором друзья на следующий день должны были встретиться, располагалось на первом этаже старой пятиэтажки. Это заведение в свое время купил Георгий и подарил родителям жены, давно проживающим в том же доме. Чтобы пенсионеры не скучали и имели дополнительный доход. Зал был небольшим, но по-домашнему уютным. Маленькие круглые столики, покрытие белыми скатертями. Никакого модерна в интерьере. Музыкой заведовал бармен за стойкой.
Эта точка стала излюбленным местом отдыха обитателей района. Главное, что цены в кафе были достаточно умеренными для Москвы. Здесь справляли, как скромные свадьбы, так и грустные поминки. В тот вечер посетителей оказалось совсем мало. Георгий, Ирина и Николай расположились за накрытым столиком и дожидались прихода Нины.
Николай поглядывал на часы и явно нервничал. Творец был в строгом черном костюме и при галстуке, который его безумно раздражал. Ирина с насмешкой глянула на Вершинина и спросила: -Ты чего, дергаешься-то? Я же тебе сказала, что она не собиралась сюда. Мог бы и сам позвонить, если хочешь её увидеть. -Да, как-то неудобно навязываться, - ответил тот. – Может, Нинель Валерьяновна занята. Она же деловая женщина. -Ну, да, - согласно кивнула Ира. – Нина, кстати, ещё и свободная дама теперь. Вдруг, у неё свидание в данный момент. -Действительно, - вмешался Георгий. – Давайте, не будем никого ждать и приступим к трапезе. Нина сможет и позднее присоединиться к нам. -Правильно, - с удовольствием придвинула к себе тарелку с салатом его супруга. – В конце концов, она ведь может и с кавалером прийти. Свои люди. Вот, и познакомимся, - лукаво добавила женщина, краем глаза наблюдая за реакцией Николая.
Ирина с удовлетворением заметила, что Вершинина аж передернуло от такого предположения. Она заводила художника специально, чтобы понять, насколько сильно ему хочется увидеть сестру.
-А мне почему-то кажется, что она уже в пути, - задумчиво произнес Николай. – Вот, прямо чувствую, что сейчас появится. -Надо же, - усмехнулась дама. – Какие мы чувствительные. С чего бы это?
Однако, художник оказался прав. Буквально через минуту, в дверях кафе возникла дама в шикарной, длинной шубе. Она внимательно осматривала зал. Вершинин сорвался с места и подскочил к Нине. Поздоровался, помог ей раздеться. И даже попытался поцеловать в щечку. Но, женщина недоуменно глянула на него и увернулась.
Скинув шубу, Нина оказалась в длинном безрукавном черном платье. В ушах маленькие сережки. Её богатые волосы были уложены в прическу, которую поддерживала знакомая до боли заколка. Увидев, которую, Вершинин счел это добрым знаком. Но, даже в таком скромном одеянии, это была королева. С гордой осанкой и величественной поступью. Она поблагодарила мужчину за помощь, и они проследовали к столику.
-Честно говоря, - бросила Нинель на ходу, - я тебя не сразу узнала. Где твоя борода? -А, расстался, по случаю, - небрежно ответил тот. – Надо же менять имидж, время от времени. -Конечно, - согласно кивнула дама, присаживаясь на стул, - главное, сути своей при этом не лишиться.
Но, вот что интересно. Даже, будучи чисто выбритым, в строгом фирменном костюме и галстуке, Вершинин оставался легкомысленным художником. Ну, не было в нем какого-то лоска. Чувствовалось, что в таком одеянии, Николай не в своей тарелке.
Как только они присели к столу, Георгий наполнил фужеры шампанским и провозгласил тост за успехи восходящей звезды. Нинель подняла бокал вместе со всеми, чокнулась, поднесла ко рту, но не сделала, ни одного глотка. Виновник торжества, конечно же, заметил это и недоуменно спросил:
-Ты не хочешь выпить за мой успех? -Нет, я от всей души желаю тебе всяческих побед на твоем поприще. Но, извини, с некоторых пор совершенно не пью, - с милой улыбкой сказала та, ставя фужер на стол.
Сапракисы, чтобы не мешать их разговору, сделали вид, что заняты решением каких-то своих проблем. О чем-то тихонько переговаривались, почти отвернувшись от Коли с Ниной. А тот просто не мог оторвать зачарованного взгляда от своей богини.
-Никола, что ты меня гипнотизируешь? – несколько смущенно произнесла Полонская. – Я изменилась? Постарела? -Постарела? – изумленно вскинул он брови. – Я просто любуюсь на тебя. Но, изменилась, да. Стала ещё прекраснее. У тебя взгляд совершенно другой. Пытаюсь понять, с чем это связано? -Может, потому, что я без очков? -Нет, - возразил Николай. – В твоих глазах какой-то внутренний свет появился. Уж, я-то видел тебя и без очков, и без одежды, - лукаво заметил он. -Ну, тебе видней, - пожала плечами женщина. И в это время заиграл её мобильный телефон. Дама извинилась и отошла, чтобы переговорить. -Чего такой грустный-то? – иронично поинтересовалась супруга Гоши. – Как на похоронах сидишь. -Да, вот, Нина за меня даже выпить не захотела. -О, Господи, Вершинин! - возмущенно воскликнула та. – Какой же ты валенок. Не понимаешь, почему женщина, вдруг, отказывается от спиртного? – И тут же замолкла, получив легкий укол локтем от мужа.
Николай растерянно глянул на Нинину сестру и почувствовал, что его бросило в жар. Он даже снял пиджак, повесил его на спинку стула и резким движением сорвал с себя ненавистный галстук. Его вдруг осенило. Конечно, он опоздал. У его дамы сердца кто-то есть. И она даже, по всей вероятности, беременна! Он наблюдал за весело болтающей по трубке женщиной и чувствовал, что пол уходит из-под ног. В глазах читалось отчаяние.
Поймав его взгляд, Ирина поняла, что художник сгорает от ревности. Видимо, он догадался, что сестра в положении. Но не знает от кого? Она встала со стула, быстро подошла к стойке и начала шептать что-то на ухо бармену. Тот согласно кивнул головой и повернулся к проигрывателю.
Через минуту в зале раздались звуки музыки. Нина уже сидела на своем месте, когда Ирина вернулась.
-Ребята, - обратилась она к друзьям, - может, вы потанцуете? Это совершенно новая песня. Уверена, вам понравится.
Вершинин пожал плечами, а Нина неожиданно согласилась и встала. Музыка оказалась в стиле танго. «Вот, сейчас я и проверю, какой ты танцор?» – подумала женщина. Николай немного помедлил, но тоже поднялся и протянул ей руку.
Банкирша и Неудачник, рука об руку направились к середине зала.
Слова Ирины Савельевой Музыка и исполнение Ольга Гроган.
-Ну, держись, - с загадочной улыбкой произнес Георгий, обнимая жену за плечи. – Судя по выражению лица нашего гения, сейчас он изобразит «Цыганочку с выходом». Уж, я-то его знаю.
Николай под звуки музыки буквально преобразился. Госпожа Полонская оставалась серьезной и сосредоточенной. На лице дамы читалось ожидание. Он что-то шепнул ей на ухо, и пара встала в красивую позу, готовая к началу действа.
«Не ревнуй меня, не ревнуй Просто май, в душе моей май. Потанцуй со мной, потанцуй Обнимай меня, обнимай», - зазвучали слова песни из динамика.
Вершинин подхватил женщину и сделал первые шаги, которые её просто потрясли. Это был уже не «жестянщик». Он даже, как будто стал выше ростом. Движения уверенные, отработанные. Видимо, они отложились в сознании много лет назад, когда ещё парнишкой занимался танцами. Мужчина водил, и партнерша с радостью шла за ним. А пол уходил у Нины из под ног. Колино дыхание, его сильные руки, родной аромат будоражили сознание. В одно мгновение творец вновь укротил строптивую гордячку. Подчинил себе её волю. Нинель Полонская снова таяла в его объятиях. И не хотела, не желала терять эту непостижимую власть над собой.
Женщина вслушивалась в слова песни и вдруг поняла, что именно такие хотела бы сказать своему любимому:
«Мне порою самой смешно Не девчонка, не двадцать лет За окном ледяным темно, А в душе негасимый свет»
Музыка завораживала, и душа банкирши уносилась в Рай. Она чувствовала себя невесомой пушинкой на его сильных ладонях.
«Не ревнуй меня! Не ревнуй!» - умоляла певица.
А вот эти слова Нина произнесла бы не так. Она хотела именно ревности. Мечтала, чтобы Николай ревновал её неистово и безрассудно. Никому не отдавал и не отпускал от себя.
«Поцелуй! Поцелуй! Поцелуй меня», - с упоением повторяла она вслед за поющей. И просто жаждала этого долгожданного поцелуя, как в тот первый день их внезапно вспыхнувшей страсти. Готова была прямо сейчас, на глазах у всех прильнуть к дорогим губам.
-Нет, ты глянь, что вытворяют, - обратилась Ирина к супругу, с восхищением глядя на танцующих. -А ты говорила, совершенно не подходят друг к другу, - иронично заметил Жора. – Да, два сапога пара! Вот в таком примерно ритме у них вся жизнь пройдет. Тихого семейного благоденствия у этих сумасбродов не предвидится. До конца жизни будут выяснять – кто Ведущий и кто ГЛАВНЫЙ в семье? – лукаво продолжил он. -Ой, - засмеялась женщина, прижимаясь к плечу мужа, - родит, Нинулька ему дитя. ТОТ и станет хозяином и властелином в их доме. -Вернее всего, что так и будет, - согласно кивнул мужчина.
Танец продолжался и напряжение росло. Для этих двоих в тот момент не существовало никого. Они находились одни в целом мире. В движениях, позах читался потрясающий всплеск эмоций, обжигающая страсть и взаимное объяснение в любви. Посетители кафе оторвались от своих тарелок и с восторгом наблюдали за танцующей парой. Наверное, если бы их танец оценивал такой профессионал, как Николай Цескаридзе, он нашел бы массу ошибок и неточностей в этом танго. Раскритиковал бы. Но, они не репетировали заранее. Не готовились к просмотру. Это был экспромт. А синхронность поражала. Дама угадывала каждое новое движение, которое последует. Они, то оказывались до неприличия близко. Буквально сливались в одно целое. То, резким движением Никола, как бы отбрасывал даму от себя, в то же время, удерживая её на расстоянии вытянутой руки.
«А в душе поют соловьи И колдует дурман-трава Говори со мной, говори Мне, как воздух, нужны слова», - выводила задушевным голосом певица.
И танцоры растворялись в ритме музыки. Словно, летали над полом, выделывая немыслимые по сложности «па». Творец с благоговением прислушивался к ласкающим его слух, словам:
«Пусть мужчины глядят мне в след Повстречали они не ту До других мне дела нет Не для них я зимой цвету».
Музыка ещё продолжала звучать, а немногочисленные, восторженные зрители уже подарили им бурные аплодисменты. Влюбленные замерли. Нина некоторое время так и оставалась, присев на коленку Николая. Их щеки соприкасались. Глаза светились неподдельным счастьем.
-Интересно, где Иришка выкопала эту песню? – чуть задыхаясь, шепотом спросила дама у партнера. – Поэт, просто услышал крик моей души.
Вершинин смотрел на неё завороженным взглядом и, казалось, боялся, что сейчас Нина исчезнет, растворится. Он не мог отпустить руки и двинуться с места. «Вот. Ты здесь со мной. Любимая, теплая, живая, - читалось в его глазах. – Неужели не моя? Какой же я олух, - продолжал мысленно корить себя Николай. – Чего так долго ждал? На что надеялся? Но эти слова! Слова песни, которые Нина тихонько повторяла ему на ухо. К кому они обращены? Не уж то, ко мне?»
«Мысли все о тебе одном Как же мне повезло с тобой Мы не пустим печали в дом Мой любимый, желанный мой»
Наконец, они, как бы очнулись. Творец снова подал даме руку и чинно проводил до столика. Отодвинул стул, помог ей присесть. А песня продолжала звучать.
«Не ревнуй! Не ревнуй!», - умоляла певица в припеве.
Но, мужчина не в силах был этого сделать. В эти минуты художник отчаянно ревновал свою Ниночку ко всем на свете. Его творческая душа рвалась на части. И он мучительно размышлял, что делать дальше? Оставаться здесь не было желания. Они должны поговорить. Откровенно и без свидетелей. Оттягивать больше нельзя. Пора ставить - или последнюю точку в их отношениях, или бесконечное многоточие. Вершинин предпочитал последнее.
-Нин, а поехали ко мне, - неожиданно предложил он, глядя на неё влюбленными глазами, полными мольбы. -К тебе? – недоуменно взглянула на него женщина. – У тебя же дома родители. -И что? – передернул он плечами. – У меня своя комната. Мы можем там спокойно поговорить. Какие проблемы? -Согласна. Но, - она на секунду задумалась, - может, ко мне? Там уж точно никто не помешает. -Нет, - помотал он головой. – Хочу говорить с тобой на своей территории.
Они стали собираться. А песня все не кончалась. Под эти звуки Николай накинул пиджак, засунул ненужный галстук в карман и отправился за шубой дамы в гардеробную. Иришка придвинулась вплотную к сестре и возбужденно зашептала:
-Нинок, по-моему, он догадался о твоей беременности, но не понял, от кого ты ждешь ребенка. Вы куда собрались-то? -Пригласил к себе домой, - ответила та. – А, почему ты решила, что он не понял? -Да, Колька на ревность исходит, - хмыкнула Ира. – Я же вижу. Промурыжь его. Не признавайся сразу. Зато, точно узнаешь, насколько сильно он тебя любит. -Попробую, - улыбнулась Нина. – Ты, прям, заправская шантажистка. -И ладно, - согласилась сестра. – Надо же его наказать, что так долго не появлялся у тебя. Пусть подергается. Заслужил.
Но, Нина слушала её рассеянно. Она все ещё находилась в каком-то другом измерении. В этом волшебном, сказочном танце. Видела перед собой горящие глаза любимого. Чувствовала его сильные объятия. Ей ничего не надо было уже проверять и доказывать. Даже заключительный аккорд в песне не смог вывести её из этого состояния.
В такси ехали молча. Вершинин просунул руку Нине под шубу и упоенно, со страстью не отрывался от её губ. Молодой водитель с удивлением поглядывал в зеркальце на пассажиров и ухмылялся. «Надо же, вроде, солидные люди. А ведут себя, как дети» - недоуменно размышлял парень.
В прихожей, мужчина быстро расстегнул на даме шубу, и она соскользнула с Нининых плеч на пол. Они, казалось, даже не заметили этого. В квартире стояла тишина. Родители, видимо, уже спали. Никола подхватил свою богиню на руки и унес в комнату. Сейчас было не до серьезных разговоров. Влюбленные лишь перешептывались и посмеивались.
Но, отец с матерью ещё не спали. Евдокия Андреевна лежала, отвернувшись к стенке, а Алексей Антонович читал книгу в свете горящей настольной лампы. Услышав шум в прихожей, женщина встрепенулась. Она поднялась и осторожно вышла из спальни. Вернулась через минуту, и на её лице было написано неподдельное изумление.
-Леш, там Коленька вернулся. И, кажется, не один. На полу в прихожей шуба богатая валяется. Женская, - шепотом добавила она. – Значит, он даму привел. -Ну, и что? – строго посмотрел на неё супруг, поверх очков. – Ложись, давай, - похлопал он по кровати рядом с собой. – Что он, пацан, что ли? Чего ты всполошилась? Великовозрастный сынок пришел ночью с женщиной. Эка невидаль. -Так, как это? В родительский дом со случайной подружкой? -Ох, Дусяня, - в сердцах захлопнул книжку муж и снял очки. – Это и его дом тоже. Успокойся и спи, - недовольно проворчал он. – У него по жизни, все подружки случайные. Пошел-то сегодня на встречу с друзьями в ресторан или кафе. Вот, там и подхватил, какую-нибудь…, - он смущенно осекся. - Поздно сынка нашего воспитывать. Поезд ушел.
А в комнате сына разворачивалось другое действо. Одежда в беспорядке была раскидана, где попало. Их дУши и тела настолько истосковались, что никакие слова оказались не нужны. Влюбленные самозабвенно наслаждались своим единением. Пространство оглашалось стонами страсти и восторга. Они не могли насытиться друг другом.
Через определенное время, лежа, уткнувшись носом в подушку, Николай глухим голосом произнес:
-Ниночка, ну, признайся мне, что ты совсем не любишь отца своего будущего ребенка? Я догадался, что ты в положении. Оттого и взгляд твой так изменился. Смотришь куда-то вглубь себя и прислушиваешься. -Почему ты решил, что я его не люблю? - загадочно улыбнулась женщина. -Да, хотя бы потому, что сейчас лежишь рядом со мной, - поднял он голову и взглянул ей в глаза. – Я хочу просить тебя стать моей женой. -Хочешь взять в жены неизвестно от кого беременную даму? – лукаво спросила она. -А что? – пожал он плечами. – Беременная, не больная. Так случается в жизни. Совершенно нормальное состояние для женщины. А этот хлыщ хоть знает, что ты ждешь ребенка? Ну, который его биологический отец, - как от боли, скривился Никола. -Да, как тебе сказать, - неуверенно ответила Нина. – Вполне возможно, меня ожидает судьба матери-одиночки. Если я ему, конечно, не скажу об этом. Судя по всему, «этот хлыщ», - повторила она его слова и сделала на них ударение, - безнадежный глупец, - тихонько захихикала женщина. -Вот, - возбужденно воскликнул Николай. – А зачем тебе глупый муж? Я, конечно, тоже не подарок, так хоть не дурак, надеюсь, - продолжил он, присаживаясь на кровати. - Ничего ему не говори. Оформим отношения. Уедем ко мне на Юг, и дитя благополучно родится в законном браке. Как ты на это смотришь? Согласна? -Ой, Вершинин, - уже совсем не могла сдерживать смех Нина, притягивая его голову себе к груди. – Не дурак, говоришь? – хитро сверкнули её глаза. - А тебе не приходила мысль, что я могу оказаться беременной от тебя?
Ошеломленный «гений» вскочил с кровати, и судорожно стал ощупывать тумбочку, в поисках сигарет. Не найдя пачки, вновь присел возле неё.
-Как это? – отбросил он одеяло и уставился на живот Нины, даже потрогал его руками. – Не понял. Мы же четыре месяца назад расстались. А ничего не заметно. -А, что ты хотел, - продолжала потешаться над ним Нинель, - чтобы при таком сроке у меня пузико на нос лезло? Дай время. Ещё обозначится. -Ну, я не знаю, - растерянно пробормотал тот. – У меня нет опыта общения с беременными. Нин, ты это серьезно? -Полагаешь, я вру? – насмешливо откликнулась Нина.
Вершинин некоторое время, что-то соображал. Затем, медленно прилег рядом. Он смотрел в потолок и глупо улыбался.
-Вот это фокус, - округлив глаза, произнес Николай и резко повернулся к женщине. – Да нет. Я не думаю, что врешь. Ты слишком уважаешь сама себя, чтобы пойти на такой примитивный обман. Но, это так неожиданно, - пожал он плечами. – Даже не знаю, что сказать? А, почему ты мне об этом не сообщила? Нет, не так, - прижал он к себе Нину. – Почему ты так неожиданно от меня сбежала тогда? -Ты обиделся? -Хех, - хмыкнул тот, зарываясь в её шикарные локоны, - слово то, какое подобрала. Обиделся. Да, я чуть не чокнулся в тот день. А, когда ты ко мне в аэропорту не подошла, вообще, расценил это, как звонкую пощечину прилюдно. Только, знаешь, - продолжил он, с нежностью притягивая женщину к себе, - давай, не будем сейчас вспоминать старые обиды. Ни к чему это. Теперь все изменилось. Ребенок у нас будет. И все-таки, не понимаю, почему ты молчала? Думала, я от него откажусь? Генетическую экспертизу потребую? -Коль, - с укором посмотрела на него женщина, - что-то я не вижу восторга на твоем лице от этой новости. То, ты согласен был взять меня с чужим ребенком. А, узнав правду, особо и не радуешься. -О чем ты говоришь? – озадаченно глянул он на неё. – Я о женитьбе то никогда не мечтал. А о детях вообще не задумывался. Братишек, сестренок у меня не было. У лучшего друга Гогена, тоже детей нет. Мне с малышней и общаться не приходилось никогда. Откуда любовь к ним появится? Меня, как обухом по голове. Верю, что это мой ребенок. Не сомневаюсь даже. Но, прости, отцовских чувств пока не ощущаю, - с виноватым видом продолжил Николай. - Вот, он появится, на руки возьму, тогда и радоваться буду. Или ты хочешь, чтобы я по этому поводу деланно изобразил дикий восторг? - недоуменно развел он руками. - Ты, кстати, сама-то что ощутила, когда узнала о беременности? Только честно. -Если совсем честно, то была напугана и очень раздосадована, - призналась Нина. – Не планировала я детей на ближайшее время. Только что вице-президентом утвердили. И надо уходить в декрет. Не вовремя все. -А избавиться от ребенка не думала? – строго глядя женщине в глаза, поинтересовался Вершинин. - У деловых дам это запросто. Материально ты потянешь, а морально тяжело, наверное, растить дитя без отца. -Нет, - категорично ответила та. – Даже мысли такой не приходило. А, вдруг, у меня там Леонардо да Винчи растет? – с улыбкой сказала Нинель, ласково поглаживая животик. -Ну, да. Тогда, конечно, - рассмеялся Николай. – А, получится Леонардия, какая-нибудь, так ещё одного сообразим.
Нина понимала, что мужчина несколько растерян. Но, отнюдь, не напуган. И, в то же время, как будущей матери, ей стало обидно его видимое равнодушие. «А, чего ты ждала? – мысленно спросила она себя. – Чтобы заядлый холостяк упал в обморок от счастья, услышав такую весть? Сама-то вспомни, как психовала поначалу. Каким шоком оказался для тебя приговор врача». И хотя, госпожа Полонская аборт сразу исключила, как вариант. К мысли о ребенке, привыкала достаточно долго. Она к материнству оказалась не готова в тот момент. Но признаться в этом даже себе, не то что Николаю, не желала.
-Уймись, мечтатель, - отмахнулась женщина. – Одного бы ребенка воспитать, стать хорошими родителями. -Нет, а чо? – невинно изобразил дурачка творец. – Я, конечно, отцовской любви ещё не испытываю. Это у тебя там внутри малыш растет и вы с ним уже одно целое. Тебе ещё надо его выносить, родить. О, Боже! – несколько картинно воздел он глаза к небу. – А нам, мужикам, что? Как говорится, одно неловкое движение и.., - пожал он плечами. - Но, сам процесс я уже давно освоил, - хитро прищурился Николай. – И мне очень даже нравится это дело. Не против и повторить. -Коля, - возмущенно взмахнула руками женщина, - ты иногда такую пошлость ляпнешь. Слушать противно.
-Нинок, ну, извини, что осквернил твой интеллигентный слух, - он явно нервничал. - Заносит, иногда, – с виноватой улыбкой, склонил голову к плечу. - И, все равно. Вот, тебя я бы и тремя детьми взял. -Неужели? – освободилась она от его объятий и присела. – С чего это вдруг? -С чего, с чего, - недовольно пробурчал Николай. – Да, потому что, я эгоист по жизни. -Странно, - удивленно вскинула она брови. – Ну-ка, с этого места поподробнее. -Так, это долгое объяснение получится. -А я никуда не спешу, - усмехнулась Нина.
Вершинин присел с ней рядом, уложил её голову себе на плечо и начал:
-Понимаешь, не смотря на то, что я очень люблю и уважаю своих родителей, именно они сделали из меня эгоиста. Появился я на свет лет через двадцать после их женитьбы. Когда мама с папой уже всякую надежду потеряли. Я имел все, что можно было дать ребенку в те годы. Любовь родителей, заботу, восхищение своим чадом. Полный дом игрушек. Всякие там секции, кружки. А сам был маленьким тираном. Веревки из них вил. И мне все сходило с рук. -Причем здесь твой детский эгоизм и мы с тобой? – недоуменно уставилась на него Нинель. -Да, притом, что эта черта характера до сих пор у меня превалирует над всеми другими. «Я так хочу и все», - это, можно сказать, стало моим жизненным кредо. Увы, приходится такое признать. Сейчас я ХОЧУ, чтобы ты была со мной. Принадлежала только мне. И плевал я на все преграды. Ну, были бы у тебя дети. И что? Они же твои. Значит, и моими бы стали. -Слава Богу, у меня деток пока нет, - потерлась дама об его плечо. -Ты слушай и не перебивай. Я тебе ещё много чего должен поведать, чтобы в дальнейшем не возникло неясностей между нами. -Хорошо, молчу. -Представляешь, каким ударом для родителей стало, когда их семнадцатилетний недоросль сбежал из дому. Меня разыскивали, возвращали сто пять раз. А сыночек снова убегал. И даже в глубине сознания ни на минуту у замшелого эгоиста не появилось жалости к отцу с матерью. Ну, как же! Они моего ТАЛАНТА не признают. Моего Божественного предназначения! – насмешливо и высокопарно произнес Коля. – Теперь-то я так о себе, конечно, не думаю. А, время ушло. Я же своим поведением их состарил раньше времени. Нина, можно, я закурю? – умоляющим голосом спросил он. -Кури, - махнула она рукой. – Куда тебя денешь?
Николай встал, приоткрыл форточку и закурил. Некоторое время нервно затягивался и продолжил:
-После Армии мотался по стране и родители по году не знали, жив ли их сын вообще? Писем не писал. Интернета ещё не было. Звонил крайне редко.
-Да уж. Точно эгоист. Согласна, - укоризненно произнесла женщина. – А ближе к нашим отношениям, можно? -Уговорила, - усмехнулся тот. – Что касается нас, - тяжело вздохнул мужчина. - После твоего побега, я вновь почувствовал себя Неудачником. Никому не нужным, и использованным богатой дамочкой для сексуальных утех. Как я тебя возненавидел в тот момент, - зло прищурился Вершинин. – Просто лютой ненавистью. Был уверен, что никогда такого не прощу, - он загасил сигарету и вернулся в кровать. -Но, ведь простил, все-таки? – продолжая насмешливо улыбаться, поинтересовалась она. -Да, когда понял, что люблю тебя и все тут. -И что же такого должно было случиться, чтобы ты это понял? -Вначале, принял твердое решение вытравить тебя из сердца. Попробовал все, что можно и чего даже не следовало делать. Попил малость водки, сразу после твоего побега. Фу, как я эту гадость терпеть ненавижу, - брезгливо передернул Николай плечами. – Думал, может, это отвращение на тебя перекинется. Я сам себя кодировал. Чтобы от одной мысли о госпоже Полонской меня выворачивало, как от водяры. -Для человека, который бродячий образ жизни попробовал, это весьма странно. Обычно, такие люди быстро спиваются. -Обычно, но не всегда, - помотал головой тот. – У меня как раз именно в тот не самый «сладкий» период моего существования отвращение к крепким напитком и появилось. Поверь, среди тех, кто на дно жизни опустился, так называемых, бомжей, масса таких непризнанных «гениев», каким считал себя я. Больше, чем ты можешь себе представить. В основном, конечно, тупые пропойцы и бездельники, но, - многозначительно помолчал он. – Встречаются действительно уникальные личности. Мне «посчастливилось» с таковыми встретиться. Одного, Стаса, я на всю жизнь запомнил. Он оставил семью, детей, шикарный дом, приличную работу и ушел в бродяги. -Из-за какой-то трагедии или неразделенной любви? – поинтересовалась Нина. -Не знаю, - зло ответил тот. – На мой взгляд, от слабости духа. От бессилия. А вернее сказать, от неверия в самого себя. Станислав чуть ли не доктором наук был до этого. Грамотным, мыслящим, неординарным. Пушкина, Есенина, Бунина наизусть читал. За граненным, заплеванным стаканОм, - с ухмылкой добавил он. - Я, когда его увидел в первый раз, думал, ему уже за пятьдесят. Так ужасно он выглядел. Умер у меня на руках от белой горячки. Я его сам в больницу отвез. Потом врач сказал, что у тридцатилетнего мужика! – Вершинин поднял указательный палец, - печени уже совсем не осталось. Развалилась в клочья. Меня настолько это потрясло, что какой-то «стоп кран» в мозгу сработал. Сгнить заживо в подвале совсем не улыбалось. С той поры так, винца сухого с друзьями позволяю себе. И то, в строго ограниченном количестве. Надо мной даже посмеиваются. Дескать, пойла на роту закупаешь, а сам мухлюешь. -А Ирина говорила, что ты целую неделю пьянствовал в гордом одиночестве. -Ну, - поморщился Николай, - бывают исключения из правил. После твоего бегства я и с десятого этажа мог сигануть. С меня бы сталось тогда. -И какими способами потом вытравливал «подлую обманщицу» из души? – ехидно спросила женщина. - Решил заменить меня другой дамой? -А, как ты думала? – зло прищурился Николай. – И так пробовал. И неоднократно. Это я к тому, чтобы у тебя иллюзий на предмет меня не оставалось. Потому что, нельзя начинать новый виток жизни с вранья. Ничего у меня опять не получилось, и ушел я в очередной «запой». Тока, творческий. Самый лучший способ забыться, - он снова встал и подошел к окну с сигаретой. – А ты-то хоть вспоминала меня за эти месяцы? -Коленька, давай, я тебе об своих переживаниях потом расскажу, - тихо ответила Нина. - А в какой момент ты решил предложение мне сделать? Только, когда увидел в кафе воочию? Или, после нашего феерического танца? – с явной ехидцей поинтересовалась она. -Да, нееет, - задумчиво протянул тот, пуская колечки дыма в форточку. – В один прекрасный момент четко осознал, что стереть твой образ из своей башки никак не выходит. Это уже во время поездки за границу на выставку произошло. В Берлине я познакомился с одной художницей. Симпатичная такая девушка. Одаренная. Работы её высоко ценятся. По-русски неплохо говорит. У нас много общих интересов нашлось. -Ясно. И завязалась интрижка, - грозно посмотрела на него женщина. – В подробности можешь не посвящать. -Нинулька, да не смотри ты на меня так, - подскочил к ней Никола. – Я же исповедуюсь перед тобой, как перед иконой, а не хвастаюсь своими победами, - отчаянно зашептал он. – Ну, было, было. Я ей почему-то глянулся, - творец пытался притянуть женщину к себе, поцеловать, но та гордо отворачивалась.
-Не обижайся. Дослушай до конца, - Николай обхватил голову руками и продолжил. – Попросила она меня, как-то нарисовать её. Я согласился. И вот, представь себе. Передо мной сидит красивая, обнаженная натурщица. А я смотрю на неё и по памяти на листе изображаю тебя. Именно тогда понял, что в моем сознании сидит только Нинель Валерьяновна. Можно обмануть кого угодно, но не самого себя. Габриэла подошла к мольберту, глянула, и все поняла. Молча, оделась, собралась и ушла. Умная женщина оказалась. Больше я её не видел. И стал обдумывать, как идти к тебе на поклон и сдаваться. У меня не было иного выхода.
Нина лежала, отвернувшись от него, и чему-то улыбалась. Затем, медленно повернулась, внимательно вглядываясь в своего рыцаря. И вдруг, ей вспомнились слова своего бывшего супруга: «Она полюбила меня таким, какой я есть», - сказал он о своей Татьяне при их встрече. Наверное, Сергей совершенно прав. И ей своего «гения» надо принимать таким, каков есть. Видеть, нечто главное, и не обращать внимания на шероховатости. Он не медный таз. И его не начистишь до блеска.
-Никола, - тихо прошептала ему на ушко, - ты иногда говоришь на таком жаргоне, что я в ужас прихожу. Так выражаются дети подземелья. А не сын доцента математики из Московского университета. И уж никак не творческий человек. -Хмм, - иронично усмехнулся тот, - а у меня дед вообще академиком был. Это он в советские времена квартиру в этом доме получил. Он даже лауреат Государственной премии. Только я его никогда не видел. Антон Михайлович умер до моего рождения. Говорят, интеллигентный мужчина был. Гены, видать, мне не передались. Но, меня уже не переделать, Нин. -Да, не надо тебя переделывать, - обвила женщина его шею руками. – Я тебя и таким люблю. И никому не отдам. Только, - строго подняла она свой длинный указательный палец, - чтобы никаких мне в дальнейшем художниц. Даже думать забудь о других дамах. Понял меня? -Да, понял я, понял, - рассмеялся Вершинин. – И вот этот твой жест с поднятым перстом и наставительный тон банкирши, я с первого момента нашей встречи запомнил. Так и запечатлелась у меня в мозгу картинка на всю оставшуюся жизнь. Честно говоря, женщину несколько утомила исповедь Николая. Она предпочла вновь отдаться во власть страстного любовника и забыть его откровенные признания. Что они и сделали. Благо, уговаривать Вершинина не пришлось. Они вновь окунулись в пучину страсти, где все было понятно без слов.
Но, утром, когда Нинель Валерьяновна проснулась, а Вершинин ещё почивал, она глубоко задумалась.
Будучи женщиной умной, прекрасно понимала, что супружество с Николаем безоблачным не будет. Придется ломать в себе многие стереотипы мышления. Он не желал начинать новый виток жизни с вранья, а она и не собиралась до конца открывать ему свои «секреты». А их имелось не мало. Ну, например, самый свежий это то, по какой причине на самом деле Полонская не стала делать аборт. Дело в том, что у Нины оказался отрицательный резус-фактор. Прерывание беременности, грозило даме вторичным бесплодием. Вряд ли, Коля разбирался в таких тонкостях. И пусть пребывает в полной уверенности, она сохранила ребенка именно потому, что ожидаемый младенец от него, а не от кого-то другого. Казалось бы, незначительная деталь. Но это говорило о холодном, расчетливом уме банкирши. Безусловно, если б Николай отказался от признания ребенка, Нина не стала бы унижаться и настаивать на женитьбе. А у того даже сомнений не возникло. Значит, мужчина ей полностью доверяет. Сможет ли госпожа Полонская изменить свои жизненные принципы, одному Богу известно. Если хорошо подумать, Нина была ещё большим эгоистом, чем её любимый. Да, ЛЮБИМЫЙ. В этом она уже не сомневалась. И в глубине души хотела научиться стать слабой женщиной. Подчиняться воле супруга и быть совершенно открытой перед ним. Только, получится ли? *
Никола открыл глаза и улыбнулся. День уже наступил, и в квартире слышались движения. Доносились голоса.
-С добрым утром, - улыбнулся мужчина. -Коля, что-то я боюсь встречаться с твоими родителями, - сказала Нина, отвечая на его поцелуй. -С чего вдруг Нинель Валерьяновна такой боязливой стала? – изумился тот. – Мама у меня вообще душевная женщина. Очень добрая. У отца характер, правда, заковыристый, колючий. Это есть. Ворчливый стал, на старости лет. Ему уже 85 стукнуло. Преподавательскую деятельность лет десять, как оставил. А наукой после защиты кандидатской и не занимался почти. Лекции читал в университете и все. Ты его не бойся. Батя, хоть и любит под кожу залезть, но не со злобы. Не обращай внимания. Нам же с ними вместе не жить.
Войдя на кухню, они застали старших Вершининых за завтраком. Те с нескрываемым любопытством уставились на красивую, пышноволосую даму, которую обнимал за плечи сын.
-Всем приятного аппетита, - бодро произнес Николай. – Мам, пап, знакомьтесь, это Нина, моя невеста. -Так уж сразу и невеста, - обреченно вздохнула Евдокия Андреевна. -Можно сказать, жена, - добавил сын, указывая даме место за столом. – Мамуль, ты же внука хотела. Вот, Нина через пять месяцев нам и родит. -Кхе-кхе, - слегка откашлялся отец. – Глянь, мать, какого мы шустрого сынка воспитали. Вчера невесты ещё и в помине не было. А сегодня уже супруга, и сразу с внуком. Передовик производства наш Николай Алексеевич. Стахановец. Пятилетку за четыре года, как в старые, добрые времена. Гордись! -Батя, ты мою невесту не пугай своим черным юмором, - укоризненно уставился на отца Никола. – Я с Нинулей давно знаком. Этим летом она приезжала к нам в поселок, и мы были партнерами по работе. -Значит, вы тоже из этих, - робко поинтересовалась мать, - из творческих людей будете, да? -Хуже, мам, намного хуже, - рассмеялся сын. – Нина у меня банкирша. -Я действительно в банке работаю, - кивнула та. – А этим летом отдыхала на Юге у сестры. И мы с Колей сотрудничали по случаю. -Что-то не поняла, - покачала головой будущая свекровь. -Чего непонятного, Дусяня? – вмешался Алексей Антонович. – Этим летом молодые люди совместно трудились над созданием очередного шедевра нашего гениального сына – наследника рода Вершининых. Дело тонкое, потому, результат увидим только через пять месяцев, - ехидно завершил он свою тираду. -Все думаю, в кого я такой вредный, что люди от меня иногда шарахаются, - зло парировал Николай. – Весь в тебя, видать. -Да, ладно, чего завелся-то? Уж и пошутить нельзя? – явно понимая, что несколько «перегнул палку», добродушно ответил отец. – Милости просим, уважаемая Нина. Угощайтесь, чем Бог послал.
Нина сидела в большом напряжении. Аппетита не было совсем. Она незаметно переводила взгляд с родителей на сына. И пришла к выводу, что тот очень внешне похож на отца. Да, и по характеру мало, чем отличался. Видно было, что у матери накопилось много вопросов к будущей снохе. Но, задавать она их не решалась. Наконец, сердце старой женщины не выдержало.
-Нина, а вы проживаете-то где? В каком городе? -Я коренная москвичка, - ответила та. – У меня здесь квартира и большой загородный дом. -Вот и хорошо, - радостно произнесла старушка. – Николенька, так ты теперь в Москву вернешься насовсем? – обратилась она к сыну. -Да, зачем? – возмущенно вскинул он на неё глаза. - Терпеть не могу эту суетную столицу. Духота, пробки километровые. И люди какие-то все дерганные. Друг друга подсиживают, козни строят. Нет, мы будем жить на Юге. -А ты у меня спросил? – строго глянула на него Нина. – Я лично из Москвы уезжать не собираюсь. У меня здесь ответственная работа. Мама, опять же, не очень здоровая и не молодая. -Я, конечно, не вице-президент банка - хмыкнул Николай. – А я, по-твоему, где работать должен? Мне же мастерская нужна. Вот, смотрите сюда, - достал он свой смартфон и начал демонстрировать фотографии.
-Нин, ты сейчас мой дом не узнаешь. Я же его у хозяйки выкупил и очень много, чего изменил и добавил. Как внутри, так и снаружи.
-Вот, беседочку новую сделал. Балкончик обновил. Нравится? -Ну, что? – согласилась Нина. – Не плохо.
-А здесь, батя, глянь, - перебросил он снимок. – Видишь, какой я мангал соорудил. Приедешь, шашлыки будем жарить. Или, ещё чего. -Оригинально, - с улыбкой прокомментировал отец. – Ты теперь детскую площадку для внука нашего готовь. -Куда я денусь? Только ещё не знаем, внук или внучка у вас будет.
-А это, как вы все оцените? – продолжил Вершинин, демонстрируя красивые ворота у своего дома. -Ух, ты, - с восхищением охнула Евдокия Андреевна. – Николка, это ж , сколько труда надо вложить. Неужели ты это один делал? Тяжело ведь такие железяки таскать, - покачала она головой. – Леша, глянь. -Ну, да, - не смог не похвалить и отец, - красивая работа. У тебя хоть помощники-то есть, сын? -Все у меня там имеется, - кивнул Николай. - Но, вот вы сами подумайте, мне ведь для работы не комната в благоустроенном доме нужна. И не просто мастерская. Кузня с наковальней. И где в Москве я её должен поставить? -Зачем в Москве? – спокойным, но твердым тоном ответила невеста. – На территории моего загородного дома можно соорудить. Места там хватит. -Нинуля, а тебе не кажется, что ребенку лучше расти на берегу моря и среди фруктовых деревьев? – не менее твердо и решительно возразил ей творец. – Думаю, мы к этому вопросу ещё вернемся.
Надо сказать, что Нинель Валерьяновна впервые задумалась о месте проживания с точки зрения здоровья будущего ребенка. Раньше она полагала, что Никола не будет возражать против переезда в столицу. Назревала серьезная проблема. Женщина почувствовала, что переубедить в этом вопросе жениха будет очень сложно. И решила сгладить обстановку.
-Конечно, во время декретного отпуска можно пожить и у тебя, - согласилась она. – А сейчас, извините, я не очень хорошо себя чувствую и, пожалуй, пойду, прилягу. -Что случилось, Нинуль? - подскочил к ней Вершинин. – Пойдем, я тебя уложу, - обнял он девушку, и они вышли.
-А дамочка то занозистая, - насмешливо прищурился Алексей Антонович. – Колька перед ней робеет. Видать, сильно любит. -Чего такую красавицу не любить-то? – поддакнула жена. – В банке работает. Вице-президент, во, как! Богатая, наверно. Вон, какая шубейка у неё. -Дай Бог, дай Бог, чтобы остепенился Колька, - вздохнул отец. - Только думается мне, что эта красатуля нашему бодливому дитяти рожки-то подпилит. Сразу видно, строга. Не кого попало, выбрал наш сын, - с гордостью расправил плечи старик. - Ну, весь в меня, - с улыбкой добавил он, нежно обнимая свою супругу.
А молодые, напрочь забыв о недомогании невесты, вместе упали в кровать и строили счастливые планы на будущее под одеялом. На волне такой любви, все проблемы рушились, как карточные домики.
