|
Мой мир
|
|
| Azazelloalex | Дата: Четверг, 19 Дек 2013, 20:44 | Сообщение # 1 |
 Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус:  |
Вы когда-нибудь видели как рушится мир? Нет, я не имею ввиду землетрясение в двенадцать баллов, падение метеорита, вторжение злобных марсиан, либо чего-то подобного из ряда фантастики. Я говорю о собственном мире. О мире, который создает каждый человек вокруг себя. О той реальности, о тех представлениях о простых, элементарных вещах, таких как любовь, верность, семья. Все это является частью нас, частью нашего маленького мирка.
Я никогда об этом всерьез не задумывался. Он был и все. Для меня он был константой, каким-то несокрушимым монолитом. Все это сформировалось еще в детстве. Да, у меня было счастливое детство: любящие друг друга родители; я единственный и любимый сын. Наша семья была идеальной. И я сам, повзрослев, подсознательно хотел создать такую же: искренне любить жену, детей. И всеми силами стремился к этому. Были и разочарования, и боль. Но я не вдавался в крайности; учился отличать любовь от временного увлечения; верность от, скажем так, легкого поведения…
Я встретил Иру. Она была идеалом, в моем понимании. Красивая, умная, живая. Живая, по отношению к миру, людям, всему живому. Красивая и умная – редкое сочетание для девушки. К сожалению, в большинстве случаев к одному из критериев приходится добавлять предлог «не». К еще большему сожалению, среди представительниц прекрасной (хотя в этом случае слово «прекрасно» ну ни как не вяжется) половины человечества встречаются индивидуумы, к которым приходится применять предлог «не» для обоих критериев.
С Ирой все было иначе. Данный предлог, к счастью, был не применим к ней. Мы любили друг друга. Все шло своим чередом: встречались, жили гражданским браком, сыграли свадьбу. Вот он, мой мир, мой монолит, моя константа. Моя мечта сбылась, я создал семью с любимой женщиной. Чего можно еще желать?
В один прекрасный день Ира сказала, что… беременна. Сказать, что я был счастлив, это ничего не сказать. Я был самым счастливым мужчиной на свете. Меня не пугали детские крики по ночам, подгузники, погремушки. В моей жизни вскоре появится маленькое чудо, которое с нашей с Ирой помощью сделает первый шаг, скажет первое слово, впервые назовет меня папой. Странное чувство отцовства. Ты счастлив, искренне рад и за себя, и за неё. Она живет с тобой, ждет от тебя ребенка. Не это ли доказательство её любви? Ты счастлив. Но это одна сторона медали. С другой стороны, это ответственность. Ты отвечаешь не только за себя, но еще и за малыша. Ты должен его вырастить, воспитать, выпустить в мир, помочь создать свой собственный мирок. И только тогда ты будешь отцом, папой, а не просто мужчиной, что помог его зачать.
Я ехал в роддом как только мог. Полчаса назад мне сообщили, что Ира родила мальчика. Сын. Как сказал кто-то из мудрых: мужчина, у которого есть сын – бессмертен. Бессмертие, не к этому ли стремятся все? И я этого достиг.
Роддом был старенький. Как и большинство зданий нашего города. Точнее, этой части города. На другом его конце вовсю щеголяли новостройки. Урбанизация нашего века процветала.
- Добрый день, - говорю я медсестре на регистратуре, - у меня жена родила. Мне бы проведать.
Молоденькая медсестричка (ей в пору быть клиенткой данного учреждения, а не сотрудницей) скептически глянула на меня.
- Фамилия роженицы? - Странным голосом спросила она. Странным потому, что я никогда не понимал, чем вызвана такая интонация. Что б вы поняли, о чем речь, вспомните, пожалуйста, продавщицу бакалейного отдела гастронома. Да, да, ту самую, в засаленном, грязном фартуке и с черт знает, чем на голове. И её коронная фраза сказанная тоном содержащим в себе и возмущение, и недовольство всем на свете, и наигранную усталость: «Да кто вас там обвесил?! Да у меня самые честные весы». Вот именно такие интонации я и имел в виду.
- Потапова, - сказал я медсестре.
- Имя? – томно вздохнув, поинтересовалась она.
- Ира… Ирина, - поправил я.
- у вас мальчик, вес три девятьсот, роды прошли без осложнений. Роженица и ребенок в норме. Вам надо пройти к врачу. – Все тем же тоном, прочитала она с журнала.
- А зачем мне к врачу? – Удивился я.
- Мужчина, - не поменяв интонацию, возмутилась медсестра, - таких как вы, у меня по сто пятьдесят на дню! И каждому все разъяснять – никаких сил не хватит.
- Хорошо, хорошо, - пасанул я, - скажите хоть куда идти?
Второй этаж, третий кабинет на лево от входа.
Оставив медсестру, я поднялся на второй этаж. Вот тут меня и ждал небольшой сюрприз. Налево от входа было всего две двери. Одна была без опознавательных знаков. На другой же виднелась табличка с надписью «ЗАВ РОД ОТД». Да, да, именно так, с полным отсутствием знаков препинания и каких-либо объяснений. Скорее всего, данная надпись расшифровывалась как заведующий родильным отделением. Что ж, постучим, узнаем.
Настроение у меня было прекрасное. Даже медсестра в регистратуре не смогла его испортить. Так что мне было абсолютно все равно, что меня ждет за дверью.
- Войдите, - раздался из-за двери мужской голос, после того как я вежливо в неё постучал.
Странное ощущение. Никогда не замечали, что кабинет руководителя (если это, конечно, хороший руководитель) отличается от кабинетов подчиненных. Нет, я не имею ввиду обстановку, я говорю об атмосфере. Взять, к примеру, ту же больницу. По коридорам и кабинетам витает запах лекарств, печали, болезни, боли. Кабинет главврача, как бы, из другого мира. Там скрыты шумы коридора, нет запаха лекарств и прочего. Почему так, не знаю.
В кабинете находился мужчина лет сорока в белом халате. Он сидел за столом и заполнял какой-то журнал.
- Чем обязан? – Вежливо поинтересовался он.
- Добрый день, улыбаясь, поздоровался я.
- Добрый, - кивнул собеседник. В его интонациях не было и малейшего сходства с медсестрой. Приятный, доброжелательный человек.
- Мне на регистратуре сказали зайти к врачу. У меня жена родила, - сказал я.
- Как роженицу зовут? – Беря другой журнал, поинтересовался доктор.
- Ирина Потапова, - ответил я.
Доктор изменился в лице. Так меняется мина, когда человек должен сообщить вам о чем-то малоприятном, точнее совсем не приятном. Причем, то, что сообщить должен именно он, ему самому неприятно.
- Что я могу сказать, печально начал он. – У вас мальчик, поздравляю, - натянуто улыбнулся доктор. Я просто сказал «спасибо». Уж очень мне не нравилась интонация доктора. В разговоре была какая-то натянутость. Если все хорошо, то к чему ведется разговор?
- Как вам сказать, отвернувшись к окну, продолжил доктор. Было видно, что он хочет сказать. Точнее не хочет, а надо, но ему тяжело.
- В моей практике такое впервые, - продолжил он. – Нет, были подобные случаи, но не при таких обстоятельствах.
- Что случилось, доктор? – Стараясь сохранить спокойствие, сердце взволновано колотилось, спросил я.
- Какие у вас отношения с женой? – Внезапно спросил собеседник.
- В смысле? – Недоуменно переспросил я.
- В прямом, - проговорил он. – Ваша жена, сразу после родов, написала отказную от ребенка.
Шок. Я испытывал шок. Тот мирок, мир нашей семьи начал рушиться. В порыве отчаянья, я пытался его удержать, спасти. Твердил врачу, что это ошибка, что мы с Ирой любим друг друга, что с нетерпением ждали рождение ребенка. Доктор, молча, показал документ.
Мир рухнул. Вокруг была лишь пустошь. Выжженная пустошь. Черная земля, дымящиеся силуэты деревьев. Серые, черные тучи владели небом. Не проблеска солнца, не уголка синевы. Теперь так выглядел мой мир.
На листе А4 были выведены ровные линии слов. Это был Ирин почерк, её подпись, её приговор.
* * *
Депрессия. Психологи это называют так. Ира даже не захотела со мной разговаривать. Она просто сидела и все. Молча сидела и смотрела в окно. Игра в молчанку закончилась ничем. Из роддома она уехала к своим родителям, за вещами прислав младшего брата. Я помог этому шестнадцатилетнему парнишке собрать её шмотки. Мы сухо поговорили. Не он, не родители не понимали Иркиного поведения. Все попытки завести разговор обо мне или ребенке заканчивались скандалом.
Особого желания вернуть её у меня не было. Любовь? А была ли она? Как женщина, давшая жизнь ребенку, отказывается от него? Да, бывают обстоятельства, залетела по малолетству, нежелательная беременность… Когда женщина одна, зажата в тисках жизни, ей это простительно, её можно понять. Но тут…
Ребенок, сын, Влад, оставался в роддоме. Пока я оформлял все документы на себя, врачи переводили его на искусственное питание. Никогда не думал, что у нас такая бюрократия. Я сбился со счета, сколько справок и куда я переносил. Подтверждение отцовства, оформление декрета. Хвала небесам, нашим законодательством предусмотрена возможность взятия декретного отпуска мужчиной. И еще я благодарен своему шефу. Мировой мужик. Именно он предложил мне продолжить работу на дому. И мне сохраняется оклад, и нового человека не надо вводить в курс дела. Пособия и все возможные выплат по рождению ребенка, это, конечно, хорошо, но уровень цен на детские товары оставляет желать лучшего. За один поход по магазинам, приобретя коляску, кроватку и так, по мелочи, оставил внушительную сумму денег. Изучение просторов интернета и специализированных изданий тоже не прибавили оптимизма. Оказывается, маленькие дети, в особенности младенцы, очень часто болеют. Малейший сквозняк, чей-то чих, кашель, нарушение режима сна, питания и так далее, может привести к заболеваниям, название которых, не то чтобы запомнить, произнести целая наука. Помимо пресечения всякого рода заболеваний, уход за новорожденным не то, что целая наука, настоящий комплекс! Да, с Ирой было бы проще, у женщин все это выработано на генном уровне. Они инстинктивно все это знают. Я же, как мужчина, дуб дубом в этом.
Что произошло с Ирой, врачи называли постродовым синдромом. В этом состоянии женщина может навредить и себе, и ребенку, и мужу. То, что произошло у нас, как говорится, легкая форма. Если честно, меня чуть не вырвало, когда доктор приводил примеры последствий воздействий данного синдрома на женщину.
* * *
Двоякое чувство. Я забирал Влада с роддома. Медсестра искренне улыбалась, поздравляла. А я держал своего сына на руках. Я был счастлив. Вот оно, мое бессмертие, мой наследник. Я воспитаю тебя, сын, ты станешь на ноги. С другой стороны, мы с ним одиноки. Мои родители далеко. Да, они приедут, помогут. Друзья тоже будут близки. Но мы одиноки. Мой сын сирота при живой матери. Она открестилась от тебя, от нас. Но мы и сами справимся, не так ли? В ответ он лишь пустил пузырьки изо рта и заулыбался. Вылитый я. Как будто ожила старая фотография из семейного альбома. Отец всегда сам фотографировал нас. Тогда еще не было цифровиков. Все снимали на старую, добрую пленку. Потом, при свете красной лампы, проявка в реактивах. Он сам всегда снимал и проявлял фотографии. Ставил емкости с реактивами на ванну, размещал лампу и делал фотографии. Для меня маленького это было настоящим чудом. Папа закрывал дверь, сквозь щель просвечивался красный свет, а потом он выходил и показывал готовые фотографии. Когда я подрос, папа разрешил мне присутствовать при проявке. Тогда я еще больше утвердился во мнении, что вижу чудо. Только представьте себе: абсолютно чистый лист кладут в емкость с водой и на нем проявляется изображение. Ну не чудо ли?
- Узнаешь, кто это? – Улыбаясь, спросил папа.
- Мама! – Звонко рассмеялся я. На фотографии была молодая женщина, моя мама. Она сидела в кресле возле журнального столика с её косметикой. Глаза широко распахнуты, губы слегка приоткрыты. В левой руке она держала небольшое зеркальце, а в правой – кисточку с тушью и подводила ресницы. Папа был настоящим фотоохотником: подкрадывался с фотоаппаратом и снимал в тот момент, когда этого не ждешь. Поэтому многие фотографии получались неожиданными, интересными, а иногда и смешными.
Мама. Ира тоже раскладывала свою косметику на журнальном столике. Точно также сидела, закинув ногу на ногу, и… сердце прорезала боль. Психоз, синдром… бред!
* * *
Ожог чесался. Не пек, а чесался. Вечно я перегреваю молоко. Сегодня чуть не вскипятил. Вроде и в кастрюле с водой грею, как надо, а все равно перегреваю.
Влад, успокоившись, пил с бутылочки, вцепившись в неё обеими ручками. Маленький, никто ж у тебя её не заберет. А ему все равно, он вцепился, закрыл глаза и пьет.
За этот месяц я научился различать, что его беспокоит: хочет кушать, надо поменять подгузник или еще что-то. Вот сейчас, в три часа ночи, мы проголодались. И папа приготовил нам покушать. Ну перегрел, бывает, но сейчас то все хорошо. Правда, у папы рука чешется. Хорошо, что ума хватило ребенку не дать сразу. Чувствую, что бутылочка горячая. Дай, думаю, на руку капну, проверю. Капнул. Теперь с ожогом сижу.
Покушав он моментально уснул. Спать не хотелось. Эксперимент с бутылочкой отогнал остатки сна окончательно. Захотелось покурить. Взяв сигарету, я вышел на балкон. Город лежал АО тьме. До рассвета еще пару часов. Огней фактически не было. В это время даже самые стойкие гуляки сдаются в плен сну.
Терпкий дым входил в легкие. Никотин. Интересно, сколько чистого никотина в одной капле? Раз он убивает лошадь. Или это из разряда «минздрав предупреждает»?
Со стороны послышался детский плач. Я заглянул в комнату, Влад тихо спал. Кто ж тогда плачет? Соседнее окно зажглось светом.
- Тише, тише, - раздался оттуда женский голос. – Не плачь. Что у нас случилось?
Ласковый тон голос заставил сжаться сердце…
- Я тебе говорю, она беременна, - войдя в квартиру, сказала Ира.
- С чего ты это взяла? – Опуская сумки на пол, спросил я. Поход в супермаркет в компании жены, а точнее под её чутким руководством, дело тяжелое. В прямом смысле этого слова. А если, к тому же, жена беременна…
- Да у неё живот как у меня, - ответила Ира, - месяц пятый, шестой.
- та не, брось, - отмахнулся я, - она еще совсем девчонка. Ей лет шестнадцать, семнадцать.
В тот день, возвращаясь с Ирой из магазина, в подъезде мы встретили Катю. Катя была милой девушкой, отличницей в школе. Красавицей? Скажем так, не уродина, но и не фотомодель. Жила с родителями, мечтала поступить на юрфак. Внешне она была худощава. Когда мы её встретили, у неё появился небольшой животик, увеличилась грудь, слегка поправилась. Особого внимания я этому не придал. Ну мало ли, гормональный взрыв или еще сто-то. Оказывается, Ира была права.
- Сейчас мы сменим подгузник, - тем же ласковым голосом продолжила Катя, - вымоемся и чистенькие ляжем спать. Хорошо?
Не видимый мне ребенок успокоился. Катин голос чудесным способом действовал на ребенка. У меня так с Владом не получалось. Он успокаивался только после завершения всех вышеуказанных операций.
Через минут пять, свет погас. Я вернулся в комнату, Владик мирно спал в своей кроватке. Мне самому надо поспать хоть часок.
* * *
Со стороны мы напоминали семейную пару с двойней. У меня коляска, у Кати коляска. Даже внешне они были схожи. Коляски, в смысле.
- Постродовой синдром, - катя коляску, сказал я. Мы гуляли по аллеи парка.
- И из-за этого она вас бросила? – Удивилась Катя. Её история была простой и в чем-то банальной: залетела, аборт было поздно делать, новоявленный папаша исчез бесследно, она – мать одиночка.
- Да, у неё началось временное психологическое расстройство, - ответил я. – У кого-то появляется фобия: страх за себя, ребенка, мужа. Кто-то начинает ненавидеть весь мир. А кто-то, просто, сходит с ума. Такое очень редко, но бывает.
Она с интересом смотрела на меня. Чувствовал себя профессором на лекции.
- Это я все от доктора узнал. – Смущенно добавил я.
- Я поняла, - улыбнувшись, сказала Катя. И уже всерьез продолжила: - Я вот не могу понять, как женщина может бросить своего ребенка? У меня даже мысли не было написать отказную! И в моей ситуации родители даже не заикались.
Катеных родителей я знал хорошо. Мама домохозяйка, папа учитель математики. Он мне очень помог в старших классах с алгеброй и геометрией. Катя была у них поздним ребенком. Её отцу уже под шестьдесят, если не за. Вряд ли они были бы против рождения внука, точнее внучки. У Кати дочка.
- Женщина бросает ребенка по разным причинам. – Начал рассуждать я. – Например, не каждую женщину поддержат близкие, окажись она в твоем положении. Тебе повезло с родителями. Они близко и готовы помочь. Мои тоже, но они далеко, за сотни километров. А если женщина, хотя тут скорее подойдет понятие девушка, из неблагополучной семьи. Где её ребенок никому не нужен. Что ей делать?
- Самой воспитывать! – Твердо ответила Катя. Сейчас она олицетворяла саму решительность. Я лишь печально улыбнулся. Маленькая, по сути, девочка, пытающаяся играть во взрослую жизнь. А кто я? В свои двадцать пять. Человеческие отношения для меня были константой. И что? вся моя взрослость, выраженная в дипломе архитектора и престижной работе, моментально улетучилась. Я позвонил родителям, маме. Расплакался. Да, расплакался, как ребенок, маленький мальчик. Вся та иллюзия обо мне, как взрослом мужчине, рухнула. Остался мальчик. Конечно, со временем я успокоился, взял себя в руки. Но вся эта история отрезвила меня, пошатнула мою самостоятельность. Я как никогда остро ощутил зависимость от других людей. Я не говорю о финансах. Точнее, не только о них. Я о поддержке. Я знал, что близкие должны поддерживать друг друга, но надеялся, что смогу всему противостоять сам. Ошибался. Что ж, самый лучший опыт, это опыт приобретенный самостоятельно.
- Катя, - нежно сказал я, - тебе повезло, ты не знаешь, что такое, когда от тебя отрекаются самые близкие.
- Мне тоже было больно, когда я осталась одна! – Парировала Катя.
Я лишь улыбнулся. Как объяснить ей, что любимый человек, он, конечно, близкий, но любовь переменчива, не постоянна. А значит и его близость не является константой. Да, математическое объяснение человеческих отношений является натянутым и примитивным, но как умею.
Время шло, Влад подрастал. От Иры не было никаких известий. Странно, от врачей, да и из интернета, я знал, что постродовой синдром или, как его еще называют, послеродовая депрессия, явление временное. А она не возвращалась. Обида? Да какая обида! Я же понимаю, что это физиология, что это не её вина. Просто поговорить и все. Объяснится, понять, продолжить жить. Но она не звонила, не писала, не приезжала. А самому позвонить, мне было неловко…
* * *
В один прекрасный, солнечный день, раздался телефонный звонок. Я как раз проигрывал продовольственную битву: Влад никак не хотел кушать картофельное пюре. Я уже и пел, и танцевал вокруг него, но сынишка не в какую.
- Да? – Взяв трубку, спросил я.
- Александр Потапов? – Раздалось на другом конце провода.
- Да, это я, - ответил я собеседнику.
- Вас беспокоят из областной психиатрической больницы, - прозвучало из трубки, - у нас находится ваша жена, Ирина Потапова.
- Что с ней? – Крикнул я. Ира в психушке, этого е может быть!
- К сожалению, я не располагаю конкретными данными, - ответил собеседник, - понимаете, пациенты у нас специфические, многим из них еще предстоит вернуться в общество. Так что, информация закрыта. Все подробности вам расскажет доктор.
- Хорошо, я выезжаю.
Второй раз я в кабинете врача из-за Иры. Врач, пожилая женщина, сидела напротив. Парадоксально, пожилой врач-психиатр. Работая всю жизнь с расстройствами психики, сам приобретаешь такое расстройство.
- Александр, - начала доктор, - вы не замечали за своей женой какие-то странности. Я имею ввиду до рождения ребенка.
- До рождения… - начал я перебирать в памяти нашу с Ирой жизнь, - вроде бы… все хорошо было.
- То есть, никаких вспышек немотивированной агрессии? – Уточнила доктор, - никакой тревоги, отстраненности?
- Нет, ничего такого, - ответил я, - а что случилось, то?
- Понимаете, - тихо сказала доктор, - вчера ваша жена накинулась с ножом на своего брата. Что там произошло конкретно, никто не знает. Он сейчас в реанимации с четырьмя колотыми ранами.
- Как набросилась? – Спросил я. У меня в голове не укладывалось, что моя Ирочка способна кому-то навредить. Тем более своему брату.
- Её застали сидящей на полу в коридоре, - не обращая внимания на мое восклицание, продолжила доктор, - рядом лежал окровавленный брат. Она прижала его голову к груди и убаюкивала как младенца.
Она еще объясняла, что это, скорее всего, осложнение послеродовой депрессии, какой-то там психоз и так далее. Я просто попросил посмотреть на свою жену. Я хотел сам убедится в безумстве Иры. Кивнув, доктор попросила следовать за ней.
Ира сидела на кровати и пела колыбельную подушке. Она держала её как младенца. Меня не пустили к ней в палату, разрешили посмотреть через глазок двери. Мой вид мог спровоцировать её. Пока она находилась в покое.
- Не буду вас обнадеживать, - проговорила доктор, - шансов на выздоровление вашей жены практически нет. Один из миллиона, если не из миллиарда.
Это прозвучало как приговор…
* * *
В мире нет ничего вечного. Я понял это на собственном опыте. Мой мирок, созданный с Ирой, рухнул, развалился в прах. В этом не виноват никто, просто так сложились обстоятельства. Иру не вернешь, к сожалению. Боль стала попускать, хотя, не отрицаю, тяжело. Тяжело осознавать, что твоя любимая безумна, сошла с ума. Я иногда навещаю её в больнице. Меня так и не пускают к ней. А она все убаюкивает подушку, считая, сто это её ребенок. Жалкое зрелище, когда она в порыве ярости защищает подушку. Что с ней, не знает никто. Предположения, только предположения. Юридически мне дали развод. Я свободен…
Свободен. Я потерял Иру, её любовь, нежность. Так сложились обстоятельства, твержу я себе, строя новый мир. Наш с Катей мир. Мы понимаем друг друга, а в отношениях мужчины и женщины это главное. Любовь? Скорее привязанность. Я еще помню Иру, Катя помнить отца своей дочери. Должно пройти время. Время все расставит на свои места.
|
| |
| |
| konstantin | Дата: Пятница, 20 Дек 2013, 09:37 | Сообщение # 2 |
 Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 58
Награды: 4
Репутация: 0
Статус: | Очень понравился рассказ, я новичок, приглашаю на мою страничку. Удачи и вдохновения!
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:04 | Сообщение # 3 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Благодарю за отзыв
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:05 | Сообщение # 4 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: |
Я черный ворон с белым опереньем!
Я иду, сметая все на своем пути!
Сея хаос и обращая в пепел мир!
Для меня нет законов, ибо сам я закон!
Для меня нет богов, ибо сам я бог!
Мне не страшна смерть, ибо сам я смерть!
Из праха рожденный в прах вернется!
Аминь!
Пронзенное мечом тело стало полупрозрачным и медленно улетело к небесам, сквозь бетонную плиту больничного потолка. Врачи еще суетились у койки старика, пытаясь его реанимировать, но было уже поздно.
- Всегда удивлялся, неужели вся эта театральщина с мечом, книгой, развивающимся крыльями, так нужна? – Спросил стоящий в дверях ангел – хранитель. Врачи уже констатировали смерть от инфаркта.
- Каждый выбирает сам, в каком образе прийти к избранному. – Сухо ответил я.
- Ха, - усмехнулся хранитель, - вы, жнецы, так искренне верите, что смерть благодать?
- Я предпочитаю, что б меня называли ангелом смерти. А насчет благодати: там, - указал я пальцем вверх, - все-таки лучше, чем здесь.
Он разозлился, глаза хранителя пылали яростью:
- Ты, мразь, порочащая бога, да ты знаешь, сколько горя ты принес в мир?! Сколько людей будут его оплакивать?!
Комната наполнилась фиолетовым свечением. Глаза санитаров, что выносили тело старика, остекленели. Остановить время может любой ангел, хотя это не приветствуется. Нет, прямого запрета нету, но…
- Видишь? – Откинув простыню, спросил я. – Взгляни в это лицо, он устал жить. Жить в этом аду. Ибо жизнь не что иное, как заточение в кругах ада! А смерть – освобождение.
- Так почему ты, - заорал хранитель, - не идешь и не убиваешь всех, не даришь им свою благодать?!
- Я же не псих, - усмехнулся я. Какой наивный хранитель, верит в непоколебимость догм.
Остановка времени закончилась, старика увезли в морг. Хранитель стоял весь пунцовый от злости. Я направился прочь, и уже в дверях, обернувшись, спросил:
- Хранитель, а почему ты меня не остановил? Ведь это твоя работа.
- Печать смерти была очень сильной, - оправдываясь, ответил хранитель. – Я ничего не успел сделать.
Ха, и он еще что-то смеет говорить мне. Я молча ушел, пускай думает, что хочет.
На улице ничего не изменилось. Люди шли по своим делам. Как будто и не умер человек. Хотя ответ простой: всем наплевать, на то, что кто-то где-то умер. У каждого свои проблемы. Вон солидного вида мужчина бежит и громко разговаривает по телефону о каких-то акциях и о падении цен на них. А там парочка идет обнявшись. А вон ту парочку лучше не встречать.
- Целься точнее, криворукий! – Орал на всю улицу пожилой амур. Молодой аж трясся от страха. Руки дрожали, пистолеты ходили ходуном. Да, представляю, что будет, если такой попадет куда-то. Я прошел мимо, сделав вид, что не заметил. Нет, люди их не видели, но я еле сдержался от смеха. Смешно, ей богу.
За спиной послышался хлопок, и в тело ударило что-то тяжелое. По инерции я пролетел еще несколько метров.
- Ты что творишь, салага?! – Вопил во все горло пожилой амур. Я еле поднялся на ноги. Черт! Голова кружилась.
- Совсем рехнулся! – Продолжал орать амур. – В жнецов нельзя стрелять! Только в людей!
- Я предпочитаю, когда меня называют ангелом смерти. – С тихой злобой произнес я. Не хватало еще влюбиться в кого-то. О прямоте рук амуров уже анекдоты ходят.
- Успокойтесь! – Заискивающе произнес амур. – Все хорошо!
- Ничего не хорошо! – Перебил я амура.
- Нет, конечно, но мы все решим. Проведем расследование и проведем обряд отвода! Зайдите к нам завтра, с утра. На десять вас устроит?
- Устроит! – Разворачиваясь, проговорил я.
- Извиняюсь, вы, случайно не заметили, в кого попала вторая пуля? – Заикаясь от страха, спросил молодой амур. Пожилой был аж пунцовый от злости.
- Нет, не заметил.
* * *
Вот еще, переться завтра в канцелярию. И почему ангелы так любят небеса?
Я зашел в свой подъезд, следом зашла девушка. Мы стояли у лифта. Взгляд так и падал на неё. Вот черт! Кажется, я нашел, в кого попала вторая пуля. Мы зашли в лифт. Она стояла еще ближе. Аромат. Запах её тела пьянил. Ну почему, зачем? Ведь я этого не хотел. Я не хотел влюбляться.
Она вышла на своем этаже, а я поехал дальше.
Убежище. Пристанище. Берлога. Дом? Не знаю, как это назвать. Просто место, где я живу. Люди называют это домом, но я не человек. Я тот, кто завершает человеческую жизнь, освобождает. Хотя сейчас мысли были заняты не людьми, а только одним человеком. Этой девушкой. Её коричневые, как шоколад, волосы. Изящные линии фигуры. Почему я материализовался при ней? Чтоб она меня увидела? Зачем?
И запах. Её запах. Он такой… такой… дурманящий. Странно, но я влюбился.
- Да, ты влюбился, жнец, - улыбнулся я сам себе. Неужели я умею любить? Нет, не так. Неужели я имею право любить? Я, жнец! Ангел смерти! Наверное, да. Нет, это все из-за ошибки амура. Завтра все пройдет. Амуры проведут обряд отвода и все. Надо спать. Сон все ставит на свои места.
Во сне пришла она. Легкая белая ткань обрамляла фигуру. Вокруг была какая-то дымка. Ветер развивал волосы цвета шоколада.
* * *
Голова забита черт знает чем. И самое страшное, утром я встретился с ней в лифте. Я, как дурак, снова материализовался.
- Доброе утро! – Жизнерадостно улыбаясь, сказала она. В словах было столько искренности. Я только и смог что что-то невнятно промычать. Так, быстро к амурам и все.
Лифт полз медленно. Ну почему? Почему так медленно? Ну же! Быстрее! Лифт остановился на последнем этаже. Все вышли из него, я один остался ждать. «Ну и чего смотрите?» - Хотелось сказать вытаращившимся на меня сотрудникам неизвестных мне офисов. Но я догадался в чем дело. Третий раз. Третий раз, не желая того, я материализуюсь перед людьми. Из-за этих амуров совсем перестал себя контролировать. Пришлось спуститься, найти укромное место и скрывшись, подняться в канцелярию. Не дать, не взять, обычный офис. Уверен на сто процентов, блондинка на ресепшене полная дура.
- Утро доброе, - говорю я ей.
- Доброе! – Жизнерадостно ответила мне блондинка. А она ничего, симпатичная. Черт, да что со мной?! Совсем одурел!
- Мне в отдел амуров, должно было быть назначено.
- А, вы этот, - она стала усердно рыться в бумагах. – Вот нашла! – Радостно воскликнула она, найдя какую-то бумажку. – Вы… Ама… Амо…- морща лоб, попыталась прочитать она. Ну точно дура.
- Амадеус Август Вильгельм Троцковский. – Представился я.
- А, точно! – Улыбаясь, кивнула блондинка. – Проходите, пятый кабинет на право.
На дверях кабинета был изображен силуэт амура: пухленького мальчика с крыльями и луком в руках. Я, постучав, вошел.
- День добрый, мне назначено. – Сказал я присутствующим. Их было пятеро. Мужчина средних лет (главный, наверное); девушка, внешне смахивающая на блондинку на ресепшене; и трока парней.
- Вы Ама… А… - стала заикаться девушка. Знаете, это немного раздражает! Они здесь все столь глупы?
- Амадеус Август Вильгельм Троцковский, - отчеканил тот, которого я принял за главного, - жнец.
«Ангел смерти» - мысленно поправил я, но вслух произнес другое:
- Верно, с кем имею честь…
- Антоний Верст, глава отдела амуров небесной канцелярии. – Надменно задрав подбородок, представился незнакомец.
- Очень приятно, - сдержано пожал ему руку я.
- Взаимно, - натянуто улыбнулся собеседник. Не то, чтоб отношения между нашими конторами была враждебными, но натянутыми точно. Вообще, нас, ангелов смерти, считают чем-то… грязным, что ли? Забирать души, решать, жить человеку или нет – считается у ангелов грязной работенкой. Даже чистилище, где решается, куда отправить душу, в рай или ад, стараются обходить стороной. Хотя, сами когда-то были людьми, такими же смертными. Просто по каким-то причинам их не отправили ни в рай, ни в ад, а сделали ангелами.
- Мы разобрались в ситуации и приносим свои извинения. – Официальным тоном произнес Антоний. – Сами понимаете, сотрудник молодой, не опытный…
- Подождите, - перебил я амура, - я все прекрасно понимаю, но ближе к делу: обряд отворота, когда будет произведен? Я готов прямо сейчас!
Антоний как-то загадочно улыбнулся и произнес:
- В обряде не необходимости: второй пистолет остался заряженным. Наш сотрудник случайно выстрелил в вас с одного из пистолетов, а второй так и остался заряженным.
- Стоп! Как заряженным? – Всполошился я. Быть такого не может. А та девушка, тогда как?
- Обычно, - успокаивающе произнес амур. – С новичками такое бывает, но…
- Нет, не бывает, - возразил я, - я ночь не спал, о ней думал. Я знаю в кого попала вторая пуля, понимаете?
- Нет, не понимаю! – Строго ответил Антоний. – Наш сотрудник не причем! Раз сами влюбились, значит не зачем клеймить отдел амуров!
- Сам? – Только и смог, что спросить я. – А такое возможно?
- Возможно, возможно! – Кивая, ответил Антоний, выпроваживая меня с кабинета.
Дверь за мной закрылась, и я, как сомнамбула, пошел прочь. Очнулся лишь на улице. Я сам влюбился. Такое возможно? Выходит, что да. А если… кто знает какой там механизм. Но смысл амурам покрывать своего? Хотя, что человеческие конторы, что наши – все работают спустя рукава. Халтура? Лень? Исключение из правил?
В принципе, ошибки амуров не новость, а скорее обыденность. Скажем так, суровые реалии. Сколько людей страдает от не разделенной любви? Миллионы. А если вспомнить еще…
* * *
О качестве работы амуров я рассуждал еще долго. Только толку? Мысли все равно были заняты её. Вторая ночь проходит в любовных терзаниях. Смешно! Я, ангел смерти, страдаю по какой-то девице! Дожился!
Может, познакомиться с ней? Она не плохая, хорошая. Я чувствую это. Да, так и сделаю. Завтра же! Прямо в лифте. Ну там мы не раз встречались. Или нет, в лифте слишком банально. Да и сочтет меня маньяком каким-то. Подождать пока будет идти с сумками с магазина? Да, точно! Помогу бедной девушке, и в её глазах я буду прекрасным, добрым рыцарем, помогающим всем бескорыстно!
Мда, домечтался. И какого такого я залез на стол с половником и стал в позу а-ля памятник «Рабочий и колхозница»? А идея не плохая. Неся сумки, между делом, приглашу её на свиданье. А что? Наступление по всем фронтам.
* * *
Наступление я запланировал на вечер. А в течение дня проследил за ней. Ясное дело в обличии, в котором она меня не видела. Я узнал, что её зовут Алина, работает она риелтором в конторе по недвижимости: весь день мотается по городу, показывая потенциальным покупателям квартиры. А вечером, по пути домой, заходит в магазин. Ну как любая другая женщина.
Пакет с провиантом не был большим, но я всё же рискнул.
- Алина, - окликнул я её. Она обернулась. Какая завораживающая улыбка! А волосы! Когда она повернула голову, её распущенные волосы подхватил ветер.
- Да? – Удивленно спросила она. Мягкий, нежный тембр голоса. Она, наверное, замечательно поет. Особенно колыбельные, в ночной тиши, при свете свечи.
- Вам, может, помочь? Сумка-то тяжелая, - произнес я.
- Нет, спасибо, - засмеялась она, - не стоит, она не тяжелая.
Из её уст это звучало как приговор. Я уже подумал попрощаться и отправиться восвояси.
- Мы с вами соседи? – Неожиданно для меня спросила Алина.
- Да, мы живем в одном подъезде! – Радостно ответил я.
- А в какой квартире вы живете? – Поинтересовалась она.
- В двадцатой, - наугад ответил я.
Он немного растерялась:
- Но в нашем подъезде номера квартир начинаются с двадцать четвертой.
«Вот попал!» - Мелькнуло в голове.
- Двадцатой? Нет, я имел ввиду в тридцатой. – Попытался выкрутиться я. Но глядя на задумчивый облик Алины, понял, что попытка не увенчалась успехом.
- Странно, - произнесла она, - я живу в тридцать восьмой и с вами встречалась, когда вы ехали на лифте выше.
Прокол на мелочах, стратег хренов!
- Ладно, сдаюсь! – Картинно капитулируя, сказал я. – Только секрет! Я тот, кто живет на крыше.
- Карлсон! – Радостно догадалась Алина. – Вас так зовут, уважаемый незнакомец?
Мир вокруг стал фиолетового цвета, Алинины глаза напоминали два осколка хрусталя.
Второй прокол на мелочи. Нет, я могу представиться как Амадеус Август Вильгельм Троцковский, но тогда придется иметь дело с санитарами. Для меня это, конечно, не проблема, но в отношениях с Алиной это конец.
- Гена, - произнес я когда время снова обрело свой ход.
- Очень приятно, Гена, который живет на крыше, - смеясь, ответила она.
Я проводил её до квартиры, она поблагодарила меня.
- Алина, - в уже закрывающуюся дверь, произнес я.
- Да? – Ответила она.
- Алина, вы не против, если я вас куда-нибудь приглашу? – Краснея от стеснения, спросил я.
- Не против, - смеясь, ответила она, - только давайте в субботу, то после работы я очень сильно устаю.
- Хорошо, в субботу, так в субботу! – Как школьник обрадовался я. – Всего доброго!
- До свиданья, - ответила она.
* * *
До субботы я ходил весь сам не свой. Хотя все прошло удачно. И цветы ей понравились, и прогулка была замечательной, а разговор вообще прекрасным! У нас оказалось столько общего!
Дни шли за днями. Я занимался своей «работой» (Алина считала, что я работаю менеджером в одной солидной компании), Алина своей. По выходным мы гуляли по городу, а вечерами устраивали посиделки прямо на лестничной клетке. С чашкой чая говорили по душам.
Я уже не удивлялся, что сам смог полюбить. Сам, никакой амур на такое не способен. Будь он даже тысячу лет опытен.
* * *
Вы знаете, что такое работа жнеца? Каждый день, мы, ангелы смерти, открываем книгу смерти и узнаем, кого нам следует забрать. В книгу попадают те люди, на которых наложена печать смерти. Чем сильнее печать, тем больше информации о человеке в книге смерти. Это должно помочь принять решение: забирать душу или нет. Нюансов очень много. При слабой печати, за жизнь человека вступается его ангел – хранитель. Жнец и хранитель сами, между собой, решают судьбу человека. Печать накладывается в зависимости от различных обстоятельств, но сила печати зависит от того, сколько человек прожил из отпущенного ему срока. Чем ближе к концу этот срок, тем сильнее печать. В таких ситуация, хранители не вмешиваются в работу жнецов.
В один «прекрасный» день, открыв книгу, я увидел подробную историю Алины. От рождения и до сегодняшнего дня. Все, абсолютно все. Все подробности: и первый синяк, и первые месячные, и первую любовь, и первый поцелуй, и первый сексуальный опыт…
Это конец, пустота, вакуум. Не веря книге, я полетел к ней. Она стояла на перекрестке, ждала зеленого сигнала светофора. Печать смерти ярким клеймом светилась на груди.
Ангел – хранитель был рядом. Была. Белокурая девушка в белых одеждах и с белыми крыльями за спиной. Заметив меня, она отступила. Буквально на шаг. Не бросая ту, что охраняет, но давая понять: здесь она бессильна. Жизненный путь Алины пройден. Её время истекло. Почему? Почему она?
- Ответь! – Заорал я, уперев взгляд в небеса. Хранительница удивительно смотрела на меня.
- Я никогда не задавал этот вопрос! Не вслух, не про себя! Ответь! Почему она?! Почему?! Я считал смерть свободой, но с ней, - я указал на переходящую перекресток Алину, - я осознал, что есть истинная свобода!
Свобода – это любить. Свобода – это быть любимым. Свобода – это жизнь! Ибо любовь – это жизнь. Жизнь без любви – жалкое существование.
Небеса молчали. Они всегда молчат. Тысячу лет молчат. Лишь иногда, в качестве ответа, обрушивают на нас дождь.
- Я выполню свой долг, - произнес я. И переведя взгляд на хранительницу, добавил, - если мне позволят.
Недоумение на её лице сменилось настороженностью.
- Ты ангел – хранитель! Ты должна бороться за неё!
- Ты все равно заберешь её, жнец, - спокойно ответила хранительница.
- Борись! – Орал я. – Это твой долг!
- Ты сошел с ума, жнец!
- Знаю, - тихо ответил я, принимая из небытия в правую руку меч.
Взмах, удар, скрежет металла. Мой меч остановил клинок белого цвета. Что за пошлость с белым цветом?
- Борись! – Отталкивая её, кричал я.
Она взмыла ввысь, уходя от очередного удара. Не знаю почему, но хранительница не атаковала. Один удар, всего один! Я не буду прикрываться. И я погибну, обращусь светом или тьмою. Меня не станет, но она будет жить. Наверное…
Со стороны, если кому-то было суждено это увидеть, наш бой походил на битву белого лебедя и коршуна. Атака, парирование, разлет, и снова по кругу. Это могло продолжаться до бесконечности, если б она не перешла в атаку. Нет, я не прикрывался и не пытался отбить удар. Просто, ослепленный яростью, шел на пролом. А она просто не успела. Занесенному белому клинку так и не суждено было обрушится карой на обезумевшего от любви жнеца. Мой меч пронзил её грудь. Белые одежды приняли бурый оттенок. Крылья осыпались перьями и их унес порыв ветра. Из раны забил яркий свет, унося хранительницу прямиком к вратам рая.
* * *
Алина, как всегда после работы, подходила с сумками к дому. Здесь мы впервые заговорили, познакомились. К горлу подступил ком. Я не смог произнести не слова. Я просто ударил мечом. Её тело упало на землю. Прохожие стали подбегать, оказывать помощь.
Она стояла ко мне спиной. Я не мог смотреть ей в глаза.
- Иди, - давя слезы, тихо произнес я. Её душа улетела ввысь.
Впервые я захотел уйти. Вверх, сквозь горячие объятья атмосферы. Вверх, сквозь острые осколки звезд. Вверх, к обжигающим щупальцам солнца.
Я летел сквозь холодный вакуум. Объятья атмосферы были не столь горячи, звезды не ранили моих крыльев, а щупальца не обожгли израненное сердце.
- Почему? – Застыв в холодной мгле, вопрошал я, уже не надеясь на ответ.
- Почему, спрашиваешь ты? – Переспросил меня не известный мне голос. Он исходил отовсюду. От ледяной тьмы, от далеких звезд, из глубины меня самого.
- Странно слышать это от жнеца. Тем более от тебя.- Ответил голос.
- От меня? И чем же я особенный? – Поинтересовался я у собеседника.
- Тебе не впервой отнимать жизнь у близкого тебе человека. – Ответил голос.
- Не впервой? То есть я….
- А ты не задумывался, почему ты стал жнецом? Почему взвалил на себя груз ответственности, вершить чужие судьбы?
- Почему? – Лишь губами спросил я.
- Хочешь знать? Тогда узри!
* * *
Я видел себя со стороны. Улыбающийся парень несется на «Харлее» по трассе. Позади, прижавшись к нему, сидела девушка. Красивая девушка. Волосы цвета шоколада развивались от встречного ветра. Она зажмурила глаза, то ли от ветра, то ли от счастья. На губах играла улыбка. Но…
Из-за поворота плавно, как бы в замедленной съемке, выехал мусоровоз. Огромная, грузная машина. По воле рока, «Харлей» стало вести на дороге и, окончательно потеряв управление, он врезался в поворачивающего гиганта.
Я видел себя со стороны. Лежащим на дороге в лужи крови и стоящего рядом. Стоящий протянул руку девушке. Она поднялась, но и осталась лежать на мокром асфальте. Он кивнул ей и она улетела ввысь, а он растаял в пришедшем с обочины тумане. Только мертвые тела лежали на асфальте…
* * *
Что это?
Передо мною снова был молчаливый космос. Далекие холодные звезды…
- Что это? – Тихо произнес я.
- Это ты, - ответила пустота. – Ты так и не понял? Из-за тебя она погибла, из-за твоей беспечности. Но это пустое, ей было суждено погибнуть, ибо её жизненный путь был пройден. Ведь ты чувствовал печать смерти на её груди? Там, сидя на мотоцикле? В тебе проснулась сущность жнеца и ты, пожертвовав собой, лично помог ей уйти.
- Бред! – Орал я. – Я не мог этого сделать! Я же сам погиб тогда!
- Погиб человек, но родился жнец. Жнее со своими принципами. Жнец который забирал души, не колеблясь. Жнец, верный своим идеалам.
- Нет! Замолчи! Мои идеалы были ложными!
- Правда? – Удивился собеседник. – И в чем же их ложь?
- Смерть не освобождение. Я не знаю, что такое смерть, но знаю, что смерть – конец жизни. А жизнь – это любовь, радость, счастье.
- Счастье, говоришь? Для тяжелобольного человека, чье тело разъедает боль, смерть ли не счастье? Не освобождение?
- Нет! Ибо это боль для тех, кто его любит. Для тех, кто плачет над могилой.
- Ха-ха! – Засмеялся собеседник. Смеялся он очень долго…
- Абсурдная ситуация, не так ли? – Успокоившись, спросила пустота. – не эти ли слова тебе говорил ангел – хранитель? И не их, ли ты считал наивностью?
Их. Их я считал наивностью. Но я был не прав.
- Лжешь! – Ответила пустота. – Там где сталкиваются две морали, нет понятия правды и нет понятия лжи. Есть только две морали. И все.
- И что же мне теперь делать? – Только и смог спросить я.
- Делай что хочешь.
Что хочу. А чего же я хочу? Я любил Алин. Я люблю её, но…
- Какое банальное желание. – Усмехнулся собеседник. – Ну что ж, жнецом быть тебе мораль не позволит… быть по твоему!
Яркий свет ослепил меня, тишина сдавила уши.
- Гена? – Слегка смеющийся голосок спросил меня. Знакомый голосок.
Свет отступал. Я видел бескрайнее небо и облака под ногами. Я видел Алину. Она стояла в метре от меня. Вся в белых одеждах.
- Где мы? – Спросил я.
- Ты у врат рая, жнец. – Раздался другй женский голос за спиной. Обернувшись, я увидел хранительницу Алины. За её спиной действительно были ворота. Обычные вороты с лаконичной надписью «РАЙ».
- Рая?
- Да, Гена, - произнесла Алина. – Я знаю, кем ты был, но…
Она обняла меня за шею и поцеловала.
Так вот чего я хотел. Оказаться вместе с ней у ворот рая. Да, действительно, банальное желание для ангела смерти…
август – сентябрь 2012г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:06 | Сообщение # 5 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Диалог с самим собой
Никогда не думал, что со мной такое возможно. Нет, я понимаю: современный мир, стрессы, расшатанная психика. Но такого я не ожидал даже от себя.
Было обычное утро. Я нехотя собирался на работу. Да, я отношусь к тому типу людей, которые не любят свою работу, но боятся её потерять. Так вот, я стоял в ванной, брился. И думал, что ничего не меняется. По сути все по-старому. Каждый день как под копирку. Подъем в полседьмого, душ, завтрак, очистка одежды. Выход из дома, машина, дорожная суета, офис, восемь часов работы, час обеденного перерыва. Вечером прогулка по злачным местам, все одинаково.
- Надоело, да? – Ответило мне отражение. Я немного оторопел. Не каждый день тебе отвечает собственное отражение. Посмотрев пару секунд себе в глаза, я решил, что мне послышалось и, закончив процедуру, вышел в комнату. Там на диване сидел… я. Точно я, сидел, закинув ногу на ногу, и ехидно усмехался.
- Не понял, - только и смог проговорить я.
- Что не понятного? – Нагло вопросом ответил второй я.
- Ты… кто? – Сглатывая подступивший к горлу ком, спросил я. Да что со мной?!
- Я это ты. Что не похож? – Второй я картинно повернулся в профиль.
- Я серьезно! – Нервы начали сдавать.
- Я это ты. Я плод твоего воспаленного воображения.
- То есть, я больной? Псих? – Удивленно спросил я.
Второй я лишь криво усмехнулся.
- Нет, что ты, - отмахнулся он, - ты пока что не псих. – И встав в позу Ленина на броневике, картавым голосом добавил, - но вы на верном пути, товарищ!
- Паяц! – Только и смог ответить. Ужас, как же отвратительно я парадирую Ленина.
- Может и паяц, тебе виднее, но, - он указал на часы, - мы уже опаздываем.
- Твою дивизию! – Заорал я. По времени я уже должен подъезжать к офису, а я еще из дома не вышел.
- Если честно, мне все равно! – Глядя, как я мотаюсь по квартире, сказал второй я, - Я же фантом, выдумка.
Вышел, точнее, вылетел из подъезда. Никогда не опаздывал, всегда стараюсь быть пунктуальным. Машина завелась с трудом. Я просто нервничал и ключ никак не хотел проворачиваться. Наконец-то я тронулся с места и поехал. Моего собеседника рядом не было. Может, я действительно схожу с ума?
- Слушай, я тебя уже заждался тут. – Второй я стоял у входа в офисы. Я старался сохранить спокойствие. Мало ли что подумают окружающие, если увидят, что я разговариваю с пустотой. Надеюсь, это чудо вижу только я. Хотя как может быть еще? Если он моя выдумка. Блин, никогда в жизни не страдал такой хренью, как выдуманные знакомые. Видимо пришло время.
- Ну, ничего себе у неё сиськи!!! – Заорал второй я, глядя на нашу секретаршу Машу. Слава Богу, никто кроме меня его не слышал. Маша продолжала улыбаться, я пытался сделать ей комплименты. Еле сдерживая гнев, я прошел в свой кабинет. Как только дверь кабинета закрылась, я не выдержал.
- Слушай, успокойся! Никогда женских сисек не видел?
- Видел! – Развалившись на диванчике, улыбаясь, ответил второй я. – Слушай, а мне её сиськи навеяли кое-какие воспоминания.
Я попытался не вникать в разговор, а заняться работой.
- Ну и какие же? – Все-таки спросил я.
- А помнишь в возрасте эдак лет пятнадцати, когда в гости приходила подруга твоей мамы, тетя Женя, ты испытывал к ней вполне нормальные мужские рефлексы.
- Что? – Спросил я.
- Да, ты её хотел. Ты марил, как она перед тобой раздевается, и вы занимаетесь сексом. Тебя сводила с ума её фигура, её волосы, прическа. Светлое каре. Даже когда одноклассница Светка так постриглась, срезав свои белокурые локоны, ты хотел её. Помнишь, как у тебя прямо на уроке стоял, когда она выходила к доске?
- Да, было! – Не выдержал я. – Но это было давно, я вырос, и у меня нет с этим никаких проблем.
- Да ты что! – Всплеснул руками собеседник.
- А то ты не знаешь! – Саркастически ответил я.
В дверь постучали, и пришлось умолкнуть.
- Да, войдите. – Крикнул я в ответ.
Дверь открылась, и вошел наш маркетолог Алексей.
- Ты один? – Обведя взглядом кабинет, удивленно спросил Алексей.
- Да.
- А я думал, кого-то распекаешь. Такие крики были слышны.
- Ну и что ты ему ответишь? – Второй я еще издевался.
Что я мог сказать Лехе? Что я схожу с ума? Что я вижу себя со стороны и разговариваю с самим собой?
- Да так, неважно себя чувствую. – Соврал я.
- Так возьми отгул, Ивановна сегодня вроде добрая.
- Наверное, так и сделаю.
* * *
В кабинет директора не один здравомыслящий подчиненный по своей воле не пойдет. Особенно к нашей Ларисе Ивановне. Она женщина строгая и немного жестокая. Всю жизнь отдала карьере и не мужа, не семьи, не детей.
Я вежливо постучал и приоткрыл дверь.
- Лариса Ивановна, можно?
- Да, Сергей Павлович, заходите. – Не отрывая взгляда от каких-то бумаг, проговорила она. – Что у вас?
- Лариса Ивановна, - начал я, - я неважно себя чувствую, можно я отгул возьму?
- Хаха, прям как в «Мимино», - заржал второй я за моей спиной. – Ларысу Ывановну хачу!
Мне стоило большого труда, что б промолчать. А она тем временем, оторвала взгляд от бумаг и посмотрела на меня.
- Что ж, иди, - наконец-то ответила она.
Выйдя из кабинета, я с облегчением выдохнул. Так, теперь домой, разбираться с этим вторым я.
* * *
Перед глазами все плыло. Еще бы! Так напиться. Бутылку без закуски. Тут не только свой двойник будет мерещиться.
- Думаешь, если напьешься, я исчезну? – Стоя возле окна, спросил второй я.
- А такое возможно? – Заплетающимся языком, поинтересовался я.
- Возможно все. Слушай, ты бы хоть один раз подумал: а зачем я вообще в твоей жизни появился?
Я искренне попытался задуматься, но поступивший в кровь алкоголь никак не давал это сделать.
- Ладно, не напрягай извилины. – Видя мое беспомощное положение, сказал второй я. – Ты сегодня утром сетовал на то, что ничего не меняется. Хочешь изменить мир – начни с себя. Хорошие слова, не так ли?
Хорошие, плохие, мне было все равно.
- А ты типа помогаешь мне начать? – С вызовом проговорил я. – С себя?
- Ну, что-то типа… - Пожал плечами второй я.
- А вот объясни мне, почему ты начал с проблем пубертатного периода? Вспомнил тетю Женю?
Второй я подошел к столу, сел напротив и посмотрел мне в глаза. Никогда не думал, что у меня такой пронзительный взгляд.
- Потому, - начал второй я, - что тогда ты терпел, терпел, да не вытерпел. Помнишь, как ты со Светкой после уроков в спортзале переспал? Хотя на её месте ты представлял тетю Женю. И сильно расстроился, когда сказка, которую ты рисовал в своих мечтах, не сбылась. А Светка тебя любила. Влюбилась после того раза. Ведь ты был её первым мужчиной. А для женщины это многое.
- Да она дура! Конченая, тупая дура! – Заорал я. Какого он лезет?! То, что он я не дает ему никаких прав!
- Дура, в переводи с латыни, означает «строгая». Но это лирическое отступление. А что ты ожидал от пятнадцатилетней девчонки, которую, грубо говоря, трахнул на спортивных матах?
- Не знаю, но это беганье за мной и сюсюканье меня бесило!
- Тебя бесило не это. Тебя бесило то, что, как я сказал, сказка оказалась не сказкой.
- Ну, допустим…
- Допустим, - воодушевился собеседник. – Помнишь свою сестру Лену? Да, да, младшую сестренку Лену. Вижу, что помнишь, только ты вычеркнул её из своей жизни. Ведь она живет с алкашом.
- Да, бросила б этого придурка и все было бы хорошо!
- Она его любит!
- Ну да, а он не признанный гений! Великий музыкант! Все ищет, как бы выпить! Лену поколачивает…
- Вот и вступился бы за сестренку! А то откреститься каждый может, сказать «знать тебя не знаю». Думаешь, ей легко?
- Достал! – Крикнул я, вставая из стола.
- Ты куда? – Удивленно спросил второй я. Интересно, он действительно удивился или притворяется? Если он моя выдумка, то должен знать, что я хочу сделать.
- За Леной, своей младшей сестрой.
* * *
- Думаешь, откроет? – Облокотившись об дверной косяк, поинтересовался второй я. Дверь действительно не хотели открывать. Такое ощущение, что никого нет дома.
- Дверь все-таки отрылась. В полумраке коридора была маленькая фигурка.
- Лена? – Заплетающимся языком спросил я. Боже, да она же постарела лет на десять!
- Да она это, она. – Твердил мне второй я.
- Саша? – Не веря своим глазам, спросила Лена, - это ты?
- Да, сестренка, - стараясь как можно искренне улыбаться, сказал я.
- Кто там?! – Из комнаты раздался пьяный и не совсем доброжелательный окрик. Я в охапку схватил Лену и ломанулся прочь. Лена что-то кричала, но я уже затащил её в машину.
- Ты что?! С ума сошел?! – Верещала она.
- Лена, тебе сколько лет? – Крутя руль, спросил я. Фигура сестры свернулась комочком на заднем сиденье. Лена плакала. Сначала тихо всхлипывая, потом рыдая навзрыд.
- Бил? – Спросил я, когда сестра немного успокоилась.
- Каждый день бьет. Кричит, что я проститутка, сплю со всеми подряд. А я его люблю, люблю!
Я замолчал. Ну что я могу сказать, если моя сестра дура?!
- Вообще-то, я повторюсь, - отозвался второй я, сидя на сиденье рядом с водительским, - дура, в переводе с латыни, означает «строгая».
- Заткнись! – Процедил я. – Надоело уже!
- Останови, - сказала Лена.
Твою дивизию, этого еще не хватало.
- Лена, это я не тебе, - попытался я все исправить, останавливая автомобиль.
- Саша, ты сам с собой разберись, хорошо? Я рада, что ты вспомнил обо мне, но…
Она вышла из машины и пошла прочь. Стиснув зубы, я вдавил акселератор в пол. Машина неслась как сумасшедшая по ночным улицам. Витрины магазинов и кафе мелькали за окном.
- Решил убиться, врезавшись в столб? – Поинтересовался второй я. Я промолчал. Надоело, все надоело. Хочу отдохнуть.
Девочки стояли вдоль дороги. На любой вкус, какую хочешь. Я остановил машину и подошел к одной из них. Крашеная блондинка, короткая юбка, чулки сеточкой, обтягивающий топик, боевой раскрас на лице.
- Сколько? – Спросил я.
- Договоримся! – Весело ответила проститутка.
- Нет! – Заорал второй я, когда мы садились в машину. – Только не в машине! Я тебя умоляю!
Но кто слушает плод воспаленного воображения?
* * *
Девочка прекрасно справилась со своей задачей и, расплатившись, я высадил её.
- А что ж ты на заднее сиденье сел? – Ехидно поинтересовался я у второго я.
- Завтра отгонишь машину в химчистку. – Ответил собеседник.
Я засмеялся. Я смеялся долго. Боже, какой абсурд! Я говорю сам с собой. Мой фантом меня отчитывает и стыдит! Меня!
- Успокоился? – Спокойно спросил второй я, когда приступ смеха прошел.
- Слушай, а все-таки, зачем я тебе?
Второй я только тяжело вздохнул.
- Я же тебе говорил: помочь тебе разобраться в себе.
- А ты можешь отвалить? А?
- Нет, к сожалению. К твоему великому сожалению.
- Хорошо, уйду я.
Я вышел из машины и направился прочь.
- От проблем не уйдешь, - ответил рядом идущий второй я.
- Не уйдешь… - машинально повторил я, глядя на силуэт моста вдали. А что? Один шаг и все кончено. Вот действительно. Что у меня есть, кроме кучи проблем? Да ничего! Работа, на которой мне ничего не светит. Личная жизнь под откос! С такой-то работой. Один шаг…
- Ну и зачем мы сюда пришли? – Оглядывая старый мост через железнодорожные пути, спросил второй я.
Я не слушал его, я просто перелез через хиленькую ограду и посмотрел в пропасть. Тонкие линии путей. Железный монстр с ревом проносится по ним.
Я посмотрел на самого себя. Перепуганное лицо, круглые глаза, какие-то крики. Я молча сделал шаг. Миг падения, резкая боль и тьма…
* * *
- Ты думал, что от проблем так легко уйти? – Раздался в голове голос. Знакомый и настырный голос.
- Нет, ты ошибался. – Ответил голос. – Надеюсь, что этот опрометчивый поступок вправит тебе мозги. Я же удаляюсь. Благодарю за внимание!
Последнею фразу голос прокричал с такой силой, что я открыл глаза.
Резкий свет постепенно уступал место какой-то комнате. Приборы, трубки, что-то пищит. И зареванная Лена почему-то в белом халате сидит и держит мою руку.
- Саша, - взволновано произнесла она, - ты очнулся?
Да, сестренка, я очнулся. Очнулся от иллюзии, ото сна, от своего эгоизма. Хочешь изменить мир, начни с себя.
16 марта 2012 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:07 | Сообщение # 6 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: |
Дневник одиночки
- Не допускай моих ошибок, - проговорил он, - не иди моим путем. Выбирай свою дорогу.
Он смотрел мне в глаза. Высокий, статный. Рядом с ним я выглядел мелким выскочкой.
- Я тоже через это прошел, - продолжил он. – Через наркотики, женщин, преступность…
Толпа за стеной ликовала. Сегодня, я достиг вершины. Я стал чемпионом. Я надеялся, что он будет восхищаться мной. Ведь он такой же, как и я. Он сам перенес все то, через что прошел я. Но он осуждал меня…
- Но не в этом счастье. Осознай. – Он дружественно положил руку мне на плечо. – У тебя есть девушка?
- Да, - ответил я.
Он лишь покачал головой.
- Я сейчас говорю, не про тех проституток, которые вешались на тебя после победы. Я про ту, которая готова тебя ждать.
Опустив голову, я отрицательно помотал.
- Остановись, сойди с этого пути. – Искренне ответил он. – Если б не Лаки, я б уже умер от СПИДа. Ей потребовалось двадцать лет, чтоб вразумить меня. Ты один, тебя не остановит никто на пути в пропасть. Если я для тебя авторитет, прислушайся. Не допускай моих ошибок. Я же вижу, что ты не такой. Не твое это. И тот, - он кивнул в сторону двери, куда вышел Сидорович, - поверь, он еще та сволочь.
- Я знаю, - тихо ответил я.
- Вот видишь, - печально улыбнулся он, - еще не все потеряно.
- Угу, промычал я. А что я мог ответить? Он был прав. На сто процентов прав.
- Желаю тебе удачи. Надеюсь, мы еще увидимся, чемпион.
После этих слов он поднялся и ушел проч. Мой кумир. Майк Тайсон…
* * *
Я не одинок, я одиночка! Это разные понятия. В первом случае, человек страдает. Во втором – гордится. Да, я горжусь тем, что я один. Спросите, чему тут гордиться? Тому, что я не получу удар в спину. Что люди, носящие клеймо моих друзей не предадут меня. Что та, которую я люблю, и не разобьет мое сердце. Мне так проще, мне так легче. Это моя жизнь, моя дорога…
Гетто. В нашей стране данного понятия не существует. В «цивилизованной» Америке в гетто живут отбросы общества. Те, от кого открестился высший свет, среднестатистический американец. Преступность, наркомания правит этим миров. Да, они правят и высшим светом, но никто не скажет это в глаза. Пятнадцатилетний пацан, укравший пачку сигарет из ларька, стопроцентно пойдет по этапу, а пятидесятилетний дядька за рулем «Лексуса», легко откупиться за все свои прегрешенья.
Гетто. У нас их нет. У нас отбросы общества это девяносто процентов населения. Тот, кто работает, пашет, он никто. А тот, кто у руля, тот бог. Не справедливо!
- Не справедливо! – Сквозь слезы я кричал отцу, когда он уходил от нас с мамой. Он нашел себе другую. Обидно. Мне было искренне жаль маму. Она любила его, всем сердцем любила. А он… Она очень сильно страдала. Рыдала, психовала, потом смерилась. Или делала вид, что смерилась. Полностью ушла в работу. Ей было тяжело. Одной поднимать, воспитывать ребенка. Мы скандалили, ругались.
Я был предоставлен сам себе. Мама мной практически не занималась. Сыт, одет и хорошо. На личную жизнь у неё времени не было. Да и разочаровалась она в мужчинах, не верила им…
25 октября 199… года.
Безотцовщина, бедная семья. Почему мы такие жестокие? Одноклассники меня не понимают. Да и другие тоже. Каждый хочет унизить, оскорбить, пнуть, ударить. Что я могу сделать против толпы? Один. Одиночка. Я только и умею, что убегать. Они кричат, что я трус. А они не трусы? Никто из них никогда не выйдет один на один! Только толпой…
15 декабря 199… года.
Пустота. Я никому не нужен. Мама кричит, что я эгоист, что думаю только о себе. Я просто хочу, чтоб она меня заметила, обратила внимание. Все было серо. Она погружена в работу. Я понимаю, что это для моего блага, но…
Как-то, убегая от пацанов, хотевших меня в очередной раз побить, я решил спрятаться на крыше многоэтажки. Я бежал по лестнице на верх. Они догоняли. Их было много. Это и хорошо, и плохо. Плохо, что их восьмеро, а я один. Хорошо, что каждый из них хотел быть первым, поэтому они, торопясь, мешали друг другу. Я вбежал на горище. Слава Богу там хватало хлама, чтоб спрятаться. Укрывшись в коробках, я стал ждать. Топот на лестнице приближался.
- Куда лезете?! – послышался строгий окрик с лестницы. – А ну пошли вон!
Ругаясь, мои линчиватели, ушли прочь. Чердак погрузился в тишину. Неужели пронесло? Выждав пару минут, я осторожно выбрался из-под коробок. Никого не было. Я облегчено выдохнул.
Только теперь я смог осмотреть чердак. Место, где я прятался, было завалено пустыми коробками из-под различной техники. Рядом стояло старое кресло-качалка. Напротив кучей лежали различные тюки. В общем, обычная картина старого чердака.
Но в другом конце горища было то, что привлекло мое внимание. Возле окна на покатой крыше были установлены насесты. На них, перелетая от одного к другому, были голуби. Белые, сероватые, темно сини. Птицы. Они, не боясь, подлетали ко мне, садились на руки, плечи, голову. Милые, добрые птицы. Символы мира.
У меня в кармане было немного семечек. Я достал эту жменю, и… они брали их у меня с ладони! Это было прекрасно.
С того дня я каждый день приходил на крышу, кормил голубей, ухаживал за ними. Голубей разводил пенсионер Федорович. Добрый человек. Он не прогнал меня, увидев, что я кормлю голубей, а разрешил приходить сюда, когда я захочу. Он рассказывал мне о голубях, учил ухаживать за ними. Он стал для меня родным человеком.
Голуби были моей отдушиной, моей семьей. Мне было отрадно ухаживать за ними. Гладить их, кормить.
21 апреля 199… года.
Сегодня умер Аркадий. Они выследили меня. Этот дебил свернул ему шею! Он смеялся, а Аркадий умер. Я отомщу! Ему, всем! Они поплатятся за все! За Аркадия, за меня! За все!
Что я мог сделать старшекласснику, убившему моего любимого голубя? Он на две головы выше, сильнее. Он просто оттолкнул меня в сторону и взял Аркадия. Аркадий не боялся людей, он доверял нам. Именно он первым подлетел ко мне тогда, в самый первый раз. Вот и сейчас, он просто сел ему на ладонь. Сам!
- Нет! – Сквозь слезы закричал я.
А эта сволочь сжала кулак, и смесь, крутанула Аркадию голову. Потом бросил мне его тельце.
- Держи свою птичку! – Смеялся он.
Мне было больно. Я похоронил Аркадия за гаражами. Поставил самодельный крест, приходил туда каждый день. Я жаждал мести! Ярость постепенно овладевала мной. Он поплатится за все!
Федорович говорил, что б я не принимал это близко к сердцу. Мол, Аркадия не вернуть, а этого дебила не изменишь. Если его таким мать родила, то с ним нечего не поделаешь, судьба его сама накажет. Я был с ним не согласен. Я хотел отомстить. Но как? Я понимал, что один я слаб, а искать соратников мне негде. И, по сути, всем этим мечтам о мести суждено было остаться в мечтах. Пока не увидел одну телепередачу. В ней рассказывали о Майке Тайсоне. О его тяжелой судьбе. И я понял: я – это он. Я, так же как и он, из не полной семьи. Меня недолюбливают сверстники. И я, так же как и он, люблю голубей. Даже эта ситуация с Аркадием, точь-в-точь как у Майка. Значит вот моя сила? Вот мой путь? Я тоже могу быть сильным? Я тоже смогу побеждать? Да, сказал я себе. Да, я могу, я буду, я есть!
* * *
Тренер скептически смотрел на меня. Я его понимал: маленький, тщедушный парнишка решил заняться спортом. И не просто спортом, боксом!
- Знаешь, малыш, - потрепав меня по макушке, сказал тренер, - займись лучше шахматами.
Это взбесило меня:
- Я хочу заниматься боксом!
Тренер только улыбнулся.
- Ого, какой нрав! – Удивился он. – А выдержишь?
- Выдержу! – Не раздумывая, ответил я.
Так и начался мой путь. Я каждый день занимался в секции. Тренер надежд на меня не возлагал. Он даже не занимался со мной. Так, мутузит малый грушу, хай, мутузит! Через недельку, другую надоест, уйдет. Но не тут, то было! Я упорно занимался. Да, со мной никто не работал. Я сам, глядя, как тренируются другие, повторял их движения. Сначала это было неумело и смешно. Потом, когда более взрослые ребята объяснили, как и что, стало более сносно. Так прошло три месяца. И я решился. До этого я не показывал своих навыков. Когда были стычки с другими пацанами в школе, я поддавался. Точнее не сопротивлялся. Да, было обидно, но они получат свое. Я отомщу!
Случай отомстить подвернулся неожиданно. Наша боксерская секция и секция из другого района решили устроить турнир. Он должен был пройти у нас. Там я его и встретил. Как оказалось, этот ублюдок, убивший Аркадия, лучший боксер секции-противника.
Стоя за спинами своих товарищей по рингу, я смотрел на самодовольное лицо этого скота. «Сегодня ты ответишь за все!» - Твердил я себе. Понятно, что на ринг против него меня никто не выпустит. Меня на ринг вообще никто не выпустит. Тренер так и поверил в меня. Хотя старшие товарищи относились ко мне как младшему брату. Нормальные ребята, не такие как этот.
Я сидел в углу и наблюдал за боями. Сначала боксировали младший и средний возраст. Бой лидеров должен был завершить турнир. Наш самый лучший боксер, Леша, готовился к бою. Пока ребята желали ему удачи, я пошел в раздевалку, выделенную нашим противникам. Нервы были на пределе, сердце выскакивало из груди. Глубоко вдохнув, я толкнул дверь.
Вы знаете, что такое жажда крови? Нет, это та жажда, которую утолит вода. Эта жажда пролить кровь. Выплеснуть эмоции, выпустить ярость на свободу, дать волю кулакам. Это не передаваемое чувство, когда животные инстинкты берут верх, и ты без остановки бьешь врага. Бьешь пока он дышит, сопротивляется. Потом накатывает усталость, тяжелая отдышка. Пот катиться градом. Соль щиплет раны. Но ты победил, тебе все равно. Главное, что он повержен.
Как я напал на него, я не помню, все было как в тумане. Нет, не в тумане. Как будто меня отключили. А включили, когда тренер и наши оттягивали меня от окровавленного тела этого ублюдка. Он был жив, просто без сознания, их тренер уже приводил его в чувство нашатырем. Наши удивительно смотрели на меня. Интересное зрелище: малый отметелил здорового лба, чемпиона.
12 ноября 199… года
Я победил! Я отомстил! Он был похож на ничтожество! Так и должно было быть! Я сделал то, что хотел! Теперь они будут считаться со мной! Теперь я сила! СИЛА!
Так я начал свое восхождение. Мной начал заниматься тренер, и уже через год я был чемпионом среди юниоров. Самый молодой чемпион. По идеи, я должен был остановиться, обернуться, вспомнить, кем я был и кем я должен быть. Но все пошло не так. Сила она имеет странную, я даже сказал бы, страшную особенность. Она порождает алчность, жадность. Дает власть. Я «держал» район, был здесь хозяином. Брал все что хотел, когда хотел и сколько хотел. Любая проститутка, ****ь была у моих ног. Что еще может желать парень в пятнадцать лет? Того же, только еще больше. И так случилось.
Хоть я и пристрастился к алкоголю, сигаретам, женщинам, я продолжал тренировки. Только теперь не ради мести, а ради власти. Тренер не одобрял моего поведения, но пока я был на высоте, закрывал на это глаза. А потом у меня и вовсе сменился тренер.
В один прекрасный вечер, когда я истязал ударами грушу, в зал вошел высокий щегол в строгом костюме и лакированный штиблетах. Переговорив с тренером, он подошел ко мне.
- Так это ты чемпион местный? – Глядя на меня сквозь темные очки, спросил он.
- Ну, я, - с вызовом ответил я, - тебе чего?
- Хороший нрав! – рассмеялся он.
- Для смеха вали в цирк! Здесь можно и по морде отгрести!
- Успокойся, ребенок! – Парировал он. – Я пришел сюда не просто на тебя посмотреть, а предложить тебе сделку.
- Что за сделка?
Он лишь усмехнулся:
- Вот это другой разговор! Знаешь, - начал он, глядя в другую сторону, - а у тебя не плохой потенциал.
- Спасибо, - перебил его я, - знаю.
- И я думаю, - продолжил он, не обращая внимание на мое высказывание, - тебе пора перейти в высшую лигу. Хватит топтаться в юниорах.
- В смысле? – Удивленно переспросил я.
- В прямом! – Рассмеялся он. – Ты согласен оставить здесь свой слюнявчик и поехать со мной покорять большой ринг?
Конечно, я был согласен. Только дурак отказался бы от такого предложения.
Вот так я попал в высший свет, так сказать. Я дума там иначе, а там все оказалось так же само. Те же проститутки с ****ями, только теперь они были одеты в стразы, а не дешевые турецкие шмотки. Тот же алкоголь, только не дешевая водка и паленый коньяк, а портвейн за несколько сотен зеленых за бутылку. Не дешевая пачка сигарет из ларька, а качественная трава от надежных людей. Хотя Серый этого не одобрял.
Серый – это племянник Сидоровича, моего нового «хозяина». Он оплачивал мою жизнь, моих девок, мои пьянки. Точнее, наши с Серым пьянки. Серый был представителем, так называемой золотой молодежи. Дядя все оплачивает и нечего заморачиваться. Только оплачивал дядя все за мой счет. Он делал ставки на моих боях, и я приносил ему прибыль.
- Смотри, - показывал Серый, - насыпаешь чуть-чуть. Берешь кредитку, подбиваешь, чтоб получилась дорожка. Потом берем стобаксовую купюру, скручиваем трубочкой. И теперь главное все вдохнуть. Одним махом.
Он проделал все, что сказал. Скрутил купюру и носом вдохнул в себя белую дорожку.
- Вот и все, - блаженно улыбнулся Серый. – Ловим кайф. Попробуй!
Я взял протянутый пакетик с белым порошком. Высыпал немного содержимого на стол… и, тут вошла Лиза.
- О, и ты… - скептически глянув на стол, сказала она. Почему то, я всегда стеснялся её, дочки босса. Нет, она не была заносчивой стервой, наоборот. В ней было что-то притягивающее. Правильное. Что-то из моей старой жизни, когда я был еще простым мальчишкой, любящим голубей. А теперь я крутой перец, бывший местный авторитет, чемпион. Да, еще не мира, но все впереди. И что-то в ней заставляло меня, такого навороченного парня, у чьих ног может быть любая, затаив дыхание, восхищенно смотреть на неё. На эту пятнадцатилетнюю девчонку. В её большие карие глаза. Любоваться длиной рыжих волос. С трепетом ласкать взглядом юную фигуру. Нет, я не хотел затащить её в постель, для меня она была чем-то более высоким, возвышенным, чем рядовая проститутка. Каким-то ангелом, сошедшим с небес…
- Нет, что ты! – Фальшиво запротестовал я. Прям как какой-то мальчишка. Хотя, я тогда и был мальчишкой, в свои пятнадцать лет. Мальчишка играющий во взрослые игры. Точнее, пытающийся играть.
- Да ладно, я не слепая. – Сказала она. – Это, конечно, не мое дело, но гробь свое здоровье…
- Слушай, мамаша Тереза, - грубо перебил её Серый, - харе учить взрослых дядей жизни.
- Взрослый дядя, - с сарказмом ответила ему Лиза, - а не пошел бы ты…
- Куда? – С вызовом поинтересовался Серый.
- На работу, - неожиданно ответила Лиза.
Серый лишь звонко рассмеялся. Ржал, а он именно ржал, он долго.
- Знаешь, детка, - успокоившись, ответил он, - а не пошла бы ты…
Лиза спокойно посмотрела на него и тихо произнесла:
- Я то пойду, но поток финансов может исчерпаться.
Серый моментально взорвался. Он подскочил к Лизе, схватил её за воротник и замахнулся свободной рукой. Я еле успел перехватить её.
- Успокойся, - тихо сказал я ему.
Он лишь усмехнулся:
- Что, девочка понравилась?
- Не твое дело.
Он подошел вплотную и посмотрел в глаза.
- А если мое? – Спросил он.
- А не слишком ли тебе жирно, Серый, - властный голос прозвучал от дверей. На входе стоял Сидорович.
- Да, что вы, Владлен Сидорович, - заискивающе начал Серый.
- Рот закрой, слизняк, - спокойным голосом перебил его Сидорович. Лиза тихо засмеялась. Да, все понты Серого улетучились моментом. Он стоял как проштрафившийся пятиклассник перед директором школы.
- Зайди-ка через пяток минут ко мне в кабинет, - сказал ему Сидорович и вышел.
- Да, Владлен Сидорович, - поникшим голосом сказал Серый и поплелся в коридор.
Я посмотрел ему вслед. Да, жалкая картина, когда один человек приспосабливается под другого.
- Я, пожалуй, тоже пойду, - беря свою куртку с кресла, сказал я.
- К папе? – Улыбаясь, спросила Лиза.
- Домой, - спокойно ответил я и вышел в коридор. Блин, ну что со мной?! Она же, по сути, соплячка, малолетка! И не таких… а с ней просто по нормальному поговорить не могу.
Я как раз проходил мимо кабинета Сидоровича, когда услышал его голос.
- Ты чего творишь, падаль? – Властно сказал Сидорович.
- Я не… - попытался возразить Серый. Но Сидорович его грубо перебил:
- Заткнись и слушай! Есть к тебе одно дело. Берешь этого чемпиона и тащишь в клуб. Мне надо, чтоб он напился до чертиков. Потом притаскиваешь его к Лизе, и делаешь так, чтоб все выглядело как изнасилование. Мне нужен стальной кулак, в котором я буду его держать. Слишком дорого стало содержать вас. Все понял, чучело?
- Да, Владлен Сидорович.
- Вот и прекрасно. А теперь катись отсюда!
Я по-быстрому убрался из квартиры, пока меня никто не заметил.
Что ж это получается? Сидорович собирается меня подставить и не жалеет даже собственную дочь? Да, он алчный, жестокий, но собственную дочь?! Зачем? И так ясно, чтоб я выполнял все, что он захочет. Под страхом отправится на нары, я сделаю все что угодно! Что же делать? Не идти с Серым в клуб? Вызовет подозрения. Податься в бега? Найдут. И не факт, что последствия будут получше, чем сейчас. Рассказать все Лизе? А поверит? Все таки Сидорович её родной отец. Выхода все равно нет. Я набрал Лизин номер.
- Да? – Взяла она трубку.
- Лиза, надо поговорить. – Сказал я.
- Говори, - спокойно сказала она.
- Это не телефонный разговор.
- Хорошо.
* * *
- Елизавета Владленовна, меня же уволят, - жалобно проговорил охранник, волоча вдрызг пьяного Серого.
- Никто тебя не уволит! – Цыкнула на него Лиза. – Тащи лучше!
- Как скажите. – Сказал охранник.
План был элементарным: я все-таки иду с Серым в клуб, там подсыпаю ему в выпивку снотворного, мы с Лизой перетаскиваем его к ней и инсценируем изнасилование. Что будет с Серым нас мало волновало. Жестоко? Возможно.
Честно, я удивился, когда Лиза спокойно отреагировала на мое заявление. Она слишком хорошо знала своего отца и все поняла. Скорее всего, её тоже ждала выпивка со снотворным и транспортировка в мои объятья. Поэтому мы решили поступить, немного иначе.
Мы привезли Серого в его квартиру. Охранник уложил его в кровать и раздел. Хоть он и ворчал, что его уволят, Лиза все-таки заставила его выполнить приказ. Сама же она приложилась к бутылке виски. Хорошо так приложилась, полбутылки высосала.
- А теперь валите к чертям! – Сказала заплетающимся языком Лиза. При этом она пыталась стащить с себя блузку.
Мы с охранником вышли из квартиры.
- Ты понял свою задачу? – Закуривая, спросил я.
- Так точно, - вытянувшись по стройке, отчеканил охранник. – Через полчаса позвонить Владлену Сидоровичу и доложить, что Елизавета Владленовна пошла с…
- Серым, - помог я охраннику. Уже никто и не помнил настоящего имени Серого. Серый, да Серый, вот и все.
- С Серым, - продолжил охранник.- И ждать дальнейших распоряжений.
- Молодец, - похлопал я его по плечу, - правильно.
И направился к себе домой…
* * *
Серого я больше никогда не видел. Что с ним случилось, я не знаю. Один только раз спросил у Сидоровича, куда Серый делся. Он лишь глянул на меня ледяным взглядом и ответил, что Серый уехал в командировку, надолго. Надолго, так надолго. Лично мне его не жалко.
Больше каких либо подлянок Сидорович не пытался делать. Наоборот, как можно лучше помогал в карьере. Бои шли один за другим, титулы сыпались как из рога изобилия. И вот настал день, которого ждал все эти годы: бой за звание чемпиона мира.
- Одержишь победу, проси что хочешь, - барским тоном сказал Сидорович.
Я посмотрел ему в глаза и спокойно сказал:
- Ты знаешь, чего я хочу: встретиться с Ним.
Он посмотрел в сторону:
- Ну да… твой кумир. Будет тебе встреча, только принеси мне победу.
- Принесу.
- Вот и славно, - он улыбнулся до ушей и закурил сигару.
* * *
Дверь закрылась. В туже минуту в комнату вошел улыбающийся Сидорович и Лиза.
- Ну что, сбылась мечта? – Спросил он. Улыбка так и сияла.
Блин, только сейчас я осознал, во что вляпался. Ведь он меня использовал. Я стал алчным, корыстным. Убил, жестоко убил в себе того маленького мальчика, который любил голубей, добро. Хотел вырасти, разбогатеть и помогать бедным. Стать современным Робин Гудом. Смешно, не правда ли? Но я так действительно хотел. Я пошел заниматься боксом, чтоб отомстить за смерть друга. А в результате? Опьянение победой, кураж, плохая компания и я пошел по наклонной. Как я умудрился еще в тюрьму не угодить? А мог, легко мог. Потом в моей жизни появился Сидорович. И все пошло по новому кругу. Те же девки, выпивка, спорт. Тот же кураж, адреналин.
- Сбылась… - тихо ответил я.
- Чего не доволен, чемпион? – Улыбаясь, но искренне, не так как её отец, спросила Лиза.
Я смотрел на неё и понимал: я соврал Майку. Вот она, моя Лаки, та ради кого я брошу все, к чьи ногам упадет весь мир. Я люблю её. И пусть ей всего семнадцать, мне плевать, я люблю её.
- Сидорович, - глядя на Лизу, сказал я, - можешь оставить нас с лизой тет-а-тет?
- Зачем? – Удивился Сидорович.
- Поговорить надо?
- Хорошо, - сказал он и вышел из комнаты. Я не удивлюсь, если сейчас он стоит за дверью, прильнув к замочной скважине. Плевать!
- Я решил уйти из спорта. – После паузы произнес я.
Лиза удивленно посмотрела на меня.
- С чего бы это? – Спросила она.
Я подошел к ней и обнял её за плечи.
- Потому, что люблю тебя. Люблю, понимаешь?
Она тихо засмеялась:
- Капец, столько ж лет тебе потребовалось, чтоб до тебя дошло.
- Что? – Недоуменно переспросил я.
- Того! Тогда ложась в койку с Серым, я мечтала, что на его месте будешь ты! Потому, что я тоже тебя люблю! Все эти года! Люблю!
Я нежно поцеловал её в губы. Свою Лизу, свою будущею жену. И мне было плевать на Сидоровича. Я выплатил ему все сполна, за все. За все те миллионы, что он на мне заработал, за годы заточения. Да, заточения, ибо это не жизнь. Невозможно жить в золотой клетке, в наркотическом аду, так умело замаскированном под рай. И только Лиза, она смогла направить меня на верный путь, верную дорогу. Теперь все будет хорошо, все будет прекрасно.
5 июля 20… года
Дневник. Как я давно не брал тебя в руки. С тех самых пор как отомстил за Аркадия. Тогда я посчитал, что все позади, что я начал новую жизнь. Оказалось иначе: я просто продолжил старую. Спасибо Лизе. Она вытащила меня, дала понять, что счастье в количестве пустых бутылок под столом и проституток в кровати, а в другом. В простых человеческих чувствах, которые я благополучно забыл. Но с её помощью вспомнил.
Лиза уже на восьмом месяце. Свадьбу пока не играли, надо Сидоровича вытащить из тюрьмы. Доигрался, называется. Завели таки дело по махинациям. Откуда-то всплыли записи Серого. Оказывается, этот засранец, вел учет всего, что его заставлял делать дядя. А там…
Я счастлив. По настоящему счастлив с Лизой. И больше мне ничего не надо.
ноябрь 2011 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:08 | Сообщение # 7 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Капли дождя
Странное существо человек. Он обременяет свою жизнь различного рода отношениями. Дружба, любовь, вечный поиск партнера. Вспышка страсти, угасание, разочарование, боль. Зачем? Ведь мы не мазохисты. Что заставляет нас искать вторую половинку? Не проще ли быть одинокими? Столько проблем исключаются из жизни. Да и популярность некоторых профессий возрастет. Например, проституция. Хотя, даже сейчас наличие отношение, не мешает пользоваться услугами представительниц данной профессии.
Дружба. Странная привязанность к другому человеку. Мы всегда готовы прийти на помощь другу. В любое время дня и ночи выслушать, дать совет. Или же наоборот, самим поплакаться в жилетку, излить душу. Нам тяжело, когда нас предают друзья. Не кажется ли вам это странным?
Любовь. Бурное чувство. Фонтан эмоций, гормонов, и еще черт знает чего. Вы любите, не можете быть долго друг без друга. И что в результате? Одному это надоедает, он ищет новых, острых ощущений. Предает, скрывает это. Но все тайно, рано или поздно становиться явным. Скандал, слезы, расставание, депрессия. Попытки наложить на себя руки, ненависть на весь мир. Кучи испорченных нервов и литры пролитых слез. Да, со временем попускает, но потом все сначала: взлет, полет, падение… Зачем? Зачем это обречение на муки?
А теперь посмотрим на это с другой стороны. Ну живем мы все в свое удовольствие. Во всю пользуемся услугами представительниц самой древней профессии. И что? Все это не то. Нет простого человеческого тепла. Все мы одиночки. Никому нет дела до соседа, до чужих проблем. Да и вы сами мало кому нужны. Уж лучше через боль, слезы, разочарование искать близких сердцу людей. Да, так оно будет правильней…
Алексей был счастлив. Он три месяца встречался с Алисой. До этого был тяжелый период в его жизни: его бросила девушка. Когда любишь, тяжело пережить расставание. Не предательство, а именно расставание. Она ушла к другому и счастлива. Алексей не обвинял её, сердцу не прикажешь. Но переживал тяжело. Начал увлекаться алкоголем…
А теперь он был счастлив. Сегодня он готовился познакомить свою Алису с родителями. Знакомство с родителями – один из самых ответственных этапов в отношениях. Кучи анекдотов про взаимоотношения зятя и тещи, они же перефразированы на свекровь и невестку, подливают масла в огонь. Для родителей это тоже волнительный момент. Кто знает, кого там приведет их дитё. В основном, папе все равно, кого приведет в их дом сын. Лишь бы не парня, то это стопроцентный инфаркт. А вот мама досконально изучает бедующую невестку. Ведь, по сути, она отдает ей своего любимого и неповторимого сыночка. Поэтому, знакомство с родителями, нервотрепка еще та!
Именно к такой нервотрепке готовились родители Алексея. Точнее готовилась его мама, отец не шибко переживал по этому поводу.
- Люсь! – Повязывая галстук у зеркала в ванной, крикнул отец Алексея Владимир Иванович.
- Чего тебе?! – Расставляя тарелки на столе, ответила Людмила Павловна, соответственно мама Алексея. – Леша с Алей скоро придут, а у меня ничего не готово.
- Люсь, скажи честно, а ты нервничала, когда с моими знакомились? – Улыбаясь, поинтересовался Владимир Иванович.
- Еще бы! Папа полковник в отставке, мама педагог с двадцатипятилетним стажем. Как тут не нервничать? – Поправляя скатерть, ответила Людмила Павловна.
- Ой, как будто, твои лучше! Папа директор завода, партийный человек; мама домохозяйка. На меня как на законченного интеллигента смотрели. Аж озноб пробил!
- Так, я не поняла! Это что за претензии? – В доме жениха назревал конфликт. И неизвестно чем бы это закончилось, если б звонок в прихожей.
- Ну, чего стала?! – Прикрикнул на жену Владимир Иванович, - иди, открывай.
- Та иду, иду.
На пороге стоял Алексей с Алисой. Алиса была очень красивой девушкой. Черные, длинные волосы каскадом падали на плечи и спину. Карие бездонные глаза. Смуглая нежная кожа, милые ямочки на щеках. Белоснежная улыбка пухлых манящих губ. Стройная изящная фигура. Владимир Иванович немного опешил, увидев невесту сына. Нет, он не был падок на женщин. Он искренне любил свою жену и не изменял ей. Бывают в истории такие случаи. Просто Алиса напомнила ему одну девушку, которую он любил двадцать лет назад. Тогда он еще не повстречал свою Люсю, и его сердце было отдано другой. Такой же смуглой брюнетке с карими глазами. Алиса была как две капли воды похожа на ту девушку из юности Владимира Ивановича. Глядя на улыбающихся невесту и сына, он вспомнил себя. Ночные прогулки, стихи Блока, поцелуи…
- Папа, - голос сына вырвал его из водоворота воспоминаний. – Познакомься, это Алиса. Алиса, это мой папа, Владимир Иванович.
- Очень приятно, - улыбаясь, протянула руку Алиса.
- Взаимно, - стараясь подавить волнение, пожимая руку, проговорил Владимир.
Алексей проводил Алису в комнату. Владимир не смог не полюбоваться её. Черт, но такое сходство! Нет, быть такого не может.
- Володечка, а ты чего так на невестку то нашу засмотрелся? – Поинтересовалась подошедшая жена.
- Да я… - Замялся Владимир. – А ты что, приревновала к Алисе?
- Я… знаешь, - возмутилась Людмила, - иди за стол!
Улыбаясь, он направился в комнату.
Ужин проходил спокойно. Нет, не было этой комедийной обстановки с натянутым молчанием, когда собравшиеся за столом банально не знают о чем говорить.
Они сидели, рассказывали, как познакомились, как родился Алексей. Как он рос. Атмосфера вечера была непринужденной. Вот тут и решился Владимир.
- Алиса, а чего ты нечего про своих родителей не рассказываешь? – Как бы невзначай спросил он.
- Да что, собственно, рассказывать, - печально улыбнулась Алиса. – Отца… папу я никогда не видела, он бросил маму еще до моего рождения.
- Вот падонок! – В сердцах выпалила Людмила. Владимиру стало не по себе.
- Нет, что вы… хотя, я не знаю. Я его никогда не видела, а мама особо не разговаривала на эту тему. Когда я была маленькая, говорила что, папа уехал в экспедицию в Антарктиду, к пингвинам.
- Старая сказка… - Тихо проговорила Людмила.
- Ну да, - подтвердила Алиса. – А потом, когда повзрослела, рассказала правду: что он бросил нас.
- И ты не искала его? – Осторожно спросил Владимир.
Алиса пожала плечами.
- Искать? – Произнесла она. – Знать бы где. У мамы даже его фотографии не сохранилось.
- Ну, имя его, то ты знаешь? – Спросила Людмила.
- Да, конечно. Его звали Константин. – Ответила Алиса.
- Константин, - тихо повторил Владимир.
«Значит Константин, - думал про себя Владимир. Волнение немного отступило. – Ну что ж, глупо было надеяться, что она будет страдать по мне. Дурак, сам же её бросил, а теперь…»
- Мама работала постоянно, - тихо продолжила Алиса. – Тяжело было нас прокормить одной. Так, в работе и заботе обо мне и не смогла построить свою жизнь.
- Бедная женщина. – Проговорила Людмила. Владимир посмотрел на свою жену. Она же даже не догадывается, что её муж мог волне оказаться на месте отца Алисы.
- Я, наверное, пойду. – После молчаливой паузы, сказала Алиса.
- Я провожу. – Сказал Алексей.
Владимира не оставляло тревожное чувство. Нет, не то чтобы переживать насчет отцовства, но… что-то было. Даже сейчас, подавая, как галантный кавалер, пальто невесте сына, он ощущал какой-то не объяснимый трепет. Как будто это не Алиса, а её мать. И не сейчас, а двадцать лет назад.
Алексей с Алисой, распрощавшись, ушли.
- Красивая пара. – Проговорил Владимир.
- Тебя что-то смущает? – Удивленно поинтересовалась у мужа Людмила.- Ты весь вечер был сам не свой.
- Да все нормально, - с фальшивым спокойствием проговорил Владимир. Он искренне боялся выдать своего волнения, своих подозрений. – Просто не заметил, как наш сын вырос. Уже невест в дом водит. – Начал уводить разговор в другую сторону он.
- Да, скоро начнутся: пеленки – распашонки. – Поддержала мужа Людмила.
- Ты думаешь? – Удивился Владимир.
Людмила только пожала плечами.
- Ну, Алиса хорошая девочка, - начала рассуждать она, - почему бы и нет.
- Значит, скоро мы с тобой станем бабушкой и дедушкой…
- Так может, - обняв его за шею, кокетливо произнесла она, - пока есть время, сделаем себе еще одного малыша?
- О, - протянул Владимир, - ты представляешь, что это будет? Два молодых папаши: я и Леша.
- Ну, попробовать то можно, - надув губки и сделав наигранный заискивающий взгляд, произнесла Люда.
Владимир улыбнулся в ответ:
- Пошли, попробуем…
* * *
На небе появились первые звезды. Ветер гнал небольшую тучу, на мгновения скрывая их из вида. Владимир Иванович наблюдал за ними, облокотившись об капот собственной машины. Позади него стоял серебристый седан. В его салоне вспыхивали огоньки сигарет: начальник службы безопасности не решился отпускать босса одного на окраину города. Сегодня утром он получил от своего босса необычное поручение: проследить за его сыном и узнать адрес, где проживает девушка сына. Как ответственный сотрудник он выполнил поручение. Но узнав, что босс собирается сам отправиться туда, настоял на охране.
Владимир Иванович ждал. Ждал и надеялся, что все его подозрения всего лишь предрассудки. Ну, она же сказала, что её отца зовут Константин. Спрашивается, зачем все это? Чтоб убедиться, что она действительно её дочь? А дальше? Убеждать сына бросить Алису? Смешно. Он, конечно, его сын, но не настолько. А по сути, почему Алексей должен бросать Алису? Только из-за комплексов своего отца? Да, взял, как мальчишка, примчался, кто знает, куда и ждет. А чего, спрашивается, ждет. Что она увидит его и броситься ему на шею? Банально. Взрослый же человек, должен понимать, что время ушло.
Из переулка показалась женская фигура. В темноте это был всего лишь силуэт, но сердце Владимира Ивановича забилось быстрей. Фонарь осветил знакомые черты. Вся та же непревзойденная фигура, прекрасные черты лица. Только в углу глаз появились морщинки, да волосы торкнулась седина. Он сделал шаг на встречу, она остановилась.
- Ты? – Удивленно спросила она.
- Я, Лариса, я, - тихо ответил он.
- Давно не виделись, как поживаешь? – Поинтересовалась Лара.
- Как видишь, отлично. А ты?
-То же, отлично, - натянуто ответила Лара.
- Ну да, дочку сама воспитываешь, на двух работах загибаешься.
- Все узнал… - Тихо ответила она. – Папа помог? Кто он теперь? Директор какого-нибудь завода, политический деятель, олигарх?
- Папы уже десять лет как нет, инфаркт, - так же тихо ответил Владимир.
- Извини.
- Да нечего, я свыкся. – Глядя в сторону, проговорил он.
- Ну что ж, приятно было поговорить, - проговорила она, поворачиваясь, что б пойти прочь.
- Лара, - не контролируя себя, Владимир схватил её за руку. И все так как и двадцать лет назад. Те же чувства, те же порывы. И она не сопротивляется, идет в его объятья. Старые чувства вспыхнули новыми красками, проснулись от векового сна. Он целовал её губы, руки шею…
* * *
«Вот я и изменил жене. - Лежа в постели с Ларисой, думал Владимир. - Впервые за двадцать лет совместной жизни. Двадцать лет. А я ведь действительно полюбил Людмилу. Забыл Ларису и полюбил Людмилу. Брак по расчету. Для моего круга, Люда была идеальной партией, Лара нет. Вот и пришлось бросить. Пришлось. Как будто меня насильно тащили в ЗАГС и женили на Люде. Я мог тогда уйти с Ларисой и Алиса вполне могла быть моей дочерью. Но это означала бы остаться без средств к существованию. Что я, студент мог заработать? Оправдания, банальные оправдания. Ведь Лариса как-то смогла сама вырастить дочь. Бедная, два раза наступила на одни и те же грабли. Сначала я, бросив её ради не любимой, потом некий Костя. Удивительно, я за эти года искренне полюбил Люду. Она подарила мне сына, создала уют в моем доме. Я был искренне ей благодарен. Ведь для неё я тоже был не любим. Но она согласилась жить со мной, разделить со мной ложе, создать семью. Надеюсь, мой сын не наделает моих ошибок. Алиса хорошая девочка, такая же, как и мать».
- Проснулась? – Ласково поинтересовался он у Лары.
- Угу, - улыбаясь, ответила она.
- Кстати, а где это твоя дочка пропадает в столь поздний час? – Глядя на часы, поинтересовался Владимир.
- Да с парнем гуляет,- отмахнулась Лариса, - нашла себе романтика, вот и бродит с ним по ночам.
- Так это мой сорванец девчонку тягает, кто знает, где и когда? Вот я ему задам! Время то, какое! Выйти страшно! Я сам с охраной приехал, а он?
- Подожди! – Взволновано перебила его Лара. – Как твой сорванец? Алин парень твой сын?!
- Ну да, они вчера у нас были. Я, так сказать, с невесткой познакомился. Вылитая ты. Все-таки мы козлы. Что я, что отец Алисы…
- Отец Алисы ты. – Тихо перебила Лара. На её глазах заблестели слезы.
- Как это я? – Удивленно спросил Владимир. – А Костя?
- Вот так! – Начала Лара. - Ты тогда ушел той, другой… А я уже была беременна. Аборт было поздно делать, да и не пошла бы я на такой шаг. Хотела к тебе идти, так ты тогда свадьбу сыграл, переехал…
- Ты знаешь мою ситуацию…
- Знаю! Только тогда я не знала, что моя дочь будет такой же дуррой, как её мать: влюбляется в разных козлов...
- Попрошу! – Возмутился Владимир. – Тоже мне святая!
- До тебя так и не дошло? – Глядя на него, спросила она. – Твоя дочь и твой сын встречаются! А если они еще пошли в нас, то сто процентов он уже затащил её в постель.
- Ну, во-первых, зная мать Алисы, хорошо зная, не удивлюсь, если это она его туда затащила. – Спокойно парировал Владимир.
- Что?! – Возмутилась Лара. – Ты хочешь сказать, что моя дочь проститутка?
- Не твоя, а наша, - Поправил он, и, поняв, что ответив на поставленный вопрос, нелестно отозвался о собственной дочери. – И не проститутка она. Просто… стоп! Сама ж сказала, что она в козлов влюбляется. Что, были прецеденты?
- Были… - опускаясь на постель, повторила она. – У её матери были, когда её делали.
- А не зачем было врать, про отца и экспедицию! – Возмутился Владимир. – Сказала бы сразу. Или пришла ко мне по-нормальному.
- Да ты что! – В ответ возмутилась Лара. – И ты, такой хороший, белый и пушистый, принял бы нас? Хотя, нет, не нас, я тебе не нужна, дочь! Ты бы принял дочь? Нет, не принял бы! Сунул бы денег на аборт и все!
- Допустим, не сунул бы! – На повышенных тонах продолжил Владимир. – Решили бы как-то! Так нет, ты про экспедицию придумала!
- А что я ей должна была сказать? Что папа бросил нас ради другой тети? Мы, видите ли, не устраиваем его семью!
- Хватит! – Заорал Владимир.
- Ты прав, хватит. – Спокойно ответила ему Лариса. Даже в полумраке спальни были видны блески слез на её глазах.
Он молча собрался и ушел. Как тогда, двадцать лет назад.
* * *
Надо было действовать. Рассказать Люде, Леше. Да, это крах их отношений, семьи. Но, они брат и сестра! Они не могут быть любовниками! И он решился. Однажды, спустя пару дней, он собрал своих близкий.
- Я должен вам кое-что рассказать. – Начал он. – Это касается и нас, Люда, и тебя Леша. Тебя и Алису.
- Меня и Алису? – Удивленно переспросил Алексей.
- Да. До того как жениться на твоей маме, я встречался с другой, тогда еще, девушкой… Волей судьбы, я женился на твоей маме и был с ней счастлив. У нас родился ты. Я был самым счастливым мужчиной на земле. Понимаешь, Леша, мужчина у которого есть сын – бессмертен. Я был рад всем твоим успехам. Я испытал искреннее отцовское счастье, когда ты сказал, что повстречал хорошую девушку. Но когда ты привел её домой, я узнал в ней ту, которую любил до встречи с твоей мамой. Ты меня понимаешь?
- Не очень, - честно признался Алексей. – Та девушка чем-то похожа на Алису?
- Как две капли воды. – Сглотнув подступивший ком, Владимир, ответил сыну. - Даже больше, она её дочь и… моя дочь. Тогда, двадцать лет назад, когда я с ней расстался, она была беременной и не сделала аборт.
- Что? – спросила Людмила. – Алиса твоя дочь? Ты виделся с её матерью?
- Да, виделся. И еще, Люда… я хочу чтоб ты знала: я изменил тебе. – Честно признался Владимир.
- Сейчас это не существенно. Как будто, я была тебе верна. Тогда, когда отец сказал, что должна выйти за тебя, я возненавидела весь мир. И тебя, и отца. Мы поженились, а я гуляла. Спала с каждым встречным. Потом забеременела, родился Леша. Точная твоя копия. Ты тогда весь преобразился, возился с ним как с писаной торбой. Тогда я поняла, что не безразлична тебе. И мне было стыдно за себя. За то, что изменяла тебе. И тогда я поклялась, что прощу тебе все: и измены, и ненависть, и побои, если до такого дойдет. Все…
Владимир молча обнял рыдающую жену. Что он мог сказать? Странная у них семья. Волей родителей они вынуждены были жить с нелюбимыми. Но время, рождение сына все переменили в их судьбе. А теперь скелеты стали выпадать из шкафов. И чем дальше, тем больше.
- Да вы с ума сошли! - Заорал Алексей. – Семейка Адамсов, блин! Да, мамочка, не ожидал! И ты, отец, хорош! Я люблю Алису и буду с ней, не смотря не на что!
- Леша, подожди, она твоя сестра, понимаешь? – Попытался вразумить сына Владимир. Но Алексей не хотел его слушать, он пулей вылетел из квартиры. Сел в свое авто и рванул. Машина рассекала улицы, дворники сбрасывали воду с ветрового стекла. Дождь лил как из ведра.
Еще час назад у него было все. Любимая девушка, с которой он мечтал создать крепкую семью. Родители, которые для него было примером любви и верности. А что оказалось? Родители изменяли друг другу. Они даже поженились по прихоти своих родителей. Его любимая оказалась его родной сестрой. Папаша погулял в молодости. Как такое возможно? Он же любил мать Алисы! И предать любовь ради… А собственно ради чего? Требований отца? Смешно! Взрослый человек пошел на поводу у пусть близких людей, но… Бред, бред, бред!
Запутавшись в мыслях, он остановил машину, прямо посредине проезжей части. Объезжающие машины сигналили ему, а он просто смотрел вперед. Она появилась как будто из неоткуда. Просто возникла перед капотом. Дождь сгладил её вьющиеся волосы, капли лились по лицу, падали на одежду. Она стояла и смотрела на него.
- Привет! – Выйдя из авто, сказал он.
- Мне звонил отец, я все знаю, - ответила Алиса.
- И что?! – С вызовом спросил Алексей.
- Леша, я тебя люблю, очень сильно. И мне тоже тяжело! – Начала Алиса. – Я всю жизнь мечтала встретить отца! Найти его! Понимаешь? – Он, молча, кивнул. – Вот. Я всегда мечтала о том, что в моей жизни появиться он, сильный, мужественный. А теперь у меня и отец, и брат. – И улыбнувшись, добавила. – Пускай хоть и младший.
- Ты так легко готова это принять? – Удивленно спросил Леша. – Я не пойму. Мы же любим друг друга!
Алиса подошла к нему и обняла его.
- Леша, родной, пойми, я тоже люблю тебя. Но так получилось. Мы с тобой брат и сестра.
- Я понимаю, - сглатывая подступивший и ком и давя чувства, сказал он. – Просто мне больно, что ли. Нет, пусто. Нет, не знаю. Чувство двоякое.
- Я тебя понимаю, - улыбаясь, ответила Алиса. – Пройдет время и ты привыкнешь. Думаешь, мне легко! Вы, мужчины, ветрены, ты скоро найдешь себе другую. И будешь говорить мне при встрече: «Привет, сестренка! Как дела?» И я, ревнуя, но улыбаясь, буду тебе отвечать, что все хорошо.
Он обнял её еще крепче. Ту, которую любил, та, которая оказалась его сестрой.
- Знаешь, - задумчиво проговорил Алексей, – я сегодня столько узнал о своей семье. Ведь когда был маленький, просил маму достать где-нибудь сестренку, говорил, буду заботиться. Сегодня мир рухнул, мой мир! Люди, которые были для меня эталонами всего на свете, оказались… даже не знаю, как это сказать.
- Не надо нечего говорить. – Перебила его Алиса. – Просто надо научиться жить. Жить в таких обстоятельствах.
- Хорошо, сестренка, - подумав, ответил Алексей,- поехали, успокоим нашего папашу. То, зная его, он уже всю службу безопасности на уши поднял. Сейчас начнется: МЧС, милиция, план «Перехват» и тому подобное.
- Он такой? - Удивленно улыбаясь, спросила Алиса.
- Поверь, ты еще не знаешь, кто такой твой папаша.
Улыбнувшись, она села в машину. Он постоял еще пару мгновений, глядя на неё сквозь мокрое стекло. На искаженное каплями дождя лицо, милые черты. Искаженные, но такие, же прекрасные. Черты его любимой… сестры. Да, ему сейчас тяжело. Тяжело свыкнутся с мысль, что та, которую ты любишь, с которой мечтаешь создать семью, родить и воспитать детей, твоя родная сестра.
Судьба порой совершает такие повороты, что виражи на болиде кажутся неспешной прогулкой. Нашим героям еще через многое предстоит пройти. Понимание родителей, взаимные отношения. Смогут ли они преодолеет то чувство, которое послано им свыше? Время покажет.
Алексей обошел машину, сел за руль и завел двигатель. Капли дождя все падали с неба.
сентябрь-октябрь 2011 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:08 | Сообщение # 8 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Пари
Пробуждение было трудным: употребленный вчера вечером алкоголь давал о себе знать. Черт, нечего не помню. Так, включаем память. Блин, теперь я понимаю, почему компьютер так долго загружается.
Мелкими ползками (слово перебежки тут явно не подходит) я добрел до кухни, откопал в холодильнике бутылку пива, открыл, похмеляюсь. Кое что из вчерашнего вечера стало вспоминаться. Пришел в клуб, встретил Женю с какими-то девками… потом пришел Серега, Васек, Кирюха… девки куда-то свалили, мы начали нормально квасить… опять о чем-то поспорил с Женькой… о чем, не помню… а это плохо! Ну, давай, процессор, разгоняйся! Понимаю, после вчерашнего, катастрофически не хватает оперативы, но надо. О чем я мог поспорить с Жекой? Ну, на девок спорили. На то, кто больше водяры выпьет, спорили. На то, кто менту в лицо крикнет: «Мусора гомики!», спорили, еле ноги унесли. Да на что только не спорили! Но на что-то таки поспорили, вот только на что?
Не ломая больше себе голову, я набрал номер Сереги. Звонить Женьке было стыдно, как будто признаю поражение.
- Да? – Голос был свежим, как будто и не пил вчера.
- Здоров, Серега! Как дела? – Не принужденно начал разговор я. Надо начать из далека, Серега такой человек, сам все выдаст.
- Нормально, а ты как?
- Да тоже, - про потерю памяти лучше умолчать.
- Ясно. Ну что готов к новому испытанию? – С какой-то насмешкой спросил Серега.
- Какому испытанию? – Ну вот он, момент истины. Сейчас мы узнаем причину спора.
- Ты что не помнишь?
- Нет, - честно признался я.
- Ну что ж, начнем с самого начала, - Серега начал свое повествование, - мы вчера как всегда зависли в «Граде» - «Град» это ночной клуб, мы там всегда тусуемся, - Ну выпили прилично, и тут вас с Жекой опять потянуло спорить. Жека подбивал поспорить, сможешь ли соблазнить одну блондинку. Ну, скажу честно, девочка прям таки ах. Все при ней, четвертый размер груди, ножки вообще супер, милое личико…
- Ближе к телу! – Пришлось перебить пламенную речь Сергея, иначе это будет до бесконечности.
- Окей, окей, - фальшиво запротестовал собеседник, ему самому не терпелось рассказать. – В общем, ты ляпнул что, мол, да кого угодно соблазнить можешь, хоть мужика.
У меня отвисла челюсть. Все, сухой закон.
- Ну а Жека тебе и предложил: у них на фирме есть один начальник, не традиционной ориентации, сможешь его в себя влюбить? Ты согласился. Спорили на две бутылки абсента. Короче, сегодня вечером он передаст тебе всю инфу про объект спора. – На последней фразе Серега заржал во всю трубу. – Подтянешься к восьми в «Град». Удачи.
Не прекращая ржать, Серега прервал связь. Я был немного в шоке, если честно. Надо же было до такого додуматься? Точнее допиться. Так, чем педик отличается от девушки? Ну, кроме как физиологией. Вроде нечем. Так, открываем ноут. Понимаю, друг, сам такой с утра был. Так google.ru, поиск по слову «педик». Ага, из статей нечего интересного. Открываем картинки. МАМА! Что это? Такое и на трезвую голову лучше не смотреть, а с бодуна…
* * *
В «Граде» было пустынно. Бармен уныло протирал бокалы за стойкой. Огромный зал был пустым. Жека с Серегой сидели за крайним столиком.
- Привет, алкоголик! – Жека еще пытался шутить.
- Ку! – Мне не то, что не до шуток, даже говорить нет сил.
- Значит, такая диспозиция, - Жека достал какую-то папку, - Объект спора: Иннокентий Васильевич Понурин, начальник аудиторского отдела нашей фирмы, педик, - на последнем слове он странно улыбнулся. – Вот его тебе и надо соблазнить.
- Вроде нормальный мужик… - На фото, протянутом мне Жекой, был обычный мужик лет тридцати, нечем не похожий на тех клоунов, что я видел сегодня утром в интернете.
- Угу. В общем, я устраиваю тебя аудитором к нам на фирму, и ты за неделю делаешь так, что б он за тобой бегал как щенок!
- Ясно, - я печально опустил голову. Ну не представляю я как приставать к мужику!
- Олег, - видя мое состояние, Жека перешел на откровенный сарказм, - ты, конечно, можешь отказаться, и купить у бармена две бутылки абсента.
- Никогда! – сказав это, я сгреб папку и направился к выходу.
- В понедельник на работу, не забудь! – Я не видел, но был уверен на сто процентов: Жека самодовольно улыбался. Да и пошел он! Я никогда не сдаюсь. Посмотрим что там за объект работы. Не думаю, что будет сложнее, чем с какой-нибудь девицей.
* * *
С гардеробом начались проблемы с самого утра. Блин, да как же мне одеться?! Нет, различные варианты у меня были, но… остановился все-таки на стиле «денди». Еще бы хризантему в кармашек пиджака. Надо будет по пути заехать в цветочный магазин и приляпать. Ну что, герой-любовник, в путь?
- Боже! За что мне такое наказанье? – Молвил я, глядя в потолок. А что я собственно хотел? Когда-нибудь судьба все равно б поставила слишком высокую планку. Хотя… тоже мне планка.
- Здравствуй, Олежек! – Поздоровалось со мной соседка, бабашка Зина.
- День добрый, Зинаида Львовна! – Ответил я, закрывая дверь.
- Куда ж ты, такой нарядный собрался? – Искренне поинтересовалась пенсионерка.
- Да на работу устроилась, первый день сегодня, - не вдаваясь в подробности, ответил я.
- На работу это хорошо! Буду держать за тебя кулаки! – Улыбаясь, проговорила старушка.
- Спасибо, - так же улыбаясь, поблагодарил я.
Машина тихо завелась, поехали. До офиса домчался за считанные минуты. У входа, с ехидной улыбкой, меня встретил Жека.
- Ну что, укротитель голубых котят, готов к труду и обороне? – Надсмехаясь, спросил друг. Хотя какой он в зюзю друг! Так, стоп! Спор честный, сам вляпался.
- Всегда готов! – Воодушевленно ответил я. Пусть думает что все хорошо. Хотя все не то что не хорошо, я бы сказал хреново. Ладно, мне ж не спать, тьфу-тьфу-тьфу, и не женится на нем!
- Рад, что ты в отличном настроении! – Жека по-дружески обнял меня за плечи. – Олежка, ты даже не представляешь, какие перспективы открываются перед тобой! Кешочка то наш уважаемый человек!
- Жека! – Грубо скинув его руку с плеча, процедил я. – Иди ты знаешь куда?!
- Куда? – Не прекращая ехидно улыбаться, поинтересовался Евгений.
- Прошли к Кеше, - немного успокоившись, сказал я.
Лифт, как назло, ехал медленно. Или это только казалось мне. Потом блуждание по извилистым коридорам офиса. Да, тут можно заблудиться. А вот и кабинет объекта.
- Иннокентий Васильевич, можно? – Постучав в дверь и приоткрыв её, поинтересовался Жека.
- Да, да, конечно! – голос был нормальным, не как у Бори Моисеева.
В кабинете сидел мужчина, знакомый мне по фотографии, и милая брюнеточка.
- Знакомьтесь, Иннокентий Васильевич, это мой друг и отличный специалист в аудиторском деле, Олег. Олег, это Иннокентий Васильевич, твой новый начальник. – Протараторил Жека.
- Очень приятно, Иннокентий Васильевич Понурин. – «Начальник» протянул руку.
- Олег, очень приятно, - слегка слащаво поговорил я и пожал его руку. А глазки-то заблестели, губки задрожали. Нет, блин, чертовски приятно осознавать, что не только бабы могут по мне сохнуть. Прям самолюбие побаловал!
- Рад нашему знакомству, - пристально смотря мне в глаза, сказал Кеша.
Кеша Кешой, а вот брюнетка нечего так. Правда сидит как-то уж сильно скромно. Ладно, разберемся. А что? Одним выстрелом двух зайцев!
- Иннокентий Васильевич, я пойду? – Заискивающе поинтересовался Жека.
- Да, Евгений, ступай, - не отводя от меня взгляда, проговорил Иннокентий. Я от его взгляда аж краской залился. Кто знает, что у него на уме.
- Олег, познакомьтесь, это мой секретарь Екатерина, - Наконец-то он перевел глаза с меня на брюнетку.
- Очень приятно, Олег, - сдержанно поздоровался я.
- Взаимно, Екатерина. Можно Катя. – Нет, ну совсем скромняжка.
Я молча кивнул.
- Екатерина, оставьте нас с Олегом наедине. Мне надо ввести его в курс дела.
Молча кивнув, Екатерина нас покинула. Мне стало немного не по себе.
- Понимаете Олег, - глядя в окно, начал Кеша, - я отношусь к работе очень скрупулезно, соответственно и требую от подчиненных того же! Аудит основа! Если промашку дадим мы, то это может привести к крушению компании! Понимаете? Контроль! Вот что такое мы! Мы – аудиторы! Ошибки в бухгалтерской деятельности неизбежны. Такие суммы, такие числа. Наша цель: найти эти ошибки и исправить! Мы не имеем права на ошибку! Аудитор, как и сапер, ошибается только один раз. Понимаете?
Я с готовностью кивнул:
- Понимаю! Аудит это очень ответственно! – Кажись, переиграл. Но он, вроде, этого не заметил.
- Правильно! Я рад, что вы осознали всю ответственность! Можете приступать к работе!
* * *
Время подошло к обеденному и я, как и другие сотрудники, спустился в столовую на первом этаже. Вот никак не пойму наш менталитет. Офисы у нас уже как у «загнивающих»: кондишины, компьютеры, пластиковая обшивка на стенах и потолке и т.д. А вот столовка в офисе как в каком-то институте. Взяв поднос и собрав, что есть съестного я начал искать место, где можно приткнуть свое седалище и приняться давится столовой едой. За одним из столиков сидела Екатерина, ну или просто Катенька.
- Можно? – Вежливо поинтересовался я.
Она нервно кивнул. С девчонкой что-то не то. Включаем психотерапевта. А что? Один раз Генку с того света вытащил, когда его жена бросила. Развиваться надо всесторонне, переходим на женскую психологию.
- Извини, что лезу не в свое дело, но у тебя что-то случилось? – Жуя какой-то салатик, аккуратно спросил я.
- Да, нечего, так… - ковыряя вилкой в кучке пюре, проговорила Катя.
Потом резко вспылила:
- Все мужики козлы!!!
Потом подняв глаза на меня более спокойным тоном:
- Извини… хотя, - она как-то странно меня осмотрела, - ты такой же, как и мы…
- В смысле? – Подавившись котлетой, спросил я.
- Да ладно, как будто я не видела. – Махнув рукой, сказал Катерина. – Что, Кеша понравился? Он у нас да, любит парней. Да и ты не прочь? Или я не права?
- Ну… в общем… да. – Стараясь говорить как можно тише, согласился я.
- Ну а я а чем. Ты нас понимаешь… Вот скажи что им, мужикам, надо? А? Ведь все есть! Фигура! Ведь есть у меня фигура?
Я смущенно кивнул.
- Вот! – Пламенно продолжила Катя. – И не дура, вроде… что вам, мужикам, надо! Извини, им, мужикам, надо! Нашел себе другую… козел!
- Ну, не все мы, мужики, такие, - привел аргумент я.
- Ты и Кеша не такие, вы понимаете нас. Вот почему другие не могут быть такими как вы?
- Понимаешь, тогда б все человечество вымерло. – Блин, веский аргумент!
- Да брось! Сейчас с этим проблем нет. Вон, даже Элтон Джон себе ребенка завел. Да и не о том я. Я о том: почему они такие. Им, значит, налево можно, а нам нет! Им можно на других пялится, нам нет! Где справедливость? А потом: «Ну понимаешь, котенок, прошла любовь, завяли помидоры, отцвели кактусы!» Козел… Извини, пригрузила…
Она встала из-за стола и пошла прочь. Я чувствовал себя последним подлецом. Ведь мы, действительно, такие! Ну есть девушка и хорошо! О, и подруга у неё нечего, можно и с ней переспать. А как сами рогоносцами стали, так все. Я сам не раз так делал и считал это этически правильным… какой же я козел…
* * *
Всю следующую неделю я делал все что можно, лишь бы Кеша в меня втюрился. Но чувство вины ен покидало меня. Вины за всех мужиков страны. Нет, мира. И самое страшное, что Катя была мне не безразлична. Как ей об этом сказать? Да и как она к этому отнесется.
Я решил все им рассказать. Две бутылки абсента ничто по сравнению с чувствами. Кто знает как она отреагирует… как отреагирует Кеша. Он хороший. В смысле, как человек.
Катя сидела за своим столом, на месте секретаря.
- Иннокентий Васильевич у себя? – Стараясь сохранять спокойствие, спросил я. Сердце неистово колотилось.
- Да, у него этот Евгений, что тебя привел. – С нескрываемым отвращением проговорила Катя. Она почему-то недолюбливала Жеку.
- Ясно, оно и к лучшему, пошли со мной! – Я, потащив Катю за собой, вошел в кабинет.
- Олег? Почему без стука? – Удивленно спросил Кеша. Жека самодовольно улыбался.
- Иннокентий Васильевич, я должен кое что рассказать. Это касается нас всех, четверых.
- Ну, раз так, тогда говори, - Кеша откинулся на спинку стула. Жека и Катя удивленно смотрели на меня.
- Иннокентий Васильевич, для начала я должен попросить у Вас прощения.
- За что?
- Не перебивайте. Так получилось, что всю свою жизнь я не ценил нечего в этом мире. Я потребительски относился к женщинам. Считая их… средством для удовлетворения физических потребностей, что ли. – Глядя на Катю начал я. – И только когда побывал, практически, в их шкуре… поменял свое мнение. Кеша, я не педик, не голубой, не гомосексуалист или как вы там называетесь. Я обычный мужчина, который предпочитает ночью переспать с женщиной. И все что я тут вытворял, это всего лишь спор. Я поспорил, по пьяни, знаю, не оправдание, с Жекой. Женя, я тебе должен две бутылки абсента, так ведь, Кеша?
- Падонок, подлец! – Отвесив мне звонкую пощечину, Катя убежала прочь.
- Нет, ты нечего ему не должен. Ты мне действительно не безразличен. Катя права, ты падонок. Но ты был бы полным ничтожеством, не признавшись в этом. - Кеша вышел из-за стола.
- Ха-ха-ха! – Жека заливался смехом. – Ой… Для кого ты здесь распинаешься? Для этой убежавшей истерички? Или для этого недомужика? Ну с этим понятно, педик они в Африке педик! А на Катю что, глаз положил? Поделюсь опытом: она в постели бревно!
- Так это ты с ней так поступил?! – Спросил я.
- Ты?!!! – Кеша с разворота ударил кулаков прямо в морду Жеки. Повинуясь законам физики, Жека отлетел к другой стене.
- Ах, ты, педараст! Сейчас я тебе навешаю! – Вытирая кровь с лица, Жека направился к нам.
- Рискни здоровьем! – На его пути стал я.
- Олег, ты что, то же, как и он, на мальчиков переключился?
- Нет, Женя, я на мужчин переключился. Переключатель в голове щелкнул и все! Прошла пора ребятничества, пора вести себя по взрослому, по серьезному.
- Ладно, - сплевывая кровью на пол, процедил Жека, вы еще об этом пожалеете.
Демонстративно развернувшись к нам спиной, он ушел прочь.
- Иннокентий Васильевич…
- Оставь, Олег, тебе лучше сейчас поговорить с Катей. – Спокойно проговорил Кеша.
- Она не захочет со мной говорить…
- Захочет. Ты, главное, слова подбери.
* * *
PS
С Катей я поговорил. Мы померились, через неделю она переехала ко мне, а еще через девять месяцев у нас родился сын. Кеша стал крестным отцом. Со свадьбой, пока, не спешим… Со старой компанией завязал и не жалею. Жизненные ценности поменялись…
март 2011 года
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:09 | Сообщение # 9 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Работа
Он шел через лес. Откуда-то, из глубинны зеленной чащи, исходил яркий свет. Как будто в ночном лесу включили прожектор.
- Остановка сердца!
Он брел на свет как мотылек. Он любовался им. Свет манил его, звал к себе, тянул словно магнит. Он не мог сопротивляться.
- Кислородную маску, непрямой массаж сердца!
Черные, высокие деревья окружали его. Но он не видел их. Он просто шел вперед и все. Невидимый и не досягаемый прожектор манил его.
- Не помогает!
- Дефибриллятор! Разряд!
Грудь прошила резкая боль. Скованный её он на мгновение остановился. Но свет звал. Он сделал шаг, еще…
- Разряд!
Лес плыл перед его глазами. Он не мог дальше идти. Он полз к свету, цепляясь за ветки, траву, вцепляясь ногтями в землю.
- Еще разряд!
Свет манил, звал, но сил даже ползти уже не было. Рука тянулась туда. Туда где ждало счастье. В его понимании счастье. Он надеялся, что там он станет счастливым. Но что там, не знает никто. Никто из живых.
- Еще разряд!
Свет гас, уступая место тьме….
Монитор показывал стабильное сердцебиение. Угроза жизни миновала. Пациент мирно спал.
- Лена, - потирая переносицу, проговорил доктор. – Ты хорошая девочка и подающие прекрасные надежды медсестра. Но пожалуйста, смотри поменьше всяких там фильмов про скорую помощь.
- Извините, я не хотела. – Стыдливо опустила глаза молоденькая медсестричка.
- Страшного ничего нет. – Печально улыбнулся доктор. – Просто, на практике никто не кричит на все отделение: «Быстрее, мы его теряем!», понимаешь? Все-таки мы работаем в кардиологии.
- Понимаю. – Ответила Лена.
- Ладно, закончим разбор полетов. – Устало сказал доктор. – Понаблюдай за ним, - кивнул он в сторону пациента. – Я буду у себя.
Войдя в кабинет, он устало опустился в кресло.
- Чего жмешься у окна? – Проговорил он. – Проходи.
- Благодарю, мне и здесь удобно. – Ответила та, к которой обращался хозяин кабинета. Стройная, одетая в строгий черный костюм, обтягивающий фигуру, кружевную серую блузку. Длинные черные волосы. Лицо скрывал полумрак кабинета.
- Давно не виделись. – Проговорил он.
- Зачем ты его вернул? – Спросила она. – Он должен был уйти со мной.
- Да? – Удивился доктор. – А не рановато ли? Сколько ему? Тридцать? Тридцать пять?
- Тридцать семь. – Ответила она.
- И ты хочешь сказать что пора?
- Почему бы и нет. – Пожала она плечами. – Все, рано или поздно, уйдут со мной. Смысл твоей… работы?
- Знаешь, - глядя в сторону, начал он. – Вот ты сказала, рано или поздно. А я предпочитаю отдавать тебе попутчиков поздно.
Она лишь усмехнулась.
- Учти, придет время, и я приду за тобой.
- Так может, не будем ждать. – Предложил он. – Забирай.
- Что это? – Удивилась она. – Попытка самопожертвования?
- Обмен. – Спокойно сказал он. – У меня в третьей палате тяжелый пациент: пенсионер третьи сутки в сознание не приходит.
- О, тяжелый случай. – Проговорила она. – Не переживай, ближайшее время мы с тобой не пересечемся.
- Ближайшее, это сколько? – Спросил доктор.
- Что ж вы все так сроки любите! – Всплеснула руками она.
- Понимаешь, улыбнулся он, - у тебя вся вечность, а мы строго ограничены во времени.
- Понимаю, - кивнула она, - но и ты пойми: что б я и о сроках говорила…
- Ясно с тобой, - махнул рукой доктор. – Так почему не хочешь меня забирать? Я интересный попутчик. Со мной не соскучишься.
- Спасибо за предложение, - проговорила она. – Как-нибудь проверим. А если честно, не нашла еще пока такого же дурака как ты.
- Что ж приятно это слышать. – Кивнул он. – Причем от тебя.
- Рада, что хоть кому-то сделала приятно.
Другого бы передернуло от такого откровенья, но доктор давно привык к обществу собеседницы. Он хотел еще кое что сказать. Но её уже не было: подоконник пустовал.
- Доктор! – В кабинет ворвалась медсестра.
- Лена, что случилось?- Встревожился доктор.
- Пациент в себя пришел! – Радостно ответила Лена.
- Ну и славно, - улыбнулся доктор.
17 сентября 2011 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:09 | Сообщение # 10 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Дикие гуси
Почему, что б осознать простые, прописные истины надо наделать кучу ошибок? И цена этим ошибка человеческие жизни…
- Мы высаживаемся вместе с американцами. – Кричал в ухо сержант. Гул винтов вертолета заглушал голос. Поэтому человек инстинктивно начинает кричать, пусть даже переговоры идут по радиосвязи.
- Задача янки: выбить государственные войска из города, - продолжил сержант Паркер. – Мы же десантируемся в промзоне, зачищаем её и организовываем оборону. При вторжении госвойск, персонал толком не успели эвакуировать. То, что нам известно точно: подразделения охраны были уничтожены полностью. Что с простыми рабочими и учеными – неизвестно. Поэтому, на объекте могут быть заложники. Их жизни, по возможности, надо сохранить. Оборудование, тоже, по возможности, сохранить. А там как получится. Задача ясна?
- Сер, да, сер! – гаркнули разом десять глоток. Полгода подготовки не прошли даром. Нас, разношерстный контингент, все-таки, научили дисциплине.
- Сержант, - выглянув из кабин, крикнул один из пилотов, - подойдите на минуту.
Кивнув, сержант направился в кабину. Я осмотрел товарищей. Страх, все мы боялись. Даже те две таблетки, выданные сержантом перед погрузкой в транспорт, не могли унять нервную дрожь.
Вертолет начал резко снижаться, хотя промзоны не было и на горизонте.
- Задача немного изменилась, - сказал вернувшийся сержант, - примерно в двух кварталах отсюда, был подбит вертолет с американскими десантниками. Есть выжившие и среди них много раненых. Мы должны пробиться к ним и помочь эвакуироваться к нашей машине. Корректировка ясна?
- Сер, да, сер! – Как заведенные отчеканили мы.
- Вот и славно, - проговорил он. – И еще, смертники, когда вы будете подыхать, за вами никто не придет. Вперед, подонки, никто не живет вечно!
Выбежав из вертолета, мы, рассредоточившись, укрываясь в ближайших домах. Квартал казался, вымер. Кроме нас никого.
- Вперед! Осматривать каждое окно! – Рявкнул сержант. В тот же момент, с окна второго этажа дома напротив, в сторону вертолета полетело что- то шипящее, оставляя за собой дымный след. Достигнув машины, это что-то взорвалось, превращая её в груду горящего металла. Пилоты остались в вертолете.
- второй этаж, РПГ, огонь! – Скомандовал сержант. Пять стволов выпустили свинец по цели. Остальная половина отряда, шедшая в аккурат под этим окном, ринулась в дом. Послышались выстрелы.
0 лидер, у нас потери: юнит-два, юнит-семь – двухсотые, -послышался в динамике голос солдата с позывным юнит-три. – Черт, он нацеливает ракету! Уходим!
Раздался уже знакомый шипящий звук и из окон второго этажа с грохотом вырвались клубы огня.
- Юнит-три! – Крикнул сержант. Хотя было понятно, мы потеряли пятерых бойцов.
В переулке напротив, остановился старый, еще времен СССР, бронетранспортер. Прикрывая высадку солдат, стрелок открыл огонь по нам.
- Все в здание, быстро!
Зайти успели не все. Юнит-пять был практически разрублен очередью из крупнокалиберного пулемета.
- на второй этаж! Гранаты в окна, это задержит их!
Механически мы выполнили приказ. То ли подготовка госвойск была отвратительной, то ли нам повезло, но наступление десанта было остановлено. Не менее десяти солдат были убиты, их изувеченные тела лежали во дворе. Остальные, там же, корчились в агонии. Единственным препятствием во дворе был БТР.
- Твою мать, хер обойдешь. – Осторожно выглянув в окно, констатировал сержант.
- Может, попробуем на другую сторону выйти, - предложил юнит-один.
- Можно, но нам все равно придется пробиваться в ту сторону, к упавшему вертолету янки.
- Вы думаете, они еще живы? – Спросил я. Если нам, боеспособному отделению, дали такой отпор, то, что там могло произойти с горсткой раненых?
- Надеюсь, что да, - помолчав, ответил сержант. – Во всяком случае, не получив ответа от нас, янки вышлю туда еще одну спас-бригаду. Эти уроды будут вытаскивать своих не то, что из дерьма, из ада. Что б потом их туда забросить снова.
Он обвел нас взглядом. Мне еще в тренировочном лагере показалось, что этот бывший сержант спецназа её величества, психически не здоров. Сейчас мои опасения подтвердились: я никогда в жизни не видел такого безумного взгляда. И этому человеку доверили командование боевым отделением. Да я б ему водяной пистолетик не доверил бы.
- Действуем, как ты сказал, юнит-один, - наконец произнес он. – Пробираемся на ту сторону здания, а там действуем по обстановке.
Здание оказалось чистым, а вот дом напротив – нет. Проходя одну из комнат, юнит-один упал замертво. На его голове была небольшая ранка, из которой сочилась кровь.
- Всем лечь! Снайпер!
Команда была излишней, мы уже сами лежали на полу, боясь подняться.
- Ползком, вперед!
Впереди был провал. Скорее всего, в дом попала бомба. Перед высадкой десанта, американцы произвели массированную бомбардировку города.
- Вот черт! – Лежа возле развороченной стены, выругался сержант. – Так, ладно, слушайте сюда. Поочередно сигаем вниз. Повезет, он промахнется, начнет менять позицию. Юнит-восемь, ты идешь первым, я за тобой, замыкает юнит-два, - я молча кивнул. – Все, вперед.
Юнит-восемь сиганул в проем. С дома напротив, прогремел выстрел. Юнит-восемь упал бездыханный.
- Вижу! – Выкрикнул я. В одном из окон что-то блеснуло. Может оптика. Я нажал курок.
- Отставить! – Хватая ствол моего автомата, приказал сержант. – Давай вниз и по-быстрому в тот дом. Сейчас он меняет позицию или уходит. Вперед!
Я выполнил приказ, сиганув вниз. Сержант за мной. Осматривая улицу и окна ближайших домов, мы зашли в дом со снайпером.
- Аккуратней, у него уроме снайперки и пистолета ничего не. По идее.
Мы продвигались этаж за этажом. Пока было чисто. На этаже где был снайпер, мы прошли мимо груды рваного белья. Мало ли какой хлам лежит в разрушенном доме? Когда мы мимо неё прошли, она взметнулась в воздух. На её месте стоял снайпер с винтовкой наизготовку. Он нажал на курок. Сержант упал наземь, выпуская в снайпера очередь. Прошитый насквозь, снайпер завалился на спину и затих.
- Вот сука! – Хватая простреленное бедро, закричал сержант.
- Спокойно, артерия не пробита, - начал успокаивать его я. Вскрыв индивидуальный медкомплект, я вколол ему обезболивающее.
На первом этаже послышался топот и крики: государственные войска вошли в здание.
- Уходи, юнит-два, - хватая автомат, приказал сержант, - я прикрою!
Молча, я поднял сержанта и взял подмышку.
- Ты что, приказа не понял?! – Возмутился он.
- Сер, заткнитесь и возьмите автомат. Спасая вашу задницу, я, вряд ли, смогу отстреливаться. – Парировал я. В это время на этаже показались вражеские солдаты. Сержант, уперев приклад в руку, выдал очередь по ним. Особого результата это не принесло. Как можно быстрее перебирая ногами, мы поковыляли в другое крыло дома, гдк было пока тихо. На лестнице и первом этаже было пусто. Мы вышли на улицу и поковыляли к ближайшему переулку. С верхних этажей по нам открыли огонь. Левую руку обожгло болью. В правую коленку был удар. Сустав прорезала адская боль. Не в силах идти дальше, я рухнулся наземь. Сержант упал рядом.
Говорят, перед смертью человек слышит хлопанье крыльев. Это ангел-хранитель улетает на небеса, что бы там его встретить. Я ничего не слышал. Сейчас нас расстреляют. Хотя, я знал на что шел. Изящный способ самоубийства.
Окна резко опустели. Из переулка что-то со свистом вылетело и, ударив в дом, взорвалось. Потом из того же переулка выкатил танк. Американский танк с отделение прикрытия.
- Мы здесь! – Из последних сил крикнул я. К нам бросились двое солдат.
- Наемники, - осмотрев нас, сказал один из солдат, - и как вас сюда занесло?
- Пытались спасти ваших, - выпалил сержант.
- Ясно, у нас тут уже сбили несколько вертушек. Сейчас подойдут медики. Через пару улиц от сюда находятся транспорты, переправим вас в госпиталь.
Мы так и лежали на обломке плиты, ожидая медиков. Янки продолжали зачистку города. Для нас же сержантом эта война закончилась…
* * *
Вся эта история началась как-то банально, что ли. Просто не могу подобрать другого слова.
Вика. Моя Викуся. Познакомились мы с ней в институте. Она пришла на первый курс, я уже был на третьем. Невысокого роста, шатенка с длинными волосами. Обычная фигура. Героиня песни Иосифа Кобзона: «Я гляжу ей вслед, ничего в ней нет, а я все гляжу, глаз не отвожу». В ней что-то было, что-то притягивающее, как магнит. Отношения завязывались долго. Сначала обменивались смсками, перезванивались. Потом начали встречаться.
Я был счастлив. До определенного момента. Хотя, почему определенного? Все шло плавно, конкретной границы не было. Сначала я не замечал изменений. Потом все списывал на особенности женского характера, его не постоянность. Затем настала фаза осознания, что Вика, на самом деле стерва. Холодная, расчетливая стерва. Поймала меня в сети и..
- Да что ты за мужчина! – В ярости выпалила Вика. – Сидишь на шеи у родителей! Нигде не работаешь!
Это было правдой. Я, студент дневного отделения, фактически нигде не работающий. Я не видел в этом ничего зазорного. Многие мои друзья так живут. Моя задача сейчас получить образование, специальность, диплом, в конце концов. Мои родители сами были против, чтоб я шел на заочное отделение и работал. Про работу на дневном отделении и речи не могло быть. По этому поводу у нас в семье было не мало дискуссий. Основным аргументом родителей было то, что учась и работая, невозможно сконцентрироваться на учебе. Она отойдет на второй план, упадет успеваемость, ну и так далее. И точку всегда ставил папа, своей фразой, что пока я учусь, они с мамой смогут меня содержать.
- Я, студент дневного отделения, - парировал я.
Вика лишь недовольно фыркнула:
- Тоже мне отмазка! Скажи лучше правду, что ты лентяй и не хочешь работать!
Как я должен был реагировать на такие выпады? Я психовал. Говорил, что она сама не работает, сидит дома. Она парировала тем, что она девушка. И тонко намекала, что я должен её содержать. Абсурд! Мы и полгода не встречаемся. Я терпел месяц. Мы скандалили все больше и больше. Она вспыхивала как порох по любому поводу. Я узнал, что я лентяй, кобель, бабник, сволочь редкая и так далее по списку. Кульминацией был жуткий скандал, в результате которого мы разорвали наши отношения. Я мог идти на все четыре стороны, получив, с её точки зрения, полную свободу действий.
- Иди, трахайся с кем хочешь! Ты свободен! – Рыдая кричала она. Цену этих слез я видел. Сейчас Саша скажет, что он дурак, что он любит только её, упадет на колени. Но в этот раз я поступил иначе.
- Хорошо, прощай, - спокойно сказал я и ушел прочь. Спокойствие. Как говориться, покой нам только сниться. Я был на нервах. Потом, немного успокоившись, попытался трезво оценить ситуацию.
Любил я её? Скажем так, симпатия была. Любила она меня? Не знаю. На словах да, а на деле – не знаю. Стало ли мне легче от разрыва? Да, однозначно, да. Как груз с души. Она скандалами, психами, упреками, убила те нежные чувства, которые были во мне. Собственноручно похоронила их.
Началась новая жизнь. На отношения не тянуло. Хотелось отдохнуть, восстановить силы, нервы. Вся эта история неким отрезвлением. Я был пьян Викой. Той Викой, которую любил. Но на её место пришла другая, холодная, чужая…
Точка или запятая? Говоря Вике прощай, я был уверен, что ставлю точку. Оказалось, что это запятая…
На дисплеи телефона высвечивался номер Вики. Что ей еще надо? Разошлись уже! Честно, хотел сбросить. Но нажал кнопку ответа.
- Слушаю, - сухо сказал я.
- Ну, привет, папаша, - раздался из трубки ехидный голос Вики, - поздравляю.
- Не понял, - удивился я. – ты что, совсем умом тронулась?
- Нет, это ты, кобель, дырявый гондон надел! – Парировала Вика. – Хотя, сейчас это роли не играет, я иду на аборт. Рожать от такого ничтожества как ты, я не собираюсь. Пока!
Она бросила трубку. Выругавшись, я начал набирать её номер. Вика беременна, непостижимо. И от меня! Хотя самому надо было думать головой, когда с ней в койку ложился.
- Чего еще?! – С вызовом спросила она.
- Стой! – Выкрикнул я. – Не делай этого!
- Чего? – Переспросила она. – А не пошел бы ты! Что, отцовские чувства заиграли? А чем думал, когда меня беременную бросал? Быть матерью-одиночкой я не намерена! И, вообще, у меня мало времени, уже седьмая неделя.
В трубке послышались гудки. Сколько я не набирал её, она не брала трубку. Блин! Ребенок это не шутка, это новая жизнь. А она. Такая жестокость. Ну не нужен я тебе, ребенка то зачем? Его, то ты должна любить. Он твоя плоть и кровь.
В поисках Вики я позвонил Лене. Лена её юлизкая подруга, самая близкая.
- Лен, привет. Это Саша. Не знаешь где найти Вику? – Взволновано спросил я. Сердце бешено колотилось. Главное, что б эта дурра не наломала дров.
- Что, объявился, папаша, - так же ехидно, как и подруга, сказала Лена. – помотросил и бросил? А теперь что?
- Слушай, - вспылил я. Какого она лезет?!
- Слушаю и что? – С вызовом переспросила Лена.
- Ничего! – Выкрикнул я. – Это наше с Викой дело, нечего лезть!
- Конечно ваше, - парировала собеседница, - довел девочку до слез, оскорбил и еще что-то хочет!
- Да кто её оскорблял? – Спросил я. Как мне нравятся эти доброжелатели, слов нет! И все они лучше других знают, и со стороны им виднее, и пятое, и десятое. Капец, одним словом. Одни мы, дураки, ничего в жизни не смыслим.
- Как кто? – Возмутилась Лена. – Сам же ей сказал, чтоб она на аборт шла! Мол, не готов стать отцом и обуза тебе не нужна!
- Что? – Удивленно переспросил я. Вот это поворот! Я еще и виноват! И когда я ей такое говорил? Сама же сказала, что не хочет ребенка. Теперь что? Переводим стрелки?
- Она же любит тебя! Ребенка ждет! – Продолжила Лена. – А ты? Она ждала, что ты придешь с предложение руки и сердца, а ты…
А не пошла бы ты лесом, да по лесу! Сама парней как перчатки меняешь и этому других учишь.
- Слушай, мы сами разберемся, - ответил в трубку я. – Хорошо? Где найти твою подругу?
- Записывай адрес…
* * *
Я чувствовал себя полным ничтожеством. Разговор не удался. Она рыдала, кричала, что никому не нужна, что все против неё. Потом требовала, что б я бросил институт, содержал её. Затем вернулись к теме, что я лентяй, что мне ничего в мире не нужно. И последний аргумент меня добил. Я заразил её какой-то неизвестной инфекцией. И она вынуждена идти на аборт.
Я разносчик инфекций. Капец! Бежать в больницу? Обследоваться? Доказать ей, что я здоров? Ведь она не предъявила никаких справок, выписок…
Я не знал, что делать дальше. Хотел наложить на себя руки. Даже думал как. Повесится? Теоретически, шейные позвонки должны сломаться сразу. Не хочу умирать в муках. Лошадиная доза снотворного? Безболезненно, но как-то по-женски. Сигануть в окно? Есть шанс выжить. И потом всю жизнь быть инвалидом? Нет, спасибо! Нож в сердце? Можно, но елс промахнусь мимо сердца, снова в муках. Прыгнуть под поезд? Я же не Анна Каренина. Да и машиниста не хочется подставлять…
Идея пришла неожиданно. Я сидел и смотрел телевизор. В новостях показывали военную базу. Прислушавшись (ибо был занят раздумьями о суициде), я узнал, что тренировочный лагерь одной транснациональной корпорации. Она имеет крупные предприятия в ряде стран Азии, так называемого ближнего востока. Там, как огоньки на елке, вспыхивают гражданские войны. ООН, как всегда, высылает туда американские войска. А эта пресловутая ТНК, наемников для защиты своих предприятий.
Я ринулся к компьютеру. Через поисковик нашел сайт этой корпорации. Наемников набирали со всего мира. Для вступления в их ряды, надо было всего лишь прийти в представительство корпорации и записаться добровольцем.
Представительство находилось в Киеве. Написав родителям записку, что вынужден срочно уехать, я отправился на вокзал.
Что меня туда гнало, не знаю. Желание изящно покончить с собой (по сути это самоубийство, так как я добровольно шел на войну); доказать Вике, что я чего-то стою; доказать что-то самому себе; банально заработать денег, так как сулило это несметные горы; просто уйти от всех. Скорее все вместе взятое.
Поезд тихо перестукивал колесами, я ехал навстречу неизвестности.
Через неделю я был в тренировочном лагере.
* * *
- Видел кретинов в своей жизни, но такого впервые, - лежа на соседней койке, проговорил сержант. Сейчас мы находились на плавучем госпитале ВМФ США и плыли к какой-то военной базе янки.
- Это же надо, девка его бросила, и он на войну с горя поперся, - продолжил сержант. Я только что рассказал ему о причине, почему пошел в наемники.
- Она убила нашего ребенка, - тихо ответил я.
- Да если б я так убивался из-за каждой сучки, которая залетела от меня, давно б уже лежал на могиле! – Возмущенно парировал сержант.
- Да ничего ты не понимаешь! – Крикнул я. – Я сам подписал приговор своему ребенку! Я не остановил её! Я позволил ей убить его! Я сам убил его, своего ребенка!
Сержант скептически глянул на меня.
- А я думал, что я псих конченый. Оказывается, нет.
Дверь в палату открылась и к нам вошла молодая медсестра, практически девчонка.
- Эй, чего орете? – Уперев руки в боки, строго спросила она. Хотя, строгое выражение лица ей не шло, и выглядело немного комично.
- Слушай детка, - сказал ей сержант, - иди-ка ты отсюда, у нас мужской разговор.
- Ага, сейчас, только за шприцем сбегаю, и будет тут мужской разговор, - парировала медсестра.
- Зачем шприц? – Удивленно спросил сержант. – Я за нормальный секс!
- Иди ты! – Возмущенно ответила ему девушка.
- Лучше ты, - в интонацию ей, продолжил сержант, - за меня замуж!
Мы с сержантом дружно рассмеялись.
- Придурки! – Выкрикнула она и ушла прочь.
- И из-за такой дурры ты лез под пули? – Смеясь, спросил сержант.
Я пожал плечами.
- Что-то типа.
- Я с тебя фигею, - сказал сержант. – Ты хоть уверен, что ребенок твой? Сам сказал, что вы разошлись.
- Не знаю, - тихо ответил я. Нет, Вика стерва, а не проститутка. Да и зачем ей с чужим ребенком идти ко мне? Абсурд.
- Вот, - воодушевился сержант, - поверь мне, старому кобелю, она даже не была беременна! Все это, хороший спектакль. На кого она там учится? На экономиста? В театре ей место! Примой! Пойми, это нам, мужчинам побарабану, родит она, не родит, а для них это важно. Редкая сучка откажется от ребенка, а убить так подавно.
Почему-то, я был не согласен с сержантом. Аборт в наше время стал привычным делом и вся та мораль, о которой говорит этот вояка, пустые слова. Что значит, для них все, для нас ничего? Смешно! Для меня ребенок тоже много значит. Даже странно, что у человека, который всю жизнь мотался по миру с автоматом в руках, такие взгляды на женщин. Что он видел? Проституток в грязном баре? Медсестер в блиндажах?
Вика. Неужели она действительно играла? Вряд ли. Все таки потом все выяснилось бы. Да и чего она могла добиться? Что я буду с ней? Так сама сказала, что я ей не нужен. Унизить меня? Для этого надо было всем растрезвонить о нас. А она молчала. Да и много ли кто её поддержал? Вряд ли много. Жертв у нас любят только из-за зрелищности баталий вокруг них. Потом их быстро забывают и все. Так что вывод: чего добивалась Вика неизвестно. Лично я жалею о смерти нашего не родившегося ребенка. Знаю, поздно, но я до конца своих дней буду казнить себя за то, что позволил его убить.
Сам тоже хорошо. Психанул, поперся кто знает куда, оставив записку. Теперь, лежа на больничной койке, я все это осознаю. Глупо. Сержант прав, из-за этого умирать глупо. Тем самым я подтверждаю, что я ничтожество и тому подобное. Здравомыслящий мужчина на такое способен.? Вряд ли. Только такой мальчишка как я.
Пора домой да и не годен я как солдат уже. Колено полностью не восстановиться, всю жизнь с палочкой ходить придется. Рука заживет. Семизначная сумма зелененьких на банковском счету облегчит дальнейшую жизнь. Только вот здоровье не вернешь. Не себе, не родителям. Представляю, что с ними было, когда они прочли ту записку.
«Дорогие мама и папа. Мне надо срочно уехать. Не разыскивайте меня, я сам с вами свяжусь. Я вас люблю. Ваш сын Саша».
Дурак я. Сделал больно самым дорогим мне людям. Хорошо, что осознал это. Пора домой…
* * *
Я стоял перед дверью своей квартиры. Дом, милый дом. Я утопил кнопку звонка. Через пару минут дверь открыла мама.
- Привет, мама, - сглатывая подступивший к горлу ком, сказал я.
- Саша! – Она кинулась меня обнимать, на её глазах были слезы. Плечо заныло болью, я чуть не выронил костыль, пытаясь удержать равновесие.
- Мам, ну я же жив, - начал её успокаивать я.
- Что с тобой сделали, где ты был? – глядя на меня сквозь слезы, спросила она.
- На войне, мама, на войне, - тихо ответил я.
На пороге показался отец.
- Здравствуй, сын, - произнес он.
- Мама, папа, простите меня за все. – Не в силах сдерживать слезы, сказал я.
- Простили, за все простили, - обнимая меня сказал отец. Мама просто плакала.
Мы так и стояли в подъезде обнявшись. Я был дома. Я вернулся.
октябрь 2011 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:10 | Сообщение # 11 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Рассвет
Была пустота. Боль? Боль прошла. Все произошло так нелепо… Хотя как оно могло произойти? Нелепость… Смерть не нелепа. Она просто приходит и все. Приходит одна, а уходит…
Почему она? Почему Лена? Странные вопросы, которые задает каждый, кто терял близких. Кто-то кричит о предательстве, кто-то о трусости, кто-то еще черт знает, о чем… Я не о чем не кричал. Я просто ждал и надеялся. Искренне надеялся, что за рулем был кто-то другой… Но она так и не вернулась…
Я помню то утро. Она спешила на работу. У меня был выходной. Не хотел её отпускать. Мы стояли обнявшись в коридоре, у двери. Её поцелуи… улыбка… закрывающаяся дверь… оборот головы, взмах руки в окно… отражение листвы в заднем стекле удаляющегося автомобиля.
В тот вечер я хотел сделать сюрприз. Приготовил ужин, накрыл его при свечах. Я предвкушал, что встречу свою Лену, мы поужинаем в романтической обстановке… Но все испортил один телефонный звонок.
- Да? – Подняв трубку, спросил я.
- Евгений Костелов? – Поинтересовался в ответ незнакомый мужской голос.
- Да, это я. С кем имею честь?
- Следователь прокуратуры, майор Александр Александрович Александров. – Представился незнакомец.
- Чем обязан? – Поинтересовался я.
- Автомобиль «Шевроле» красного цвета, регистрационный номер А - … - … - …- ВК, зарегистрирован на вашу жену, Елену Костелову?
- Да, на неё, - сглатывая подступивший ком, сказал я.
- Она сама им пользовалась или еще кто-то мог сесть за руль?
- Ну, я иногда пользовался, ленына секретарша пару раз брала. – Ответил я, направление разговора мне не нравилось все больше и больше. – В чем, собственно, дело?
- Дело в том, - ответил собеседник, - что сегодня, около полудня, на перекрестке главной улицы с проспектом произошла серьезная авария: груженный «КамАЗ» врезался в бензовоз. Все, кто был в эпицентре взрыва – погибли. По данным камер слежения, машина вашей жены, в момент взрыва, находилась в непосредственной близости от бензовоза.
Он говорил что-то еще, но я его не слышал. Я судорожно набирал Лену по мобильному телефону.
- Абонент знаходится поза зоною досяжності, - раздалось в трубке, - зателофонуйте пізніше...
Она никогда не отключала телефон. Сердце ёкнуло. Я молча опустил трубку. Молотки забили у виска. Нет, этого не может быть. Бред. Она жива. Я не хотел, не мог поверить. Камеры слежения. Да что на них можно разглядеть? Посадили какого-нибудь сержантика за монитор, а он, чтоб побыстрее справиться, написал первый попавшийся номер и все.
Да, это было все, но не так как хотел я… Прошел год. Боль прошла, осталась пустота. Мне не хватало её. Друзья говорили, что все пройдет, что надо жить. А я жил, точнее, учился жить без неё. И почти научился, если бне один случай.
* * *
Я целовал её губы, щеки, хрупкий изгиб шеи. Ласкал нежные плечи, грудь, чувственный живот, бедра. Она дрожала от возбуждения сладостный стон сопровождал любовные ласки. Нашей с Леной любви. Все было как наяву. Её глаза; губы; руки, скользящие по плечу; тело; аромат. Эта ночь была наша, как и тысячи ночей до этого все закончилось на высокой ноте. Тяжело дыша, мы лежали обнявшись. Я был самый счастливым мужчиной на земле. Лена приподнялась на локте и посмотрела мне в глаза. Простынь небрежно прикрывала бедра, волосы спадали на грудь.
- Будь с ней счастлив, - серьезным тоном, произнесла Лена.
- Что? – Недоуменно переспросил я.
Она лишь улыбнулась и, приложив палец к губам, растворилась в воздухе.
- Лена!
Я проснулся в холодном поту. Рядом постель была пуста. Сон, всего лишь сон. Тоска подступила горьким комом.
С кем счастливым, Лена? С кем? И зачем? Я же люблю тебя. Да ты ушла. В этом нет твоей вины. В этом нет ничьей вины. Просто… ты ушла…
Весь следующий день я был сам не свой. С кем с ней? У меня никого не было. Не при жизни Лены, не после смерти. Я искренне любил… люблю Лену.
В голове царил кавардак. Я не знал как трактовать сон. Что он означает? В неведенье я прожил до вечера.
Постель была холодна. Отголосок прошлой ночи тоской наваливался. Лена, Лена, что все это значит?
* * *
- Слушай, а давай заедем, перекусим, то я с утра в рот ничего кинуть не успел, - предложил Сергей.
Я молча кивнул. Действительно есть хотелось. Машина плавно лавировала по переполненным улочкам. Как Сергей умудрялся выбираться из заторов, оставалось тайной. Мы хотя бы медленно, но двигались. Остальная часть участников дорожного движения стояла и нервно сигналила. Мимо проползали тротуары, дома, витрины.
Мы припарковались напротив входа в небольшой ресторанчик, даже, скорее всего, кафе. Вообще то тут парковатся запрещено. Но нам никто и слова не сказал, а нас это волновало мало.
Ведя дружескую, непринужденную беседу, мы вошли внутрь. Тихая, спокойная обстановка. Бармен неспешно протирает бокалы. За угловым столиком мило щебечет пара влюбленных. В центре сидела блондинка. Белые как лед волосы скрывали хрупкие плечи. Она о чем-то увлеченно разговаривала с подругой… подругой была Лена. Я подошел к их столику. Серега куда-то исчез.
- Привет, - сказал я Лене.
- О, привет Женя, - весело ответила она. – Познакомься, это Надя, - указала она на блондинку. Та лишь печально улыбнулась.
- Лена…
- Не надо. Будь с ней счастлив. – Быстрым шагом, она направилась к выходу.
- Лена! – Я кинулся за ней, но…
Робкие лучи рассвета пробивались сквозь шторы. Что же со мной происходит? Лена, Надя. Что за Надя? Почему я должен быть с ней счастлив? Одни вопросы…
* * *
- Слушай, а давай заедем, перекусим…
- То ты с утра ничего в рот кинуть не успел, так?
- Да, - удивился Серега, - откуда ты знаешь?
- Не удивляйся, - улыбнулся я, - сам такой.
Сказав «понятно», Серега больше не приставал с расспросами, и мы поехали молча. А что я мог сказать? Дежа вю. Я видел это сегодня во сне?
За окном все так же уныло проплывали тротуары. Мы подъехали к ресторанчику. Внутри все та же обстановка. В угла парочка, блондинка сидела за тем же столиком, что и во сне. Только теперь с ней была не Лена, а какая-то шатенка.
Я смотрел на неё и не знал, что мне делать. Подойти? Сказать, что видел во сне вместе с покойной женой? Бред, полный бред…
Почувствовав взгляд, она посмотрела на меня. Посмотрела и испугалась. Все лицо передавало страх. Теперь я знал что делать. Бежать. Сломя голову, я бросился из ресторана. Серега что-то кричал вслед, но я его не слышал. Я бежал, от всех и вся. Бежал…
* * *
Дверной звонок разрывался трелью. Не хочу открывать. К счастью, батарея мобильного телефона не выдержала натиска доброжелателей. Вилка стационарного давно покоилась на полу, вне розетки.
Звонки не прекращались. А, черт с вами!
- Понятно, - пройдя в комнату и обведя взглядом пустые бутылки, произнес Серега.
- Что тебе понятно? – Усталым голосом спросил я. Хотя желания вести разговор не прибавилось.
- Женя, - друг присел в кресло напротив, - что происходит? Ты из ресторана вылетел как ошпаренный. Та блондинка смотрела на тебя с нескрываемым ужасом. Я тоже, вынужден был, уйти. Что с тобой? Что происходит?
- Ничего особенного, я просто схожу с ума, - выпитый алкоголь развязал язык. – Ты спрашиваешь, что происходит? А я и сам бы хотел знать… Говоришь она смотрела на меня с ужасом? А я видел её. Видел прошлой ночью. С Леной. В том же ресторане. И Лена сказала, что б я был с ней счастлив…
- Женя, Лена умерла год назад. – Тихо сказал Серега.
- Я знаю! – Заорал я. Черт, нафига я так напился. – Не лечи меня! Она приходит во сне и говорит, что я должен быть счастлив. С этой, как её, Надей. Блондинкой, будь она не ладна.
- Клиника, - наливая себе выпивки, проговорил друг.
- Клиника… - тихо повторил я. – Понимаешь, Серега, я как бы уже научился жить без неё. Нет, на других не смотрел как на потенциальных партнеров в жизни, но… боль не так ощущалась. Понимаешь? – Друг, молча, кивнул. – Вот… а тут такое. Мне тяжело без неё, а она говорит, что б я жил без неё и с другой. Может, я реально схожу с ума? Шизофрения на почве потери близкого человека?
- Не знаю, - покачал головой Сергей, - я не психиатр. Но знаю одно: если ты в ближайшее время не разрулишь ситуацию, он тебе понадобиться.
- Легко сказать, разрулишь… - я налил себе полстакана под пристальным взглядом друга. Мне нужна разрядка. Голова идет кругом.
- Встреться с ней и поговори нормально, - опрокинув стакан, посоветовал друг.
- С кем? – Я окончательно запутался.
- Ну не с Леной же! С той, другой.
- С Надей… Её зовут Надя.
- Вот с ней и встреться. – Продолжил Сергей. – Поговоришь. Ведь не спроста она так испугалась тебя. Значит, знает, а почему испугалась, узнаем.
- Ну и как я с ней встречусь? – Заплетающимся языком, спросил я.
- Что, совсем от алкоголя мозги не работают? – С укором спросил друг.
- Серега, не грузи, и так не в силах думать…
- Сам же только что говорил, что она к тебе во сне приходит. Вот и жди следующего… виденья.
- И что я ей скажу: «Привет. Моя погибшая жена сказала, что б я был с тобой счастлив»? Бред…
- Ну и спивайся тут потихоньку! – В сердцах кинул Серега. – Думаешь, отпустит? После десятой рюмки?!
- Не твое дело! – Взорвался я. Никто его е просил приходить и давать советы. Со своими психами я сам разберусь.
- Как хочешь. – За Серегой захлопнулась дверь. Я остался один в пустой квартире. Один с бутылкой. Нет, пить больше нельзя, то точно сопьюсь. Последовать совету друга? Ведь почему-то она именно с ней меня сводит. И именно она испугалась меня. Ладно, утро вечера мудреней.
* * *
Солнце светило во всю. Лучи играли, отражаясь от окон и переливаясь в струях фонтана. Надя сидела на скамейке у памятника какому-то коммунистическому деятелю. Все как во сне. Только Лены нет. Я решительно направился к Наде.
- Добрый день, Надежда. – Поздоровался я. Волнение было сумасшедшим. Сердце колотилось в груди норовя вырваться на свободу.
Она оторвала взгляд от книги и подняла глаза на меня.
- Вы?! - В её глазах читался испуг, страх. Почему же я так пугаю её? Я же не зверь! Я просто хочу разобраться в ситуации…
- Что Вам от меня надо?! – На повышенных тонах спросила она. – Зачем вы меня преследуете? И еще Артема привлекли!
- Что?! Кто кого еще преследует! – Я уже не контролировал себя. Хотя к чему все эти крики, скандалы? Ведь можно поговорить спокойно. Но это так редко получается.
Она быстро собрала свои вещи и быстрым шагом направилась прочь. Я бросился за ней.
- Да стойте вы! Кто такой Артем? – Схватив её за руку, спросил я.
- Не Ваше дело! – Вырываясь, выкрикнула она.
- Конечно, не мое! А Ваше дело приходить ко мне во сне с моей женой? А? – Я кричал, не обращая внимание на прохожих. - Ваше дело лезть в мою жизнь? Я люблю Лену! А она твердит, как заведенная, что б я был с тобой счастлив! Простите, с Вами…
- Во сне? – Гнев на её лице сменился удивлением. – Вы видели меня во сне?
- Каждую ночь. Вас и свою покойную жену. – Я опустился на корточки, без сил облокотившись о стену дома.
- Вы тоже приходили с Артемом во сне. – Она присела рядом. – Артем был моим парнем. Пока не погиб в автокатастрофе. Год назад, на перекрестке…
- Грузовик врезался в бензовоз… - Тихо перебил её я.
- Вы знаете? – Удивившись, переспросила она.
- Да. Лена, моя жена, погибла тогда. Её машина стояла рядом с бензовозом.
- Артем был водителем того бензовоза. – На её глазах показались слезы. – Следователь сказал, что у него не было выбора: на перекрестке было сильное движение, если б Артем дал по газам, жертв могло быть больше.
Мне стало искренне жалко её. Бедная девочка, так же как и я, потеряла близкого человека. Я обнял её за плечи и она разрыдалась. Мы так и сидели на тротуаре облокотившись об стену дома. Прохожие оборачивались на нас, крутили пальцем у виска, но никто из них, не был в состоянии понять нас. Понять наши истерзанные души.
Придя в себя, мы долго гуляли по городу. Каждому было, что сказать другому. Мы рассказывали друг другу о наших потерянных близких, о себе, о жизни в целом. Нам было хорошо.
- Вот моя берлога! – Впуская Надю в свою квартиру, сказал я. – Правда, здесь не очень прибрано. Раньше этим занималась Лена, а сейчас… - Поняв, что я задел не ту тему, я поспешил увести разговор в другое русло. – Чаю?
- Не откажусь. – Помолчав, улыбаясь, ответила она. Я пошел на кухню заваривать чай. Она хороший человек. И если Лена и Артем хотят чтоб мы были вместе, мы будем. Мы попробуем.
Когда я вернулся, Надя уже спала на диванчике, укрывшись пледом. Я поставил чашки с дымящимся напитком на стол и посмотрел на неё. Маленькое тело свернувшись калачиком, сопело на диване. Я буду с ней счастлив.
За окном краснел рассвет. Рассвет новой жизни.
август 2011 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:10 | Сообщение # 12 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Приют комедиантов
Любовь. Она бывает разная. Первая любовь – чистое чувство. Ты любишь всем сердцем. Потом наступает боль расставания. Ты думал оно навсегда, а тут сюрприз: в мире нет ничего вечного. Еще бывает любовь за деньги. Например, с проституткой. Хотя нет, с проституткой это просто секс. Не надо путать любовь и секс. Любовь – это возвышенное чувство, воспеваемое поэтами, состояние души. Секс – это физиологический процесс в результате, которого оба или кто-то один (в зависимости от обстоятельств) получает удовольствие. Конечно, секс с любимой девушкой и с той же проституткой, это небо и земля. Есть еще секс с, извиняюсь, ****ью. Но тут чисто процесс не подкрепленный даже деньгами. Так, мы отклонились от темы. Любовь бывает разная. Взаимная; так сказать, односторонние мучения. Любовь с первого взгляда, мимолетные увлеченья, чувства до гробовой доски… Но то, что случилось со мной не подпадает не под одну из категорий. Нет, секс, что был, потом подпадает под категорию «по любви», а вот само чувство, симпатия, любовь зародилась при довольно таки странных обстоятельствах.
Все началось с того, что мой закадычный друг Андрей пришел ко мне в гости.
- Саня, спасай! – Начал он с порога.
- Что случилось? – Решил уточнить я.
- Мне конец! – Паникующе, Андрей метался по моей квартире. Мне стоило труда успокоить его и поинтересоваться, что, собственно говоря, произошло?
- Как что?! Понесло мою Анжелу в эти выходные по магазинам с какой-то подругой, - Анжела, это законная супруга Андрея. Хотя, её наличие не мешает моему другу совершать левосторонние телодвижения. Зачем ему это, не пойму. Анжела - красивейшая женщина: каштановый каскад волос; серые ясные глаза; слегка курносый нос; пухленькие, манящие губы… изящная, красивая фигура древнегреческой Афродиты. Как сказано в одном произведении: что тебе еще надо, собака? Так нет, изо дня в день, Андрей ищет себе приключений. В этот раз и мне тоже.
- И что бы ты думал? – Тем временем продолжал Андрей. – Они заявились домой!
- И ты не устоял перед подругой? – Язвительно поинтересовался я.
- Не смешно! Все намного хуже! Её подруга оказалась моей Соней! Понимаешь?
- Если честно, то не очень, - уточнил я.
- Ну Сонечка, ну она такая: жгучая брюнетка; четвертый размер в декольте; осиная талия…. Познакомились пару недель назад; разок другой переспали, а тут… сам понимаешь.
- Угу, и твоя Сонечка рассказала твоей Анжеле о ваших совместных тест - драйвах кроватей? – Предположил я.
- Нет, она, конечно, дура, но не до такой степени. Про тест - драйвы женский язык не умолчал, а вот личность пилота – испытателя осталась под грифом «секретно». Понимаешь?
- Да, но причем тут я?
- Ты тут как раз притом! Уж не знаю, что там Соня Анжеле рассказала, но моя благоверная пригласила Соню и её, как она выразилась, «неутомимого жеребца», - я еле сдержал смех. – Не ржи! К себе на день рождения, в следующую субботу.
- Ясно, - смеясь, ответил я. – Значит, я, прикрываясь твоими постельными подвигами, должен изображать этого самого «неутомимого жеребца»?
- Именно! К тому же, Сонечка так и не назвала имени… жеребца. Поэтому ты подходишь идеально.
- Я, конечно, польщен, но почему именно я? – Поинтересовался я у друга.
- Нет, блин, он еще спрашивает! – Всплеснул руками Андрей. – Во-первых, ты «свой», то есть быстро войдешь в курс дела. Во-вторых, Анжела тебя знает, а значит, не будет лишних расспросов. Ну и в-третьих, ты, как порядочный друг, после всего этого цирка, вернешь мне мою любовницу.
- А если Сонечка, побывав в моих жарких объятьях, не захочет к тебе возвращаться? – С издевкой спросил я.
- Ой, да ладно. Что, никак не можешь простить мне ту блондинку? Хочешь по честному? Бревно бревном.
- Ну, то, что её папу зовут Карло, я знал. А вот то, что это захочет проверить мой лучший друг – нет.
- Саня, - примиряющее улыбнулся Андрей, - ну это дела прошедших дней. Вспомнил, когда это было.
- Вспомнил, вы тогда только что с Анжелой поженили.
- Так, Саня, ты будешь помогать? – Не выдержал Андрей. А что? Сам нарвался. Да, отношения с Таней, а именно так звали ту блондинку, меня тяготили. Но лучше бы был просто разрыв, чем её уход к Андрею. Тягость тягостью, но сердцу было больно.
- Помогу, куда я денусь, - ответил я.
- Вот это другой разговор, - заулыбался Андрей.
- Только, мне бы встретиться с ней заранее. Ну сам понимаешь, уточнить детали: где и когда познакомились… Такое.
- Да, конечно. Вот держи, - он протянул листок с номером телефона, - только это, чисто деловые отношения.
- Я друзей и близких не предаю.
После этих слов Андрей, молча, ушел, а я начал набирать Сонечкин номер.
* * *
Андрей не соврал, описывая Сонечкину внешность. Она сидела за столиком и от скуки водила соломинкой в полупустом стане с соком. Черное платье идеально подходило под копну черных вьющихся волос. Открытое декольте элегантно обрамляло красивую грудь. Закинув ногу на ногу, она балансировала босоножкам на изящных пальчиках. Стройные, красивые ножки… я залюбовался её.
- Добрый день, Вы Соня? – на всякий пожарный спросил я.
- Да. А Вы Александр? – Скука улетучилась с её лица мгновенно. На смену ей пришел фирменный женский взгляд, сочетающий в себе и оценивание мужчины по всем параметрам, и кокетство и еще много чего, что не подвластно мужскому пониманию.
- Можно просто Саша, - улыбаясь, ответил я.
- Хорошо, Саша, - продолжая пронзать меня взглядом, кокетливо ответила Соня.
- В ближайшие выходные нам придется изображать страстных влюбленных, - после этих моих слов она как-то сконфузилась. Поэтому я решил, немного успокоить её, поддержать.
- Понимаю, - говорю я, - что Вам вся эта ситуация…
- Давай на ты, - перебила меня она, - мы же все-таки любовники.
- Хорошо, давай на ты. Мне надо согласовать с тобой некоторые детали.
- Мы познакомились с тобой две недели назад, в парке у фонтана. Между нами сразу вспыхнуло безумное чувство, - томным, эротическим голосом проговорила она. В ответ я смог только что-то невнятно промычать. Она же звонко рассмеялась.
- Ну что, пылкий влюбленный, проводишь даму своего сердца до дому? – Улыбаясь, спросила Соня.
- Конечно!
Расплатившись за её сок, мы покинули кафе. По пути я все-таки вспомнил, что иду с дамой и купил букетик цветов.
Подойдя к дому, она нежно обвила мою шею и страстно поцеловала.
- Зайдешь на чашечку кофе? – Кокетливо спросила она.
- Ты знаешь, из чашечки кофе могут вытечь кое-какие последствия. – Ответил я.
- Боишься вытекающих последствий? – Удивилась она.
- Боюсь, что это будет только из-за мести Андрею.
- Даже если это и так, это меняет дело?
- Я обещал, что у нас будут только деловые отношения, - я смотрел вдаль. Чтоб не видеть манящих глаз, губ…
- Понятно. – Она повернулась и направилась к дому.
- Но в сложившейся ситуации, - сказал я ей вслед, я должен тебе кое-что доказать.
- Да? – Улыбаясь, она направилась ко мне, прямо в объятья. – И что же?
- На прошлом допросе, - держа её нежно за талию, начал я, - Вы, Софья Батьковна.
- Олеговна, - уточнила она.
- Софья Олеговна, утверждали, что ваш любовник, то есть я, прямо неутомимый жеребец.
- Да что ты? – Улыбаясь и поддерживая шутливую интонацию, переспросила она.
- Да! – Так же шутя, ответил я. – Так вот, учтите, что ваш жалкий конь не способен и на один процент того, на что способен я.
- Ого! – Ответила она. – Ну что ж, пошли на «ипподром», проверим твои способности.
Так же обнимаясь, мы направились к дому.
* * *
Секс был фантастический. Правда, потом мы, как два девятиклассника, признались друг другу в любви. Во всяком случае, при Анжеле не надо будет ломать комедию. Андрей? На Андрея мне плевать. Он ко всем по-скотски относиться. И это притом, что Анжела его искренне любит.
- Знаешь, мне не с кем не было так хорошо, как с тобой, - тихо сказала она. Мы все еще лежали, обнявшись, прикрытые простынями.
- Слушай, - нежно гладя её спину, начал я, - раз нам так хорошо друг с другом, может, поженимся?
- А потом выясниться, что это было мимолетное увлечение и развод? – Глядя мне в глаза, спросила Соня.
- В Загсе дается трехмесячный срок на раздумья. Если это действительно просто страсть, и она улетучиться, то заберем заявление.
- Угу, хорошо, - улыбаясь, сказала она. – Значит, ты это мне предложение делал?
- Ну да, - не замечая подвоха, ответил я.
- Романтик, - протянула Соня. – Нет чтоб, как все порядочные люди, на колено перед избранницей встать, он прямо в койке.
Поняв намек, я подскочил с кровати.
- Ты хоть простыней прикройся, Аполлон, - с улыбкой наблюдая за моими действиями, посоветовала Соня.
Последовав её совету, я, наконец-то стал на колено.
- Соня, согласна ли ты стать моей женой, - пытаясь удержать равновесие, простыня сковывала движения, сказал я.
- Согласна! – Проговорив это, она потянулась ко мне чтоб поцеловать. Но поцелуя не получилось, так как в этот момент я потерял равновесие и плюхнулся возле кресла.
- Ладно, собирайся, я в ванную, - смеясь, вставая с кровати, сказала она.
- Куда собираться? – Пытаясь принять вертикальное положение, поинтересовался я.
- В загс! – Закрывая дверь в ванную, сказала Соня.
В загс, так в загс. Блин, где же мои джинсы?
* * *
Никогда не понимал тягу женщин к веникам. То есть, букетам цветов. Оно, конечно, красиво, но стоит бешеных денег.
- Сашенька, ну где ты там? – Мило спросила Соня. В её обязанность входило нести пакетик с коньяком кто знает какого года урожая. Я же, пыхтя, нес необъятный букет из девяносто девяти роз. Зачем такая расточительность – я не понимал.
- Уф… - Добравшись до квартиры, выдохнул я.
- Утомился, - поправляя мне воротник, проговорила Соня.
- Сейчас откроется дверь и я отдам этот букет Анжеле. Пусть делает с ним что хочет.
- Тебе не жалко её? – Серьезным тоном спросила Соня.
- Ну, это ж её букет, - поудобней перехватывая цветы, ответил я.
- Я не про цветы…
- Жалко,, поэтому это и надо сделать.
- Жестоко… - Глядя в сторону, проговорила она.
- А позволять ему врать ей, не жестоко? – Это творение цветочника стало меня утомлять.
- Тоже жестоко, - посмотрев мне в глаза, ответила Соня.
- Из двух зол выбирают наименьшее. Нажми на звонок.
Пальчик с маникюром утопил кнопку звонка. Через минуту дверь открыла Анжела. Она была рада нас видеть.
- Саша, так это ты? – Искренне удивилась Анжела.
- Ну а кого ты хотела увидеть? – Обнимая Соню за талию, спросил я. – Представляю, что Сонечка про меня тут рассказала.
- Она описывала тебя с лучшей стороны. Самой лучшей.
- Ну да, ну да, - улыбаясь, ответил я.
Вот так и начался этот вечер. Кроме нас, приглашенных больше не было. Анжела всегда отмечала свои дни рождения скромно. Почему так – не знал никто. Оно и к лучшему, это касается только нас.
Мы сидели, отмечали день рождения Анжелы, шутили. В общем, отдыхали. И тут, Соня, показав колечко на безымянном пальце, произнесла:
- Сашенька мне сделал предложение!
- Да ты что! – Как любая женщина, Анжела бурно реагировала на подобные новости. Андрей же просто ехидно усмехнулся, допивая бокал с вином.
- Да Андрюшенька, обломалась тебе малина, - саркастически ответила ему Соня, - я выхожу замуж.
- Ты к чему это? – Настороженно спросила Анжела.
- Я тоже не понял к чему, была сказана фраза, - все так же улыбаясь, сказал Андрей.
- Все ты понимаешь, - тихо проговорила Соня.
- Хватит ломать комедию, Андрей, - говорю я, - здесь только Анжела не знает, что Соня была твоей любовницей.
- Любовницей? – Переспросила Анжела.
- Хорошая шутка! – От души рассмеялся Андрей.
- Ты сам знаешь, что это не шутка, - спокойно продолжил я. – Соня твоя не единственная любовница. Помнишь Таню? – Спросил я у Анжелы, она молча кивнула. – Мы с ней не просто расстались, она ушла к Андрею. Её устраивал статус любовницы, а вот она Андрея не устраивала. В постели.
- Ну и чего ты добился? Мести? – Начал рассуждать Андрей. – На эту дурру мне плевать, - кивнул он в сторону Анжелы, - я при ней буду приставать к другим, она даже глазом не моргнет. Соня? Да на хрен ты ей нужен. Кстати, дорогая, - обратился он к своей жене, - все Сонены рассказы о жеребце – это про меня, а не про Александра.
- Каюсь, - ответила ему Соня, - ошибалась. Мой будущий муж намного лучше тебя.
- Так вы действительно решили пожениться?! Поздравляю, друзья мои! За вас! - опрокидывая бокал вина, сказал Андрей.
- А ты сволочь, Сашка, - тихо проговорил бывший друг, - говорил, что друзей не предаешь
- Ты мне давно не друг. И еще, - я почти не размахиваясь ударил Андрея. Этого хватило, чтоб он покатился кубарем по комнате. – Анжела извини за испорченный праздник. Соня, пойдем.
- Я его уже давно не отмечаю. – Сквозь слезы ответила Анжела.
- Что, уходишь от честного боя? – Андрей вытер кровь с лица, - ну давай! Один на один!
- Успокойся и сядь! – Крикнула на него Анжела. В их доме назревал скандал. Мы с Соней тихо ушли.
- Может, не надо было её с ним оставлять? – Уже на лестничной клетке, спросила Соня.
- Она ему не нужна, а он ей… в общем, не тронет он её, - ответил я.
- Надеюсь, - тихо произнесла Соня. – Пойдем домой…
Обнявшись, мы пошли прочь.
июль 2011 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:11 | Сообщение # 13 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Угроза национальной безопасности
С Леной мы встречаемся давно, она часто остается у меня ночевать и даже считает меня своим мужем, но… им я пока не являюсь. Хоть она частенько меня «пилит» за это. Даже в это утро, проснувшись в моих объятьях, она завела старый разговор.
- Игорь, давай поженимся. – Кокетливо предложила она.
- Лен, ну не начинай! – Меня эти разговоры немного раздражают. – Нам ведь хорошо вместе, зачем жениться.
- Почему у тебя одни и те же отговорки? – Она начинала злиться, ну как всегда. – Не пора ли сменить пластинку?
Пора, наверное. А может ну его, жениться?
- Ясно, - видя, что я молчу, Лена начала собираться. – Мне надо улететь на пару дней, деловая командировка.
- Опять с президентом? – Лена работала в администрации президента страны, поэтому бывала в частых командировках.
- Да, с ним и его женой, заодно и подумаю, куда возвращаться к тебе или в свою квартиру.
- Лен, постой, - блин, ну как всегда! – Ну, зачем так категорично?
- А как, Игорь? Как?
Ладно, придумаем что-нибудь за пару дней.
- Ты во сколько вылетаешь? – Чтоб сменить тему, спросил я.
- Президентский борт улетает в 12.00, ну и я, следовательно. – Уходя, ответила Лена. Ключи не оставила, значит вернется.
А может она права? Ну что, скоро тридцатник, а семьи все нет. Можно, конечно и позже, но… Почему женщины так стремятся выйти замуж? Ведь сами хотели равноправия. Вот, пожалуйста! Делай карьеру, досягай высот, а нет, все туда же. А потом скандалы, красивые речи и загубленной молодости, о домработнице у плиты… Хотя, с другой стороны, равные права это и равные обязанности. Но и тут наши прекрасные дамы все перевернули с ног на голову! Ты им, значит, только права давай, а обязанности оставь себе. По этому поводу даже анекдот есть: Сидит муж вечером, телевизор смотрит. Тут входит жена и таким ласковым, можно сказать эротическим, голосом говорит: «Милый, в нашем доме, с этого дня, равноправие. Поэтому пойди, помой посуду» на что муж, как истинный мужчина, отвечает: «Дорогая, конечно! Только в таком случае, завтра подъем в пять утра: идем вкалывать на завод!»
Гениально ответил, так им и надо. А что? Сделали из мужиков неизвестно что. Хотя, почему неизвестно. Как сказано, увы, не мной: женщине нужен не мужчина, а смесь вибратора с банкоматом. Да, конечно, подобное могут о нас, мужчинах, сказать и дамы. Что мы кобели, что не одной юбки не пропустим, что кроме секса нам от них нечего не надо, и тому подобное. Мужчина и женщины это не две половинки одного целого, а две противоположные стороны. Как восток и запад, как черное и белое, пол и потолок. Кстати, потолок надо побелить. Это все Ленка своими пирогами, курами гриль. Готовит она, конечно, прекрасно, но весь потолок закоптила.
Да что ты никак не закипаешь?! Кофе хочется.
Наверное, все-таки женюсь. Вот вернется Лена и женюсь. Надо будет придумать что-то романтическое к её возвращению. Так, ужин при свечах! Нет, старомодно и банально. Стереотип! Надо что-то свежее. Ну, давай, шевели извилинами. О! Выложу из разно цветных шариков фразу: Лена, выходи за меня замуж! И букет из девяносто девяти не колючих алых роз. Да, точно! А если будет снег, как передают, то это вообще бомба получится. Я уже представляю: она выглядывает в окно, а там... Стоп! А если она к себе поедет? Меня ж не пустят на территорию элитного жилого комплекса. Да и если она поедет к себе, то в моей затее нет смысла. Значит что? Значит надо предложить ей все до отлета. Сейчас девять, три часа до вылета. Успею еще и цветы купить. Решено, в аэропорт!
Собрался я быстро, минут за пятнадцать. Выбежал из дома, сел в авто и тут меня ждал неприятный сюрприз. Мой «мерин» не хотел заводиться. Он натужно ухал, но не заводился.
- Что, не заводится? – Наблюдая за моими страданиями, поинтересовался дядя Коля. Дядя Коля был механиком от Бога, я всегда обращался к нему: это и дешевле чем в автосервис и надежней.
- Не хочет, зараза, - честно признался я.
- Сейчас мы посмотрим, - дядя Коля смело полез в капот.
- Уууу, - изрек он после нескольких минут копания в чуде немецкого автопрома, - Игорек, у тебя топливо насос засорился. Менять надо.
- Блин, а мне срочно надо ехать, - е мое, да что ж такое. Надо звонить Сашке.
* * *
- Игорь, ты псих, - констатировал Санька, после того как я объяснил ему свой план на ближайшие пару часов.
- Да почему сразу псих, просто скажу, что люблю её и предложу выйти за себя замуж, вот и все.
- Ага, конечно, скажешь. Только кто тебя пустит на президентский самолет? – С сарказмом спросил Сашка.
- Посмотрим, - задумчиво ответил я. – И поддай газу, ползем как черепахи, а уже, между прочим, двенадцатый час.
Недовольно цокнув языком, Санек вдавил акселератор. Машина разгонялась, лавируя на трасе. Главное что б успели, до вылета осталось не так уж и много времени.
Гаишная девятка увязалась за нами как раз после обгона тяжелого КамАЗа. Но куда там российскому «вазику» до американского «шеврона».
- Твою мать! – Глядя в зеркало заднего вида, выругался Санек.
- Уйдем? – Только ментов нам не хватало! Блин, как не вовремя.
- Ты в своем уме? Я останавливаюсь… - Chevrolet Lacetti прильнул к обочине.
- Саня, у меня личная жизнь рушится! – С жаром закричал я.
- Угу, а у меня сейчас штраф будет, - глядя на приближающиеся фигуру гаишника, отстранено сказал друг.
- Я думал ты мне друг… я люблю её понимаешь, и наломал много дров… она пять лет ждала этих слов… но терпение не у каждой женщины есть… - я почти сам поверил в этот бред.
- Штраф будешь оплачивать ты, - Chevrolet Lacetti, дымя резиной, помчался вперед. Гаишник, тряся внушительным животом, кинулся к своему драндулету.
- Саня, спасибо!
- Я не шучу: штраф оплачиваешь ты! – Лавируя между авто, крикнул Санек.
- Нет слов, одни эмоции… у них тут что, шабаш? – На горизонте показался пост ДПС с десятком машин. Понятно, не гражданских.
- Chevrolet Lacetti серебристого цвета, прильните к обочине! Chevrolet Lacetti серебристого цвета, прильните к обочине! – Раздавалось сквозь вой сирен позади.
Проезжая мимо поста за нами увязались все стоящие там машины. На горизонте показался аэропорт.
- Двенадцать часов, не успели! – С горечью, констатировал я.
- Не плач! Успеем! – Лично я не разделял энтузиазм Александра.
- Уверен?
- Слушай, это меня будут потом допрашивать, тебя сразу пристрелят, - на нервах сказал Саня.
- Это с какой радости?
- Вон он, президентский самолет, - указал на разгоняющийся самолет друг.
- С чего ты взял, что это он? – Удивленно спросил я.
- По телеку видел. – Парировал Санек. – Сейчас догоним.
«Шеврон» выехал на взлетную полосу и стал догонять самолет.
- Сань ты чего?
- Игорь, за нами с десяток ментовских тачек, впереди президентский самолет, на нем твоя невеста. Ты решил сдаться?
- Нет, но… это попахивает тюрьмой. – Я, конечно, люблю Лену, но это… это крайность!
- Ты мне тут все мозги проел! В общем так, через носовое шасси можно попасть в салон. Так как это самолет, по тебе стрелять не будут. Открой дверь.
Немного (если немного смягчить, конечно) ошарашенный, я открыл дверцу. Мы как раз догнали носовое шасси самолета. Санек немного принял в право и ударил по тормозам. Несущиеся вперед шасси снесло открытую дверь. Не дожидаясь бибикающих ментов, Санек вдавил в пол педаль газа.
- Прыгай и цепляйся за шасси! И держись, пока не уберут шасси! Даже если им сообщат о нас, то только тогда, когда они будут в небе! – Санек кричал, так как ветер, врывающийся в салон, заглушал любые звуки. – Давай! Вперед! Помни, у тебя одна попытка! В противном случае размажет по полосе!
Ветер бил в лицо. Напрягшись, я рванул вперед. В лицо ударило что-то холодное, рефлекторно я уцепился за это. Открыв глаза я увидел что самолет взлетает. Обернутся и увидеть что там с Санькою, не было сил. Шасси медленно ушло в борт самолета.
* * *
С трудом разбираясь в конструкции самолета, я пробрался в салон. Там была охрана. Охранник меня заметил и быстрым шагом приблизился, сердце ушло в пятки.
- Брателло, - оглядывая меня, обратился охранник, - ты что, из механиков?
- Угу, - отводя глаза, промычал я.
- О, тем лучше. Понимаешь, я тут первый раз, раньше дачу его охранял, теперь повысили. Короче, где тут сортир? – Жалобно спросил охранник. Так, пока пронесло. Включаем дурака.
- Понимаешь, я тоже тут первый раз. Просто, раньше на транспортниках летал, сейчас повысили. Так что, сам ищу. – Сморозил я.
- А, ясно, - понимающе улыбнулся собеседник, - ну пошли вместе искать.
Ведя непринужденную беседу о тяготах службы, мы прошли весь технический этаж самолета.
- Блин, ну че за хрень! – Так и не найдя туалета, горько констатировал охранник. – Придется к президенту идти.
- Может не надо? – Нарочно струсил я.
- Не ссы, прорвемся! – Подбодрил меня «друг по несчастью», повелся, идиот. – Я только ситуацию разведаю. Стой тут.
Охранник оставил меня на пару минут, потом пришел с пиджаком в руках.
- Чисто, он там с секретаршей своей базарит и женушкой. Это тебе, - протягивая пиджак, сказал охранник.
- Зачем? – Глупо спросил я.
- Ты ж в спецовки! Наденешь пиджак, на человека будешь похож!
Быстро накинув пиджак, я двинулся за охранником. В салоне было несколько охранников, поэтому мы с товарищем не смотрелись глупо. Проходя мимо кресел с пассажирами, я сделал шаг в их сторону. Лена заметила меня.
- Игорь? – Удивленно спросила она. – Что ты тут делаешь?
- Вы его знаете? – Спросил седоватый мужчина, наш президент.
- Да, это мой жених…
- Лена, я тут что б сказать тебе… - все слова вылетели из головы.
- Эй, брателло, ты че? – Охранник изо всех сил пытался подогнать меня.
- Да не хочу я в туалет! – Рявкнул я на него. И уже другим тоном, но к Лене:
- Лена, я пробрался на этот самолет, что б сказать, что люблю тебя и… выходи за меня замуж.
- Как проникли? – У президента было удивленное лицо.
- Обычно, через шасси. Лена, ты согласна?
- Ты дурак… Господин президент, простите его, он не хотел нечего плохого сделать. Ты понимаешь, что ты сделал? Тебя же могли убить, как угрозу национальной безопасности! – Она была на взводе.
- Плевать! Мне незачем жить без тебя. Ты согласна или нет? – Когда включаешь дурака, главное не забыть выключить.
- Ты таки дурак… согласна конечно! – Не знаю почему, но она кинулась ко мне в объятья.
- Вот объясни мне, Кеша, - глядя на нас, сказала первая леди, - почему некоторые ради любимой самолеты штурмом беру, а некоторые… - делая акцент на втором слове «некоторые», она посмотрела на своего мужа.
- А некоторым нагло врываются утром и предлагают взять кого-то в жены! – Парировал президент.
- Похоже, Кеша, начальника твоей охраны пора увольнять.
- Ты как всегда права, дорогая.
Они еще о чем-то там между собой говорили, но мы с Леной их не слышали. Мы были отданы друг другу. Ну, мы просто целовались.
Через две недели мы поженились.
P.S. Через неделю после свадьбы, меня назначили начальником службы безопасности президента. Саню, по моей протекции, назначили начальником ГАИ. Парень оторвался по полной.
январь 2011 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:11 | Сообщение # 14 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | От любви до ненависти или Мужчины тоже плачут
Аню я любил больше всего на свете. Я любил её непосредственность, её чувственность. Её карие глаза, курносый нос, длинные каштановые волосы, хрупкие плечи, шелковую кожу, её всю… Мы строили планы на бедующее, хотели пожениться после института. Так получилось, что у Ани не было близких, она была сиротой. И поступить в институт на бюджет было для неё очень важно. Мы понимали, что брак для студентов равен концу учебы… Но один раз она пришла ко мне и сказала, что нам надо серьезно поговорить.
- О чем ты хочешь поговорить? – Всегда улыбчивая, сегодня она была серьезна.
- Понимаешь, Саша… ты знаешь, как я к тебе отношусь… - она нервно дергала подол платья.
- Что-то случилось? – Я никогда её такой не видел. – Аня, с тобой все в порядке?
- Не совсем… Саша я полюбила другого и жду от него ребенка. – Последнюю фразу она выпалила так быстро, что я не успел понять и переспросил:
- Что?
- Андрей Чурин с параллельного потока. Я люблю его, и у нас с ним будет ребенок, прости Саш… - Она кинулась к выходу.
- Аня, постой, - не зная себя, я схватил её за руку.
- Не надо, Саша…
Я был шокирован. Мы же любили друг друга. Андрюха, тоже друг называется…
Я действовал быстро. Накинув куртку, пулей вылетел из квартиры. На улице чуть не сбил Аню. Она в след что-то кричала, но я не слышал её, не хотел. Я шел по знакомому с детства адресу. С того детства, когда мальчики Саша и Андрей были близкими друзьями. Когда они вместе играли, делали домашние задание, отстаивали правду в дворовых баталиях… Но между ними стала девушка… Красивая девушка.
Андрей был дома и быстро открыл дверь. Он как раз брился, пол морды были в пене.
- Саша, что-то случилось? – Он, сволочь, еще и удивлен.
Не тратя время на взаимные реверансы, я размахнулся и врезал ему от души. Андрюха покатился кубарем в прихожую.
- Ты че, охренел? – Вытирая кровь с разбитого носа, поинтересовался бывший друг.
- Охренел тут ты, - нанося удар в живот, констатировал я.
Андрюха согнулся от боли.
- Совет вам да любовь, - уходя, проговорил я. В дверях плача, стояла Аня. Увидев корчащегося Андрея, она бросилась к нему.
- Придурок! – Захлебываясь, процедил Андрей. – Она сама выбрала!
Аня принялась успокаивать и утешать его. Мне было тошно смотреть на эту идиллию. Поэтому, хлопнув дверью, я пошел прочь.
* * *
По пути домой я зашел в магазин и купил пару бутылок водки. Терпеть не могу её, но сейчас мне плевать на все. На весь мир. На Андрея. На Аню. На всех. Ненавижу вас!!! Ненавижу!!!
Вот мой дом… наш дом… К черту! Давая выход эмоциям, я принялся колотить не в чем не повинную стену. Я бил, не обращая внимания на кровь на кулаках, на боль в суставах… Я не чувствовал физическую боль, настолько болела душа, сердце… Слезы текли по лицу. Мужчины не плачут. Ложь! Мы плачем! Когда нам больно, одиноко мы плачем. Слезы очищают… Кто сказал что слезы это слабость? Быть может, но мне надоело быть сильным! Мы не железные, держать все в себе. А выход всему либо агрессия, либо слезы. Агрессию я уже проявил, настало время лить слезы.
Я сидел на полу, пил водку и морщился от вкуса горечи на губах и боли в руках. Почему она так поступила? Чем я хуже Андрея? Или лучше? Стоп, но мы ведь любим друг друга… любили. Да, любили, будет точнее. Мои чувства уже не значат нечего. Но все равно, как она могла? Проститутка! Шалава! Подстилка! Она беременна. Поздравляю! И такая уверенность что от него… А вдруг ребенок мой? А если она сейчас придет и раскается? Разрыдается, обнимет, скажет, что это была ошибка, что любит только меня. Я же приму её, прощу ей все… Нет! Нельзя! Она предала! Но почему так больно? Почему? Ведь меня уже предавали и я предавал. Может это расплата? Да нет, чушь! Просто не судьба… Но больно, очень больно…
* * *
Боль отпускала потихоньку. Первою неделю я не вылизал из запоя. Потом попустило. Я пришел в институт полностью уверенный, что увижу Аню с Андреем. Но Ани негде не было. Все спрашивали меня, куда это мы запропастились.
- Поженились тайком, - подшучивали девчонки.
Меня, честно, это взбесило. Не знаю почему, но взбесило.
- Нет нас! – Крик испугал их, пришлось немного утихомирится. – Мы разошлись.
- Ясно, а орать чего? Псих какой-то.
Пусть думают что хотят, надоело оправдываться. Я не в чем не виноват. И вообще, в чем может быть моя вина? И о какой вине может идти речь? Бред… Кажется я схожу с ума… Так, давай смотреть на ситуацию трезво. Она полюбила другого, у них будет ребенок. Значит что? Что надо просто её отпустить. Да, отпустить и все. В конце концов, не сошелся же на ней свет клином. Найду себе другую. Вот, я уже рассуждаю о девушке как о вещи: нет одной, возьму другую. А как к ним еще относится? Если они любят не сердцем, а другим органом. Да и любят не мужчину, а его деньги. Как там сказано в одном фильме: женщине, как и собаке, нужен хозяин? Я с ним согласен. Хотя тоже, сволочь редкая, собственного друга подставил. Ладно, хватит рассуждать о судьбе графа Монте Кристо. Ну да, а еще из-за них погибло куча мужчин на дуэлях. Про троянскую войну вообще молчу. Из-за одной женщины развязать кровопролитную войну… Мы дураки. А они проститутки.
- Саша, - к реальности меня вернул голос Светы. – Я знаю про вас Аней.
Света была единственной близкой подругой Ани в институте. Да, девчонки общались между собой, но так чтоб были близки… Я не верю в женскую дружбу. Дружба это мужское понятие. Женщина не способна пожертвовать собой ради другой женщины…
- И что? – С вызовов ответил я.
- Саша, успокойся. Ане сейчас трудно…
- А мне легко?! Света, не учи меня жить! – Я взорвался. – Она нашла другого и счастлива с ним! Даже на институт забила.
- Андрей бросил Аню. – Очень тихо, почти шепотом, сказала Света.
- Как? – Блин, вот я дурак. Конечно, зачем она ему беременная.
- Вот так. Саша, ей сейчас очень тяжело.
- Где она? – Все таки я её люблю и одну не оставлю. Я говорил, что я дурак?
- Она никого не хочет видеть, - Света как-то странно опустила глаза, - ей тяжело, понимаешь.
Подхватив куртку, я кинулся из аудитории.
- Ты куда? – кричала в след Света.
- Мне надо с ней поговорить! – Не оборачиваясь, ответил я.
Неужели я готов её простить? Даже не готов, а способен ли? Да, конечно, ведь я люблю её. Люблю, не смотря не на что. Не смотря на предательство, ложь…
По ступенькам, на встречу шел улыбающийся Андрей, под ручку с очередной подругой.
- О, привет, Санек! – Улыбаясь, он протянул мне руку.
- А как же Аня? Она же беременна от тебя. – Я с трудом сдерживал себя.
Подруга Андрея удивленно наблюдала за сценой, но молчала.
- Понимаешь, Санек… - Андрей что-то мямлил, злость одолевала мною, - Аня… она…
Так, хватит ломать комедию. Уже привычно размахнувшись, я врезал Андрею по морде. Сделав пару кувырков на лестнице, он приземлился, держась за кровоточащий нос.
- Твою мать, Саня! – Андрей пытался принять вертикальное положение, его подруга помогала ему. До боли знакомая сцена. Ладно, добивать не буду. Не обращая на него внимая, я вышел из института.
* * *
Мои поиски не увенчались успехом. Я так и не смог её найти. Если Света и знала где Аня, то молчала как партизан. А время шло. Аня сама приняла решение. Это её ребенок и её жизнь. Черт! Но почему так обидно когда поздно?! Почему мы готовы все исправить, когда все ушло под откос?! Почему?! Одни вопросы. И никаких ответов…
Семь месяцев спустя…
Один раз ко мне на лекции подсела Света.
- Саша, Аня в роддоме.
- Ты откуда знаешь? – Искренне удивился я.
- Все это время она жила у меня. – Честно призналась Света. – Ты даже не представляешь, какой капризной она стала. То ей подай, это так, это не так… Ужас! Неужели я тоже такой стану когда-нибудь?
- Света, - я с жаром схватил её руку, - где она? В каком роддоме?
- Да отпусти ты! В пятом, она, в пятом…
Не обращая внимания на попытки препода возразить, я выбежал из аудитории. Как сумасшедший я бежал по улице, спотыкаясь на кучах мусора. За считанные минуты я домчал до роддома.
- Куда Вы, молодой человек? – Сурово спросила пожилая медсестра на входе.
- У меня тут девушка… рожает… может родила… - задыхаясь, промямлил я.
- А, ясно, - улыбаясь, сказала медсестра, - молодой папаша?
- Да, - соврал я. Хотя, почему соврал? Теперь это мой ребенок. Я люблю её, она меня тоже… надеюсь.
- Как фамилия роженицы?
- Камышева, Анна Камышева.
Медсестра стала пролистывать журнал и, остановившись на одной строчке, как-то странно посмотрела на меня.
- Знаешь что, милок, - стараясь все так же улыбаться, хотя это давалось ей с трудом, было видно, сказала медсестра, - пройди-ка к врачу в девятнадцатый кабинет. Василий Петрович его звать.
- Что-то случилось?- Семя тревоги поселилось в душе.
- Ты иди, иди, милок… - Печальным взглядом, медсестра проводила меня до лестницы.
На ватных ногах я поднялся на второй этаж, в кабинет номер девятнадцать. Постучав, я вошел.
- Добрый день, - слова давались с трудом, душу давило, - я к Вам, доктор…
Врач оказался седеющим мужчиной лет пятидесяти.
- Добрый, Вы кто?
- Я муж Анны Камышевой. – Какая разница, ложь сейчас скажу или правду?
- Присядьте, пожалуйста, - он как-то поник голосом, - дело в том… Как Вас зовут?
- Александр. - Чужим голосом проговорил я.
- Дело в том, Александр, что при родах было осложнение… ваша жена… примите мои соболезнования… мы не смогли её спасти.
- Как? Нет! – Нет, она жива, это бред… - Не может быть…
- Может успокоительного?
Не контролируя себя, я бросился к врачу.
- Доктор, что с ребенком? Он жив?
- Да пустите Вы! – Вырываясь из моих рук, сказал врач. – Да, у вас сын, он в реанимации. Угрозы для жизни миновала, но надо подержать под контролем. Документы на Вас оформлять? У Вашей жены кроме Вас есть родственники?
- Нет, она сирота. Мы собирались пожениться после рождения ребенка. – Слезы текли по щекам. Её нет. Больше нет.
- Ясно, еще раз примите соболезнования.
Я сидел в кабинете и плакал. И никто в этом мире не мог сказать что я слаб. Любовь это сила. Но моя сила не созидает, а разрушает. Почему я был так жесток? Почему я не добился своего? Ведь Света могла сказать что Аня у неё… Если б я смог… когда она предает больно, но когда она уходит на всегда еще больней. Почему наше безразличие, эгоизм убивают? Её больше нет, но есть мой ребенок. Наш ребенок.
- Алло, Света? – Стараясь подавить слезы (надо чтить мнения поколений, пусть это даже устарелые стереотипы), проговорил я, - Как Аня хотела ребенка назвать?
- Как? Миша. УЗИ показывало мальчика. Как она там? Как себя чувствует? – Света искренне интересовалось судьбой подруги.
- Аня умерла… - К черту, надоели стереотипы. – Понимаешь, её больше нет… Нет!!!
* * *
Был обычный осенний день, дождь барабанил по крыше авто. Я припарковался у входа, купил у бабушек пару хризантем. Аня всегда любила хризантемы. Ряды могил тянулись до самого горизонта. Старое, городское кладбище. Здесь хоронили еще с конца девятнадцатого века. Анина могила была на другом конце, почти в поле.
- Привет, прости меня, если сможешь. Дурак я был. Подруга у тебя хорошая. Если б не Светка, не знаю, как бы я с Мишей был. Она мне во всем помогает… Аня, я люблю тебя. Знаю, что поздно это уже говорить, но… Я всегда был готов простить тебя. Да нет твоей вины, ничей вины нет. Просто так сложилось…
Дождь все лил, омывая черный камень надгробия. С камня на меня смотрела улыбающаяся девушка, улыбающаяся Аня. Она всегда улыбалась. Даже когда на памятник фотографию выбирали, невозможно было найти ту, где она серьезная.
- Если б я тогда знал, что все так обернется… я б тебя никуда не отпустил… Прости меня пожалуйста. Я знаю, ты можешь, ты умеешь прощать. Вы умеете прощать… прости… Я обещаю, я клянусь, я воспитаю нашего сына… Вот как оно повернулось, ведь сын мой… Ты прости меня, но я не поверил глазам… Я не поверил что сын мой… Я сделал анализ ДНК… Каких же дров мы с тобой наломали…
Слезы все текли по щекам. Слезы очищения. Слезы любви. Потому что мужчины тоже плачут.
январь 2011 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:12 | Сообщение # 15 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Реально детская сказка
Что может произойти с тремя идиотами в зимнем лесу? Они могут заблудиться, могут найти приключения на свои вторые девяносто, а могут попасть в самую настоящую сказку. Ну, то, что это сказка мы поняли не сразу. Сначала мы просто заблудились. Нет, Серега, конечно, утверждал что «вон за теми деревьями уже и трасса», но нам в это верилось с трудом.
- Серега, скажи честно: девичья фамилия твоей матери Сусанина? – Вадим пытался еще шутить. Нет, ну его в баню, нашего физрука, приспичило устроить турпоход. А сегодня, между прочим, тридцать первое декабря, новый год!
- Нет, Снежинская она была, - Серега вроде, как и не заметил насмешку.
- Ясно, топаем… - Вадим поудобней перехватил рюкзак.
Топали мы до следующего поворота, а там замерли как вкопанные, так как нашему взору открылась следующая картина. На дороге лежали на боку здоровенные сани, напоминающие повозку. Одна лыжня саней была разломлена в мелкие щепки. Огромнейший мешок валялся рядом. Коробки в яркой упаковке были разбросаны рядом. Возле саней лежал без сознания человек в костюме Деда Мороза. Но не это главное. То из-за чего мы потеряли дар речи, было на самих санях. И было оно в виде двух маленьких зверьков: зайчика и белочки.
- Может, ты поколдуешь? – тоненьким голоском спросил Зайчик.
- Ты чего?! – Испуганно сказала Белочка. - Мне ж нельзя без разрешения Дедушки Мороза! Помнишь, чем это в прошлый раз закончилось?
- Помню… - С чувством сказал Зайчик. – Ой, люди…
Зайчик и Белочка уставились на нас.
- Вадим, мы много вчера выпили? – не отрывая взгляда от зверьков, спросил Серега.
- А я помню? – Вадим как завороженный смотрел на Белочку. - Саня, ты из нас самый малопьющий, сколько мы вхренячили той долбанной самогонки… Ой, мужики, говорил я вам: паленка это, а вы уперлись, нет, мол, все пучком… Вот вам и пучком, белка пришла.
- И не одна, - продолжая тупо пялиться на белку, сказал я,- она зайца притащила…
Видимо Белочке надоело, что её нагло рассматривают три мужика, так как, уперев свои маленькие лапки в боки и раздраженно топнув ножкой, она проговорила все тем же тонким голоском:
- Ну и?! Насмотрелись?! Что, белку никогда не видели?! Помогите, лучше, Дедушку Мороза поднять!
После этих слов Вадим, закатив глаза, упал в обморок. В общем, совместными усилиями, мы откачали, сначала Деда Мороза, потом Вадима.
- Спасибо вам, добрые путники, - облокотившись на перевернутые сани, поблагодарил Дед Мороз. – А Снегурочка где?
- Украли! Волки её украли! – затараторили зверята. Мы с пацанами в который раз убедились, что нам пора к специалисту. Желательно, высококвалифицированному психиатру.
- Да не тараторьте вы! – прикрикнул на зверят Дед Мороз. – Кто украл? Белочка?
- Как кто, Дедушка? Мы же говорим, волки! Пришел такой здоровый, раза в три больше других, в плаще черном. Сгреб Снегурку своей лапой и побрел в лес, остальные за ним. Даже подарки не тронули.
Дед Мороз призадумался. Улучив момент, Белочка осторожно спросила:
- Дедушка, а ввиду сложившихся обстоятельств, я могу немного поколдовать?
- Я думаю, что да. – Посмотрев на часы, он добавил, - Времени у нас мало, четыре часа до нового года, надо спасать Снегурку. – И посмотрев на нас, добавил, - Ну что, поможете?
Переглянувшись, мы спросили:
- А Вы нам потом до города подкинете?
- Я! Я подкину! – энергично прыгая на коротких лапках, выкрикнула Белочка.
- Не надо, - давя смех, сказал Дед Мороз, - я сам. Ты в другом поможешь. Колдуй!
С криком «ура!», Белочка стала что-то нашептывать. Её маленькое тело окутало голубоватое сияние. Беличье тельце стало увеличиваться в размерах, приобретая человеческие черты, и через несколько мгновений перед нами стояла красивая девушка с длинными каштановыми волосами, в легкой шубке, на удивление, в джинсах и меховых сапожках. У Вадима отвисла челюсть. Он вообще, фанатически относится к шатенкам, а к таким сногсшибательным…
- Меня! Можно меня! – прыгая вокруг Белочки и смешно дергая ушками, кричал Зайчик, - Заколдуй меня!
- Нет, не хочу! –Наклонившись к Зайчику и потрепав его за ушко, кокетливо сказала Белочка. Вадим не мог оторвать взгляд от области чуть пониже поясницы.
- А будешь канючить, превращу в орех и съем!- продолжала Белочка.
- Так, хватит спорить!- Дед Мороз быстро пришел в норму, - Вы с нами? – Это уже адресовано нам.
- Конечно! – Воодушевленно отозвался Вадим. Мы с Серегой догадались о причине его воодушевления, но деликатно промолчали.
- Тогда идем! Логово волков в самой чаще леса.
* * *
Дорога оказалась, на удивление, расчищенной. Как объяснил Зайчик, это личное распоряжение Деда Мороза, чтоб дороги в сказочном лесу были чистыми и зимой и летом. Мы уже немного отошли от шока. Вадим вовсю пытался флиртовать с Белочкой. Она уже не грозила кого-то превратить в орех и съесть. Серега иногда подшучивал над ними, иногда задавал вопросы Деду Морозу, тот охотно отвечал.
- Дедушка Мороз, а ответь еще на один очень мучающий меня вопрос, - с видом послушного мальчика, сказал Серега.
- Ну, задавай! – Не унывая, ответил Дед Мороз.
- Дедушка, раз у нас пошел такой откровенный разговор, - из послушного мальчика, Серега стал превращаться в не совсем послушного, - ответь мне на такой вопрос: вот жены у тебя нет, детей нет, а внучка есть. Вот как такое возможно?
Дед Мороз остановился и серьезно посмотрел на Серегу. Его взгляд не предвещал нечего хорошего. Серега сглотнул подступивший к горлу ком.
- Понимаешь, Сережа, - каким-то ласковым голосом, проговорил Дед Мороз (в голливудских фильмах, после того как герой сказал реплику таким голосом – все заканчивается перестрелкой, ну у нас, слава Богу, не голливудский фильм, а, всего лишь, сказка), - я и сам бы хотел знать. Просто когда народ придумывает сказку, он не задумывается о мелочах. Ведь сказочный мир, в котором мы сейчас находимся, это сотворения реального мира. Сотен, тысяч, миллионов людей из реального мира. И мало кто из них задумывается о том, что у Деда Мороза нет жены, детей, но есть внучка. Это мелочь для них. Ведь главное для людей новогоднее чудо, волшебство. Кстати, - это уже адресовалось всем, - волки тоже умеют колдовать. Не все, конечно, но Золотой Клык, главарь «серых», умеет и хорошо умеет.
- А почему его называют Золотой Клык? – все-таки оторвав взгляд от Белочки, спросил Вадим.
- Все очень просто! – Встрял в разговор Зайчик. – В сказочном мире все так, как придумал кто-то когда-нибудь! Ясно? То есть, кто-то когда-то придумал, что самым плохим будет волк. И у него будет один клык золотой, и поэтому его будут звать Золотой Клык. Вот так!
- Ясно, что придумали люди из реального мира, то будет и сказочном? – Предположил Серега.
- Да! – охотно подтвердила Белочка.
- Тогда все просто! Мы втроем, так как мы из реального мира, придумаем, что волки сами отдали нам Снегурочку, и они нам её вернут! – воодушевился Вадим.
- Дурачек, что б то, что вы придумаете, отразилось на сказочном мире - вы должны находится в реальном. А так как, вы находитесь в сказочном мире, ничего не произойдет. – Щелкнув пальчиком по носу Вадима, констатировала Белочка. От этого щелчка Вадим так зацвел, что чуть не потерял сознание. Подхватив его под мышки, мы продолжили путь.
Правда вскоре пришлось сойти с протоптанной дороги, и пробираться через лесные чащи. В глубине леса снега было не так уж и много, местами даже была голая мерзлая земля.
- Тихо! – Громким шепотом проговорил Дед Мороз. Сам он присел и по-партизански направился к кусту невдалеке. Подойдя ближе, мы залегли. На голове у Вадима виднелись какие-то ветки, делавшие его похожим на новогоднего оленя.
- Вад, ты чего? – Искренне удивляясь, шепотом спросил Сергей.
- Как чего? – Не понимая удивления друга, ответил вопросом на вопрос Вадим, - Мы ж в тылу врага! Ты в «Call of Duty 2» сколько раз играл?
- Разок попробовал, прикольный шутер, - искренне признался Серега.
- А я восемь раз проходил, так что знаю как пробираться в тыл к врагу.
Тем временем перед нами развернулась картина лагеря волков. Не знаю, кто это придумал, но он явно был помешан на военных шутерах: лагерь волков походил на военную базу, вышки, какие-то бочки, палатки, бункеры. Сами волки ходили в военной униформе с нашивками напоминающей символику группировки «Свобода» из игры «Сталкер», и вооружены были АК-47. Увидев вооружение, мы вопросительно посмотрели на Деда Мороза.
- Это ж сказка, - загадочно ответил он.
- Так, - глядя в неизвестно откуда взявшийся бинокль, проговорила Белочка, - вижу вход, только придется побегать. Все готовы?
- Побегать? Да ты с ума сошла! Нас же прикончат! – с удивлением закричал Серега. Зря, конечно, он кричал. Волки заметили нас и открыли огонь из всех стволов. Калаши, пулеметы на вышках, пистолеты у тех, кто был в офицерской форме. Я еле сдержал смех, Серега с Вадимом откровенно ржали. Причиной тому было то, что оружие у волков стреляло не свинцом, а мыльными пузырями. Вылетев из ствола, пузыри, переливающиеся всеми цветами радуги на солнце, пролетали максимум пару метров и лопались. Первым пришел в себя Дед Мороз. Перехватив свой посох как боевую палку, он отважно бросился вперед. Мы торопливо кинулись за ним. Приняв боевую стойку и сделав не большой оборот палкой, он уложил на лопатки пару волков. Волки же, грозя своим оружием, кинулись на нас. Подпрыгнув на неимоверную для себя высоту роста волка, Зайчик с неимоверной скоростью завертел своими длиннющими ушами, раскидывая налево и направо волков. Те, практически не сопротивляясь, падали. Белочка, изображая Лару Крофт, тоже не отставала от Зайчика и Деда Мороза. Мы даже и не успели толком им врезать, как все враги были повержены.
- Дед, а ты где так палочкой махать научился? – переведя немного дух, поинтересовался Серега, Вадим не мог оторвать восхищенного взгляда от Белочки.
- Да так, люблю, знаете ли, смотреть фильмы про Джеки Чана, - улыбаясь, ответил Дед Мороз.
Удовлетворившись таким ответом, мы двинулись к двери люка, напоминавшую спуск в бункер. На двери была приклеена скотчем записка, гласившая не совсем ровным и грамотным почерком, следующие: «Дед МАроз, твАя внучИка СнЯгурочка в мАих лапОх. Зду тя на лесной Апушке. ЗАлАтой КлИк.»
- Интересно, а кто же такой грамотный его писать учил? – Глядя на записку, риторически спросил я.
Белочка с Зайчиком пожали плечами, Вадим и Серега задумчиво почесали затылки, Дед Мороз обвел нас взором:
- Плохое предчувствие у меня…
- Да, ладно! Он каждый год что-то придумывает! – отмахнулась Белочка.
- Да, но раньше он не похищал Снегурочку. И не играл в прятки.
- Да чего гадать, надо идти на опушку и смотреть по обстановке! – Проявил смелость Вадим, за что заслужил восхищенный взгляд Белочки. Теперь два чуда восхищенно смотрели друг на друга. Нашли место и, главное, время.
Помня наставления Вадим, к опушке подошли «по-партизански». Затаившись в кустах, мы смогли наблюдать следующую картину: все волки стояли по стойки смирно перед Золотым Клыком и натужно пели песню «В лесу родилась елочка», Клык увлеченно дирижировал ими.
- В лЯсу рАдилась ёлАчка, в лЯсу Ана рАсла, зЯмой и летАм стройная, зЯлёная бИла. – С надрывом, пели волки. Но полное игнорирование нот и октав делали это пение не просто ужасным, а отвратительным. Снегурочка была привязана за засохший дуб, посреди опушки.
- Клык! Прекрати это! Я уже не могу слушать! – У Снегурочки сдали нервы.
Клык спокойно подошел к Снегурочке и что-то ей сказал. Что именно, я не расслышал, так как что-то больно мне ударило в затылок и в глазах потемнело. Очнулся я связанным. Точнее, связаны были все. Завязав руки за спиной, нас держали волки.
- Очнулись? – ковыряясь в зубах мерзлой веточкой, поинтересовался Клык.
- Угу, - что-то невнятное промычал Вадим.
- И кто это у нас? – подойдя ближе и рассматривая нас, спросил Клык. Смрад с его пасти был такой, что невозможно было дышать.
- Кто… кхе, кхе, кхе, кто… страус в пальто! – дышать выдохом клыка было очень трудно, но Серега старался.
- Ясно, - волк подошел вплотную к Сереге, - а как вы, страусы, тут оказались.
- Слушай, песик, а ты зубки не пробовал чистить? Говорят, помогает в общении. - Отворачиваясь, проговорил Серега.
- Умный, да?
- Клык! – Окликнул волка Дед Мороз, тот мгновенно оказался возле него. - Ты же притащил нас сюда не для того что б полюбоваться. Что тебе надо?
- Догадайся? Я всегда проиграю! Каждый год! Ты и твоя внучка ускользают из моих лап! Но теперь все изменилось! Сегодня будет решающая битва, и я выиграю её… - Злорадствуя, Клык засмеялся.
- Дед, а это реально детская сказка? – спросил я у Деда Мороза.
- Я уже сам не знаю… - понурив головой, ответил дед Мороз.
- Отвяжите их! Зверей не трогать! – Не обращая внимания на наш с Дедом Морозом диалог, командовал Клык.
Нас отвязали и дали в руки палки.
- Учитывая, что я несоразмерно сильнее всех вас вместе взятых, предлагаю, - любуясь своим когтем, проговорил Клык, - бой против вас всех сразу. Побежденных похоронят с почестями.
Смерившись с неизбежным, мы кинулись на волка. Сказать, что это было удачным, это значит быть неимоверным оптимистом: Клык отбросил нас с такой легкостью, как будто отмахивался от мух. Мы как сумасшедшие кидались на него, но результат был один и тот же. Даже мастерство владения посохом Деда Мороза не сильно помогало. И вот, пока мы получали очередную порцию синяков, в рядах пленников произошел следующий диалог.
- Так, надоело смотреть, как наших бьют, - возмущенно проговорила Белочка.
- Так что мы можем? – с надеждой спросил Зайчик. Сторожащие их волки с таким увлечением смотрели за битвой, что не замечали разговора зверят.
- Ты нечего, а я многое. – Сказав это, Белочка принялась что-то нашептывать. Волков окружило розовое сияние, завертело их и через несколько мгновений на поляне вместо волков лежали кучи лесных орехов размером с футбольный мяч. Учитывая размеры и силу Клыка, он превращался дольше всех. Пытаясь схватить Белочку он, рассыпаясь на орехи, потянул свои лапы к ней. Но к ногам Белочки упали лишь орехи.
- Белочка, ну ты зверь. – Искренне восхитился Белочкой Серега. Вадим сразу кинулся развязывать её. Дед Мороз развязывал Снегурочку. Потом подозвал нас.
- Спасибо вам, путники, - низко кланяясь, поблагодарил Дедушка. Снегурочка тоже поклонилась.
- Если б не вы, не знаю, что с нами было.
- Да ладно, - отмахнулся Серега, - на нашем месте так поступил бы каждый. Нам бы на трассу выйти.
- Да, конечно, мы вас проводим.
- Жутко извиняюсь, но может кто-то поможет хрупкой Белочке дотащить орешки до дупла! – пламенно сказала Белочка, стоя посреди усыпанной орехами поляны и изображая полную невинность.
- Да, конечно, - Вадим, не раздумывая, кинулся к ней.
- Интересно, а если их скрестить, кто родится, - глядя на идиллию Белочки и Вадима, поинтересовался Серега.
- Белки, - твердо ответил я.
* * *
До трасы мы дошли примерно за минут за пятнадцать. Было уже 23.00, час до Нового Года. Зайчик уговаривал остаться на праздник, Вадим его поддержал, но мы с Серегой настояли на обратном. А то нам точно придется к психиатру идти на прием.
- Еще раз благодарим за помощь! – Дед Мороз стоял рядом со Снегурочкой: красивой белокурой розовощекой девушкой.
- Дальше заканчивается сказочный лес, - мягким голосом говорила Снегурочка, - и заканчиваются наши чары. Веселого Нового года!
- Постараемся, - ответили мы, - только бы до города добраться.
- Тут не далеко!- прыгая вокруг нас, объяснял Зайчик, - верст пять.
Вадим прощался с Белочкой:
- Ты красивая… очень…
- Ты тоже нечего, - смеясь, ответила она, - я буду тебя помнить. Держи, на память, - из кармана шубки она достала золотой лесной орех.
- Я… я…я не могу принять такой дорогой подарок, - запротестовал Вадим.
- Прими, я его наколдовала, - настаивала на своем Белочка, - я хочу, чтоб у тебя было то, что напомнит обо мне. Мы обязательно встретимся.
- Тогда держи это, - Вадим достал из кармана плетенный из бисера брелок, - пусть он напоминает обо мне.
- Какой красивый… - разглядывая плетеного крокодильчика, восхитилась Белочка.
Подхватив Вадим, мы пошли по шоссе в сторону города. Через пару десятков метров, оглянувшись, мы не увидели не Белочки, Не Зайчика, Не Дедушку мороза со Снегурочкой.
- Может нам это привиделось? – предположил я.
- Ага, а зубы мне проредил физрук, вчера по пьяни, - парировал Серега.
- Такое не может привидеться, - с тоской в голосе, проговорил Вадим.
Похлопав друга по плечу, мы двинулись дальше. Сзади послышался звук приближающегося автомобиля и рядом с нами остановилась серебристая «Ауди». Пассажирская дверь рядом с водителем открылась, за рулем сидела Белочка.
- Подвести, туристы?! – Крутя в руках крокодильчика и мило улыбаясь, спросила она.
- Ага! – На радостях растолкав всех, на переднее сидение влез Вадим. Мы были не против и погрузились назад. Иномарка, рванув с места, понеслась навстречу Новому году.
декабрь 2010 г. – 1 января 2011 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:13 | Сообщение # 16 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Розовый снег
Зимний лес. Деревья надели белые наряды, белки тихо грызут орешки в норке, зайчик опасливо прыгает по снежному полотну. Бревенчатый домик станет пристанищем для уставших путников…
Было двадцать девятое декабря, мы с друзьями решили встретить новый год в лесном домике нашего общего знакомого. Он уехал в Европу на все праздники и был не против того, что бы мы воспользовались его гостеприимством. Вот так мы и отправились в этот лес. Если б я знал что, нас ждет, никогда б не согласился на подобную авантюру…
Итак, я, моя девушка Катя, и мои друзья Вася и Петя с женами (Люся и Маша соответственно) решили провести старый год и встретить новый вдали от городской суеты. Кстати, Вы ж не знакомы с моими друзьями:
Вася. Два года службы в погранвойсках оставили ощутимый след на образе его жизни: постоянный боевой режим, стиль милитари в одежде и тому подобное. Если что-то хочет объяснить, то начинает это с фразы: «А вот у нас на границе…» Хотя глядя на его кругленький животик, сомневаешься, что он был отличником по боевой. С Люсей живут, душа в душу. В том смысле, что у них там хуже, чем на границе…
Петя. Полная противоположность Васи: маленький, спортивный, любит одеваться в дорогих бутиках… Иногда смахивает на педика. О чем ему частенько напоминает Вася. Маша тоже противоположна Люсе. Если Люся это типичная жена из анекдота про мужа, вернувшегося в три часа ночи, то Маша тихая, спокойная шатенка с кучерявыми волосами до плеч (Люся блондинка).
Катя… Катенька… Катюня… С Катей мы познакомились в институте на первом курсе. Вот скоро диплом получать, а я никак не могу сказать тех нужных слов. Да, я не стремлюсь к холостяцкой свободе и не боюсь ЗАГСа. Я хочу каждое утро просыпаться и видеть на соседней подушки милый курносый носик, копну черных, как ночное небо, волос, жмурящиеся от утреннего света, серые глаза, нежную улыбку пухленьких губ… Да, черт возьми, я хочу женится на Кате! И в этот новый год я сделаю ей предложение! Я даже кольцо купил.
Я представлял новогоднюю ночь. Уголок звездного неба в окне, треск сгорающих дров в камине, тепло звериных шкур на полу и стенах, блики огня на нарядной елке. Я, стоящий на одном колене, и она, говорящая «да». Радостные крики друзей, брызги шампанского… Но по вине моих друзей, все произошло менее романтично, но более захватывающее.
* * *
- Петруха! Ну ты где там?! – Вася в который раз проверял свою двустволку. Я был равнодушен к охоте, поэтому мне доверили ответственное задание: во время отлучки Васи и Пети на охоту, развлекать наших дам и жарить шашлык. Как я заметил, моих друзей больше волновал шашлык, нежели дамы.
- Та иду, я иду! – Петя наконец-то вышел из домика в полном обмундировании: теплые спортивные штаны, тулуп, шапка-ушанка, дробовик через плечо и какой-то сверток в руках.
- Мда, Петя… - Вася, привыкший идти на охоту как на войну, скептически осмотрел Петра.
- Чё? – удивленно спросил Петруха.
- Шланг от противогаза через плечо! Амуниция где?
- Где? Где? В Такманде! – с вызовом Петя приподнял подол тулупа, демонстрируя пояс с патронами.
- Как говорил мой ротный: «Мозги в комплекте не предусмотрены». Ты на кой его под шубу напялил!? Он же сверху надевается!
- Вася! Ну че ты бухтишь? А? Пошли лучше, то вон Серега скоро шашлык дожарит.
Мои товарищи пошли в сторону леса.
- Вася! – Люся лежала на теплом шезлонге укрывшись пледом в компании Маши и Кати, - Смотри мне, что б ни ни, - она сделала странное движение у шеи.
- Котенок мой, ну само собой!
На этом Вася с Петей отправились в лес на охоту, а я стал снимать первую партию шашлыков с мангала. Дымящиеся мясо перекочевало с шампуров на огромную тарелку и отправилось на столик возле шезлонгов. Когда я подносил блюдо, милое щебетание прервалось, и странно улыбаясь, девчата уставились на меня. Повернувшись, чтобы уйти к мангалу, я услышал тихий шепот: «Если не дурак – сделает… Наверное…». Ясно, девочки ждут, что я сделаю Кате предложения. Ну что ж, через пару дней я оправдаю ваши надежды. Улыбаюсь собственным мыслям, я начал нанизывать вторую партию шашлыка.
* * *
Тем временем в лесу…
- А хорошо ты придумал, Васек, взять в лес конину… - заплетающимся языком проговорил Петя.
- Петруха, я смотрю: ты не боец! – Вася был относительно трезв: видимо служба на границе учила не только стойко защищать подступы к Родине, но еще кое-чему.
- Чё?! – с вызовом крикнул Петя. Хоть в теперешнем положении это походило на возмущения обиженного цыпленка.
- Вот у нас на границе, полведра выпил, патроном занюхал и в дозор!
- А че патроном? – Петю явно интересовал этот вопрос: когда он его задавал, его мозг усилено выделял серое вещество, то есть делал операцию совершенно незнакомую ему.
- Потому что больше нечем, дубина! Слыш, Петрунь, а че это за сверток ты с собой таскаешь?
- Оооо, - заумно протянул Петр, - это я у специалистов приобрел. Рог называется, - с этими словами он развернул сверток и извлек оттуда рог, напоминающий тот из которого в Грузии пьют вино.
- И? – блистая таким же умом, как и у Пети, произнес Вася.
- Ё! Рог особенный, если в него дунуть, то он издаст звук, подобный голосу самки лося в брачный период. – Видя Васино замешательство, Петя пояснил, - Ну типа, что она того… готова!
- Да я понял! Не ефрейтор какой-то! Только это, - Васю явно что-то тревожило,- смотри, что б ни получилось как в фильме «Особенности национальной охоты в зимний период»
- А че там было?
- Как че? Они тоже рог такой достали и стали дуть. Ну им там вроде откликнулся самец. Они к нему, а то поезд дудит. Отак вот.
- Ну и че? Они его пристрелили?
- Петь, - Вася искренне заглянул в глаза друга, - скажи честно: тебя в армию не взяли точно из-за плоскостопия?
- Да, а что? – не замечая подвоха, ответил Петя.
- Да, так, просто. Ну ты давай, дуй!
- Ага, - Петя только собрался дунуть в рог, как его осенила гениальная мысль. Даже не мысль, просто в его мозгу родился гениальный по своей простоте вопрос, который он и задал великому специалисту в подобных делах, Василию:
- Вась, а у лосей сейчас точно брачный период?
Вася сначала попробовал пошевелить мозгами и перелить серое вещество из одного полушария в другое, но это не увенчалось успехом. Поэтому, недолго думаю, он ответил так же гениально, как и прозвучал вопрос:
- Я тебе чё? Лось? Откуда я знаю, когда эти рогатые твари сексом занимаются!
- Ясно, ну что рискнем?
- Давай!
Петя надул щеки, поднес к губам рог и дунул. Лес пронзил странный звук, первые секунды все было относительно спокойно, потом откуда-то слева послышался топот и шум. Ломая ветки и подымая фонтаны снега, на наших героев выбежал здоровенный лось. Остановившись, он уставился на Петю и Васю.
- Вася, а че это он на нас смотрит? – Петя не отрывал настороженного и испуганного взгляда от животного.
- Петя, ты это, - Вася, сохраняя ледяное спокойствие, снял с плеча двустволку, - как я скажу – беги.
- Вась, ты че, ты че удумал? – Испуганный взгляд Пети был устремлен на двустволку.
- Че, че, мешок с коноплей через плечо. Все как по уставу: предупредительный выстрел в воздух и на поражения.
Петя тихо развернулся и побежал. Побежал видимо не тихо, так как лось кинулся за ним. Вася, блюдя устав, сделал выстрел в воздух, и кинулся догонять друга. Но по вине собственной комплекции, зацепился поясом за ближайший сук. Учитывая скорость Васи, пояс не выдержал и, лопнув, упал на снег.
- Петруха! – догоняя Петю, крикнул Василий.
- Че?! – не оборачиваясь, ответил Петр.
- Слоновый хобот через плечо! Стреляй в лося! Я случайно с двух стволов шмальнул! И пояс в патронами где-то посеял!
- А в штаны ты случайно не наделал?!
- Че!??? Догоню – получишь!!! Стреляй!!
Петя на ходу снял свой восьми зарядный дробовик с плеча, прицелился, нажал спуск и… ничего не произошло. Перевернув его боком, он увидел надпись «Маде ин чина» и улыбающуюся мордашку.
- Блин! – в шоке Петя обогнал Васю и начал вырываться вперед.
- Ты че не стрелял??? – Вася принажал и догнал Петю.
- Да Машка все! Она теперь защитница животных и каждую тварь оберегает, - перепрыгивая через очередной сугроб, объяснял Петя, - даже мясо соевое едим! Это она мне игрушечный дробовик подсунула.
- Петя, скажи честно: ты дебил? – Васе стоило большого труда сохранить спокойствие. Лось догонял их.
- Нет, - яростно замотал головой Петя, - у меня даже справка есть.
- Ясно, бежим!
* * *
Шашлык был уже готов. Девчонки, ужасно проголодавшись, умяли большую часть. Особенно отличилась Маша. Мы сидели, общались, шутили и тут на опушку выбежал Вася. Вася бежал и размахивал над головой своей двустволкой. Причем двустволку держал за ствол:
- Серега! Занимай круговою оборону! Разворачивай артиллерию! Немцы идут!
Петя молча плелся за Васей. За ними на полном ходу несся здоровенный лось. Оценив ситуацию, я за полминуты запихал кричащих (громче всех кричала Люся, поняв, что Вася таки выпил) и визжащих девчонок в дом и стал ждать наших. С неимоверной скоростью они влетели в дом, и мы забаррикадировались там. Лось, побегав по двору и превратив в неизвестно что наш шашлык и все остальное, убежал в лес. Осторожно мы вышли из домика. Люся вовсю читала мораль Васе. Петя наоборот, высказывал свое мнение о Гринписе Маши, причем не совсем в цензурной форме. Катя, сильно испугавшись лося, жалась кол мне. Так в обнимку мы подошли к мангалу: мангал был перевернут, угли оплавляли снег. Перевернутая бутылка вина выпускала благородный напиток на волю.
- Ой, снег розовый! – Увидев её, сказала Катя.
- Розовый, - согласился я. И тут мне что-то в голову ударило:
- Катя, выходи за меня замуж.
Катя посмотрела мне в глаза и спросила:
- А у меня есть варианты?
- Нет, - твердо ответил я.
- Тогда я согласна.
Я нежно обнял её, свою Катю, свою будущую жену. Мы так и стояли возле перевернуто и уничтоженного лосем шашлыка. Вася оправдывался перед Люсей, обещал больше не капли в рот не брать. Петя продолжал свою пламенную речь о Гринписе. Дело шло к новому году.
декабрь 2010 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:13 | Сообщение # 17 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Входящий
Каблуки скользили в пыли технического помещения. Плащ так и норовил зацепиться за пруты арматуры, выступающих изо всех сторон. Она бежала изо всех сил, кленя себя за любовь к высоким каблукам. Да, сводить ими с ума парней легко, а вот спасать жизнь тяжело. Преследователь явно не спешил, его шаги размеренно слышались позади. Пуля пролетела у самого виска, шипя ударила в сену, выбив фонтанчик пыли и искр. Она ускорила шаг. Страх, липкий страх. Жалкий, всепожирающий страх гнал её вперед. Если она остановится, то умрет, рухнет мир… На одном из поворот каблук сыграл с ней роковую шутку: подвернувши ногу, она упала навзничь. В страхе повернувшись на спину, она увидела его. Черные штаны, такая же черная куртка, лицо скрыто во тьме. И ствол пистолета направленный на неё. Цепляясь за жизнь, она пыталась отползти, как будто какие-то жалкие метры остановят пулю…
- Эй, уважаемый…- откуда-то из пустоты послышался голос. Голос, давший надежду, голос согласившейся помочь незнакомке, голос согласившейся помочь, невзирая на опасность. Рука с пистолетов повернулась на голос, и грянул выстрел…
* * *
Город у нас небольшой. Кроме химзавода и института химических исследований, фактически, ничего интересного. Так, памятник красноармейцу какому-то. Мол, он первым вошел в город при освобождении от немецко-фашистских войск. Правда, почему-то никого не волнует то, что сам город был основан в 1948 году, что во время войны тут были болота, которые и остались на севере. Войска здесь фактически не проходили. Говорят, конечно, что где-то в болотах лежит «пантера» немецкая, но поисками так никто и не занялся. Страшно ходить на болота, слава у них дурная. То тени какие-то, то звуки странные…
Утро выдалось пасмурным. Вроде и туч не было, и солнце не показывалось. На улице была слякоть: ночью прошел небольшой дождь и теперь мокрый асфальт был покрыт грудой грязной листвы. Осень правила городом во всю. Я неспешной походкой брел к институту. Отец был против моего решения стать химиком. Говорил что в семье хватит двух химиков. Они с мамой тут и познакомились. Она приехала к подруге на свадьбу, встретила отца и осталась. Перевилась на наш химзавод «Радуга» и
проработала всю жизнь лаборантом. Так вот, хотели они меня видеть юристом, адвокатом. Но не представляю я себя в костюме и при галстуке отмазывающим какого-нибудь преступника от заслуженного наказания. Скандалов было много, но я все-таки смог убедить их что юриспруденция не мое.
Шел я себе спокойно, никого не трогал, думал о своем. Из раздумий меня выдернул звонок телефона. На дисплее мерцал неизвестный номер. Опять Пашка номер поменял, у него привычка менять их чуть ли не каждую неделю.
- Алло, - говорю я в телефон, уже уверенный, что услышу в ответ пашкин голос.
- Помогите! Прошу Вас, помогите мне! – голос был не пашкин, а девичьей. К тому же не на шутку испуганный.
- Что? Кто Вы? – спросил первое, что пришло в голову.
- Я не знаю кто Вы, но помогите! – она срывалась.
- Хорошо, хорошо, - пытался успокоить её я, - что с Вами произошло? Где Вы?
- Я… Меня… Меня… хотят убить! Боже, помогите мне!
- Успокойтесь! Где Вы находитесь?
Она слегка успокоилась и более спокойным голосом начала описание:
- Не знаю… тут грязно, пыльно… станки какие-то… трубы железные… штыри… стекло битое и… и аммиаком пахнет… - она резко замолчала. Потом трубку разорвал душераздирающий крик, какие-то быстрые, удаляющиеся шаги, выстрелы… и тишина.
- Алло! Алло! – Телефон молчал. Страшная, пугающая тишина…
Так, что я знаю? Какие-то заброшенные помещения, станки, трубы (скорее всего вентиляция, а может и арматура). Стоп! Запах аммиака! Химзавод! Черт, как я сразу не догадался! Там же были цеха которые что-то на оборонку строили. После развала Союза их закрыли из-за нехватки финансирования. Тогда вообще весь завод хотели закрыть, но директор отстоял его. Без завода – город вымрет. Значит она там, на самом севере, у самых болот. Мда, место там глухое, как раз для темных дел.
Что есть мочи, я рванул вперед. Но моих сил хватило на пол десятка кварталов. Задыхаясь, хватая ртом воздух, я перешел на шаг. Все, хватит поза углами пиво пить, да сигареты истреблять. Пора заниматься спортом, то форма не к черту. Точнее не спортом, а физкультурой. Спорт гробит здоровье, а не дает его.
- Спешишь куда-то? – Раздалось от скамейки. На скамейке сидел дед Иван, старый друг нашей семьи, бывший фронтовик, один из основателей города. Он то каждый год девятого мая смеется с тех дураков, что цветы к памятнику «освободителя» несут…
- Здравствуйте, Иван Федорович, - стараясь подавить отдышку, проговорил я, - опаздываю. У нас практика началась, - вру и не краснею, - а я забыл, только вспомнил. Вот и бегу.
- Ха, ты что с ума сошел? Через весь город пешком!... Забыл он… эх, молодежь… Все гульки на уме… Да ты на меня не обижайся, сам таким в твои годы был…
Мы дружно улыбнулись.
- Помнишь, чему я тебя учил? Газ с тормозом не спутаешь?
- Конечно, помню! Не спутаю! – Было дело дед Иван на своей «Победе» учил меня вождению.
- Ну вон она, ласточка моя, стоит! Ключи в замке всегда, кому она кроме меня нужна. Бери, вечером на место поставишь.
- Спасибо, Иван Федорович!
Пулей я бросился к машине. Приржавевший замок с трудом открылся. Салон был относительно чистый. Авто давно не пользовались. Раза с шестого двигатель завелся. Рванув с места как угорелый, я помчался к заводу.
Старый тарантас гремел как только мог, на каждом повороте норовя рассыпаться на винтики. Подъезжая к заброшенным цехам, пришлось сбросить скорость: дорога превратилась в месиво из асфальта, щебня и болотной тины. Болото возвращало себе когда-то отобранные бульдозерами и эскалаторами владения. Туманная пелена уже захватила железнодорожное полотно и подбиралась к зданиям.
Так, три довольно больших цеха и где-то тут незнакомка, и её преследователь… или преследователи. Стоп! А если противник не один? Мда, тоже мне супергерой. Бетмен в подтяжках. Хотя б Пашку с собой взял. А может это розыгрыш? Того же Пашки, например. А что? Подговорил какую-то подругу, позвонили, дружно посмеялись и теперь тихо-мирно сидят где-то в кабачке. Сомнения стали одолевать меня. Какого черта? Кто она мне такая? Позвонил бы ментам и все дела? Может позвонить? Ага, щаззз! И что я им скажу? Здравствуйте, значит, товарищи, мне тут девушка незнакомая позвонила, помощи попросила. Вроде как убить её хотят на цехах заброшенных. А они мне: «Милейший, а ежели она Вам незнакома, то какого такого она Вам звонила?» и тут я им уже ничего не отвечу. Ладно, звоню Пашке и вхожу в здания.
Пашка ответил почти сразу:
- Привет! Чего не на паре? Шарик кипишует. – Шарик это преподаватель по химии твердых металлов.
- Паш, слушай меня внимательно. Я сейчас на заброшенных цехах химзавода. Тут… тут ситуация. В общем, если я не перезвоню через пол часа, то… - откуда-то из зданий послышались странные хлопки и звон.
- Алло, Вадим, то что? – голос Пашки был взволнован.
- Взывай милицию, - резко отрезал я и прервал связь.
В цехах было полно пыли и мусора. С другого конца здания доносились какие-то крики, хлопки и звон. Е мое! Хлопки это ж выстрел, а звон – рикошет пуль! Ясно, противник вооружен. Ну да, не чулками ж он её удушит. Так, кусок арматуры примерно метровой длины, сойдет пару раз долбануть по голове. Главное самому свинца не хватануть. Ну что, Рембо не доделанный, погнали наши городских.
Я бежал, спотыкаясь об кучи хлама. Стены были исписаны словарем мата в стили граффити. За одним из дверных проемов я нашел их. Незнакомка оказалась длинноволосой блондинкой. Темный, почти черный, обтягивающий свитер подчеркивал красивую грудь. Мини-юбка слегка прикрывала бедра. Шпильки на сапогах были сбиты, конечно, столько бегать. Красное пальто было покрыто неимоверным слоем пыли и грязи. Лежа на спине, она пыталась отползти к глухой стене. Испуганный взгляд был направлен на темную фигуру с пистолетом. Что привлечь к себе внимание, я сморознул:
- Эй, уважаемый!
Темный резко повернулся ко мне и нажал спуск. На одних рефлексах я отпрыгнул за перекинутый металлический стол. Несколько пуль ударили в столешницу. Я сидел боясь пошевелится. Темный осторожно подходил к столу, я слышал его шаги. Была, не была: резко выпрямившись, я метнул арматуру в него. Силы броска не хватило: он с легкостью отбил её левой рукой и нажал спуск. Хлопок прогремел как раскат грома, левое плечо обожгло болью. Все, мне конец. В страхе я зажмурил глаза. Время тянулось медленно, теплая струйка вытекала из плеча. Резко прозвучал звон и что-то глухо упало. Открыв глаза я увидел незнакомку. Она стояла держа в руках металлический диск. Темный постанывая, ворочался на полу.
- Бежим! – Крикнула она и схватила меня за левую руку. От рывка плечо пронзила боль. Не соображая ничего от боли и страха, придерживая продырявленное плечо, я поковылял за ней.
Темный очухался быстро, через пару коридоров в нашу сторону полетели пули. Мы выбегали к перекошенным воротам. Одна створка была открыта, другая, поскрипывая на ветру, висела на одной нижней петле. Преследователь не отличался меткостью: пули выбивали трель по воротам. Блондинка бежала впереди, в проеме ворот что-то темное маслянистое было разлито на полу. Она как-то умудрилась проскочить, я же заскользил и упал, в ноге что-то хрустнуло. В отчаянье, я начал ползти. Блондинка убегала не оборачиваясь. Темный стоял в проеме ворот целясь в меня. Он сделал шаг вперед, но нога опустилась не на шершавый бетон, а на скользкую лужу. Потеряв равновесие , он замах руками, пытаясь ухватится за воздух. Упав на спину, темный упустил пистолет. Тот, совершив кульбит, врезался в створку ворот. Створка заскрипела, петля дола трещину. Металлическое полотно опустилось на темного, словно гильотина, перерубив его пополам. Фонтан крови окрасил ржавый метал багровым. Упав плашмя, створка похоронила под собой останки темного. Его ноги еще пару секунд агонически дергались.
Блондинка подбежала ко мне, попыталась помочь подняться: переломанная нога отказывалась слушаться. Мы так и лежали на холодном бетоне бывшего хоздвора. Откуда-то издалека доносился вой сирен милицейских машин. Через время, сквозь пелену тумана, стали видны приближающиеся огни мигалок.
ноябрь 2010 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:13 | Сообщение # 18 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Небо над нами
Лифт медленно полз ввысь. Модерновое устройство из серого, отполированного, почти зеркального метала. Способное поднимать несколько десятков человек за раз… последний этаж. Работники каких то фирм разбредались сквозь раскрытые двери по своим офисам. На меня никто не обращал внимая. Люди вообще стараются нас не замечать, работа у нас такая. Дверцы кабины закрылись и я стал ждать. Через пару минуть лифт мелко завибрировал и стал подниматься на несуществующие этажи. Пару мгновений и я был у себя в канторе. Люди правильно называют её небесной канцелярией. Нам вообще свойственно перенимать привычки и традиции людей. Вот и сейчас выйдя из лифта я наблюдал картину любого среднестатистического офиса: ресепшен с милой и слегка глуповатой секретаршей, снующих туда – сюда сотрудников в деловых костюмах, привычная офисная мебель, компьютеры, жалюзи…
- Привет, Алекс! Как дела? – с непринужденной улыбкой спросила Алика, секретарша на ресепшене. Алика была слабеньким ангелом и глупенькой блондинкой, посылать такую в поле все равно что дать красную кнопку от ядерных ракет трехлетнему ребенку. Её красивая белоснежная улыбка обезоруживала всех, говорят что даже кротов. Хотя где это милое создание могло встретить чертей? Белоснежный кудряшки (снежно белые, а не с желтоватым оттенком как у большинства блондинок) смешно колыхались при разговоре. Милый ангелочек.
- Все отлично! Ты как тут? – заразная улыбка Алики передалась и мне.
- Ой, все супер!
- Ну и отлично! Метеорологи у себя?
- Жужик с Кларой? А где им еще быть? Конечно у себя!
Вообще то его зовут Георг, или просто Жора, Жорик. Но после одного моего не удавшегося опыта, Клара стала называть Жорика Жужиком. Как он её называет никто не знает, скрытный он. А опыт был в следующем. Меня тогда только перевели в отдел амуров. Как влюблять я толком не знал. Вот и рискнул поэкспериментировать на наших метеорологах. Когда они стояли в коридоре и о чем то болтали, я прицелился в него, а потом в неё. Согласно инструкции задал временной промежуток, и нажал на курки. Пистолеты тренкнули (уже тогда мы отказались от луков и двойных стрел и перешли на парные пистолеты). Но по неопытности, при нажатии на курки я сказал: «Любите друг друга до скончания времен!» Короче, теперь эти голубки будут вместе до конца света. Все закончилось серьезным разговором с руководством, молчание относительно влюбленных и тихими насмешками со стороны коллег.
Вообще то, эмблема метеоотдела солнце наполовину спрятанное за облаком. Но сейчас она немного изменилось. Толи Клара в порыве чувств, толи Алика от нечего делать дорисовала глазки, улыбку и язык солнцу, но выглядело это забавно. Деликатно постучав, я вошел. Они сидели каждый за своим столом, уткнувшись в мониторы компьютеров (ну прям как у людей).
- Привет, громовержцы! – приветствовал я метеорологов.
- Тише, Алекс! Вдруг услышит! – почти с серьезным видом проговорила Клара. Хотя, она привыкла что я так с ними здороваюсь. Клара была тоненькой брюнеткой с заплетенными в хвост длинными волосами.
- Будь здрав, Алекс. Ты за прогнозом? – иногда Жорик напоминал мне медвежонка из старого мультика про Винни – Пуха: такой же маленький и пухленький.
- Не помешал бы.
- Дождик, с грозой. – как всегда флегматично ответил Жорик.
Я умоляюще посмотрел на Клаву, только она могла изменить не покобелимое мнение своего возлюбленного.
- Жужик! Никаких осадков! Максимум маленькая облачность. – как бы и не отрываясь от работы, в суровом тоне проговорила Клара.
- Алекс, это нечестно! – всем своим видом Жорик выражал недовольство, но пойти против Клары он не мог: таков был его характер.
- Жужик, не спорь! – иногда она была с ним сурова. Жужик покорно умолк.
- Спасибо, дорогие мои! Клара, целую. Жора! С достоинством жму твою сильную мужскую руку! – в нашем коллективе невозможно испортить себе настроение.
Так, надо в коморку заскочить. Тут как всегда никого. Ладно, спокойно возьмем оружие из сейфа (как будто кому то понадобятся мои пистолеты). Итак, го!
* * *
Люблю перекрестки. Перекресток дорог как перекресток судеб… Вот и сейчас я выбрал местом «охоты» перекресток двух оживленных улиц. Так-с, что тут у нас? Ты любишь, но без ответно… Опять кто то из наших прохалтурил… Вообще то, без ответной любви нет. Просто есть криворукие амуры. Ну ладно, сейчас мы это исправим. Надо ж помочь девчонке! Вон, подходящий кандидат.
- Пиф – паф… - правый орудие на неё, левое на него и поехали! – Совет вам да любовь.
Грянули выстрелы и они обратили внимание друг на друга. Что ж, действуйте, голубки.
О! Какая брюнеточка. Пышные, черные как смоль, волосы. Голубые глаза, слегка вздернутый носик, маленькие и немного пухленькие губки, легкий румянец на щеках… Черненькая маечка… небольшая девичья грудь… синенькие джинсы, старенькие кроссовки… Нечего так. Эх, жаль мне самому нельзя. Так, вон, что то похожее на студента идет: потертые джинсы, видавшие виды кеды, майка заправленная в джинсы, а сверху явно желающая стирки расстегнутая рубашка. Коротко стриженные рыжие волосы, небрежно выбритый подбородок… Но душа светлая, не ублюдок какой то… Девушка в прицеле, студеньтик тоже… Огонь! Мда, нашел место, они так и замерли посреди проезжей части. Ну нечего, сейчас оклимаются, перейдут на одну сторону… или не перейдут?
Она стояла на светофоре, как бы продолжение механизма: такая же тонка, только грудь выдавалась вперед и черный волосы ниспадали водопадом. Черный обтягивающий все соответствующие формы костюм отражал проезжую часть. В руках у неё были серпы смерти, которыми она плела свое заклинание… Из-за поворота выскочил грузовик и помчался на брюнетку. Студентик, не раздумывая оттолкнул её. Еще мгновение и его размажет по асфальту… Ну нет, не дождетесь… Я прыгнул вперед стараясь дотянутся до него и почти оттолкнул его… Крылом грузовик задел его и отбросил к тротуару.
- Эй! – черная была возмущенна.
Мгновенно перекувыркнувшись она оказалась перед мною
- Назовись?! – я тоже.
- Элеонора, ангел смерти! Почему мешаешь мне, амур?! – это кто кому тут мешает? Ангел смерти, значит…
- Вообще то, я тут работаю…
- Ты мешаешь!!!
- Погоди, они должны любить друг друга до конца дней своих…
- Ну, он точно до конца любил… Прости, но он должен умереть, - и она направил один из серпов на студентика. Брюнетка как раз склонилась над ним и рыдала, а какой то мужчина в деловом костюме вызывал скорую. Я встал между Элеонорой и студентом:
- Не смей!
- А то что? – в её голосе была явная насмешка. За стеднтиком как раз приехала скорая.
- Посмотрим… Он будет жить… - и я, расправив белоснежные крылья за спиной, полетел за скорой…
- Посмотрим, посмотрим… - проговорила Элеонора , раскрывая черные как ночь крылья…
* * *
Стаю черных воронов я заметил поздно. Первое что пришло на ум, был Щит света. Белые нити вырвались из груди и начали окутывать меня, тело сильно изогнулось, давая обвиться тонким нитям создавая не пробиваемую нечем на свете броню. Она, к сожалению, только прикрывает от противника, но не убивает его. Черные птицы кружили надо мною не атакуя, но и не улетая прочь. Это легкое замешательство и дало ей нужную фору…
Ударив светом, я превратил их прах…
Вот и больница, реанимационное отделение…
- Спешишь куда то, амурчик? – ну да глупо было сомневаться что она еще летит где то…
- Уйди, прошу тебя, уйди…
- Он умрет, на нем метка… Ты знаешь что это. – знаю, знаю… Нет нечего вечного в этом мире. Кто то приходит, кто то уходит… И на того кто уходит, накладывается метка. Поэтому мы удивляемся, откуда это умерший все чаще говорил о смерти. Как будто знал. Да, многие знают о метки, точнее догадываются, чувствуют. Метка накладывается за несколько месяцев до смерти, возможно что и за год до трагедии… Даже сейчас, здесь, сквозь стены больницы, стены пропитанные болью и страданиями, я чувствовал её… Но легла она на него всего несколько часов назад, а значит есть шанс спасти… Маленький шанс…
- Только через мой труп, черная…
- Как скажешь! – в следующий миг она завертела кровавый танец своими серпами, каждый из которых способен уносить, десятки, сотни, тысячи жизней…
Цепь, самое простое заклинание, но видимо заряд был слабоват. Одним взмахом она превратил мою цепь в жалкие осколки.
- Ха, ты еще сопротивляешься?
Взмах… уклонение… еще взмах… парирование… выпад… уворот… перекрестный удар… кувырок через себя… рубящий удар... отклоняюсь… резкий выпад вперед… Серп по рукоять вошел мне в грудь. А это больно! Рот наполнился металлическим привкусом. Я опустился на колено пред неё… с легкой ухмылкой она пошла по коридору в сторону палаты… что ж не хочешь по хорошему, не хочешь договариваться, будем по другому, будем играть на чувствах… правый орудие на неё, левое на себе к виску… она почувствовала взгляд, обернулась… истекая кровью, я пытался прицелится… другого шанса не будет… я всем естеством чувствовал как уходят силы… три… два… один… огонь… в глазах темнеет…
- Нет! – истерически закричав она кинулась ко мне. Не чувствуя нечего я повалился на спину. Чувство вселенное в неё мною гнало её ко мне…
- Дурак! – упав на колени она приподняла мою голову глаза полные страха… получилось, - Дурак!... Зачем?... Я же не способна любить!!!
- Спа… - захлебываясь кровью я пытался сказать ей, попросить, может последний раз в жизни… да, даже мы умираем… - Спаси… спаси его… я знаю… ты… ты смо… сможеш…
Все, тьма…
Он умирал у меня на руках… Тот кто наградил меня способностью любить. Он проиграл в честном поединке, но не сдался… И ради кого? Ради чужих чувств… Ради спасения другого… Я спасу его…
- Я спасу его, ради тебя, любимый…
Пулей по коридору! Какая то медсестра не осторожно вышла из чей то палаты
- Прочь! – легкое заклинание впечатало её в стену…
Вот она, палата… а она действительно его любит. Молодец все таки амур… Сидит, плачет… Что тут у нас? Кома… и вряд ли выйдет… Черт, я привыкла убивать людей, а не спасать! Я даже заклинаний на восстановление жизни не знаю… Вот и стою как дурра вся в крови… Стоп! Кровь ангела… маленькое касание и сила ангела вошла в почти бесчувственное тело. Резкий вдох, легкие с хрипом приняли воздух… глаза широко раскрылись…
- Доктор! Доктор! Он пришел в себя! – брюнетка аж подскочила…
Ну мне тут больше делать нечего… Совсем… Спасибо что научил меня любить…
* * *
Легкий снежок падал на площадь перед ЗАГСом… Студентик в сером костюме черной, распахнутой куртке выносил счастливую брюнетку из этого самого ЗАГСа. Пышное расклешенное белоснежное платье дополнялось изящной шубкой. Веселые гости прямо тут распивали шампанское, потихоньку рассаживались в авто… и никто из них не замечал еще одну парочку. Они тихо стояли в сторонке и никто не видел их. Люди вообще стараются их не замечать. Работа у них такая.
- А все таки я был прав, - с легкой улыбкой сказал Алекс
- Ну… - Сделав вид задумчивости Элеонора повернулась к нему, до этого стояв спиной и касаясь только острыми плечами, и нежно нырнула в его объятья, - Допустим.. Но ты еще не знаешь с кем связался, у меня мерзкий характер.
- О, да! Это я ощутил на собственной шкуре.
Расправив крылья и соединив губы в страстном поцелуи, они умчались прочь…
август 2010 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:14 | Сообщение # 19 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Варшава - Берлин
Странно как то все происходит… Сначала ты думаешь что эти чувства навеки. Стесняешься ей открыться, подбираешь слова. Глядишь на себя в зеркало и думаешь: «Нет, она откажет. Кто я такой? И кто она!» Наконец-то ты решаешься и открываешься ей. Она, оказывается, отвечает тебе взаимностью. Вы встречаетесь, целуетесь, спите… Ты даришь ей цветы, конфеты, подарки… кольцо, наконец. Вот и свадьба, счастливые родители (может и не совсем счастливые, хотели для своего дитяти другой пары, но сердцу не прикажешь), друзья, радуются за вас (а может и не радуются, а с завистью смотрят на невесту и думают : «Ну почему её? Чем же я хуже? У меня и фигура лучше, чем у этой дуры… И, в конце концов, я люблю его!»), все прекрасно! Вы живете в тесной комнатки студенческого общежития, питаетесь чем Бог подаст. Нет, со временем у вас появляется престижная работа, шикарный дом… Ты работаешь, приносишь доход. Она заботится о вашем гнездышке, готовит, убирает, стирает… Она сама так решила… И тут ты узнаешь что у тебя на голове маленькие рожки… И все это происходит банально, как в старом анекдоте: ты просто раньше вернулся с работы…
С Ядвигой мы познакомились на первом курсе Высшей школы управления. Сама она была из Вроцлава, в Варшаву приехала на учебу. Чувства сразу охватили нас… Через месяц после знакомства мы поженились и не расставались не на минуту…
После окончания Школы я пошел работать в представительство немецкой фирмы ABV DRITTE BETEILIGUNGS GMBH, иногда ездил в командировки. Ядвига занялась нашим домом, сначала съемной квартирой (не было желания жить с моими родителями не у меня, не у неё), потом квартиры в центре Варшавы… Все было отлично: я работал, Ядвига отказалась от карьеры управленца в пользу карьеры домохозяйки…
В тот день меня командировали в Берлин, на переговоры в главный офис, и я пришел раньше обычного домой. Как то сразу удивил беспорядок: разбросанная одежда по квартире, при чем мужская, при чем не моя… К тому же странные звуки и стоны доносившиеся из спальни. Войдя туда я смог лицезреть следующую картину. Моя любимая женушка Ядвига лежала на кровати и занималась сексом с какой то, в прямом смысле, обезьяной. Первое что со мной было, это шок. Ведь мы клялись друг другу в верности, в любви… И тут такое предательство… не знаю что произошло со мной потом, но я не набросился на любовника с кулаками в порыве ярости, не прикончил их обоих, я просто зааплодировал. Как восхищенный зритель превосходной работе актеров. Обезьяна прекратила свои телодвижения и повернулась в мою сторону, при этом жутко испугавшись. Ядвига, наоборот, оставалась абсолютно спокойной. Тем временем обезьяна, пробормотав что то вежливое, поспешил ратироватся из квартиры… А она так и осталась полу лежать, опершись лишь на локти. Простынь слегка прикрывала бедра, прямые каштановые волосы ниспадали на оголенную грудь. Она была такой красивой, обворожительной, манящей… Карие глаза, чуть заостренный носик… Такая красивая, такая сексуальная… и такая продажная!
- Ты нечего не хочешь мне сказать… дорогая? – странное дело: мне изменили, а я спокоен…
- А что ты хочешь услышать?! – она произнесла это с таким выовом… Я не узнал её, она никогда такой не была. – Да, любимый, я тебе изменяю, - любимый она произнесла с таким сарказмом… Боже, кого я любил… Да, именно любил, ибо я не прощаю предательства.
- Ясно, - в конце концов, отрезвление тоже не помешает, а мне пора собирается, ночной рейс в Берлин никто не отменял, - Мне тут по делам надо в Берлин слетать на пару дней… Так вот, чтоб тебя, когда я вернусь, тут не было. Хорошо?
- Ха! Выгоняешь? – Какая же она сучка….
- Мне проститутка в доме не нужна… Можешь сама подавать на развод. Все равно по брачному контракту нечего не получишь. – она взорвалась. Подхватив подушку, она метнула её в меня:
- Падонок! Ты все учел! – она , наверное, сейчас готова убить меня голыми руками…
Я еле сдерживал смех:
- Конечно! Прощай! – и подхватив сумку вышел из квартиры.
* * *
Блики стробоскопа вырывали из тьмы движущиеся тела. Но я их не замечал. Тусклый луч лампы у барной стойки освещал неизвестно какой по счету стакан виски. А, к черту, в самолете высплюсь. Как она могла? Ведь я любил её… Делал все что пожелает. Ядочка хочет шикарную пятикомнатную квартиру? Пожалуйста! Авто последней модели? Нет проблем! Отдых на лазурном берегу Франции? Конечно! Но ей оказалось этого мало… Она мне изменила. С кем, почему не имеет значения. Она предала и все… Все таки правы были друзья и родители, говорившие: «Ян, одумайся!» Но Ян был ослеплен, он никого не слушал... И вот тебе… Ладно, раз она смогла лечь в постель с другим, почему я не могу найти альтернативу ей. Так, что тут у нас? Блондинка за стойкой: пятнадцатисантиметровые шпильки на завязачках до колен; черная мини юбочка слегка прикрывающая бедра; слишком уж тесная розовая маечка с надписью SEXY, обтягивающая внушающие буфера… Нет, отпадает, у неё на лбу написано: проститутка… Дальше…
Она сидела чуть в стороне от всех… Одна за столиком. Красивая шатенка с слегка вьющимися волосами, окутывающими хрупкие плечи. Ясные глаза грустно смотрели на меня… В них хотелось утонуть, упасть в бездну… Пухленькие ямочки на щеках подчеркивали легкую улыбку… Белая кофточка с волнующим декольте прикрывала небольшую легенькую полноту… Хотя, накачанный пресс ей никак не идет. Как сказал один мой знакомый, не любитель, а профессионал женщин, полненькие девушки более страстные любовницы нежели их худенькие подруги, озабоченные кучами диет и лишними килограммами… джинсовая мини юбка подчеркивала изящные бедра… Легкий плащик лежал на соседнем стуле. Да, по вечерам уже прохладно… Как загипнотизированный я подошел к ней, сел напротив:
- Привет
- Привет, - мягкий голос… Боже, как я люблю тебя, незнакомка!!!
- Потанцуем? – ди-джей как раз включил медляк.
- Давай.
Мои руки прикоснулись к её талии, она нежно обняла меня за плечи. Наши губы соединились в поцелуи. Взрыв чувств, я любил тебя, только тебя… Всегда и везде, целуясь с Ядвигой, занимаясь с ней сексом, признаваясь ей в любви я любил только тебя….
Так и не прекращая целоваться, лавирую между танцующих и таких же, обнимающихся – целующихся пар, подхватив её плащик, мы покинули бар… Таксист, на удивление, лишних вопрос не задавал. В перерывах между соприкосновениями губ, она назвала свой адрес и мы поехали. До конца пути мы были отданы друг другу, но ума хватило дотерпеть до квартиры. Расплатившись пятисотенной купюрой и не дожидаясь сдачи, мы пошли к ней. Если б мы все-таки смогли оторваться друг от друга, то дверь открылась бы быстрее, а так пришлось потеть минут пятнадцать… Дальше все происходило с неимоверной скоростью. Расстегнутый плащ полетел проч. С блузкой пришлось повозится. Дьявол, зачем здесь столько застежек???!!! Ладно, пойдем другим путем. Резким движение я разорвал её к чертям собачим. Простенька молния тринькнула и мини юбка полетела прочь. Еще одно движение – долой лифчик. Губы… какие манящие губы… Я стал покрывать её поцелуями… щея… груди… она стала чаще дышать… ниже… живот... ага, щекотки боишься… ниже… еще ниже…твою мать, у меня ж через полчаса самолет!
Из дома мы вышли, точнее, вылетели полуодетыми, минут за десять до окончания регистрации. Таксист, явно насмотревшись фильма «Такси», довез нас до аэропорта за тройную плату за восемь минут. Марафон до стойки регистрации… Успел!
- Все, мне пора! Я тебя люблю!!! – так не хочется улетать…
- Люблю тебя… Когда ты вернешься??? – она так переживала… как будто мы расстаемся на года….
- Через пару дней вернусь…
- Заканчивается посадка на рейс «Варшава – Берлин» - прозвучало в динамике над головой
- Я буду тебя ждать, возвращайся скорее…
Уже в проходе меня осенило…
- Как тебя зовут?
- Кет!
- Ян!
- Не слышу! – чертов громкоговоритель!
- Ян!
Милая, манящая улыбка:
- Я люблю тебя, Ян!
* * *
Стюардесса разносила напитки и закуску. Лететь, в принципе, не долго… Почему меня так к ней тянет? К незнакомке по имени Кет? Почему я так быстро забыл Ядвигу?
- Кет… - похоже у меня жар…
- Вы хорошо себя чувствуете? – стюардессу довольно таки сильно взволновало моё здоровье. Нет, красавица, я не в себе. Я люблю её!
- Да… со мной все в порядке…
- Может пакет?
- Да… не помешает…
Через минуту она принесла пакет, сосед опасливо косился на меня из под газеты…
Что меня к ней тенят? Кто она мне? Сказала что любит… Ядвига тоже говорила… Так, стоп! Ядвига, это Ядвига! А Кет, это Кет… И что в сущности любовь? Просто слово. Любовь. Л. Ю. Б. О. В. И мягкий знак… хотя нет. Это больше чем слово. Это состояние души. Когда хочется быть с ней рядом, чувствовать тепло её тела, слышать её дыхание, наслаждаться её запахом… Запах… Как Аль Пачино… Знать что ты нужен ей, заботится о ней, переживать с ней её проблемы… пусть для тебя они ничтожны, сломанный ноготь, стрелка на колготках… Так и жить, родить и растить детей. Мальчика и девочку… Не спать у их колыбели. Научить подростка бриться. Вести суровый разговор с парнем дочурки. Напиться вдрызг на свадьбе сына, ностальгически разрыдаться на свадьбе дочери… Потом внуки… Тихая старость… И в семьдесят лет, глядя все в те же бездонные глаза сказать ей: «Ты самая красивая, ты самая лучшая… Я люблю тебя» Это любовь… И это будет с Кет! Не с Ядвигой, не с блондинкой ищущей приключении на свои вторые девяносто.
- Да! Так и будет! – я даже в кресле подскочил. Ближайшие пассажиры опасливо оглядывались на меня. Стюардесса направилась в мою сторону:
- С Вами действительно все в порядке?
Нет, со мной не все в порядке. Точнее, со мной нечего не в порядке.
- Я должен! Я… я… я… - какого в самолетах нет стоп-крана, - со мной все в порядке… Я устал немного, извините…
Самолет заходил на посадку…
Так, паспортный контроль прилетевших… Блин, ну почему очередь такая длинная! Ага, стойка там…
- Девушка, билет на ближайший рейс на Варшаву, быстрее!!! – во мне все кипело, неудержимая сила гнала меня обратно в Варшаву… к Кет…
- Можете е спешить, ближайший рейс через два часа, - мило улыбаясь сказала девушка.
- А раньше никак??- два часа это ж целая вечность…
- К сожалению нет, с запада идет грозовой фронт, возможно отложение рейсов.
* * *
Пятая чашка кофе… Когда объявят посадку? Так, спокойней, главное что взлет разрешили, главное что охрана аэропорта не задержала, хотя могли… Устроил скандал прямо в зале… Стюардесса, бедняжка, за первый полет натерпелась от меня… Ну, потерпи родная, сам как на иголках… Родная… Родная ждет в Варшаве… или не ждет… Нет, ждет!!! Да нечего гадать, посадка…
Она не просто ждала, она рвалась ко мне, она готова была растерзать чиновников аэропорта, пытающихся ей объяснить, почему самолеты на Берлин не летят.
- Пани, поймите, грозовой фронт над Германией, все рейсы отменены… - лысенький чиновник пытался вразумить Кет.
- Как отменены??!! Мне срочно надо в Берлин!! У вас есть… какие то… штурмовые, грозовые самолеты… чтоб в грозу летать… Я по телевизору видела…. Поднимите их! – она была так красива, так сексуальна.
- Пани, мы не военный аэродром, мы гражданский порт…
- Да плевать мне! Мне нужен самолет до Берлина! Срочно!
- Но пани…
Она хотела быть со мной. Не взирая не на какие преграды…
- Кет, - я еле сдерживал волнение, желание бросится к ней, обнять, поцеловать, приласкать…
Она вся напряглась:
- Ян! – резко развернувшись, кинулась ко мне в объятья.
Мы вместе, мы рядом. Мы стоили посреди зала и целовались. И нам было все равно на чиновника, на охрану и пассажиров, на город, лежавший за горизонтом, на весь мир. Потому что, мы любим друг друга, мы не можем жить друг без друга. Потому что, любовь – это весь мир. Наш мир, навеки наш…
январь – август 2010г
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:15 | Сообщение # 20 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Письмо
Зима завладела городом, словно оккупант и не сдает позиции, держится за них цепкими руками. То растопит снега минуткой тепла, то закружит метели вновь. И сердцем, и душой моей владеют тоже холода. Сковали грудь льда острые осколки.
Но лишь тебя увижу, и тает лед в груди моей. Ты здесь, ты рядом. Чувствую твое дыханье, вдыхаю дурман твоих волос, хочу ласкать шелк твоей кожи. Тебя одну любить. Тебя, предвестницу весны. Предвестницу тех далеких дней, когда природа оживает, под легкими шагами твоих изящных ног. Когда твой стан аристократической особы, сметая холода, тепло несет душе и сердцу. И солнце всех теплом одаривает, а не висит над головой бессмысленным фонарем…
Люблю! Как громко это звучит… Да, люблю! Тебя и никого боле! Наивно? Пафостно? Но как умею! Увы, не дан мне Богом дар поэта, но в прозе я скажу, все громче и откровенней, что я тебя люблю. Три старых слова, а сколько смысла, нежности, тепла. Моя душа в них скрыта, а ключ дарую я тебе…
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:15 | Сообщение # 21 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Игра
Ада сидел на лужайке с альбомом и красками. Он делал набросок пейзажа. Раскинувшийся под холмом лес, изгиб реки и восходящие к зениту солнце.
- Ада, поиграем в шахматы? – Отвлек от художества Аду его знакомый Ёся.
Маленький Ада посмотрел пристальным взглядом на Ёсю.
- Давай! – Кивнул он.
Ёся сел на лужайку рядом с Адой и стал расставлять фигуры на доске. Шахматы были старыми, полированные фигуры потерлись от времени. Ряды солдат противоположных цветов выстроились на доске. Фигуры не знали что их ждет. Пешкам суждено пасть жертвами банального размена, ошибкой офицеров и шахматиста. Хотя, и сами офицеры рискуют попасть в ловушку стратега.
- Е2 – Е4, - с гордостью сказал Ёся, передвигая пешку на две клетки вперед.
Ада из-подо лба посмотрел на приятеля и резко развернул доску белыми фигурами к себе.
- Почему это ты ходишь первый? – Серьезно спросил он.
- Какая разница? – Вопросом на вопрос ответил Ёся.
- Большая! – Ответил Ада.
Ёся промолчал.
Ход шел за ходом. Белые оправдывали поговорку «белые начинают и выигрывают: черные фигуры таяли на глазах. И вот, когда вокруг черного короля оставалось всего ферзь да пару пешек, и исход вроде бы и был предрешен, черные фигуры стали появляться на доске снова. Одна за другой. Пешки, слоны, ладьи, кони. Белые тоже пополняли свои ряды, но… у края доски, перекрыв пару направлений, появились пару серых фигур. Они не трогали черные, но белым не было от них житья. И вот ситуация в корне обратная: белый король окружен черными и серыми фигурами. Щелчок пальцем и он повержен.
- Шах и мат! – Восхищенно воскликнул Ёся.
Со злости Ада опрокинул доску, забрал свои краски и пошел прочь. Ёся лишь усмехнулся. Это игра…
Это игра… как бы было хорошо, если это только была игра двух мальчиков. Что кони на доске не обернули горящими «тридцатьчетверками». Появление серых – не багровый берег Нормандии, а падение белого короля – не кровавые реки Зееловских высот. Если бы было так…
16 мая 2012 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:17 | Сообщение # 22 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Наркотик
Самый сильный наркотик в мире, это не героин и не кокаин. Это страх. Когда ты смотришь сквозь прицел на врага, когда ты чувствуешь его страх, беспомощность. Ты видишь, как трясутся его поджилки. Ты всем телом чувствуешь, как его надпочечники вбрасывают в кровь адреналин. Порцию за порцией.
Это дурманит твой мозг. Ты не чувствуешь тяжесть оружия. Рана в боку не ноет, ветер не теребит разорванные ткани и оголенные нервы. Жар раскаленной от взрывов земли не жжет сквозь подошву. Нет никого кроме тебя и него. Крики умирающих не доносятся из соседнего квартал.
Ты смотришь в жалостливые глаза, которые и не надеяться на пощаду. Твой разум чист, ни одной мысли. Ты просто жмешь на курок. Тяжелая пуля выходит из канала ствола. Затвор медленно отходит назад отбрасывая ненужную гильзу. А ты все жмешь на курок выпуская несуществующие пули во врага. Твой разум заполнила пелена. Свинцовые фантомы летят в зажмурившегося от страха враг. Они достигают цели, рвут отсатки бронежилета, врезаются в плоть. На их месте вспыхивают фонтаны крови. Её металлический запах мигом распространяется округой. Он дурманит, он заставляет испытать животный инстинкт. Ты не солдат, ты охотник. Древний человек, который больше походил на животное, с палкой в руках, разбивающий в кровавую морось череп мамонта.
Он падает наземь и замирает. Замирает навсегда. Только что ты прекратил еще одну жизнь. Такую же как и твоя, но…
Режиссер говорит: «Стоп! Снято!». Твой враг с улыбкой встает. Ты понимаешь, что пистолет был заряжен холостыми, и ты действительно видел фантомы, а не пули. Что фонтаны крови на теле противника, это муляж, взрыв пиропатрона. Что крики умирающих, это запись звукооператора. Что все это твоя работа, работа киноактера. И это настоящий наркотик.
28 июня 2012 г.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:17 | Сообщение # 23 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Литературный эксперимент
То, что написано ниже для кого-то может показаться странным. Больше всего это похоже на игру в ассоциации. Само произведение, скажем так миниатюра, состоит из предложений, в которых по одному слову. Это дает только поверхностное представление о чувствах персонажей, об обстановке окружающей их, да и о самих персонажах.
Для начала попробую самую простую историю.
День Улица. Дорога. Тротуар. Витрина. Магазин. Асфальт. Он. Она. Дорога. Встреча. Взгляд. Платок. Падение. Асфальт. Рука. Касание. Улыбка. Смех. Знакомство.
Вечер. Парк. Они. Цветы. Прогулка. Скамейка. Ветерок. Стихи. Объятья. Поцелуй. Аллея.
Ночь. Проспект. Огни. Прохлада. Пиджак. Она. Двор. Дом. Квартира. Поцелуй. Ключ. Замок. Любовь. Страсть. Постель.
Месяц. Два. Год. Платье. Цветы. Улыбки. Мендельсон. Ребенок. Счастье. Семья. Очаг.
Года. Внуки. Страсть. Любовь. Он. Она. Вечность.
Литературный эксперимент. Опыт 2
Ночь. Окно. Двор. Огни. Дома. Фонарь. Снегопад. Он. Одиночество. Мысли. Она. Глаза. Нос. Волосы. Фигура. Тоска. Любовь. Вино. Измена. Боль. Алкоголь. Слезы. Бред. Сон.
Утро. Боль. Голова. Телефон. Звонок. Она. Разговор. Крики. Скандал. Молчанье.
Встреча. Разговор. Обвинения. Упреки. Слезы. Разъясненья. Другая. Блондинка. Подстава. Любовь. Треугольник. Она. Она. Она. Ревность. Желание. Счастье. Крах. Пораженье.
Любовь. Вечность. Сила.
Поцелуй.
|
| |
| |
| Azazelloalex | Дата: Суббота, 21 Дек 2013, 00:18 | Сообщение # 24 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 23
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: | Все бабы б или Маразм крепчал
(мини-пьеса с явным маразматическим уклоном и психами в главной роли)
Действующие лица
Эраст – главный герой, шизофреник.
Орест – друг Эраста, вроде как нормальный.
Маша – знакомая Эраста и Ореста, точно нормальная.
На сцене ничего, кроме большой белой стены, нет. Выходит Эраст с ведром краски и валиком. Пишет на стене надпись «Все бабы ****и!»
Выходит Орест.
Орест (глядя на надпись): Оригинально.
Эраст: Ты думаешь, мой друг? Поверь, все это правда!
Выходит Маша.
Маша (возмущенно глядя на надпись): Кто это написал? Кто так отозвался о девочках?
Эраст (удивленно): О девочках? И где же? Что же?
Маша (указывая на надпись): Ну, вот же. Все бабы …
Эраст (перебивая Машу): Молчи! Не произноси его!
Орест: Но ты же сам его написал.
Эраст (картинно рыдая на плече друга): Молчи, Орест! Ради всего святого! Молчи! Мне чуждо слышать это слово! Мне больно осознавать, что они… (указывает на Машу и, резко развернувшись, улыбаясь) Машунь, а ты, че, эта (показывает на надпись)
Маша (возмущенно): Ну, знаете, Эраст, вы псих!
Эраст: Молчи, Мария, ты падшая женщина! Хотя, стоп. Падшая – это проститутка, ты просто женщина.
Маша (крича на Эраста): Больной! Придурок! Идиот! Я иду за санитарами!
Маша уходит.
Эраст (вздыхая): Как не звучит это печально, она права. Совсем чуть-чуть. О, как хотел я быть поэтом! Хоть бы на миг! Но не понятно почему несу сей бред. Прошу прощенья господа. А так же дамы, хоть частично. Я не хотел обидеть вас. Да что взять с простого шизофреника? И с непростого тоже. Мы все больны! Хоть по немного. На саму малость. Только я один, больной на воле, не заперт среди стен. О Боже, что же я несу! Бред в чистом виде! Околесица! Бедняга Фрейд. Меня-то он не знал. А я ведь кладезь для него! Хотя, простой я псих, сбежавший из психушки. За мной идут, я слышу их шаги. Но как больной, не признает заразы, я дам им бой! (Оресту) Иди со мной, мой верный Буцефал!
Орест (спокойно): Меня зовут Орест. Коль вы забыли, мой милый друг.
Эраст: Да все я помню. Но я же псих, больной душевно человек. Или наоборот? Какая разница сейчас (печально опускается на пол).
Выходит Маша и санитары.
Маша: Вот он! Забирайте!
Санитары надевают смирительную рубашку на Эраста. Тот не сопротивляется.
Эраст: О, Мари, прошу, прости меня (глядя в зал). И ты, мой зритель дорогой. Я говорю, прощай, всего хорошего, гуд бай. Надеюсь, психов, таких как я, вы не повстречаете боле. Пожалуй все, эпилога не будет. Морали нет, как таковой. Простой, обычный бред. Софиты можно погасить, опускайте занавес.
Санитары с Эрастом уходят. Занавес опускается.
КОНЕЦ
30 декабря 2011 г.
PS Надеюсь, я не сильно Вас пригрузил этим бредом. Если что, приношу свои извинения. Психиатрическую просьба не вызывать.
|
| |
| |
