Захар Прилепин - российский писатель, публицист и журналист - Литературный форум

[ Обновленные темы · Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]

Страница 1 из 1
1

Литературный форум » Новости литературы, предстоящие и прошедшие события » Литература Нижнего Новгорода » Захар Прилепин - российский писатель, публицист и журналист (Наши современники)

Захар Прилепин - российский писатель, публицист и журналист

Nikolay

Дата: Суббота, 18 Июн 2011, 11:06 | Сообщение # 1

Долгожитель форума

Группа: Заблокированные

Сообщений: 8926

Награды: 168

Репутация: 248

ПРИЛЕПИН ЗАХАР
(настоящее имя — Евге́ний Никола́евич Приле́пин)
(Родился 7 июля 1975 года, д. Ильинка, Скопинский район, Рязанская область)

— известный неординарный российский писатель, публицист, филолог и журналист; лауреат нескольких престижных литературных премий, один из самых востребованных современных российских авторов в Европе и Азии.

Биография
Родился 7 июля 1975 года в деревне Ильинка, Скопинского района, Рязанской области в семье учителя и медсестры. Трудовую деятельность начал в 16 лет. Закончил филологический факультет Нижегородского государственного университета им. Н. И. Лобачевского и Школу публичной политики. Работал разнорабочим, охранником, служил командиром отделения в ОМОНе, принимал участие в боевых действиях в Чечне в 1996 и 1999 годах.
Первые произведения были опубликованы в 2003 году в газете «День литературы». Произведения Прилепина печатались в разных газетах в том числе и в «Литературной газете», «Лимонке», «На краю», «Генеральной линии», а также в журналах «Север», «Дружба народов», «Роман-газета», «Новый мир», «Сноб», «Русский пионер», «Русская жизнь». Был главным редактором газеты нацболов Нижнего Новгорода «Народный наблюдатель». Участвовал в семинаре молодых писателей Москва — Переделкино (февраль 2004 года) и в IV, V, VI Форумах молодых писателей России в Москве.
Национал-большевик, сторонник коалиции «Другая Россия», принимал участие в организации нижегородского Марша Несогласных 24 марта 2007 года.
10 марта 2010 года подписал обращение российской оппозиции «Путин должен уйти».
В настоящее время работает главным редактором «Агентства политических новостей — Нижний Новгород», генеральным директором «Новой газеты в Нижнем Новгороде». С июля 2009 года — ведущий программы «Старикам здесь не место» на телеканале «PostTV». Член Гражданского Литературного Форума России
Женат. Трое детей.

Награды
Лауреат премии Бориса Соколова (2004)
Лауреат премии газеты «Литературная Россия» (2004)
Лауреат премии «Роман-газеты» в номинации «Открытие» (2005)
Диплом премии «Эврика» (2006)
В 2005 и 2006 годах входил в шорт-лист премии «Национальный бестселлер» (2005, 2006)
В 2006 году стал финалистом премии «Русский Букер»
Лауреат Всекитайской Международной Литературной премии «Лучшая иностранная книга 2006-го года» (2007)
Лауреат ежегодной литературной премии «Ясная Поляна» имени Льва Толстого (номинация «XXI век») за роман «Санькя» (2007)
Лауреат литературной премии «России верные сыны» имени Александра Невского за роман в рассказах «Грех» (2007)
Лауреат всероссийской премии Института национальной стратегии «Солдат Империи» (2008)
Лауреат премии «Национальный бестселлер» за роман в рассказах «Грех» (2008)
Серебряная медаль Бунинской премии за книгу «TerraTartarara: Это касается лично меня» (2009)
Лауреат премии «Супер Нацбест», роман «Грех» назван лучшей книгой десятилетия (2011)

Книги
«Патологии» (роман) — 2004 изд. «Андреевский флаг»
«Санькя» (роман) — 2006 изд. «Ad Marginem»
«Грех» (роман) — 2007 изд. «Вагриус» (премия «Супер-нацбест», 2011 год)
«Ботинки, полные горячей водкой» (сборник рассказов) — 2008 изд. «АСТ»
«Я пришёл из России» (сборник эссе) — 2008 изд. «Лимбус Пресс»
«Terra Tartarara. Это касается лично меня» (Авторский сборник публицистики) — 2009 изд. «АСТ»
«Именины сердца. Разговоры с русской литературой» (Авторский сборник интервью с писателями и поэтами) — 2009 изд. «АСТ»
«Леонид Леонов: Игра его была огромна» (биография) — 2010 изд. «Молодая гвардия», серия Жизнь замечательных людей
«Черная обезьяна» (роман) — 2011

В качестве составителя:
«Война» (антология рассказов) — 2008 изд. «АСТ»
«Революция» (антология рассказов) — 2009 изд. «АСТ»

Статьи
Журнал «Русская жизнь»:
«Наш современник, дай огонька» — № 9, 2007
«Кровь поёт, ликует почва» — № 10, 2007
«Пётр на просторах и Стенька в застенке» — № 13, 2007
«Вы правы, Боже мой, как вы все правы» — № 14, 2007
«Молодёжь к выходу на пенсию готова» — № 16, 2007
«Мещанство приятное и последовательное» — № 1 (18), 2008
«Достаточно одного» — № 2 (19), 2008
«Великолепный Мариенгоф» — № 8 (25), 2008
«Достало» — № 13 (30), 2008
«I love TV» — № 14 (31), 2008
«Ваше Императорское Величество» — № 15 (32), 2008
«То, что у меня внутри» — № 16 (33), 2008
«Отступать некуда» — № 17 (34), 2008
«Страшнее, чем смерть» — № 18 (35), 2008
«Terra Tartarara» — № 19 (36), 2008
«В мерчендайзеры хочу — пусть меня научат» — № 21 (38), 2008

Рассказы
Журнал «Русская жизнь»:
«Пацанский рассказ» — № 15, 2007
«Собачатина» — № 11 (28), 2008
«Герой рок-н-рола» — № 12 (29), 2008
(Источник – Википедия; http://ru.wikipedia.org/wiki/Захар_Прилепин)
***

Названа лучшая российская книга десятилетия
Автор бестселлера получил премию в 100 тыс. долларов.
(«Мир»; 29.05.2011)

Москва, 29 мая. В Москве названа лучшая книга десятилетия по версии премии «Супер нацбест». Ею стал роман Захара Прилепина «Грех», сообщает NEWSru.com. Автор этого произведения удостоен премии в 100 тыс. долларов.
За звание лауреата премии «Супер нацбест» боролись победители конкурса «Национальный бестселлер» за 10 лет его существования. Конкурентами Прилепина были Эдуард Кочергин («Крещенные крестами», 2010), Андрей Геласимов («Степные боги», 2009), Илья Бояшов («Путь Мури», 2007), Дмитрий Быков («Борис Пастернак», 2006), Михаил Шишкин («Венерин волос», 2005), Виктор Пелевин («ДПП (NN)», 2004), Гаррос-Евдокимов («[Голово]ломка», 2003), Александр Проханов («Господин Гексоген», 2002) и Леонид Юзефович («Князь ветра», 2001), приводит список номинантов РИА «Новости».
Интересен состав жюри «Супер нацбеста». В него, в частности, вошли гендиректор медиахолдинга «Коммерсант» Андрей Галиев, общественный и политический деятель Ирина Хакамада, дизайнер Валентин Юдашкин, писатель Леонид Юзефович. Почетным председателем судейства стал помощник президента РФ Аркадий Дворкович.
(Источник - http://mir24.tv/news/culture/3954209)
***

Сергей Беляков
Две души Захара Прилепина
Встречная полоса. Писатели подлинные и мнимые. Лимонов vs Прилепин
(«Частный корреспондент»; 19 февраля 2009 года)

Отрицая общество потребления, Прилепин живет по его законам, использует его возможности на всю катушку. Человек медийный, он прекрасно ориентируется в мире, где имидж считается ценным товаром.
Знаете, что объединяет Андрея Битова, Павла Басинского, Гюнтера Грасса, Владимира Бондаренко, Дуню Смирнову? Они все любят Захара Прилепина. А если и не любят, то уж во всяком случае интересуются его творчеством и симпатизируют автору «Саньки».

Человек и пароход
Нет в современной русской литературе писателя, который бы так пришелся по душе людям с противоположными эстетическими вкусами и политическими симпатиями.
Если одну и ту же книгу читают Наталья Иванова (либеральный журнал «Знамя») и Александр Казинцев (замредактора почвеннического «Нашего современника»), Сергей Чупринин и Станислав Куняев, то почти уверен — это книга Захара Прилепина.
У Лимонова читателей должно быть больше, но намного больше и врагов. Его имя одиозно. А Прилепин стал своим и для православно-державного Владимира Бондаренко, и для либеральной Дуни Смирновой.
Критики, кажется, соревнуются друг с другом, кто похвалит его лучше всех.
«Наиболее яркое событие в русской прозе». «Самый модный из молодых серьезных писателей». «Прилепин овладел… жанром рассказа в совершенстве».
Его сравнивают с Шукшиным, с Лимоновым и с Газдановым, что, впрочем, несколько настораживает, уж больно велик разброс. Еще больше настораживает, когда неадекватный критик видит в прилепинских пацанах «древнегреческих героев» и одновременно «книжных дворян».
Наталья Иванова отнесла Прилепина к литературной элите нулевых, поставив рядом с Александром Иличевским и Михаилом Шишкиным. «Захару Прилепину посчастливилось стать локомотивом новой духовности», — заявил в «Газете» Кирилл Решетников. Ну что же, практически «человек и пароход».
Есть у Прилепина и недоброжелатели, но их участь достойна жалости. Банкир Петр Авен, «наехавший» было на Прилепина, тут же превратился в злодея и врага народа. Либералы и патриоты, объединившись впервые за последние лет эдак двадцать пять, размазали буржуя по стенке.

Сентиментальный солдат
Поклонники Прилепина делятся на две категории. Первые книг Прилепина не читали или читали через строчку. Они и создали легенду о «суровой», «брутальной», «мужской» прозе крутого нацбола. Этот образ подкрепляет и сам Прилепин. Не только отличными фотографиями и хорошо продуманными интервью, но и своей публицистикой — грамотной и резкой.
Но Прилепин-писатель заметно отличается от Прилепина-колумниста. Здесь Прилепин — противоположность своему «учителю» Лимонову.
Один недоброжелатель назвал прозу Прилепина «женской». Он неправ. Женская проза бывает жесткой, с налетом цинизма. А проза Прилепина сентиментальна.
Лучше всего у него получается писать не о войне, не о революции, а о любви, дружбе, нежности. «Нежный» — его любимое прилагательное. «Люблю целовать его (сына. — С.Б.), когда проснется. Щеки, молоком моей любимой налитые, трогаю губами, завороженный. Господи, какой ласковый. Как мякоть дынная» («Ничего не будет»).
Отсюда же обилие уменьшительно-ласкательных суффиксов, отсюда все эти «братики», «пряжечки», «трусики», «кроватки». Герой Прилепина может даже не «уронить скупую мужскую слезу», а «скупо всхлипывая, расплакаться».
Павел Басинский полагает, что Прилепин ближе к западной литературе. А я думаю иначе — Прилепин явление сугубо русское. На Западе сентиментальность осталась уделом сценаристов мыльных опер, а в русскую литературу она возвращается после двадцатилетнего негласного запрета. Профессиональный литератор наверняка усмехнется, а зря. Сентиментальность — противоядие от цинизма.

Скромное обаяние антигламура
Сентиментального Прилепина знают только его внимательные читатели. Для остальных он нацбол, нонконформист, революционер, ученик и соратник Эдуарда Лимонова.
Отрицая общество потребления, Прилепин живет по его законам, использует его возможности на всю катушку. Человек медийный, он прекрасно ориентируется в мире, где имидж считается ценным товаром. Свой личный сайт Прилепин превратил в мощный ресурс самопиара. Сайты Пелевина, Сорокина и Алексея Иванова ему намного уступают.
Я не сомневаюсь в честности Захара Прилепина, но таков уж наш мир-супермаркет — он превращает в товар что угодно и кого угодно. Искренние нонконформисты Лимонов и Прилепин тоже становятся ходовым товаром.
В романе Марии Чепуриной «Гечевара», написанном, кстати, не без влияния прилепинского «Саньки», антибуржуазная революция превращается в рекламную кампанию сети ресторанов «Мак-Панк», а идейный вдохновитель революции писатель Алоизий Омлетов оказывается олигархом. Вместо попсы повсюду звучат панк-рок и хард-рок, вместо гамбургеров подают розалюксембургеры, менеджеры ходят на работу в рваных джинсах. Общество потребления просто переоделось.
Антигламур не может существовать без гламура, а нонконформизм без потребительства и конформизма. Революционер невольно встраивается в систему, даже становится необходимым ее элементом. Такова жизнь.
Система сильнее бунтарей. Картины авангардистов украшают музеи, которые сами авангардисты собирались разрушить.

Начинающий писатель
Антон Павлович Чехов как-то заметил: «Сказать «я писатель» — все равно что сказать «я красивый». Времена меняются, и в рассказе Прилепина «Ботинки, полные горячей водкой» появилась такая вот фраза: «Мы писали печальные книжки и, втроем, были самыми талантливыми в России». Это говорит герой, не автор, но герой-то автобиографический.
Воздух успеха сыграл с Прилепиным дурную шутку. «Ботинки», давшие название целому сборнику рассказов, вещь беспомощная, графоманская. Три пьяных друга шатаются по Москве. Трёп о политике, водке и собственном таланте. Вот, собственно, и всё.
После этого «шедевра» захотелось плюнуть и закрыть книжку. Но я все-таки стал читать дальше, и оказалось, что рядом с несколькими столь же провальными рассказами встречаются вполне приличные.
«Жилка», «Славчук», «Убийца и его маленький друг» — психологическая проза. «Смертная деревня» — готическая история в среднерусском антураже. А ведь были у Захара Прилепина неплохой рассказ «Грех» и роман «Санькя», не выдающийся, но крепкий, незаурядный.
Захара Прилепина сравнивают с Максимом Горьким. А ведь до пьесы «На дне», до трилогии «Детство», «В людях», «Мои университеты» Максим Горький чем-то напоминал Прилепина.
Модный, успешный литератор, нонконформист, автор нескольких превосходных рассказов («Коновалов», «Мой спутник»), и чудовищной «Старухи Изергиль», и сомнительного «Челкаша», и прямолинейных «Мещан».
Прилепин писатель неровный, успехи у него чередуются с провалами, неудачами. Это нормально для начинающего литератора. Но Захара Прилепина уже считают зрелым мастером. Он получил несколько престижных премий. Его книги издает уже не радикальное Ad Marginem, а респектабельное АСТ. Переводят за границей. Критики числят его среди ведущих современных прозаиков.
А он как был, так и остается начинающим писателем.
(Источник - http://www.chaskor.ru/article/dve_dushi_zahara_prilepina_3661)
***

Захар Прилепин: «Жизнь надо рвать зубами»
Наталья Сойнова
(«Newslab.ru»; 22 октября 2008 года)
(Извлечение из статьи-интервью)

<…> - Захар, вы в своих интервью не раз говорили, что литература не в состоянии влиять на умы и человеческую природу. Но если писатель немощен, то почему и зачем вы - писатель?
- Но я же не ставлю задачу пасти народы. Я пишу по иным причинам. Мне это льстит - лицезреть свои книги в магазинах, знать, что у меня есть читатели, те же интервью давать, мне нравится внимание, нравится, когда меня хвалят. Творческие люди по определению нарциссы, и я своего нарциссизма не скрываю. А кроме того, мне в удовольствие сам процесс писания.

- Вы легко пишете?
- Да. Совершенно не понимаю тех коллег по цеху, для кого писание - тягота: они неделю сочиняют рассказик в две странички, а потом месяц восстанавливаются, потому что израсходовали всю энергию, повредили свою внутреннюю структуру. Я не вымучиваю откровения, не пишу кровью сердца - просто записываю, что у меня в голове. Для меня литература - славное, милое увлечение. Я танцую эдакие легкие танцы.

- Весьма вызывающе танцуете. Странно только, что при всех вызовах и выпадах в сторону власти, которые есть в ваших книгах, вы властью привечаемы. Это что - попытка государства продемонстрировать свою лояльность к инакомыслящим?
- Среди моих премий нет ни одной государственной.
<…>

- Вам не страшно?
- Страшно. Я многодетный отец.

- Как же вы отважились на троих детей?
- Я этого не планировал, они как-то сами рождались... Я присутствовал на родах всех троих. Два сыночка и лапочка-дочка у меня: Глеб, Игнат и Кирочка, десять, четыре и три годика. Очень хорошие, красивые детки - слава Богу и жене Машеньке.

- Дети знают, что папа - писатель?
- Маленькие еще не понимают, а старший - да, знает, гордится. Когда я получал «Национальный бестселлер» - взял его на церемонию вручения, так он влез на стол и закричал: «Мой папа самый лучший!» А недавно сам начал писать стихи и спрашивает: «Пап, а за что дороже платят - за поэзию или за прозу?» Вот, кстати, к вопросу, почему я пишу, - дети хотят кушать и едят неустанно, как жуки древесные, а за книжки платят гонорары.

- Да вы циник!
- Я просто и вправду не считаю писательство мессианством. Когда я напишу то количество книг, которое сможет прокормить мою семью, я поставлю точку.

- И?
- И построю дом у реки. Буду сидеть, смотреть, как вода течет, - это самое замечательное занятие на свете.
<…>

- Захар, а давайте о течении жизни. Конечно, вы многажды рассказывали, но не все читали и слышали, поэтому, может, перечислите конспективно этапы вашего жизненного пути: филфак, Чечня, членство в НБП, участие в «Марше несогласных»...
- Конспективно вы сами все перечислили. В целом же могу сказать: из произошедшего со мною сильнее всего на меня повлияли два самых главных факта - смерть отца и рождение детей. Благодаря этому я осознал, что Бог есть, что в жизни есть трагичное, а есть чудесное, и что сама жизнь человеческая - это величайший сладостный дар. Важнее этого осознания и нет ничего. А командировки в Чечню, НБП, митинги, неприятности с правоохранительными органами - это лишь трата самого вещества жизни, его, естественно, надо тратить, рвать в клочья и использовать, насколько возможно.

- Но вы ведь решали, на что конкретно потратиться.
- Да нет, это спонтанно случалось - что-то подворачивалось... На филфак, к примеру, поступил, потому что - куда ж еще: с точными науками у меня напряженные взаимоотношения, а книжками я с детства зачитывался. Лет в десять приходил из школы и, наплевав на уроки и прогулки с друзьями, открывал том Есенина - читал по три-четыре часа вслух, нараспев, не понимая процентов восемьдесят, но наслаждаясь словом, его пленительной красотой и музыкой.
<…>

- Вы читали Астафьева?
- Естественно!

- Почему «естественно»? Вот в Кемерове есть прозаик Андрей Иванов, ему дали Астафьевскую премию, а он в ответ написал рассказ «Я и Астафьев», начинается с фразы: «Я никогда не читал Астафьева».
- Надо думать, кому премии давать. Я Астафьева читал! И его текст всегда потрясал меня своим неодолимым натиском - вроде, упираешься руками, ногами, но все равно проваливаешься в этот текст и перемалываешься в нем, как в жерновах. Хотя не стану лукавить - Астафьев в числе читаемых, но не в числе самых почитаемых мною авторов.

- А кто в их числе? И есть ли сегодня в России по-настоящему великие писатели?
- На мой взгляд, как минимум двое - Михаил Тарковский и Алексей Иванов из Перми. Кроме того, есть живые классики - Битов, Распутин. Из молодых - восхищаюсь талантом Димы Быкова, очень нравится проза Сережи Шаргунова, прекрасно пишут Рома Сенчин, Михаил Елизаров. Много имен. Но два имени для меня стоят отдельно - имена тех, кого считаю своими учителями и к кому испытываю сердечную склонность. Это Александр Проханов и, конечно же, Эдуард Лимонов - удивительно яркая, полная страсти и очарования личность, писатель поистине мирового уровня.

- Вам не кажется, что писатели сами же друг друга и читают, а читателя, не замутненного писательством, не осталось?
- Читать стали меньше, это очевидно. Но, тем не менее, моих книг продано уже сто тысяч экземпляров, и сказать, что меня не читают, значит, выказать неуважение к сотне тысяч проявивших ко мне интерес. Читатель не утрачен. Пусть не вся страна, но определенная ее часть по сию пору литературоцентрична и воспринимает книги как главное средство постижения мироздания. Я смело это утверждаю - мне ежедневно приходит по нескольку читательских писем.

- Кто и что пишет?
- Самые разные люди. Подростки, причем, в основном, девочки. Кадровые офицеры, военные. Недавно одна старушка написала, что хочет назвать внука в мою честь - Захаром. А потом пришло письмо от ее дочери: «Мама не знала, что Захар - это не настоящее ваше имя».

- Почему вы взяли псевдоним?
- По паспорту я Евгений Николаевич Прилепин. Когда начал писать, решил отслоить писателя от реального человека: я хоть и пишу о том, о чем имею представление, но мои книги не мемуарные, это художественные произведения, и меня смущают вопросы типа: «А когда расстреливали чеченцев, вы где стояли - слева или справа?» А почему именно Захар? В отличие от интеллигентского легковесного имени Евгений, Захар - имя тяжелое, кряжистое. В нем есть раскатистое рычание, которое мне нравится. Брутальность такая...

- Русофильское что-то есть...
- Да! Хотя имя не русское, скорее, еврейское.

- Вы срослись с псевдонимом?
- Более чем. Не только незнакомые, но и друзья, и в принципе все, кроме матери, жены и детей, называют меня Захаром. Я откликаюсь.
<…>

- Насколько велик интерес к русским писателям в мире?
- Гораздо меньше, чем раньше. В начале 90-х «Дети Арбата» Рыбакова входили в топ-100 американских книгопродаж. Сегодня о таком успехе и не мечтается. Но та же Франция до сих пор - самая переводящая русских авторов страна.

- Трудности перевода возникают?
- Мне сложно судить - я, к сожалению, не владею иностранными языками. Но, конечно, некоторые русские реалии иностранцам не ведомы, и в переводах они корректируются. Например, в «Патологиях» у меня герои ездят на козелке - это такая вонючая, старенькая, дрожащая и разваливающаяся на поворотах машинешка. Во Франции козелков нету, поэтому во французском издании пацаны разъезжают на джипе - диссонанс жутчайший: разрушенный Грозный, солдаты, грязь, кровь - и джип. Или у меня они едят самые дешевые консервы - кильку в томате, а в переводе - сардины.

- Вас такая вольность переводчиков задевает?
- Нет. Меня это смешит.
<…>

ДОСЬЕ
Захар (Евгений) ПРИЛЕПИН родился в 1975 году. Окончил филологический факультет Нижегородского госуниверситета. Работал грузчиком, охранником, разнорабочим на кладбище, командиром отделения ОМОН, журналистом. Участник боевых действий в Чечне и Дагестане в 1996 и 1999 годах. Участник леворадикальной оппозиции. В настоящее время - гендиректор нижегородского издания «Новой газеты» и главный редактор местного представительства «Агентства политических новостей».
Автор книг «Патологии», «Санькя», «Грех», «Ботинки, полные горячей водкой», «Я пришел из России». Лауреат премий «Национальный бестселлер» (2008), «Ясная Поляна» (2007), Всекитайской международной литературной премии «Лучший зарубежный роман года» (2007) и др. Финалист премии «Русский Букер» (2006). Переведен на французский, польский, чешский, болгарский, латышский и китайский языки.
Наталья Сойнова, "Красноярский комсомолец"
(Источник - http://www.newslab.ru/article/273372)
***

ОТЗЫВЫ О ТВОРЧЕСТВЕ ПРИЛЕПИНА

Александр Архангельский, публицист, телеведущий:
Среди людей, которые входят в Национал-большевистскую партию есть Захар Прилепин, молодой прозаик. Как писатель – прекрасный. Вменяемый, умный, тонкий. Я ему как-то сказал: «Я вашу политическую идеологию не уважаю, ненавижу. Но вас как писателя уважаю. Это разные вещи. Надо разделить».

Дмитрий Бак, критик, филолог, поэт:
Появилась новая литературная генерация, на наших глазах пережившая пору дебютов и входящая в пору зрелости. Среди них, бесспорно, первый номер – Захар Прилепин, человек, сумевший переступить через двадцатилетнюю замкнутость литературы в рамках одной и той же темы. Все эти годы в среднестатистическом постсоветском романе речь шла о человеке, которому не менее сорока: он пережил крах прежней нашей с вами бывшей страны – не то империи тоталитарного зла, не то заповедного земного рая равенства и справедливости. Этот человек занят своими комплексами, он то и дело сравнивает, что было и как стало. Прилепин первым ввел в литературу людей совершенно нового мировоззрения. Очень часто они – бунтари, одержимые “новой социальностью”, но вовсе не потому, что являются наследниками социализма. Они свободны от травм советского времени, но эта свобода не дает им счастья и полноты ощущения жизни. Их трагизм зиждется уже не на крахе 1991 года.

Павел Басинский, критик:
Новый Горький явился.
…Ровно сто лет назад, находясь в Америке, Максим Горький начал писать роман "Мать", который впоследствии стал ужасом не для одного поколения советских школьников. А роман-то был на самом деле интересный, но только в контексте своего времени. Новые времена рождают новый контекст.
Название романа молодого прозаика Захара Прилепина очень простое, но не без "выверта": "Санькя". Так, по-простонародному, зовет молодого главного героя его деревенский дед. Народ в романе Прилепина - вообще одна из центральных тем. О народе постоянно говорят. Одни, как правило, отрицательные персонажи подписывают ему и всей России смертный приговор. Причем это не только "демократы", но и приспособившиеся к власти "патриоты". Но настоящим живым олицетворением народа в романе Прилепина, как и в романе Горького, является мать главного героя. Этот образ несчастной, затравленной, тяжело работающей за гроши женщины, не понимающей революционные устремления сына, пожалуй, действительно самый сильный в романе.
Трудно сказать, насколько сознательно автор проецировал свое повествование на знаменитое горьковское произведение столетней давности. Но аналогии тут слишком очевидны, чтобы их не заметить.
В целом же роман очень серьезный. Настолько серьезный, что я настоятельно рекомендовал бы ознакомиться с ним властям предержащим.

Эдуард Багиров, писатель:
Прилепин и Лимонов - не моё. Психология терпилы мне глубоко чужда. Хотя, надо признать, Прилепин - не пустое место. Совсем не пустое.

Алесь Бадак, поэт (Белоруссия):
Кто сегодня Леонид Леонов, особенно для молодого поколения?
Писатель–соцреалист, чье время давно прошло. Но Захар Прилепин в своей книге "Игра его была огромна" так о нем рассказал, что и Леонова иначе воспринимаешь, и видишь «портрет» литературы того времени.
У нас в Белоруссии, к сожалению, похожих книжек появляется очень мало.

Игорь Белов, поэт, критик:
Лично мне давно хотелось сказать, перефразируя известные слова Довлатова о Чехове, что можно восхищаться умом и талантом многих современных русских писателей – но похожим хочется быть только на Прилепина.

Юлия Беломлинская, певица, актриса, писатель:
Если в первой своей книге Захар Прилепин свидетельствует о том, что уже произошло, то во второй он предостерегает от поворота событий чудовищного и совершенно нежеланного.
Мне кажется, что вот эта книга - рассказывающая о трагедии, которой еще не случилось, - сама по себе магический оберег.
У Прилепина на последней странице неприкаянный подросток Саня Тишин сидит у окна захваченной мэрии, с нательным крестом во рту, с автоматом в руках, и готовится отстреливаться от наступающего ОМОНа.
Вот такой конец. И следующая сцена, ненаписанная автором, нам всем хорошо известна - матери приходят опознавать тела.
Вот эту сцену, оставшуюся за кадром, я почувствовала очень явно. Инстинкт сопереживания заставляет увидеть себя там - среди этих матерей.
Захар Прилепин, конечно, никому не мать. Но отец в свои тридцать лет - аж троим. А написанная им картина полной безнадежности - это дань той классической русской литературной школе, в которой работает Прилепин.
Классическая русская школа, вышедшая из украденных шинелей, из бедных Лиз, из бедных людей, из безумцев, грозящих кулаком Медному всаднику, - это всегда слезы. И непременно - бунт. Бунт тихого человека. У прилепинского героя и фамилия такая - Тишин. Классическая "говорящая" фамилия.
Прилепин подобрал ниточку у наших "деревенщиков" тех - 60-70-х годов. Он начал писать как будто бы с того места, где закончил Федор Абрамов.

Владимир Бондаренко, критик:
Чеченская война родила своего прозаика спустя пять лет после его возвращения из солдатских окопов. Страшный роман "Патологии" Захара Прилепина. Я бы его, не задумываясь, поставил в один ряд с ранней фронтовой прозой Юрия Бондарева и Василя Быкова, Константина Воробьева и Виктора Астафьева. С этим романом Захар Прилепин сразу вошел в лидеры своего поколения. На голову опередив всех своих сотоварищей, уже годами публикующихся в толстых журналах.
Роман Прилепина "Санькя" может стать для поколения своеобразным манифестом социального поведения, новым вариантом "Как закалялась сталь" в новых условиях, с новыми общественными проблемами, но с проповедью всё того же отчаянно русского героического максимализма. Сумеют ли заметить наши коррумпированные власти этот поворот в умонастроениях общества, изменят ли свою линию поведения или заведут общество в тупик, безнадежный и кровавый, устроив всероссийскую Чечню, — покажет ближайшее будущее. Для меня Захар Прилепин чем-то напоминает нового русского Максима Горького, даром что земляки.
Прилепин, пожалуй, лучший молодой писатель в современной России.

Михаил Борзыкин, лидер рок-группы "Телевизор":
Что читаю? Разное. Из последних зацепивших, пожалуй, Прилепин и Сорокин.

Дмитрий Быков, писатель, поэт, публицист, теле- и радиожурналист:
Не совсем понятно, что делать с Прилепиным, по какому разряду его числить. У нас такой литературы почти не было. Собственную генеалогию он возводит к Газданову и Лимонову – оба в русской литературе одиночки, да и состоялись за границей, в эмиграции, даром что Лимонову повезло вернуться, а Газданов не дожил. Я назвал бы еще, пожалуй, Аксенова, и то, что Аксенову пришлось уехать, -- хоть он и живет в последнее время на две страны, -- тоже не случайно. Сам Аксенов эту литературную традицию определяет как байронитскую, но это не совсем верно – Байрон был большую часть жизни раздражен и несчастен, как и главный русский байронит Лермонтов. А проза Газданова, Лимонова, самого Аксенова и тридцатидвухлетнего Прилепина переполнена счастьем – радостным удивлением перед собственным существованием и великолпеными возможностями, которые оно открывает. В ряду прилепинских сочинений особняком стоят, скажем, «Патологии» -- принесший ему славу роман о чеченской войне, -- но он потому и сумел описать войну с таким омерзением, что нормальным состоянием для него как раз является счастье, здоровье, любовь, всяческая полноценность; восхищается он всем этим не как подпольный тип, больше всего озабоченный доминированием, а искренне, доброжелательно, никого не желая уязвить. Он никому не запрещает быть таким же.
Кстати, пресловутое нацбольство Прилепина, которым он и прославился едва ли не больше, чем текстами (тексты читают не все, а слухи вездесущи), -- никак не следствие подпольности его натуры. Представьте себе, в экстремистскую политическую партию можно вступить не потому, что ты по природе подпольщик, заговорщик, реализатор собственных жестоких и тайных комплексов, -- а вот именно потому, что тебя переполняет сила, и тебе стыдно за ту Россию, которая вокруг тебя. Она рождена быть красивой, богатой и сильной, как ты, а прозябает в ничтожестве. Как так? Обидно! Прилепин – добрый писатель, что тоже большая редкость сегодня. Посмотрите, как он пишет о женщинах. Как любуется друзьями. Как жалеет щенков, наконец. Сентиментален, как ранний Лимонов, тоже всех подряд жалевший. Хватит внушать себе, что мир обычно хотят переделывать только убийцы. Мир хотят переделывать те, кто лучше этого мира; и далеко не всегда их труды напрасны.
Ни работа могильщика, ни должность вышибалы, ни Чечня, ни регулярные попытки отдельных защитников либеральных ценностей подвергнуть осмеянию радостный революционный (и не только) пафос его прозы не превратили его в подпольного персонажа. Он остается активно работающим, востребованным и читаемым писателем, умудряется дерзить в глаза президенту, не боится ни черта, ни общественного мнения и не забывает размножаться, чтобы было кому строить счастливую настоящую Россию.
Проза Прилепина вызывает желание жить – не прозябать, а жить на всю катушку. Еще десяток таких романов, чтобы уж самых ленивых и безграмотных проняло, -- и России не понадобится никакая революция.

Алексей Варламов, писатель:
Захар Прилепин – это явление, как к нему ни относись.

Мариуш Вильк, писатель (Польша):
Роман "Патологии" - это чеченская война глазами русского наёмника, который, вернувшись, стал одним из лидеров Партии Национал-Большевиков, а кроме того прекрасным писателем и радостным отцом троих детей... Его книга провоцирует вопрос, где кончается нормальность и начинается патология.

Дмитрий Володихин, публицист:
Роман Захара Прилепина „Грех” содержит в себе ту правду повседневной русской жизни, которой лишены десятки и сотни образцов высокоумного литературного экспериментаторства.

Александр Гаврилов, критик, издатель, главный редактор газеты "Книжное обозрение":
Мы уже несколько лет ноем, что с русской литературой что-то не то, а у нас, между тем, откуда ни возьмись, появился большой русский писатель - Захар Прилепин.

Сергей Гармаш, актёр:
Появился, скажем, там, тот же Захар Прилепин – на мой взгляд, невероятно талантливый человек, писатель, где просто… ну, я не знаю, он может со мной не согласиться, но где талант побеждает убеждение. Вот это вот фантастика, это фантастическая вещь.
(Источник – Сайт Захара Прилепина; http://zaharprilepin.ru/ru/otzyvy/)
***

Прикрепления: 4226246.jpg (16.0 Kb) · 8847262.jpg (10.7 Kb) · 9572078.jpg (12.5 Kb) · 6628223.jpg (10.5 Kb)

Редактор журнала "Азов литературный"

Сообщение отредактировал Nikolay - Суббота, 18 Июн 2011, 11:08