|
Чингис Метэген
|
|
| ЧИНГИЗИД | Дата: Воскресенье, 08 Сен 2013, 16:05 | Сообщение # 1 |
 Зашел почитать
Группа: Читатель
Сообщений: 50
Награды: 12
Репутация: 32
Статус:  | 
«БЕРЕГ»
* * *
…Двадцать пять часов полёта из Буэнос-Айреса до Мурманска…
Очумевшие от смены часовых и климатических поясов, в ожидании «расчётного часа» мы сидим с Мишкой на низком и колючем радиаторе отопления в фойе «Арктики». Знобит от усталости и напряжения. Говорить не хочется. Хмурое северное утро, словно уловив наше состояние, робко заглядывает в широкие окна-витрины, и чахлое солнце несмело гладит слабыми лучами стены и пол фешенебельного отеля. Ещё два часа до полудня нам нужно провести на этом проклятом обогревателе. Единственное желание сейчас,- «Карта Гостя», и заветный ключ от номера. Очень хочется спать…
Бесшумный «Отис» открыл двери, и из лифта вышел Андрей Макаревич. Безразлично посмотрев вокруг, седеющая легенда советского рока, одетая по-домашнему, и обутая в неожиданно старые и стоптанные тапочки «ни шагу назад», медленно проплыла мимо нас к стойке администратора…
- Обормот, проснись ! – Толкаю я дремлющего Мишку.
- Что ? Уже двенадцать ? – Поднимает он голову.
- Макаревич !
- Какой Макаревич ?- Спрашивает Миха рассеянно.
- Андрей ! Андрей Макаревич здесь !
- Ну?
- Что «ну» ! Охломон !
Мишка, сощурив близорукие глаза, напряженно и с усилием смотрит, словно пытаясь спросонья узнать во мне рок-звезду.
- У тебя есть записная книжка ?- Спрашиваю я.
- Что ?
- Записная книжка, осёл !
- Какая записная книжка ?
- Для автографа ! Нужен лист бумаги ! Мишка !
Теряя самообладание, я вскакиваю. Лидер «Машины Времени» закончил разговор с администратором, и вновь направился в нашу сторону, беззаботно шлёпая по мраморным плитам холла.
- Проснись !!! - Нависаю я над сидящим Михой, и оглядываясь, добавляю ,- « Близко уже !».
- А ?
- Лист бумаги ! Быстрее ! Олух ! Уйдёт же !
В тот момент, когда музыкант поравнялся с нашей батареей, Мишка окончательно проснувшись, вдруг неожиданно громко, отчётливо и с вызовом произнёс :
- Какой, на фиг, Макаревич ? Пусть идёт ! Подумаешь,- Макаревич ! Листок бумаги… Какой листок бумаги !? Почему я должен портить записную книжку из-за какого то Макаревича ?! …
Композитор остановился, и с удивлением открыл рот, обескуражено внимая адресованную ему тираду.
Двухметровый, долговязый и нескладный Мишка тяжело встал. Оказавшись теперь лицом к лицу со знаменитостью, он, вдруг воинственно наклонил голову, вытянул худую длинную шею, нервно сглотнул, и злобно глядя в звёздные глаза, угрожающе прорычал: « Не дам !»…
Со стороны на миг показалось, что это Андрей Макаревич хочет взять автограф у Мишки. Но моряк, по каким то,- одному ему известным причинам,- отказывает назойливому поклоннику.
- Почему ? – Вдруг спросил певец, запрокинув голову, глядя снизу вверх на Мишку.
- А-а-а… Вот… Не дам, и всё !- Оцепенев и заикаясь от волнения, выдавил Миха.
- И, всё же ?- Не унимался пришедший в себя Макар.
Мишка отступил шаг назад, отвёл в сторону взгляд, и устало выдохнул: «… Дос-с-стали… Бляха…».
…От дальней стойки к нам спешат зазевавшиеся «security», чтобы взять под контроль нештатную ситуацию. Забывая про автограф, я хватаю Мишку за руку и тащу к выходу, бросая на ходу :
- Извини… Извини, Андрей… !
- Ничего… Бывает... - Миролюбиво кивает Макаревич.
- Ты не думай… Не обижайся… Рейс… Семь месяцев…
- Вы моряки ?
- Да… Антарктида… Двести суток… Понимаешь…
- Как там пингвины ? - Улыбается он.
- Сидят на айсбергах… Привет… Привет Кутикову !
«Всё нормально, ребята…»,- говорит он подоспевшим на подмогу охранникам. Мы с Мишкой уже в тамбуре массивных входных дверей. Я оборачиваюсь, и подняв ладонь кричу кумиру своей юности: «Рок-н-ролл жив !»
«Forever ! »- Отвечает он, выбросив вперёд руку, показывая большой палец…
* * *
- Ух ты-ы-ы !… Миха ! Здесь про тебя написано !
Он отпрянул от распахнутого гостиничного окна, и доверчиво спросил,-
- Где ?
- А вот… Глянь-ка !
Я протянул ему «Полярную Правду». Мишка пробежал глазами страницу, и вопросительно посмотрел,-
- Ну и где ?
- Ниже, ниже смотри !
- Не вижу…
- Ой, дубина ! Ну вот же !
Удерживаясь , чтобы не захохотать, наугад тыкаю пальцем одно из объявлений в колонке «Знакомства»,-
- Читай ! Чудовище…!
Он устало выдохнул, и негромко забормотал,-
«Для создания семьи познакомлюсь с мужчиной романтической профессии,- офицером-подводником или моряком загранплавания. В возрасте от 25 до 45 лет. Внешность значения не имеет. Отсутствие вредных привычек приветствуется, но не обязательно»…
- Ну и что ?
- Что «ну и что» ?
- Где тут про меня ?
- Ну вот же,- «…Внешность значения не имеет…»
Мишка, не понимая иронии, снова посмотрел в газету,-
- И это всё ?
- А тебе мало, что ли ? Возраст тоже, ведь, твой !
- Двадцать пять - сорок пять… Это что ,- я ?
- А что ,- нет ? Тебе сколько ?
- Тридцать три …
- Ну вот…!
Серьёзная и сосредоточенная Мишкина физиономия начала меня раздражать. Смеяться расхотелось…
- А профессия ?
- Что профессия ?
- Здесь написано про романтическую профессию…
- Ты моряк загран - заплыва ?
- Ну да…
- А что тебе ещё нужно ? Подводная лодка , что ли ?
- Да , нет… Просто…
- Ну, тебя, дурака, Мишка ...!
Далеко за полночь, сквозь шум голосов и музыку из смежного номера, засыпая, я слышу Мишкин голос,-
- А если я ей не понравлюсь ?
- Кому «ей» ?
- Ну… Этой девушке… Из газеты …
- Миха… Ты совсем охренел что ли ?
- Что ?- Испуганно спрашивает он.
«Ты себя в зеркало видел ?… Как ТЫ можешь не понравиться?…» – из последних сил отвечаю я, и вместе с кроватью проваливаюсь в бездну…
«А вредные привычки ?» - спросил Мишка у тишины, и рассеянно посмотрел в окно на пустую площадь…
…Он стал моряком случайно. Родившийся и выросший в маленьком молдавском селе под Дубоссарами, Мишка никогда не мечтал о море. После десятого класса, отец, из каких-то своих соображений, привёз его в Воронеж. Здесь, после удачных экзаменов, Мишку зачислили на радиотехнический факультет политеха. Так, в семнадцать лет, началась его самостоятельная, взрослая жизнь. Уже через год учёбы он женился на симпатичной, современной и раскованной однокурснице. А в девятнадцать,- стал отцом…
Студенческая жизнь подразумевает многое, в том числе, нередко, - и женитьбу. Но , вот , отцовство неожиданно повисло непомерным грузом на неокрепшей мальчишеской шее, и давалось с трудом. Потом, как-то очень быстро семейная жизнь дала трещину, и без каких-либо усилий развалилась. Окончив институт, Мишка имел диплом радиоинженера, свидетельство о разводе, трёхлетнюю дочь Танечку, исполнительный лист на алименты, и повестку в военкомат…
С лёгким сердцем Миха пошёл служить. В одном из гарнизонов под Мурманском, на студёном побережье, меж скал и фьордов, с паяльником в руках, среди конденсаторов, сеточных ламп и транзисторов, незаметно прошли два года.
Он не вернулся в Воронеж, да и в Молдавию его не очень тянуло.
Вот тут и «случилось» в Мишкиной жизни море…
В конце восьмидесятых, через несколько лет после начала своей морской карьеры, Мишка всё же побывал в Воронеже. Может быть «вызрели» его отцовские чувства, а может, просто пришло осознание ответственности за своего ребёнка. Он и сам не мог себе ответить на этот вопрос.
В том сентябре дочка должна была пойти в третий класс. Ему так хотелось увидеть её в школьной форме, кружевном фартучке, с букетом цветов и большими белыми бантами... Такую же, как одноклассницы из далёкого, советского Мишкиного детства…
Миха детально и красочно представлял себе встречу с дочерью. Волновался, и подбирал слова, которые он произнесёт в эту минуту. Конечно, думал и о том, как увидит супругу. И как знать, - что будет потом, после этой встречи ?
…Он долго стоял перед дверью квартиры бывшей тёщи, и , наконец , нажал кнопку звонка…
…Дверь открыла дочь. Стоя у порога, расчёсывая светлые волосы, повзрослевшая девочка несколько мгновений внимательно смотрела на него, а затем безразлично отвернулась.
Мишка уже хотел войти за ней в распахнутую дверь, когда Танечка, вдруг очень спокойно и громко произнесла ,-
«Ма-а-ам ! Здесь этот… Придурок… Приехал...»
В эту минуту что то прояснилось в Мишкиной голове, в одно мгновение всё встало на свои места, обозначив для него чёрно-белую, без оттенков и теней , реальность. Он поставил у порога тяжелую сумку с подарками, потихоньку прикрыл дверь, и пошёл прочь…
* * *
«Здравствуйте Нина. Меня зовут Михаил, отчество Васильевич. Фамилия ,- Косолапин. Пишу в ответ на ваше объявление в газете. Я радиоинженер, живу в Мурманске, и работаю в море. Моя морская специальность называется совсем несложно,- электрорадионавигатор. В рейсе я занимаюсь обслуживанием и ремонтом навигационного оборудования. Мне тридцать три года. Рост – один метр и девяносто шесть сантиметров. А вес, конечно, меньше, хотя, я и не знаю точно какой. Но не толстый. Кажется. Никаких особых увлечений у меня нет. Хотя, наверное, и есть. Вы пишете, что работаете преподавателем английского. А я, вот, всю жизнь его изучаю. Но пока, к сожалению, не очень успешно… ».
- Ну как ?- Спросил он, закончив читать.
- Миха, ты что,- сдурел ?
- Ну, что опять не так ?- Обиженно насупился он.
Меня переполняло то, что я услышал. Мысли бурлили, но, воплощаясь во фразы, застревали в горле, прорываясь лишь обрывками:
- Ну…йм… дец… !!! Миха !!! Крыша съехала ???
- А что ?
- Ты кто по гороскопу ?
- Овен…
- Я так и знал… Баран ты, а не овен !
- Почему баран - то ?
- Потому, что думаешь много ! Ой, дура-а-ак…
Мишка закурил, с удовольствием глубоко затянулся дымом, и очень серьёзно посмотрел на меня ,-
«Да я понимаю... Тридцать три… Возраст Христа… Ты думаешь я дурак ? Нет, Олег… Не дурак… Устал я… Один… Пить начну… Знаю, что начну пить… Не хочу… Может быть, и правда,- есть Судьба… Не знаю… Смысла… Не вижу смысла… Зачем всё ?... А вдруг ?...»
Он опустил голову,-
«Поеду к ней. Я так решил,- если ответит,- поеду к ней. Не осуждай, и не смейся. Ты же понимаешь меня. Ты же знаешь. Мы же все так живём. И ты, ведь, тоже… Олег… Разве нет ? Вот видишь … Одинаково все… Противно и бессмысленно…»
Мы замолчали.
- Может быть, ты и прав, Миха. Не знаю…
Мне всегда казалось…
- Что по объявлениям знакомятся неудачники ?- Не дал он мне договорить.
- Нет. Но, что-то есть в этом. Такое…
Мишка по-детски обезоруживающе улыбнулся,-
«Да не пугай ты меня, ради бога ! Я и сам боюсь, как невеста на выданье... Пошли в «Три Ступеньки». За одно,- и на почту… Письмо отправим…».
* * *
«… Я очень рада, Миша, вашему письму. Вы знаете, если честно,- это не я писала в газету. «Позаботилась» подруга. Сама я, - ни за что не решилась бы на такое. Но пусть теперь это не смущает вас. Позже, когда я узнала, то поймала себя на мысли, что с волнением жду ответа из Мурманска. Мне очень приятно, что вы откликнулись именно на это, а не другое объявление. Прошу вас, Миша, - не думайте что я легкомысленная и ветренная. … Буду рада встрече и знакомству с вами. А так же, надеюсь, что смогу помочь вам в изучении английского языка. Если приедете, сообщите телеграммой дату прибытия и номер поезда. Я встречу вас на вокзале… Нина…»
Мишка получил это письмо из Ростова-на-Дону спустя две недели. В этот же день мы купили ему билет на поезд, и со знанием дела приступили к сборам в дорогу…
- Телеграмму ей надо дать «с отсроченным» временем.
- С каким «отсроченным» ? – не понял Мишка.
- Номер поезда и вагон укажем правильно, а дату прибытия,- на двое суток позже…
- За-а-чем это ? - Нараспев спросил он, и округлил глаза.
- Так надо, Миха.- Заговорщецки подмигнул я.
Мишка беспомощно сморщил огромный лоб,- «И что ?»
- Понимаешь, ты приедешь… Уставший…
- Ну ?…
- Трое суток в поезде… Грязный и вонючий, как конь…
- Прям уж… Как конь !
- Ну, хорошо, не конь, - баран. - Кивнул я примирительно.
- Дык… - Развёл Миха руки, и поднял костлявые плечи.
Своим видом сейчас Мишка невольно вызывал улыбку.
В эту минуту он стал похож на огромного старого грифа, приготовившегося к полёту в поисках «чего-нибудь».
- Приедешь… Поселишься в гостиницу…
- А как же… Э-э-э…?
- Выспишься, вымоешься, побреешься...- Перебил я его.
- Ну-у-у…- Наклонил Миха голову, начиная осознавать.
- Посмотришь город, адаптируешься….
В Мишкиных глазах сверкнул проблеск понимания предлагаемого замысла. Он молча закивал…
«Купишь букет цветов, и через двое суток придёшь на вокзал к прибытию «своего» поезда. Там и встретишь её, но не замученный переездом, а наглаженный, сытый и отдохнувший»,- закончил я, победно глядя на слегка обалдевшего друга…
- Гениально… - Выдохнул Мишка…
- Хм... А то...!
* * *
Мы стоим на Мурманском вокзале, с которого, как известно, все поезда идут только на юг. Низкое серое небо зацепилось за шпиль зелёного купола, и беспомощно повисло, протекая мелкой моросью над притихшим, затаившимся городом …
- А может, мне поехать с тобой, Миш… ?
- Зачем ?
- Ну-у… На всякий случай…
- На какой ?
- На какой, на какой,- на всякий ! Дубина !
- Не надо,- не поможет.
- Почему ?
Мишка улыбнулся, шумно набрал воздуха, и процитировал бессмертные барковские строки:
- И так,- не только на Руси,
В любой стране о том спроси,
Где бабы, скажут,- быть беде,
Шерше ля фам... Ля фам. Везде…
Он забросил на плечо дорожную сумку, и ступил на подножку вагона.
- Удачи тебе , Олег !
- Тебе удачи, Мишка ! Осторожнее там… Ростов…
- Пустое… От судьбы, ведь, не уйдёшь...
- Но, при желании ,- встречу с ней можно отсрочить…
- Скучное это дело,- откладывать на потом.- Мишка задумчиво посмотрел на часы.
Состав тронулся…
- Ну ладно, Миха ! Давай ! Пиши ! Адрес помнишь ?
- Мурманск - Море… До востребования…
- Молодец ...!
- Ты тоже пиши ! Адрес помнишь ?
- Да, иди ты… Олух ! - Крикнул я в след удаляющемуся поезду, и закусил губу…
* * *
Что такое расставание для моряка ? – Часть его работы… Отношение к разлуке,- не философское,- профессиональное. Необходимость долго находиться в замкнутом пространстве и небольшом коллективе,- это практически,- одиночество, которое со временем превращается в привычку, а спустя годы,- в неосознанную потребность…
Разлука для моряка не всегда окрашена в трагические тона утрат и потерь. Одиночество,- не имеет налёта и привкуса неодолимой тоски о чём-то, или о ком-то. Само Время для него,- категория абсолютная, а не относительная,- и измеряется «по факту»,- по факту его отсутствия.
Море… Оно изменяет масштаб событий и явлений, чувств и восприятий, обретений и потерь… Понятия «дольше» и «быстрее» на отрезке времени,- теряют свою остроту и значение. На смену им приходит,- «когда-нибудь» или «никогда», - некое обозримое будущее, на которое моряк подсознательно настраивается, зная, что оно обязательно придёт…
И всё же… И всё же ,- сегодня я провожал Мишку с грустью. В прощании нашем почему-то не было привычной лёгкости. Шутить совсем не хотелось. В эти последние минуты перед тем, как он скрылся в глубине вагона, во мне проснулась жалость и сочувствие к нему,- всегда неустроенному, трогательному в своей невзрослой какой-то, открытости и доверчивости…
Мурманский май неприлично плевался мокрым снегом. Стало совсем темно и уныло…
«А, может быть, это и правда,- Мишкина Судьба ?»,- подумал я с надеждой, и одиноко побрёл в гостиницу …
* * *
…У него давно не было такого солнечного настроения. Двое суток в приветливом Ростове пролетели в волнительном ожидании. И вот теперь, отвыкший, впервые за много лет он шёл на свидание. Букет белых роз в руке подчёркивал его сегодняшний статус галантного кавалера. Вся неловкость и неуклюжесть угловатого, костистого и нескладного парня с оттопыренными ушами,- исчезла, улетучилась. Предчувствие встречи с прекрасной незнакомкой наполняло сердце давно забытым трепетом, и сладкой тайной… Ведь, он шел навстречу Судьбе…
До прибытия «его» поезда оставалось около получаса. Мишка посмотрел расписание... «№ 2» - высвечивался на электронном табло номер платформы, где должен остановиться скорый «Мурманск – Новороссийск». Он пересёк сверкающий зал ожидания, и поднялся в стеклянную галерею-навес, ведущую к выходу на перрон. В переходе над платформой номер два,- толпа… Волнение, гул и возбуждение встречающих... Глядя сверху на снующих людей, он остановился перевести дыхание, и вдруг… неожиданно, совсем рядом, кто-то произнёс: «…Косолапин…».
Миха осторожно повернул голову. В нескольких шагах от него стояла незнакомая девушка в компании трёх кожаных «качков»,-
- … А имя ? – Спросил один из них, бритый налысо.
- Михаил,- ответила она.
- Жаль, что ты его никогда не видела.
- Какая разница?- Включился в разговор ещё один верзила.
- Да, никакой. Ни тебе Зойка, ни ему…
- Ему, скоро, вообще, всё будет без разницы,- криво усмехнулся бритый.
- Вагон какой ?- Зазвучало деловито.
- Девятый ,- услышал Миха номер, который указывал в телеграмме.
От нереальности происходящего, Мишку сковало. Пространство уменьшилось, и сузилось до размеров окна галереи, сквозь которое он, неподвижно стоя, смотрел в одну точку. Звуки летнего дня, всего несколько минут назад радостно наполнявшие мир,- смолкли. Он слышал теперь только этот разговор…
«…От площади возьмёшь частника. Такси не бери. Доедете до Каменки. К дому не подъезжайте. Метров двести пройдёте,- не переломится твой «косолапый». Дверь закроешь на нижний . Не забудь вынуть ключ из замка. Мы будем минут через десять...» - звучал голос.
- Так скоро ? – Удивилась девушка.
- А что, лапонька, ты бы не прочь и развлечь морячка ?
- Да пошел ты ! – Огрызнулась она.
- Ну иди, Зойка… Иди… Только не забудь, что ты Нина !
Она зло зашипела в ответ, и двигаясь к выходу на платформу, задела Мишку, проходя у него за спиной. Эти несколько минут показались Михе сном вечности. И лишь теперь, от её прикосновения , - оцепенение прошло. Он рассеянно посмотрел вслед Зойке-Нине, которая шла встречать его с поезда, и опустил взгляд на приготовленный для неё букет. Затем,- не привлекая внимания, взглянул на её «друзей», стоящих чуть в стороне на расстоянии вытянутой руки, и медленно пошёл вдоль галереи…
Ещё через полчаса, окончательно придя в себя, и снова став нескладным, неуклюжим и потерянным, Миха стоял у билетной кассы вокзала...
«Косолапин Михаил, прибывший из Мурманска, вас ожидают у справочного бюро!» - раздался голос дежурной . Мишка замер …
«Косолапин Михаил…» - снова зазвучало из динамика…
Он оглянулся, и сутулясь подал в низкое окно паспорт. На немой вопрос кассирши , убитым голосом произнёс,-
- До Кишинёва … Один … Плацкарт…
- На какой поезд ?
- Ближайший…
* * *
…В этом году лето в Молдавии выдалось жаркое, и необычайно урожайное...
Многочисленные молдавские торговые кооперативы, поставив дело на поток, добросовестно снабжают фруктами области средней России, которая, как в советское время, так и теперь,- традиционно является основным рынком сбыта и реализации…
В июне торгово-транспортная фирма «Trans-Recolta», отправляла уже третий автопоезд в Россию. Cовладельцем небольшой компании, совместно с российским партнёром, был Сергей Косолапин,- Мишкин брат. Сезон получился удачный, фруктовый бизнес выдерживал конкуренцию, и уверенно шёл в гору…
Дело это нехитрое , и весьма прибыльное. В окрестных фермерских хозяйствах закупаются яблоки, сливы, абрикосы и виноград, конечно. Затем оформляется пакет документов, и фура уходит на границу.
Обычно, это был арендованный челнок, который, разгрузившись, возвращался за новой партией груза. Но теперь,- урожай был редким по щедрости. На этот раз к отправке было приготовлено две машины. Одна из них шла в Новгород, другая,- в Воронеж. Мишка вздрогнул, когда брат сказал ему об этом.
- Если хочешь,- езжай экспедитором.- Предложил он .
- А что делать нужно ? – Вяло поинтересовался Миха.
- Ничего. Повезёшь пакет таможенных документов, сертификаты качества и транспортные накладные. Сдашь груз по фактическому весу, и вернёшься домой. Обычно я сам справляюсь, но сейчас,- сам видишь,- две фуры. Значит нужно брать постороннего человека. А ты,- от вина-то уж,- опух совсем. Съезди, развейся. В гости сходишь, Танюшку увидишь… Невеста уж, поди…
Мишка туго напрягся, вспомнив что-то…
- Нет... В Ростов… Не хочу… - Произнёс отрешенно.
- Какой Ростов ? Ты что ? Эй ! Проснись !
Брат тряхнул его за плечи, и громко, по слогам сказал: «Но-ов-го-род ! Слышишь ? Новгород !» …
- Ну что…?
- Да-да, конечно… Новгород… Поеду… - Кивнул Миха…
* * *
…Октябрь по утрам блестит ледяными заплатами на дорогах и тротуарах Мурманска. Город постепенно заполняется приезжими отпускниками, значительную часть из которых,- составляют моряки...
Это очень удобно,- рассчитывать и планировать так, чтобы рейс пришелся на зимнее время. Ты уходишь в море в ноябре - декабре, а возвращаешься в мае - июне. Впереди у тебя ,- тёплое лето и золотая осень… В твоих карманах,- рейсовая зарплата, в голове - музыка небесных сфер , а в душе,- ожидание удивительного и прекрасного…
…Десять утра… Конференц-зал главного корпуса пароходства … Сбор экипажа…
Мы встречаемся, возбуждённо и радостно делимся впечатлениями о прошедшем отпуске, шутим и балагурим, мы соскучились… Мы, - одна команда… Скоро в рейс…
Почти все,- здесь… Но сегодня я не вижу Мишку…
- Косолапин ! – Выкрикивает штурман, и на полях списка с фамилиями делает пометку: «Отсутствует»…
Дождавшись окончания собрания, я бегу на почтамт. У стойки с надписью «До востребования» вынимаю паспорт, и нетерпеливо протягиваю в окно: «Пожалуйста, посмотрите !»
Пожилая женщина на выдаче корреспонденции, медленно просматривает почту, и, наконец, возвращает мне документ с вложенным в него конвертом.
Я бросаю взгляд на обратный адрес,-
«Молдавия… Дубоссарский район… Косолапин…»
«…Мишка… Вот обормот… Ну, олух… Балбес…» ,- бурчу я под нос, и нервно вскрываю пакет. Из перегнутого пополам тетрадного листа выпадает фотография,- на фоне тёмно-зелёного «Чероки» стоит улыбающийся Мишка с видеокамерой в руке.
«Вот лопух…! Блин…! Прогульщик несчастный...!»,- радостно приговариваю я, ни на кого не обращая внимания, и разворачиваю листок…
«Здравствуйте Олег !
Меня зовут Сергей. Сергей Косолапин. Я брат Михаила. Знаю, что вы с ним дружили, поэтому пишу вам ...
…Миша погиб девятого июня . На их машину под Новгородом был налёт. Водитель фуры остался жив, а Мишу убили выстрелом в голову. Уголовное дело ещё в производстве. Но до сих пор не нашли ни машину, ни нападавших. Сами понимаете, - время такое…
…Олег, у меня к вам большая просьба. Мне нужна справка из отдела кадров пароходства, с указанием даты поступления на работу, по май месяц текущего года, когда Миша вернулся из последнего рейса...»
* * *
Холодно… Я иду мимо старых облезших бараков по занесённой снегом узкой дорожке. Улица Зелёная. Вот и церковь. Погружаюсь в наполненный ладаном полумрак… Справа, между колонн,- распятие... Ставлю свечу в бронзовую кувшинку подсвечника, и поднимаю голову...
Они чем-то похожи,- Иисус и Миха. Такой же тощий. Такое же измученное, худое лицо, безвольно опущенная голова… Правда ,- похожи… Мишке, как и ему, тоже было тридцать три…
Не знаю молитв…
«Мишка…»- шепчу я, глядя на пламя свечи… Горло перехватывает спазм…
«Мы уходим… Миха… Послезавтра в рейс.… А ты ? Как же …? Мишка, гад ты… Зачем же ты так…?»
Сажусь на скамью у стены, откидываю голову и закрываю глаза.
- Вам плохо ? – слышу я голос женщины-чернушки.
- Что ?
- Вам плохо?- повторяет она.
- Ничего… Друг погиб… В июне… Девятого…Я не знал…
- В Чечне ? - она положила совок, и присела рядом.
- Нет… Нет… Не в Чечне…
Она вздохнула,- «Это Вознесение… Девятого июня,- Вознесение Господне… Бог прибирает к себе в этот день праведников. Сразу. Прямо к себе на небушко…».
Я поднимаюсь со скамьи, и медленно иду на выход. Оглядываясь на бабульку, отрицательно качаю головой
«Он не был… Праведником… Не был…».
Открывая дверь, и выходя из храма, слышу в спину : «Бы-ыл ! Если на Вознесение, то и значит ,что был !...».
«…Ну, хорошо… Хорошо, если так…»,- соглашаюсь я.
Вдыхаю глоток морозной свежести, и грустно улыбнувшись, добавляю:
- Значит, повезло… Повезло…
(Мурманск – Санкт-Петербург)
[i]
***
ɯǝнdǝɯни qmиv оɹǝɔʚ оɯє 'qɯɐҺиниʚdǝн оɓɐн ǝН
Сообщение отредактировал ЧИНГИЗИД - Воскресенье, 08 Сен 2013, 16:21 |
| |
| |
| ЧИНГИЗИД | Дата: Воскресенье, 08 Сен 2013, 16:11 | Сообщение # 2 |
|
Зашел почитать
Группа: Читатель
Сообщений: 50
Награды: 12
Репутация: 32
Статус: | 
«ЗАВЕТНЫЕ СЛОВА»
* * *
- ...Нужно бросить его за печку и сказать заветные слова.
- Какие слова ? - переспросил Тёмка.
- Заветные ! А то не вырастет... Ни-ког-да!
Дед понизил голос до шепота и хитро подмигнул: «Ты ведь не хочешь, чтобы тебя дразнили щербатым ?»
Тёма не хотел, конечно. Разжав ладошку, он с грустью посмотрел на зуб. Такой хороший, почти новый. Как теперь без него? Мальчишка нащупал языком опустевшую десну. Так непривычно, холодно и пусто во рту...
- А, заветные... Это - какие? – поднял он доверчивый взгляд.
Пряча улыбку в густых усах, дед легко подхватил внука и отправился на кухню.
- Бросай - кивнул он на проём между газовой печью и стеной.
- Вот сюда? - удивился Тёмка, и сжал кулачок.
Расставаться с зубом совсем не хотелось. Хоть и бесполезный, но, всё-таки - он был. Его ещё можно рассматривать и трогать. А можно просто носить в кармане и, при случае, показать кому-нибудь в детском саду, или даже поменять на жвачку. Зуб ведь такая штука, что всегда может пригодиться.
- Ну! Не бойся!
Ребёнок затаил дыхание, протянул ручонку и раскрыл ладонь...
- Теперь повторяй за мной - таинственно начал дед .
«Заветные слова» в его устах звучали немножко зловеще, но вполне обнадёживающе: «Мышка - мышка, вот тебе зуб репной. Возьми для себя, а Тёмушке дай костяной...»
«...Дай костяной...» - повторял Тёмка, думая о том, как глубокой ночью, когда все уснут, мышь тайком проберётся на кухню, забёрёт его зуб и унесёт в свою норку. Он закрыл глаза и представил себе, как она будет стараться... Там... Под землёй... Изо всех своих волшебных сил... Страшно, конечно, но так благородно и великодушно с её стороны. Как здорово, что на земле есть мыши! Какие они, оказывается, хорошие!
И вдруг... Совсем неожиданно его осенила простая, но такая замечательная мысль! Как же раньше до этого никто не додумался?
Почему? Странно... Даже сам дед! Он ведь всё знает! Забыл, наверное?
* * *
Щель была слишком узкой... Такая досада - хоть плачь!
Тёмка попытался отодвинуть печь от стены, но не смог. Мешал кухонный стол, стоявший вплотную, за ним - мойка для посуды, ещё две тумбы и стиральная машина - полный набор.
Он задумался на мгновение и открыл ящик для столовых принадлежностей. Ножи... Вилки... Ложки... Нет, это не подходит. Взгляд остановился на зубчатом молотке для отбивки мяса. Вот... То, что надо!
...Аккуратно поправив разделочную доску, Тёма решительно выдохнул, зажмурился и со всей силы ударил своим грозным инструментом...
Когда проснувшийся дед вошёл в кухню, внук бережно, по одному, опускал зубы из его разбитых протезов в мышиную щёлку, и сосредоточенно шептал заклинание: «...а дедушке дай костяные!»
Оглянувшись на онемевшего и застывшего деда, Тёмка радостно засмеялся,- «Теперь и у тебя вырастут! Новые!»
«Как хорошо ты это... вот... придумал... » - улыбнулся дед беззубым ртом, уныло посмотрел на изуродованные челюсти и взял ребёнка на руки.
Счастливый внук кивнул - «А ты ещё знаешь какие-нибудь заветные слова?»
- Нет! Больше не помню...
- Жалко. Но ты вспомни потом, ладно? - мальчик нежно обнял деда.
- Ладно... Ты матери, только, не говори. Не надо ей... Всё равно не поверит...
* * *
ɯǝнdǝɯни qmиv оɹǝɔʚ оɯє 'qɯɐҺиниʚdǝн оɓɐн ǝН
|
| |
| |
| ЧИНГИЗИД | Дата: Воскресенье, 08 Сен 2013, 16:12 | Сообщение # 3 |
|
Зашел почитать
Группа: Читатель
Сообщений: 50
Награды: 12
Репутация: 32
Статус: | 
« НЕ НЕМЕЦ" (монолог боцмана)
* * *
...А я говорю, что он,- не немец!
Я сказал не «ненец»! А, не-не-мец! Глухая ты тетеря...!
Что? Да прекрати ты чушь молоть! Немцы они, во-первых, покрупнее и посолиднее... Лощёные, такие... А этот? Этот на немца не похож ни капли,- маленький, сухощавый и сутулый. Прям, шмакадявка совсем... К тому же, видишь? Смуглый. Загорелый какой-то! Интересно, где ты видел загорелых немцев? Тем более, - в ноябре...
Где-где? В какой ещё Турции! Мы что, сейчас, в Турции, что-ли? Правильно! В Гамбурге! А Гамбург где находится...? Вот и я говорю, что в Германии! А отсюда знаешь, сколько до Турции? Глобус надо было в школе изучать, двоешник...!
Да, ни на что я не намекаю! Просто, по-твоему, получается,- если в Турции все немцы загорелые, то в Германии все турки должны быть блондинами что ли?
При чём тут моя логика? Я тебе в десятый раз повторяю, - немец, он, вообще, даже выглядит по-другому. Кино надо было смотреть, тогда бы не задавал глупых вопросов...!
Что значит «какое кино?». Мало ли хороших фильмов! Ну, например, «Семнадцать мгновений весны». Вот Штирлиц, скажем. Сразу видно, что немец! Вот такой «ходячий штангенциркуль», застёгнутый на все пуговицы, по имени Ганс, или Фриц. Ну, в крайнем случае,- Вальтер. А этого, кстати, как зовут, не знаешь...?
Как-как? Сте-е-е-фан? Да ты что! Не смеши меня! Разве это немецкое имя? Почти Степан. Не-е-ет… Сейчас и русских с такими именами не найти. А не то, что немцев. Какой он немец? Проходимец он! А не немец! И взгляд у него, тоже, должен быть...
Я знаю, что у этого «тоже есть взгляд»! Посмейся-посмейся! Я говорю не о том, что у немца просто «должен быть взгляд». А том, какой он должен быть у него! Дураку понятно, что если у немца есть глаза, значит, и взгляд какой-нибудь, наверное, тоже имеется...
Не-ет! Не «немецкий взгляд»! Остряк...! Разумный очень, вдумчивый, внимательный. Вот какой! Проницательный и умный...
Не-ет! Не «как у собаки»! У собак, между прочим, тоже разные взгляды бывают! А если у немца взгляд собачий, то это уже про характер, а не про его взгляд...
Немецкий характер-то? Конечно, знаю! Походишь с моё в море, тоже узнаешь...! Отвратительный, вот какой! Не то, что русский! Есть даже поговорка такая,- всё, что русскому хорошо, то немец, что то там... Не помню. Короче, не нравится почти ничего!! Вот какой характер...!
Что значит «не типичный»? Не умничай! Умник! Не бывает нетипичных немцев! Все немцы,- ти-пич-ны-е, мать их, в клюз и в турачку! Запомни это раз и навсегда! И вообще. Вот посмотри на него! Посмотри внимательно! Где ты видел немца в болоньевом плаще и резиновых сапогах...? Как бомж, ей богу!
Ну и что, что дождь? Нет, нет, и нет! Никакой он не немец! И, даже не спорь со мной! Салага ты ещё, спорить со мной! А ну! Тихо! Что сказали с мостика?
Что? Отдаём кормовые? Ну, слава тебе…! Снимаемся! Полундра ребята! По местам стоять! А ты... Давай-ка, крикни ему, чтобы сбросил шватровы с кнехта... Со стопора сняли? Выбирай! Шпиль на полную! Скорости добавь! Вот... Вот... Так... Теперь легче! Огон идёт! Легче я говорю! Хорошо... Хорошо... Ну, вот и поехали....!
Что он там кричит ещё? Что? Счастливого плавания? По-русски? Да ты что? Надо же, выучил! Мокрый весь... Смотри-ка, ещё и улыбается! А ну-ка, ну-ка глянь-ка! Что это у него в руках...?
Да вижу, что разворачивает что-то, - не слепой! Ну, и что он там разворачивает-то так долго? Не вижу. Флаг? Какой флаг? Наш флаг? Хм...
Вообще, что-то есть в нём, конечно, немецкое. Освещение на причале плохое, да, и ливень ещё… Их, вообще, немцев не разберёшь, в темноте... Мог бы, и отойти куда-нибудь. Под навес... Переждать дождь. Чего мокнуть-то зря...?
Что ты говоришь? Не мог? Да-да... Не мог, наверное, если швартовщик. Даже жалко парня. Бедолага... Мокрый насквозь, до нитки, вон, весь. И замёрз совсем. Чайку бы ему, горячего… А всё-таки, мог бы и отойти... Но не отошел...
Значит, точно,- немец !
Гад...!
(Киль – Мурманск - Санкт-Петербург)
ɯǝнdǝɯни qmиv оɹǝɔʚ оɯє 'qɯɐҺиниʚdǝн оɓɐн ǝН
|
| |
| |
| ЧИНГИЗИД | Дата: Воскресенье, 08 Сен 2013, 16:13 | Сообщение # 4 |
|
Зашел почитать
Группа: Читатель
Сообщений: 50
Награды: 12
Репутация: 32
Статус: | 
«ПЯТЬ ГРАДУСОВ К ЮГУ...»
* * *
Мёртвая зыбь…
Пять градусов к югу от экватора. Океан ровно дышит своей могучей грудью, и блестит, отливая глянцевой синевой . Горизонт почти не виден, и совсем незаметна граница слияния двух стихий, в которые мы погружены,- Вода и Небо. Тишина. Лишь равномерно и глухо дрожит корпус «Тумана» от работающих двигателей. Мы «на режиме»,- это значит, не меняем ни курс, ни скорость. Позади уже полторы тысячи миль. От монотонности движения и однообразия пейзажа иногда кажется, что судно неподвижно стоит на месте.
Седьмые сутки перехода из Южной Африки в Канаду. Январь,- разгар лета. Над Атлантикой,- марево из влаги и солнечного света . Судовые работы идут вяло. Кондиционер совсем не справляется с тропическим зноем, и поэтому почти все двери и иллюминаторы распахнуты настежь. Экипаж укрыт во внутренних помещениях. И только раздетый по пояс боцман, щеголяя экзотическими татуировками, назло солнцу, вызывающе и неспешно прохаживается по верхней палубе. Бормоча и напевая что-то в роскошные усы, он нет-нет да громыхнёт металлической свайкой, придирчиво изучая качество покраски фальшборта и релингов.
В ходовой рубке ни на минуту не выключается старый, огромный вентилятор. От него больше шума, чем прохлады, и всё-таки, каждый раз проходя мимо, я задерживаюсь на несколько минут, в надежде уловить хоть какое-нибудь движение воздуха и облегчение. Жара изнуряет. В полдень ходовая вахта становится невыносимой пыткой. Скорее бы вечер и ночь...
- Олег Вадимыч, какой-то странный предмет ! – нарушает тишину рулевой.
- Где ? – переспрашиваю я , лениво отпрянув от штурманского стола.
Матрос, продолжая всматриваться вдаль, на мгновение застывает, и, не отрываясь от бинокля, докладывает,-
- Справа сорок... Сорок пять... Какая то интересная штуковина !
Достаю бинокль, и, выйдя на крыло мостика, начинаю рассматривать горизонт в указанном месте.
Действительно, замечаю что-то большое и странное,- светлое пятно контрастно выделяется на синеватом фоне. Какая-то бесформенная масса, расплывчатая, не очерченная контуром поверхности, и возвышающаяся над водой. Смущают именно размеры, явно необычного предмета.
На мостике неслышно появляется радист,- в шортах, с журналом прогнозов погоды подмышкой , и кружкой чая. Увидев нас в таком «боевом» состоянии, удивлённо и с интересом восклицает,-
- Что-то есть ?
- Да... Что-то непонятное... Ерунда какая-то,- отвечаю я, не оглядываясь, и показываю в нужном направлении.
Радиооператор, отложив журнал, и поставив кружку под иллюминатор, вынимает из ящика третий бинокль, и, вскинув руки, присоединяется к нам.
- Действительно, что-то непонятное. А, может, подвернуть поближе ?- азартно предлагает он, через минуту пристального изучения объекта.
- Нельзя, Сергеич, «на режиме» идём,- возражаю я,- Если бы градусов на пять-десять, можно было бы и подвернуть. А здесь уже,- все пятьдесят. Нужно докладывать капитану. А то не поймёт, - сам знаешь.
- Да-да, знаю, - досадно вздыхает радист, припоминая что-то из своих личных взаимоотношений с капитаном, и затихает.
Несколько минут мы втроём пристально смотрим на неопознанный объект, молча. И вдруг, уже в тот момент, когда я решаю, что это событие не заслуживает капитанского внимания, матрос, заикаясь от волнения, произносит по слогам,-
- Пара... Па-ра-шют... Олег Вадимыч... Это же парашют !
- Да ты что, Женя ! – резко обрываю я его,- Откуда здесь парашют ?
Я смотрю на радиста, с надеждой ожидая от него «опровержения» фантазии молодого моряка. Это так важно,- в нужное время подкрепиться любой поддержкой со стороны. Мне чертовски не хочется вызывать капитана. Знаю, что в это послеобеденное время, у него «адмиральский час», и он , наверняка, приняв холодный душ, спит сейчас. А тут,- я...
- А, и , правда, ведь, Вадимыч... Похоже на парашют,- «предательски» поддакивает радист.
С раздражением понимаю, что теперь, когда двое увидели посреди Атлантического океана одно и то же,- я уже никому и никогда не смогу объяснить, и доказать что этого не было. А когда капитан узнает, что на моей вахте мы «просто так» прошли мимо парашюта,- вопросов будет столько, что... На мгновение я представил себе выразительное капитанское молчание, и не менее выразительные вопросы.
- Какой парашют ? Откуда в океане парашют ? - пытаюсь я образумить двух «глазастых» фантазёров.
Но сама идея, образ увиденного, - уже полностью завладел ими, и прочно засел в головах. Это очень простой и забавный, известный психологический феномен,- наносится один «мазок», а потом,- присутствующие коллективно «дорисовывают» то, что увидел первый наблюдатель. Важно здесь,- именно то, что увидел первый. Если бы я сразу, в первую минуту произнёс вслух, что это, например, айсберг,- вероятно, этим бы всё и закончилось. Почему я этого не сказал ? Просто потому, что это был не айсберг.
А между тем, фантазии «разбушевались» уже не на шутку.
- Это же космическая капсула ! Американская ! - нервно подрагивая, нанёс «очередной штрих» матрос.
- Точно-точно ! Спускаемый аппарат ! - вторил ему радист,- Они, ведь, приводняются на парашютах ! Вероятно, у американцев произошли какие-то неполадки , оповещение не дали,- может просто не успели, или хотели скрыть аварию. Ух, ты...! Вот попали...!
Доклад капитану, и вызов его на мостик,- не такой уж и редкий случай в штурманской повседневности. Обычно, в сложных обстоятельствах и условиях плавания, сопряжённых с опасностью, капитаны и не нуждаются в вызове, почти постоянно находясь на мостике. Казалось бы,- что тут такого,- попросить мастера помочь разобраться в нештатной ситуации ? И всё-таки... И всё-таки, каждый раз, «решаясь» на это, вахтенный штурман внутренне напрягается. Трудно объяснить. Мнимое, ложное чувство стыдливости , оживает в душе , когда это происходит.
При этом,- существует странная зависимость,- чем опытнее судоводитель,- тем легче и проще ему «решиться». Например, старший помощник, с капитанским дипломом, который без пяти минут и сам капитан,- сделает это не задумываясь.
И в то же время,- третий штурман, вчерашний курсант, попытается любой ценой избежать телефонного звонка в капитанскую каюту. Это проходит с опытом, по мере становления в должности и профессии. Но каждый навигатор, ступивший однажды на ходовой мостик, безусловно, - многократно переживал нечто подобное.
Снова подношу бинокль к глазам, внимательно рассматривая объект наблюдения. Да. Теперь я тоже отчётливо видел на поверхности воды белоснежный купол парашюта. Сомнений не оставалось, и уверенности в своих дальнейших действиях,- тоже...
* * *
- Да... Слушаю,- сонным голосом ответила телефонная трубка.
- Андрей Иваныч, извините...- осторожно начинаю я.
- Что случилось, Олег ? - обрывает он.
- Парашют, Андрей Иваныч... По пути следования обнаружен парашют...
- Что ??? Какой парашют ? Да, вы что там...?
Дверь резко распахнулась, и на мостик, шумно дыша, и позвякивая застёжками сандалет, неся впереди себя огромный живот, поднялся капитан,- «Что тут у вас ?»,- недовольно спросил он, на ходу застёгивая ворот рубашки.
- Парашют, Андрей Иваныч ! - радостно известил радист.
- Космический спускаемый аппарат приводнился,- добавил матрос.
- Вероятно, сбой в программе пилотирования,- завершил я общую «картину».
Капитан удивлённо поднял брови, и протянул руку,- «Бинокль !»
Ещё через две минуты напряжённого молчания он, заметно волнуясь, произносит,- «Пошли помалу вправо...».
- Есть помалу вправо ! - чётко рапортует рулевой.
Смена курса и скорости чувствуется даже в том случае, если ты находишься внутри корпуса,- в каюте, в столовой, или в цепном ящике,- это совсем неважно. И совсем необязательно видеть циркуляцию, или слышать смену такта работы главного двигателя, чтобы понять, что судно выполняет манёвр.
Земля ,- магнит. И когда в течение нескольких часов или суток ты пересекаешь магнитные силовые линии под одним и тем же углом, с одной и той же скоростью, то организм, привыкая к режиму, чувствует малейшие его изменения. Никакое это не «шестое чувство» бывалых моряков, а обычная физика тела в магнитном поле.
Через пять минут после поворота на новый курс, моряки, зная, что до Канады ещё почти две недели ходу, удивлённо переговариваясь меж собой, начали дружно вываливаться наружу из внутренних помещений.
- Куда повернули ?
- А кто его знает !
- Что случилось ?
- Да, вроде, парашют какой-то увидели...
- Что ? Какой парашют...?
- Так держать ! – скомандовал капитан, когда космический объект оказался почти прямо по курсу, и вновь поднёс к глазам бинокль.
- Есть так держать ! – откликнулся матрос.
Всеобщее любопытство постепенно перерастало в возбуждённый гул. Теперь уже все отчётливо видели белый купол на воде. Из всех дверей на палубу, как горох высыпали все те, кто ещё оставался внутри. Сонно щурясь от яркого солнца, и боясь пропустить такое знаменательное событие, они вливались в общую массу со своими запоздавшими и «глупыми» вопросами,-
- Что случилось ?
- Парашют ?
- Где ?
- Да вон же ! Прямо по курсу !
- Не вижу...
- Да ну тебя...!
Мы шли... Нет, мы летели полным ходом, понимая, что вот в это самое время находимся на острие чего-то очень важного, забыв про Африку и Канаду. С радостным волнением предвкушая нешуточное событие в своей жизни, которое каждый из нас будет потом вспоминать, и с гордостью рассказывать своим знакомым и родственникам...
- А кто это... Кто это там слева плавает ? - не решаясь озвучить очередную догадку, пробормотал радист, и растерянно посмотрел вокруг, опуская бинокль.
Увиденное, повергло в изумление,- неужели...? Я уже отрыл рот, чтобы сказать «кто это там слева плавает», но капитан опередил меня,-
- Человек...! Астронавт... Бляяяха муха... - выдохнул он, и его лицо вытянулось, - Средний ход !
- Есть средний ! - дёргаю я ручку телеграфа, устанавливая заданный режим.
- Олег Вадимыч, подходи на самом малом... Боцману... Готовить катер... Палубной команде,- приготовиться к посадке... Врачу приготовить лазарет... И медикаменты для оказания первой помощи... Виктор Сергеевич !
- Да ! - откликается радиооператор.
- Связь с Мурманском... Срочно...!
* * *
Запах был просто убийственный...
Ничего похожего на это, я в своей жизни не встречал. Да, и другие,- вряд ли видели что-то подобное. Смешиваясь с испаряющейся влагой, миазмы окутывали, и обволакивали, пропитывая собой всё пространство на десятки метров вокруг. Мы медленно «вплыли» в густое облако проникающей, отравляющей мертвечины...
Досыта надышавшись и насладившись случайным зрелищем, моряки покидали палубу, с лукавыми улыбками поглядывая на капитанский мостик.
Спасательная операция, готовая начаться в любую минуту,- не понадобилась.
Огромная китовая туша, дрейфующая по поверхности океана,- оказалась нашим «космическим пришельцем». Теперь, находясь рядом с ней, мы, с отвращением зажимая носы, и задыхаясь, рассматривали то, что всего несколько минут назад так будоражило наше воображение.
...Киты,- стадные животные. Красивые, миролюбивые. Когда охотник настигает стадо, то главная задача,- убить как можно больше, и как можно быстрее, чтобы не упустить время.
С этой целью, загарпуненный кит надувается компрессором, как огромный мяч, и «маркируется». Рядом с тушей всегда находится буй-поплавок с названием судна и датой. Координаты места «удачной охоты» сообщаются на плавбазу, и шхуна устремляется в дальнейшую погоню. Действует отлаженный, чёткий конвейер,- китобой забивает, а база идёт следом, и собирает «добычу».
Вероятно, «наш» несчастный,- просто потерялся. А, может быть, его унесло во время шторма, или тумана ? Или просто,- в азарте погони их забили столько, что не смогли всех забрать. Потому и бросили за ненадобностью. Будет нужно,- настреляем ещё. Что нам стоит ?
Сколько времени он находился в этом своём «последнем плавании» ? Очевидно, достаточно долго, для того, чтобы от некогда гордого и сильного «хозяина океана» остался протухший и разъеденный морской водой, белоснежный многометровый «огрызок»,- парашют. А рядом с ним,- болтался на капроновом шнурке тот самый маркировочный поплавок, принятый нами за скафандр астронавта...
* * *
...Обычно, после таких случаев, за капитанами закрепляется какое-нибудь прозвище, и не всегда оно, - безобидное. Известие о подобном происшествии разносится на флоте очень быстро. Андрей Иванович, легко мог стать «Парашютом» или «Астронавтом» . Мало ли остряков в пароходстве ?
Нет. Не стал он "астронавтом". После этого рейса за ним надолго и прочно закрепилась вполне приличная и солидная кличка «Кит». Он знал об этом, и не никогда обижался. Может быть потому, что и вправду, немного был похож на кита,- большой, неповоротливый, и добродушный...
Вновь дневная вахта...
Так же знойно и солнечно, но мы уже в северном полушарии. Почти половина пути позади. Прошли экватор. Ещё несколько дней, и станет не так жарко, а затем,- и «совсем не жарко»,- январь, всё-таки.
- Олег Вадимыч, неопознанный объект слева по курсу ! – раздаётся голос вперёдсмотрящего.
- Что-о-о ? Опять ??? - отвечаю я с вызовом, и с угрожающим видом выхожу из штурманской.
- А-а-а... Нет-нет... Показалось... Да... Точно ! Показалось !
- Положи на место бинокль...! - с трудом сдерживая улыбку, отворачиваюсь в сторону, и добавляю,-
«Капсула американская...!»
(Уолфиш-бей – Галифакс - Санкт-Петербург)
ɯǝнdǝɯни qmиv оɹǝɔʚ оɯє 'qɯɐҺиниʚdǝн оɓɐн ǝН
|
| |
| |
| ЧИНГИЗИД | Дата: Воскресенье, 08 Сен 2013, 16:19 | Сообщение # 5 |
|
Зашел почитать
Группа: Читатель
Сообщений: 50
Награды: 12
Репутация: 32
Статус: | 
«ОПОРОЧЕННОЕ ДОСТОИНСТВО»
* * *
«...Хлопцы ! Хлопцы ! Тай щоб тоби блыснуло ! Ты бачишь, яка зараза ! Хлопцы ходь суды! Швыдче! Швыдче кажу...!» - истошный крик повара заставил подскочить, и рвануть на камбуз.
Сорокалитровый бак был заполнен на две трети, и стоял на плите, готовый к подогреву. Холодный ещё. Вчерашний , очень наваристый и вкусный украинский борщ. Жора, вообще, готовит прекрасно, а уж борщ , - его гордость и «коронка».
Обескураженный и растерянный, он беспомощно оглядывался по сторонам, ожидая сочувствия и поддержки, со слезами на глазах повторяя : «Вот сука, шо наробила. Та, як-же ш так ? Ты бачишь , шо …»
В баке с «наваристым» барахталась огромная крыса. Молча и упорно, как олимпиец. На голове ,- капуста. На усах, -застывший жир. Вид измождённый и жалкий. Совсем не хищный. Измученный.
Под пристальным взглядом ненавидящих глаз она , понимая своё обреченное положение, и предвидя дальнейшую судьбу, тщетно пыталась зацепиться за металлическую стенку посудины . До спасительного верхнего края было высоко, и короткая, мокрая лапка всё время соскальзывала в янтарную жидкость.
На любом судне есть крысы. Они попадают сюда с берега по швартовным тросам или трапам, и вполне мирно сосуществуют с экипажем. Нет ничего особенного в таком «соседстве». Так было всегда,- от Колумба до наших дней. Мы избегаем встречи, хотя, и живём рядом. Уходим в море, и возвращаемся в родные порты вместе. Всё на судне общее,- для нас, и для них. И всё-таки ,- мы вынужденно терпим друг друга. Такие вот, у нас «особые отношения».
- Ну, что, наелись супчику ? - издевательски спросил подошедший на шум старший помощник,- Крышку надо закрывать, чтобы не лазила всякая гадость!
- Что делать-то, Леонид Степаныч ? - горестно повернулся к нему повар.
- Что-что ? Содержимое ,- за борт. И «заряжай» новую похлёбку !
Эка невидаль,- крыса. Подумаешь, какие нежности !
Ну, всё ! Хватит глазеть ! Разошлись...
«Та, нет... Ще не всё...» ,- обиженно пробубнил Жора.
Дождавшись, когда старпом вышел, он решительно засучил рукава, и наливаясь злостью, склонился над баком,- «Ну ! Як ты тут ? Ходи-ка сюды... Зараз я тоби покажу... Похлёбку...».
Предчувствуя зрелище не для слабонервных, часть любопытных поспешно удалилась. На камбузе осталось лишь несколько человек,- самых «униженных и оскорблённых», желающих сполна насладиться расправой.
- Давай Жора ! Доставай ! - пританцовывая от возбуждения, подзадоривали они раздосадованного повара...
* * *
...Она лежала в коридоре. Измазанная горчицей , и густо обсыпанная перцем,- «постарались» молодые кадеты-практиканты. Непомерно раздувшаяся, и вытянувшаяся , с оторванным и кровоточащим хвостом , раздавленными лапками и сплющенной головой. Ещё живая. Почти живая. На брюшке, но, поскольку была значительно «деформирована» , всё же, - немного повёрнута бочком.
Замкнутый контур, - коридор, длиной двадцать метров. Ни отверстия, ни щёлочки, ни заслонки. Палуба, переборки, подволок ... Люстры дневного света... Пожарный кран.
С двух сторон от неё стояли уставшие и довольные «венцы природы», улыбающиеся, отмщённые, и вполне удовлетворённые. Разомлевшие, и опьяневшие от издевательств...
Рослый, спортивный и ладный электрик Ромка, поигрывая самодельным металлическим ключом-«мартышкой», на длинной метровой рукоятке, сделал шаг вперёд : «Ну что ? Гоп-стоп , кончай её Семён ?» ,- и расплылся в добродушной улыбке.
Молодёжь радостно закивала, подхватив популярную песню,-
- Кончай её, Рома ! Кончай !
Роман сделал ещё один шаг, и взмахнул железякой.
... Убивать нужно сразу.
Много раз уже правильно и мудро сказано о том, что не нужно делать из убийства забаву, развлечение , игру. Это, всё-таки, серьёзное дело, а, отнюдь,- не способ «разогнать скуку». Может быть потому, что не задумываемся , нарушая нравственные законы , мы часто и получаем, то, что имеем ?
Крыса... Ну и что, что крыса ?
Раздавленное и изуродованное , сочащееся кровяной жижей существо, которое всего час назад барахталось в борще, вдруг метнулось навстречу Ромке и... исчезло. На глазах у стоящих в коридоре «испарилось». Просто, - дематериализовалось.
С грохотом выпал ключ из руки Романа. Лица «экзекуторов» вытянулись. Глаза, округлились и застыли...
Она , скользнув по ботинку, нырнула в широченную штанину электрика. И, пока тот, в замешательстве соображал, что произошло, взлетела по ноге к самому сокровенному и оберегаемому,- лихому и задорному Ромкиному «мужскому достоинству». И в предсмертной судороге, намертво вгрызлась в него всей своей сплющенной головой с выломанными резцами.
...Ромка сидел на палубе, и смотрел в одну точку. Застывший взгляд. Глаза чуть вверх, и в сторону. Руками держал низ живота. Пальцы побелели от усилия, с которым он сжимал пах.
Он ничего не говорил , просто - глубоко и шумно дышал. Губы пересохли, и покрылись сухой белёсой коркой. Бледное лицо, крупные капли холодного пота на лбу. Большое липкое пятно крови появилось, и медленно растеклось по штанине.
Он ещё держал крысу. Там,- внутри. Двумя руками держал то, что от неё осталось. Онемев от ужаса и боли. Не шевелился. Не отвечал. Сидел, и, не моргая, смотрел на подволок. Чуть подёргивая головой,- Вверх и в сторону… Вверх и в сторону…
Его так и загружали в машину «скорой помощи» ,- в позе «стульчик». Шофёр поёжился, закурил, и нервно засмеялся. Женщина - врач , услышав сбивчивый рассказ о произошедшем, вспомнила похожий случай, когда собака укусила пьяного мужчину за «причинное место». Сочувственно покачав головой, она вздохнула, и грустно улыбнувшись, добавила,-
- Да-да, конечно... «Преимущество» собаки перед крысой, в таком деликатном случае, - весьма сомнительно.
* * *
Смена вахт. Восемь утра…
Ромка Соловьёв никогда не опаздывает на вахту. Он хороший электрик. Добросовестный и трудолюбивый. Только, вот, из некогда добродушного и широкоплечего весельчака, он, почему то, превратился в молчаливого и замкнутого человека. Задумчивого, всегда сосредоточенного. Он всё время смотрит вниз, словно ищет что-то. И от этого постоянного «поиска» стал немного сутулым, и согбенным.
Роман подходит к трапу, и некоторое время смотрит на судно. Потом наклоняется, и тщательно заправляет брюки в носки. Так иногда делают велосипедисты , - чтобы брючина не попала в цепь.
Облик человека , с заправленными в носки штанами , сразу становится смешным и нелепым. Совсем не «морским», каким-то.
У нас никто не смеётся. Мы давно привыкли, что на судне «есть такой парень». Вновь прибывшие моряки даже не спрашивают,- зачем он так делает. Ходит человек, ну и пусть. Кому какое дело? Главное, что электрик он,- хороший. Хотя, странный, конечно.
И молчун...
(Балтийск – Щецин)
ɯǝнdǝɯни qmиv оɹǝɔʚ оɯє 'qɯɐҺиниʚdǝн оɓɐн ǝН
|
| |
| |
