| ойген | Дата: Вторник, 13 Мар 2012, 19:45 | Сообщение # 1 |
 Житель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 555
Награды: 9
Репутация: 41
Статус:  | Екимцев Александр Ефимович (1929 – 1992)
Родился Александр Ефимович Екимцев в 1929 году в селе Акуличи Клетнянского района Брянской области. Его творческий путь начался во время службы в армии на Дальнем Востоке. После войны, окончив среднюю школу, А. Е. Екимцев проходил военную службу в Приморском, а затем в Хабаровском краях. Там же в окружной военной газете «Суворовский натиск» были опубликованы его первые стихи. Лермонтова он считал чуть ли не божеством. Поэт постоянно цитировал его строки в кругу своей семьи, стараясь всех заинтересовать своей любовью в его лирике.
С 1960 года А. Екимцев жил в Ставрополе, где и вышла в 1962 году его первая книжка стихов для детей «Десять добрых тропок». Самый популярный на протяжении многих десятилетий журнал для малышей «Мурзилка» неоднократно печатал стихи Екимцева. Публиковались они и в других широко известных детских изданиях «Пионер», «Костер», «Пионерская правда». В авторитетных высказываниях таких признанных крупных детских поэтов, как Сергей Михалков, Агния Барто, Анатолий Митяев, поэзия А. Екимцева получила справедливое одобрение.
А. Екимцев ребёнком пережил Великую Отечественную войну. Она врезалась в его жизнь и в память навсегда. В его стихах и поэмах о войне («Брянский лес», «Фронт под облаками», «Кавказ в 1942 году», «города – герои») основой содержания является мысль о страданиях тех, кто по сути своей дол-
жен радоваться и радовать других, о страданиях природы и детей. Лиризм военных стихов Екимцева основан общечеловеческих масштабах чувства, на синтезе печали и света, скорби и жизнеутверждения.
Детская поэзия Екимцева ценна как лёгкостью и выразительностью стиха, так и светлыми, одухотворёнными жизнеощущениями. А главное – в ней много любви к детям. Все это определило его судьбу как детского писателя. В дальнейшем ставропольское книжное издательство выпустило ряд его поэтических сборников. В 1967 году Екимцев стал членом Союза писателей, а в 1969 году – слушателем высших литературных курсов.
Живая природа, энергичная и лирически – задумчивая одновременно, яркая, искрящаяся, озорная и любопытная, участвует в стихах поэта в детских играх, помогая ребенку познать мир. Поэт умеет включить маленького человека в мир так же органично и полноценно, как это делают сами дети.
Екимцев умел выступать перед детьми, они непосредственно откликались 52 на его заразительную душевность, на создаваемые им игровые ситуации, охотно подключались к совместному стихотворчеству.
Писал он и поэмы – не только о войне: поэма о матери, о Ставрополе. Поэмы его – скорее большие стихи, в которых сюжетное развитие не занимает важного в жанровом отношении места. Александр Ефимович ушел из жизни 15 апреля 1992 года.
Мне дороги земляки-ставропольцы…
(«Мне дороги земляки-ставропольцы...» / «Ставропольская правда» от 2 октября 2008 г.)
Среди моих современников были люди, перед которыми я, ныне человек достаточно преклонных лет, склоняю голову, и в первую очередь перед величием их духа и талантом. Особенно мне дороги земляки-ставропольцы. С ними я общался десятилетиями, писал о них, с некоторыми дружил и проводил в последний путь, повторяя около их скромных могил до озноба потрясающие стихи Афанасия Фета:
Не жизни жаль с томительным дыханьем,
Что жизнь и смерть? А жаль того огня,
Что просиял над целым мирозданьем,
И в ночь идет, и плачет, уходя.
Многому я у них научился, в частности, пониманию смысла жизни. А ведь долгое время считал, что смысла жизни нет, потому что движение – все, а конечная цель – ничто. Неправда! Все это от лукавого, утверждал митрополит Гедеон, мудрец и мыслитель, который осчастливил меня, грешного, своей дружбой и беседами, когда управлял нашей епархией. То же самое говорили далекие от религии писатели Андрей Губин, Александр Екимцев – надо только внимательно читать их произведения. Поэты, которых Сократ называл Божьими дудками, более чутко, чем другие, воспринимают голос своей души, выражают его в стихах как тот же Фет или живущий в Крыму и почти никому не известный Петр Орлов. Он написал недавно так: «Я – лучик света, я вовсе не камень. Я – то, что извечно живо. Я – искра. А где-то есть пламя. О, как же найти мне его?!»
Это величественное пламя всю жизнь искал один из лучших поэтов России, наш земляк Александр Екимцев, проживший, к сожалению, недолго, как и Есенин, Рубцов или Губин… Ему 30 августа этого года исполнилось бы 79. С нами его нет уже 16 лет. Он ушел в иной мир в середине апреля 1992 года, сверкнул в этой жизни как молния в ночи, исчез. Но куда? Что осталось после него?
Его великолепные стихи и наша память о нем.
Помню, как поздно вечером мне позвонила его жена и прошептала сквозь слезы: «Саша умер»… Как же так? Я ведь несколько часов назад разговаривал с ним. Он был в состоянии депрессии, почему-то вспомнил такие свои строки:
И я умру, быть может, скоро,
Не дожив до густых седин,
К утру мой холм укроет ворох
Листвы акаций и рябин.
– Ты это брось, пророк липовый, – сказал я в телефонную трубку.
Он молчал, а у меня защемило сердце. Потом он сказал: «Я лучше тебя знаю русскую поэзию. И не уверен, что ты читал вот эти стихи Шеншина: «Не жизни жаль…» Какой поэт, мыслитель!
– Это Афанасий Фет, – сказал я, – а не Шеншин. Который всю жизнь доказывал, что он сын дворянина Афанасия Шеншина. И ведь доказал, если помнишь, получив в наследство поместье отца по высочайшему указу императора. Это мы с тобой непородистые, сыны однодворцев-крестьян. А он – великий!
Впрочем, Ломоносов тоже был сыном архангельского мужика, но талант свой, данный ему Богом, реализовал так, что люди ахают уже третье столетие.
За тридцать лет творческой деятельности «непородистый» Александр Екимцев написал и выпустил более двадцати книг в различных издательствах Ставрополя и Москвы, мечтал в конце своей жизни собрать под одной «крышей» лучшее – солидно, в твердом переплете в одном или в двух томах. Ну и материально обеспечить себя в старости. Но, увы! Не достиг он, как я, старости и умер нищим поэтом. Хоронили его скромно. Где-то около тридцати человек стояли у его могилы, выкопанной на взгорье, на самом краю так называемого «сажевого кладбища». Там я и прочитал, как реквием, стихи Фета «Не жизни жаль…»
Лишь после смерти Екимцева общественность города и края спохватилась – во многом благодаря начальнику управления культуры, замечательному человеку, ныне тоже покойному и почти забытому Анатолию Рыбальченко. Он поддержал инициативу писателей назвать краевую детскую библиотеку именем библиотекаря по образованию и поэта по призванию Александра Екимцева.
Работники этой библиотеки вот уже который год свято хранят память о большом – не боюсь так сказать – русском поэте Екимцеве, пропагандируют его творчество среди детей края. Они же осуществили мечту Саши, издав ценой больших усилий однотомник его детских стихов под названием «Кому чего хочется». За это низкий поклон Л. Белузе, И. Погореловой, М. Тимченко, художникам Евгению и Максиму Биценко, издателю-меценату Н. Кулькину и другим.
Презентация этой уникальной книги состоялась почти десять лет тому назад в детской библиотеке в день 70-летия Александра Ефимовича Екимцева. Он был поэт от Бога и, думаю, хорошо понимал это, часто твердил, как молитву, строки Алексея Константиновича Толстого, современника Фета: «Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель».
Помню, что его не всегда понимали даже товарищи по перу, беспощадно критикуя в Союзе писателей за «упаднические» стихи:
Я одинок, как острова Анжу,
В дорогу одиноко ухожу…
А эти стихи потом стали песней! Уверенность в себе у него часто сменялась неуверенностью, и тогда Саша впадал в депрессию, начинал, как говорится, принимать на грудь, становился дерзким и трудным даже для близких ему людей.
Я не хочу наводить на светлый образ Екимцева глянец. Повторяю, он бывал разным, многоликим, как и все очень талантливые люди. Помню, однажды он пришел ко мне, возможно, в надежде похмелиться. Я ему в этом резко отказал, и он запечалился, вдруг увидел на моем столе флакон «Шипра».
– Тогда, Вадим, я это выпью! Я жажду как бочка Франсуа Рабле. Помнишь, об этом написал Андрей Губин?
Так он дурачил меня до тех пор, пока я не рявкнул:
– Пей, только отстань!
И в ответ неожиданно услышал:
– Не хочу!
Потом вдруг улыбнулся по-детски доверчиво. Так умел только он, неповторимый Екимцев.
– Я, как и ты, люблю хороший коньяк в обществе друзей. А ты мой друг или нет?
Как вы думаете, что я сделал? Перестал на него сердиться, рассмеялся и обнял его.
Не мною сказано: «Не судите ближнего и не судимы будете». Все мы грешные, ибо сотканы небесным ткачом из света и тьмы. Но света в нас больше… В Саше его было очень много.
Сейчас, когда прошли годы после смерти Екимцева, накануне его восьмидесятилетия многим стало ясно одно: он как поэт – гордость Ставрополья и даже больше – России. Равными ему были такие мои писатели-земляки, как Иван Кашпуров, Андрей Губин. И мне повезло, что я общался с ними, дружил, учился у них писательскому мастерству и вместе с ними искал смысл жизни. Они то, что извечно живо, «искры от невыразимо большого костра». А он, этот огонь, над нами в небе, как солнце…
Вадим ЧЕРНОВ
Поэт светлый
(Поэт светлый / «Ставропольская правда» от 14 сентября 2007 г.)
В суетной жизни мы и не заметили четырнадцати лет, прошедших с тех пор, как не стало одного из видных российских поэтов, лауреата Всеcоюзного конкурса на лучшую поэму о детях Александра Ефимовича Екимцева, которого в свое время напутствовала сама Агния Барто, восхищаясь его непосредственным поэтическим слогом. Часто вспоминаю завораживающее простотой начало его «Лесных зверей»: «Жарким днем, лесной тропой звери шли на водопой. За мамой-лисицей крался лисенок, за мамой-медведицей шел медвежонок, за мамой-ежихой плелся ежонок… Но вдруг налетели лесные тетери, тут бросились в разные стороны звери. В испуге лисица схватила ежонка, медведица-мама схватила лисенка…». Или стихи «Сто четыре собаки», которые всегда цитировал поэт Вениамин Ащеулов, восторгаясь избранным автором сюжетом, а также стилем. А поэма «Брянский лес», выдержавшая несколько изданий! Она написана без ложного пафоса и доступными для подростка словами: «Брянский лес молчал, головой качал…».
С Александром Екимцевым меня связывала многолетняя дружба. Ее и в тридцать лет не вместишь. Помню, в конце пятидесятых годов (время появления А. Екимцева в Ставрополе, куда приехал он по распределению после окончания института культуры и стал куратором библиотек города) нас, тогда еще молодых и подающих надежды, впервые собрали на семинар в краевом отделении Союза писателей СССР. Именно здесь я скоро сошелся с рыжеволосым курчавым парнем в непритязательной одежине с цигейковым воротником и в такой же цигейковой шапке. У Александра, как я заметил, еще не сложилась наша южнорусская речь, проскальзывали фразы с помесью русского с белорусским – сказывалось близкое соседство его родных Акуличей с Гомельщиной.
С той поры мы всегда искали повода повидаться друг с другом. Дело еще в том, что, несмотря на складывающуюся городскую жизнь, Александр интересовался нашим сель-ским бытом, хуторским говором, всякими историями, происходившими в станицах. К слову сказать, большевики пытались стереть эту самую грань между городом и деревней и, что совсем неестественно, между умственным и физическим трудом. Да мало ли дров было наломано…
С Александром Екимцевым нас объединяло одинаковое устремление – напечататься. Для меня становилось обычным, бывая по служебным делам в Ставрополе, встречаться со своим другом. А он навещал меня в моей Баклановке. Вместе ездили по районам, встречались с тамошними жителями. Особой страстью он горел к детворе. В школах, детских садах и приютах была его стихия. Им овладевал азарт, который передавался его маленьким героям.
Ездили мы и на его Брянщину с нескончаемыми дремучими лесами и бытующими там легендами о партизанах. Посещали Брянск, древний Карачев, ровесник Великого Новгорода. Были в городах Почепе и Красном Роге на родине Алексея Константиновича Толстого, автора бессмерт-ного «Князя Серебряного». И, конечно же, наведались в родную деревню Екимцева – Акуличи, и там нас с радостью встречала его мама, сетовавшая по поводу долгой отлучки своего старшего сына.
Как и все поэты, Александр Екимцев в жизни был весьма рассеянным. Случалось, в дороге или после переезда из одной деревни в другую он вдруг меня спрашивал: «Тимофей, скажи, был я в пиджаке или в одной рубашке?» – «В пиджаке», – отвечаю. «Тогда скажи, куда он девался?». Для меня стало привычной обязанностью следить за Александром Ефимовичем, когда он в суете мог забыть головной убор или шарф, без которого, кстати, никогда не обходился.
Не могу не привести довольно забавный пример. Однажды звонит мне его жена Изолина и спрашивает, не знаю ли я, куда девался Санин пиджак недавней справы. «Вот как с неделю пришел из леса без пиджака», – жаловалась она. «Не могу тебе, Изолина, помочь, – отвечаю. – Мы с Сашей не виделись уже две недели». А еще вспоминаю, как Александр запинался порой при чтении своих же стихов, выступая перед аудиторией. Тогда, пребывая в растерянности, обращался ко мне, по обыкновению сидевшему рядом: «Тимофей, подскажи, пожалуйста, как там дальше?». Я знал много его стихов на память и тут же цитировал забытую поэтом строку, а то и целую строфу… Было и такое!..
И еще Екимцев, как никто другой из коллег-писателей, разумел мною написанное. Порой не скрывал своих, казалось, излишних восторгов. «Тимофей, да твоя «Белокониха», – говорил он однажды при посещении центральной библиотеки станицы Курской, – тянет на «Привычное дело» Василия Белова!» Присутствовавший при этом один из известных писателей тут же ему резко возразил: «Эк, куда хватил, Саша! Сравнил классика с современным Шелухиным!» А ведь, признаться, без ложного самолюбования, Екимцев был не одинок в своих суждениях о той же моей повести «Белокониха». Его отзыв перекликался с мнением Георгия Шумарова и Василия Грязева, да и с напечатанной по такому поводу большой статьей в «Литературной России». Но от Саши добрые слова слышать было особенно радостно.
Ничуть не сомневаюсь в главном: Александр Екимцев своими произведениями, безусловно, прославил ставропольскую писательскую организацию. Хотя всей душой любил отчий край. И не однажды собирался туда уехать. Когда читаешь его лирические сборники, перед глазами встают могучие леса Брянщины, но отнюдь не Ставрополье, как у нашего земляка Ивана Кашпурова.
Стоит добавить, что Александр Екимцев вошел в литературу не только как детский писатель. Им изданы вполне «взрослые» книги «Светло в России от берез», «В последних числах декабря» и другие. Была у него задумка создать книгу «Города-герои». Увы, оставшаяся неосуществленной.
Бережно храню я его дружеское, несколько шаржированное стихотворение, посвященное мне. Датировано оно 1981 годом:
Я честь и совесть
вместе сплавлю,
Твоей завидуя судьбе.
Я скоро памятник поставлю
В твоей Баклановке тебе.
Чтоб видели односельчане
С собою рядом, невдалеке
Тебя с косою за плечами
И с томом Пушкина в руке…
Эти негромкие стихи стали для меня действительно памятником нашей долгой земной дружбы.
Тимофей ШЕЛУХИН
День памяти поэта
14 лет назад ушел из жизни известный Ставропольский поэт Александр Екимцев. Его стихи знают не только на Ставрополье, но и во всей России. Маститые детские поэты Агния Барто и Михалков-старший восхищались талантом нашего земляка.
Именно в честь Екимцева названа единственная в крае детская библиотека. Сказки поэта здесь знают все. Даже местный театр кукол есть.
Лариса Какабадзе — зам. директора краевой детской библиотеки им. А. Екимцева г. Ставрополь:
«Лучше Екимцева детского поэта на Ставрополье просто нет! Писателей детских вообще в стране мало. Тех, кто пишет для малышей. И поэтому, его творчество настолько значимо для нас. Творчество очень светлое, глубокое, нравственное. Он рассказывает ребенку, как нужно любить природу, семью, папу, маму. Все это простым, доступным языком для детей. Он словами несет нравственные ценности, которые были, есть и будут».
Тем временем, те, кто знал поэта при жизни, говорят, что заросла народная тропа. Память поэта, на своих слабых плечах, несет одна библиотека. Власти же культуру давно забыли. Даже родственников Екимцева сыскать не могут. Скромная могилка на Сажевом кладбище давно требует простого ухода. Строчки стихов на памятной плите уже не прочитать.
Николай Марьевский — доцент кафедры истории и теории журналистики» СГУ:
«У меня вызывает удивление, что литературный центр забыл писателя. Казалось бы, им сам бог велел следить. Однако они сочли невозможным принять участие в дне памяти поэта».
Хранители культурной истории края надеются, что когда-нибудь правительство и общественность города наконец-то вспомнят о литературном достоянии края и поставят поэту Александру Екимцеву достойный мемориал.
Максим Бабенко, Вячеслав Макоев
Компания «АТВ-Медиа Холдинг», Программа «Новости 24. Тем временем»
КАК СПЯТ СОСНЫ
По полянам росным
Ходят-бродят
Сосны.
Мимо рыжиков, маслят.
Мимо ягод сочных...
Эти сосны
Стоя спят
Тёплой летней ночью.
Спят они
У родника,
За лесной избушкой,
Положив на облака
Головы-верхушки.
Им постель
Не стелет мать:
Час вздремнут -
И хватит.
И не надо им вставать
Пoyтpy с кровати.
ЕХАЛ ДОЖДИК НА КОНЕ
Полем, Лугом,
Болъшаком
Тёплый дождик
Шел пешком -
Устад немного.
Ох и дальняя
Дopoгa!
Подошёл к селу
Поближе -
Видит:
Конь пасётся
Рыжий:
"Я за нём
Подъехать должен!
Я устал,
Я шёл полдня".
И вскочил тут
Тёплый дождик,
Как мальчишка, на коня.
Фыркнул трижды
Конь гривастый,
Хвост взметнул
Под облака!
Не возил ещё
Ни разу
От такого седока.
У моста,
За быстрой речкой,
Дождь хлестнул его
Покрепче!
И помчался
На коне
По заречной
Стороне.
Библиотека им. А.Е. Екимцева
Первых своих читателей Ставропольская краевая детская библиотека приняла 28 января 1956 года. В тот же год в библиотеку записалось 7 тысяч ребят, книжный фонд составлял 6 212 экземпляров.
Сейчас библиотека обслуживает почти 16000 читателей -дошкольников, учащихся 1-9 классов, руководителей детского чтения. Краевая детская библиотека им. А. Е. Екимцева является главным универсальным хранилищем детской литературы на Ставрополье. В ее книжном фонде находится свыше 155 000 экземпляров книг и других носителей информации. Библиотека получает 150 наименований периодических изданий. 23 ноября 1993 года КДБ было присвоено имя известного ставропольского поэта Александра Ефимовича Екимцева, написавшего для детей 25 книг. С библиотекой и ее читателями его связывала многолетняя дружба.
Источник:
Антропологическая проблематика в исторических и литературных источниках Ставрополья. Хрестоматия. Часть 1: поэзия. Ставрополь, 2009.
Поэт светлый / «Ставропольская правда» от 14 сентября 2007 г.
«Мне дороги земляки-ставропольцы...» / «Ставропольская правда» от 2 октября 2008 г.
День памяти поэта
Ставропольская краевая детская библиотека им. А. Е. Екимцева (СКДБ им. А. Е. Екимцева) / Культура регионов России
Eвгeния Poмaнoвa
Сборник "Перекрестье серебряных путей" ; Галерея "Уголок Ойген"
Сообщение отредактировал ойген - Вторник, 13 Мар 2012, 20:05 |
| |
| |
