БАБУР ЗАХИРЕДДИН МУХАММЕД
(14 февраля 1483 — 26 декабря 1530)
- средневековый самаркандский писатель и философ, поэт и государственный деятель, основатель государства Великих Моголов.
Отец Бабура — Омар-Шейх Мирза, его отец — Абдусаид Мирза — Султан Мухаммед Мирза — Мираншах — Тамерлан. Его мать, Кутлуг Нигорханым, чингизидка, была дочерью ташкентского правителя Юнусхана. Происходил из династии Тимуридов. В возрасте около 12 лет унаследовал от отца престол Ферганы. Его отец Омар-шейх погиб 9 июня 1494 года в возрасте 39 лет. Бабур в течение многих лет вёл междоусобную борьбу с другими феодалами. В 1500—1505 годах был вытеснен монгольским ханом чингизидом Шейбани в Афганистан, где основал новое государство со столицей в Кабуле. Оттуда в 1526 году предпринял завоевание Индии, куда перенёс центр вновь образованной Империи Великих Моголов.
До 1512 года пытался безуспешно вернуть Бухару и Самарканд. Из Кабула Бабур совершал с 1519 года походы в Северо-Западную Индию и в 1525 году предпринял поход на Дели. В битвах с делийским правителем Ибрахимом Лоди при Панипате в апреле 1526 и с раджпутским князем Санграм Сингхом при Кхануа (близ Сикри) в 1527 Бабур одержал победы. К 1529 владения Бабура включали Восточный Афганистан, Пенджаб и долину Ганга, до границ Бенгалии. Бабур переписывался с Алишером Навои. Стихи Бабура, написанные на чагатайском языке, отличаются чеканностью образов и афористичностью. Главный труд Бабура — автобиография «Бабур-наме», первый образец этого жанра в исторической литературе, излагает события с 1493 по 1529 годы, воссоздаёт детали быта знати, нравы и обычаи эпохи. Умер Бабур 26 декабря 1530 года в Агре от дизентерии.
АФОРИЗМЫ
Делать хорошее дурным людям то же самое, что поступать дурно с хорошими людьми.
***
Кто презирает всех, презрения достоин.
Жестокий человек мучения достоин.
Хорошим людям Бог хороших даст в друзья,
А кто с другими плох, отмщения достоин.
***
Раз существует в мире страсть, то праведность, смиренье —
Одни слова: что в них есть смысл — нам явно показалось.
***
Тот, кто говорит много, говорит без толку.
***
Уж лучше совершить тяжелых сто грехов,
Принять сто тяжких мук, сто обрести врагов,
Чем, став ослушником, родителя обидеть.
Чем не прийти к нему в тяжелый час на зов.
***
Чем жить с дурной славой, лучше умереть с доброй славой.
Когда назначена судьба, ее никто не обойдет,
И не помогут ни борьба, ни боль терпения, ни стон.
Весельем одолей недуг и скорбью мира не томись:
Единого мгновенья мук, поверь, совсем не стоит он!
***
Уж таков ее обычай: красота всегда права.
***
Ты можешь закрыть ворота города, но не можешь закрыть рта врагам.
***
Нам нравится подчас то больше, что вдали:
Друг, что далек от нас, дни, что давно прошли.
***
ГАЗЕЛИ
О, сколько долгих-долгих лет я отдал горю и досадам,
Когда и праздник - горше бед, а радость в кубок льется ядом!
Я, сломленный, почти без сил, из чаши рока пил отраву,
И кубок Джама горек был, безрадостен и чужд усладам.
О друге в милой стороне не надо говорить, о други,
Что целый мир, что люди мне, - от них отторгнут я разладом.
Мне радость пиршеств не нужна, когда с тобою разлучен я,
Благословенны времена, когда с тобой я буду рядом!
Пока, Бабур, ты стонешь тут, стеная в горестной разлуке,
Пусть на пиру певцы поют и горестным, и тихим ладом.
***
Снискал я тягостный позор моей любовью сумасброда -
Никто не ведал до сих пор в любви столь горького исхода!
И сколько раз, сдержав порыв, себя я связывал зароком
И вновь, посмешищем прослыв, был притчей на устах у сброда!
Какая участь мне дана - в разлуке кровью захлебнуться.
Мужам веселья и вина навек чужда моя невзгода!
Нет, шейху звук стихов не люб: меня корит он за напевы -
А что поделать, если глуп, - уж такова его порода!
Не диво, что уже давно любовь измучила Бабура:
Известно, что любовь - одно, а разум - дар иного рода!
***
Смертельным сном забылся я и стал от мира отрешен,
Свести со мною вас, друзья, отныне может только сон!
Когда назначена судьба, ее никто не обойдет,
И не помогут ни борьба, ни боль терпения, ни стон.
Весельем одолей недуг и скорбью мира не томись -
Единого мгновенья мук, поверь, совсем не стоит он!
О сердце, сыщется ли где на этом свете хоть один,
Как ты, влачившийся в беде, как я, познавший гнет времен?
Увы, от тягот бытия покоя я, Бабур, не знал,
И только смертью буду я от козней мира отрешен!
***
Мечом той пери не страши меня, соперник-лиходей,
Все - и любовь, и боль души - ниспослано судьбой моей.
Когда я верен стал тебе, я дом и кров свой позабыл -
Скитальца в горестной судьбе, о чаровница, пожалей!
Мне участь нестерпимых мук и гнет безумья суждены,
Когда та пери выйдет вдруг в одежде красочной своей.
О лекарь, больно вынимать в душе засевшую стрелу -
Ты понапрасну сил не трать, моим страданьям не радей.
От розы будет ли ответ на тон твоих стихов, Бабур, -
Ей, беззаботной, горя нет, когда стенает соловей!
***
Тьма кос и лика лунный свет отняли все сполна:
И днем душе покоя нет, и ночью не до сна!
К каким пределам ни пойду, везде со мной печаль,
Везде ношу мою беду, судьба моя грустна.
И сотни горестных забот, и тысячи невзгод -
Та доля, что меня гнетет, другому не дана!
С моим светилом разлучен, горю в горниле мук,
Мне сердце жжет со всех сторон, душа истомлена.
Когда ты от страданий хмур, бедою не делись,
На людях не рыдай, Бабур, им боль твоя смешна!
Перевод С. Иванова
***
Лик свой яркий открыв, ты меня убиваешь, луна,
Так властна и горда в целом мире ты только одна.
Ты стройна, как алиф, дуги-брови - как тонкое "я",
Да, ты ярче луны и свежей, чем земная весна.
Перед станом твоим даже стан кипариса уныл,
Перед ликом твоим даже алость тюльпана бледна.
Нет, оставь в моем сердце свою колдовскую стрелу,
Ибо сердце мое - для нее как родная страна.
Хоть бы раз ты подумала, сколько томлений и мук
Из-за страсти к тебе претерпел я, испил я до дна.
О Бабур, улыбнется ли утро свидания с ней,
Если полночь разлуки густеет, черна и мрачна?
***
Стебелек мой, подруга моя дорогая, где она?
Чьи уста, как бутон, расцветают, пылая, где она?
Пусть вокруг соберутся пестрой толпой красавицы,
Розоликая спутница, радость младая, где она?
Стали ночи мои отныне темны, безрадостны,
Та, что ночь озаряла, свечою сверкая, где она?
Предо мною всегда появлялась во мраке полночи,
А вчера не пришла, и теперь вопрошаю: где она?
Не советуйте мне: «Забудь эту страсть несчастную!»
Разве волен я в этом? Ах, воля былая, где она?
Непреклонна она - мне разлукой сердце изранила.
О Бабур, а твоя непреклонность мужская, где она?
***
Грозным бедствием стали для пылких сердец твои косы,
Оплели мое сердце, сгубили вконец твои косы.
О судьбе моей плачьте - я в царстве безумья, о люди!
Ах, подобны оковам из крепких колец твои косы.
Там запуталось столько сердец, что посыплются градом,
Если вдруг расплетутся, лукавый ловец, твои косы.
Распусти ж свои волосы - сердце Бабура порадуй
И прости, что порой упрекает певец твои косы.
***
О, когда судьба проснется после стольких смутных дней
И смогу, подобно косам, стан обвить любви моей?
Лепестком весенней розы я прильну к ее ланитам,
Поцелуями покрою те уста, что всех милей.
Где Фархады? Где Меджнуны? Их готов любви учить я.
Где Ширин? Уловкам нежным поучилась бы у ней!
Если стану воздыхать я по подруге несравненной,
Ясный день от дыма вздохов станет полночи темней.
Но исчезнет тьма густая, о Бабур, когда в газелях
С солнцем лик ее сравнишь ты, с месяцем дугу бровей.
Перевод С. Северцева
РУБАИ
«Не ходи на пиры! - так твержу я себе давно. -
Не печаль друзей, пусть смеются да пьют вино!»
От волос ее черных душа у меня почернела,
Багрецом ее губ мое сердце обагрено.
***
О, жестокая пери! Как трудно узнать о ней,
А добиться встречи с нею - еще трудней,
А еще трудней - позабыть... Но всего труднее -
В край чужой бежать от нее на тысячу дней.
Перевод С. Северцева
***
Ты затруднение мое, художник, разреши:
Здесь на платке узор такой искусный напиши,
Чтоб мысли все мои на нем любимая прочла,
Чтоб ей открылся весь тайник тоскующей души.
***
Ты - роза яркая, но я ничтожный соловей.
Ты - пламя жаркое, но я зола, - возьми развей.
«Нет соответствия!» Но ты не избегай меня:
Народам царь - я стал рабом по прихоти твоей.
***
Я в жизни счастья не встречал, с несчастьем связан стал.
Во всех делах - просчет, за все я всем обязан стал.
Покинув родину свою, побрел я в Индустан
И черною смолой стыда навек измазан стал.
Перевод Л. Пеньковского
(Из сборника «Узбекская классическая лирика XV-XXвеков» /
С. Иванов,С. Северцев,Л. Пеньковский - Москва, «Наука»,1977)
***
Бабур. Миниатюра из «Бабур-наме»
БАБУР - НАМЕ
Произведение Захириддина Мухаммед Бабура
Захириддин Мухаммад Бабур - автор замечательного произведения «Бабур-наме» - «Записки Бабура», занял видное место среди выдающихся деятелей науки и культуры средневекового Востока. Талантливый писатель, ценитель искусства, литературы и науки, оригинальный мемуарист, Бабур, обладая широким кругозором и пытливым умом, оставил значительный след во многих областях жизни народов Средней Азии, Афганистана и Индии.
Благодаря своим выдающимся способностям, Бабур вошел в историю не только как полководец и правитель-основатель династии Бабуридов в Индии, но также как ученый и поэт, оставивший богатое творческое литературное и научное наследие и в области мусульманской юриспруденции. Его перу принадлежат оригинальные лирические произведения (газели, рубаи ), трактаты по мусульманскому законоведению («Мубайин»), поэтике («Аруз рисоласи»), музыке, военному делу, а также специальный алфавит «Хат-и Бабурии».
Однако центральное место в творчестве Бабура занимает бесценный литературный памятник прозы на узбекском языке - его исторический труд «Бабур-наме». Книга была завершена в Индии, она носит, в основном, автобиографический характер и отражает историю народов Средней Азии, Афганистана и Индии в конце XV - начале XVI вв.
«Он был самым великим, но гораздо более человечным, чем все другие восточные завоеватели… и что бы ни думали о нем в других отношениях люди, мы не можем думать о нем иначе, как только относясь с глубокой симпатией к этому великодушному и общительному гиганту…», - отмечает В.Н. Морленд в своей книге «Аграрная система мусульманской Индии».
Заслуга Бабура как историка, географа, этнографа, прозаика и поэта в настоящее время признана мировой востоковедческой наукой.
Интерес к этой книге в значительной степени обусловлен и весьма незаурядными личными качествами самого автора - Захириддина Мухаммеда Бабура, основателя обширной империи Бабуридов в Индии, просуществовавшей более три века, до начала XIX столетия.
Бабур - старший сын владетеля Ферганского удела Омар Шейха Мирзы - родился 14 февраля 1483 г. в Андижане в разгар междоусобной борьбы различных тимуридских правителей в Средней Азии и в Хорасане за передел обширной территории созданного Тимуром государства.
В 1494 г. Омар Шейх Мирза скончался, и 12-летний Бабур был объявлен государем Ферганы. В последующие годы Бабур упорно стремился создать в Мавераннахре, т.е. на территории между Сырдарьей и Амударьей, крупное централизованное государство, но его планы не увенчались успехом.
Как известно, Мухаммед Шейбани-хан, предводитель кочевых узбеков, умело воспользовавшись неурядицами и политическими междоусобицами среди правителей Мавероннахра, Ферганы, в 1504 г. овладел Самаркандом, Андижаном, затем Ташкентом и вынудил Бабура покинуть пределы Ферганы и обосноваться в Кабуле и Бадахшане.
Неоднократные попытки Бабура (в 1505-1515 гг.) вернуть «наследственные владения» государства Тимуридов оканчиваются полной неудачей, и Бабур обращает свое внимание на Индию. Ряд походов не принес успеха, и лишь в 1526 г., разгромив в битве при Панипате, к северу от Дели, войска делийского султана Ибрахима Лоди, Бабур стал правителем северной Индии, основал империю Бабуридов.
В своей столице Агре Бабур собрал вокруг себя немало выдающихся писателей, поэтов, художников, музыкантов, ученых, которым оказывал большое внимание. Умер Бабур 26 декабря 1530 г. Спустя некоторое время после смерти Бабура останки его были перенесены из Агры в Кабул, в загородный сад, который ныне известен как Баг-и-Бабур (Сад Бабура).
В своей книге «Бабур-наме» Бабур подробно описывает крупные города Средней Азии, Хорасана, Ирана, Афганистана и Индии. Его данные о Фергане, Андижане, Самарканде, Бухаре, Кабуле, Газни, Балхе, Бадахшане, Дели, Девалпуре, Лахоре бесценны, ибо автор дает представление о географическом расположении этих городов, их торгово-экономической роли в феодальном хозяйстве того периода. Сравнивая данные Бабура с позднейшими сведениями историков, можно представить рост и развитие этих городов в последующие века. Среди среднеазиатских городов, описываемых Бабуром, особое место занимают родные ему города Ферганского удела: Андижан, Аксы, Касан, Ош, Канибадам, Исфара, Маргилан, Ходжент, Узген, на характеристике которых он останавливается подробно. Среди них Бабур особенно выделяет города Андижан и Ош. Описывая Андижан, который являлся столицей Ферганского удела, Бабур отмечает, что там много хлеба, плоды изобильные, дыни, виноград хороший; груши лучше андижанских не бывает.
Описание Бабуром караванных путей, ведущих из Кабула не только в сторону Индии, но и в Среднюю Азию, с характеристикой горных тропинок, ведущих к важнейшим перевалам, полностью совпадает с топографическими описаниями XIX в., заставляют восхищаться колоссальной осведомленностью автора. Вот почему А. Борнс, посетивший Кабул в 1882 г., после осмотра гробницы Бабура писал, что питает глубокое уважение к памяти Бабура, которое еще больше увеличилось с тех пор, как он прочитал любопытные записи (т.е. Бабур-наме).
В «Бабур-наме» нашли прекрасное отражение описания природы, фауны и флоры Средней Азии, Афганистана и Индии; его топографические, топонимические, этнографические наблюдения Афганистана и Индии настолько точны и образны, что они по своему значению ни в коей мере не уступают данным известных европейских путешественников XIV-XX вв., а, напротив, во многих случаях даже превосходят их более подробным и достоверным изложением. Он пишет: «Андерабские, Хостские и Бадахшанские горы все покрыты арчой, изобилуют источниками и поднимаются полого; трава на горах, холмах и в долинах одинаковая и хорошая. Больше всего там травы буте-ках. Это очень подходящая для коней трава…», «…горы Ниджрау, Ламганата, Баджаура и Савада - это горы, где много сосны, пинии, дуба, маслины и мастикового дерева; трава там не такая, как на тех горах - густая и высокая, но это бесполезная трава; она не годиться для коней и овец».
Третья, последняя часть «Бабур-наме», хотя в основном посвящена описанию политических событий в Северной Индии, происходивших со дня первого похода Бабура в Индию с целью захвата власти у султана Ибрахима (1517-1526 гг.) до дня смерти Бабура, содержит также много небезынтересных сведений о политической, экономической, культурной жизни народов Индии предыдущих времен, описывает города Индии, раскрывает многие специфические, характерные только для ее народов социально-экономические и этно-культурные отношения. Особенно поробно Бобур освещает историю правления династии Лодиев в Индии, представителем которых был, как известно Сули, в Панипате, 21 апреля 1526 г. Битва завершилась полной победой Бабура, благодаря его большому опыту как государственного деятеля, а также благодаря применению впервые в Индии огнестрельного оружия.
Один из индийских ученых, Трипатхи Рам Просад, давая оценку этой победе Бабура при Панипате, писал, что и «победа при Панипате Захириддина Мухаммеда Бабура заложила фундамент Великой могольской (т.е. Бабуридской-С.А,) империи в Индии, которая по своей пышности, мощи и культуре осталась величайшей империей в мусульманском мире и могла даже соперничать с Римской империей».
Однако, чтобы окончательно закрепить победу в Панипате, Бабуру пришлось продолжать свою политическую борьбу, а также вести такую внутреннюю политику, которая завоевала бы ему симпатии и расположение жителей городов и деревень Индии. Одним из проявлений такой политики было издание указа об отмене налога тамги, взимаемого с торговли.
В «Бабур-наме» нашла свое наиболее подробное описание другая битва Бабура в Сикри с Рано Санграм Синхом, которая произошла 13 марта 1527 г. Рано Санграм и его союзники: Хасан хан Мевати - правитель Дунгарпура, равал Уди Санг Багари, Рай Чандрабан Чаухан, сын правителя Чандари - Бхупат Рао, и многие другие не смогли устоять перед военной тактикой Бабура. Удачно исполненный им маневр тулгама, т.е. внезапный удар с тыла и флангов противника, и артиллерийский удар, решили судьбу сражения при Сикри. Описывая это сражение, Бабур объективно анализирует слабые и сильные стороны своего противника, не забывая при этом отдать должное храбрости и мужеству своего врага, Рано Санграм Синха.
Как известно, сравнительно стабильным в политическом отношении стало положение в Индии после третьего сражения Бабура при Гогре, которое произошло 6 мая 1529 г. и завершилось полной победой Бабура и крупным поражением афганских и бенгальских феодалов. Битва при Гогре была третьей и последней победой, которая сделала Бабура полным хозяином Северной Индии. Весьма ценны его данные о независимых княжествах Гуджарата, Мальвы, Мевара, Бенгалии, Декана, и Биджанагара. О Кашмире и Синде Бабур упоминает вскользь. Бабур, находясь в Индии, имел хорошую возможность общаться с коренным населением страны. Его полномочия и власть были распространены от Кабула до Бихара, охватывая большинство густонаселенных земледельческих оазисов Северной Индии. Анализ данных Бабура относительно географии Индии показывает, что Бабур наиболее четко различает три бассейна: бассейн рек Инд, Ганг и приток Ганга. «Те горы, которые расположены на севере Хиндустана, индийцы называют Салавак-Парбат. На языке индийцев сава - четверть, лак - сто тысяч, парбат - гора; получается - пишет Бабур, - "четверть и сто тысяч гор», то есть двадцать пять тысяч гор».
Описывая географию Индии; Бабур пишет, что «в этих горах начинается много рек, текущих вглубь Хиндустана. Севернее Синхинда текут шесть рек, начинающихся в этих горах; Синд, Бахад, Ченаб, Рави, Биях и Сатладж. В окрестностях Мултана они все сливаются и с этого места носят общее название Синд. Синд течет на запад, протекает по области Тата и впадает в Оманское море. Есть в Хиндустане и другие реки, кроме этих шести, как например, Джун, Ганг, Рахаб, Гумти, Гагар, Сиру, Гандак и еще много больших рек, которые все вливаются в реку Ганг и тоже называются Ганг. Эта река течет на восток, протекает по Бенгалии и впадает в океан. Истоки этих рек находятся в горах Салавак-Парбат».
Бабур, подробно описывая Хиндустан, восхищается его природой, сравнивает многообразные черты этой страны со своей родиной Средней Азией: «Это удивительная страна; в сравнении с нашими землями это иной мир. Горы, реки, леса, города, области, животные, растения, леса, люди, язык, дожди и ветры - все там не так, как у нас. Хотя жаркие области, прилегающие к Кабулу, кое в чем сходны с Хиндустаном, но в других отношениях они не сходны: стоит лишь перейти реку Синд, как земли и вода, и деревья, и камни, и люди, и обычаи - все становится таким же, как в Хиндустане». Описывая политическую жизнь в Индии, Бабур дает отрывочные данные об истории Индии XI в., освещая при этом детально историю Индии XV - начала XVI вв.
В «Бабур-наме» много фактических данных по этнографии: интересны описания различной одежды индусов, их кастовой системы, обычаев, образа жизни простого народа и феодальной знати. Например, в «Бабур-наме» описана мужская одежда индусов - дхоти, женская одежда - сари, которые Бабур называет среднеазиатским термином лангут и подробно описывает способ их одевания. Аналогичные сведения не содержатся в других исторических хрониках и являются ценными историко-этнографическими данными. Он прежде всего отмечает особенности, имеющие непосредственно индийское происхождение. Например, способ добычи финикового сока и изготовление пальмового вина (тари) в Индии, совершенно неизвестного в Средней Азии. Бабур описывает также замечательный плод манго, который произвел на него большое впечатление.
Из животного мира автор описывает слонов, носорогов, павлинов, попугаев и других. Бабура восхищает красота этих птиц. Из цветов Бабур упоминает о красном цветке розовых лавров Гвалиора, которые он привез в Агру и распорядился пересадить их в своем саду Зарафшан. Привлек его внимание и цветок «нилупар», который он подробно описал в «Бабур-наме». Особо он отмечает свойства алеандра и жасмина. О жасмине он пишет, что этот цветок больше и запах его сильнее среднеазиатского.
Несмотря на очень краткое по времени правление в Индии (1526-1530 гг.), Бабур сумел в некоторой степени объединить феодально-раздробленную страну и провести в жизнь такие важные мероприятия, как упорядочение земельно-водных отношений и налоговой системы. По его приказу благоустраивались мечети, сооружались здания различного назначения, строились бани, рылись колодцы и т. д. В крупных городах Индии - Дели, Агре, Лахоре, Девалпуре - Бабуром были заложены сады и парки с декоративными растениями. Характерно то, что при планировке садов Бабур применял среднеазиатскую систему чарбаг. Из «Бабур-наме» становится известно, что в 1526 г. в Панипате Бабуром в честь победы над Ибрахимом Лоди был разбит большой сад, именуемый Кабул-бахтом, который, по-видимому, был первым его сооружением на территории Индии. В садах, разбитых в Индии, Бабур впервые применил опыт по выращиванию среднеазиатских дынь и винограда (в Индии до сих пор выращивается сорт винограда под названием ангури самарканди, т. е. самаркандский виноград).
Бабур в своей деятельности постоянно преследовал цель благоустройства подвластных ему крупных городов Индии. Планировка и архитектура общественных и частных построек, их внешнее оформление и интерьер, имея очень много со среднеазиатским стилем, органично сочетались в то же время с индийской формой и стилем, что привело к соприкосновению двух культур - индийской и среднеазиатской. Процесс этот получил дальнейшее развитие при приемниках Бабура, что особенно заметно в стиле крупных зданий, сооруженных в Северной Индии его потомками.
Однако не только взаимопроникновение и взаимовлияние двух культур - Средней Азии и Индии - характерно для времени правления в Индии Бабура, а известная трансформация некоторых феодальных институтов, присущих обеим странам в средние века ( например, институты Тархан, Суюргал и др. ). Все это хорошо отражено в "Бабур-наме".
В Индии Бабур постоянно стремился укрепить торгово-экономические связи со Средней Азией, Афганистаном и Ираном, которые были прерваны после поражения Бабура в 1511 г. в битве с Убайдуллаханом у Кули Малик, неподалеку от Бухары. Специальный фирман (указ) Бабура об измерении расстояния между Агрой и Кабулом, о благоустройстве караван-сараев, постройке специальных колодцев на торговых магистралях, заготовке фуража и съестных припасов для путников был создан с целью подъема товарооборота страны, нормализации системы внешних сношений с другими странами.
Бабур рассматривал свое сочинение как руководство для управления государством, положения которого должны были способствовать не только значительной стабилизации государственной налоговой системы, но, как результат, улучшить положение народных масс и оградить их от бесчинства феодалов. Это сочинение Бабур посвятил сыну Хумаюну - своему наследнику, будущему второму правителю Индии в 1530-1556 гг.
Это произведение Бабур написал на староузбекском языке (тюрки). Как свидетельствуют исторические первоисточники, написанные в Индии в средние века, в этот период была заметна роль староузбекского языка - языка Алишера Навои, Бабура и его преемников. Староузбекский язык, наряду с персидским языком (дари) и языком урду, играл значительную роль в развитии искусства и литературы Индии в XVI-XVII вв. и занимал почетное место. Многие представители исторической науки и литературы из числа ближайшего окружения Бабура - Ходжа Калан, Шейх Зайн, Турдибек Хаксар, Байрам-хан и другие писали свои труды также на староузбекском языке. На староузбекском языке были написаны не только «Бабур-наме» и трактат «Мубайин», но и стихотворный диван, условно названный нами «Индийским диваном», составленный самим Бабуром, хранящийся в настоящее время в Рампуре в библиотеке индийского навоба.
Из Никоновской летописи известно, что в 1532 г. в Москву с грамотой Бабура из Индии прибыло посольство с предложением «быть в дружбе и братстве». Эта грамота Бабура, к сожалению, не сохранилась. Известно также, что в период царствования Михаила Федоровича, первого представителя династии Романовых (1613-1645 гг.), по Волге в Россию отправились индийские купцы. Появление в Астрахани в XVII в. новых индийских колоний способствовало установлению постоянных русско-индийских связей.
Наибольший интерес представляет русская торговая экспедиция во главе с купцом Семеном Маленьким в 1695 г. Эта экспедиция дошла до Дели и получила возможность свободно торговать в Индии привезенными товарами. На обратном пути руководитель экспедиции Семен Маленький умер, но тем не менее, великолепный по оформлению фирман, выданный Аурангзебом, и часть товаров, закупленных Маленьким в Индии, были доставлены в Москву.
Этот документ как свидетельство установившихся тесных торгово-экономических и дружеских связей между Россией и Индией дошел до наших дней, а подлинник его хранится в Москве в Центральном архиве МИД России. В сборнике документов «Русско-индийские отношения в XVII в.» опубликована фотокопия фирмана с переводом на русский язык. Фирман этот очень интересен по содержанию и по форме, он является единственно известным фирманом XVII в., написанным на староузбекском языке в Индии. Наличие фирмана Аурангзеба служит еще одним подтверждением того, что узбекский язык, применявшийся Бабуром в Индии, просуществовал там вплоть до конца XVII в. И не только как язык поэзии, но в некоторых случаях - и как официальный государственный язык.
Бабур испытывал чувство безмерной любви к своей родине, Средней Азии, и Афганистану, который стал для него второй родиной. Он всегда жил надеждой вернуться домой. В антологии поэтов «Макалат-и шуора», опубликованной в Карачи Алишером Каниг Татави, сохранилось малоизвестное даже ученым последнее стихотворение Бабура на персидском языке, в котором он писал:
Вся жизнь моя прошла в различных
огорчениях, в муках,
И эта драгоценная жизнь почему (так)
бесцельно прошла в лишениях и муках.
Жизнь, не растраченная в Самарканде,
Герате в наслаждениях и утехах,
Была загублена в Агре в стенаниях и муках.
Джавахарлал Неру верно отмечал, что при жизни в Индии Бабур тосковал по снегам и ледникам северных гор, по мясной пище, по цветам и фруктам Ферганы, но говорил все-таки, что Хиндустан необыкновенно красивая страна.
Однако Бабуру так и не удалось осуществить свою мечту. Довольно подробные сведения о последних месяцах жизни отца оставила в своей книге "Хумаюн-наме" дочь Бабура, Гульбадан-бегим. Бабур, спасая тяжело заболевшего сына Хумаюна, согласно обряду три раза обошел вокруг ложа больного, говоря при этом, что берет на себя болезнь Хумаюна. Вскоре Хумаюн стал поправляться, а Бабур, заболев, слег и через три месяца скончался. Такова романтическая версия гибели Бабура, оставленная потокам его дочерью.
Со дня смерти Бабура прошло более четырех с половиной веков, полных противоречий и острой социальной борьбы народов Средней Азии, Афганистана, Ирана и Индии.Это немалый срок. Но имя Бабура - историка, талантливого художника слова, умелого полководца и государственного деятеля, - бессмертно. «Память человечества экономна, из великого обилия возникающих образов, имен и деяний она хранит позднее лишь те, которые еще содержат в себе нечто важное и потребное для жизни. Она обобщает уверенно, по какому-то безошибочному чутью, крепко храня нужное, пока оно нужно, и сметая все остальное, как сор, в быстро уносящую реку забвений». Именно труд Бабура «Бабур-наме» выдержал истинное испытание временем.
Новое издание «Бабур-наме» на родине, в Узбекистане, - дань глубокого уважения его таланту и высокое признание его научного вклада в развитие отечественной литературы и историографии. Это издание не преследует только научные цели, оно предназначается для широких читательских кругов единственно с целью нового приобщения их к яркому наследию Захириддина Бабура.
(Текст воспроизведен по изданию: Бабур-наме. Ташкент. Главная редакция энциклопедий. 1992) (По материалам сайта - Бабур-наме :: Произведение Захириддина Мухаммед Бабура, www.orexca.com/rus/babur_name.shtml)
