| Nikolay | Дата: Понедельник, 29 Авг 2011, 14:36 | Сообщение # 1 |
 Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8926
Статус:  | 
МАЙКОВ ВАСИЛИЙ ИВАНОВИЧ
(1728, Ярославль — 17 (28) июня 1778, Москва)
— известный русский поэт, писатель, переводчик, драматург и теоретик литературы; один из основателей русского классицизма.
Биография
Принадлежал к старинному дворянскому роду Майковых. Родился в 1728 году в семье ярославского помещика капитан-поручика лейб-гвардии Семёновского полка Ивана Степановича Майкова, имевшего небольшое имение под Ярославлем и дом в самом городе, где и воспитывался Василий. Недолго и неприлежно учился в Петербургской академической гимназии. Служил в Семёновском полку в 1747—1761 годах, но не усердно, против него даже было возбуждено «дело о нерадении» по службе.
Получил весьма ограниченное домашнее образование, не знал ни одного иностранного языка; стихотворное переложение «Военной науки» Фридриха II (М., 1767; 2 изд. 1787) и «Превращений» Овидия сделал с чужого прозаического перевода. Недостаток образования Майков восполнил впоследствии общением с Сумароковым, Херасковым и др..
Выйдя в отставку «на своё пропитание гвардии капитаном», вернулся в Ярославль. 25 мая 1763 года преподнёс посетившей город Екатерине II «Оду на прибытие её величества из Москвы в Ярославль». Начал сотрудничать в журналах Хераскова «Полезное увеселение» и «Свободные часы». В 1763 году прославился поэмой «Игрок ломбера», трижды переиздававшейся при его жизни.
В 1766 году занял должность товарища московского генерал-губернатора. Принимал участие в работе Комиссии по составлению нового уложения. Затем был прокурором Военной коллегии. Стал членом Вольного экономического общества. Вращался также в кругу масонов, в 1775 году был великим провинциальным секретарём Великой провинциальной школы, в Москве сошёлся с Шварцом и способствовал знакомству последнего с Новиковым, в сатирическом журнале которого («Трутень») он также сотрудничал; но масонство не отразилось в произведениях Майкова. Далее служил главным членом конторы Мастерской и Оружейной палаты. В 1771 году в Москве пытался завести полотняную мануфактуру, но в этом ему помешала эпидемия чумы.
Вынужденный оставить службу, он поселился в Москве, где и прожил последние годы. Умер скоропостижно 17 (28) июня 1778 года. Похоронен на Донском кладбище в Москве. После смерти Майкова остались вдова (Татьяна Васильевна, урождённая Мельгунова) и дети: два сына и четыре дочери.
Творчество
Написал значительное количество од, духовных стихотворений и др. лирических пьес, по всем требованиям ложноклассической пиитики; но не без стремления к простоте в постройке стихотворной фразы. Иногда он пользовался мотивами народности и современной действительности; так, например, в оду «Война» (1773) поэт включил жалобу земли к Богу на грешников — мотив, заимствованный им из народных духовных стихов. Сочетание столь разнородных элементов ставит лирические произведения Майкова на рубеже между двумя периодами русской лирики XVIII века, нашедшими себе типическое выражение в одах Ломоносова, с одной, и в поэзии Державина — с другой.
В драматических сочинениях Майков хотя и подражал Сумарокову, но не остановился на героической трагедии (например, «Агриопа», М., 1775; 2 изд. М., 1787), а написал в духе «комических опер» того времени пастушескую драму с музыкой «Деревенский праздник, или Увенчанная добродетель» (М., 1777), в которой изображал русских крестьян аркадскими пастушками во вкусе Флориана. Наиболее талантливые произведения Майкова — его комические поэмы («Игрок ломбера», 1762; 3 изд. М., 1774; «Елисей, или Раздраженный Вакх», 1771; 2 изд. М., 1788), басни и сказки, которые по содержанию и духу соприкасаются с рукописной народно-повествовательной литературой, переводной и заимствованной, но отчасти и оригинальной, зародившеюся в России в XVII веке. В поэме «Игрок ломбера» рассказывается о проигравшемся в карты дворянине, который попал на Олимп, населённый игральными картами. Героем поэмы «Елисей» является ямщик, которого Вакх, раздражённый на откупщиков за дороговизну вина, избирает орудием своего мщения. Поэма повествует о буйных и крайне цинических похождениях Елисея, напоминая по временам те рассказы о женской прелести, которые нередко встречаются в повествовательных сборниках XVII—XVIII веков. Бесстыдство описания заслоняет основную сатирическую струю поэмы.
В баснях Майкова («Нравоучительные басни и сказки») намечен ряд типов из живой действительности: тип русского барина-помещика (басни «Повар и портной», «Неосновательная боязнь», «Господин со слугами в опасности жизни») с его любовью к роскоши, чванством, самодурством и тупым эгоизмом, и тип русского простолюдина (басни «О хулителе чужих дел», «Общество» и другие) с его сметливостью, наивной верой в счастливый случай, любовью к тяжёлому труду над «пашенкой святой». Черты этого типа обрисованы Майковым с живым сочувствием.
Сочинения Майкова очень ценились современниками, как видно из отзыва в словаре Новикова. Следующее поколение находило их низкими и грубыми, что и выразилось в одной эпиграмме И. И. Хемницера. Мало-помалу сочинения Майкова спустились, по словам М. А. Дмитриева, в «особый, не высший круг читателей».
Издания
«Сочинения» Майкова издавались в Петербурге в 1809, потом в 1867 годах, под редакцией П. А. Ефремова и с биографическим очерком Л. Н. Майкова, вышедшим тогда же отдельно, а впоследствии перепечатанным в его сборнике «Очерки из истории русской литературы XVII и XVIII в.» (СПб., 1889), а также в «Русской поэзии» С. А. Венгерова (вып. II, СПб., 1893), вместе с более выдающимися произведениями поэта. В 1966 году были изданы избранные произведения.
(Источник – Википедия; http://ru.wikipedia.org/wiki/Майков,_Василий_Иванович )
***
Василий Иванович Майков родился в 1728 году в Ярославле. Будучи сыном помещика, он не получил законченного образования и, в отличие от значительного большинства дворянских писателей, не знал ни одного иностранного языка, хотя происходил из старинного дворянского рода.
Как писатель он был близок Сумарокову сатирико-обличительными тенденциями своего творчества и вниманием к реалиям быта. Это особенно проявилось в баснях Майкова и его ирои-комических поэмах, хотя последние и знаменовали отход от классицизма. Для своих басен, написанных в живой разговорной манере, подчас грубоватых и натуралистичных, Майков брал не только сюжеты из басен Эзопа, Федра, Лафонтена, но и мотивы из древнерусской литературы и русских народных сказок. В 1766 — 1767 гг. были изданы «Нравоучительные басни и сказки» в двух частях.
Как и Сумароков, Майков ополчается на невежественных и спесивых дворян, взяточников, подьячих и др. Однако дворянский либерализм Майкова и в этих баснях был весьма ограничен: сословное неравенство ему представлялось незыблемым.
В свое время Майков, служивший в Семеновском полку с 19-летнего возраста и вышедший в отставку в 1761 г. (с этого времени он является членом кружка Хераскова), приветствовал восшествие на престол Екатерины II, написав в ее честь ряд восторженных од.
В 1767 г. он принимает деятельное участие в комиссии по составлению нового Уложения. Майков пробует писать в разных жанрах: басни, похвальные оды и «философские» (в последних он следовал за Херасковым) поэмы, трагедии, но особенно прославился он своими шуточными ирои-комическими поэмами «Игрок Ломбера» (1763) и «Елисей, или Раздраженный Вакх» (1771).
Во французской литературе различались два вида комических поэм: бюрлескная и ирои-комическая. Бюрлеск — шуточная поэма, в которой возвышенная тема излагается пародийно. Родоначальником бюрлескной поэмы был французский поэт XVII в. Скаррон, рассказавший в «Переодетом Вергилии» о похождениях Энея в «низких» бытовых тонах (пересказав известную поэму римского поэта Вергилия «Энеиду», Скаррон заставил в своем бюрлеске говорить богов языком базарных торговок). Вслед за Скарроном появилось много таких перелицованных поэм. Возмущенный скарроновской поэмой, снижавшей высокие мотивы классической поэзии, Буало предложил новый тип поэмы, в которой, напротив, обыденные события излагались высоким слогом героической эпопеи. Примером такой классической поэмы Буало явилась поэма «Налой» (1674).
Сумароков в своем «Письме о стихотворстве» узаконивает оба типа комических поэм. Эти оба типа поэмы объединил, и в этом было его новаторство, Майков в своей поэме «Елисей, или Раздраженный Вакх» (1771). Однако раньше он написал ирои-комическую поэму «Игрок Ломбера» (1763), в которой вслед за Буало рассказал в пародийно-торжественных тонах о похождениях картежника высоким слогом героической поэмы.
«Игрок Ломбера» имел большой успех, тем более что в нем затрагивалась одна из злободневных тем в жизни русского общества — карточная игра, ставшая серьезным злом, разорявшим дворянские семьи.
Поэма «Елисей, или Раздраженный Вакх»
Однако истинный успех принес Василию Майкову «Елисей» — поэма, в которой сочеталось несовместимое в пределах одного жанра столкновение высокого и низкого. В парадоксальном переплетении жанровых канонов ирои-комической и бюрлескной поэм и заключалась сущность комизма. Завязкой живой, яркой поэмы «Елисей, или Раздраженный Вакх» (двойное название как бы подчеркивает двуплановость поэмы) служит повышение цен на водку откупщиками. Факт этот имел место в действительности, и Майков вслед за Сумароковым выступает противником системы откупов, которая обогащала отдельных лиц ценой разорения широких народных масс.
Бог вина Вакх рассердился на откупщиков за то, что они подняли цены на вино и пьяных стало меньше. В питейном доме Вакх находит ямщика Елесю, которого и выбирает орудием мести. В шутливо-иронической манере рассказывает Майков о похождениях пьяницы и драчуна Елеси. «Детина взрачный, картежник, пьяница, буян, боец кулачный» разоряет погреба откупщиков, бесчинствует, скандалит до той поры, пока Зевс, собрав совет богов, не решает отдать его в солдаты. В поэме купцы, откупщики, сапожники, портные, крестьяне, женщины вольного поведения, воры действуют вместе, с мифологическими божествами, о которых говорится в низких тонах. Боги занимаются в поэме обыденными делами:
Плутон по мертвеце с жрецами пировал,
Вулкан на Устюжке пивной котел ковал.
Вместо лиры автор просит музу настроить ему гудок или балалайку и сделать так:
Чтоб Зевс мой был болтун,
Ермий — шальной детина,
Нептун — как самая преглупая скотина,
И словом, чтоб мои богини и божки
Изнадорвали всех читателей кишки.
В поэме много грубых слов: «шальной детина», «Нептун — преглупая скотина», «друг друга в рыло бьют», «расквашены» носы и т. д.
В «Елисее» Майкова обильно представлен бытовой материал, острые зарисовки действительности. Быт городской жизни стал в поэме Майкова впервые предметом художественной разработки. Правда, многие картины даны натуралистически. Майков несколько свысока относится к своим героям из низов общества, он не преследует каких-либо социальных целей, его задача — посмешить читателя. Вместе с тем в поэме много народно-поэтических элементов. Все это вместе с картинами «низменного» быта, взятыми из действительности, способствовало разрушению классицизма и развитию реалистических тенденций.
Многим дворянским писателям претил низкий дух поэмы Майкова, которого поддерживали Сумароков и Новиков. Так, Хемницер писал о Майкове:
Он сколько не писал,
Нигде не возвышался.
По мнению современников, Майков имел «не высший, особый круг читателей». Интересно, что А.С.Пушкин защищал поэму Майкова в письме А. А. Бестужеву от 13 июня 1823 г. На слова Бестужева о том, что Майков «оскорбил образованный вкус своею поэмою «Елисей», Пушкин отвечал: «Зачем обижать Майкова. «Елисей» истинно смешон. Ничего не знаю забавнее обращения поэта к порткам:
Я мню и о тебе, исподняя одежда,
Что и тебе спастить худа была надежда!
А любовница Елисея, которая сжигает его штаны в печи,
Когда для пирогов она у ней топилась:
И тем подобною Дидоне учинилась.
А разговор Зевса с Меркурием, а герой, который упал в песок
И весь седалища в нем образ напечатал.
И сказывали те, что ходят в тот кабак,
Что виден и поднесь в песке тот самый знак —
все это уморительно».
Пародийная поэма Майкова была и фактом литературной полемики с «карманным» одописцем Екатерины В.Петровым.
В поэме Майкова «Елисей, или Раздраженный Вакх» в целом ряду эпизодов (история любви Елисея и начальницы Калинкина дома, в который сажали распутных жен, история любви Энея и Дидоны и т. д.) ощущается полемика с Петровым. Майков пародируем приключения Энея, а образ распутной начальницы Калинкина дома мог восприниматься как намек на Екатерину II, аллегорически прославленную Петровым в образе Дидоны.
«Елисей, или Раздраженный Вакх» был написан в пору либерализма автора, сотрудничавшего вместе с Новиковым в сатирических журналах. Однако пугачевское восстание испугало Майкова. Он отошел от дворянского либерализма, и это отразилось на его литературном творчестве, которое стало постепенно угасать.
В 1777 г. Майков написал комическую оперу — «Деревенский праздник, или Увенчанная добродетель», в которой представил идиллические отношения между крепостными крестьянами и помещиками. Его последние произведения — философски-религиозные оды написаны в мистическом, масонском духе.
Василий Иванович Майков скоропостижно скончался 17 (28) июня 1778 года в Москве.
(Источник - Litra.RU; http://www.litra.ru/biography/get/wrid/00220371231690385600/ )
***
А. Западов
Творчество В. И. Майкова
(Воспроизводится по изданию: В.И. Майков. Избранные произведения. М.; Л., 1966. (Библиотека поэта; Большая серия).
(Извлечение)
В свое время, а именно двести лет назад, Василий Иванович Майков был знаменитым поэтом. Правда, В Г. Белинский, для которого в его борьбе за утверждение реалистической русской литературы классицизм представлялся еще сильным противником, отнесся к нему неодобрительно: "Из старой до-державинской школы пользовался большой известностью подражатель Сумарокова -- Майков. Он написал две трагедии, сочинял оды, послания, басни, в особенности прославился двумя так называемыми "комическими" поэмами: "Елисей, или Раздраженный Вакх" и "Игрок ломбера". Г. Греч, составитель послужных и литературных списков русских литераторов, находит в поэмах Майкова "необыкновенный пиитический дар", но мы, кроме площадных красот и веселости дурного тона, ничего в них не могли найти". {В. Г. Белинский, Полное собрание сочинений, Пг., 1917, с. 203.} <…>
1
Василий Иванович Майков родился в 1728 году. Отец его, человек петровской выучки, много лет был в военной службе, участвовал в первой русско-турецкой войне 1735--1739 годов и в шведской кампании 1741--1742 годов, знал двор и столичную петербургскую жизнь. Выйдя в отставку, он поселился в своем ярославском поместье, но часто наезжал в город и вел дружбу с видными людьми края. Иван Степанович Майков одним из первых оценил сценическое дарование Ф. Г. Волкова, бывал на спектаклях, которые тот устраивал в кожевенном амбаре своего отчима купца Подушкина в 1748 году. Когда Волков приступил к созданию в Ярославле театра, воевода Мусин-Пушкин "и помещик Майков деятельно способствовали к осуществлению намерения Волкова, для чего сами употребляли значительные суммы и уговорили ярославских дворян и купечество ... способствовать". {С. Серебренников, Федор Григорьевич Волков, первый основатель народного русского театра в Ярославле. -- Ярославский литературный сборник, 1850, Ярославль, 1851, с. 115.}
Очевидно, молодой Майков был с юности причастен к театру и знал Волкова, безвременной кончине которого посвятил затем стихотворение. Дружил он и с другим знаменитым русским актером -- И. А. Дмитревским.
Записанный по тогдашнему дворянскому обыкновению солдатом в гвардию, Майков четырнадцати лет, в 1742 году, был отвезен в Петербург и приготовился нести службу рядового в Семеновском полку. Вскоре, однако, был объявлен указ о разрешении молодым солдатам из дворян отправляться по домам, чтобы изучать науки, необходимые военному человеку, -- арифметику, геометрию, иностранные языки, а также артиллерию, фортификацию, инженерное искусство. Майков возвратился в Ярославль, но познаний больших дома не приобрел: видимо, не с кем было заниматься, хорошие учителя были редкостью и в столицах. Майкову не удалось даже выучиться французскому или немецкому языку, чем его не раз корили впоследствии литературные противники. С произведениями иностранных авторов писатель должен был затем знакомиться только в русских переводах или пересказах.
Небезызвестный поэт Д. И. Хвостов, памятный больше по шуткам о его бездарности, чем собственными сочинениями, в одной из своих рукописных заметок сообщил: "Сумароков, будучи приятель Майкова, часто забавлялся насчет его малого сведения в словесности и знания иностранных языков, то говоря, что Майков 13-й апостол, приобретя так же, как и они, по благодати дар слова, то рассказывал, что при начале случая кн. Потемкина, когда сей вельможа, приглашая к себе всех стихотворцев, особливо ласкал давно любимого им переводчика "Энеиды" В. П. Петрова и называл его для отличия от прочих Maxime Petroff, то есть великий Петров, то будто Майков, подошед тогда с сердцем к Сумарокову, сказал: "Зачем ты меня уверил, что Петрова зовут Василий Петрович; слышишь ли, что князь его называет Максимом". Но пусть творец "Семиры" и первенец российского Пинда иногда мог издеваться над недостатком просвещения в нашем пиите, но никогда не имел права шутить над дарованиями Майкова, кои были столь блистательны, что сам Сумароков принужден был сказать: "Тебе на верх горы один остался шаг". {"Ирои-комическая поэма", "Б-ка поэта" (Б. с), 1933, с. 91.}
В 1747 году Майков начал солдатскую службу в Семеновском полку и очень медленно продвигался в чинах: знатных покровителей он не имел. Семеновский полк нес караулы в петербургских и пригородных дворцах, солдаты работали на полковом дворе, учились "воинской экзерциции". Майков, как позже -- Державин, жил вместе со сдаточными солдатами из крепостных крестьян, и к его впечатлениям от народного быта, накопленным в ярославском имении отца, прибавлялись казарменные сценки, западали в память народные песни, сказки, крепкие и точные выражения крестьянской речи, присловья и поговорки. Демократическая струя весьма заметна в литературном языке Майкова-писателя, в его устах фольклорные обороты звучат естественно, потому что они были впитаны с юности и закрепились в годы солдатчины.
Когда в 1756 году началась война с Пруссией, -- так называемая Семилетняя, -- гвардию в поход не посылали. Майков лишь однажды, в 1759 году, был назначен начальником партии рекрутов, отправляемых в действующую армию, отвез их на фронт и возвратился в полк. В сражениях участвовать ему не довелось, и войну он знал только по рассказам и книгам.
Служил Майков без особенного старания, часто брал отпуск и уезжал в ярославскую деревню. Столичная жизнь сблизила его с театром. По-видимому, через своего старинного знакомца Волкова он стал вхож за кулисы "первого российского для представления трагедий и комедий театра", открытого в 1756 году, подружился -- насколько это было возможно -- с его директором и драматургом Сумароковым, к которому всегда питал особенное уважение. Был он также знаком с И. П. Елагиным, литератором и чиновником, водил дружбу с актерами. К этому времени должны относиться первые литературные опыты Майкова, до нас не дошедшие, ибо то, что он стал печатать несколько лет спустя, показывает поставленную писательскую руку.
В дни тяжелой болезни императрицы Елизаветы Петровны Майков, осведомленный о солдафонских наклонностях будущего государя Петра Федоровича и не желая увеличивать свои служебные тяготы, почел за благо подать в отставку. Он был уволен 25 декабря 1761 года с капитанским чином и не замедлил покинуть Петербург.
Майков поселился в Москве и вошел в группу литераторов, собравшихся в университете вокруг М. М. Хераскова. Вместе с ними он облегченно вздохнул, узнав о перевороте, положившем конец полугодовому царствованию тупого и пьяного Петра III, и приветствовал новую правительницу Екатерину Алексеевну, умевшую посулами привлекать к себе дворянские сердца.
В 1760--1762 годах Херасков издавал при Московском университете журнал "Полезное увеселение", служивший органом кружка дворянской и разночинной молодежи, объединенной общностью литературных интересов и моральных норм. Можно считать, что и сам Херасков и многие его приятели были членами тайной масонской группы. В их "Полезном увеселении" постоянно звучали мотивы необходимости личного совершенствования каждого человека, бренности всего земного, велась пропаганда образцов добродетели, излагались думы о загробной жизни. Такой образ мыслей был чужд Майкову в эту пору его жизни, -- религиозный пыл охватит его через десять-двенадцать лет, после восстания Пугачева, -- но все же это была литературная среда, появилась возможность печататься, и он ею воспользовался.
Продолжая сохранять связь с кружком Хераскова, участвуя во втором по времени университетском журнале "Свободные часы" (1763), Майков завел в Москве новые знакомства, подружился с братьями Бибиковыми и князем Федором Козловским. Александр Ильич Бибиков, генерал и царедворец, был причастен к литературным занятиям. Он перевел прозой поэму прусского короля Фридриха II "Военная наука", а Майков изложил этот перевод стихами и напечатал его в 1767 году, сопроводив посвящением Бибикову, которое закончил так:
Не думай, чтобы твой я был преподлый льстец,
Я должность честности и дружбы исполняю,
Какая только есть меж искренних сердец;
Лукавства подлых душ в себе я не питаю.
Не чин твой, но тебя единственно я чту,
А прочее я всё на свете почитаю
За скоротечную и тщетную мечту.
Майков действительно никогда не был льстецом, шел своей дорогой и не заискивал перед фаворитами и вельможами. Тесней он сошелся, например, с братом Александра Бибикова, Василием, также близким к литературе и театру человеком, и ему посвятил стихи, написанные на смерть их общего друга князя Федора Козловского, молодого офицера, по отзывам современников -- талантливого писателя, не успевшего развернуть свое дарование. Стоит напомнить, что зимой 1763 года, когда в Москве шли коронационные торжества, солдат Преображенского полка Гавриил Державин принес служебный пакет офицеру Козловскому. Тот в это время читал Майкову свою трагедию. Державин, на досуге писавший стихи, исполнив поручение, остановился в горнице послушать -- он первый раз в жизни встретился с писателем. Но Козловский, заметив непрошеного слушателя, сухо сказал ему: "Поди, братец служивый, с богом, что тебе попусту зевать, ведь ты ничего не смыслишь". Достигнув собственной литературной славы, Державин не без удовольствия рассказал этот эпизод в своих записках.
В 1766 году Майков поступил на статскую службу и занял должность товарища московского губернатора. Главнокомандующим Москвы в то время был граф П. С. Салтыков, а губернатором И И. Юшков, родственник А. П. Сумарокова, женатый на его сестре. Занимаясь административными делами, Майков не бросает пера, пробует силы в басенном роде и выпускает в свет две книги своих "Нравоучительных басен".
Когда летом 1767 года в Москве собралась созванная Екатериной II Комиссия для составления нового Уложения, которой была поставлена задача упорядочить русские законы, она привлекла внимание дворянской общественности. Императрица, составившая Наказ этой Комиссии, давала понять, что в России возникает род учредительного собрания, которое поможет государыне, трудясь под ее руководством, осуществить в стране принципы, выработанные философами-энциклопедистами. На самом же деле комиссии такого типа были не новостью в России, начало им положил еще Петр I, и Екатерина проводила пятую по счету попытку пересмотреть старинные указы силами выборных депутатов.<….>
Ряд русских писателей, в том числе Н. И. Новиков, М. И. Попов, А. А. Аблесимов, Г. Р. Державин и другие, участвовали в работе Комиссии, исполняя обязанности секретарей частных комиссий, и то, что они слышали из уст депутатов, хорошо запомнили. Даже в тех суженнных пределах, что были ей предоставлены, Комиссия сыграла заметную роль в развитии русской общественной мысли.
Майков также был в составе сотрудников Комиссии, привлеченный туда, как можно думать, А. И. Бибиковым. Личной доверенностью к нему "маршала" Майков был обязан тем, что получил весьма высокий пост секретаря Дирекционной комиссии. Эта комиссия направляла и контролировала работу депутатского собрания. Она руководила деятельностью всех частных комиссий рассматривала поступавшие оттуда еженедельные памятные записки, наблюдая, чтобы обсуждение Наказа велось в духе установленных правил. Члены Дирекционной комиссии имели задачей согласовать между собою материалы частных комиссий и привести их в соответствие с Наказом, ибо случалось, что увлекшиеся спорами депутаты о нем забывали. Подготовленные таким образом положения отсылались затем в Большое собрание, и Майков в полном смысле этого слова находился в центре всех работ Комиссии для составления нового Уложения.
После окончания коронационных торжеств осенью 1767 года Екатерина возвратилась в Петербург. Дальнейшие заседания Комиссии также были перенесены в столицу, и Майков уехал туда вместе с депутатами, оставив свою московскую службу. Он продолжал нести секретарские обязанности, но не бросал литературную работу. Складывался замысел новой ирои-комической поэмы "Елисей, или Раздраженный Вакх", набрасывались для нее строки смешных и острых стихов, получивших затем распространение в рукописи, ибо с печатанием поэмы пришлось подождать. Россия вступала в полосу тяжелых испытаний, и серьезному поэту не к лицу было забавлять публику шутливым рассказом о похождениях пьяного ямщика. В октябре 1768 года вспыхнула война с Турцией, Екатерина распорядилась прекратить занятия Комиссии, предложила офицерам возвратиться в полки, чиновникам -- в коллегии.
Майкову ехать было некуда, он остался в Петербурге.
Занятый работой над "Елисеем", поэт не принял большого участия в журналах, один за другим появлявшихся в Петербурге зимой и весной 1769 года. В "Трутне" напечатал он два стихотворения, связанных с войной, и в "Смеси" -- небольшое письмо. Но поэма "Елисей" поставила Майкова в центр журнальной полемики и столкнула его с двумя противниками -- В. П. Петровым и М. Д. Чулковым.
Через полтора года после начала войны, 15 марта 1770 года Майков занял место прокурора Военной коллегии, вице-президентом которой был его добрый знакомый граф Захар Григорьевич Чернышев. Принадлежавший к числу единомышленников Н. И. Панина, Чернышев держался либералом, осуждал крепостнические порядки России и склонялся к идеалу просвещенного монарха, каким отнюдь не считал Екатерину II. С помощью Чернышева, стоявшего во главе Военной коллегии, -- должность президента много лет оставалась вакантной, -- Майков всегда был в курсе фронтовых новостей и знал о них больше, чем знали в петербургских салонах.
<…> Широко понимая обязанности дворянина в трудные для родины дни, Майков, нарушая правила дворянского круга, решил взяться за мануфактурное предприятие -- и в 1770 году открыл в Москве полотняный завод, изготовлявший парусный холст для нужд военно-морского флота и для продажи в Англию. Завод вместе с тем был для Майкова средством поправить свое имущественное положение: по смерти матери осталось на нем 4000 рублей долга, которые необходимо было платить. Фабрика начала приносить прибыль, но случился пожар, сгорела пряжеварня, в Москве вспыхнула эпидемия чумы, рабочие разбежались, крах английской фирмы остановил продажу готового холста. Майков понес крупный убыток и должен был просить займа в государственном банке.
Как заводчик, Майков вступил в члены Вольно-экономического общества, где видную роль играл его начальник З. Г. Чернышев. Общество это, открытое по предложению Екатерины II в 1765 году, обсуждало возможности перевода дворянского сельского хозяйства на промышленную основу. Многие его члены, и среди них Чернышев, приходили к мысли о невыгодности рабского труда и были готовы признать за крепостными крестьянами право на личную собственность; ведь все, что те имели, числилось за их помещиками. Майков, избранный членом общества в сентябре 1770 года, принимал живое участие в его работах.
<…> В начале 1770-х годов Майков вступил в масонскую ложу "Урания", мастером которой состоял В. И. Лукин. Из сохранившихся бумаг видно, что в 1774 году собрания этой ложи посещало более полусотни членов, в том числе братья Бибиковы, Д. Волков, Сиверс, Безобразов, Вердеревский, А. Рубановский, актеры Дмитриевский, Троепольский и другие. {М. П. Логинов, Новиков и московские мартинисты, М., 1867, с. 94 и сл.} В 1775 году Майков уже занимал пост великого провинциального секретаря Великой провинциальной ложи, руководимой И. П. Елагиным.
<…> В 1777 году Майков в чине бригадира был принят на службу в Мастерскую и Оружейную контору, в чьем ведении состояли царские драгоценности и убранство кремлевских зданий. Но уйти от Потемкина в пору его могущества было трудно, он занимал множество должностей, и среди них -- должность Верховного начальника Оружейной конторы. После него Майков был вторым по старшинству служащим конторы и выполнял обязанности его распорядителя. Другое дело, что обязанности эти могли не считаться затруднительными, однако служба вовсе не была для Майкова синекурой.
В Петербурге не забыли прямого и честного Майкова. В начале 1778 года его вызвали в столицу, чтобы предложить должность герольдмейстера -- начальника конторы, ведавшей дворянскими кадрами, испытаниями молодых дворян, назначением их на службу и дворянским родословием. Майков дал согласие, вернулся в Москву для улаживания своих дел -- и скоропостижно скончался 17 июня 1778 года. Похоронили его в Донском монастыре.
2
Как поэт впервые Майков выступил в журнале "Полезное увеселение", в январском номере 1762 года он поместил эклогу "Цитемель" и эпиграмму. На воцарение Екатерины II поэт откликнулся не сразу, и лишь ко дню тезоименитства императрицы 24 ноября выпустил отдельным изданием свое первое торжественное стихотворение.
Майков писал оду после выхода в свет "обстоятельного манифеста", в котором Екатерина подробно изложила причины, побудившие ее захватить трон, и преподала официальную оценку события, и позже ломоносовской оды, опиравшейся на этот манифест. Таким образом, для оды Майков имел признанные литературные источники и воспользовался ими, не стремясь разнообразить трактовку известных вещей.
В согласии с манифестом Майков изображает дело так, будто Екатерина снизошла к мольбам своих подданных, и что Петр I, возникший перед стенящим народом "из земных недр", присоветовал возвести Екатерину на престол -- "моя в ней мудрость обитает!". Она якобы "стократно паки отрекалась" от венца, хоть была гонима своим мужем, но потом все же согласилась и бескровно отобрала престол у Петра III. Легко увидеть, что 10-я и 11-я строфы оды соответствуют словам манифеста о том, как бывший император "паче и паче старался умножить оскорбление развращением всего того, что великий в свете монарх... Петр Великий, нам вселюбезнейший дед, в России установил, и к чему он достиг неусыпным трудом тридцатилетнего своего царствования". Строфы 13 и 14 возникли из текста: "Трудно нам было напоследок не смутиться духом, видя отечество погибающее и себя самих с любезнейшим нашим сыном и природным нашим наследником престола российского в гонении..." и т. д.
Майков добросовестно излагал тезисы манифеста, оперяя их рифмами и с несомненной искренностью рассыпая хвалы Екатерине,-- после придурковатого Петра III в самом деле стало как будто полегче. А литературным образцом для поэта в первом его значительном выступлении послужила ода Ломоносова на восшествие Екатерины II на российский престол 28 июня 1762 года.
Ломоносовское стихотворение пришлось не по вкусу императрице. Поэт очень резко судил немцев, захвативших видные должности в государстве и не заботившихся о благе страны. Он разъяснял иностранным державам, что Россия не потерпит насилия над собою, и сурово предупредил новую императрицу:
Услышьте, судии земные
И все державные главы:
Законы нарушать святые
От буйности блюдитесь вы. <…>
(Источник - http://az.lib.ru/m/majkow_w_i/text_0050.shtml )
***
РЫБАК И ЩУКА
Для птиц силки становят,
Зверей в тенета ловят,
Мышам становят пасть,
Чтоб им в нее попасть.
Подьячие крючки имеют,
Которыми ловить людей умеют
И деньги с них берут;
Об этом все согласно врут.
А уду червяком прикроя,
Поймаешь лучшего из рыб героя.
Река
Мелка
Иль глубока --
Равно для Рыбака:
Он может поимать повсюду;
Рыбак лишь кинул в омут уду,
Тут Щука приплыла и уду трях.
О, Щука, для тебя не пища, смертный страх!
Ты хочешь червяка сорвать с крючка и скушать,
Тварь бедну погубя;
Но если хочешь ты меня послушать, --
Побереги себя.
(Между 1763 и 1767г.)
***
Редактор журнала "Азов литературный"
|
| |
| |
