В книгу Т. Белявской «Сердцем слышу» вошла поэма «Фантазия о курыканах или зов крови?» и ряд стихотворений.
Название сборника глубоко символично. Поэтесса, действительно, отнюдь не равнодушна к тому, что происходит с дорогими для неё местами. Она чутко вслушивается в звуки природы, пытаясь понять, что хочет сказать нам Байкалушко-батюшка, юный тополь, рябинушки в плену «бетонных стен»: «Не дал Бог мне бесстрашия воина — только сердце, отчизной болящее». Боль от услышанного и увиденного разрывает сердце, и кажется, что человечество стоит на краю пропасти, потому что умирает Байкал, тоннами вылавливается омуль, уничтожаются леса.
Композиционно сборник выстроен так, чтобы ярче донести основную идею автора. Сначала Т. Белявская предлагает вниманию читателя «лирико-эпическую поэму с элементами дидактической и фантастической поэзии» и отправляет его в прошлое, знакомя с курыканами — «прапращурами» «бурят байкальских нынешней Сибири»:
Народ открытый, терпеливый
Любил свободу и природу
Так искренне, так бережливо,
Что не войти обутым в воду.
Любой тогда просил прощенья
У дерева, цветка и зверя
За вынужденность прегрешенья…
Сломать или убить напрасно
Не помышляли и случайно.
Такое бережное отношение к природе, как к чему-то необычайно хрупкому, отличало всех курыкан. Неслучайно и действие разворачивается «среди степей седых бескрайних в звенящем мареве дороги». Природа сопровождает человека всюду, через образы природы даются характеристики героям: «нежнее белой хризантемы она была». Удивителен и упоителен был этот мир… И как жестоко потерян нами! Поэтесса, сожалея о судьбе курыкан, горько замечает:
Сегодня, с «электронными» умами,
Сравнитесь ли духовностью вы с ними,
Наивными, по-вашему, смешными?
Этот вопрос не требует ответа. В поэме Т. Белявская показывает путь к истине, к возрождению духовности, человечности. Он начинается с простого — с нравственного отношения к тому, что находится рядом с тобой, что даёт тебе силы и радость.
Во второй части сборника боль поэтессы от «услышанного сердцем» переливается через край, и рождаются «плач ветра», «исповедь», которые усиливаются фольклорными мотивами, словно отголосок прошлого, когда человек искал защиты у природы, когда «от недугов и ран исцеляла вода». Сейчас же природа плачет, тихо умирая, видя, как человек, уничтожая всё живое вокруг, уничтожает и себя:
Вот и «любим» тебя, словно варвары:
Мутим воду живую, целебную,
Отравляем бензином и сбросами;
Омулей ни к чему ловим тоннами;
Рубим, рушим оправу природную,
В терема одеваем «хозяйские»…
Когда начинаешь знакомиться со сборником Т. Белявской, кажется, что книга «Сердцем слышу» целиком посвящена проблемам экологии и призвана обратить внимание читателя на потребительское отношение человека к природе. Но она не об этом. Она о потере духовности. О нас. О том, что происходит с человеком, снабжённым «электронным», расчётливым умом. И поэтому так волнуют душу простое участие, забота, «живые» интонации людей, не забывших «память сердца»:
– Тю, старая, сдурела!
Исподнюю навыворот надела.
Что, захотела на орехи
За недоглядки да огрехи?
– Да что ты, дед, окстись!
Очки-то вздень да приглядись:
Тут шов завёрнутый такой.
Охолонись!.. Куды рукой?
«Ум» и «сердце» выступают в книге как контекстуальные антонимы, и писательница вслед за классиком напоминает, что «зорко одно лишь сердце». Именно к нему, к сердцу читателя обращены её строки.
Язык Т. Белявской необыкновенно выразителен, образен. В отношении лексики обращают на себя внимание слова с уменьшительно-ласкательным суффиксом –ушк–: Байкалушко-Батюшка, силушка, судьбинушка, рябинушка и др. Они сообщают особую теплоту, душевность произведениям. Обилие эмоционально-оценочных эпитетов позволяет выразить отношение автора к описываемому: «дай хоть каплю твоей светлой силушки», «нелегка судьбинушка, горек пыльный плен», «о этот кротко-непокорный нрав…» Метафоры делают текст наглядным, живым, образным: «я сегодня, свободы надев очки, от взрывной отрываюсь волны», «а за дальней реченькой — хоровод рябин», «я, погружаясь взглядом в небо, ткала узор из дум бездонных и — выткала мосточек в небыль». Этой же цели служат сравнения: «Гроздья дымкой росною, как рубин, горят». Очень часто происходит совмещение выразительных средств: «Тополь, тополь! Мой юный дружище! Что тебя подкосило на нет? Ты лежишь, как отвергнутый нищий, спрятал голову в мартовский снег»; «и душа всё громче воет, словно брошенный щенок».
Благодаря образности языка, автору удаётся выпукло и ярко представить описываемый образ, выразить к нему своё отношение и чувства, и неравнодушие поэтессы передаётся читателю, который невольно начинает сопереживать всему, с чем встречается на страницах книги.
Таким образом, книга Т. Белявской композиционно, стилистически подчинена одной идее — заставить задуматься над тем, что происходит с нами, показать путь духовного возрождения человека. Он в нас самих, в наших истоках. Нужно только «сердцем слышать» сквозь громкое «я» тихий голос природы, свой внутренний голос, ведь «у красивого юного древа долговечной должна быть судьба!»
Л. А. Калинина, канд. филол. наук, доцент
ФГБОУ ВО «Глазовский государственный педагогический
институт имени В. Г. Короленко»
