[ Обновленные темы · Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 22
  • 1
  • 2
  • 3
  • …
  • 21
  • 22
  • »
Литературный форум » Наше творчество » Авторские библиотеки » Ерофеев Сергей Сергеевич (Стихи и проза)
Ерофеев Сергей Сергеевич
Basurman Дата: Суббота, 26 Ноя 2011, 05:30 | Сообщение # 1
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 777
Награды: 16
Репутация: 32
О себе.

Сергей Ерофеев. Родился в 1984 году в южной столице Кузбасса. Образование высшее экономическое, специальность «Экономика и управление на предприятии (в металлургии)». Старший преподаватель кафедры экономики и управления производством ГОУ ВПО «Сибирский государственный индустриальный университет».
Пишу с 2003 года.
Не путаю критику и нравоучения. smile

Добавлено (25.11.2011, 18:45)
---------------------------------------------

«Трасса 60» или Закоулки Кузнецкого края

Весна — удивительное время. Чем же оно так удивительно? Да, прежде всего, тем, что все в природе медленно, но верно, меняется к новому. Возможно, именно этот простой и наглядный пример и подталкивает людей к переменам, к желанию что-то изменить, например, отвлечься от нужд, продиктованных должностными инструкциями, и выбраться наконец, по ясному солнышку, куда-нибудь за город.
Нам, жителям Кузбасса, и Новокузнецка, в частности, в этом смысле (я имею в виду: «за город») очень и очень повезло — вокруг нас раскинулся Кузнецкий край с многочисленными природными красотами и явственным отпечатком древней истории в топонимике. А самое замечательное, что, как правило, не нужно прилагать сколько-нибудь значительных усилий, чтобы до этих красот добраться.
Из всего многообразия вариантов я, для однодневной прогулки в выходные, обычно выбираю либо Липовый остров, либо Катунские утесы, тем более, что оба эти объекта находятся в пределах досягаемости от железной дороги и участка старой Таштагольской трассы, которую какой-то шутник у нас окрестил «Трассой 60», видимо по аналогии с одноименным американским фильмом.
Надо сказать, что для отдыха я, как правило, предпочитаю выбирать места уединенные, где можно провести несколько дней без, даже потенциальной, возможности встретить хотя бы кого-нибудь — от городской суеты и повседневности, я считаю, что можно отдохнуть только таким способом. Если рассматривать места, не столь удаленные, весна — самое оптимальное время, поскольку мало кто выбирается в тайгу, за исключением, конечно же, добытчиков основного после кедровых орехов таежного продукта — колбы. Причин тому несколько. Это, разумеется, главная наша достопримечательность — клещи, которые активизируются как только сходит снег, медведи, которые, в общем-то тоже — не редкость и сырость.
С сыростью (весна в этом году опоздала и 8 мая, еще кое-где лежит снег) боремся при помощи кирзовых сапог. Они, также, в основном спасают от клещей: клещи — в траве, а трава, пока что, на уровне почвы. Голову тоже следует защищать от этих маленьких кровопийц. Лучше всего подходит туго обвязанный кусок плотного материала или платок (никаких кепок или бейсболок). А самый оптимальный вариант — заранее привиться от энцефалита.
Что касается медведей — тут все серьезнее. Лучшее, что можно сделать в тайге с медведем, не имея при себе огнестрельного оружия, это не встретить его. Помню как повстречался с этими животными в 2004 году на Мрассу, - обошлось благополучно, однако желания повторить встречу у меня, пока что, не возникало.
В прошлый раз, когда я ходил по весне по этому же маршруту, помню как на заснеженной поляне пересек цепочку медвежьих следов, если честно — не слишком приятное ощущение.
Итак, маршрут я определил от Аила, горой, вдоль русла р. Большой Теш, потом через кряж — долиной ручья Каменка на вершину Катунских утесов, дальше— «Трассой 60» до отворота на деревушку Подкатунь. Когда-то, в 70-х, как говорят, здесь пролегала туристическая тропа. Возможно, что и так. На все про все у меня 7 часов.
Поднявшись по склону от железной дороги оглядел окрестности. День выдался ясный, обзор хороший, долина Кондомы как на ладони. Напротив, по горам, от ущелья, куда по легенде попала стрела Кузедея, едва различимой ленточкой вьется наша трасса, спускаясь, уже за линией видимости, в долину Теша таким серпантином, что поневоле понимашь, почему проложили новую дорогу. В 90-х, когда ею еще пользовались, видел как вниз по отсыпке к мосту спускались тяжелые фуры со скоростью, наверное, километров пять в час. Несчастные водители.
Там же, в пределах прямой видимости, место, где в последний раз, несколько лет назад, медведь напал на человека. Сделав несколько снимков, — солнечно, качество фото — ниже среднего, иду сенокосом смотреть вербы. Вербы цветут вовсю, к слову, Пасха была более месяца назад, а Вербное воскресенье — еще неделей раньше. Кусты в цвету, сенокосы — сиреневые от кандыков. Памятуя, что они в Красной книге, идти как-то не по себе, - поневоле выбираешь, куда ставить ногу.
Каменка, щедро подпитываемая талой водой, разлилась. Ее узкое русло петляет по всей долине, кое-где образуя настоящие водопады, приходится выбирать места поуже, для прыжка. Местами, там, где раньше текла вода, осталась бурая крупная порода, - «каменная речка». Проходя полянку, где когда-то останавливался на ночлег, отметил, что место своего костра не могу определить, значит, все сделал правильно, как давным-давно учил мой знакомый —охотник и целитель из Таштагола.
Встретил нескольких добытчиков колбы, разговорились. Все местные. «Зачем тратиться на колбу, коль сам живешь в деревне?» «Логично». Решил последовать примеру. Внизу колбы нет, надо подняться по ручью повыше. Минут за сорок набрал с половину полосатого пакета. Достаточно. На заметку: покупаете колбу, помните, что на ней могут оказаться клещи. Назавтра, вынув пучки из холодильника, с одного снял клеща, конечно — в полном анабиозе, и участь его была незавидна, но, тем не менее, имейте в виду.
На кряже, куда охотники за колбой не доходят и где ее видимо-невидимо, по склонам еще лежит снег. Чувствую запах гари, - подозреваю недоброе. Выхожу на утесы и понимаю в чем дело: либо молния ударила в дерево (рановато для молний), либо «гремлины» выезжали на шашлыки — утесы выгорели. Гоблинами, гремлинами, а иногда уже и просто — туристами (в этом случае — не в обиду хорошим людям) у нас называют особей, обгаживающих в ареале присутствия все, к чему они прикасаются. Для примера, сплавляешься где-нибудь на лодке, найдешь подходящее для стоянки место и видишь, что оно все в окурках, банках, мусоре, разводишь костер и начинаешь уборку, словно санитар леса. Знакомая ситуация? Наверняка. Или, показательный случай. Ищу информацию в сети по одному интересующему меня объекту, натыкаюсь на описание маршрута сплава, автор восхищается какими-то из ряда вон выходящими скалами и горько сетует, что у него не нашлось баллончика с краской, чтобы вывести там свою фамилию. Вот это и есть, гремлины.
Как бы то ни было, спускаюсь к своему излюбленному скальному балкончику, где раньше стояли два шеста в лоскутами цветной (синей, кажется) материи, снимаю рюкзак, стелю на землю футболку, чтоб не сидеть на пепле, наливаю из термоса чай и начинаю наслаждаться видом.
А наслаждаться им можно бесконечно. Внизу, тоненькая нить железной дороги, по которой время от времени скользят локомотивы и электрички, река, заснеженные, пока еще, вершины вдали, до которых кажется рукой подать. Сейчас, кстати, это практически правда, но когда поднимется трава, а она здесь — по самые глаза, все становится гораздо сложнее. Основная трудность в тайге — отсутствие ориентиров и, полагая, что идешь прямо, можно сутками кружиться в трех соснах и не выйти к людям. Со мной однажды тоже произошел неприятный случай подобного толка, после чего я стал куда как осторожнее. Взглянув на часы, понял, что время как-то незаметно пролетело, а спуститься с утесов невозможно, надо обходить два с половиной километра по трассе. Что в это время представляют собой здешние дороги словами не передать. Хорошо, что по ним больше практически не ездят. Как-то раз шел здесь несколько часов, да так и не встретил ни одной машины. С моста через Теш даже перила уже срезали. Старая дорога погружается в небытие. Еще одна...
С остановочной платформы — последний взгляд на утесы и попытка определить снизу, где же я там находился. Катунские… катунь — это русифицированная версия слова катын — жена… По одной из легенд женщина убежав от мужа-охотника прыгнула здесь с высоты вниз на камни. Но, под набежавшей вдруг моросью занимает на самом деле не это. Катунь, катын, катынь… - вот бытовое эхо катаклизма, известного как Великое переселение народов. С этими мыслями сажусь в подошедшую электричку…

До встречи. Basurman.

«Колчаковская пещера» или Удивительное рядом

– Колчаковская пещера? – недоверчиво переспросил я.
– Ну, не то чтобы Колчаковская, да и не то чтобы пещера, – усмехнулся наш знаменитый археолог Юрий Ширин, – это что-то вроде длинного коридора, метров тридцать, ряд поворотов, но высота вполне приличная, и в нескольких местах дерн над головой, кажется, даже смыкается. Как будто идешь между двух крепостных стен. Очень Вам советую побывать…
Не ручаюсь, что передал разговор дословно, но смысл, тем не менее, был именно таков: сходить стоит! Итак, что мы имеем? Что-то весьма похожее на пещеру, и не за тридевять земель, а всего в полутора часах езды на банальной электричке до Кузедеева. Это показалось мне невероятным, – в тех местах я знаю едва ли не каждый камень. В общем, затронуло за живое! Настолько, что решил потратить последний субботний день перед началом «трудовых будней» на поиски этой доселе неизвестной мне достопримечательности.
По пути к предполагаемому району поисков размышляю о ментальности народонаселения. Ведь, если разобраться: «Колчаковская пещера», – откуда такое название? Видимо, хочется людям в серой повседневности чего-то необычного, яркого и светлого. Нет рядом пещер, и ладно, есть что-то похожее. Как говорится, «на безрыбье...» А Колчаковское у нас все, хотя бы отчасти связанное с Гражданской войной.
Оказывается, ров, о котором идет речь, местные партизаны, опять же – по легенде, использовали как схрон. Красные они были, белые, или зеленые – значения, разумеется, не имеет... Что сам Александр Васильевич связан с Кузбассом лишь тем, что однажды проехал в штабном вагоне в трех сотнях километров к северу от от этого рва, тоже никого не волнует. Колчаковская и баста…
Говорят, что особенно много пещер (настоящих пещер) с таким названием по Салаиру. Сам не доходил, но слышал от людей, что ищут там несметные сокровища белых, только почему-то не золото, как на Байкале, а серебро. «Серебро Колчака» – новое слово в изучении истории Отечества! Может и есть этому здравое объяснение, но мне оно неведомо, да и нужно ли оно? Вот только прекратим ли мы когда-нибудь называть места своего обитания именами тиранов? Как бы добродушно ни взирал на нас будущий белый адмирал с пожелтевшей фотокарточки (есть фото, где он, по возвращении из полярной экспедиции, – в свитере с гитарой и бородой «а-ля Владимир Высоцкий», – ни дать ни взять – советский геолог), на его счету немало человеческих жизней…
Надо сказать, вход я нашел быстро. Березка на взгорке, небольшой овраг – канавка, по которой весной стекает с горы талая вода. А прямо за березкой, среди травы, едва угадывается пустота. Прыгаю вниз и ловлю себя на мысли о старой песне «Джефферсон Эйрплэйн» про Алису и белого кролика. Внизу уже совсем иная реальность…
По ощущениям это – как попадание в фэнтэзийный мир Джордана или Толкиена. Узкий длинный и глубокий коридор, полностью сокрытый от внешнего мира. Правда ни эльфов, ни троллей, ни даже других людей мною замечено не было, однако следы посещения расой гремлинов, как всегда, повсеместно. В основном – разнообразная пивная тара. Помимо этого, обнаружен автограф странного существа из славянской мифологии – лешего! Именно такая полустертая уже природой надпись красовалась на одной из стенок коридора. Пройдя ров из конца в конец и вытащив целый пакет мусора, иначе фотографирование не имело бы ни малейшего смысла, начинаю подробный осмотр.
Вне всякого сомнения, это природное образование. Вода, стекая по склону, вымыла в мягкой почве два русла: одно – на север, другое – на юг. Поэтому, в средней части, где весной проникает вода, принося с собой почву, глубина его минимальна. Северный рукав, более длинный, с несколькими поворотами, с максимальной высотой около трех метров. Открывающиеся виды коридора здесь постоянно меняются, всякий раз предоставляя жадному взору что-нибудь новое. Южный же рукав, хотя и с одним лишь поворотом, гораздо глубже, максимально – в два с половиной-три человеческих роста, причем массивные уступы нависают прямо над головой, как видно на фотографии. Свод, конечно, нигде не смыкается, что вовсе не мешает чувствовать себя под землей.
Именно под землей... Воздух здесь не такой как в пещерах Шории, где мне приходилось бывать. Там сырость иного рода, звонкая, кристально чистая, отдающая солью или влажной известью. Здесь же – терпкий и вязкий аромат мха и почвы.
Этот ров – самая настоящая западня. Сверху, среди разнотравье, он практически неразличим. Поневоле поверишь, что здесь прятались партизаны. Если не знать, где искать, найти их было бы трудно. Опять же, если идти поверху и не смотреть под ноги, – неверный шаг и переломы обеспечены. Если упадет лошадь или корова – только на убой.
Возврашаясь на поверхность, мысленно пытаюсь определить, где же находится порог норы белого кролика, отметить границу между двумя реальностями: подземным миром «Колчаковской пещеры» и миром обыденным, где в низинке мирно пасется скот и неторопливо несет свои воды Кондома и не могу. Не выходит. Граница призрачна, где-то на середине шага, но она есть…
Вот так я в очередной раз убедился, что необычные, достойные посещения места подчас действительно находится совсем рядом. Остается лишь искать, находить и удивляться… Всех благ Вам, дорогой читатель, и удачных поисков!

Авторские примечания

Колчак Александр Васильевич (1874 – 1920) – вице-адмирал, российский полярный исследователь, военный и политический деятель, один из раководителей Белого движения.
Зеленые – во время Гражданской войны «зелеными» называли крестьянские и казачьи вооруженные формирования, боровшиеся как с «красными», так и с «белыми».
…однажды проехал в штабном вагоне в трех сотнях километров к северу от от этого рва… – имеется в виду отступление Колчака на восток, вдоль Транссибирской магистрали.
Салаир – Салаирский кряж. Возвышенность на территории Кемеровской, Новосибирской областей и Алтайского края.
«Джефферсон Эйрплэйн» (Jefferson Airplane) – американская музыкальная группа, работавшая в жанре психоделического рока. «White rabbit» (Белый кролик) – одна из наиболее известных их композиций.
Роберт Джордан – псевдоним писателя Джеймса Оливера Ригни Младшего (1948 –2007), автора цикла фэнтезийных романов «Колесо времени».
Джон Рональд Роуэл Толкиен (правильно – Толкин) (1892 – 1973) – британский писатель и лингвист, участник I Мировой войны. Создал трилогию «Властелин колец» и фэнтезийный мир – Арда.
Гремлины – существа из английского фольклора, патологические хулиганы.

Университет от А до Я
(Байки завзятого студента в 3-х страницах)

Вместо вступления
Данные записи предназначаются вчерашним абитуриентам, в ВУЗе еще не освоившимся, не вполне освоившимся или вообще еще толком не знающим что это такое, чтобы оные не собрались раньше положенного времени нас покинуть (лат. Abiturientis – собирающийся уходить) от недостачи живого интереса к родному ВУЗу, а также будущим выпускникам, которые освоились в нем настолько, что им уходить и самим не хочется. Словом, всем студентам, кто посчитает необходимым это прочесть.
От начала
Чтобы долго не тратить время на поиск того, с чего бы начать, недолго думая, начну с начала. А в начале, как и водится, ничего не было… Ни дисциплин, ни преподавателей, ни студентов. Нет, конечно, что-то было, но что именно – история деликатно умалчивает, поэтому данный период называется доисторическим. В общем – скучно было тогда и неинтересно. Со временем скука людям наскучила и, чтобы как-то поправить ситуацию, они решили создать язык, ну, там, анекдоты рассказывать, или на досуге назвать что-нибудь. Так появилась ЛАТЫНЬ, праматерь всего живого и разумного студенчества.
Первые университеты
Как известно, в начале всего лежит слово, а потому, чтобы что-то появилось, это что-то сперва надо назвать. Чтобы появилось что-то простое, надо назвать по-простому, чтобы – сложное, по-сложному. Но у Homo sapiens была только латынь, и получалось у них только по-сложному. Однажды, назвали нечто на свою голову – университетом (лат. Universitas – совокупность), не подумав, что совокупности состоят из разных частей, которые тоже придется называть. Их назвали возможностями (лат. Facultas – возможность, способность). Так люди и получили в этой жизни разные возможности.
Разделение в правах
Люди долго думали, что им делать с новыми возможностями и решили, что в целях элементарной справедливости те, кто лучше знает, что с ними делать, пусть наставляют тех, кто знает хуже или вообще знает о чем-то не о том. Так они и разделились на профессоров (лат. Professor – наставник, от professio – род деятельности) и студентов (лат. Studens (studentis) – занимающийся). А дальше начинается совсем другая история…
Совсем другая история
Она заключается в том, что помимо возможностей есть еще и потребности – никто не будет выполнять работу задаром. И поскольку учеба это тяжкий труд – студенты решили, что задаром его выполнять нечестно и придумали себе стипендию (лат. Stipendium - плата). Преподаватели тоже решили, что учить - это труд, и, в отместку студентам, придумали кассу (ит. Cassa. от лат. Capsa – ящик), куда вносятся деньги за оплату обучения. Спор о том, чей труд важнее и кто, кому и чего должен не утихает и по сей день.
О кафедрах
Однажды, споря со студентами о том кто, кому и чего должен, профессор к концу дня так утомился говорить по латыни, что усевшись, наконец, в любимое кресло, удовлетворенно прошептал: «Уфф, сиденье…» И сделал он это, поскольку уж очень утомился, на нормальном человеческом языке – на греческом. С тех пор места, где сидят профессора, называются кафедрами (греч.  – сиденье).
О преподавателях
Вначале все преподаватели были профессорами (наставниками). Это было, конечно, хорошо, но, к сожалению, течение времени показало, что только наставлять – недостаточно, кому-то надо еще и учить. Так появились учителя – доценты (лат. Docens – учащий, от docere – учить). Но течение времени было неумолимо – выяснилось, что кому-то надо еще и объяснять изученное, а поскольку объяснять было некому, студенты валом повалили к разным репетиторам. Реакцией университетов стали помощники доцентов – ассистенты (от лат. Assistere – помогать), непосредственно ходившие «в народ». Таким образом, налицо парадокс: чем ближе преподаватель к студентам и чем предметнее его работа, тем ниже он котируется.
Об испытаниях
Чтобы определить уровень знаний, преподаватели, с периодичностью в полгода (лат. Semestris – полугодие), стали применять систему испытаний (лат. Examen – взвешивание, испытание), которую студенты тут же окрестили сессией (лат. Sessio – заседание), поскольку им пришлось как следует засесть за учение. Мягкий вариант экзамена назывался беседой. При воспоминании о том, во что вылилась эта «беседа» (лат. Colloquium – разговор, беседа) через пару-тройку веков, вздрагивает каждый второй первокурсник.
О разрешении неразрешимых противоречий
Как правило, при подготовке к вышеозначенным испытаниям каждый студент вырабатывал и вырабатывает свою собственную систему зубрежки, не столько с целью получения максимального результата, сколько с целью неполучения минимального. Ограничительными критериями тут являются, с одной стороны – частный случай теоремы о знаниях (чем больше ты учишь, тем меньше ты знаешь), с другой - первый постулат закона Мерфи (если что-то нехорошее может произойти, это что-то обязательно произойдет). Загвоздка кроется в том, что, по логике вещей, чем больше студент учит, тем меньше вероятность действия второго закона, но тем больше вероятность действия первого. Статистика же неумолима – наилучших результатов достигают студенты, абсолютно индифферентные к противоречиям отвлеченных теорий и закономерностей и потому – как следует выспавшиеся перед экзаменом.
О проектировании
В пору средневековья все мало-мальски стоящие научные идеи встречали массу противников, а так как люди в большинстве своем были прямыми и в целом, неинтеллигентными, научные диспуты зачастую заканчивались потасовками «стенка на стенку» и метанием камней в оппонентов, что требовало от защищающейся стороны изрядного мужества. Брошенный вперед камень по латыни – проект (Projectus). С тех пор и говорят, что самое страшное в проектировании – выход на защиту.
Об организации студенческого питания
Хотя, традиционно, университет и добивался, чтобы учащиеся называли его кормящей матерью (лат. Alma mater – кормящая мать), стипендии прилежных студентов всегда были мизерными, отчисления в кассу нерадивых – высокими, а голод, даже во времена первоначального накопления, не был теткой, и потому требовал немедленного утоления. В прошлом, студенты, как и ныне, вынуждены были искать источник дохода, но поскольку в жизни работать требовалось, как правило, руками, а в ВУЗе учили работать головой, их никуда не брали. Ничего не оставалось, кроме организации праздников. Выглядело это так – студенческая группа собиралась глубокой ночью перед каким-нибудь мирно спящим домом и начинала во весь голос горланить «Гаудеамус» (лат. Gaudeamus). Поскольку певческим талантом, как и сейчас, были наделены единицы, а горланили все, жители дома предпочитали заплатить «гонорар», лишь бы певцы убрались восвояси. На следующий день студенты, в полной уверенности, что устроив праздник другим нужно устроить его и себе, «замаривали червячка» в уютных уголках ВУЗа. С тех пор эти уголки называются буфетами (лат. Bufetum – праздничный стол).
О студенческой вольности
Главной ценностью студентов средневековых университетов были все-таки не знания, а вольность. Если, например, в результате описанного выше праздника, студентов ловили, судить их мог только университетский суд. В самом деле, неужели человека, знающего, что Земля круглая, позволительно судить всякой шантрапе? За разнообразные проступки предусматривались разнообразные же наказания, как-то: замечание, выговор, строгий выговор, порка, заключение в карцер, повешение. Как видим, с отчислениями из ВУЗа в средневековье было туговато. К настоящему времени три последних вида наказания отменены за жестокостью, первые три – скоро отменят за неэффективностью, возможность же отчисления, вероятно, по причине отсутствия исторического фундамента, на сознание студента влияния практически не оказывает. И, видимо, уже не окажет.
О советских ВУЗах
Долго еще студенты были вольными, а потом появились советские ВУЗы. О том, что это такое, распространяться нет смысла, а если все же есть – сходите, ради интереса, на учебу – сами все увидите.
О последних нововведениях
Самые запоминающиеся университетские нововведения последнего десятилетия, похоже, направлены на снижение студенческой самооценки: пашешь по полтора часа без перерыва – в двоечниках ходишь, а нет, так и вообще сказать стыдно.
О распоследних нововведениях
В самых верхних эшелонах, по-видимому, давно решено покончить с советской системой высшего образования, этим «пережитком тоталитаризма» и «образчиком неэффективности». Результатом соглашений в Болонье будет полное и всеобъемлющее избавление от этого «зла». Вот только не пришлось бы будущим выпускникам российских университетов жевать болони, ходить в «болони» и на все эти «болони» зарабатывать пением под окнами «Гаудеамуса».
Вместо заключения
«Давайте радоваться», господа студенты, «пока мы молоды» – ведь радоваться жизни – это, все-таки, самая лучшая из студенческих традиций от начала времен и до сегодняшних дней, ведь только оптимизм, улыбка и здоровое чувство юмора способны привнести в этот мир гармонию и перемены к лучшему.

Авторские примечания

Закон Мерфи – американский аналог отечественного «закона подлости для участка цепи».
«Гаудеамус» (давайте радоваться) – первое слово в тексте средневекового (и повсеместно используемого) студенческого гимна.
Результатом соглашений в Болонье… – имеется в виду Болонский процесс в целом, а не только Болонская декларация 1999 года.

Сообщение отредактировал Basurman - Воскресенье, 27 Ноя 2011, 16:32
 
Sergey Дата: Суббота, 26 Ноя 2011, 18:20 | Сообщение # 2
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 2185
Награды: 84
Репутация: 220
Сергей, да Вы оказывается, ещё и мастер прозы! Замечательно! good good good
Искренне ваш, Сергей Антипов, Член Правления МОО СПР http://www.sergantipov.ru/
 
Basurman Дата: Суббота, 26 Ноя 2011, 18:24 | Сообщение # 3
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 777
Награды: 16
Репутация: 32
Спасибо! Рад, что Вам понравилось!
Планирую расширить количество материала! smile
 
Sergey Дата: Суббота, 26 Ноя 2011, 18:26 | Сообщение # 4
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 2185
Награды: 84
Репутация: 220
Конечно нужно! Говорят ведь, что зажжённую свечу не ставят под стол! good good good
Искренне ваш, Сергей Антипов, Член Правления МОО СПР http://www.sergantipov.ru/
 
Basurman Дата: Воскресенье, 27 Ноя 2011, 16:27 | Сообщение # 5
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 777
Награды: 16
Репутация: 32
Я там пометил, в названии, "Стихи и проза"... Проза уже представлена, теперь - стихи нужно поместить... smile

Добавлено (27.11.2011, 16:27)
---------------------------------------------
Пляшущий дервиш

Щербининой Л. С. ,
одной из тех немногих, кто не был
равнодушен к моим чаяниям,
посвящается

Дервиш... Пляшущий дервиш... Хоровод кружащихся красок... Алое и зелёное на сером... Стойкий и пряный аромат кофе... Видимость и неразличимость счастья...
Счастье... разбитое на мириады крошечных, дурманящих частиц, мириады капелек воды, мириады прикосновений чьих-то пальцев... оно растворяется в отзвуках нежности, ласках дождя, жажде рассохшихся перил...
Тихий, мерный шёпот... он вторит едва различимому глазом шагу стройной секундной спицы... Глоток... Ещё... Взгляд... Краски, набухшие, размокшие, потяжелевшие... и оттого ещё более сочные, ещё более яркие – они, будто прорастающие из отполированной временем брусчатки, с каждым кругом, с каждым шагом всё более и более сближаются в бешеном водовороте, соприкасаются, смешиваются и, наконец, сливаются воедино, в единое целое, в единую краску, в единую фигуру, в чарующее и неосознанное, в райское растение... чудом проросшее на этой площади..., чудом или же сапогом странника или скитальца занесённое на этот мёртвый булыжный лоскут… А, может – это буква, слетевшая со страниц Корана... или детский смех, облечённый живою формой?... Не сухое и безжизненное перекати-поле, но цветок, обретший свободу движения, что теперь, щедро политый, осознав своё счастье, кружится, движется, движется в залитой этим счастьем каменной пустоши, ловит каждую его каплю?..
Дервиш... Пляшущий дервиш... Хоровод кружащихся мыслей... Чёрное и белое на сером... Чёрное и белое... Столь разные, столь абсолютные цвета, в беге своём по очерченной циферблатом окружности они расплываются, дробятся в бесконечной центрифуге бликов фарфора и пятнышек тени и теряются, добавляя насыщенности и осмысленности обволакивающему аромату и далёкому, но завораживающему топоту и упрямым всхрапам усталых небесных скитальцев...
Счастье... вырывающееся из тесных рамок рёберной клетки, раздирая кожу… освобождающееся от кандалов истасканного понятия, оно густеет, закипает... и постепенно, приветствуя каждое следующее мгновение, нестерпимо медленно, фигурной струйкой начинает заполнять зажатый в обожжённых пальцах хрупкий кусок обожжённой почвы... Оно манит, увлекает мягким настойчивым тактом дрожащие пальцы, прикасается к ним, пробует разъять... и, трепетно притянув за ладони, подхватить и поставить под струящуюся с небес свободу, полить ещё один цветок..., и вот, вот уже двое кружились бы в бешеном ритме по пустому квадрату рыночной площади...
Тихий мерный шёпот, безоглядное, стремительное вращение... и вдруг возникает понимание, резко, пронзительно, понимание того, как же он счастлив!.. Он счастлив, ибо всё иное уходит, отступает, складывается в тонкую упругую спираль, туманное марево вокруг, и в этом коридоре – цилиндрическом коридоре сознания, ничто уже не отделяет его от Бога, до которого дотягивается он своею молитвой, и в этот миг, с Ним и через Него мыслию объемлет всё... от пыльных проулков Тимбукту до пещерных храмов Гондора, от шумных торжищ Газы до усыпальниц чёрных фараонов... и в этом необъятном круге, в этом немыслимом вращении, ощущая на лице лишь призрачное дуновение отдыхающего времени, он наслаждается тишиной и спокойствием... умиротворённо бродя по лику кружащегося в бесконечном танце мокрого шарика – жёлтое и зелёное на синем…
Дервиш... Пляшущий дервиш... Хоровод кружащихся стрелок... долгое и краткое на вечном... Вечное... Вечные вопросы и вечные ценности – пыль под подошвами поколений, пыль, удушавшая андабатов на арене в Эль-Джеме, попираемая копытами монгольских орд, рвавшихся к Иерусалиму, оседавшая и на карманном ноже Байрона, и на сапогах Хейердала… Пыль... она должна быть прибита и смыта, сметена потоком ответов, ясным и чистым потоком понимания и памяти... Глоток... растворённой в кипятке растительной пыли...
Счастье... непрерывный вихрь существования, цикл, круговорот, спираль, поднимающаяся к истомлённым скачкою тучам, спираль, словно генерируемая непрерывно ускоряющимся вращением тела дервиша... бесконечная смена дня и ночи, времён года и самих времён, красной линией пронзающая циферблат, ось абсцисс графика событий с насаженными на неё стрелками... графика, обвитого холодной чешуёй колец химеры непонимания и пожираемого львиною её пастью...
Тихий мерный шёпот... холодная белая скатерть, холодные белые странички отложенного «Рубайата», горячая белая глубина фарфора в тонкой оправе терзаемых пальцев... они воскрешают мечты... детские, наивные надежды... и возникает чувство... что мысли и грёзы, мечтанья и чаяния, все они собираются в этом хороводе воедино и разделяются на мужчин и женщин, степенных отставных военных и трогательно-наивных барышень, с искусственными лилиями в прядях и бусами из стекляруса, на ребятишек, резво уплетающих кадаиф, и поэтов, заедающих коньяк горьким мармеладом... что все они – дети непонимания, дети воображения, иллюзии, собираются в единый, непомерный клубок человеческих тел и, внезапно распавшись, заполняют столики пустого балкона... они пришли... пришли посмотреть на дервиша, помянуть убиенных своих собратьев... и помолчать за себя...
А маленькая фигурка внизу – крохотный Человек, набирая и набирая обороты, все так же безмолвно кружится на площади, под ласковый ритм капель, этот шёпот любви, обращенный к облупленным перилам старого колониального ресторана... Человек кружится... он кружится... он расцветает хороводом набухших красок, он пляшет... и будет плясать дальше, ибо это – его кредо..., ибо в этом – его счастье, ибо он – дервиш...

2. 02. 2006
Облака шифона

Светлой памяти прекрасной дамы
посвящается…

Они уходили… Блёклые тени былой эпохи, последние рыцари. Те, кому плевать на золото и то, что за него покупается. Простите за грубость – их манеры тоже поблёкли и начали расплываться густыми фекальными пятнами в бурой воде… Они уходили вдаль… куда-то вдаль, за мясистый бархатный занавес… кажется, к Золотому городу… хоть им и плевать на золото, как и на тех, кто ищет его…
Золотой идол всегда жесток… он не щадит… он уже захватил, закабалил этот мир, попрал тройскою унцией все цели и принципы, раскрошил все иные людские приоритеты в драгоценную пыль… и теперь, там, где правит жёлтый металл, им – мечтателям, более жить невозможно… и потому, они уходят со сцены, скрываются из поля зрения, исчезают за занавесом…
Нет, вовсе не золота ищут они, вовсе не золота жаждут их сердца,… и вовсе не золота они чают… Они собрались здесь, лишь оттого, что это самая грань известного мира, самая страшная дыра, какую можно отыскать под солнцем, дыра, в которую не проникают золотые лучи дневного светила… Сюда привел их поиск земного рая, желание счастья, любви,… сюда привели их избитые добродетели и истасканные сентименты, сюда привела их прекрасная дама… ибо не золота жаждет рыцарь… Где дон Кихот? Кажется, был где-то справа…
Прекрасная дама… наивное мечтанье тех, у кого только мечты и остались… и это гнилое зловонное болото – самое место для кучки ненормальных, отказывающихся верить, что цена любви – два медяка за час, что стоит найти Золотой город, чтобы купить всю любовь этого мира, что слава – разменная монета похоти, что женщина – шлюха, продающая тело и душу за чужую славу, чужую роскошь, чужое имущество, связи, что там ещё? Всего не упомнить… Да, рыцари где-то слышали всё это, и что любовь продаётся, и что расценки разнятся…, и что поторговаться можно… как и много чего… ещё… Но верить слухам – низко… К тому же, простите за грубость, рыцарям вообще плевать на славу, деньги, имущество, связи, шлюх, как и на всё остальное, что можно купить за золото… «Сеньор, что за чушь вы мелете?…» – скажут они, эти благородные дети Неаполя, Антверпена или Толедо, – «для рыцаря шлюх не существует, нет даже такого понятия…» И впрямь – Женщина… звучит-то как! Просто музыка для ушей… Каждая женщина для рыцаря – прекрасная дама, античная Флора, и, у каждого, в сердце и помыслах, есть своя, своё нежное мечтанье в облаках голубого шифона… свой ориентир, своя Полярная звёздочка над горизонтом… Дамы этого мира прекрасны, но как смеялись они над доном Кихотом… таким бедным и трогательно-добродетельным… немного жаль, что у него не было золота… но жаль лишь немного и недолго – простительная минутная слабость…
Золотой город… почему так упорно рыцари стремятся к нему, выкатив невидящие глаза, скрежеща зубами от напряжения мысли?… Открою секрет – сам по себе, он им не нужен… более того, они-то лучше всех прочих знают, что город выдумка, что никакого города нет… им просто нужно двигаться через эту топь, пройти здесь, а цель – дело десятое… им нужна сама эта дорога… окровавленные пальцы, сжимающие рукояти эспадронов, изысканная одежда, расползающаяся от гниения, двухпудовые латы, утягивающие в зловонную жижу по самые плечи, меткие стрелы гордых семинолов, не понимающих, зачем чужаки пришли в их родные трясины. Упёрто и самозабвенно продираются скованные доспехами рыцари сквозь тропический рай, стремясь быть выше дизентерии, вопящего комарья, копошащихся под кожей личинок, костяных щитков, то и дело мелькающих в, и без того живой, воде; они уже почти не замечают всех этих мелких неудобств, они лезут вперёд, оставляя за собой лишь трупы в антикварных гробах дамасской стали… Они уходят… ведь уйти им куда проще, чем поверить в то, во что не хочется верить, чего не хочется вспоминать, не хочется знать… чем переварить несколько фраз, некогда сказанных прекрасной дамой, что донеслись до слуха, едва разомкнулись нежные розовые уста… О смысле её слов даже не хочется думать, лишь возникает желание сорвать ближайшую орхидею и дополнить лучезарный образ… до состояния полной ирреальности… и чувственного великолепия… Интересно, что будет, когда древние красивые тексты породят новых мечтателей, которых назовут – романтиками, идеалистами, что станут делать эти несчастные милые мальчики, со смешными чёлками… когда вся девственная флора исчезнет с лица Земли… найдут ли они пути физического ухода от действительности, не предусматривающие вскрытие вен или шаг в пустоту? Как знать… Может быть, к тому времени и народятся прекрасные дамы, не продающиеся за золото и не придающие значения золоту и всему тому, что за него покупается… Вот только милые эти мальчики уже не будут рыцарями; не отягощенные прежними добродетелями, они останутся в памяти лишь сентиментальными идиотами… не более. Горькая издёвка мироздания…
Они уходили вдаль… Блёклые тени сгинувшей эпохи, последние рыцари… Плевав на золото и насмешки тех, кто жаждет его, плевав на фекальные выделения, на вопли алчущего комарья… движимые воздушными образами в клубах невесомого шифона, они уходили… и уходили навсегда… Их торчащие из гнилой жижи изгаженные каски и наплечники пусть медленно, но всё же скрывались из глаз. Зелёный занавес опускался… Финал… Свет… Аплодисменты…

8-9.05.2006

Менгир

И отрет Бог всякую слезу с очей их,
и смерти не будет уже; ни плача,
ни вопля, ни болезни уже не будет,
ибо прежнее прошло.
Откровение святого Иоанна Богослова 21-4

– А теперь оставьте меня, господа, – шелохнулись щегольские усы, и во влажном предрассветном сумраке вновь воцарилось подобие тишины. Подобие, в которое хотелось верить, которое нравилось… потому что было уместно… оно очень вязалось с лимонным ароматом.
Серебряная ложечка в который раз переворачивала тончайший ломтик лимона, и лёгкие жадно вдыхали эти ни с чем не сравнимые более флюиды, сейчас уже почти неуловимые, но оттого и более призывные, более чарующие… То был призрачный дух той Испании, которой никогда уж не будет, как и той Кубы, последний лоскут которой медленно истаивал в окружающем пространстве, едва ли не опережая исчезновение собственного аромата.
А ноздри, тем временем, улавливали и иной запах... Он, вероятнее всего, был лишь плодом тяжёлой ночи, но орган отождествления вполне реально давал знать о его присутствии. И запах этот, тяжёлый, терпкий, чуждым инородным маревом сползал на неохотно просыпающийся город с отрогов Сьерра-Маэстры. Он спускался с гор вместе с кавалерией Рузвельта.
Город настороженно просыпался. Впрочем, спал ли он в эту ночь? Кто знает… Кое-где на берегу… здесь… там… зажигались крохотные огоньки, потом гасли… Даже если и спал, то сном беспокойным. Тончайшие нити тревоги пронизывали полумрак. Эти нити опутывали всё пространство невесомой, но крепкой паутиной, и не только корабли эскадры попали в неё, но и чернеющая невдалеке громада, некогда неприступного форта Моро и, запирающая пролив батарея стальных исполинов, снятых с «Королевы Мерседес», и беззащитные лачуги окраин, и два броненосных флота ВМС США, стоящие в море… Всё будто бы замерло... Но видимость была обманчива.
Обречённый город жался к кромке прибоя. К кораблям, своим кораблям, кораблям, которых не должно было здесь быть… Призрачными фантомами стояли они в гавани – последний оплот исчезающей действительности... но теперь на этой земле, кажется, верили в призраков… всё меняется, но всё ж не настолько – тени по прежнему не имели силы… Сила ушла отсюда вместе с гружёными золотом галеонами. Она утекала сквозь пальцы, пока нация жгла своих грешников… и вот, на смену прежней явилась новая сила… Она пришла сюда с золотых пляжей Дайкири. Дайкири – какое сладкое слово… Пришла с запахом армейских меринов, трубочного табака и разбавленного виски.
Этих кораблей не должно было здесь быть. Они прорывались сюда из Европы, кругом, в обход, через африканские воды, стремясь во что бы то ни стало миновать гибельного, никаких сомнений, открытого боя... пробирались от порта к порту, нанизывая на путь, как бусины на нить, последние осколки великой испанской империи, отправившей свой флот воевать за море – свой новый, с иголочки, флот, приличествующий европейской монархии… флот, не укомплектованный даже вооружением… ныне запертый почти без топлива в ничем не защищённом с суши, порту.
– Ваше величество, Вы посылаете нас на смерть… – услышал командующий произнесённую некогда фразу, вздрогнул и понял, что задремал, и гигантский корабль, казалось, тоже дёрнулся, проснулся от звуков его голоса и стал оживать вокруг… Но Их католическое величество не прислушалось… оно не хотело ничего слушать… оно никак не желало признавать тот факт, что весь захиревший государственный механизм, питаемый андалузскими скотоводами, – такой же рудимент на теле Ойкумены как кельтские стоячие камни среди пшеничного поля, и что всё это плавучее железо либо сгинет в тёплых карибских водах, либо…
– …Никаких либо!… Оно не достанется янки, – кулак с размаху полетел к перилам, но на краткое мгновение замер, и лишь легонько шлёпнулся о полированную древесину. – Нет, не достанется, и не будут они есть с гербового фарфора… Пусть сколь угодно считают себя новым Римом, пусть грезят мировым господством, пусть, как и с кельтами, будет по десятку на одного, – всё это пафос, никчёмный, ненужный пафос… Мак-Кинли не Цезарь. Мы не кельты… Испания уходит отсюда… и пусть никогда больше сюда не вернётся, не воскреснет, подобно так почитаемому здесь святому Лазарю, но она уходит сама… ибо мы сейчас и есть Испания… и мы уходим…
…уходим без топлива, без снарядов. Пусть отстреливаясь из пулемётов, но мы все равно выйдем в море… как новобранцы, которые мочатся в штаны, но все равно лезут под пули, потому что давали клятву. Так и мы выйдем отсюда… ведь и мы давали клятву служить своей стране, своему королю, своему Богу… и андалузским скотоводам… И это отнюдь не ритуальное самоубийство, то что мне… нам предстоит теперь сделать, только и следует именовать актом веры, ибо мы предаём себя в руки всемогущего Бога… огня будет немало, а далеко всё равно не уйти...
Серебряная ложечка в который по счёту раз перевернула ломтик лимона в толще холодного чая. Адмирал, командующий, при сабле и аксельбантах, рыцарь, облачённый в корабельные брони, замер он сейчас, над полированными перилами, недвижимый и бесстрастный, точно древний кельтский дольмен или менгир…
Тяжёлый утюг «Марии-Терезы» первым покатился к фарватеру… и когда корпус флагмана неслышно, точно мираж, проплывал в клоках утреннего тумана мимо исполинских бастионов форта, в глазах командующего уже стояло заспанно-удивленное лицо Симпсона, бессмысленно палящего против восходящего солнца… и разводящего пары уже где-то далеко за кормой…

6.06.2007

Авторские примечания

Пляшущий дервиш

Дервиш – термин, в европейской интерпретации обозначающий мусульманского аскета, странствующего мистика, приверженца суфизма. Посредством пляски или танца дервиш достигает состояния транса.
Тимбукту (Томбукту) – город на территории современного Мали, в Средние века – один из крупнейших экономических, культурных и религиозных центров в Западной Сахаре. В колониальную эпоху находился под властью Французской республики.
Гондор (Гондэр) – город в Абиссинии (Эфиопия). В позднем Средневековье – столица Эфиопского государства. Известен храмовыми и монастырскими комплексами.
Газа – город в Палестине. Один из древнейших городов мира, упоминается в Ветхом Завете. В колониальную эпоху находился на территории Османской империи. С 1920 по 1947 – под Британским управлением.
Черные фараоны – правители страны Куш, южного соседа Древнеегипетской державы. По образцу египетских царей погребались в пирамидах, часть из которых сохранилась до наших дней.
Андабат – в Римском государстве, гладиатор, бившийся на арене вслепую, – в глухом, без прорезей для глаз, шлеме.
Эль-Джем (римск. Тиздр) – город в Тунисе. Основная достопримечательность - сохранившаяся римская арена (амфитеатр) III века.
…попираемая копытами монгольских орд, рвавшихся к Иерусалиму… – фраза адресует читателя к сражению египетских мамлюков с монголами при Айн-Джалуте (близ Назарета), имевшему место в 1260 году. Монгольское войско потерпело поражение, его продвижение в Святую землю было остановлено.
Джорд Гордон Байрон (1788 – 1824) – британский поэт-романтик, путешественник. Создатель нашумевшей автобиографической поэмы «Паломничество Чайльд Гарольда».
Тур Хейердал (1914 – 2002) – один из величайших путешественников XX века, антрополог, писатель. Начал первые археологические раскопки на острове Пасхи, пересек (в качестве руководителя группы ученых) Тихий океан на плоту «Кон-Тики», Атлантический – на тростниковых лодках «Ра-I» и «Ра-II», обошел Африканский рог на тростниковой лодке «Тигрис».
Химера – существо из греческой мифологии. Согласно преданию, имело львиную голову, козье тело и змеиный хвост. Существуют и иные варианты сочетаний. Слово употребляется для обозначения несбыточных представлений, уводящих человека от реальности.
«Рубайат» – сборник особой формы четверостиший (рубаи), чаще философской тематики, характерных для Среднего Востока. В тексте имеется в виду «Рубайат» Омара Хайяма – средневекового персидского поэта и ученого.
Кадаиф – восточное лакомство из тончайших нитей теста, пропитанных сиропом. В Европе характерно для болгарской кухни, куда проникло из Турции.

Облака шифона

Золотой город (El Dorado) – легендарная страна сокровищ, поиски которой велись различными группами испанских завоевателей в Центральной и Южной Америке.
Тройская унция – мера веса драгоценных металлов. Название «тройская», согласно одной из версий, происходит от названия города Труа во Франции, где в Средние века находился один из крупнейших в Европе рынков. Точный вес – 31,1034768 г.
Они собрались здесь, лишь оттого, что это самая грань известного мира… – в тексте речь идет об экспедиции конкистадора Памфило де Нарваеса во Флориду, имевшую место в 1527 – 1528 годах.
Дон Кихот – персонаж романа испанского писателя Мигеля де Сервантеса Сааведра «Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский». Имя, ставшее нарицательным, употребляется для обозначения человека живущего в мире романтических грез.
…эти благородные дети Неаполя, Антверпена или Толедо… – в рассматриваемый период и Неаполь (Неаполитанское королевство) и Антверпен (Фландрия) и Толедо (Испания) находились под властью римского императора (императора Священной Римской империи германской нации) Карла V Габсбурга.
Флора – древнеиталийский идол цветов, весны и юности. Символ чистоты и невинности.
Полярная звезда – звезда в созвездии Малой Медведицы. Навигационный ориентир.
Эспадрон – легкий меч с прямым клинком колюще-режущего типа, иногда - обоюдоострый.
Семинолы (Seminole) – индейское племя Северной Америки, как народность сформировалось лишь в XVIII веке, поэтому употребление термина, применительно к населению Флориды эпохи конкисты, – совершенно неверно и остается на совести автора. Народности, с которыми имели дело люди де Нарваеса, назывались Тимукуа (Timucua) и Апалачи (Apalachee). Однако слово «семинолы» звучит куда как романтичнее.
Дамаск – особым образом приготовленная сталь, получаемая проковыванием сплетенных в жгут стальных полос, различных по содержанию углерода. Употреблялась для производства оружия, лат и даже – посуды.
Орхидея – семейство травянистых растений, наземных или эпифитных. Тропические виды принимают крайне причудливые, экзотические формы.

Менгир

Менгир – мегалит, вертикально установленная глыба природного камня.
…той Испании, которой никогда уж не будет, как и той Кубы… – речь идет об испано-американской войне. Выбранный эпизод – попытка прорыва блокированной в порту Сантьяго-да-Куба испанской эскадры под командованием контр-адмирала дона Паскуаля Сервера-и-Топете (1839 – 1909), имевшая место 3 июля 1898 года. Выход кораблей в море в безнадежных условиях может рассматриваться не иначе как акт подлинного героизма людей, подчинившихся невыполнимому приказу командования достигнуть Гаваны. В ходе боя испанская эскадра была уничтожена.
…шелохнулись щегольские усы… – адмирал Сервера носил окладистую бороду. Данная фраза употребляется автором исключительно для создания нужного психологического образа.
Сьерра-Маэстра – горный массив на юго-востоке Кубы.
Теодор Рузвельт (1858 – 1919) – американский политический деятель, 26 президент Соединенных Штатов. Участник военных действий на Кубе во время испано-американской войны.
Замок Сан-Педро-де-ла-Рока-дель-Моро – крепость, защищавшая с моря порт Сантьяго-да-Куба. Ныне – объект Всемирного наследия ЮНЕСКО, музей истории пиратства.
«Королева Мерседес» – крейсер 2-го ранга, нес службу стационера в Сантьяго-да-Куба. Часть орудий крейсера была снята для усиления береговых батарей.
Дайкири – место высадки американского десанта. Одноименный коктейль, на который присутствует явный намек в тексте, изобретен позже.
Но Их католическое величество… – королева Мария Кристина (1858-1929), регент при несовершеннолетнем Альфонсе XIII. Решение об отправлении эскадры принимали, конечно же, иные люди, которым Сервера и высказывал свои соображения.
Ойкумена – человеческий мир.
Янки – кличка, первоначально употреблявшаяся англичанами по отношению к жителям североамериканских колоний, ныне используется для презрительного обозначения жителей Соединенных Штатов.
Уильям Мак-Кинли Младший (1841 – 1901) – американский политический деятель, 25 президент Соединенных Штатов. Провозгласил отказ от изоляционистской доктрины. Руководил государством во время испано-американской войны. Умер от пулевого ранения в живот, причиненного в результате покушения.
Гай Юлий Цезарь (? – 44 до Р. Х.) – римский военный и политический деятель, пал от руки убийцы. Слова сравнения: «Мак-Кинли не Цезарь», вложенные автором в уста адмирала, в данном контексте, можно считать недоброй шуткой.
Святой Лазарь Четверодневный – общехристианский святой, человек, воскрешенный Христом на четвертый день после погребения. Проповедовал его учение на острове Кипр. Особо почитается на Кубе, считается покровителем острова.
Аксельбант – наплечная тесьма, часть парадного военного мундира. Имеет вид плетеного шнура.
«Инфанта Мария Тереза» – флагман эскадры адмирала Сервера. Броненосный крейсер типа «Орландо». Таран придавал боевым кораблям того времени сходство с римскими триремами. Злые языки называли их «утюгами».
Фарватер – путь безопасного движения судна по водному пространству.
Уильям Симпсон (правильно – Сэмпсон) – контр-адмирал, командующий американским флотом. Не участвовал в бою 3 июля, но Сервера не мог заранее этого знать.

 
eugenics Дата: Воскресенье, 27 Ноя 2011, 21:57 | Сообщение # 6
Долгожитель форума
Группа: Друзья
Сообщений: 3497
Награды: 62
Репутация: 70
Объемно... Я лучше распечатаю на листы, и буду спокойно читать перед сном.
Впечатления напишу завтра!

Добавлено (27.11.2011, 21:57)
---------------------------------------------
Интересно...

Философия - эта та система знаний, где можно ввести собственный закон.
 
uraura1 Дата: Понедельник, 28 Ноя 2011, 03:19 | Сообщение # 7
Житель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 989
Награды: 20
Репутация: 50
Сережа,проза отличная!!!Мне нравится,как ты пишешь именно ее)))Думаю стоит на нее напор сделать))Только найти какую-нибудь интересную тему или сюжет))))Роман,например))))Аха..ха))Ты молодчина и спасибо тебе,что помог и за рецензию тоже!!! flower
Ольга Адиятуллина
 
Basurman Дата: Понедельник, 28 Ноя 2011, 05:55 | Сообщение # 8
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 777
Награды: 16
Репутация: 32
Виталий, хочу узнать Ваше мнение!

Оля, рад, что тебе понравилось! smile А у меня есть и крупные (ну - более-менее) произведения... Издам, тогда сможешь почитать про "войны полов"... smile В прозе, конечно!
Всегда, пожалуйста! smile
 
eugenics Дата: Понедельник, 28 Ноя 2011, 22:08 | Сообщение # 9
Долгожитель форума
Группа: Друзья
Сообщений: 3497
Награды: 62
Репутация: 70
Знаете, что меня радует?
У Вас, Сергей, обширный запас слов, не устаешь от прочтения... И даже наоборот, оторваться трудно!
Проза... привлекательная. Вы затрагиваете такие темы, где не нужно читателю додумывать, Вы все сказали за него, нам осталось самое легкое - принять. Это не мало важное качество (в некоторых работах умолчание просто необходимо, но не в Ваших, не сейчас).
А воображение и Ваши знания колоссальны. Вы ни у кого не оставили сомнения.
Quote (uraura1)
Только найти какую-нибудь интересную тему или сюжет))))Роман,например)))

У Вас достаточно интересных идеей! Только вот воплотить в гораздо больших масштабах! И, несомненно, все получится.
Читая Ваши работы, мне почему-то кажется, что Вы хотите или хотели коснуться настоящей фантастики (может есть такая склонность). Трудно объяснить, но такое чувство вызвано!
Философия - эта та система знаний, где можно ввести собственный закон.

Сообщение отредактировал eugenics - Понедельник, 28 Ноя 2011, 22:09
 
Basurman Дата: Вторник, 29 Ноя 2011, 02:47 | Сообщение # 10
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 777
Награды: 16
Репутация: 32
Рад, что Вам понравились мои работы, Виталий! smile
Я, действительно, пишу фантастику (Вы не ошиблись)! smile
 
eugenics Дата: Вторник, 29 Ноя 2011, 22:44 | Сообщение # 11
Долгожитель форума
Группа: Друзья
Сообщений: 3497
Награды: 62
Репутация: 70
biggrin Будем ждать работ!
Философия - эта та система знаний, где можно ввести собственный закон.
 
Basurman Дата: Среда, 30 Ноя 2011, 04:34 | Сообщение # 12
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 777
Награды: 16
Репутация: 32
Ожидание обычно вознаграждается! smile
 
eugenics Дата: Среда, 30 Ноя 2011, 21:53 | Сообщение # 13
Долгожитель форума
Группа: Друзья
Сообщений: 3497
Награды: 62
Репутация: 70
Quote (Basurman)
Ожидание обычно вознаграждается!

Но оно такое томительное!
Философия - эта та система знаний, где можно ввести собственный закон.
 
Basurman Дата: Четверг, 01 Дек 2011, 04:31 | Сообщение # 14
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 777
Награды: 16
Репутация: 32
Раз на раз не приходится! smile
 
berserg Дата: Четверг, 01 Дек 2011, 13:29 | Сообщение # 15
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 1809
Награды: 78
Репутация: 125
Серёжа! СПАСИБО! За " пляшущего дервиша" - тройное спасибо! Ты не перепутал с " Экономикой и управлением" ? Может в Литературный надо было? Я подразумеваю, что заочно ты и там отметишься... " Толстые" журналы тебя не пропустят... Имею в виду, они тебя найдут. Да ты сам найдёшься... Ты придал мне смелости. У меня есть " Сердечные мостики", написанные в 2000 г. Тоже, как-бы поэтическая проза... Очень рад лицезреть тебя и твои строчки, твоё - " тело мысли", как писала Цветаева в одном из своих писем... Удачи тебе!
marafonez
 
Basurman Дата: Четверг, 01 Дек 2011, 14:43 | Сообщение # 16
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 777
Награды: 16
Репутация: 32
Спасибо Вам за такие теплые слова, Сергей!
Теперь, главное не теряться! С удовольствием почитаю Ваши новые произведения! Тоже буду выкладывать новые материалы! smile
 
eugenics Дата: Воскресенье, 04 Дек 2011, 00:26 | Сообщение # 17
Долгожитель форума
Группа: Друзья
Сообщений: 3497
Награды: 62
Репутация: 70
Жду новых работ!
Философия - эта та система знаний, где можно ввести собственный закон.
 
Basurman Дата: Воскресенье, 04 Дек 2011, 05:27 | Сообщение # 18
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 777
Награды: 16
Репутация: 32
Рад это слышать, Виталий! smile
 
eugenics Дата: Воскресенье, 04 Дек 2011, 13:57 | Сообщение # 19
Долгожитель форума
Группа: Друзья
Сообщений: 3497
Награды: 62
Репутация: 70
Quote (Basurman)
Рад это слышать, Виталий!

Так это я рад, что скоро получу порцию "мороженного"
Философия - эта та система знаний, где можно ввести собственный закон.
 
Basurman Дата: Воскресенье, 04 Дек 2011, 14:26 | Сообщение # 20
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 777
Награды: 16
Репутация: 32
Виталий, я не обещал скоро!
 
eugenics Дата: Воскресенье, 04 Дек 2011, 21:07 | Сообщение # 21
Долгожитель форума
Группа: Друзья
Сообщений: 3497
Награды: 62
Репутация: 70
Quote (Basurman)
Виталий, я не обещал скоро!

Время ничего не значит для меня (я его не не отсчитываю, а порой и вовсе не замечаю)
Философия - эта та система знаний, где можно ввести собственный закон.
 
Basurman Дата: Воскресенье, 04 Дек 2011, 21:48 | Сообщение # 22
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 777
Награды: 16
Репутация: 32
Видимо, Вы счастливый человек! smile
 
eugenics Дата: Понедельник, 05 Дек 2011, 00:20 | Сообщение # 23
Долгожитель форума
Группа: Друзья
Сообщений: 3497
Награды: 62
Репутация: 70
Quote (Basurman)
Видимо, Вы счастливый человек!

Сейчас... Действительно да. Но не хватает одной детали в моем механизме!
Философия - эта та система знаний, где можно ввести собственный закон.
 
Basurman Дата: Понедельник, 05 Дек 2011, 06:28 | Сообщение # 24
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 777
Награды: 16
Репутация: 32
Интересно... smile
 
eugenics Дата: Понедельник, 05 Дек 2011, 21:24 | Сообщение # 25
Долгожитель форума
Группа: Друзья
Сообщений: 3497
Награды: 62
Репутация: 70
Quote (Basurman)
Интересно...

Учеба есть, творчество, родные, но нет работы... Однажды проработав два года, теперь скучаю...
Философия - эта та система знаний, где можно ввести собственный закон.
 
Литературный форум » Наше творчество » Авторские библиотеки » Ерофеев Сергей Сергеевич (Стихи и проза)
  • Страница 1 из 22
  • 1
  • 2
  • 3
  • …
  • 21
  • 22
  • »
Поиск:
Издательство "Союз писателей" © 2024. Все права защищены.