ЛАКЛО ПЬЕР АМБРУАЗ ФРАНСУА
(ШОДЕРЛО ДЕ ЛАКЛО)
(18 октября 1741 — 5 сентября 1803)
— известный французский генерал, историк, изобретатель, философ и писатель.
Родился в Амьене. Славу Лакло принёс его знаменитый нравоописательный роман «Опасные связи» («Les liaisons dangereuses», Амстердам и Париж, 1782), одно из наиболее известных прозаических произведений XVIII века. Его сатира против графини Дюбарри: «Une épître à Margot» в своё время была популярна (между прочим, строки из неё Пушкин использовал в качестве эпиграфа к одному из своих первых стихотворений, «К Наталье»). В начале революции Лакло познакомился с герцогом Орлеанским (будущим Филиппом Эгалите), был его секретарём и поддерживал все его интриги. В 1791 он стал членом якобинского клуба и, после неудачного бегства Людовика XVI, агитировал за низложение короля и регентство герцога Орлеанского. Когда Эгалите был арестован в марте 1793, Лакло был также посажен в тюрьму и окончательно освобождён лишь после падения Робеспьера. Во время Консульства был начальником артиллерии рейнской армии. Написал также «Poésies fugitives» и продолжение труда Вилата «Тайные причины переворота девятого термидора» («Causes secrètes de la révolution du neuf Thermidor»).Роман «Опасные связи» был не раз экранизирован (Роже Вадим, 1959; Стивен Фрирз, 1988; Милош Форман, 1989, и др.). Французская экранизация романа Шадерло де Лакло «Дневник Вальмона» вышла в свет в 1992 году, под режиссурой Мориса Люпена. Картина не получила распространения за пределами Франции. Шодерло де Лакло, кроме своей литературной деятельности, был талантливым артиллеристом-изобретателем. В сентябре 1892 г. он организовал массовое производство полых разрывных ядер нового образца для революционной армии, что предопределило стратегическую победу в битве при Вальми. "Канонада при Вальми" заложила основу для лидерства французской артиллерии в Европе. Снаряды Шодерло де Лакло стали прообразом современных артиллерийских снарядов. Доклад об изобретении новой модели лафета Шодерло де Лакло представил в сентябре 1802 г. Также он считается изобретателем современной системы нумерации домов на улицах Парижа (четные на одной стороне, нечётные — на другой, в отличие от габсбургской системы, где номера домов присваивались по мере возведения новых строений). Свой проект о нумерации домов на улицах Парижа он подал в "Журналь де Пари" 17 июня 1787 г. Умер в Таранто 5 сентября 1803 года.
(Источник - http://www.liveinternet.ru/users/kakula/post112425095/)
***
Лакло, Пьер Амбруаз Франсуа Шодерло де
Славу Лакло принёс его знаменитый нравоописательный роман «Опасные связи» («Les liaisons dangereuses», Амстердам и Париж, 1782), одно из наиболее известных прозаических произведений XVIII века. Его сатира против графини Дюбарри: «Une épître à Margot» в своё время была популярна (между прочим, строки из неё Пушкин использовал в качестве эпиграфа к одному из своих первых стихотворений, «К Наталье»).
В начале революции Лакло познакомился с герцогом Орлеанским (будущим Филиппом Эгалите), был его секретарём и поддерживал все его интриги. В 1791 он стал членом якобинского клуба и, после неудачного бегства Людовика XVI, агитировал за низложение короля и регентство герцога Орлеанского. Когда Эгалите был арестован в марте 1793, Лакло был также посажен в тюрьму и окончательно освобождён лишь после падения Робеспьера. Во время Консульства был начальником артиллерии рейнской армии. Написал также «Poésies fugitives» и продолжение труда Вилата «Тайные причины переворота девятого термидора» («Causes secrètes de la révolution du neuf Thermidor»).
Роман «Опасные связи» в кино
Роман был не раз экранизирован (Роже Вадим, 1959; Стивен Фрирз, 1988; Милош Форман, 1989, и др.). Французская экранизация романа Шадерло де Лакло «Дневник Вальмона» вышла в свет в 1992 году, под режиссурой Мориса Люпена. Картина не получила распространения за пределами Франции. В 1999 году был снят фильм «Жестокие игры», в котором события были перенесены на два века вперед.
Историческое наследие
Шодерло де Лакло, кроме своей литературной деятельности, был талантливым артиллеристом-изобретателем. В сентябре 1792 г. он организовал массовое производство полых разрывных ядер нового образца для революционной армии, что предопределило стратегическую победу в битве при Вальми. «Канонада при Вальми» заложила основу для лидерства французской артиллерии в Европе. Снаряды Шодерло де Лакло стали прообразом современных артиллерийских снарядов. Доклад об изобретении новой модели лафета Шодерло де Лакло представил в сентябре 1802 г.
Также он считается изобретателем современной системы нумерации домов на улицах Парижа (четные на одной стороне, нечётные — на другой, в отличие от габсбургской системы, где номера домов присваивались по мере возведения новых строений). Свой проект о нумерации домов на улицах Парижа он подал в «Журналь де Пари» 17 июня 1787 г.
(Источник – Википедия; http://ru.wikipedia.org/wiki/Лакло,_Пьер_Амбруаз_Франсуа_Шодерло_де)
***
Шодерло де Лакло. Опасные связи.
Или письма собранные в одном частном кружке лиц и опубликованные господином Ш.де Л.в назидание некоторым другим
(Издательство "Правда", Москва, 1985. Перевод и примечание Н. Рыкова)
(Извлечение)
Предуведомление издателя
Считаем своим долгом предупредить Читателей, что, несмотря на заглавие этой Книги и на то, что говорит о ней в своем предисловии Редактор, мы не можем ручаться за подлинность этого собрания писем и даже имеем весьма веские основания полагать, что это всего-навсего Роман. Сдается нам также, что Автор, хотя он, казалось бы, стремится к правдоподобию, сам нарушает его, и притом весьма неуклюжим образом, из-за времени, к которому он приурочил изложенные им события. И впрямь, многим из выведенных у него действующих лиц свойственны нравы настолько дурные, что просто невозможно предположить, чтобы они были нашими современниками, жили в век торжества философии, когда распространяющееся повсюду просвещение сделало, как известно, всех мужчин столь благородными, а всех женщин столь скромными и благонравными.
Мнение наше, следовательно, таково, что ежели события, описанные в этом Сочинении, и являются в какой-то мере истинными, они могли произойти лишь в каких-то иных местах или в иные времена, и мы строго порицаем Автора, который, видимо, поддался соблазну как можно больше заинтересовать Читателя, приблизившись к своему времени и к своей стране, и потому осмелился изобразить в наших обличьях и среди нашего быта нравы, нам до такой степени чуждые.
Во всяком случае, мы хотели бы, насколько возможно, оградить слишком доверчивого Читателя от каких-либо недоумений по этому поводу и потому подкрепляем свою точку зрения соображением, которое высказываем тем смелее, что оно кажется нам совершенно бесспорным и неопровержимым: несомненно, одни и те же причины должны приводить к одним и тем же следствиям, а между тем в наши дни мы что-то не видим девиц, которые, обладая доходом в шестьдесят тысяч ливров, уходили бы в монастырь, а также президентш, которые, будучи юными и привлекательными, умирали бы от горя.
Предисловие редактора
Это Сочинение, или, вернее, это Собрание писем, Читатели, возможно, найдут слишком обширным, а между тем оно содержит лишь незначительную часть той переписки, из которой оно нами извлечено. Лица, которым она досталась, пожелали опубликовать ее и поручили мне подготовить письма к изданию, я же в качестве вознаграждения за свой труд попросил лишь разрешения изъять псе то, что представлялось мне излишним, и постарался сохранить только письма, показавшиеся мне совершенно необходимыми либо для понимания событий, либо для развития характеров. Если к этой несложной работе прибавить размещение избранных мною писем в определенном порядке - а порядок этот был почти всегда хронологический - и еще составление немногих кратких примечаний, большей частью касающихся источников тех или иных цитат или обоснования допущенных мною сокращений, то к этому и сведется все мое участие в данном Сочинении. Никаких иных обязанностей я на себя не принимал.
Предлагал я сделать ряд более существенных изменений, позаботиться о чистоте языка и стиля, далеко не всегда безупречных. Добивался также права сократить некоторые чересчур длинные письма - среди них есть и такие, где говорится без всякой связи и почти без перехода о вещах, никак друг с другом не вяжущихся. Этой работы, согласия на которую я не получил, было бы, разумеется, недостаточно, чтобы придать Произведению подлинную ценность, но она, во всяком случае, избавила бы Книгу от некоторых недостатков.
Мне возразили, что желательно было обнародовать самые письма, а не какое-то Произведение, по ним составленное, и что, если бы восемь или десять человек, принимавших участие в данной переписке, изъяснялись одинаково чистым языком, это противоречило бы и правдоподобию и истине. Я, со своей стороны, заметил, что до этого весьма далеко и что, напротив, ни один автор данных писем не избегает грубых, напрашивающихся на критику ошибок, но на это мне отвечали, что всякий рассудительный Читатель и не может не ждать ошибок в собрании писем частных лиц, если даже среди опубликованных доныне писем различных весьма уважаемых авторов, в том числе и некоторых академиков, нет ни одного вполне безупречного по языку. Доводы эти меня не убедили, - я полагал, как и сейчас еще полагаю, что приводить их гораздо легче, чем с ними соглашаться. Но здесь я не был хозяином и потому подчинился, оставив за собою право протестовать и заявить, что держусь противоположного мнения. Сейчас я это и делаю.
Что же касается возможных достоинств данного Произведения, то, пожалуй, по этому вопросу мне высказываться не следует, ибо мое мнение не должно и не может иметь влияния на кого бы то ни было. Впрочем, те, кто, приступая к чтению, любят знать хотя бы приблизительно, на что им рассчитывать, те, повторяю, пусть читают мое предисловие дальше. Всем прочим лучше сразу же перейти к самому Произведению: им вполне достаточно и того, что я пока сказал. Должен прежде всего добавить, что, если - охотно в этом признаюсь - у меня имелось желание опубликовать данные письма, я все же весьма далек от каких-либо надежд на успех. И да не примут этого искреннего моего признания за наигранную скромность Автора. Ибо заявляю столь же искренне, что, если бы это Собрание писем не было, на мой взгляд, достойным предстать перед читающей Публикой, я бы не стал им заниматься. Попытаемся разъяснить это кажущееся противоречие.
Ценность того или иного Произведения заключается в его полезности, или же в доставляемом им удовольствии, или же и в том и в другом вместе, если уж таковы его свойства. Но успех отнюдь не всегда служит показателем достоинства, он часто зависит более от выбора сюжета, чем от его изложения, более от совокупности предметов, о которых идет речь в Произведении, чем от того, как именно они представлены. Между тем в данное Собрание, как это явствует из заглавия, входят письма целого круга лиц, и в нем царит такое разнообразие интересов, которое ослабляет интерес Читателя. К тому же почти все выражаемые в нем чувства лживы или притворны и потому способны вызвать в Читателе лишь любопытство, а оно всегда слабее, чем интерес, вызванный подлинным чувством, а главное, в гораздо меньшей степени побуждает к снисходительной оценке и весьма чутко улавливает всякие мелкие ошибки, досадно мешающие чтению.
Недостатки эти отчасти, быть может, искупаются одним достоинством, свойственным самой сущности данного Произведения, а именно, разнообразием стилей - качеством, которого Писателю редко случается достигнуть, но которое здесь возникает как бы само собой и, во всяком случае, спасает от скуки однообразия. Кое-кто, пожалуй, оценит и довольно большое количество наблюдений, рассеянных в этих письмах, наблюдений, либо совсем новых, либо малоизвестных. Вот, полагаю, и все удовольствие, какое от них можно получить, даже судя о них с величайшей снисходительностью. Польза этого Произведения будет, может быть, оспариваться еще больше, однако, мне кажется, установить ее значительно легче. Во всяком случае, на мой взгляд, разоблачить способы, которыми бесчестные люди портят порядочных, значит оказать большую услугу добрым нравам. В Сочинении этом можно будет найти также доказательство и пример двух весьма важных истин, которые находятся, можно сказать, в полном забвении, если исходить из того, как редко осуществляются они в нашей жизни. Первая истина состоит в том, что каждая женщина, соглашающаяся вести знакомство с безнравственным мужчиной, становится его жертвой. Вторая - в том, что каждая мать, допускающая, чтобы дочь ее оказывала какой-либо другой женщине больше доверия, чем ей самой, поступает в лучшем случае неосторожно. Молодые люди обоего пола могут также узнать из этой Книги, что дружба, которую, по-видимому, так легко дарят им люди дурных нравов, всегда является лишь опасной западней, роковой и для добродетели их, и для счастья. Однако все хорошее так часто употребляется во зло, что, не только не рекомендуя молодежи чтение настоящей Переписки, я считаю весьма существенным держать подобные Произведения подальше от нее. Время, когда эта именно книга может уже не быть опасной, а, наоборот, приносить пользу, очень хорошо определила некая достойная мать, выказав не простую рассудительность, но подлинный ум. "Я считала бы, - сказала она мне, ознакомившись с этой рукописью, - что окажу настоящую услугу своей дочери, если дам ей ее прочесть в день ее замужества". Если все матери семейств станут так думать, я буду вечно радоваться, что опубликовал ее.
Но, даже исходя из столь лестного предположения, мне все же кажется, что это Собрание писем понравится немногим. Мужчинам и женщинам развращенным выгодно будет опорочить Произведение, могущее им повредить. А так как у них вполне достаточно ловкости, они, возможно, привлекут на свою сторону ригористов, возмущенных картиной дурных нравов, которая здесь изображена. У так называемых вольнодумцев не вызовет никакого сочувствия набожная женщина, которую именно из-за ее благочестия они будут считать жалкой бабенкой, люди же набожные вознегодуют на то, что добродетель не устояла и религиозное чувство не оказалось достаточно сильным. С другой стороны, людям с тонким вкусом покажется противным слишком простой и неправильный стиль многих писем, а средний читатель, убежденный, что все напечатанное есть плод писательского труда, усмотрит в иных письмах вымученную манеру Автора, выглядывающего из-за спины героев, которые, казалось бы, говорят от своего имени.
Наконец, может быть высказано и довольно единодушное мнение, что все хорошо на своем месте и что если чрезмерно изысканный стиль писателей действительно лишает естественного изящества письма частных людей, то небрежности, которые зачастую допускаются в последних, становятся настоящими ошибками и делают их неудобочитаемыми, когда они появляются в печати. От всего сердца признаю, что, быть может, все эти упреки вполне обоснованны. Думаю также, что смог бы на них возразить, не выходя даже за допустимые для Предисловия рамки. Но для того, чтобы необходимо было отвечать решительно на все, нужно, чтобы само Произведение не способно было ответить решительно ни на что, а если бы я так считал, то уничтожил бы и Предисловие и Книгу….
(Источник - Лакло, Пьер Амбруаз Франсуа Шодерло де в библиотеке Максима Мошкова; http://lib.ru/INOOLD/DELAKLO/opasnye_swyazi.txt)
***
