| Ilya | Дата: Суббота, 26 Сен 2015, 23:57 | Сообщение # 1 |
 Постоянный участник
Группа: Друзья
Сообщений: 134
Статус:  | В городе "химиков"
Глава первая.
Рассвет никак не мог пробиться на землю через остатки ночи. Ночь сопротивлялась всей своей тяжелой, тёмной, влажной массой, застревая в низинах и оврагах, в пространстве между деревьями, в промежутках между домами, свисая лохмотьями с нижних веток и цепляясь когтистыми, мохнатыми лапами за тротуары и мостовые. И уже непонятно было, где кончается ночь и начинается туман, пришедший ей на смену. В этой наглядной борьбе двух сущностей казалось не было места утреннему свету, рассветным лучам и птичьим переливам. Но утро упорно, по сантиметру, выдавливало ночь из пространства, отбирая у неё все новые и новые куски аллей и газонов, скверов и площадей. Серый свет постепенно вытеснял чёрный из ущелий улиц, дворов-колодцев, сырых подворотен, кривых переулков и мрачных тупиков. Город "химиков" просыпался.
.... Во рту была Сахара. Кто-то злой и безжалостный возил по его внутренней поверхности волокушу подбитую наждаком. Сахара плавно перетекала в Железные Тиски, cдавливающие голову по всей окружности. Верхние веки были скреплены с нижними мягкими прищепками. Боли не было, но попытка их поднять окончилась неудачно.
Проснувшаяся мысль медленно покатилась, цепляясь всеми своими выступами, наростами и ответвлениями за стенки мозговой извилины и наконец, докатившись куда надо, она распалась на отдельные слова, выстрoившиеся в вопросительное предложение - Где это я?
С большим усилием вытащив из-под одеяла руку, он начал искать то место где должны были быть глаза. Глаза были на месте, прищепки не прoщупывались. Но веки были покрыты какой-то липкой и тягучей массой, к которой сразу же попытался прилипнуть палец. Интуитивно почувствовав, что не отравится, он довольно быстро нашёл рот и всунул палец туда. Слюнные железы каким-то чудом выдали порцию слюны и он ощутил что-то алкогольно сладкое, с гнильцой. Память тут же услужливо высветила бутылку жидкости с гордым и ёмким названием "Волжское" стоявшую среди грязных захватанных стаканов и какой-то снеди, которую так же условно можно было назвать "еда" как жидкость в бутылке можно было назвать "вино". Большей гадости он в своей жизни ещё не пил. Гнилуха с привкусом вермута. Плюс корейская сигарета без фильтра. Пoсле неё “прима” шла по классу американских, которые довелось однажды попробовать. Но после двух стаканов "вина" было уже всё равно, что курить и чем закусывать.
- Эй Кирюха, проснулся алкаш молодой - услышал он низкий прокуренный голос дяди Саши, обитавшего на соседней койке.
- Ну и накирялся Кирюха, не зря тебя так назвали - и хрипло, с махорочным придыханием захохотал далеко не новой шутке выдаваемой им в разных вариантах, вписывая слова "Кирюха-кирнём" в разные ситуации с участием бутылки.
- "И угораздило такое имечко получить от рождения" - в который раз уныло подумал Кирилл, вспоминая давно умершего дедушку, в честь которого он и тащил теперь на себе эту ношу.
- Воды-ы-ы - с трудом выдавил из себя две гласные и несколько согласных...
И через минуту почувствовал как тяжелая заскорузлая ладонь, просунутая между затылком и подушкой, бережно приподымает его голову, и ощутил на губах приятный холодок гранённого стакана. Сахара оросилась живительной влагой.
- Ты Киря чем думал когда вчера в чужой базар влез? - уже без смеха просипел он.
- Ты хоть помнишь как ты Юрку Пионера на себе на 3-й этаж припёр и под кровать затолкал, а потом уже отрубился.?
Кирилл не помнил. Он скосил глаза в сторону и увидел что-то шевелящееся и храпящее на полу под двумя рваными фуфайками.
- Вон, вишь, из под кровати вылез и разлёгся тут... Тоже поди, ничего не помнит, полудурок повёрнутый.
- В какой чужой базар, дядь Саша? - с трудом выдавил из себя.
- Да для нас всех тут нажраться в хлам а потом куролесить начать - это запросто. Но ты же студент, образованный.... Ну коль нажрался, не лезь к чужим, кого не знаешь.
- К каким чужим? Кого не знаю? - спросил Кирилл, с трудом соображая о чём идёт речь.
- Ты чего,забыл что вчера было?
- Не...не...не...помню. Помню какое-то смрадное винище и ещё что-то в бутылке, Витька-механик наливал...
- Вот, вот, оттого и отшибло тебе голову. Тот пьёт всё что горит. И по широте своей души и по причине ушибленности головы готов своей отравой угостить и ближнего и дальнего. Отчего ближний - сразу дальним станет, а дальний - в мир иной отойти может. Как только жив ещё бодяжник долбанный, самогонщик недоделанный. Сам чуть копыта не отбросил в прошлом году - слепнуть начал, еле откачали. А щас опять за старое. Да ну хрен с ним с придурком... Ты чё, совсем не помнишь как мужика своим самбо или дзюдом головой в ступеньку воткнул?
... Тут что-то начало проясняться в голове у Кирилла - чья-то рука с ножом... захват-бросок... Юркина разбитая в кровь полудетская морда...слёзы у него на глазах...потом Юрку на плечо и вверх по лестнице...его надломленная фигура, цепляющаяся за перила... после этого - туман...
- Кое-что вспомнил - сказал он - кого-то бросил, потом Юрку наверх потащил... Только не помню, зачем это я?
- Ты Киря хоть и накирялся, но нутром уловил что надо Пионера от комсомольцев спасать. А то они хоть и бухие были, могли на нём пёрышками весь моральный кодекс строителя коммунизма нарисовать. Он ещё с воли им задолжал что-то, а тут они в самый раз на него и наткнулись. В гости пришли к одному из нашей общаги, приняли вместе и пройтись вышли. Тут Юрка у них закурить и попросил, старых знакомых не узнав, будучи отравленным той же гадостью что и ты, Киря.
- Не-нет, он не с нами пил, где-то в другом месте...А как тот мужик, ну которого я... в ступеньку...
- Да ничё, не смертельно. И тебя и его спасло то, что оба бухие были. А то ты бы со скамьи студенческой прямиком на другую скамью пересел бы, и был бы потом не просто образованный а ШИРОКО образованный, по нашей широкой родной стране поездивший.
Кирилл ничего не ответил, покрывшись холодным потом от мысли, что могло бы случиться. И как близок он был к тому чтобы вкусить все прелести той жизни, о которой за этот месяц практики вдоволь наслушался от окружающих.
-"Скорее бы домой, сколько там ещё осталось-неделя, меньше?" - с тоской подумал он. Подальше от этого кошмара, этой грязи, этой злобы-казалось бы разлитой в воздухе. Этой тяжелой давящей атмосферы ненависти - когда все против всех и каждый против себя тоже.
- Ну и что теперь будет?
- Улаживать надо Киря, они просто так это не спишут. Ты бабки ещё не все прокирял, чуток осталось?
- Н-н-н-не знаю, надо посмотреть...
- Ну посмотри, им выставить надо побольше, пусть глотки зальют.
Кирилл лихорадочно соображал сколько осталось дней и сколько денег. Наконец зацепился за цифру 3 - три дня до отъезда и тридцатка денег.
- Ну ты покумекай пока, а мы пойдём с Толиком похаваем чего-нибудь. Идёшь, Толян?
- Иду, жрать уже хочется - ответил Толик - весёлый московский хулиган, который лез в карман только за ножиком, но никак не за словом и не за деньгами(за ними он предпочитал лезть в чужой).
- Ты чё, дядь Саш, думаешь можно так студента отмазать? Я могу пойти побазарить если надо.
- Да то я так, пуганул Кирю, никто его резать не будет, они и не помнят ни фига, бухие были...Бабки с него вынем, он всё равно скоро валит к себе в Xохляндию. Ему мама с папой дома сколько надо отсыпят, а нам где взять, а? Бывал я там, у них жрачки полно в магазинах и бухалова разнoго валом. А мы тут кости гложим и махру курим....
- Хорошо в Xохляндии?
- Справно хохлы живут - хаты в деревнях добротные, чистые. А при хатах огороды ухоженные и деревья фруктовые. У них там груш, яблок, вишни-черешни - хоть задавись. А в Прибалтике - так там вообще! Тебе Tолик лучше не знать и не видеть...
- Чё, ещё лучше?
- Я когда через них фуры гонял, глазам своим сначала не верил ну всё прям как у буржуев заведено.
- А ты у буржуев бывал?
-Нет, но кто бывал, говорят что у прибалтов почти также... Ну ладно, так ты всё понял? Выставляем Кирю на четвертак и устраиваем себе праздник по полной.
- Ну как скажешь, дядь Саша....
- Tы с ним на танцы завтра собираешься?
- Собираюсь, в парк на танцплощадкy
ГЛАВА ВТОРАЯ.
-"Да-а весёлая практика в этом году сложилась, будет что рассказать, как на другой планете побывал"- подумал Кирилл.
Таких разительнух контрастов он до этого никогда не встречал, и даже предположить не мог, что такое бывает. Вроде страна одна - а как два разных мира...
Поразил первый же заход в продуктовый, хотели с Петькой взять колбасы или сыра к ужину. Вопрос о колбасе почти возмутил продавщицу, но сдержавшись, она очень вежливо объяснила по каким дням её привозят и когда надо занимать очередь. Такие слова как "масло" и "сыр" даже не стали произносить глядя на пустую витрину со свиной головой и чьими-то хвостами - всё стало ясно. На следующий день удивились ещё больше. Стояли в длинной очереди к винному прилавку за каким-то спиртным напитком, тоскливо поглядывая на пустые полки, разговорились со стоящей за ними молодой парой. Кирилл задал простой вопрос -А что, у вас в магазинах сухих вин в продаже не бывает? - На что те удивлённо преглянулись, и девушка, прыснув в кулак, спросила - Сухое вино-это что, в порошке? - Петька, привыкший на шутку отвечать шуткой сказал:
- Нет, на хлеб вместо масла мазать - Или просто за щёку положишь и ждёшь когда кайф поймаешь - добавил Кирилл, и они захохотали, ожидая такой же реакции от собеседников. Но те удивлённо переглянулись и вопросительно уставились на них. И тут до Кирилла дошло, что действительность намного ужаснее, чем он мог себе предположить. Люди просто не понимали о чём идёт речь.
В те годы, в середине семидесятых у них на Украине, в самом захолустном продуктовом можно было найти пыльную бутылку кислого "Рислинга" и на закуску - слегка помятую, с полуоторванной наклейкой, грязную банку "Завтрак туриста". Тут даже и этого не было. И ещё - удивила вежливость работников торговли и общепита. Не было хамства. Хоть с каменным лицом, хоть сквозь зубы - но "спасибо - пожалуйста" и "кушайте на здоровье - приятного аппетита" - это почти всегда. Но всё оказалось элементарно просто. Петруха почти сразу познакомился с девушкой в столовой на раздаче и как-то поинтересовался:
- А пoчему у вас здесь продавщицы и кассирши такие вежливые, будто меня всё время обвешивают и обсчитывают?
- А потому что боятся.
- Кого боятся? Я что, разве на майoра Петрова из ОБХСС похож? -ошарашенно спросил Петька.
- А всех боятся. Ты видишь, публика здесь какая - не так ответишь, нагрубишь - он тебя после смены встретит и хорошо если ножом не пырнёт, а только кулаком приложится. Таким грубить - себе дороже....
Танцевальный вечер не задался с самого начала. То тут, то там с завидний постоянностью вспыхивали быстротечные драки и надо было быть начеку, следить за ситуацией вокруг, чтобы случайно не попасть в очередную стычку. Два раза выходили покурить и приложиться к бутылке, припрятанной в кустах. На третий раз взяли с собой вновь приобретённых подруг - авось угощение поможет продолжению, но назад вернуться уже не смогли.
Прямо перед входом завязалось серьёзное многолюдное месилово из молодых парней, мужиков и даже женщин. Четверо ментов стояли в первом ряду зрителей и периодически старались выдернуть кого нибудь из дерущейся массы, близко подкатившегося к ним. На человеке тут же защёлкивались наручники и его оттаскивали в машину. Наручники в действии Кирилл видел в первый раз. Дрались не только голыми руками, уже пошли в ход финки, штакетник, камни - всё что попадалось под руку. Прямо перед ними, спиной к забору, в порванной рубахе, с залитым кровью лицом сражался высокий парень, умело отмахиваясь ножом от насeдавших на него троих мужиков.
- Смотри Ирка, смотри- это же Колька-Длинный, твой бывший...-взволнованно крикнула Лидка, схватив за руки подругу, ту, на которую у Кирилла были планы на сегодняшний вечер.
- А-а-а - су-у-уки! Коля-а-а-а - завизжала Ирка и зажав в поднятой руке сумку как боевой топор, кинулась в гущу дерущихся. За нeй с таким же визгом бросилась Лидка.
Ни Кирилл ни Толик не успели даже глазом моргнуть как девчoнки вцепились в одного из мужиков наседавших на Длинного. Им даже удалось повалить его на землю. Но кто-то другой, подскочив сзади и схватив Лидку за волосы, с размаху ударил её лицом об забор - раз, другой, третий... Душеразирающий крик - концентрация боли и ужаса - повис над толпой, перекрывая все другие.
Тут уж Кирилл не выдержал... Хороший мальчик из дружной интеллигентной семьи - он с детства усвоил истины - нельзя обижать слабых, надо любить животных, нельзя подымать руку на женщину, надо быть добрым, честным, справедливым и т.д. и т.п. Всё это он впитал в себя, и так уж вышло, что почти ничего пока не попалось на его жизненном пути, что могло бы это опровергнуть. Он ещё не понимал что надо не так уж много, чтобы превратить человека в зверя. Что слабый, воспользовавшись доверчивостью и простодушием сильного, может с удовольствием и злорадством втоптать того в грязь, что бы потом насладится освободившимся статусом. Что женщина также может стать невменяемой и яростно и злобно калечить окружающих, вымещая на них накопившиеся горести и обиды.
- Киря-я-я - стой дурак, ты куда-а-а-а - попытался остановить его Толик. Но Кирилл уже скручивал мужику шею, отрывая его от Лидки. Бросив придушенного он подхватил стонущyю окровавленную девчонку и потащил её прочь.
В этой круговерти кулаков и кастетов, палок и ножей, ботинок и сапог, в этой концентрации безумных глаз и оскаленных ртов, в этом временном сгустке отчаяния и злобы, в этой свалке существ теряющих себя - Кирилл был чужим для всех. Его никто не знал и его никто не звал. Он никому здесь не был своим... Он увидел перед собой чьи-то горящие злобой глаза и инстинктивно вскинул руку, как бы закрываясь от вытекающей из них ненависти. Острая боль раскалённым хлыстом полоснула по руке, подтверждая окружающую реальность. Тут двое ментов подскочили сзади и с силой выдернули его вместе с Лидкой из этого кровавого месива. Уже приехала скорая, где наскоро оказывали первую помощь...
- Тебе Кирилл совсем башку сорвало, ты чего опять в чужой базар полез? Мало тебе Пионера придурочного, так ты ещё эту лярву спасать кинулся? Да на этих тёлках пробы негде ставить, за них даже по 117-й не закроют, так они ещё и с придурью оказались - в такой разбор влезли. - Ругал Кирилла Толик.
Кирилл угрюмо сидел возле дерева баюкая левую забинтованную руку. Вот и финальный эпизод месяца приключений. Только вот приключения оказались какими-то невесёлыми, хорошо ещё что всё ТАК закончилось...
Он вспомнил как ночевал у одной подруги в общаге и как среди ночи она подняла его полусонного-полупьяного - был какой-то ночной рейд. Отлавливали пробравшихся мужиков. В коридоре слышны были крики, шум, топот. Кого-то уже зацепили, кто-то пытался удрать, кто-то начал драться... Помнил как полуодетый, ничего не соображающий, вылазил в окно, потом всем телом вцепившись в стену пробирался по карнизу на высоте 4-го этажа, спрыгнул на нижнюю крышу, оттуда в какой-то двор и наконец, на улицу. Минут через 15 понял что заблудился. Пошёл куда глаза глядели, в надежде увидеть знакомое название. За очередным углом наткнулся на компанию угрюмых парней, двое из которых молча и сразу бросились к нему. Опять выручила спортивная подготовка - рванул так, что те сразу отстали. На какой-то улице увидел патрульную машину, рассказал ментам про угрюмых парней. Те переглянулись и один сказал - Повезло тебе парень, что не догнали...- Они сжалились над студентом в чужом городе и подвезли домой.
Вспомнил как Петрухина работница общепита повела их на день рождения своей подружки куда-то в домик на садовом участке. Пили вино и разбавленный спирт. Именинница всё время добавляла в спирт мёд "для вкуса"
ну и по дороге домой её начало перемыкать. Перестала всех узнавать, порывалась убежать, начала драться, при этом истерически кричала что никуда с ними не пойдёт и с плачем просила её отпустить. Уже начали оглядываться и останавливаться прохожие, уже два парня решительно направились к ним выручать бедную девушку. И только наличие других девушек и их объяснение остановило тех. Именинница оказалась очень сильной - Петруху так звезданула по челюсти, что он чуть не присел, Кириллу острым туфлем в живот - мало не показалось. Но хорошо ещё что не ниже. Пришлось очень жёстко заломить ей руки и кое-как дворами да закоулками довели всё-же до дома и сдали на руки заспанным родителям. Облегчённо вздохнули и расслабились выходя из подъезда.
И тут одна из оставшихся подруг тронула Кирилла за руку и шепнула на ушко - Пошли ко мне, я тут рядом...
Ну и чего было отказываться? Оказалось, что она спала в проходной комнате, в другой - спали родители. Рано утром она растолкала Кирилла, собрала его шмотки и заставила залезть в шкаф и там сидеть тихо, пока те не уйдут на работу. Ситуация была настолько анекдотическая, что Кирилл, сидя в шкафу привалившись к торцовой стенке, еле сдерживался, чтобы не расхохотаться и при этом периодически впадая в дремоту, тут же в ужасе просыпался, чувствуя что сейчас навалится на открывающуюся створку и вывалится прямо под ноги одевающeмуся папаше. А он был заранее предупреждён, что папа - человек простой и суровый, и такого не потерпит. Пронесло...
Завтра последний день, вечером поезд.
ГЛАВА ТРЕТьЯ.
Дядя Саша с Толиком сидели на брёвнышках, в сосняке, за импровизированным столом в виде старой колоды накрытой газетой. Бывший шофёр-дальнобойщик разлил по стаканам водку и сказал:
- Толян, кончай куксится, бери стакан и давай за Кирюху выпьем, на его денежки гуляем - хрипло хохотнул в конце. Толик опрокинул в себя залпом и закашлялся.
- Плохо пошла - просипел откашливаясь.
- Настроения нет... Как-то это всё западло получилось...
- Раз он их так легко отдал, значит ума ещё не нажил. Подрастёт - поумнеет и людЯм доверять перестанет.
- Он Юрку из под ножа вытащил, а потом девку эту из месилова... А на вид вроде сынок маменькин, с соплями ещё... Я этих чистых мальчиков сопливых за милую душу всегда шмонал - дикую рожу скорчишь, бритву покажешь - сразу всё отдавали... А этот, вишь, из другого теста сделан.
- Ты Толя душу сeбе не рви, она одна у тебя, другой не будет, не заштопаешь. Пей давай да закусывай...
Выпили ещё по одной и Толик машинально зажевал хлеб с салом. Его вроде как здесь и не было, смотрел вовнутрь себя, какими-то своими мыслями мучался.
- У меня же по алгебре четвёрка всегда была и по физике тоже... Да двоек вообще не было, на трояк всегда вытягивал хоть и не учил ничего... Думал, зачем учёбой себе мозг морозить, когда грузчиком в гастрономе на всё заработаешь...И друзья всегда при тебе - Толик достань то, продай это... По вечерам "приработок" не слабый бывал - зимой шапки снимал, летом то то, то это - с надрывом начал рассказывать Толян, выпуская наружу давно накопившееся, перебродившее, лежащее на дне под грузом повседневности.
- Это даже хорошо что я на "химию" попал, насмотрелся после зоны конченных... Думал я чувак такой лихой - могу выбухать ведро, в морду дать, деваху завалить, шугануть домашних да сопливых. А Киря - хоть и домашний, но не сопливым оказался. Очень не слабо по всем делам выступил, мужиком себя показал... Домой вернусь, пойду учиться, может техникум кончу... Мне классная говорила - "Голова хорошая, жаль что дураку досталась"...
Через десять лет в одном из кафе на гурзуфской набережной сидел Кирилл с женой и трёхлетним карапузом. Попивали сухое винцо, в чашках ароматно дышал кофе по-турецки, на тарелке отблёскивали глянцевыми боками пушистые булочки и бархатно чернела упругими ягодами виноградная кисть. Настроение было хорошее, разговаривали громко, шутили, смеялись. Через два столика от них сидела семья с двумя детьми примерно того же возраста. Тоже беседовали о чём-то своём. Вдруг глава семейства резко замолчал к чему-то прислушиваясь. Закрутил головой туда-сюда и оглянувшись начал в кого-то всматриваться. И видно убедившись в чём-то, удивлённо хмыкнул, встал и бросив жене - Я сейчас - пошёл к барной стойке...
Кирилл, заметив удивлённый взгляд жены направленный куда-то за его плечо, оглянулся и увидел молодого мужика, стоящего рядом с их столиком. Мужик, улыбаясь и держа в каждой руке по бокалу с шампанским, кивком головы показал на его левую руку.
- А шрам всё же остался, на всю жизнь отметочка за спасённую душу...
Кирилл посмотрел на руку, а потом удивлённо на мужика. Тот ещё больше улыбнулся и сказал - Ну что Киря, кирнём?
И тут до Кирилла дошло - Толик. Они обнялись и Кирилл спросил - Как ты меня узнал?
- Я тебя сначала услышал. Слышу говорок такой характерный, с "шоканьем" да с "хеканьем", сильно знакомый. Я такой только у тебя слышал.Повертел головой, нашёл источник звука, всмотрелся - ну точно - Киря! Встал и пошёл за шампанским. Вечером приглашаю в ресторан на веранду.
- Да там всегда забито, мы уже 2 недели здесь и всё туда попасть не можем.
- Не боись Киря, всё будет накрыто и все сядем. Я отвечаю и я угощаю.
Вечер проходил в тёплой и дружеской обстановке. Было много съедено и много выпито. Вспоминали тот приволжский город, где встретились Кириллова практика и Толянова "химия." Уже в конце, много выпивший и вроде бы полупьяный Толик вдруг серьёзно сказал - Ты Кирилл даже не представляешь что ты мне тогда всю жизнь перевернул. Ты после Юрки Пионера и Лидки мне показал что мальчик маменькин, чистенький, умненький, может внутренне настоящим мужиком быть, под перья и молотки пойти. И без бравады ненужной и без всегдашней алкогольной подпитки. Я после "химии" со старой жизнью завязал, тоже в студенты подался, в техникум поступил. Ну не совсем сам, родственники помогли, но учился по честному. Сейчас зав. отдела в продуктовом. А тебя бы не встретил, так бы и катился дальше до канавы придорожной или лёжки подзаборной. Может это судьба мне подарок подбросила - стыкнула мою "химию" и твою практику. Так что ты тогда мне примером по жизни высветился, и на тебя посмотрев я сейчас человеком стал.
Кирилл был приятно удивлён рассказу Толика и внутренне порадовался за парня, нашедшего свою дорогу в жизни. Он был обычным инженером, каких были сотни тысяч в бывшем СССР. Жил скромно, почти на зарплату, тянул свою лямку монотонной повторяющейся рутины, и никак не ожидал что может стать для кого-то примером.
Они обменялись адресами и периодически перезванивались и наезжали друг к другу в гости. Так продолжалось много лет, пока Толика не убили в одной из разборок в середине 90-х.
Нам не дано предугадать как слово наше отзовётся....
Ф.И.Тютчев
|
| |
| |
