| Square | Дата: Четверг, 18 Июл 2019, 19:34 | Сообщение # 1 |
 Долгожитель форума
Группа: Модератор форума
Сообщений: 1947
Статус:  |
Кристина Тюрькаева, г. Орск
Автор книг: «Иллюзорник», «Эффект попутчика» (Орск, 2012, 2018 г.), «Многоязычие», «Три премьеры Арлекина», «Письмо к Ангелу-Хранителю» (Новокузнецк, издательство «Союз писателей» 2014-2016 гг.), участник коллективных сборников орских авторов «Орь», а также сбоников, вышедших по итагам конкурсов на портале издательства Союз писате-лей»: «Герой нашего времени. Каков он?», «55-словники, выпуск 4 и 5». Есть пуб-ликации в журнале «Союз писателей», «Страна Озарение», г. Новокузнецка ив местной прессе
____
Номинация «Проза»
Синяя птица
Не привыкайте к чудесам –
Дивитесь им, дивитесь!
Не привыкайте к небесам,
Глазами к ним тянитесь.
В. С. Шефнер.
Её знали многие в небольшом городе. Знали, и считали немного не от мира сего. Она любила сидеть в осеннем парке, на лавочке под золотистым клёном, размышляя о чём-то своём. Одетая почти всегда в голубое или синее, хорошо оттенявшее её тёмно-русые волосы и серо-голубые глаза, она могла подолгу беззвучно любоваться облаками, а затем неспешно уйти, шурша опавшими листьями, ступая по аллее, будто по вызолоченному ковру.
Почти наверняка друзья и родные звали её Синицей – маленькой, юркой, домовитой птичкой, на которую, если приглядеться, она была очень похожа, несмотря на свою любовь к небесно-голубому цвету…
Иногда, идя по дорожке, она легонько сжимала ладонь, будто держала в ней чью-то невидимую руку.
Ей вспоминалось время, то недолгое, уложившееся в две первые недели сентября время, когда она бродила по аллеям не одна.
Он был высокий, стройный, немного смуглый, с блестящими тёмно-янтарными глазами и каштановыми волосами.
Они гуляли в парке почти каждый день. Гуляли под руку, по большей части – молча. Неторопливо. Даже говорить не хотелось – казалось, они способны читать мысли друг друга. А после прогулки, вернувшись каждый к себе, вели оживлённые беседы в социальных сетях, где когда-то и познакомились, Вернее – он нашёл её. Случайно. А она, недоверчиво относясь к виртуальным знакомствам, вопреки привычке легко добавила его «в друзья» – её покорила схожесть их вкусов и предпочтений в музыке, литературе, взглядах на жизнь… Между ними завязалась бурная, полная откровения переписка.
Он был из русскоязычной семьи, но жил за границей, работал в трансконтинентальной компании. И однажды, приехав по делам в Россию, смог выкроить две недели, чтобы прилететь из Петербурга в маленький степной городок, где она жила, поселиться в местной гостинице, и каждый вечер ждать свою русскую подругу после работы.
Они гуляли в парке, ходили на спектакли в единственный в городе театр, пили кофе в маленьких кафе, с улыбкой глядя друг другу в глаза. Он всегда, каждую встречу, дарил ей камелии. И первым назвал её Синицей в одном из писем.
Две недели пролетели быстро, он вернулся домой. Но переписка не ослабла. И однажды он написал, что очень рад их дружбе и очень ценит её. Между ними явно было притяжение и тепло, и она надеялась, что сможет вырастить из этих чувство одно – большее. Казалось, и он надеется на то же. Но…
Она всегда ощущала себя белой вороной. Слишком замкнутой, внутренне закрытой от всех, боящейся быть в тягость людям, или утомить их собой. Лишь с ним она впервые в жизни позволила себе ничего не бояться.
И вот – в одном из писем он приглашал её к себе на Родину. Сначала она поверить не могла свершившейся сказке. А затем вчиталась внимательнее, и чуть не отпрянула от монитора, будто обжёгшись чем-то горячим. Он писал ей: «Синица, я нашёл своего Журавля! Моя Журавушка у меня в руках! Приглашаю тебя на свадьбу!».
…Это было равносильно пощёчине, несмотря на отсутствие взаимных обещаний. С трудом оправившись от шока, она всё же смогла подобрать нужные слова, чтобы вежливо отказаться, сославшись на дальность и трудности перелёта, срочные дела… Он понял и не стал настаивать. Она пожелала ему счастья и не стала убирать из «друзей». Вскоре он исчез из социальной сети сам, не попрощавшись и не объяснившись с нею…
Теперь она гуляла в парке одна, иногда заходя в кафе, садилась за их любимый столик за колонной. Заказывала себе один круассан и две чашки пронзительно - чёрного кофе. Одну из чашек она ставила напротив себя. Медленно, будто смакуя каждый миг, осушала свою порцию, оставляя вторую нетронутой, съедала круассан и уходила, аккуратно заплатив по счёту. Скоро официанты уже знали её, и бронировали для неё место.
Однажды известная в городе писательница N, желая развеять внезапно навалившуюся осеннюю хандру, заглянула в это кафе, но свободен был только столик за колонной, где сидела Незнакомка, неторопливо поглощая кофе и выпечку. Писательница знала, что в парке, если к Неизвестной на лавочку подсаживались, она не возражала, хотя бесед ни с кем не заводила. N попросила разрешения занять пустой стул. Молодая женщина неожиданно улыбнулась и ответила:
– Конечно, присаживайтесь. Можете и кофе выпить, он ведь оплачен. Не отказывайтесь. Только, пожалуйста, выслушайте меня…
N, любя интересные истории, не сомневалась, что услышит нечто оригинальное. Поэтому с благодарностью взяла горячую чашку и превратилась в слух.
Незнакомка в голубом рассказала свою историю – сжато, ясно, хотя и не очень красочно. И вновь улыбнулась:
– Я помню Вас. Вы часто бываете у нас в библиотеке. Я там работаю…
N удивилась – зная в лицо всех, кто трудился в читальном зале, а свою собеседницу почему-то не могла вспомнить.
Та пояснила:
– Меня обычно не видят, а если я выбираюсь в зал, наверное, просто не замечают: я тружусь не на абонементе, где Вы берёте книги, а в другом отделе – там, где стоят каталоги… Я библиограф, работаю с карточками и книгами, к нам в отдел не пускают посторонних…– при этих словах женщины N тут же вспомнила закрытую массивную железную дверь мышиного цвета, на которую однажды случайно наткнулась, рыская по стеллажам в поисках нужной литературы. Значит, она трудилась там, запертая от людских глаз, словно царевна в башне… Собеседница N меж тем продолжала: – И в парке я Вас иногда встречаю… Там иногда происходят чудеса…
– Какие же? – живо поинтересовалась N.
– А вот послушайте… Это, кажется, было в тот самый вечер, когда мне пришло злополучное приглашение… Точно!
После прочтения письма я пошла в парк, чтобы немного успокоиться. Неожиданно ко мне на лавочку, ту, что под клёном, подсел старик. Я поначалу не обратила на него никакого внимания, занятая своими мыслями. Мы друг другу не мешали. И вдруг, словно невзначай, я посмотрела ему в лицо.
У старика были удивительные глаза – большие, мудрые, добрые, внимательные. И… живые. Он был аккуратно, но как-то старомодно одет, будто вышел прямиком из девятнадцатого, или из начала двадцатого века. Голова – седая, в руках – трость, из кармана пиджака торчит непонятно как уместившаяся там маленькая, но довольно толстая книжка. А глаза… глаза – юношеские. Казалось, они видят меня насквозь. Особенно завораживал цвет этих глаз – сверкающий, напоминающий отполированное серебро.
И вдруг старик промолвил, как будто ни к кому не обращаясь:
– «А в старом парке листья жгут,
Он в сизой дымке весь.
Там листья жгут и счастья ждут,
Как будто счастье есть»…
Я вздрогнула и спросила:
– Что?
Вместо ответа он снова сказал, глядя прямо перед собой:
– «Словом можно убить, словом можно спасти»…– И, не меняя тона, задумчиво поинтересовался, бросив на меня быстрый, мимолётный взгляд:– Вы любите синий цвет?
– Люблю. А раньше любила красный… И сейчас иногда… – неожиданно для самой себя ответила я.
– Понимаю. Красный – цвет любви… Синий – цвет жизни, цвет покоя, наравне с голубым… – Голос у этого странного человека был очень красивый, совсем не старческий. Мягкий. Глубокий.
– Покоя… Или холода…– согласилась я.
…К лавочке внезапно подлетела большая стая воробьёв, голубей и синиц. Только тут я заметила в руках у старика, кроме трости, которую он прислонил к скамье, большую белую булку. Он отламывал от неё по кусочку и бросал птицам. Те радостно щебетали вокруг угощения, совсем не боясь близости человека.
– Считается, что лучше синица в руках, чем журавль в небе…– мягко проговорил собеседник. – И ты, конечно, думаешь, что ты – синица… Только тебя выпустили из рук… Не захотели держать… Предпочли журавля…
Я опять вздрогнула, потому что он будто прочёл мои мысли в эту минуту, и посмотрела на него с удивлением. Меня почему-то совсем не обижало обращение на «ты», странность его речи, и то, что он говорил со мной, не глядя в мою сторону, продолжая кормить всё разрастающуюся стаю пернатых.
А он продолжал:
–Разве ты никогда не чувствовала, что людям в твоём присутствии становится легче? Они берут от тебя свет… Согреваются… А ты боишься их… ускользаешь… Тебе хочется быть желанной, как журавль в небе, но на самом деле ты – другая птица… Редкая птица…
– И какая же я, птица, по-вашему? – осведомилась я, а сама тоже смотрела куда-то мимо него. Спокойный, доброжелательный, уверенный тон собеседника прогонял мой страх перед его словами. Страха во мне не было. Было любопытство.
– Ты – Птица Удачи. Синяя Птица… А Удача не может долго принадлежать одному… Потому что люди… люди часто боятся своей Удачи, не видят, упускают, отпускают её. Или – боятся удержать… – старик скормил всю булку настоящим птицам, поднялся с лавочки, взял в руки трость.
Я ничего не могла, и даже не знала, что ему ответить. Он прошёл несколько шагов, вдруг обернулся ко мне, продолжая неспешно удаляться. При этом неожиданно стремительно стал молодеть, уходя от меня всё дальше, и серебряные глаза его ярко блеснули:
– У тебя всё будет хорошо. И твой человек непременно тебя найдёт. Он будет добр к тебе, смел и отважен… И вы будете вместе. Ведь истинная любовь неизбывна.
– Как Вас зовут?! И что мне делать?! – крикнула я ему вслед.
Старик словно медленно растворялся в золоте осенних листьев. Он будто слышал и не слышал меня. Последние слова его были:
– «Скажи, что счастье – есть…» – И он исчез. – Женщина в голубом взволнованно замолчала, глядя куда-то вдаль.
Писательница не находила слов от удивления.
Они молча допили кофе и вместе вышли на улицу. И вдруг рассказчица тихо сказала, прежде чем проститься разойтись в разные стороны:
– Знаете, я почему-то верю этому старику. На лавочке осталась лежать его книжка. Невесть откуда поднялся ветер, зашелестел страницами… И мой взгляд невольно выхватил строчки:
«… Мир пронизан минувшим.
Он вечен,
С каждым днём он богаче стократ.
В нём живут наши давние встречи,
И погасшие звёзды горят».…
N же на мгновение подумалось, что каждый из нас для кого-то – Синяя птица….
Территория Сквера
|
| |
| |
